ь  изобразить  какую-то
радость на мрачной мордочке. При этом оно еще и отпихнуло  меня,  как  нечто
мешающееся под ногами у жутко озабоченного делами человека. Впечатление было
такое, будто она не просто устала и торопится в душ, а  вообще  разъярена  и
вот-вот  начнет  крушить  мебель,  бить  посуду  или,  того   хуже,   начнет
отрабатывать на мне свою ударную технику. Поэтому я не стал приставать к ней
с расспросами - себе дороже. Пусть окатится прохладной водичкой, глядишь,  и
остынет.
   Из душа она вышла, действительно чуточку подобрев или, по  крайней  мере,
успокоившись.
   - Ел? - спросила Вика, появляясь на кухне в халатике на голое тело.
   - Так точно. Думал подождать тебя, но потом раздумал.
   - Правильно, - буркнула она. - Я вообще могла сегодня не прийти. Если  бы
решила вкалывать до упора. А тут еще Зинуля с Лариской прибежали, довольные,
как свиньи. У них там в восьмом секторе очередная трудовая победа. Решили  с
благоволения Чуда-юда отметить это  дело  и  нажраться,  как  клизмы.  Через
полчаса завалятся к нам.
   О том, что этот самый восьмой  сектор  в  течение  прошедшего  года  стал
играть одну из первых ролей в деятельности  Центра  трансцендентных  методов
обучения, я мог судить по тому, что он то и  дело  упоминался  в  разговорах
между Викой, Зинкой и Чудом-юдом. Однако  чем  данный  сектор  занимается  и
какие мировые проблемы решает, до меня, малограмотного, не доводили.  Сам  я
этим тоже не интересовался - своих дел хватало. Вообще в последнее время, то
есть уже в данном временном потоке, я значительно  меньше  интересовался  не
только тем, чем занимается ЦТМО, но и тем, какие последствия должны  вызвать
мои собственные текущие действия, протекающие в жестко очерченном Чудом-юдом
"коридоре". Иногда я как-то невзначай догадывался, что проведенные мной  под
диктовку отца родного переговоры вызывали переход какого-то пакета акций  из
одних рук в другие, внезапное разорение или ликвидацию какой-то  фирмы  или,
наоборот, столь же неожиданную раскрутку оборотов другого  заведения,  но  о
своих догадках скромно помалкивал. Тем более если при этом группа  товарищей
взлетала на воздух, расстреливалась  из  автоматов  или  внезапно  травилась
грибками в сметане.
   Впрочем, почему Зинуля с Ларисой собрались отмечать свою трудовую  победу
у нас с Викой на хате, я все же решился спросить.  Главным  образом  потому,
что ожидалась в гости Лариса. Ее я лично в глаза не видал,  а  раз  так,  то
прибытие незнакомки подразумевало, что я должен надеть штаны, галстук, упаси
Господь, еще и пиджак, а может быть, даже побриться второй раз за этот день.
Перед Зинулей мне не стыдно было  появиться  не  то  что  небритым  или  без
галстука, но и без штанов, а  тут  как-никак  незнакомая  тетя.  То  есть  я
кое-что слышал об этой даме и прежде.  Например,  о  том,  что  она  и  есть
заведующая этим самым 8-м сектором ЦТМО.  Судя  по  отзвукам  бесед  Вики  с
Зинкой, она медик-биолог, а не нейролингвист,  но  каким-то  образом  работы
сестер Чебаковых с ее деятельностью связаны. Причем, как я опять-таки сам по
себе уловил, Ленка-Вика и Зинуля  вначале  очень  скептически  относились  к
тому, что затевала  Лариса,  но  потом  Зинка  вроде  бы  прониклась  и  все
поддержала, а Вика вовсе вышла из этого дела и занялась чем-то совсем иным.
   - А чего они к нам собираются?  -  спросил  я,  даже  не  стараясь  особо
замаскировать свой недовольный тон. - Если охота нажираться, так  шли  бы  к
Зинке.
   - Ты у меня спрашиваешь? - буркнула Вика. - Зинуля жаждет тебя  обнять  и
познакомить с новой подругой.
   - А послать их к едрене-фене у тебя желания  не  было?  У  нас  тут  что,
ресторан, что ли?
   - Желание послать было и есть,  -  не  стала  скрывать  Вика,  -  но  вот
возможности нет. Чудо-юдо намерен  посетить  наше  скромное  торжество.  Для
того, чтоб  поставить  трудовые  успехи  Зинули  с  Ларисой  в  пример  мне,
несознательной отстающей, а то и вообще гнусной саботажнице.
   - Однако! - воскликнул я. - Саботаж - это  уже  сурово!  Десять  лет  без
права переписки - минимум. Вредительство не шьет?
   - Пока нет, - хмыкнула Вика, -  но  до  того  дойдет,  пожалуй.  Пока,  в
качестве наряда вне очереди, придется изготовить стол на пять персон за свой
счет и на своей территории.
   - Бриться и надевать галстук обязательно? - осторожно поинтересовался я.
   - Прием неофициальный. Можешь появиться перед Ларисой в шортах и  маечке,
надеюсь, не сглазит. Я ей тогда так "сглажу" - забудет, когда мама родила.
   Что под этим заявлением имела в виду Вика: то ли  воздействие  на  Ларису
методами нейролингвистического программирования,  то  ли  чисто  физическими
мордобойными, я не успел понять. Потому  что  зазвонил  внутренний  телефон.
"001", высветившийся на табло аппарата, означал, что звонит Чудо-юдо.
   - Алло! - отозвался я, думая в этот момент, что отец жаждет  осведомиться
о ходе подготовки фуршета.
   - Поднимись-ка ко мне, малыш, - прозвучало из трубки. - И быстро,  в  чем
есть, одна нога здесь - другая там.
   Голос у папаши был несколько холодненький, и ожидать, будто он  призывает
меня для поглаживания по головке, представлялось излишним  оптимизмом.  Судя
по тону, предстояло что-то клистирное, но чем я мог проштрафиться?
   - Я к бате!  Если  не  вернусь  -  считайте  коммунистом.  Вика  тревожно
поглядела мне вслед.
   ВТЫК
   На третий этаж, в домашний кабинет Чуда-юда, я поднялся минут за пять.  В
шортах, майке и шлепанцах. Сергей Сергеевич с кем-то  общался  по  телефону,
должно быть, слушал доклад какого-то "шестеря", потому  что  сам  ничего  не
говорил, сидя мрачнее тучи. На мое появление он  отреагировал  молча,  ткнув
указующим перстом в стул: дескать, садись и жди, пока до тебя руки дойдут.
   Наконец тот товарищ,  которого  заслушивал  Чудо-юдо,  заткнулся.  Папаша
грозно спросил его:
   - У тебя все?
   Должно быть, товарищ пискнул,  что  все,  потому  что  Сергей  Сергеевич,
оставаясь столь же мрачным, повелел:
   - Составишь подробную объяснительную. Упаси Бог, если что не сойдется. Ты
меня знаешь.
   Возможно, что на том конце провода еще  чего-нибудь  бубнили,  заверяя  в
своей искренности, совершеннейшем почтении и преданности,  но  Чудо-юдо  уже
повесил трубку. Теперь его взор  был  обращен  на  меня.  Он  был  несколько
теплее, чем минуту назад, но все-таки ничего хорошего не предвещал.
   - Офис Варана разгромлен, - объявил он  безо  всяких  преамбул.  -  Ровно
через двадцать минут после того, как ты оттуда уехал. Варан и Бето убиты. По
пять дыр в каждом, считая контрольные в голову. С аппаратуры изъяты аудио- и
видеозаписи, а также все информационные носители, какие смогли  найти.  Плюс
какой-то скот проинформировал ФСБ, и сейчас там вовсю роются. Приятно?!
   Я как-то машинально поглядел на часы. Выходило, что еще и двух  часов  не
прошло с тех пор, как я мирно общался с Вараном.
   - Что ты там  делал,  недоносок?!  -  взревел  Чудо-юдо,  вперив  в  меня
примерно такой же взгляд, каким царь Петр I, должно быть, смотрел на  своего
скурвившегося сына, царевича Алексея.
   - У Варана? - переспросил я самым  дурацким  образом,  чуя,  что  во  рту
пересохло, и язык предательски прилип к небу.
   - Да, у Варана! - рявкнул отец. - Кто тебя туда посылал?
   - Никто... - Теперь у меня еще и дрожь в коленках появилась, потому что у
меня было вполне  оправданное  беспокойство  насчет  своей  личной  жизни  и
здоровья.  -  Меня   Варан   пригласил,   хотел   показать   одного   бомжа.
Проконсультироваться по старой памяти.
   - Козел! - резюмировал Чудо-юдо, хотя я не очень понял, мне это  почетное
звание присваивалось или покойному Варану посмертно. Кулак Сергея Сергеевича
весомо опустился на столешницу, и  все  предметы,  стоявшие  и  лежавшие  на
письменном столе (включая увесистый компьютер), подпрыгнули  сантиметров  на
пять. Если б он эдак меня по черепу приложил - все проблемы потеряли бы  для
меня актуальность. Но легкой смерти ждать не приходилось.
   - Варан тебя сам пригласил? - Отец произнес  эту  фразу  более  спокойным
тоном. - По сотовому?
   - Да. По кодированному.
   - Когда он тебе звонил?
   - Сегодня, около часа дня.
   - Он тебе говорил, для чего ему нужен этот бомж?
   Все это  начинало  походить  на  допрос.  Я  ответил  медленно,  стараясь
помаленьку успокоиться. Если отвечать на  вопросы  так  же  быстро,  как  их
задавал Чудо-юдо, недолго брякнуть что-нибудь невпопад.
   - Ну, только в общих чертах. Он сказал, что ему нужен одноразовый.
   - По телефону сказал?
   - Нет, по телефону он просто пригласил побеседовать и  проконсультировать
по "кое-каким" вопросам.  Это  почти  дословно  все,  что  произносилось  по
сотовому. О том, что он подбирает киллера, Варан уточнил  только  у  себя  в
офисе.
   - Для кого он подбирал одноразового, знаешь?
   - Об этом разговора не было. Я не интересуюсь чем не надо.
   - Ну и что ты ему посоветовал, господин консультант?
   - Я сказал, что этот тип не подходит.
   - Почему, интересно?
   - Потому, что мне показалось, будто этот бомж слишком хитрый. Не наркоша,
да и вообще...
   - Что "вообще"? - Папаня долбил меня вопросами без передыху.
   - Ну, это не объяснишь. Интуиция такая. Лучше перебдеть, чем недобдеть.
   - Кто его наметил для Варана?
   - Чупа вроде бы. По каким прикидам - надо у нее спрашивать.
   - Спросим. О чем ты с бомжем беседовал?
   - Ни о чем. Мы с Вараном сидели в другой комнате и смотрели их  беседу  с
Бето по телевизору. Все вопросы задавал Бето. Меня бомж в глаза не видел.
   - Варан с твоей точкой зрения на перспективы использования согласился?
   - По-моему, да. Правда, он задал такой лишний  вопрос,  который  позволял
судить, что ему жалко этого типа отправлять в кочегарку. А я ему напомнил об
общем порядке и о проблемах, которые можно создать нездоровым гуманизмом.
   - Молодец, - саркастически процедил Чудо-юдо, -  очко  в  твою  пользу...
Варан тебе говорил, в какие сроки ему нужно подобрать исполнителя?
   - Конкретно ничего не называл. Сказал только, что в  ближайшие  несколько
дней и что сроки жесткие.
   Чудо-юдо задумчиво почесал бороду, спросил менее строгим тоном:
   - Когда ты уезжал, этот Тимофеев еще оставался в офисе?
   - Да. Только я не уезжал, а уходил пешком. Лосенка я ни к  старой,  ни  к
новой хате Варана не допускал.
   - Смотри, какой молодец! - с издевочкой произнес Чудо-юдо. - Пай-мальчик,
япона мать!
   Зря я подумал, будто он начал успокаиваться. Хрена с два!
   -  Димуля,  -  проворачивая  во  мне  сквозные  дыры  своим  убийственным
взглядом, произнес Сергей Сергеевич, -  мы  сколько  раз  с  тобой  говорили
насчет откровенности? А  насчет  того,  чтоб  ни  одного  лишнего  шага  без
контроля не делать?! Ты когда-нибудь уразумеешь это, ублюдок?!
   Если что и остановило его лапищу, уже сжавшуюся  в  кулак,  от  нанесения
удара по морде, то отнюдь не соображения гуманности и  отеческой  жалости  к
неразумному чаду. Исключительно прагматические расчеты. Врежешь дураку, а  у
него в башке все перемешается, микросхема, допустим, отклеится, Браун оживет
или там Сесар Мендес...
   - Но ты ж  мои  мысли  читать  можешь,  -  пролепетал  я  тоном  ребенка,
безнадежно пытающегося оправдаться в преддверии порки, - микросхема тебе все
докладывает...
   - Она-то докладывает! - рявкнул Чудо-юдо, звучно шмякая ладонью по столу.
- А вот ты не удосуживаешься! Ты пойми, лох несчастный, что во всякий  канал
связи может подключиться "третий лишний".  И  в  тот,  что  твоя  микросхема
обеспечивает, - тоже. Принцип одинаковый. Точно так же, как при  современной
технике  можно  обмануть  автоматический  определитель  телефонных  номеров,
подсунув вот с этого аппарата любой желательный номер на табло  АОНа  твоего
клиента, так можно и меня, старого дурака, надуть,  убедив,  что  я  получаю
информацию с твоей микросхемы. Ничего технически  не  осуществимого  в  этом
нет. Можно и пароли вычислить, и частоту нащупать. Доходит до тебя?
   - Доходит... - пробормотал я.
   - Как до жирафа, по-моему! - прорычал Чудо-юдо.
   - Да нет, мне все ясно...
   - Не вижу! Мы еще три года назад обсуждали те же проблемы, и  после  того
еще не один раз - как об стену горох! Хоть бы спросил у  Варана,  согласован
со мной вопрос или нет. Да если на то пошло, мог бы  просто  вспомнить,  что
весь порядок твоей работы на  каждый  текущий  день  определяю  я  лично!  И
послать Варана на хрен. А представь себе, дорогой, что кто-то  более  умный,
чем ты, мог с помощью оцифровки смоделировать голос Варана? А потом  сделать
тебя в этом самом офисе, как котенка? Что молчишь?! Страшно стало? Ни хрена,
раньше надо было бояться! Жалко, блин, что ты там, в  офисе,  не  задержался
еще минут на двадцать! Одним дураком меньше бы стало!
   Я молчал. Чудо-юдо раздавил меня, как  танк  давит  легковушку  -  легким
движением гусениц.
   - Сопляк! - пропыхтел батя. - Тридцать пять стукнуло, а ума даже  меньше,
чем в двадцать было. Ведь уже кое-что  повидал,  знаешь,  с  чем  приходится
иметь дело. Неужели ничего в башке не отложилось?
   - Да  понимаю  я  все!  -  вырвалось  у  меня.  -  Ты  сам  приучил,  что
вмешиваешься со своей РНС, когда тебе вздумается. Если знаешь, что  за  тебя
"фюрер" думает, на фиг мозгами шевелить?  Я  прикинул:  ты  не  тормозишь  -
значит, согласен... Сказал бы: "Стоп!", так  ни  хрена  бы  я  к  Варану  не
поехал.
   - Больше мне делать нечего, как только тобой заниматься. - Голос у Сергея
Сергеевича понизился, и мне это показалось  благим  знаком.  -  Да,  я  могу
вмешаться, если пройдет сигнал острой опасности. Или, допустим, если  просто
найду нужным и возможным вести тебя какое-то время. Но постоянно  -  извини,
никак не получится. Если бы я только на тебя время тратил, мы  бы  сейчас  в
подвале пятиэтажки обитали. И по-моему,  ты  не  так  глуп,  чтоб  этого  не
понимать. Кстати, не худо  бы  даже  в  тех  случаях,  когда  я  тебя  веду,
проводить контроль. Ведь схемка у тебя производства Сарториуса, он сам может
подключиться и тобой, дураком, вертеть. Как уже было неоднократно!
   Это я помнил. Прыжок с парашютом в океан под диктовку компаньеро Сорокина
имел место. Создавалось впечатление, что на Сергея Сергеевича опять  находит
приступ ярости, и он сейчас снова начнет орать и молотить кулаками по столу.
   Но тут я не угадал. Чудо-юдо, должно быть, все-таки  стравил  пар,  довел
давление до нормы и решил, что с этим самым  "педагогическим  взрывом"  пора
завязывать. Я о таком понятии краем уха слышал, но кто  этот  самый  "взрыв"
придумал,  Макаренко,  Сухомлинский  или  доктор  Спок,  имел  представление
смутное. Чудо-юдо, конечно, знал это лучше меня, но именно поэтому и  решил,
что перегибать палку не  стоит,  поскольку  криком  делу  не  поможешь.  Его
недоступные для моего понимания мозги уже прокручивали  какую-то  разработку
чрезвычайного  характера,  некий  экстренный  вариант  которой   надо   было
осуществить в кратчайшие сроки вместо той, что, возможно, долго  готовилась,
но сорвалась, вероятно, на  завершающем  этапе.  Может  быть,  действительно
из-за моей неосмотрительности. Хотя, если честно, прямых доказательств,  что
это я "малину" обгадил, мне еще не привели.
   Скажем так, пока я не видел связи между своим приездом к Варану и налетом
на  его  офис.  Конечно,  Чуду-юду  видней,  он  обозревает  картину   этого
мероприятия с птичьего полета или, минимум, с высокой колокольни, а я  -  из
полуподвального окошка или вовсе - из отдушины. Но при всех недостатках моей
собственной многострадальной башки она еще сохраняла кое-какие способности к
логическому мышлению.
   Выстроить эту логику после взбучки, которую задал мне Чудо-юдо,  вестимо,
было непросто. По голове еще мертвая зыбь гуляла.  Но  папаня,  задумавшись,
дал мне тайм-аут, чем позволил чуток успокоиться и посоображать маленько.
   РАЗМЫШЛЕНИЯ В ТАЙМ-АУТЕ
   Прежде  всего,  стоило  подумать  над  тем,  кого,  собственно,  Чудо-юдо
собирался мочить  при  посредстве  подобранного  Вараном  бомжа.  Во-первых,
фигура эта представлялась мне малозначительной. Человек,  которого  способен
ухойдакать тип, подобный господину Тимофееву, должен  быть  безоружен,  слаб
физически и не иметь средств на содержание  хотя  бы  одного  телохранителя.
Кроме того, такой человек не может жить ни в охраняемом коттеджном  поселке,
ни даже в престижном многоэтажном доме  с  видеодомофоном  и  консьержем  на
лестничной  клетке.  И  вряд  ли  такой   клиент   имеет   хоть   какой-либо
автотранспорт, кроме  иномарки  типа  "Запорожец".  Соответственно  можно  с
гарантией считать, что речь шла не об уборке политического деятеля,  крутого
мафиозника или солидного предпринимателя. Сомнительно  даже,  чтоб  Чудо-юдо
нацеливался на владельца  коммерческой  палатки.  Бомжу  Тимофееву,  на  мой
непросвещенный взгляд, даже в  похмельном  состоянии  нельзя  было  доверять
ничего стреляющего. Для него было бы  серьезной  проблемой  попасть  с  двух
шагов. Такие  товарищи,  как  Иван  Петрович,  убивают  топорами,  кухонными
ножами,  водопроводными  трубами  и  кирпичами.  Как  правило,  в  состоянии
умопомрачения и недопития. И в основном убивают либо себе подобных -  лишний
глоток из пузыря сделал, падла! - либо каких-нибудь  беззащитных  дедулек  и
бабулек из-за отказа  дать  купюру  на  приобретение  все  того  же  пузыря.
Конечно, если их соберется двое  или  трое,  а  алкогольная  недостаточность
будет шибко острой, могут рискнуть напасть и на менее легкую жертву, скажем,
на нестарую бабу или хилого мужичка. Но в общем и целом это  не  характерный
для них промысел - открытое похищение чужого имущества, разбой-грабеж. Сумку
спереть, оставленную без присмотра, выдернуть картошку с  огорода,  взломать
пустую дачу зимой или квартиру с плохой дверью летом - это они делают чаще.
   Однако опыт применения бомжей как одноразовых мокрушников в нашей конторе
имелся. Лично мне пришлось участвовать в двух таких "разработках", а  вообще
их было намного больше.
   Первый "мой" случай был аж  при  Советской  власти,  когда  Чудо-юдо  еще
состоял на комитетской службе.  Была  ли  это  боевая  задача,  поставленная
тогдашним руководством Сергея Сергеевича, или его частная инициатива, мне  и
сейчас  неизвестно.  Факт  тот,  что  некий  гражданин  оказался   случайным
свидетелем чего-то такого, чего не должен был видеть. Чего именно - опять же
не знаю, поскольку тогда гласность еще не совсем  раскрутилась,  газеты  еще
дописывали статьи в поддержку антиалкогольной кампании, и никто из  журналюг
всерьез в этой грязи не копался. Гражданин вообще-то в милицию настучать  не
спешил. Очень может быть, что он и вовсе туда не собирался.  Вероятно  даже,
что он и не усек ничего такого. Но была опасность, что следствие  как-нибудь
само по себе на него выйдет и потянет за ниточку, которая могла вытащить  на
свет божий нечто неудобоваримое. Мне опять же не сообщали, что именно.
   В  те  времена  пальба  в  Москве  еще   являлась   относительно   редким
метеорологическим явлением, и  расстрелять  этого  ненужного  гражданина  на
лестничной клетке  было  стремно.  Слишком  много  шухера  поднялось  бы,  и
скромная персона убиенного привлекла бы к себе совершенно излишнее внимание.
То есть был  бы  достигнут  эффект,  совершенно  противоположный  тому,  что
требовалось Чуду-юду. Возможно, батя прорабатывал  и  всякие  другие  версии
типа отравления  грибками  в  сметане,  самоубийства  путем  выбрасывания  с
седьмого этажа, но почему-то  остановился  на  той,  которая  реализовалась.
Обнаружили - кто-то ведь наблюдал за этим несчастным! - что мужичок  вечером
выгуливает собачку рядом  с  домом,  чаще  всего  затемно.  Собачка  -  типа
болонки, кроме визгливого  лая,  пользы  от  нее  никакой.  Долго  ли  каким
хулиганам обидеть этого гражданина,  который  имел  рост  метр  с  кепкой  и
телосложение  блокадника?