одить.  Пришлось  лечь  на
обратный курс. Таня поплыла дальше, к камышам, и в них исчезла.  Волноваться
я не стал, догадался, что она хочет подальше от меня и прочих привести  себя
в порядок. Во всяком случае, мыло она с собой взяла.
   На песке я очутился как раз в момент, когда Джек и его  партнерша  встали
и, наскоро окунувшись, пошли к бараку, а  потому,  естественно,  подошли  ко
мне. Оба были голышом, как младенцы.
   - Здорово, - сказал я. - Кайф ловите?
   - Стараемся, - пожимая мне руку, сказал Джек. - С кем это ты?
   - Кармела из "Чавэлы", - ответил я рифмой. Джек присвистнул:
   - Ну  ты  даешь,  Барин...  Это  же  стопроцентная  фригида!  Как  ты  ее
раскочегаривать будешь? Ее ж надо в станок зафиксировать и  неделю  наждаком
протирать...
   Стоявшая рядом с ним голопопочка мило хихикнула.
   - Вот, знакомься, - представил Джек, - леди Джейн!
   - Что леди - с ходу видно, - отреагировал я.
   - А вы правда Барин? - растрепанная длинноволосая  головка  скосилась  на
плечо. Смутно различимый бюст ворохнулся, и можно было оценить  его  немалые
размеры.
   - Экспортный товар, - легонько пошлепав по бедру  Джейн,  прорекламировал
Джек. - В Европе работала, хорошую школу прошла...
   - "Какие люди в Голливуде!" - подивился я.
   - Так вы действительно Барин? - настырничала девочка.
   - Нет. Столбовой дворянин, - отмахнулся я. - Вы меня простите, если мы  с
Джеком на чуток отойдем?
   Джек все  понял  и  командно  мотнул  головой.  Попочка,  виляя  бедрами,
беспрекословно зашлепала к бараку.
   - Чего, - спросил Джек, - конец отдыху настал?
   - Нет, - его вопрос был как бальзам  на  раны.  Джек  явно  не  хитрил  и
никаких инструкций не получал. - Отдыхай спокойно,  но  и  мне  дай  малость
погулять. Уловил?
   - Пожалуйста, - гостеприимно развел руками Джек, - хоть до зимы  сиди.  А
что, напряги какие-то?
   - Да нет, особых нет, - ответил я, - понимаешь, хочу я эту самую  Кармелу
распечатать. По-моему, она девка еще. И ей хочется, но страшно. Семейное мое
положение известно. Про это - ни гугу! Но самое главное, чтоб мой  пахан  не
знал. Можно мне на тебя надеяться?
   Джек посерьезнел. Это мне не понравилось.
   - Значит, ты от родителя бегаешь, ремешка боишься? Мне-то, между  прочим,
за  неискренность  тоже  клистир  ввинтить  могут!  Мало  ли  зачем  ты  ему
понадобишься? Вы там по-семейному разберетесь, а меня, извиняюсь, твой  батя
уволит без выходного отверстия?
   - Пятьсот баксов за каждый день молчания, - объявил я цену.
   - Ого! - присвистнул Джек.
   - Много?
   - Ты ее за месяц не уделаешь, - усмехнулся он. - Пробовали...
   - И кто же?
   - Знаем, не протреплемся. Она либо лесбиянка, либо фригида. Да и рожа так
себе. То, что она сюда приехала, - ни шиша не  значит.  Она,  между  прочим,
экстрасенс какой-то. Точно говорю.
   - В смысле?
   - Ты к ней кадришься, а тебя начинает с души воротить. Я  по  себе  знаю.
Был я в этой "Чавэле", слушал, как она пилит... За душу берет, как  крокодил
за ногу. Но только я, это самое, предложил за столиком у нас  посидеть,  как
она говорит: "Простите, но мне некогда". Детским этим голосочком.  Тут  даже
руки опускаются, не то что остальное... И потом учти, за  ней  кто-то  есть.
Один ухарь-долбогреб поддал слегка и поперся за ней, когда она домой  пошла.
Дескать, я крутой, зажму в лифте и отдрючу ради понта. Утром  знакомый  мент
подваливает: "Твоя работа?" И называет  этого  парнишку.  Ну,  я  чист,  как
швабра, семь свидетелей, алиби... Оказывается, ухарька  этого  нашли  в  том
самом лифте с дыркой 5,45. То ли из "ПСМ",  то  ли  из  "дрели"  провернули.
Трупик-с. Либо цыганва за ней присматривает, либо еще кто-то. Так что не ищи
приключений. Совет друга, ей-Богу!
   - Посмотрим... - мрачно заметил я, потому  что  Кармела  уже  выплыла  из
камышей и приближалась к нашему берегу.
   - Думай, думай! А я пошел Джейн доделывать.  Если  с  этой  обломишься  -
приходи, третьим будешь.
   - Спасибо, не употребляю...
   Джек почапал к бараку, а я дождался Таню.
   - Ну как? - осведомился я. - Благоухаете?
   - Обязательно, - ответила она.
   Я отвернулся без приглашения, потому что увидел, как Таня полезла  руками
за спину расстегивать купальник.
   - А вы, кстати, в мокрых плавках спать  собираетесь?  -  поинтересовалась
она.
   - Нет, с голой задницей, - сообщил я.
   - Это не очень страшно?
   - Нет.
   Мы возвратились в комнату. Кармела отвернулась, я снял плавки и торопливо
юркнул под одеяло.
   Бог ты мой, как же уютно я  там  себя  почувствовал!  Глаза  сразу  стали
закрываться, и я уже засыпал, когда Кармела шлепнула меня по руке.
   - Дистанция - полметра.
   - Хоть километр... Все одно я сплю.
   За стеной сказали в голос, и это был голос Кота:
   - Да не отодрать ее ему ни в жисть. У  него  и  не  встанет.  Что-то  это
вообще на любовь не похоже...
   - Не ори ты! - прикрикнул Джек. И за стеной затихло.
   Я, впрочем, был уже на пути в нирвану. Но меня не пустили.
   - Дима! - Кармела потянула меня за нос.
   - Ну что?
   - Не спите!
   - Чегой-то?
   - Они не верят нам, слышали? Они слушают, что мы делаем. А  здесь  тонкие
стены.
   - Ну и пусть слушают... Все равно ничего не услышат.
   - А надо, чтобы слышали!
   - Так вас чего, трахнуть надо? Это я уже не могу. Сплю.
   - По-настоящему я сама не дам. А вот сымитировать - надо.
   - Имитируйте, а я посплю.
   - Я тебе посплю! - прошипела Таня. - Ложись на живот...
   - На ваш? - не понял я.
   - На свой собственный! И тряси кровать.  А  я  буду  звуки  издавать.  Но
трясти начнешь не сразу, а когда я скажу: "Милый!"
   И начался спектакль. Прямо-таки забесплатное эротическое шоу.
   - Дима, не надо! - взволнованно-испуганно произнесла  Таня.  -  Не  надо,
прошу вас! Я еще не готова. Не трогайте! Не трогайте! Я кричать буду!
   - Да вы и так кричите, - я все же засыпал и не понял юмора.!
   - Ну, миленький,  ну,  пожалуйста,  -  Таня  вертелась  на  своем  месте,
производя максимальный шум, и говорила так громко, что ее,  наверно,  слышно
было на весь барак.
   - Уже нужно трахать? - спросил я шепотом. - Вы же сказали: "Миленький!"
   - Нет еще, - прошипела Таня, - только когда: "Милый!"
   - Как скажете, - согласился я и прикорнул к подушке. Глазки  закрывались,
позевунчики напали... По-моему, я  даже  задремал.  Но  тут  Кармела  звонко
шлепнула меня по спине и истомно застонала:
   - Милый! Милый!
   Я не сразу врубился и услышал шипение:
   - Работай, соня! Тряси!
   Пришлось дрыгаться на пустом месте.  Звуки  получались  похожие,  а  Таня
дополняла их вздохами, стонами и прочим секс-антуражем. Правда, глаза у меня
по-прежнему слипались, и тряска почему-то все время затухала.
   - И долго еще? - поинтересовался я.
   -  Так  -  минуту.  Потом  начнешь  интенсивнее  и  зарычишь,  желательно
погромче...
   Таня вошла в раж, я даже повернул голову и посмотрел на нее.  Впечатление
было, что ее действительно кто-то  трахает.  Увы,  процесс  этот  она  знала
неплохо, судя по действиям... Когда я, выполняя ее приказ, принялся  толкать
простыню с большей и нарастающей интенсивностью, Кармела принялась  не  хуже
Джековой бабы выкрикивать: "А! А! А!" - и так дрыгаться, что я остановился -
и так все тряслось.
   - Мычи! - шепнула она. - Кончай...
   И тут она так восхитительно застонала, что у самой Мадонны получилось  бы
хуже. Правда, на меня лично это уже не могло произвести впечатления,  потому
что я испытал главное облегчение: больше не надо ничего изображать, а  можно
спокойно поспать, отвернувшись к зеркалу. Что я и сделал...
   КОРИЧНЕВАЯ ТЕТРАДЬ
   Спалось мне преотменно. Поскольку в комнате не было окна, в которое могло
бы посветить солнышко и  разбудить  раньше  времени,  то  спать  можно  было
сколько угодно. Свечи, очевидно, потушила Кармела. Тем не менее я  проснулся
и с удовольствием ощутил во всем теле  последствия  приятного  отдохновения.
Думать о всех кислых делах не хотелось.
   Кое-какой свет в комнату проникал из-под двери. За стеной кто-то негромко
разговаривал. По коридору шаркали шлепанцы, где-то звякала посуда.
   Кармелы рядом не было. Я поспешил слезть с кровати и стал искать  плавки.
Конечно, высохли они плохо, но что поделаешь.
   Дверь оказалась запертой на ключ. Это было совсем  некстати,  потому  что
утречком люди  испытывают  вполне  понятную  потребность  облегчить  мочевой
пузырь. Ежели б Танечка подумала об этом, то  запирать  бы  меня  не  стала.
Хотя, как я догадывался, она тоже была живой человек, а потому скорее  всего
пошла по тем же делам, если не более серьезным. Оставалось только  ждать,  а
это могло затянуться и на полчаса, поскольку Тане потребовалось бы время  на
поиски здешнего туалета типа "сортир" с буквами М и Ж.
   Кроме мелкой и гнусной потребности, была еще  одна,  вполне  благородная:
хотелось жрать. Опять же из-за проклятой двери сходить на кухню и поглядеть,
что там у Джека на "шведском столе",  я  не  мог.  Короче,  ни  "плюса",  ни
"минуса" - живи как хочешь.
   Конечно, можно было успокаивать себя тем, что Таня далеко не  уйдет,  ибо
кругом болота, колючая проволока, КПП с "КПВТ" и другие сложности. Опять  же
к "Запорожцу" ее без меня не подпустят. Но, к сожалению, за  прошедшую  ночь
Джек  мог  десять  раз  позвонить  Чудо-юде  и  рассказать  ему  о   приезде
разлюбезного  сына  с  фригидной  скрипачкой.  Хотя  какая  она,  к   черту,
фригидная? Если она, имитируя, такой концерт  закатила,  то  что  ж  бывает,
когда ей  действительно  работать  приходится?  Впрочем,  не  в  этом  дело.
Главное, что Чудо-юдо уже мог приехать и познакомиться с Таней. А меня,  так
сказать, оставить на закуску под замком...
   Но тут я зацепился в темноте за стоящую на полу Танину сумку и,  услышав,
как бряцнула в ней антабка "калашника", немного успокоился. Если  бы  я  уже
был "арестован", автомат бы забрали.
   Тем не менее надо было глянуть. Можно ведь превратить автомат  в  простую
палку, если свистнуть с него магазин.
   Я зажег свечку, раздернул "молнию" и заглянул в сумку. Там лежал  автомат
с магазинами, патроны из которых никуда  не  делись.  Кроме  того,  блеснула
увесистая цинковая укупорка - взяла-таки боезапас для  "винтореза".  Имелись
еще консервы: "Бычки в томате", "Великая стена", что-то из серии "Анкл Бенс"
- должно быть, все, что попалось ей под руку, когда убиралась с дачи.  Мыло,
полотенце,  "тампаксы",  обойма  презервативов  -  запасливая!  И,  наконец,
потертая тетрадь в коричневом переплете.
   Грешен - люблю совать нос в  чужие  бумаги.  Поэтому  я  открыл  тетрадь,
отчего-то подумав, что обнаружу в нем Танин личный дневник  с  описанием  ее
интимных чувств и раскаяний по  поводу  совершенных  смертоубийств.  И,  как
всегда, не угадал.
   Тетрадь оказалась очень старой. Ее переплели еще в те времена,  когда  ни
меня, ни Тани на свете не было. И записи в ней относились к тем  стародавним
временам, когда дедушка Будулай, он же Анатолий Степанович  Бахмаченко,  был
старшиной в экипаже танка "Т-34" и служил в советских оккупационных войсках.
Впрочем, были тут и еще более  древние  письмена  -  почему-то  на  немецком
языке. И тетрадь сама была немецкого производства - с ореликом со  свастикой
в коготках.
   Судя по всему, Степаныч  писал  на  страницах  тетради  письма,  а  потом
вырывал из нее листки и отправлял треугольниками  или  в  конвертах.  Иногда
письмо ему не нравилось, он  зачеркивал  лист  и  оставлял  его  в  тетради.
Попадались в тетради, однако, и записи денежного  характера,  что-то  насчет
танкового мотора, какие-то чертежики деталей... Но на одном листе  оказалось
то, что меня заставило охнуть. Это был список экипажа танка "Т-34" ј 248.  С
домашними адресами! Правда, Будулай записал только троих, но ведь  четвертым
был он сам. И о его перстеньке мне уже не надо было беспокоиться.
   Итак, вдавленный  крестик-плюсик  остался  у  лейтенанта  Агапова  Сергея
Алексеевича. Дед записал номер полевой почты в  Германии,  поскольку  Агапов
оставался служить - командиром роты, но взял и адрес родителей лейтенанта  в
Ленинграде. Сержант Аветисян Айрапет Саркисович до войны проживал  в  городе
Спитаке, что, конечно, после землетрясения 1988 года  было  весьма  условным
адресом. Наконец, был еще заряжающий Бимболат Исаевич Мугуев, проживавший  в
городе  Гудермесе.  Причем  было  приписано,  что  родня  его  живет  уже  в
Казахстане...  Тем  не  менее,  обладай  я   информационными   возможностями
Чудо-юда, уцепиться за эти "хвостики" было вполне реально.
   Я даже забыл о своих мелких и гнусных нуждах. Правда, о том, что лазить в
сумку к такой строгой девушке, как Таня, весьма опасно, я помнил. А  потому,
услышав, как она поднимается на крыльцо,  здоровается  с  какой-то  бабой  и
движется в моем направлении, я сунул тетрадь на место, задернул  "молнию"  и
даже задул свечу. Когда Таня отперла дверь, я уже лежал  на  своем  месте  и
делал вид, что сплю.
   Рассудив, что самое время проснуться, я спросил:
   - Который час?
   - Половина двенадцатого, - ответила Таня, - вставай, лежебока!
   Теперь, после того, как мы с ней стали "любовниками", говорить "вы"  было
непристойно,   но   поскольку   наш   вчерашний   "концерт"   был   сплошной
фальсификацией, то "ты" как-то не выговаривалось.
   Но вставать было необходимо - потребность-то отнюдь не отпала.
   Приятно было полюбоваться полуденным солнцем и  озером,  где  бултыхалось
несколько пар. Конечно, никто здесь не собирался стесняться, и гревшиеся  на
песочке напоминали нудистов  из  Серебряного  Бора,  только,  разумеется,  в
меньшем числе.
   Джек и Джейн были в той же облегченной упаковке, что  и  вчера,  то  есть
вообще без оной. Джейн оказалась грудастой, фигуристой  блондинкой,  правда,
уже начинающей чуть-чуть разбухать. Во всяком случае,  второй  подбородок  у
нее уже намечался.
   - Ну ты даешь, старик! - Джек явно обращался с поздравлениями.  -  Сумел,
стало быть?
   - А как же! - с умеренной гордостью победителя произнес я.
   - Она была девочкой? - полюбопытствовала Джейн.
   - Нет, - ответил я с полным  убеждением  в  своей  правоте,  -  и  насчет
"фригиды" у тебя, парень, сведения неверные.
   - Да уж, завел ты ее! - похвалил Джек. - Умеешь, стало быть!
   - Подход нужен!
   - Ой, как интересно! - пропищала Джейн,  которая  по  паспорту  наверняка
числилась какой-нибудь Дуней. - А вы ко всем такой подход имеете?
   - Смотри, намекает?! - Джек ласково сцапал  свою  пассию  за  соломенную,
трепаную гриву. - Махнемся, Барин?
   - Позже, корешок, - к такой скорости я был не готов, а Таня - тем  более.
- Я еще эту-то не распробовал...
   - Знаешь, - хмыкнул Джек, - ты там чего-то насчет полтыщи баксов за  день
молчания говорил? Считай, что я не слышал.
   - Это почему?
   - А потому, что я не барыга какой-нибудь. И так помолчу, не обеднею.
   - Щедрый, видно! - порадовался я. Тем более что в наличности у меня  было
не больше семисот, да еще пара тыщ на кредитной карточке. Ну, и  рублей  еще
около сотни штук - вовсе мелочь.
   Из барака выкатился Кот, рядом с которым топ-лесс и пип-лесс шлепала  еще
какая-то леди, явно инвалютного назначения.
   - С нашим удовольствием! - гнусно ухмыльнулся Котяра. - Я аж  обалдел  от
восторга. Распечатал?
   - Да не было там пломбы,  не  было...  -  отмахнулся  я.  -  Ходите  тут,
поздравляете, будто я первый раз...
   - Эми, - представил Кот свою брюнетку. Судя по губам, женщина была  огонь
и пламень, но знакомиться мне с ней не  хотелось.  Я  вообще  неодобрительно
относился к знакомству с такого  рода  дамами,  поскольку  процент  стукачих
среди них всегда был выше среднего уровня.
   - Выходите на пляж, - посоветовала Эми. - Отдайтесь солнцу!
   Это означало: "Фига ли ты тут в плавках  рассекаешь?"  Но  я  уже  шел  к
бараку.
   В дверь пришлось постучаться.
   - Тань, это я.
   Открыла почти сразу, но встретила мрачновато.
   - Любовался красотками? Что, мне теперь тоже прикажешь так прогуливаться?
   - Я вам... то есть тебе, ничего приказывать не могу.  Но,  конечно,  если
все голые, а ты одетая, то получается выпендреж.
   - Ну да, на всех пробы негде ставить, и на мне должно быть тоже. Давай-ка
думать, как и куда отсюда убираться.
   -  Думай.  Меня  лично   сейчас   разыскивают   две   фирмы   частных   и
государственная милиция. Тебя - третья фирма плюс ментура. Здесь  нас  никто
не ищет, потому что даже не знают, что такое место существует. Давай вылезем
отсюда, побегаем  туда-сюда,  съездим  в  родную  столицу,  домой  зайдем...
Считай, с гарантией попадемся.
   - Я найду куда уйти, - заявила Кармела, - а ты сам вылезай.
   - Да я и вылезать никуда не буду. А вот ты без  меня  отсюда  не  уйдешь.
Кроме как на тот свет. Тоже гарантировано.
   - А если со мной?
   - Это смотря куда. В милицию сдаваться не пойду.
   - Я тоже. Есть у меня одна точка.
   - А мне там башку не оторвут?
   - Нет. Если будешь хорошо себя вести.
   - Ну а здесь-то тебе чем не нравится? Загорай, купайся...
   - ...Трахайся с кем придется, да? Мне уже сегодня предлагали.
   - И ты, конечно, гордо и неприступно всех послала?
   - Культурно сказала, что мой партнер меня пока удовлетворяет...
   - Приятно слышать. А ты и в жизни так трахаешься, как вчера?
   - Почему? - ухмыльнулась Таня. - Иногда и по-настоящему!
   - Так в чем же проблема? Видела, какие тут жеребцы ходят?  Все  комплексы
снимут.
   - Ну да... Сперва пять шлюх, потом меня.
   - Если у тебя только в этом проблема, - проворчал я,  -  то  это  детский
лепет! Здесь вполне можно до осени перекантоваться, а потом тихо и незаметно
уйти. Даже за кордон.
   - За кордон? - Кармела подняла брови. - И что там делать?
   - На панель идти, конечно...
   - Ну, допустим, я пошла, а ты?
   - А я твоих клиентов грабить  буду.  По-моему,  мы  впервые  одновременно
рассмеялись.
   - Ладно, - сказала Таня, - есть хочешь?
   - Само собой.
   - Тогда поищи хлеб.
   - А может, лучше на кухню пойдем? Там чего-нибудь пожуем.  А  у  тебя,  я
полагаю, свое есть? - О том, что есть, я знал, но помалкивал.
   - Есть. Но вообще-то ты прав, надо туда идти.
   На кухне никого не было. Только  банки,  одноразовая  посуда,  консервные
ножи, вилки, чайник, стоявший на портативной  газовой  плитке  с  баллонами,
похожими  на  футбольные  мячи.  Холодильник  отсутствовал,  но  под   полом
находился погреб-ледник. Но в погреб нам лезть не понадобилось, поскольку на
столе стояло несколько тарелок, заваленных бутербродами  со  всякой  снедью,
бутылки с кока-колой, пепси-колой, херши-колой  и  прочими  прохладительными
напитками. Бананы, клубника, черешня, еще что-то... Ананас  напластанный,  и
тот был.
   Хлеб обнаружился в большом эмалированном баке, в котором хозяйки  кипятят
белье.
   - Чай я все же поставлю! - объявила Таня.
   Чайник закипел быстро - воды в нем оказалось  ровно  на  двоих.  Заварили
лимонный "Пиквик" и стали уплетать все, что было на столе.
   - Поели - теперь можно и поспать! - процитировал я какой-то мультик.
   - Не выспался? - удивилась Кармела.
   - Вообще-то выспался. Ну, что делать будем? То же, что вчера?
   - Вчера мы много чего делали, - вздохнула Таня, - стрелять, например, мне
не хотелось бы.
   - Твой хитрый винтарь при тебе? Или оставила?
   - При мне... Но стрелять не хочу.
   - А что хочешь?
   - Сдохнуть, - неожиданно ответила она. - Но не могу.
   "Психованная она, что ли, - опасливо подумал я. - В  мозгах  бахмур,  что
себя кончить, что других - все одно".
   - А может, тебе действительно стоит стресс снять? - сказал я осторожно.
   - То есть переспать с кем-нибудь? - осклабилась Кармела.
   - Неплохое средство, между прочим.
   - Не умею, - ответила Таня. - Чуть-чуть физических удовольствий, а  потом
депрессия и тоска. Это уже было.
   - Исповедайся.
   - Я неверующая. И кому, тебе, что ли, исповедоваться?
   - Хотя бы. Вывали с души всю грязь.
   - А ты не утонешь?