а дело.
     - Не моего - значит не моего, - понятливо кивнул Семеныч. - Поездом отправим?
     - На машине. - Утюг сплюнул. - Готовься к погрузке - сейчас грузовик придет.

Муниципальный жилой дом
Москва, улица Миклухо-Маклая,
18 марта, четверг, 14.47

     Очень хотелось курить, безумно. Инга бросила табак уже давно. Бросила по-настоящему, сразу, как отрезала, и даже в мыслях никогда не возвращалась к этой теме. Но сейчас очень хотелось, чтобы никотин ударил по мозгам, чтобы горький дым наполнил горло и, может быть, хоть немного стер оставленный визитом Ларисы осадок.
     Инга прекрасно знала, что Артем был влюблен в белокурую красавицу. Более того, их первая встреча случилась на глазах рыжей, и девушка прекрасно видела, какими глазами смотрел на Ларису молодой наемник. И, как позже признавалась себе Инга, именно тогда, наблюдая за их встречей, она поняла, что хочет быть вместе с Артемом. Рыжая не знала, что произошло между наемником и Ларисой, только догадывалась, но что бы там ни случилось, это совсем не помешало ее планам - она уверенно заняла место белобрысой, но никогда не старалась лишний раз продемонстрировать Артему, что любит его сильнее предшественницы. Никогда не подчеркивала свою особую преданность. Несмотря на молодость и взбалмошность, Инга умела быть умной и расчетливой девочкой, она не играла, была самой собой и знала, что значит для Артема гораздо больше, чем просто надежный друг и великолепная любовница, их чувство было глубоким и сильным, принятым не только сердцем, но и разумом. Инга прекрасно донимала, что между ней и Артемом никогда не было той сумасшедшей вспышки, которая возникла между ним и Ларисой, и теперь пришло время проверить, что сильнее.
     "Или не пришло время? - Рыжая посмотрела на отражение в зеркале и, подумав, потянулась к пуховке. - Говорить Артему о визите Ларисы или нет? - Инга поджала губы. - Говорить! Я ничего не боюсь!"
     Но когда девушка возвращала пуховку на место, ее пальцы слегка дрожали.

***

     - Поверь, Кортес, я все профумал! Ты вефь наемник?
     - Наемник, - не стал врать Кортес.
     - Значит, если я тебя найму, тебе ничего не грозит.
     - Кувалда, - не выдержал Артем, - хватит о ерунде... Наемники говорили с великим фюрером по выставленным на конференц-связь мобильным телефонам, одновременно поднимаясь по лестнице в квартиру Артема.
     - Это совсем не ерунфа, - засуетился Кувалда. - Все круто, пацаны, отвечаю! Я вас нанимаю, вы заваливаете этого ублюфка Напильника и наезжаете на Урбека, шас пугается, снимает свою канфифатуру, и я остаюсь великим фюрером. Могу написать фолговую расписку.
     - Учитывая твое положение, - усмехнулся Кортес, - о долговой расписке даже речи быть не может.
     - За меня не волнуйся, - проворчал Кувалда. - Я нафежно спрятан.
     - Как же ты предвыборную агитацию ведешь? - рассмеялся Артем.
     - Вот так и вефу, - насупился фюрер. - Пытаюсь найти кого-нибуфь, чтобы этих ублюфков... - Одноглазый опомнился. - Ну что, пофписываетесь? Всего фелов-то - фвух прифурков замочить.
     - Извини, Кувалда, - вздохнул Кортес. - Не наш профиль. Удачи.
     Наемники вошли в квартиру.
     - Инга, ты собралась?
     Девушка медленно вышла в коридор.
     - О-па! - Кортес внимательно посмотрел на рыжую. - Что-то случилось? Инга молча кивнула.
     - Общественное или личное?
     Артем взял девушку за руку.
     - Как посмотреть, - тихо ответила рыжая.
     - Мне надо позвонить. - Понимающий Кортес прошел в единственную комнату. Артем заглянул Инге в глаза:
     - Что случилось?
     - Приходила Лариса, - медленно ответила девушка.
     - Какая?
     - Кузнецова.
     - Поэтому у тебя плохое настроение?
     Инга кивнула, но взгляд не отвела.
     - Зря, - спокойно произнес Артем.
     Спокойно и очень уверенно.
     Рыжая знала эту уверенность. С таким спокойствием наемник отправлялся к Каре или соглашался на безрассудное предложение шасов поохотиться за иерархами Кадаф. Железное спокойствие абсолютно уверенного в себе человека.
     - Некоторое время назад мы уже говорили на эту тему, но я повторю. Мне нетрудно. И приятно. - Артем обнял девушку за плечи и прижал к себе. - У меня есть маленький рыжий чертенок, самый главный и самый любимый. Больше мне никого не надо.

***

     - Кто как, а я напрямую связываю появление Хранителя Черной Книги с Кафедрой. - Кортес многозначительно покосился на рыжую. - Думаю, Ларисе нужна помощь.
     - У нас устойчивый имидж друзей Темного Двора, - напомнил Артем.
     - Поэтому она пошла не ко мне, а к тебе, дружище, - пожал плечами наемник. - Лариса рассчитывала узнать от тебя наше отношение к ситуации и надеялась, что ты сохранишь ее визит в тайне. - Кортес внимательно посмотрел на напарника. - Это не обвинение, я пытаюсь изложить ход ее мыслей, а не твоих.
     - Я понимаю, - кивнул молодой наемник.
     - И не сказал бы? - заинтересовалась Инга.
     - Мы знаем о нашем имидже друзей Темного Двора больше, чем окружающие, - усмехнулся Артем. - Думаю, мы бы не отказали в помощи несчастной девушке?
     - К сожалению, получилось так, что отказали, - вздохнула Инга. - И все из-за меня.
     - Тебе не в чем себя упрекать, - жестко произнес молодой наемник. - Что бы там себе ни думала Лариса, она должна понимать, что у нас могут быть только деловые отношения.
     - Неужели ты попросишь у нее денег? - улыбнулась девушка.
     - Только не денег, - покачал головой Кортес. - Это мелко и неинтересно.
     - Тогда что?
     Наемник тонко улыбнулся.
     - Насколько я понял, Кафедра была создана учеными, состояла из ученых и преследовала исследовательские цели. - Он весело оглядел партнеров. - Странники путешествуют не просто так: они собирают материал и, как мне кажется, вернулись на Землю в том числе и для того, чтобы передать Хранителю накопленную информацию.
     - Современные сведения о Внешних мирах, - прошептала Инга.
     - Если Ларисе будет нужна наша помощь, - закончил Кортес, - ей придется сделать для нас копию отчета.
     - И мы устроим небольшой аукцион, - усмехнулся Артем.
     - Но до него еще надо дожить. - Кортес вновь стал серьезным. - На самом деле ситуация запутывается самым неприятным образом. Если утром Великие Дома интересовались Источником и Большой Дорогой, то теперь на кон легла Черная Книга. Такие ставки не предполагают соблюдения каких-либо правил.
     - И если мы полезем напролом, в Тайном Городе станет одной командой наемников меньше, - согласно кивнул Артем. - Не поможет даже дружба с Темным Двором.
     - Теперь понятно, почему Сантьяга не хотел впутывать нас в это дело, - криво улыбнулась Инга.
     - Комиссар не любит обрывать приятные знакомства.
     - Следовательно, мы должны быть крайне осторожны, - прищурился Кортес. - И надеяться, что Лариса еще вернется. - Наемник помолчал. - Больше ей идти не кому.

***

     Лестница сама ложится под ноги. Ступеньки невысокие, аккуратные, а наклон настолько плавный, что подниматься по ней очень легко, движение наверх практически не ощущается. Иногда даже кажется, что ты не поднимаешься, а, наоборот, спускаешься вниз, что ноги несут сами и ты не прикладываешь никаких усилий, чтобы достичь цели. Разумеется, это иллюзия. На самом деле лестница ведет вверх. Высоко-высоко вверх. Настолько высоко, что неукротимый океан, могучие волны которого безжалостно избивают прибрежные скалы, уже отсюда выглядит ровной скатертью приятного нежно-зеленого оттенка. Грохочущие водяные валы, способные навести ужас там, у берега, совершенно теряются из виду, и безбрежный простор океана кажется наполненным покоем и умироворением.
     Пронзительно-белая башня стоит на массивной скале самой линии воды. И помимо нес, вокруг, насколько хватает глаз, не заметно ни единого другого строения. С одной стороны - чарующая зелень океана, с другой - каменистая пустыня, лишенная намеков даже на самую чахлую растительность. Восхитительной красоты башня кажется нереальным творением художника, появившимся на границе камня и воды благодаря мимолетной прихоти гения. Она скрепляет океан и пустыню и устремляется вверх, белым копьем пронзая пушистые облака. Ее стройные стены серпантином обвивает открытая лестница, и лишь тонкая резная балюстрада защищает идущего от бесконечной высоты. Пройти по ней стремится не каждый: слишком высоко, слишком страшно, зачем тратить время, лететь сюда, на границу камня и воды, а потом долго-долго подниматься на невероятную высоту? Зато тот, кому доводилось стоять на самой вершине Белой Башни, видел гораздо больше. Он видел неуловимую грань между облаками и тьмой Великой Пустоши. Он видел блестящие искры, бегущие по волнам океана, и пылающие огнем звезды, кострами пронзающие тьму. Он видел камни, составляющие твердь земли, и огромные астероиды, парящие в бесконечном пространстве. Тот, кто поднимался на вершину, видел, что Белая Башня стоит на границе всего. Что это тонкое копье связывает все стихии мира.
     А потом видение уходит.
     Семь лун, водивших хоровод вокруг Белой Башни, океан и камни, звезды и облака - все тает, на мгновение сменяется тьмой, а затем...
     А затем ты просыпаешься, слыша знакомый звук будильника, видишь потолок своей комнаты, пыльный ковер на стене, выключенный телевизор и давно не мытые окна. Ты снова закрываешь глаза и думаешь, что на самом деле реальна Белая Башня и ее семь лун, а вот то, что ты видишь сейчас, всего лишь сон. Всего лишь сон... Очень неприятный в своей потрясающей реальности.

Муниципальный жилой дом
Москва, улица Тверская,
18 марта, четверг, 15.03

     - Леночка тогда была еще очень маленькой, не понимала, что происходит, а вот на Аллочку смерть Вали подействовала очень сильно. - Лидия Васильевна вздохнула.
     Матвей понимал, что после смерти профессора жизнь семьи покатилась под откос, он видел, что старухе тяжело рассказывать об этом малознакомому человеку, но все равно постарался ее разговорить.
     - Сначала Аллочка держалась, ведь Леночка на руках, надо было ее поднимать. К тому же она молода еще была, вся жизнь, считай, впереди... Аллочка ведь на пятнадцать лет младше Вали. Красивая, - Лилия Васильевна снова вздохнула, - два языка знала, я думала, что она справится. Тяжело, конечно, приходилось.
     - И никто не помогал?
     - Пенсию нам определили от академии, но маленькую. - Старуха махнула рукой. - Да я не в обиде. В стране-то вообще ужас чего творилось. Потом, правда, стали какие-то деньги присылать. Я не понимала, откуда, за что? Ходила, узнавала, никто ничего не объяснил. Я не хотела эти деньги брать, но пришлось.
     - Это не было случайностью, - серьезно произнес Близнец. - Если деньги присылали, значит, они предназначались вам. И вы правильно сделали, что стали их брать.
     - Вы имеете к этому отношение? - Старуха подозрительно посмотрела на Матвея.
     - Нет. - Он спокойно выдержал ее взгляд.
     - Тогда почему вы уверены, что эти деньги предназначались нам?
     - Я долго жил за границей, - улыбнулся Близнец, - и понял, что в нашем мире никто не будет просто так посылать кому-нибудь деньги.
     - Вот видите, а я воспитывалась по-другому. - Лидия Васильевна машинально погладила скатерть. - Я даже подумала, вдруг это те, кто убил Валю, пытаются искупить, что ли... Тогда это грязные деньги!
     - Не думаю, что в наше время убийцы столь сентиментальны.
     - Да, наверное, вы правы. - Она помолчала. - Время было очень трудное, и эти деньги нам помогли. Через полгода Аллочке удалось устроиться на работу в очень престижную английскую компанию. Она стала хорошо зарабатывать, повеселела. С личной жизнью, правда, не складывалась. Конечно, ребенок еще куда ни шло, но старая свекровь здорово все портила, наверное, без меня ей было бы легче... - Лидия Васильевна замолчала, тщательно подбирая слова. - А лотом случилась беда. Я не знаю, как это началось, только догадывалась. Аллочке приходилось много работать, чуть не по пятнадцать часов в день. Она уставала и, наверное, стала искать способы снять стресс. Она никогда не показывала это дома, но стала реже приезжать ночевать. Я думала, что Аллочка познакомилась с хорошим мужчиной, а оказалось, что она стала пить. - Старуха сбилась, проглатывая подкативший к горлу комок. Было видно, что она не просто рассказывает, а снова и снова переживает те события. - Аллочка. Затем - наркотики. С работы ее выгнали. Аллочка пыталась лечиться, потратила очень много денег, но безрезультатно. Она умерла четыре года назад от передозировки. Последнее время с Аллочкой было очень тяжело.
     - Лена сильно переживала? - тихо спросил Матвей.
     - Она не любит об этом говорить.
     - Понимаю.
     И теперь они живут только на мизерную пенсию и то, что присылает Кунцевич. Смерть никогда не приходит одна. Старая беспощадная мерзавка любит пировать со вкусом, красиво, втягивая в свой водоворот окружающих, и даже если им удается избежать ее поцелуя, она старается оставить свой след в их душах. На будущее. Историю, рассказанную Иваном и Моней, Близнец выслушал спокойно, он привык, что кто-то умирает, но теперь, глядя на то, что стало с семьей Зябликова, Матвей ощутил жгучее желание убить, нет, раздавить Черкаса. Лживого и подлого уголовника, походя решившего судьбу четырех человек. Близнец потер виски.
     - Лена очень ранимый ребенок, очень тонкий, - продолжила старуха. - Иногда я сильно боюсь за нее.
     - Время сейчас трудное.
     - Не только это, - покачала головой Лидия Васильевна. - Я уже старая, Матвей, сколько мне осталось? Пять лет? Десять? Месяц? Кто знает. А что будет с Леной потом? Я молю Бога, чтобы дожить до того, как Лена прочно встанет на ноги. Закончит институт, выйдет замуж... А иногда я думаю, а вдруг свалюсь? Ведь Лена, я знаю, ни за что не бросит меня. Она забудет о себе и будет мне помогать.
     - Плохие мысли надо гнать, - серьезно сказал Близнец.
     - Я пытаюсь, - невесело улыбнулась старуха. - Но они, проклятые, возвращаются.
     - Да, - глухо согласился Странник, - они возвращаются.
     Оба помолчали, слушая, как из плохо закрытого крана падают на сталь мойки крупные капли воды.
     - А вы надолго в Москву, Матвей? - Закончив рассказ, Лидия Васильевна решила сменить тему, и ее вопрос прозвучал очень светски.
     Близнец пожал плечами:
     - Несколько дней, может быть, неделя.
     - Вы сказали, что живете за границей?
     - Пока только работаю.
     - По специальности?
     - Можно сказать и так.
     - Давайте я вам еще чайку налью. - Старуха тяжело поднялась и направилась к плите. - Или...
     - Нет, я не тороплюсь, - улыбнулся Близнец.
     Матвей понял, что Зябликова рада нежданному гостю: длинный, хотя и грустный местами разговор порадовал ее, позволил высказать, поведать то, что на самом деле творилось в душе. По всей видимости, собеседников у старухи осталось немного.
     - Люди, наверное, здесь все больше другие теперь, - негромко произнес Близнец. - Я имею в виду - в доме.
     - Другие, - согласилась Лидия Васильевна. - Кто умер, кто уехал... Вербицкие вот в Германию подались. Квартиру продали... И мне говорят: продавай...
     - Кто говорит?
     - Да приходят тут...
     Старуха замолчала на полуслове, и Матвей почувствовал, что коснулся болезненной темы. Он с благодарностью принял очередной стакан чая, размешал сахар и только после этого спокойно и очень обдуманно спросил:
     - Лидия Васильевна, а можно я поживу у вас немного?
     - У нас? - Старуха удивленно посмотрела на шикарно одетого гостя. - А что не в гостинице?
     - Я не люблю отели, - честно признался Близнец. - Устал от них. Понимаете, Лидия Васильевна, я не обзавелся семьей и очень ценю возможность пожить... ну, вы понимаете, просто пожить в доме. Пусть даже в чужом доме. Пожить там, где люди будут тебе улыбаться не за деньги, а просто так. Или не будут улыбаться... Просто я понял, что у вас есть свободная комната, но если это неудобно...
     - Очень неожиданно, - растерялась старуха.
     - Я очень тихий жилец, - уверил ее Матвей. - Честное слово.
     - Не знаю... - Из коридора послышался шум - открылась входная дверь. - Лена, это ты?
     - Да, бабушка.
     - Внучка, - шепотом пояснила Лидия Васильевна и громко добавила:
     - Деточка, приди, пожалуйста, на кухню, у нас гости.
     Раздались негромкие шаги, и в дверном проеме появилась невысокая худенькая девочка с острым, как мышиная мордочка, лицом. Она была одета в яркий свитер, едва доходящий до пояса, потертые голубые джинсы и домашние тапочки - успела переобуться. Увидев Матвея, Лена замерла и удивленно посмотрела на бабушку:
     - Это кто?
     - Меня зовут Матвей, - с улыбкой ответил Близнец, глядя прямо в глаза девочки. - Я был другом твоего папы.

Денежная Башня, штаб-квартира семьи Шась
Москва, Краснопресненская набережная,
18 марта, четверг, 16.00

     Совещание, как и было запланировано, началось в четыре пополудни, минута в минуту, шасы, при всех своих недостатках, строго соблюдали деловые договоренности. Тем более что встреча проводилась под эгидой Торговой Гильдии, в весьма закрытом режиме - участвовали исключительно главные фигуры проекта, - а потому в небольшом конференц-зале было довольно свободно.
     - Кофейку никто не желает? - радушно осведомился Биджар Хамзи. - Бесплатно, разумеется. В смысле, за мой счет.
     - Со сливками, - кивнул Карим Томба. - И сахар не забудь.
     Известнейший московский журналист, прославившийся язвительными статьями в газетах и публицистическими передачами на телевидении. Карим, помимо всего прочего, являлся членом совета директоров "ТиградМедиа", крупнейшей рекламной компании Тайного Города. Он был одет в дорогой, но далекий от классического покроя костюм, рубашку с расстегнутым воротом и элегантные ботинки. В ожидании кофе Томба небрежно поигрывал золотым "Паркером" и, весело прищурившись, разглядывал третьего собеседника, Урбека Кумара. Другими словами, на совещании присутствовали доверенные лица всех кандидатов на пост великого фюрера Красных Шапок. Представителей собственно дикарей по понятным причинам звать не стали: шасы планировали обсудить серьезные волросы.
     - Зеленый Дом может стать проблемой, господа. - Коньяк Биджар разлил всем - это не кофе, от хорошего коньяка истинный шас не откажется, даже спасаясь от налоговой инспекции. - Мне звонили навы и просили не особенно резвиться.
     - Все из-за тебя! - Карим покосился на Урбека. - Зачем полез в кандидаты? Славы захотелось, клянусь пиаром Спящего?
     - Мое появление придало выборам стройность! - важно ответил скупщик краденого, делая маленький глоток коньяка. - Я, между прочим, единственный гарант стабильности в этом бедламе. Если бы не я, вы бы только и занимались тем, что продавали дикарям оружие и виски для подкупа избирателей.
     - Если бы не этот гарант, - желчно сообщил Биджару Томба, - Всеслава бы и думать забыла о выборах. А появление Урбека ее взбесило!
     Хамзи, возможно, был согласен с заявлением журналиста, но Кумар не дал самому молодому из директоров Торговой Гильдии выразить свою поддержку Томбе.
     - Всеслава просто опомнилась, - махнул рукой Урбек. - Белобрысая почуяла прибыль.
     - Зеленые почуяли прибыль? - рассмеялся Карим. - Урбек, мне кажется, вам надо меньше общаться с Красными Шапками. Всеслава искренне заботится о сохранении своего контроля над семейкой и боится, что в следующей войне некому будет заниматься мародерством. Она бы промолчала, если бы вы просто поддержали эту Брусчатку...
     - Булыжника, - поправил талантливого журналиста Хамзи.
     - Непринципиально. Так вот, Урбек, если бы вы просто поддержали Булыжника, никого бы это не взволновало. Но в Зеленом Доме не поймут, если вы станете великим фюрером. - Томба с наслаждением потянул коньяк. - А о том, что выборы приносят приличный доход, люды еще не додумались. Не тот уровень, господа, у них нет времени на серьезные вещи - в политику играют.
     - Зато у навов с этим все в порядке, - проворчал Биджар. - Пройдохи уже заявили, что все операции по бизнес-плану "Выборы" должны пройти в отчетах Торговой Гильдии отдельной ст