Навам вряд ли понравится наше усиление.
   - Мы должны сохранять в полной тайне все наши действия  до  тех  пор,
пока не захватим  производителя  Золотого  Корня,  -  несколько  свысока
ответила Милана. - А потом князю придется смириться.
   - Где-то я уже слышал высказывания  о  смирении  навов,  -  проворчал
барон.
   Всеслава прищурилась, но воевода Дочерей Журавля  не  позволяла  себе
отвлекаться на мелкие сомнения:
   - Рада, чел, у которого ты обнаружила Золотой Корень, сможет  вывести
нас на производителя?
   - Думаю, да.
   - Мы должны немедленно допросить его. Он  во  дворце?  Девушка  густо
покраснела.
   - Я...
   Милана удивленно изогнула красивую тонкую бровь:
   - Ты его отпустила?
   - Я... я не была уверена... - пролепетала фея. - Я не подумала...
   -  М-да...  -  Воевода  Дочерей  Журавля  скептически  посмотрела  на
девушку. - Ты говорила, что взяла у него кровь на анализ. Найдем его  по
генетическому коду.
   - Нет. - Рада не сводила глаз со своих туфель. - Я задействовала  всю
кровь во время экспериментов. У меня ничего не осталось.
   Всеслава тяжело  вздохнула,  Мечеслав  крякнул,  Милана  в  бешенстве
скривила полные губы:
   - О чем ты думала, идиотка?
   - Воевода, выбирайте выражения! - резко осадила ее королева.
   - Извините, ваше величество,  -  отрывисто  произнесла  Милана.  -  Я
просто вне себя.
   - Мы  все  несколько  удивлены  легкомысленностью  Рады,  -  заметила
Всеслава. - Но это не повод для оскорблений.
   - Я хочу принести  этой...  фее  свои  извинения,  -  громко  сказала
Милана, глядя в окно. - Уверена, она их примет и не захочет вызвать меня
на поединок.
   Желающие связываться с воеводой  элитного  боевого  подразделения  не
встречались даже среди жриц Зеленого Дома.
   - Вы правы, вы абсолютно  правы...  простите  меня...  -  Рада  почти
рыдала. - Я виновата... Но я смогу... Я найду его!
   - Как?
   - Я читала его память! Я знаю, где он будет сегодня вечером!
   -  Воевода  Милана,  -  холодно  приказала  королева.  -  Вы   будете
сопровождать Раду. Необходимо доставить сюда этого чела  и  узнать,  где
именно производится Золотой Корень.
   - Да, ваше величество, - по-прежнему глядя в окно, ответила Милана.
   Фея горько вздохнула.
   - Идиотка! Глупая малолетка! - Когда за подданными  закрылась  дверь,
Всеслава позволила дать волю чувствам. - Как могла эта крыса забыть  обо
всем?! Даже у Красных Шапок хватило бы ума притащить чела в Зеленый Дом!
   - Девушка просто растерялась, - поморщился Мечеслав.  -  Уверен,  она
уже видела, как ты надеваешь на ее  пустую  голову  диадему  благородной
фаты.
   - Если бы навы узнали о таком проколе, они бы подняли нас на смех!
   - У них еще будет повод посмеяться. Королева замолчала  и  подошла  к
фавориту:
   - Ты чем-то обеспокоен?
   - Чуть-чуть.
   - Мы стоим на пороге величайшего этапа в  истории  Зеленого  Дома,  -
тихо сказала Всеслава. - Наши имена впишут в нее  золотыми  буквами.  Не
обращай внимания на глупость вассалов - так было всегда. Мы должны  быть
выше.
   Рука королевы скользнула по  щеке  барона.  Он  машинально  обнял  ее
гибкий стан, притянул к себе и заглянул в огромные зеленые глаза:
   - Я думаю не об этом.
   - Тогда что тебя беспокоит?
   - Сантьяга упустил Ктулху, - нехотя произнес Мечеслав.
   - Ну и что? - пожала плечами Всеслава. - Ктулху - иерарх Кадаф,  один
из  учеников  Азаг-Тота.  Нет  ничего  удивительного,  что  ему  удалось
ускользнуть.
   Барон покачал головой:
   - Не обижайся, любовь моя, но это  не  аргумент.  Если  бы  Погонщика
Рабов упустила ты или великий магистр, я бы не задумывался об  этом,  но
Сантьяга... - Мечеслав помолчал. - Комиссар участвовал в  Большой  Войне
Кадаф. Я читал, что он лично расправился с Шаб-Ниггуратом.
   - Прошло много времени. Барон молчал.
   - Кроме того, Погонщик Рабов явно  не  желал  драться.  Бегство  было
единственным выходом для него, и он приложил все силы, чтобы спастись.
   Мечеслав покачал головой:
   - Сантьяга упустил Ктулху...
 
МГТУ имени Баумана. 
Москва, улица 2-я Бауманская, 
1 августа, среда, 16:54 
 
   Самую  ужасную  память  о  себе  скудная  фантазия   коммунистических
градоначальников  оставила  в  названиях  московских  улиц  и  площадей.
Конечно, строителям светлого
   Завтра было далеко до пиршества  нью-йоркского  примитивизма:  Первая
стрит, Пятая авеню, далее по  порядку,  как  баксы  в  бумажнике;  но  и
собственные  достижения  красных  выглядели  весомо:  Первая  Бауманская
улица, Вторая Бауманская улица, просто Бауманская улица,  станция  метро
"Бауманская", МГТУ им. Баумана... Создавалось впечатление, что в  тысяча
девятьсот   пятом   году   по   местным   подворотням    шнырял    всего
один-единственный недоучившийся студент. Да и тот Бауман.
   - Оно и сразу, типа, было ясно-понятно, что  тута  мы,  типа,  ничего
путного однозначно не унюхаем! -  Контейнер  смачно  сплюнул  и  почесал
вспотевшую подмышку. - Типа, лето.
   Из всей десятки Красных Шапок Контейнер был единственным, кто в  свое
время посещал воскресную школу и твердо знал время наступления  каникул.
Правда, вспомнил он об этом только  сейчас,  когда  бойцы  уже  покинули
институт.
   Уйбуй Копыто недовольно  кашлянул,  присел  на  подножку  квадратного
джипа "Мерседес" и злобно посмотрел на здание МГТУ:
   - Зато мы теперь знаем, что здесь о Веронике слыхом не слыхивали.
   - Хорошо поработали, мля, - поддакнул Иголка.
   - Не нравится? - угрюмо  осведомился  уйбуй.  Он  достал  из  кармана
кожаных штанов плоскую фляжку и сделал большой глоток виски.
   - Я тебе такую классную наводку дал! - осмелился выступить скандалист
Иголка. - Только мы знаем, что девка теперь бритая! А  ты,  вместо  того
чтобы искать ее, привез нас в эту дыру!!
   Глухое ворчание справа показало, что Контейнер в принципе согласен  с
заявлением Иголки.
   - И где мы  должны  искать  бритую  девку?  -  издевательски  спросил
Копыто.
   Убивать смутьяна  уйбуй  не  хотел:  Иголка  не  раз  доказывал  свою
полезность, а его дерзость никогда не выходила за  определенные  суровым
вожаком рамки.
   - В Москве восемь миллионов челов. Будем бегать по улицам?
   Внятного ответа у возмутителя спокойствия не нашлось - так далеко его
мысли не скакали.
   - Ну... - замялся Иголка.
   - Мы, типа, все правильно делали, - неожиданно произнес  Контейнер  и
мотнул головой на противоположную обочину улицы, у  которой  остановился
"Навигатор" Кортеса.
 
*** 
 
   Приемная  деканата  была  обставлена  простенько   и   незамысловато,
чувствовалось, что  оформлением  занимались  еще  в  имперские  времена.
Кортес не спеша оглядел убогие письменные столы,  дешевые  занавески  на
окнах, пузатый коричневый сейф, грязную ковровую дорожку,  покосился  на
таблицы, развешанные  на  стенах,  и  только  затем  перевел  взгляд  на
худенькую девушку, притулившуюся на секретарском стуле.
   - Добрый день.
   Девица кивнула, закрыла книжку и  сделала  чуть  потише  гремящий  на
столе радиоприемник.
   - Пустынно тут у вас.
   - Лето.
   - Согласен. - Наемник уселся напротив девушки и улыбнулся.  -  Работы
сейчас мало.
   Какое-то время секретарша рассматривала широкоплечую фигуру  Кортеса,
а затем скривила маленький рот:
   - Вы тоже из полиции?
   - Неужели похож? - удивился наемник. Девушка устало вздохнула:
   - Значит, тоже.
   - Судя по всему, я не первый.
   - И даже не второй.
   - И вас не удивит, если я спрошу о Веронике Пономаревой?
   - Ничуть.
   - Замечательно, - рассмеялся наемник. - Вы ее знали?
   - А полиция всегда проявляет такой интерес к  погибшим  в  результате
несчастного случая?
   - Почему вы решили, что  Вероника  Пономарева  погибла  в  результате
несчастного случая? - поинтересовался Кортес.
   - Ваши же и сказали! Сразу заявили, что у нее  в  квартире  взорвался
газ. - Девушка посмотрела на "полицейского". - Или это не так?
   - Так, - согласился наемник.
   - Тогда чего вы ищете?
   - Заурядное расследование.
   - Ваши предшественники были более лаконичны.
   - И что они сказали?
   - Что это не мое дело.
   Красные Шапки, которых Кортес заметил на улице, не отличались большой
сообразительностью, предпочитая действовать грубо и  нахраписто.  Хорошо
еще, что у них хватило  ума  представиться  полицейскими  и  навести  на
девчонку морок.
   - Как вас зовут?
   - Валя. - Девушка поправила жидкие волосы. - Валя Пенкина.
   - Подрабатываете здесь?
   - Приходится. - Валя рассеянно провела рукой по столешнице. - Работаю
на кафедре, а летом еще и в деканате. За это  институт  вдвое  уменьшает
плату за обучение.
   - И еще зарплату платит.
   - А как же.
   - И Вероника работала?
   - Нет. - Валя помолчала. - Я очень плохо ее знала, извините. Сейчас в
деканате никого нет, каникулы, так что до свидания.
   В принципе можно было уходить. Своей цели Кортес достиг -  засветился
у института, обозначив свой интерес к поискам Вероники  Пономаревой,  но
наемник не умел работать плохо. Девчонка  наверняка  знала  больше,  чем
пыталась показать:  уж  слишком  откровенно  она  хотела  избавиться  от
полиции. Чего она боится?
   Наемник рассеянно взял валявшуюся на столе авторучку:
   - Милая Валя, я думаю, вы меня обманываете.
   - Почему? - вскинулась девушка. В ее голосе проскользнули  истеричные
нотки.
   "А она на грани".
   - Потому что я давно живу на свете, -  мягко,  очень  мягко  объяснил
Кортес. - Если я сейчас проверю список группы  Вероники  Пономаревой,  я
отыщу в нем фамилию Пенкина?
   Девушка покраснела.
   - .Значит, отыщу. Почему вы не хотите говорить со мной?
   - Мы не дружили с Вероникой.
   - Но ее гибель расстроила  вас  гораздо  сильнее,  чем  вы  пытаетесь
показать.
   - Если я не выказываю свою радость, это еще не значит, что я...
   - Вы не просто не радуетесь, Валя, вы расстроены, - с плавным нажимом
произнес Кортес. - Почему?
   - Мне, знаете ли, нечасто сообщают о гибели по... знакомых.
   Появление этого полицейского вогнало Валю  в  панику.  Все  остальные
были проще: поверхностные вопросы, пренебрежительное отношение,  а  этот
здоровяк "копает", именно "копает", теперь Валя хорошо представляла себе
смысл этого слова.
   "Господи, они наверняка нашли в квартире этой дуры наркотики и теперь
проверяют ее связи! Что же делать?"
   - Вы дружили с Вероникой?
   - Это преступление?
   - Почему вы не сказали об этом сразу?
   Девушка отвернулась, ее руки чуть заметно  подрагивали.  "Да  она  же
наркоманка! -  с  презрением  догадался  Кортес.  -  Кололась  вместе  с
Вероникой и теперь трясется от  страха!"  Наемник  бросил  авторучку  на
стол. Девушка вздрогнула.
   - Валя, меня не интересуют ваши дела, - негромко произнес  Кортес.  -
Да, да, те  самые,  о  которых  вы  сейчас  думаете.  -  Валя  удивленно
приоткрыла рот.  -  Мне  безразлично,  чем  вы  колетесь  и  где  берете
наркотики. Меня интересует исключительно Вероника, и, если  вы  ответите
на мои вопросы, я просто уйду и вы никогда не услышите обо мне. Обещаю.
   Девушка продолжала колебаться.
   - Поверьте мне.  И  поймите,  что  так  будет  лучше.  -  Кортес  был
по-прежнему мягок, но в его голосе зазвенели тончайшие, почти незаметные
стальные струны. - Гораздо лучше,  чем  быть  подвергнутой  официальному
допросу. Тогда вам придется ответить на массу  дополнительных  вопросов.
Скорее всего, в присутствии родителей.
   Теперь Валя задрожала:
   - Что вы хотите?
   - Для начала  очень  простой  вопрос:  когда  вы  видели  Веронику  в
последний раз?
   - Вчера.
   - У нее с глазами было все в  порядке?  Удивленная  девушка  позабыла
даже о страхе.
   - В смысле?
   - В прямом смысле. Как выглядели глаза Вероники Пономаревой, когда вы
видели ее в последний раз?
   - У нее... они были как золотые.
   - Полностью?
   - Белка не было видно.
   - И как Вероника это объяснила?
   - Контактные линзы. "Умно".
   - Зачем вы встречались? Девушка замолчала.
   - Вы встречались здесь?
   - Нет.
   - Где?
   - У меня дома.
   - Зачем она приезжала? У Вали выступили слезы.
   - Она  попросила  у  меня  бронзовые  таблички.  Старинные  бронзовые
таблички... Скажите, они сохранились? Их нашли в квартире? Родители меня
убьют!
   "Родители  меня  убьют".  Кортес  уже  понял,  как  Веронике  удалось
уговорить эту худосочную девицу отдать раритеты, и его наполнило... Нет,
даже не презрение, скорее брезгливость. Но демонстрировать свои  чувства
наркоманке наемник не стал.
   - Увы, Валя, таблички мы не нашли.
   Девушка издала протяжный стон. Кортес поморщился.
   -  А  теперь  постарайтесь  вспомнить,  где  именно  Вероника  любила
проводить время. Клуб, кафе, компания. Если  не  знаете  сами,  назовите
тех, кто может владеть этой информацией. Для нас это очень важно.
   - Чаще всего она бывала в "Лунной заводи".
   - Там она покупала наркотики? Валя судорожно затрясла головой.
 
*** 
 
   - Кортес! Здорово!
   Наемник, едва открывший дверцу "Навигатора", остановился и дружелюбно
оглядел приближающихся Красных Шапок. Он заметил дикарей  еще  до  того,
как вошел в институт, понял, что его появление не осталось незамеченным,
и был на сто процентов уверен, что коротышки будут ждать его на выходе.
   - Здорово, Копыто.
   - Тоже ищешь Веронику? - взял быка за рога уйбуй.
   - Кто вам сказал? - удивился наемник. - На самом деле я  подумываю  о
втором образовании и выбираю подходящий институт.
   - Менделеев, мля, - буркнул Иголка.
   - Менделеев был химиком, - поправил приятеля образованный Контейнер.
   - Вот и я говорю. - Иголка покосился на здание МГТУ. - Решил пойти по
стопам.
   Наемник вежливо улыбнулся.
   - Слушай, Кортес, какого хрена ты нам  мозги  пудришь?  -  перехватил
инициативу Копыто. - Мы же знаем, зачем ты сюда  приезжал.  Ты  Веронику
искал, наверное, в деканат ходил. С тамошней телкой разговаривал.
   - Вы там были?
   - Ничего она не знает, - махнул рукой Копыто.
   - Она, типа, тупая, - вставил Контейнер.
   - В смысле, глупая, - пояснил Иголка. - Ничего не  сказала.  Хотя  мы
спрашивали.
   - И страшная, - добавил Контейнер. - Тощая вся и  какая-то  в  угрях.
Типа.
   Копыто  глотнул  из  фляжки,  радостно  рыгнул   и   сделал   деловое
предложение:
   - Кортес, может, поработаем вместе,  а?  Шесть  миллионов  -  большие
деньги, на всех хватит. А мы тебе секрет расскажем.
   - Мы секрет знаем, - поддакнул Иголка. - Важный. А ты его не  знаешь.
А узнаешь секрет - сразу Веронику найдешь.
   - Какой секрет? - лениво поинтересовался наемник.
   - А она теперь...
   - Будем работать вместе? - перебил болтливого Иголку Копыто.
   Кортес медленно оглядел коротышек и покачал головой:
   - У меня много родственников и очень жадная  теша.  Кроме  того,  мне
надо кормить целую кучу бестолковых напарников.
   Красные Шапки горестно вздохнули:
   - Значит, ничего не выйдет?
   - Нет.
   Кортес уселся в джип, завел мотор и слегка улыбнулся. Все  получилось
даже лучше, чем он рассчитывал. Красные Шапки  обязательно  растрезвонят
на весь Тайный Город, что он занят поисками Вероники.
   Теперь пора заняться настоящим делом.
 
Недостроенное административное здание. 
Москва, Каширское шоссе, 
1 августа, среда, 16:55 
 
   - Ненависть лежит в основе всего!  Все  это  понимают,  но  никто  не
признает, ибо все правители мира, и те,  которые  были,  и  те,  которые
будут, либо выражают интересы конкретной группы  своих  подданных,  либо
стараются  угодить  всем.  Все  правители  мира!  Все!  Кроме   Великого
Господина!
   - С чем это связано?
   - Они зависимы, - скривился Ктулху, - и потому,  чтобы  удержаться  у
власти, правители вынуждены насаждать идеологию  миролюбия  и  смирения.
Пропагандировать равенство и воспевать фальшивые  добродетели,  которыми
не страдают даже адепты их еретических учений. Уцепившись за власть, эти
клоуны стремятся сохранять выгодный им существующий  порядок  как  можно
дольше, что в ста случаях из ста приводит в болото. Великий Господин был
первым  правителем,  который  открыто  заявил,   что   ненавидит   своих
подданных! Ненависть и страх - вот подлинные  двигатели  прогресса!  Вот
что не дает нам успокаиваться! Непрерывная агрессия со стороны  Великого
Господина, ужас  постоянного  ожидания  мучительной  смерти,  в  котором
пребывал  каждый  гипербореец,  постепенно   превратились   в   ответную
ненависть! Лютую и  жестокую!  Лишившись  всего,  мы  обрели  свободу  и
получили все! Наша ненависть победила страх! И  это  стало  откровением!
Этого ждал от нас Великий Господин! Этим он проклял нас!
   Недостаточно  быть  просто  перерожденной  наложницей.   Недостаточно
просто вспомнить гиперборейские арканы, научиться  использовать  Золотой
Корень и обрести над ним власть. Носящий Желтую Маску прекрасно  понимал
это, потому послал Веронике не помощника, но учителя. Самого  болтливого
последователя Азаг-Тота. И девушка жадно впитывала философию Кадаф.
   - Надеюсь, ты не думаешь, что я стал  Погонщиком  Рабов,  потому  что
долгие годы колол дрова Азаг-Тоту, укладывал  ему  в  кровать  грелку  и
старательно записывал каждое его высказывание? Ха!  Мои  отряды  держали
под контролем три уезда Гипербореи! Я наголову  разбил  восемь  легионов
Тощих Всадников, посланных Великим Господином  на  усмирение  мятежа!  Я
завалил трупами дорогу к священному озеру и осадил замок Кадаф! Я  знал,
что  это  самоубийство,  но  ненависть  гнала  меня  вперед!  Ненависть,
подаренная Великим Господином! - Ктулху помолчал. - Ему понравилась  моя
выходка. Он сжег окружившую замок чернь, а  мне  открыл  Истину.  Так  я
заслужил право быть иерархом Кадаф. Ненависть сделала нас непобедимыми!
   - Гиперборея пала...
   - Гиперборея не падет до тех пор, пока в сердцах  врагов  сохраняется
страх перед нашей ненавистью! А пока они знают, что мы ничего не боимся,
они будут бояться нас!
   - Они будут бояться нас, - прошептала Вероника.
   - Всегда! Это третье откровение Азаг-Тота!
   Ведьма тряхнула головой и посмотрела на Ктулху, вновь забравшегося  в
тело подростка.
   - Поехали подкрепимся. Я проголодалась.
   - А "стим"?
   - Еще рано.
 
Манеж. 
Москва, Манежная площадь, 
1 августа, среда, 16:56 
 
   Выставка  должна  была  открыться  завтра,  и  Алир  Кумар   искренне
надеялся, что его визит в Манеж будет не более чем формальностью, но...
   - Свет,  господа,  свет!  Это  же  очень  важно!!  Неужели  я  должен
объяснять вам такие простые вещи?! - Художник всплеснул  руками.  -  Кто
ставил свет на эту работу? Неужели не понятно, что  падающий  под  таким
углом поток просто убивает краски? Господи, зачем  я  только  согласился
устроить выставку в Москве? Здесь ничего не могут сделать!
   Небольшого роста, носатый,  подвижный,  он  яростно  сверкал  черными
глазами, не скрывая своего  желания  придушить  нерадивых  исполнителей.
Многочисленная свита Алира: представители власти, администрация  галереи
почти в полном составе, агенты - заволновалась:
   - Господин Кумар, мы немедленно...
   - Это досадная оплошность...
   - Мы не разобрались в инструкциях...
   - Принесите стремянку! Немедленно принесите стремянку!!!
   -  Господин  Кумар,  мы  сами  все  поправим!  В   лучшем   виде!   -
Представитель мэрии вытер внезапно выступивший пот и злобно посмотрел на
директора выставки, тот горестно вздохнул и взгромоздился на лестницу.
   - Дайте мне кофе! -  Художник  схватил  молниеносно  поданную  кружку
обжигающего напитка и отошел в сторону. - Нет, я хочу побыть один.
   Свита послушно осталась у преступно подсвеченной картины.
   - Безумие какое-то!
   - А мне нравится.
   Алир поперхнулся и резко повернулся на  голос,  рядом  с  ним  стояла
непонятно откуда взявшаяся хрупкая  рыжеволосая  девушка  лет  двадцати.
Темные глаза незнакомки были устремлены на картину.
   - Свет был направлен необычно,  не  так,  как  вы  привыкли,  но  это
находка. Краски действительно  немн