и в танцах перерыва не получится, и  девки  ничего  не
заподозрят. Но вышло все иначе.
   В тот самый момент, когда Агафон  уже  собрался  пригласить  на  разговор
Гребешка, пьяная Ксюшка выкинула фортель.
   - Музыка не фурычит, биомать! - заорала она, сверкая белками глаз и скаля
зубищи. - Аккумулятор садится, надо покататься, „-мое, зарядить...
   А ключ из приборного щитка Гребешок не вынул. И черная егоза, очень плохо
соображая,  влезла  за  руль  "девятки".  Все  в  стороны  прыснули,   когда
афророссиянка завела мотор и дернула машину назад. Как пьяной  дуре  удалось
не задавить мирно дремлющего у поленницы дядю Саню, один  Аллах  ведает!  Но
тем не менее, она задом вышибла ворота - Гребешок аж взвыл,  пожалев  заднюю
дверцу! - а затем, выкатив из двора и вывернув баранку, переключила передачу
и газанула по поселку.
   - Надо догнать! - завопил Гребешок. - Машину расшибет, зараза!
   - Ой, она и  правда  убьется!  -  взвизгнула  Лида.  Ключи  зажигания  от
Элькиной "Волги" были тоже оставлены в щитке. Их там сам  Агафон  забыл.  За
руль сел Гребешок, Агафон с Налимом запрыгнули на заднее сиденье. Луза -  на
правое переднее. Девки садиться не стали. Элька,  выскочив  из  кустов,  где
любезничала с Олегом, успела только нагнуть матюков вслед "угонщикам".
   Улицы поселка были заасфальтированы, но народу на них, слава  Богу,  было
немного. Раздухарившаяся Ксюха наверняка могла бы сшибить кого-нибудь,  если
бы кто подвернулся, да  и  Гребешок  под  кайфом  мог  не  сдержать  тяжелую
"Волгу", привыкнув к своей маломерке. Но все обошлось.
   - Классно водит, овца! - Гребешок восхитился тем,  как  Ксюха  на  полном
газу вписалась в поворот и вынеслась на  грунтовку,  уводившую  через  поле,
засеянное тимофеевкой, к небольшому перелеску. "Волга" понеслась за ней.  На
своей машине Гребешок ни за что не стал  бы  гонять  с  такой  скоростью  по
ухабам - небось подвеска не казенная! Но "Волга" была не  его,  сдерживающий
фактор отсутствовал. Лузу, Налима и Агафона мотало из стороны в сторону.
   На  солнце  постепенно   наползали   серо-синие   тучи,   где-то   далеко
посверкивали молнии, глухо погромыхивало.
   - Гроза наклевывается, - заметил Налим.
   - Фигня, не намокнем, - отозвался Луза, дохнув винищем.
   Пролетели поле  и  перелесок,  почти  достали  Ксюху.  Теперь  автомобили
разделяло метров сто, не больше.
   - Не уйдешь, коза! - порадовался Гребешок, давя на акселератор.
   Ксюшка, чувствуя, что  расстояние  сокращается,  тоже  поддала  газу.  Но
Гребешок уже подтянулся на дистанцию в полета метров и пер по грунтовке чуть
ли не под девяносто, будто впереди был приз за победу на ралли.
   Сизые тучи слиплись,  почернели,  ярко  сверканул  ослепительный  зигзаг,
совсем близко трескуче грохнуло.
   - Сейчас ливанет, - продолжил свои метеонаблюдения Налим.
   Грунтовка вывела на асфальтированную дорогу.  "Девятка"  лихо  вывернула,
понеслась по шоссе. На какое-то  время  разрыв  увеличился,  потом  "Волга",
чуть-чуть сбавив на повороте, вновь стала настигать  беглянку.  По  асфальту
гнали уже за сотню в час. Промчались  через  деревеньку,  прокатились  через
небольшой мостик, потянулись в горку, украшенную очередным перелеском.
   За перелеском опять началось поле, засеянное какой-то усатой культурой  -
не то ячменем,  не  то  рожью  вперемешку  с  сорняками.  Дорога  пошла  под
небольшой  уклон,  и  стало   видно,   что   она   спускается   к   высокой,
десятиметровой,  насыпи,  проложенной  поперек   заросшего   лесом   оврага.
"Девятка" на спуске скорость не  сбросила,  наоборот,  прибавила.  Гребешок,
тоже. Тут еще раз громыхнуло, первые крупные  капли  посыпались  на  дорогу.
Несколько секунд - и серый,  запыленный  асфальт  потемнел  и  обрел  мокрый
глянец.
   - Осаживай! - рявкнул Агафон на Гребешка. - Заюзим!
   - А пошел ты... - отмахнулся тот.
   - Сбавляй, биомать!!!
   И тут впереди произошло неожиданное:  то  ли  Ксюшка  испугалась,  то  ли
случайно резко  даванула  тормоз,  только  "девятка",  тошнотворно  завизжав
дисками, намертво зажавшими колеса, пошла юзом по мокрому  асфальту.  Сперва
прямо, потом зад занесло, и еще несколько метров машина проскользила  боком,
а затем крепко шибанулась правой стороной  о  столбик,  ограждавший  насыпь,
перевернулась через крышу, крутнулась дальше и  покатилась  вниз  с  откоса,
лязгая металлом и жалобно звеня разбитыми стеклами...
   - Е-о-о! - нечленораздельно взвыл Гребешок. "Волга" выскочила на  насыпь,
но смогла остановиться как раз рядом с тем местом,  где  внизу  еще  крутила
колесами перевернутая "девятка". Гребешок  рванул  ручку  дверцы,  выскочил,
успел обежать капот "Волги",  намереваясь  броситься  к  "девятке",  но  тут
металлически гулко, со звоном  даже,  грохнул  взрыв.  Вихрь  оранжево-алого
пламени разом охватил перевернутую машину.  Клубы  сизо-черного  бензинового
дыма, прибиваемого дождем к земле, потекли по оврагу.
   - Стой! - Агафон выскочил из правой дверцы и успел перехватить  Гребешка,
готового прыгнуть с насыпи в огонь. - Стой, не фига рыпаться! Все  равно  не
поможешь...
   - Пусти! - дернулся Гребешок, но Агафон был поматерее, и сдвинуть  его  с
дороги было невозможно.
   - Не пущу. Нечего там делать, понял? Хана чернявой. Отгулялась...  Пойми,
Мишка!
   Луза с Налимом  тоже  выскочили,  бледные,  испуганные,  с  бегающими  от
растерянности глазами.
   - Ксюха-а-а! - волком завыл Гребешок, пытаясь вырваться.
   - Назад, блин! Куда? Крыша поехала? - Агафон  метнул  грозный  взгляд  на
остальных. - Затаскивай его на заднее сиденье! Я поведу.
   - Может, глянем? - робко вякнул Налим.
   - Заткнись! Чего, головешек не видели? Валить надо отсюда, пока никто  не
засек.
   С этим все, кроме Гребешка, согласились. Но его никто не спрашивал.  Луза
схапал его за правую руку,  Налим  -  за  левую.  Силой  втянули  на  заднее
сиденье, зажали с двух сторон, захлопнули  дверцы.  Агафон,  у  которого  во
время возни с Гребешком разбередило рану,  скрипя  зубами  и  чертыхаясь  от
боли, сел за руль.
   Он тронул машину вперед, проехал насыпь. Сзади рвался и истерически  орал
Гребешок. Луза и Налим придерживали его за руки.
   Агафон рулил, нервно поглядывая то вперед на пустую дорогу, то назад, где
клубился дым. Куда они, собственно, едут и что будут делать дальше,  ясности
не было.
   Превентивный удар
   Довольно далеко  от  места,  где  произошла  катастрофа,  но  в  пределах
Московской области, в это самое время  происходили  события,  бывшие  прямым
следствием того телефонного разговора,  что  состоялся  между  Чудом-юдом  и
неизвестным абонентом после того, как Зина вышла из кабинета директора ЦТМО.
   Основным местом действия был дощатый, крытый рубероидом сарай, где раньше
хранили цемент на старом,  заброшенном  растворном  узле  какой-то  Богом  и
людьми забытой стройплощадки. Впрочем, сегодня  здесь  находилось  несколько
человек, которые занимались чем-то, что при  некоторой  доле  черного  юмора
вполне можно было назвать "бетонными работами".
   - Не надо! Я  все  скажу!  Все!  -  коротко  стриженный,  здоровенный,  с
претензиями  на  качка  тридцатилетний  мужик,  пристегнутый  наручниками  к
столбу, дрожал как осиновый лист.
   И  было  отчего.  Перед  ним,  в  земляном  полу  сарая,  зияла  глубокая
яма-колодец. Пока пустая. Но рядом, в точно такой же, почти доверху  залитой
еще не застывшим бетоном, судорожно  подергивались  две  босые  человеческие
ступни. Это были последние судороги,  секунда  -  и  все  кончилось.  Пальцы
застыли скрюченными.
   -  Заливай,  Бето!  -  произнес  голос  невидимого  человека.  Парень   в
строительной робе и подшлемнике включил насос, и  жидкий  бетон  зашмякал  в
яму, из которой торчали пятки. Всего минута - и  яма  заполнилась  по  края,
поверх пяток налилось сантиметров двадцать.
   - Ну, что ты хотел сказать, дорогой? - спросил невидимый.
   - А-з-з... - пролепетал пленник.
   - Успокойся, успокойся! Мужчиной небось себя считаешь. Дайте ему водички.
Буль-буль-буль! Полегче стало?
   - Спа-асибо... - зубы брякали о края граненого стакана.
   - Так кто вам аванс заплатил?
   - С-сема С-сызранский...
   - И он тебе сказал, что надо убрать мужика, который на фото? Он или  нет,
сука?! - звонкая плюха по щеке.
   - О-он... - кивнул пристегнутый, переставая заикаться. - Пустите! Я и так
много сказал!
   - Много, много. А может, еще одну фамилию забыл? Может, в яме припомнишь,
а? Чего башкой  мотаешь,  козел?  Страшно?  Понятно...  Пластырь  на  морду!
Перцовый! Так. А  теперь  отстегните  его  -  и  в  яму.  Головой  вверх,  в
наручниках. Шланг! Насос! Вновь с противным,  будто  жидкое  дерьмо,  звуком
захлюпал бетон.
   - Стоп! Пока только по колено. Давайте третьего! К столбу! Приволокли еще
одного, с заклеенным пластырем ртом. Пристегнули. Навели прямо в лицо  яркий
фонарь.
   - Здорово, Киборг! - сказал по-прежнему невидимый. - Значит,  решил  дела
поправить, так? А о здоровье не подумал. Вот и надорвался. Видишь, как  твои
корешки загибаются? Одному считай, что повезло, -  пары  минут  не  мучился.
Второму - похуже придется. Дольше  помирать  будет.  Ну  а  с  тобой  вообще
хреново. Тебя смерть ужасная ждет. Мне так  приказали,  понимаешь?  Чтобы  у
тех, кто останется, голова нормально работала. Ты можешь,  все  что  угодно,
рассказывать, но себя не спасешь. Был бы  ты  железный,  как  тот  настоящий
Робокоп, шансы выжить еще имел бы. Но увы...
   - М-м-м-м! - настырно промычал в это время тот, кого уже по колени залили
бетоном. Понимал, что последний шанс выжить упустить нельзя.
   - А-а, - удивился невидимый, - ты еще живой? Сказать хочешь?  Отлепите-ка
пластырь, должно быть, товарищ  какие-то  интересные  подробности  вспомнил.
Или,  может,  все-таки  ты,  Киборг,  скажешь?  А?  Может,  вспомнишь,   где
Сызранский?
   - Вспомню! Вспомню! - истерически крикнул пристегнутый к столбу.
   - Хорошо. Укажешь, как туда проехать, подумаем  о  смягчении  участи.  Но
сперва посмотришь, как твой второй  друг  на  отдых  уходит.  Заслуженный...
Бето, бетон!
   Вновь заурчал и  захлюпал  насос,  послышалось  отвратительное  шмяканье.
Бурое месиво залило человека в яме до пояса, потом по грудь, затем по плечи,
по шею. Густая каша из цемента, песка и гравия поднялась до заклеенного рта,
около носа забурлили  пузырьки  в  отчаянной,  но  совершенно  бессмысленной
борьбе за жизнь, тело задергалось в этой трясине,  тщетно  пытаясь  глотнуть
воздуха, но вместо него глотая бетон...
   - Впечатляющее зрелище, верно? - сказал тот, кто прятался в тени.  -  Но,
даже такой нежной смерти ты пока не заслужил. Если, конечно, не  принять  во
внимание твое обязательство отдать Сызранского. Так что колись! Где Сема?
   - На старой хате, в Лыткарине.
   Тем временем тот, кого заживо бетонировали,  прекратил  двигаться.  Когда
его макушка исчезла под слоем жидкого бетона и последние  пузыри  полопались
на  поверхности  быстро  густеющей  жижи,  два  мощных   мальчика-тяжеловеса
выволокли гражданина по кличке "Киборг" из сарая и втащили в  кабину  старой
"двадцать четвертой" "Волги". Из сарая вышел  еще  один  молодой  человек  в
серой камуфляжке милицейского образца. Он направился к "Волге" и сел  справа
от водителя. Следом из сарая появилась девушка  мрачноватого  вида,  которая
направилась к урчавшему микроавтобусу.
   - Запомни, ты, Киберкозел или как  там  тебя,  -  строго  сказал  молодой
человек, и стало ясно, что это он распоряжался в сарае. - Если там, куда  ты
нас наладил, возникнут проблемы, то ты, сука, сдохнешь. Если будет облом, мы
тебя живым изжарим.
   - Я правду сказал, - залопотал Киборг.
   - Поехали!
   ... - Какие проблемы, начальник?  -  голый,  весь  в  наколках  и  жирных
складках бугай, ошарашенно моргая,  сидел  на  краю  кровати,  вытянув  руки
вверх. На него смотрели  четыре  ствола,  две  растрепанные,  в  размазанном
макияже молодые  шлюшки,  сжавшись  в  комочки,  натянули  на  свою  голышню
простынки.
   - К стене! - бугая ударили дубинкой по спине, дали ботинком  под  копчик,
приложили лбом о стену. - Стоять! Ноги шире плеч!
   - Постановление-то есть?  -  взвыл  бугай,  на  спине  которого  наискось
набухала багровая полоса.
   - Молчать! Мордой в стену,  не  двигаться!  -  и  еще  дубьем,  с  другой
стороны. Дуло крепко вдавилось в лысеющий затылок.
   - А понятые?
   Ответом был крепкий удар по почкам. Бугай охнул и выматерился.
   Один из тех четверых в сером камуфляже, что ворвались в  комнату,  сорвал
простыню с проституток и рявкнул, хотя и относительно высоким голосом:
   - Марш в ванну, курвы! Бегом!
   Перепуганные девки, вовремя вспомнив о стыде, закрыв титьки  ладошками  и
согнувшись, словно бы  от  рези  в  животе,  прошмыгнули  в  коридор.  Серый
камуфляжник распахнул дверь ванной комнаты, тычками в  спину  затолкал  туда
шлюх и запер задвижку.
   - Одеться-то дайте! - простонал  татуированный.  -  У  меня  же  пушки  в
заднице нет. Да и вообще нет у меня ее. В завязке я, бля буду.  Не  мучайся,
командир. Ошиблись вы, братки, не того ищете.
   - Заткнись, Сема! Сейчас оденешься, -  один  из  "серых"  двумя  пальцами
противоножевой перчатки брезгливо взялся за валявшиеся на простыне  трусы  и
бросил их владельцу. Точно так же швырнул майку. Внимательно ощупав брюки  и
рубашку, а еще круче  того  -  пиджак  и  стоптанные  ботинки,  тоже  вернул
хозяину.
   - Наручники! - щелкнули браслетки. - Пластырь на морду! -Пошел! Живо!
   Когда Сему тащили вниз по узкой лестнице пятиэтажки, он дрыгался и мычал.
Кто-то из жильцов, встревоженный шумом, поглядел в "глазок".
   - Что там? - с замиранием сердца спросила жена своего мужа.
   - Да бандита того  забрали,  из  двадцать  пятой  квартиры.  Слава  Богу,
милиция еще работает, оказывается...
   На улице Сему втолкнули в фургончик-"уазку" без  опознавательных  знаков.
Он решил, что его везут в тюрьму...
   ...И очень удивился, когда его высадили в каком-то недостроенном  складе,
с крышей, но без пола.
   - Стоять, падла! И не вякай. Вопрос один: кто дал  заказ  Киборгу  и  его
чуханам? Быстро!
   - Не знаю ничего.
   - При нем повторишь?
   - Не знаю такого.
   - Киборга сюда.
   Фонарь ярко посветил в Семину морду.
   - Кто это? - спросили у Киборга.
   - Сема Сызранский.
   - Уверен?
   - Как Бог свят.
   - Врет он, козел гнусный. Знать не знаю.
   - Кто врет?
   - Киборг...
   - Ты же говорил, что не знаешь такого? Может,  это  наш  подставной  был?
Колись, Сема! Иначе по-хорошему не умрешь, понял?
   - Братаны - век воли не видать, - в завязке я. Отродясь мокрух не  робил.
Тем более на заказ.
   - Но Киборга знаешь?
   - Может, и знаю, а может, и обознался... Уй!
   Его стали с двух сторон лупасить дубинками. По спине, по животу, по ногам
- по чем ни попадя, ему только голову удалось закрыть...
   - Забьете! - взывал  Сызранский.  -  Печенки  и  так  отбитые...  Пацаны,
пожалейте! Вас же самих засудят, погоны снимут...
   - Стоп, - Сему перестали мутузить. - Ты думаешь, что мы менты?
   Сема охнул сильнее, чем от боли.
   - Хана... - сказал он обреченно. - Как же я не усек?
   - А куда бы ты на хрен делся? Короче, если  знаешь,  кто  заказ  до  тебя
довел, умрешь небольно. Если же хотя бы краем уха слышал,  кто  за  всю  эту
нитку тянул, поживешь.
   - Не выйдет. От тех будет не хуже.
   - Ты соображал, на что шел?
   - На деньги. С меня Равалпинди должок потребовал.
   - И ты думал, с такими лохами, как Киборг, заработать сможешь?
   - Мне три  куска  надо  было,  всего  ничего.  Как  раз  бы  рассчитался.
Равалпинди я с аванса  отдал,  а  потом  мне  по  фигу,  что  эти  недоделки
наработают. Заказчик знает, как их найти. Он,  правда,  сам  в  таких  делах
порядочный лох.
   - Не боялся, что он с тебя спросит, а не с них?
   -  Россия  большая.  Ушел  бы.  Равалпинди  обещал,  если  должок  верну,
пристроить к месту.
   - Ладно. Равалпинди  -  это  твоя  проблема.  Будешь  отдавать  исходного
заказчика или нет?
   - Командир, я сейчас дурной, могу не то выбрать. Дай подумать, а?
   - Нет. Или ты сейчас говоришь исходного и  получаешь  право  пожить,  или
умираешь так, как сейчас сдохнет Киборг.
   Киборг заверещал, но ему дали по голове дубинкой. Уже лежащему в отключке
запечатали рот пластырем и пристегнули к столбу.
   Один из камуфляжников выдернул штурмовой нож и распорол на Киборге штаны,
двое других подтащили к нему резиновый шланг со стальным наконечником...
   - Запускай! - прозвучала команда.
   Заработал компрессор, которым приводят в действие отбойные молотки, струя
воздуха под сильным давлением ворвалась во внутренности Киборга, разрывая их
в клочья...
   - Все скажу! - завизжал белый как мел Сема. - Можете убивать,  только  не
так... Соловьев заказывал, Антон Борисович. Сына за сына.
   - Вот и молодец. Очень хорошо, что  ты  это  сказал.  А  теперь  расскажи
подробнее, с чего это Равалпинди вдруг должок вспомнил?
   - За кордон намыливается, по-моему... В Авию куда-то, к родне.
   - Интересно, очень интересно. А я и не знал... Так ты  говоришь,  что  не
возражаешь, если мы тебя убьем?  Что  же,  надо  уважить  просьбу  солидного
человека. Мартын, как там пелось в твоей любимой песне?
   - "Бьется в тесной печурке Лазо..."
   - Красивая смерть, однако! В общем, поздравляю тебя, Сема. Сгоришь ты  не
как швед под Полтавой, а как пламенный революционер. Работайте, мальчики!
   Сема задрыгался, изрыгая проклятия, но его утихомирили тем  же  способом,
что и Киборга. Обмякшего детину поджарые молодые люди поволокли прочь...
   Мартын, певший про Лазо  и  печурку,  спросил  у  распоряжавшегося  здесь
парня:
   - Варан, а стоит ли его через весь город в кочегарку  везти?  Залить  его
здесь цементиком, как тех двоих, или просто под бульдозер положить.
   - Стоит, Мартыша. Он, гад, на нашего Капрала руку поднимал, а это  должно
быть стремно. Я еще  попрошу,  чтобы  ты  черепок  Семы  по  возможности  не
раздавил и прибрал. Мы его покажем некоторым господам, которые еще принимают
заказы от Соловьева. Давай руководи! Мне надо связаться с шефом.
   Варан достал дальнобойный сотовый  с  модулятором  кодирования  и  набрал
нужный номерок:
   - Сергей  Сергеевич,  с  бетоном  все  в  порядке.  Качество  нормальное.
Основной исполнитель лично проверил компрессор в работе, давление  в  норме.
Подрядчик сейчас  отправился  котельную  смотреть,  думаю,  что  температура
подогрева его устроит.
   - Молодец, Саша. Как насчет того, чтобы  в  один  известный  пакистанский
город съездить?
   - Как скажете, съездим хоть сейчас.
   - Сегодня не надо. Заканчивайте все дела и отдыхайте. Счастливо!
   Завершив разговор с Вараном, Чудо-юдо посмотрел на  часы:  он  ждал  один
важный звонок, а его все не было.
   Сергей Сергеевич уселся было за компьютер, но не успел он открыть  нужный
файл, как зазвонил внутренний, работавший на территории ЦТМО, телефон.
   - Сергей Сергеевич, это Зина. Мальчики в порядке.  Состояние  стабильное,
управляемость стопроцентная.
   - Молодец. Где Танечка?
   - В спортзале, проводит занятия со "службой быта".
   - Когда  закончит,  проконтролируй  ее  тоже.  Но  тут,  конечно,  особое
внимание  на  микросхему.  Особенно  тщательно  обследуй  резервные  сектора
выхода.
   - Сергей Сергеевич, надо бы вместе с Васей проводить.
   - Вася приедет минимум через неделю,  а  потом  ему,  возможно,  придется
съездить за рубеж. Так что на него не  надейся.  Сама  работай.  Все,  желаю
успеха.
   Едва Чудо-юдо положил трубку, как телефон затрезвонил вновь:
   -  Сергей  Сергеевич?  Рожков  беспокоит.  Со  мной  связались  товарищи,
ездившие в дачный поселок. Доставили только трех девиц и инвалида.
   - Почему? Где парни и четвертая девка?
   - Задержанные утверждают, что они уехали  кататься  на  машинах.  Пьяные.
Девчонка укатила на "ВАЗ-2109", а парни на "Волге". Гаишникам сообщать?
   - Не надо. Что нашли на да