выводом.
   - Выводов, скажем так, я еще не делал.  Я  только  анализирую.  На  твоем
месте, если б уж я взялся решать ту задачу, которую ты перед собой  ставишь,
то не разменивался бы на мелочи. Не лез бы в каждую дыру,  а  сосредоточился
бы на главных направлениях. Возможно, перенес бы центр тяжести  операций  из
России  на  тот  берег  Тихого   океана.   Или   Атлантического,   например.
Присмотрелся  бы  к  сепаратистским  устремлениям  в   Штатах.   Там   такие
прослеживаются. Тебе, конечно, на месте виднее, но мог бы поиграть с латинос
- их нынче в Штатах пруд пруди, а любят их англосаксы и иные европеоиды чуть
больше, чем в России кавказцев. Искал бы тех, кто мечтает отделаться от ФБР,
от Пентагона, который ограничивает продажу разных  технологий  тем,  кто  не
нравится Белому дому. Пригляделся бы к фрицам - там  вскоре  опять  пожелают
быть "юбер аллес". Поискал бы корешков среди бывших "варшавян", ведь  многие
просто до поры попритихли.  А  когда  увидят  НАТО  поближе  и  узнают,  что
атлантисты не только деньгами сорят,  но  и  на  шею  садятся,  -  задрыгают
ножками. На Балканах завел бы друзей - там тоже не разучились  по-македонски
шмалятъ. Наконец, если уж знаться с исламистами, то не с теми,  которые  нам
поперек  горла  кинжал  пристраивают,  а  с  теми,  которые  его  для   янки
приберегают. Пощупал бы "третий мир",  негров,  китайцев,  всякие  притухшие
очаги. В России исходил бы не из желаемого, а из действительного. Не тряс бы
пыльными знаменами, не вспоминал бы, как вчера было хорошо, а напирал бы  на
то, как сегодня хреново, и убеждал бы, что  ты  не  во  вчера  зовешь,  а  в
завтра. И уж только потом, когда разобрался бы, кому чего надо, а кому  чего
не надо, начал бы дело. Не спеша бы проанализировал все возможные  заморочки
из вышеперечисленных, прикинул, пару раз все процедил и взвесил. А потом  уж
с  осторожностью  выбрал  два-три  перспективных  направления  и  взялся  их
разрабатывать. Причем так, чтоб поначалу ни  пальбы,  ни  большого  шума  не
было. И все свои краснознаменные причиндалы убрал бы в долгий ящик.
   - Знаете, Сергей Сергеевич, - усмехнулся Сарториус, - по-моему, вы на эту
тему кое-что практически готовили.
   - Да,  я  много  что  готовил.  И  поверь  мне,  у  меня  немало  хороших
аналитиков, которые тем, что имеются у правительства России, сто очков  форы
дадут. Да и забугорные исследования мы помаленьку посматриваем.  Есть  очень
много перспективных направлений.  Которые,  кстати,  для  получения  искомых
результатов даже не потребуют от тебя беготни по горам с автоматом, захватов
заложников и прочих эффектных хулиганств. Не забудь, Сережа, тебе пятьдесят,
а не тридцать, как было Фиделю в 1959-м. И Россия - это не Куба, где можно с
двенадцатью молодцами поднять бучу. Я, если хочешь  знать,  как  раз  в  это
время в институте  учился  и  мечтал  куда-нибудь  добровольцем  записаться.
Хорошо, что вовремя умные  люди  на  дороге  попались  и  растолковали,  что
добровольцем надо вызываться, когда прикажут.  Иначе  поехал  бы  английский
язык чукчам преподавать, а не туда, куда послали.
   - В общем, все понятно, - посуровел Сорокин, - двойку вы  мне  ставите  и
профнепригодность шьете.
   - На правах бывшего преподавателя - да.  Во  всяком  случае,  если  б  ты
сейчас работал на Комитет, то был бы отозван без долгих раздумий.  Причем  я
еще не знаю, как это мотивировали бы. Лично я бы  отозвал  тебя  по  мотивам
недоверия.  Даже  если  бы  ты  не  нарушал  всех  канонов,  не   действовал
партизанскими методами и не водился с криминалом. Ну а уж если рассматривать
твою нынешнюю деятельность по классическим гэпэушным  меркам  -  это  полный
маразм.
   - Сергей Сергеевич, - хмыкнул Сорокин, - если б я  мог,  то  работал  как
положено. То есть законсервировался, как мне было приказано, и ждал  ЦУ.  Но
меня бы точно отозвали, если не в августе, то в ноябре - наверняка. Конечно,
трудно сочетать и силовые акции, и агентурную работу. И  нормальные  люди  в
нормальной  обстановке  так  не  делают.  Но   я-то   был   в   ненормальной
обстановке...
   - И не был нормальным человеком, - добавил Чудо-юдо. - Да, согласен. Тебе
захотелось поиграть в самодеятельности. В амплуа  романтического  героя.  Не
верю!
   - Вот видите, Сергей Сергеевич, - заметил Сарториус, - вы так толково мне
объяснили, что и как  следовало  делать,  а  потом  бьете  себя  в  грудь  и
цитируете Станиславского. Почему вы не идете на сотрудничество?! У нас резко
вырастут возможности. Особенно в научно-технической сфере. Мне во много  раз
легче устроить вас в Оклахоме, чем вам - открутиться  от  ваших  "друзей"  в
Москве. И будьте покойны, там вас не достанут.
   - Достанут, если очень захотят, - усмехнулся Чудо-юдо. - И быстрее, чем в
Москве. Вообще-то, Сережа, мои российские трудности преувеличивать не  надо.
Пробьемся, не девяносто первый. Я понимаю, что тебе очень хотелось бы видеть
меня припертым к стенке, но до этого еще надо дожить. Боюсь, многие до этого
дня не доживут.
   -  Будем  резюмировать   дискуссию   по   первому   вопросу?   Соглашение
недостижимо?
   - Пока такая формулировка возражений не  вызывает.  Будем  переходить  ко
второму вопросу, если таковой имеется.
   - Согласен. Вы сознаете, что ваша миссия здесь закончилась провалом?
   - До определенной степени. Хотя  я  не  слишком  пессимистично  настроен.
Вертолет жалко, Лукьяна с Трофимом. Хорошо хоть Димка  с  Лусией  уцелели  и
соловьевцы накрылись. Но я сейчас сам себе удивляюсь - замахнуться на такое!
   - А я вот ничуть не удивляюсь. - Сарториус неожиданно  начал  меняться  и
через пару секунд из плоскостной фигуры превратился в  объемную  и  выглядел
вполне натурально. То же через несколько мгновений произошло и с отцом.
   - Видишь ли, - не отказываясь от менторского тона, произнес Чудо-юдо, - я
ждал твоего появления здесь, тем более, что  у  тебя  тут  поблизости  база,
которую  ты  уже  несколько  лет  эксплуатируешь.  Ты  превратился  почти  в
аборигена, если иметь в виду твои знания здешних мест. Мне уже известно, что
ты был осведомлен о странностях этого района! И даже знал о том, что в  1936
году здесь побывала экспедиция НКВД.
   - Да, - сказал Сорокин, - знал. Только слишком долго искал ее  материалы.
А твоему Диме по дурацкой случайности, как это у него бывает в 99 случаях из
100, удалось заполучить то, за чем я третий год гоняюсь.
   - Слышал, оболтус? - сказал Чудо-юдо, повернув свою виртуальную  бородищу
в мою сторону.
   - Слышал, - кивнул я. - Извините, Сергей Николаевич. Я больше не буду.
   - Не зарекайся, Дима, -  теперь  и  Сарториус  обратил  внимание  на  мое
присутствие, - еще не вечер. А вообще-то, господа Бариновы, у меня  для  вас
есть одно пренеприятное сообщение.
   - А я-то думал, после того как Димуля  сбил  "Ми-26"  и  нагрел  меня  на
кругленькую сумму, ничего неприятного быть уже  не  может,  -  саркастически
проскрипел Чудо-юдо.
   - Я?! "Ми-26"?! - Наверно, более оскорбленного тона даже  Пресвятая  Дева
не могла себе позволить. - Вы чего, в натуре?
   - В натуре, братан, в натуре! - покривлялся  Сарториус.  -  А  ты  небось
думал, что НЛО рубанул?
   - Блин... - только и выдавилось из меня. Я уже понял, что  "Черный  ящик"
показал мне вместо "Ми-26" дирижаблеобразный НЛО. А я его сдуру ГВЭПом...
   - Именно так, - кивнул Сарториус, который и во сне умел читать мои мысли.
- На режиме "О", ГВЭПом. Ребята уже застроповали  "Черный  камень",  подняли
его в воздух и понесли в "Котловину". А он возьми да и заработай...
   - Да, - смущенно пробормотал Чудо-юдо, -  этого  я  не  предусмотрел.  Он
засек мой канал связи с Димкой через микросхему, вошел туда и дал команду на
уничтожение НЛО. Я и не догадывался, что он на это способен.
   - Правильно, - сказал Сарториус, - и я бы не догадался. Потому что у всех
нас стереотипное мышление. Мы привыкли, что мыслящее существо должно быть  с
руками, ногами или хотя бы со щупальцами. Оно должно  двигаться,  ползать  и
так далее. А то, что  неподвижно,  -  камень,  ящик  или,  на  худой  конец,
компьютер. Нормальная человеческая тупость - судить о других по себе.
   - Выходит, - пробормотал я подавленно, - это я весь кайф поломал?
   - Любой другой на твоем месте поступил бы так же, - ободрил Сарториус.  -
Ты честно выполнил приказ  родителя,  за  которого  говорил  "Черный  ящик".
Теперь он лежит на дне кратера, под обломками вертолета.
   - Ладно, - сказал Чудо-юдо, - не переживай. Ну, вычту у тебя из зарплаты,
по линии "Rodriguez AnSo incorporated", куплю новый, выплачу компенсации  за
двенадцать трупов. Еще на комиссию по расследованию причин катастрофы,  чтоб
все было в ажуре. Сколько  миллионов  долларов  в  общей  сумме  -  пока  не
посчитано, но прилично. А сейчас нам синьор Умберто  подбросит  пару  дохлых
кошек.
   - Ну, насчет дохлых  кошек,  -  усмехнулся  Сарториус,  -  это  несколько
преувеличено. А вот кое-какими результатами  исследований  могу  поделиться.
Лусия вчера в полете, наверно, много интересного намерила, но  у  меня  есть
статистика  за  три  года.  Хорошие  физики  все  это  обсчитали  и  провели
корреляции по  ряду  моментов.  А  я  сопоставил  все  это  дело  с  фактами
наблюдений за НЛО над "Котловиной". И теперь по  изменениям  в  магнитосфере
можно почти точно предсказать, когда тут появится очередной корабль.
   - Даже так? - недоверчиво переспросил Чудо-юдо. - Кто же  у  тебя  такими
исследованиями занимался?
   - Лисовы, - усмехнулся Сарториус. - Максим  и  Генка.  Им  все  равно  по
капканам ходить  надо,  на  "Буране"  семь  верст  -  не  крюк.  С  Дмитрием
Петровичем  и  Женькой  я  в  контакт  не  входил,  они  слишком  далеко  от
"Котловины" промышляли. А с теми - столковались. Конечно, не  за  бесплатно.
За двести долларов в месяц.  Расставили  приборы,  показал  им,  как  менять
записывающие системы, рассказал, когда это нужно делать, -  вот  и  все.  На
сопке  "Контрольная"  установил  видеокамеру,  продублированную  ГВЭПом,   и
дешифратор Лопухина. Там они тоже кассеты и магнитооптические диски меняли.
   - Может, ты и с "Черным камнем" в контакт вошел? - прищурился Чудо-юдо.
   - Мы все с ним в контакт вошли. - Сергей  Николаевич  был  очень  доволен
тем, что может чуть-чуть сбить спесь с Чудо-юда. - Все, кто переходит на эту
сторону Порченой, вступают с ним в контакт, даже если и  не  подозревают  об
этом.
   - Но у тебя-то, конечно, особые отношения?
   - Видите ли, Сергей Сергеевич, это между равными интеллектами могут  быть
"особые" отношения. А какие могут быть особые отношения  между  человеком  и
букашкой? У человека напряженная мозговая деятельность,  много  всяких  дел,
трудов, забот, а у букашки на каждый день жизни две основные задачи: сожрать
что-нибудь и постараться,  чтоб  самое  никто  не  сожрал.  Ну  и,  конечно,
потомство после себя оставить.
   - Если по большому счету, - хмыкнул отец, - то у человека эти задачи тоже
не на последнем месте.
   - Согласен.  Но  человек  вокруг  этих  своих  основных  жизненных  задач
накрутил еще немало всякой всячины, а  букашка  -  ничего.  Поэтому  человек
полагает, будто он намного лучше и умнее ее. И считает  себя  вправе  походя
решать судьбу попавшейся на глаза  букашки.  Придавить  или  нет,  например.
Посадить живьем в коробку или уморить эфиром, а потом наколоть на булавку  и
поместить в коллекцию. Или, что бывает намного реже, наблюдать за букашкой в
естественных условиях. Ставить ей разные  тестовые  задачи,  чтоб  выяснить,
какие у нее физические и интеллектуальные возможности, - вот это все и есть,
по-моему, те особые отношения, в которые могут вступать человек и насекомое.
А в остальное время, если эти насекомые не кусачие, человек на них  внимания
не обращает.
   - Но мы, естественно, насекомые кусачие... - задумчиво произнес Чудо-юдо.
   - Да,  и  похуже  клопов.  В  принципе  что-то  вроде  диких  африканских
пчел-убийц. Они и человека, и даже слона, говорят, могут зажалить до смерти.
И этот самый "человек", то есть "Черный камень", отдает себе в  этом  отчет.
Конечно, он бы,  наверно,  мог  и  всерьез  взяться  за  дело,  перетравить,
например, всех кусачих к чертовой матери, но боится экологическое равновесие
нарушить.  Поэтому   старается   регулировать   численность,   отпугивающими
средствами  пользоваться,  репеллентами  всякими.  Ну  а  если  уж  припечет
какая-нибудь особь, тогда и прихлопнуть может.
   Мне, слушавшему Сорокина, стало ужасно неприятно. Хотя я уже знал, что  в
этой зоне всем заправляет "Черный камень", мне как-то не думалось, что он  -
мыслящее существо. А эти, "длинные-черные", которые хоть и  без  лиц,  но  с
головами, они кто?
   - Периферийные устройства, - ответил Сарториус на мой мысленный вопрос. -
Их основное назначение - психологическое воздействие.  Самое  примитивное  -
служить  пугалом.  Во-первых,  они  чисто  внешне   производят   устрашающее
впечатление - три с лишним  метра  рост,  непроглядно  черные,  безликие.  А
во-вторых,  на  них  установлено  оборудование,   позволяющее   генерировать
импульсы, внушающие безотчетный страх. Это  оборудование  работает  как  наш
ГВЭП, только оно намного совершеннее.
   Вот это мне уже совсем не понравилось. Я прекрасно помнил наш разговор  с
Сорокиным сразу после пурги. Тогда он считал, что "Черный камень" - это ГВЭП
плюс какой-то аналог универсального регенератора, созданного в том "почтовом
ящике",  где  начинал   свою   трудовую   деятельность   Вася   Лопухин,   а
"длинные-черные" - управляющие этой машиной, разумные существа.  Неужели  за
сутки у него так поменялись представления? Или он  прошлой  ночью  врал,  не
желая со мной откровенничать? С какой стати? Что он от  этого  выигрывал?  В
душе зародилось неясное подозрение...
   - Ладно, - вмешался Чудо-юдо, -  это  уже  детали.  Димулю,  как  всякого
мелкого хулигана, беспокоит вопрос,  что  ему  будет  за  тех  трехметровых,
которых он поломал этой ночью.
   - Этого я не знаю, - помрачнел Сарториус. - То, что этих "длинных-черных"
можно валить пулей с крестообразным пропилом,  я  знаю  только  по  рассказу
Антонины Кисловой. Есть такая дама средних лет  в  поселке  Нижнелыжье,  она
Леонтию Кислову доводится, если так можно выразиться, "внучатной невесткой",
то есть женой его внука. Ей где-то около полтинника, муж постарше  был,  уже
умер. Зачем мы с ней знакомились, вам знать не интересно, да и  рассказывать
долго. Но у нее от  мужа  осталась  тетрадка,  в  которую  сам  дед  Леонтий
Савельевич внуку поучения надиктовывал, поскольку  думал,  что  он  тоже  на
промысел пойдет. Внук вместо  этого  всю  жизнь  на  трелевке  проработал  в
Нижнелыженском леспромхозе, пока от цирроза не умер. А  записи  остались.  И
там много интересных подробностей насчет  поведения  в  зоне.  В  частности,
написано  такое:  "На  Порченой,  бывает,  в  тайге  черные  кажутся.  Страх
нагоняют. От них не бегай! Побегишь - либо сам со страху  помрешь,  либо  на
смерть наскочишь. Крестом Святым спасайся, нечистая  его  не  любит.  Но  не
всякий крест свят. Главно дело, после лба прикладывай щепоть к пупу, а не на
грудь. Плечи если попутаешь  -  не  беда,  а  вот  если  руку  шибко  высоко
приложишь, то еще на себя страху нагонишь. И руку может  паралик  разобрать.
Когда так будет, тут  же  левой  крестись  по-правильному,  до  пупа.  Иначе
помрешь или дураком  останешься.  А  от  правильного  креста  черные  спиной
поворачиваются, и у тебя страху убывает. Трижды покрестишься - уйдут и страх
унесут.
   Но можно черных и вовсе расшибить. Сам один раз стрелял, а Парамон Лисов,
если не врет, уже аж пятерых развалил. Ему они теперь и не кажутся вовсе,  и
к "Черному камню" он без опаски ходит. Распили пуле  острие  крестом,  держи
патрон от других отдельно,  на  ерунду  не  трать,  берега  и,  как  увидишь
черного, - бей цельно. Он враз рассыплется, на  искры  разлетится,  а  куски
синим пламенем погорят - углей-пепла не найдешь. Если  хоть  одного  черного
разбил, то они хоть и кажутся, но уже не пугают".
   - Все это  хорошо,  -  сказал  Чудо-юдо,  -  но  отчего  так  происходит,
объяснений нет. Человек, которому  насекомые  испортили  какую-то  вещь,  не
мстит им. Он сыплет нафталин, чтобы защитить свою шапку от моли.
   - А мне вообще непонятно, что этот самый "Черный камень" делает у нас  на
Земле, - произнес я с некоторой осторожностью. - Лежит тут не  один  десяток
лет после какой-то катастрофы, морочит всем головы. А корабли, как я  понял,
сюда уже много раз прилетали. Что ж они его не заберут отсюда?
   Сарториус усмехнулся. Должно быть,  ему  мой  вопрос  показался  до  жути
наивным, детским.
   - Да, - сказал он, - в 1936 году тут действительно  разбился  космический
корабль. Но здесь и раньше летали всякие "тарелки"  с  "огурцами".  И  я  не
уверен, что "Черный камень" не находился здесь и до катастрофы. Это  раз.  А
во-вторых, задача, которую он выполняет, может быть просто непостижимой  для
нашего сознания. Понимаешь? Так же, как таракан, который живет  в  караулке,
не может понять, зачем там находятся солдаты.
   - Я помню, Сергей Николаевич, как вы, сравнивая нас с этими  пришельцами,
говорили, что мы перед ними - как обезьяны перед людьми, - заметил  я,  -  а
теперь вы нас уже до букашек и тараканов понизили?
   - Ну, это просто сравнения, - отмахнулся Сарториус, - не  надо  придавать
им большого значения, тем более, что мы действительно  не  знаем  точно,  на
каком уровне  развития  по  сравнению  с  ними  находимся.  Может  быть,  на
обезьяньем, а может - и на тараканьем. Это они могут оценивать, а  не  мы...
Мы можем только предполагать.
   - Конечно, - поддержал его Чудо-юдо. -  Хотя  вообще-то  это  бесполезное
занятие. Предполагать можно что угодно. А к истине так и не приблизиться  ни
на шаг. Наоборот, удалиться от нее так далеко,  что  и  обратной  дороги  не
найдешь.
   - Нет, - мотнул головой Сорокин, - предположения не обязательно  приводят
к постижению истины, но бесполезными я  бы  их  не  называл.  Например,  вы,
господа Барановы, предполагали, что в "Котловине"  находится  какая-то  база
НЛО, посещающих Землю. Рассуждая по земному стереотипу:  если  сюда  десятки
лет прилетают инопланетные корабли, значит, тут их порт, причал,  космодром.
Потому что считаете, будто пришельцы стартуют в  космос  примерно  так,  как
наши космонавты: "Ключ на старт!" Или "на дренаж", уже  не  помню,  что  там
раньше,  давно  по  телевизору  не  смотрел.  "Протяжка-один...  Продувка...
Промежуточная... Главная... Подъем!" И для всего этого им нужен космодром  с
пусковой   установкой,    монтажно-испытательным    комплексом,    складами,
подъездными путями. Когда вы этого не обнаруживаете, начинаете  думать,  что
ошиблись. Делаете новое предположение. Дескать это  аварийная  площадка  для
посадки тех кораблей, у которых, допустим, движок забарахлил. Резонно?  А  в
качестве ночного сторожа на этой аварийной площадке, с берданкой и в тулупе,
сидит старик "Черный камень" и трубочку покуривает...
   - Вполне толковое объяснение, кстати, - заметил  отец.  -  Отсюда,  между
прочим, и катастрофа,  которая  произошла  в  1936-м.  "А  он  чуть-чуть  не
долетел, совсем немного! Не дотянул он до посадочных огней..."
   - Как версия - приемлемо. - Сорокин снисходительно улыбнулся. - Но если б
вы изучали этот район так же плотно, как я, то отказались бы от нее. За  три
года наблюдений в "Котловину" опустилось шесть кораблей, а  взлетело  оттуда
только два. На дне ее, это я вам гарантирую, кроме обломков своего  "Ми-26",
вы ничего не найдете. Что можно предположить?
   - Гм, - сказал Чудо-юдо, - ну, например, что "Черный  камень"  маскировал
взлеты.
   - Но почему он тогда не маскировал посадки? И почему два  взлета  он  нам
показал?
   - Могу ответить тебе твоими же словами, Сережа: "Нам, тараканам, этого не
понять".
   Тут виртуальный Сорокин, как это всегда  бывало  в  "ду