го удивлять. Или это  игра?
Олеся взяла себя в руки.
   - Ты прав, смерть прекрасно обошлась бы и без вас, без помощников, но
если бы не мы, она пировала бы на Земле в полную  силу,  как  в  Средние
века. Мы не можем победить эту тварь, но обязаны воевать с  ней.  Потому
что... потому что ненавидим ее. И потому что любим жизнь. И  мы  обязаны
отвоевывать у нее время. Минуты, часы, годы... Мы дарим жизни  время,  в
этом - смысл. Время, которое можно наполнить любовью.
   Джип остановился у подъезда типовой многоэтажки на Осенней  улице.  У
погрузившегося в дремоту дома, к которому подступали деревья парка.
   - Дом, милый дом, - негромко сказала Олеся, глядя на спящие  окна.  -
Мы быстро доехали.
   - Ночь, - согласился Артем, - машин мало.
   - Да, ночь.
   В салоне наступила неловкая тишина. Наемник понял, что Олеся дает ему
возможность сделать первый шаг. Много  разговоров,  много  взглядов,  их
свидание уверенно двигалось к  этой  минуте,  к  этой  неловкой  тишине,
которой не должно было быть. Они  должны  были  подниматься  в  квартиру
Олеси, в знакомую спальню,  где  на  большой  кровати  лежали  маленькие
подушки и пахло ландышем.
   - У тебя есть номер моего телефона, - с  легкой  прохладой  в  голосе
произнесла Олеся и открыла дверцу.
   Время, данное на первый шаг, истекло,  и  светловолосая  красавица  с
чудными ореховыми глазами не собиралась сидеть в джипе до утра.
   - Мне понравилась наша встреча, - ответил Артем.
   Она задержалась, насмешливые глаза скользнули по молодому человеку:
   - Мне тоже.
 
*** 
 
   Дверь открыла  Зина.  Нежная  и  ласковая  Зина,  обворожительная,  в
тончайшем шелковом кимоно, полупрозрачная  ткань  которого  не  скрывала
гибкую грацию фигуры. Она пропустила Олесю в коридор, прошла  следом  за
ней и плавно опустилась в кресло. На полу валялась полураскрытая книжка.
   - Я едва не заснула.
   - А мне было весело, - улыбнулась Олеся.
   - Правда? - Тон был вопросительным, но в нем легко читались  ревнивые
нотки. - Тогда почему он  не  поднялся  с  тобой?  Повеселились  бы  все
вместе.
   - Зина, Зина, Зина... - Олеся присела на ковер и обняла стройные ноги
подруги, прижалась к ним щекой. - Ты же знаешь, зачем мы это делаем.
   - Не обращай на меня внимания, - после паузы буркнула брюнетка.
   - А ты не говори так со мной. Даже в шутку.
   - Не буду. - Зина провела рукой по светлым  волосам  подруги.  -  Как
твои дела с... с этим кандидатом?
   - Неплохо, - тихо отозвалась Олеся. - Можно сказать, что все о'кей.
   - Ты уверена, что он лучше Бориса?
   - Уверена. Я  с  самого  начала  думала  привлечь  наемников,  но  не
решалась.
   - Почему?
   - Они профессионалы и этим опасны, -  вздохнула  Олеся.  -  Борис  бы
просто исполнил мою просьбу, а эти могут начать копать.  Они  циничны  и
никому не верят.
   - Но они ничего не раскопают, - усмехнулась Зина.
   - Надеюсь, - прошептала Олеся, - надеюсь. Зина опустилась на ковер  и
нежно обняла подругу.
   - Все будет хорошо, моя любовь.
   - Я знаю.
   - Ты пройдешь через это и вновь станешь такой, как раньше.
   - Не такой, моя хорошая, ведь теперь у меня есть ты.
   Их губы встретились, и Олеся  страстно  ответила  на  долгий  поцелуй
Зины.
 
Международный аэропорт Лос-Анджелеса 
США, штат Калифорния, 
5 сентября, четверг, 21.22 (время местное) 
 
   Все прекрасно!
   Все   было   прекрасно:   мерное   урчание    двигателей    самолета,
предупредительный персонал в первом классе, уютный сон под пледом, бокал
белого вина, выпитый за несколько минут до того, как  "Боинг"  пошел  на
посадку... Все было прекрасно до тех пор, пока она не подошла  к  стойке
паспортного контроля. Документы были в порядке, но две фигуры, маячившие
среди встречающих, заставили Диту насторожиться.
   Два молчаливых японца в одинаковых элегантных костюмах, в  одинаковых
рубашках и одинаковых галстуках. Только у одного солнцезащитные очки  от
Армани, а у второго - от Хьюго Босса. Японцы  бесстрастно  наблюдали  за
прилетевшими пассажирами, и Дита не сомневалась, что они ищут ее.
   На  мгновение  моряна  заволновалась,   но   затем   заставила   себя
успокоиться.
   "Что за паника? Никто не видел  моего  лица.  Никто  не  сможет  меня
опознать. И появление этих двоих - всего лишь попытка поймать удачу.
   Попытка, вызывающая уважение, но, увы, безнадежная - кого они ищут?"
   Дита прошла паспортный контроль  и  безмятежно  направилась  в  глубь
аэропорта. Если изменений в рейсах  не  произошло,  ее  следующий  вылет
через час. Вполне хватит, чтобы слегка изменить внешность.
   Японцы, мимо которых  она  прошла,  проводили  ее  взглядами,  но  не
двинулись с места.
   "Кого же они высматривают?"
   Дита потолкалась у  киосков  с  мелочевкой  и,  не  обнаружив  ничего
подозрительного - японцев не было  видно,  забрала  из  камеры  хранения
неприметную  сумку  и  направилась  в  женскую  уборную.  Настало  время
избавиться от бизнесвумен по имени Элизабет Анна Шу.  Паспорт,  билет  и
"деловые бумаги" были аккуратно разорваны и  спущены  в  унитаз,  одежда
мисс Шу  переместилась  в  сумку,  а  моряна  быстро  натянула  на  себя
свободную  юбку,  игривую  блузку   и   туфельки,   в   одно   мгновение
превратившись в очаровательную студентку,  возвращающуюся  из  солнечной
Калифорнии домой в Канаду. Легенда полностью подтверждалась находящимися
в сумке новыми документами. Маршрут отступления Дита  проработала  очень
тщательно, и в камере хранения следующего аэропорта ее ожидала еще  одна
посылка, с очередными паспортами и билетами.
   Итак, Патриция О'Хара, студентка. Новый образ  отличался  от  "синего
чулка"  Шу  не  только  веселенькой  одеждой:  новые  контактные  линзы,
придавшие глазам ярко-синий цвет, принципиально иной макияж,  совершенно
другая прическа - светлый парик удачно подходил  к  новым  глазам.  Даже
удивительно, как может измениться женщина за какие-то десять минут.
   Бросив сумку с использованной одеждой в мусорный бак, моряна вышла из
уборной, и лишь железное самообладание  не  позволило  ей  вскрикнуть  -
японцы стояли неподалеку. Безразличное  движение  темных  стекол  очков.
Затем возврат - они ее узнали!
   "Но как?!"
   Нет, в том, что они вычислили ее сейчас, ничего странного - наверняка
японцы отследили всех, кто заходил в уборную. Но почему они решили пойти
именно за ней?!
   "Я ведь не была даже единственной европейкой в самолете!  Почему  они
приклеились ко мне?"
   Приятный женский голос сообщил о скором окончании регистрации на рейс
Лос-Анджелес  -  Монреаль.  Рассчитывая   отступление,   моряна   плотно
совмещала рейсы, и разборки с преследователями в ее планы не входили.
   "Проклятье! Что делать?"
   Спокойно, очень спокойно Дита  спустилась  в  подземный  гараж  и  не
спеша, словно разыскивая свой автомобиль, пошла мимо машин.
   - Мисс Шу, вы не могли бы уделить нам немножко времени?
   Моряна медленно обернулась. Японцы.  Один,  который  произнес  фразу,
улыбался. Второй был холоден.
   - Нам нравится ваш новый облик.
   - Мы знакомы? - осведомилась Дита и тут же отвернулась.  -  Извините,
господа, я ищу свою машину.
   - Мы не ошиблись: вы только что прилетели из Токио?
   Холодный преградил ей дорогу.
   - Какое это имеет значение? Дайте мне пройти! Я вызову полицию!
   - Вызывайте, - буркнул холодный. Улыбчивый мягко,  но  очень  надежно
взял девушку за руку.
   -  У  вас  находится  посылка,  которая  вам   не   принадлежит.   Мы
уполномочены передать, что если вы добровольно отдадите  ее  и  скажете,
кому она предназначалась, то мы вас отпустим.
   "Они думают, что я  простой  курьер".  Дита  тяжело  вздохнула  и  на
мгновение превратилась в напуганную хрупкую девушку.
   - Я не виновата! Мне сказали, что в этом нет ничего противозаконного!
   - Поверьте, мы ничего не имеем против вас лично, мисс Шу.  Посылка  с
вами?
   - Господи, я  не  могу  поверить,  что  это  случилось!  Господи,  не
убивайте меня!!
   Дита всхлипнула, опустила плечи, казалось, что  из  ее  глаз  вот-вот
потекут слезы. Японцы весело переглянулись.
 
Международный аэропорт Лос-Анджелеса 
США, штат Калифорния, 
5 сентября, четверг, 23.00 (время местное) 
 
   -  Их  нашли  в  подземном  гараже  аэропорта.  -  Пожилой   Ямамото,
со-хомбуте <Со-хомбуте ("глава штаб-квартиры") - один из высших чинов  в
иерархии клана якудза.> клана в  Лос-Анджелесе,  тяжело  вздохнул.  -  У
одного сломана шея,  у  другого  множественные  внутренние  повреждения.
Такое впечатление, что его двадцать минут били  ногами  пьяные  водители
грузовиков. Ямамото прибыл в аэропорт при  полном  параде:  в  роскошном
костюме, в еще более роскошном галстуке, с золотым  даймоном  <Даймон  -
значок с эмблемой клана якудза.> на  лацкане  пиджака  и  многочисленной
свитой, едва поместившейся в три лимузина. Но ответ перед Тори он держал
в одиночестве, переминаясь с ноги на ногу на продуваемом  всеми  ветрами
взлетном поле.  Услышав  о  произошедшем,  Тори  решил  разговаривать  с
калифорнийским бонзой неподалеку от своего личного реактивного самолета,
в двух шагах от трапа, что было проявлением крайнего неудовольствия.
   - Как это могло случиться?  -  с  холодным  любопытством  осведомился
вакагасира.
   - После вашего звонка, Тори-сан, я принял  все  необходимые  меры,  -
почтительно ответствовал Ямамото. -  В  аэропорт  отправились  два  моих
лучших сятэя. Оба профессионалы. Я полностью доверял...
   - Я приказывал  не  приближаться  к  курьеру.  Голос  вакагасиры  был
сдержан, но стоящий за его спиной Масаока отметил, что шеф  пребывает  в
состоянии дикой, если не сказать необузданной ярости. Отметил, удивился,
что  Ямамото  еще  жив,  но  тут  же  понял,  что  это  ненадолго.  Зная
беспощадный нрав вакагасиры, со-хомбуте можно было считать покойником.
   - Я приказывал проследить, куда направится курьер, и доложить. Вместо
этого вы вспугнули единственного человека, который может привести нас  к
заказчику самого дерзкого... оскорбления  клана  за  последние  двадцать
лет. - Тори так сжал свою простенькую бамбуковую  трость,  что  побелели
костяшки пальцев. Он не отрываясь смотрел на маячившие вдалеке самолеты,
но его голос был бесстрастен. - Не просто вспугнули, а упустили.
   - Именно так я и приказал сятэям,  -  буркнул  со-хомбуте.  -  Только
следить.
   - Тогда почему они мертвы? А я не знаю, где находится курьер?
   - Не  представляю.  -  Стало  понятно,  что  сейчас  Ямамото  говорил
абсолютно честно. - Ничего  не  понимаю,  такое  впечатление,  будто  их
избивали, а они не сопротивлялись.
   "Твои тупые громилы не успели оказать сопротивление,  -  рявкнул  про
себя Тори. - Кицунэ действует очень быстро".
   Вакагасира  действительно  был  в  бешенстве.  В   Лос-Анджелесе   не
оказалось ни одного избранного, не было никого, кто мог бы противостоять
оборотню, потому он  и  приказал  лишь  следить  и  доложить  ему,  куда
направится девчонка, но  глупый  павлин  Ямамото  все  испортил.  Теперь
кицунэ насторожится и будет уничтожать всех, кого заподозрит  в  слежке.
Проклятый со-хомбуте!
   Тори  презрительно  посмотрел  на  лакированный  бамбук  с  массивным
золотым набалдашником, который носил высокомерный Ямамото.  Устав  клана
предписывал всем высшим иерархам иметь  бамбуковые  трости,  но  как  же
отличалась эта разукрашенная деревяшка от  скромной  палки  вака-гасиры.
Со-хомбуте не был избранным. И не был умным. И его  трость  была  просто
украшением.
   - Я гнался за девчонкой через весь Тихий океан, -  спокойно  произнес
Тори. Холодный ветер  рвал  его  костюм,  но  вакагасира  не  чувствовал
холода.
   - Моих людей убила девчонка? -  недоверчиво  прищурился  Ямамото,  он
даже не заметил, что перебил вакагасиру.  -  Я  думаю,  здесь  ее  ждали
сообщники.
   Со-хомбуте незачем было знать о кицунэ, об оборотнях  и  о  том,  что
именно похитил монстр на вилле  "Розовая  хризантема".  Он  и  не  знал.
Вообще об истинной  подоплеке  японских  событий  было  известно  весьма
ограниченному кругу лиц.
   Масаока вдруг подумал, что зря попросил вакагасиру рассказать правду.
   - Да, уважаемый Ямамото, - кивнул Тори. Первый гнев прошел, и  теперь
тоненькая тросточка вакагасиры вычерчивала на бетоне замысловатые узоры.
- Девчонка ликвидировала ваших бойцов голыми руками. МНЕ... - это  слово
Тори произнес с нажимом, но не глядя на собеседника. - Мне было бы очень
неприятно, если бы это случилось с моими людьми. А вам?
   - Мне... мне тоже, Тори-сан.
   Несмотря на холодный ветер, со-хомбуте  вспотел.  Тори  отвернулся  и
долго, не меньше двух минут, молча смотрел на взлетное поле. Он  не  раз
обращал внимание оябуна на то, что Ямамото  потерял  хватку,  но  хитрый
бонза имел высоких покровителей среди руководства клана, и им всякий раз
удавалось уговорить старика  не  трогать  со-хомбуте.  На  этот  раз  не
отвертится, мерзавец, ведь  прокол,  что  ни  говори,  очень  серьезный:
нарушение прямого приказа вакагасиры. Это может стать  последней  каплей
для членов камбу,  и  напыщенный  Ямамото  вряд  ли  отделается  обрядом
юбицумэ  <Об  ряд  юбицумэ  -  ритуальное   отрезание   фаланги   пальца
провинившимся членам клана якудза.>. Тори давно планировал  поставить  в
Лос-Анджелес  своего  человека,  одного  из  тех,  кто  носит  настоящую
бамбуковую трость, а не украшенную золотом безделушку. Теперь это  время
пришло.
   - Видеокамеры подземного гаража записали схватку?
   Ямамото сглотнул. Получив приказ вакагасиры проследить за летящей  из
Токио девушкой, старый со-хомбуте немедленно позвонил  своим  друзьям  в
камбу и выяснил,  что  беглянка  подозревается,  ни  много  ни  мало,  в
проникновении на одну из самых охраняемых вилл клана, а  погоню  за  ней
возглавляет заместитель оябуна лично. Ямамото смекнул, что ловкий захват
дерзкой девчонки будет расценен как подвиг, и послал  в  аэропорт  своих
лучших людей. Он не сомневался в успехе. Послал всего  двоих...  "О  чем
думала моя голова?"
   - Видеокамеры, - жестко напомнил Тори.
   - У нас есть люди  в  службе  безопасности  аэропорта,  -  со-хомбуте
постарался вложить в свой голос максимум уверенности. Незачем вакагасире
видеть, как он волнуется. - Они клянутся, что записи нет.
   - Что значит "нет"?
   - Видимо, девчонка знала расположение камер. Она не входила в зону их
действия.
   Еще одна неудача. Тори искренне надеялся, что  кицунэ  допустит  хоть
одну ошибку, но на то она и кицунэ, чтобы не оставлять следов.
   - Девчонка прекрасно спланировала пути отхода, -  задумчиво  произнес
вакагасира. - Вы узнали, куда она направилась теперь?
   - Вылетела в Монреаль примерно в...
   "Проклятье! В Канаде тоже нет ни одного избранного!"
   - Пойдите и передайте моим  летчикам,  что  через  двадцать  минут  я
вылетаю в Монреаль. - Тори повернулся к Ямамото спиной. - Я сам  позвоню
нашим братьям в Канаду.
   Со-хомбуте злобно сверкнул глазами, но  покорно  направился  к  трапу
самолета.
   "Кем он себя возомнил?! Заставлять  меня  передавать  сообщение!  Как
слугу! Ну, подожди, Тори, я еще припомню тебе это унижение!"
   Но Ямамото  понимал,  что  оскорбление  свидетельствовало  о  крайнем
неудовольствии вакагасиры, и в глубине души  порадовался,  что  Тори  не
выразил свою ярость иным способом.
   Вакагасира проводил со-хомбуте взглядом, демонстративно набрал номер,
поднес к уху малюсенькую трубочку мобильного телефона, но соединения  не
было - Тори не нажал  кнопку  вызова.  Убедившись,  что  Ямамото  отошел
достаточно далеко, вакагасира тихо позвал:
   - Масаока.
   - Да, господин.
   Понятливый сятэй не изменился  в  лице  и  едва  шевелил  губами:  со
стороны никто бы не заподозрил, что между ним и Тори идет беседа.
   - Я решил, каким образом ты искупишь свою вину перед кланом.
   - Я слушаю, господин.
   - Ты останешься в Лос-Анджелесе.
   - Я все понимаю, Тори-сан.
   - И будь осторожен. Ямамото не настолько глуп, чтобы  не  догадаться,
зачем я оставил тебя здесь.
   - Он не успеет догадаться, господин.
 
Международный аэропорт Дорваль 
Канада, Монреаль, 
6 сентября, пятница, 05.31 (время местное) 
 
   "Почему  так  получилось?  Где  прокол?  Ну,  хорошо,   допустим,   в
Лос-Анджелесе им повезло. Ткнули пальцем в небо и попали в нужную точку.
Но ведь я подчистила все следы! Никто не мог угадать,  что  я  полечу  в
Монреаль. Никто! Из Лос-Анджелеса десятки вылетов каждый  час,  я  могла
оказаться где угодно, а перекрыть все аэропорты мира они не в состоянии.
К тому же я вообще могла остаться в Калифорнии!"
   Дита задумчиво провела пальцем по вычищенной до блеска  стойке  бара.
Стройная девушка в неброской, но дорогой одежде не  привлекала  внимания
многочисленных пассажиров международного аэропорта Монреаля.
   "Из Токио я  летела  брюнеткой,  в  Лос-Анджелесе  стала  блондинкой.
Полная смена документов и одежды. Спящий всех побери, я даже  не  забыла
сменить цвет глаз! Почему вы снова сели мне на хвост?!"
   В том, что японцы рядом, Дита не сомневалась. Ей не нужно было видеть
преследователей, сталкиваться с  ними  лицом  к  лицу,  слышать  тяжелое
дыхание за спиной - обостренные чувства воина подсказывали  ей  главное:
они здесь, они ищут, они знают, как искать, и они найдут. Даже если  они
не успеют к вылету, ее будут встречать в Нью-Йорке.
   "Где прокол?"
   Девушка поставила недопитый бокал на  стойку,  вздохнула  и  едва  не
выругалась: сумка!! Ну конечно! Как  могла  она  не  догадаться  сразу?!
Элегантная, но довольно большая сумочка,  которую  она  всегда  берет  с
собой в салон. Даже не сумка, а ее содержимое. Если  японцы  ищут  ее  с
таким упорством, они наверняка не стесняются сообщать таможенникам,  что
именно находится у Диты. Каменная статуэтка, которую  хорошо  видно  при
проверке  ручной  клади.  Вполне  возможно,  что   японцы   прикрываются
документами  ФБР  или  Интерпола,  и  сотрудники   аэропортов   послушно
указывают им, каким рейсом полетела нужная безделушка.
   Еще несколько секунд Дита перебирала другие следы, по  которым  могли
идти преследователи, но все они не выдерживали критики.
   "Куколка! Моя добыча ведет их за собой. Избавиться от нее? Не брать в
салон? - Моряне очень не хотелось выпускать статуэтку из рук.  -  Ладно,
сейчас все равно ничего не исправить, а  в  Нью-Йорке,  перед  следующим
перелетом, сдам добычу в багаж. Плохо, конечно, Мехраб  не  одобрит,  но
вряд ли старику понравится, если я свалюсь в Москву с  ротой  якудза  на
плечах".
   Кстати, о якудза.
   Дита, не таясь, обернулась и спокойно посмотрела за стеклянную  стену
бара. Вот и наши друзья. Два подтянутых  японца  сосредоточенно  изучали
расписание прилетов. Девушка чуть улыбнулась, отчего стала очень похожей
на  белочку,  поднялась,  небрежно  подхватила  свою  ношу  и   медленно
направилась  в  сторону  уборных.  Теперь,  после   Лос-Анджелеса,   они
настороже и так легко не будет. Впрочем, сложно тоже не будет.
   До окончания регистрации на рейс № 929 Монреаль - Нью-Йорк оставалось
двадцать минут.
 
Центр сердечно-сосудистой хирургии им. Бакулева 
Москва, Ленинский проспект, 
6 сентября, пятница, 14.08 
 
   - Не ожидал, что на сегодняшней операции будут студенты, -  улыбнулся
Ринат Тапельханов, глядя на Машу. - Обычно нас предупреждают.
   - Профессор согласился провести для меня факультатив, - рассмеялась в
ответ девушка.
   Предложение Кабаридзе принять участие в плановой операции  стало  для
Маши не меньшей неожиданностью, чем для его  помощников,  но  девушка  с
радостью ухватилась за идею: операционная была единственным местом,  где
она полностью отрешалась от всех прочих забот. Наблюдая, а то и  помогая
опытным врачам, Маша ощущала  необычайное,  вдохновенное,  граничащее  с
восторгом  чувство.  И  если  бы  девушку   спросили,   испытывала   она
когда-нибудь счастье, она бы не задумываясь ответила:  да,  в  больнице.
Помогать людям, дарить надежду, что может быть  лучше?