го и оценивали. На  глазок.  Знаешь,  как  я  намучился  с  нашими
предыдущими сокровищами?
   - И как у тебя совести хватает об этом  вспоминать?  Массивный  кулак
Христофана со всего  размаху  опустился  на  столешницу,  вызвав  легкое
землетрясение  в  окрестностях:  у  меломанов   за   соседним   столиком
подпрыгнули тарелки, проходящий мимо официант споткнулся,  а  завывающий
на сцене солист сфальшивил. Но на Кортеса агрессия гиганта не  произвела
особого впечатления.
   - А почему бы не вспомнить, если уж зашел разговор? -  пожал  плечами
наемник. - Я ведь  еле-еле  те  побрякушки  пристроил,  с  трудом  нашел
идиота...
   - Уж не меня ли ты имеешь в виду? - прищурилась Яна, на шею и  пальцы
которой  Кортес  и  "пристраивал"  извлеченные  с  помощью   приставника
драгоценности.
   Инга прыснула, Артем закусил губу и  отвернулся,  Кортес  понял,  что
увлекся.
   - А в общем, ты прав, Христофан, - задушевно проворковал он, дружески
стукнув приставника кулаком в бок. -  Чего  ворошить  прошлое?  Мы  ведь
просто шутим.
   Кортес жалобно посмотрел на Яну. Девушка демонстративно отвернулась.
   - Чего только не скажешь, когда говоришь о деньгах...
   В Тайном Городе открыто судачили о  том,  что  в  умении  торговаться
Кортес на голову превосходил даже прирожденных  торговцев  -  шасов.  Те
особо не спорили, но указывали на то, что наемник слишком много  времени
проводит с известными своей  жадностью  навами,  а  челы  вообще  быстро
учатся. Особенно плохому.
   Гигант крякнул, покрутил косматой головой, налил себе еще  коньяку  и
грустно вздохнул:
   - Не были бы вы лучшими наемниками, никогда бы к вам не обратился.
   И, подтверждая эти слова, янтарная жидкость  радостно  провалилась  в
глубокую глотку приставника.
   - Не были бы мы лучшими, мы бы себя  так  не  вели,  -  рассудительно
заметил Кортес. - Так в чем проблема, Христофан?
   - То есть вы согласны?
   - Не делай вид, что искренне считаешь нас идиотами,  -  вставил  свое
слово Артем. - Мы можем обидеться.
   - Мы не возьмемся за контракт, пока не узнаем, в чем он  заключается,
- закончила Яна. - Ни за какие деньги.
   - Совсем ни за какие?
   - В чем проблема, Христофан? - повторил Кортес.  Приставник  погладил
косматую бороду, вытащил из кармана  черную  пирамидку  оберега  Темного
Двора и повернул  ее  вокруг  основания.  Теперь  столик  наемников  был
абсолютно защищен от любых методов прослушивания, включая даже чтение по
губам - навы давали полную гарантию на свои артефакты.
   - Вы когда-нибудь слышали об Этнических Яйцах? Наемники  отрицательно
покачали головами.
   - Поразительная безграмотность, - вздохнул  Христофан.  -  А  фамилия
Фаберже вам о чем-нибудь говорит?
   - Говорит, говорит, - кивнул Кортес. -  Ты  решил  открыть  ювелирный
магазин?
   - Не в этом дело... - Приставник задумчиво повертел  в  руках  пустой
стакан и отставил его в сторону. - В позапрошлом веке Карл  Фаберже  был
очень знаменит...
   - Он и в этом веке ценится.
   - Я знаю. - Христофан пожевал губами, отчего густая  копна  волос  на
его подбородке пришла в движение. - Все работы Фаберже наперечет. Оно  и
понятно - гений ведь! Но об одной его коллекции мало кто слышал...
   - Этнические Яйца. - Артем налил себе сок. - Странное название.
   - Зато точное. -  Приставник,  недовольный  тем,  что  его  перебили,
стрельнул в наемника глазами. - Это пасхальные яйца, сделанные из белого
золота  и  украшенные  драгоценными  камнями.   Их   шесть,   по   числу
континентов. Внутри каждого яйца находится символическая фигурка  жителя
континента: негр, китаец, индеец...
   - С названием понятно. - На  этот  раз  несчастного  гиганта  перебил
Кортес. - Чем они ценны? Помимо того, что их делал Фаберже?
   Христофан упрямо засопел:
   -  Фигурки  выполнены  с  замечательным  мастерством,  даже  одеты  в
соответствующие одежды, отражающие...
   - Если у  тебя  есть  фотографии  этих  штучек,  этого  будет  вполне
достаточно. - Кортес был настроен на деловой лад,  хотя,  возможно,  его
просто раздражало непрекращающееся пищание химер.
   - Фотографий нет, - буркнул приставник,  -  поэтому  и  описываю  так
тщательно. - Он налил себе еще  коньяку  и  выпил.  -  Эх,  челы,  челы,
понимания в вас нет. Один голый расчет. А ведь  тут  искусство!  Красота
неописуемая, и сделано гениально! Вы  все  на  деньги  меряете,  а  ведь
такими вещами наслаждаться надо! Фигурки эти как живые! Чуть не дышат!
   - Здорово, - прошептала Инга. - И сколько они стоят?
   - Один клад, - так же негромко ответил Артем. - Один любой клад.
   - Мне довелось видеть Этнические Яйца - прелесть необычайная. - нежно
продолжил гигант. - Поэтому я и хочу собрать у себя шесть штук.
   - Из любви к искусству, - с улыбкой обронил Кортес.
   - К великому искусству, - поправил Христофан наемника. - Ты, чел, еще
гордиться должен тем, что творения твоего соплеменника так ценятся среди
разумных рас.
   - А почему об этой коллекции мало кто знает? - осведомилась Яна.
   -  Карл  Фаберже  делал  ее  для  частного  лица,  -  скупо   ответил
приставник. - И клиент запретил ювелиру упоминать об этом заказе где  бы
то ни было.
   - Христофан, - вздохнул Кортес, - я тебе уже говорил сегодня, что  ты
отвратительный актер?
   - Ты говорил, что я плохой актер.
   - Это то же самое, - махнул рукой наемник. - Врать ты не умеешь.
   - Почему?
   - Откуда мне знать? - рассмеялся Кортес. - Ты уже  проговорился,  что
нас хочет нанять семья. Вряд ли все приставники  так  озаботились  твоим
отношением к великому искусству.
   - Все знают, что корпоративные правила запрещают вам раздавать  клады
направо-налево, - вклинился в разговор Артем. - И  вдруг  ты  приходишь,
просишь найти шесть заурядных побрякушек, которых у вас в каждом сундуке
сотни, и с легкостью предлагаешь за них любой клад.
   - И при этом еще смеешься над разумом челов, - поддакнула Инга.
   - Ну, это мелочи, - великодушно  улыбнулся  Кортес.  -  Не  сходится,
Христофан, ты запутался, но это только подогревает  мой  интерес.  Зачем
вам Этнические Яйца?
   - А тебе не все равно? -  насупился  приставник.  -  Я  тебе  хороший
контракт предлагаю, чего ты в душу лезешь?
   - Мы уже говорили, что не беремся за работу до тех пор, пока не будем
полностью уверены в ситуации,  -  спокойно  ответил  Кортес.  -  Как  ты
понимаешь, Христофан, мы можем себе позволить  не  бросаться  за  каждой
костью, которую нам предлагают. Во многом  благодаря  этому,  -  наемник
веско поднял указательный палец, - мы всегда выполняем свои контракты.
   - И поэтому ты лучший.
   - Мы лучшие, - поправил приставника Кортес. - Мы - команда. И если ты
хочешь сотрудничать с нами, то расскажи, пожалуйста, всю правду.
   - Правду... - Христофан  тоскливо  оглядел  челов,  вздохнул  и  сжал
громадный  кулак.  -  Это  корпоративная  тайна.  Вы  готовы  официально
подписаться под ее неразглашением?
   -  Христофан,  -  устало  пробурчал  Кортес,  -  ты  же  знаешь,  что
официальная  подпись  может  появиться  только   в   случае   заключения
контракта, а мы пока лишь обсуждаем эту возможность. Максимум, на что ты
можешь рассчитывать, - наше слово, что  все  сказанное  тобой  останется
между нами. Мы заботимся о своей репутации.
   Приставник снова оглядел наемников и решился:
   - Этнические Яйца - это часть сборного  артефакта.  Есть  еще  Рунный
Атлас,  но  что  это  такое,  никто  не  знает.   Собранные   вместе   и
расставленные в правильном порядке Яйца  укажут  на  Рунном  Атласе  все
клады, когда-либо зарытые в землю.
   - Оп-па!  -  снова  не  удержалась  Инга  и  удостоилась  от  Кортеса
очередного недовольного взгляда.
   -  Карл  Фаберже  был  не  просто  талантливый  ювелир,  -  продолжил
Христофан. - Он был настоящий гений. Может быть,  он  был  магом,  я  не
знаю, но он не просто работал, он чувствовал душу золота,  душу  камней.
Его произведения - сказка, и только  он  мог  сделать  Этнические  Яйца.
Только его гений мог заставить землю рассказать обо всех сокрытых в  ней
сокровищах. К счастью, мы успели узнать об  этой  работе  и  предприняли
меры, чтобы последнее Яйцо не досталось заказчику.
   - Кто заказал Фаберже коллекцию? - тихо  спросил  Кортес.  Приставник
молчал. Судя  по  всему,  в  этом-то  и  заключалась  главная  опасность
контракта, и наемник нахмурился:
   - Христофан, кто из  Тайного  Города  догадался  использовать  талант
Карла Фаберже?
   - Старый Юрбек Томба, -  нехотя  буркнул  приставник.  -  Спящий  еще
накажет его за такую жадность.
   Кортес хрюкнул, Яна разочарованно присвистнула и откинулась на спинку
стула, Артем цокнул языком, и только Инга, облизнув тонкие  губы,  молча
прищурила темные глаза.
   Томба были известнейшими  представителями  семьи  Шась.  Юрбек  Томба
занимал пост одного из директоров Торговой Гильдии, и трогать  его  было
чревато большими неприятностями: за спиной шасов  стоял  грозный  Темный
Двор. Теперь стало понятно, почему Христофан обратился именно к  Кортесу
- наемник дружил с навами, и только он при желании  мог  рискнуть  пойти
против Юрбека.
   - Не понимаю, зачем вам контракт с наемниками, -  после  затянувшейся
паузы произнес Кортес. -  Артефакт  подрывает  ваш  семейный  бизнес,  и
Великие  Дома  этого  не  допустят.  Если  есть   доказательства,   надо
обратиться к людам или в Темный Двор, они как следует прижмут Юрбека,  и
он еще извиняться будет. Вопрос не стоит таких расходов.
   - У нас нет доказательств, - грустно признался Христофан.
   - А шестое Яйцо?
   - У нас... мы... оно... - На приставника было жалко  смотреть.  -  Мы
его потеряли. Когда ворова... гм... забирали его. Мы... в общем,  мы  не
сами этим занимались...
   Пару секунд Кортес изумленно смотрел на Христофана, явно  раздумывая,
не стоит ли ему засмеяться, но сдержался и  ограничился  лишь  тем,  что
многозначительно покашлял.
   Несмотря на внушительные габариты  и  колоссальную  физическую  силу,
недалекие и добродушные приставники были совершенно не  приспособлены  к
агрессивным действиям, предпочитая в случае необходимости  обращаться  к
Великим Домам или наемникам. Видимо, в тот раз их надули.
   - Вы знаете, где шестое Яйцо?
   -  Нет,  -  покачал  головой  гигант.  -  Воришка  как  сквозь  землю
провалился, но мы твердо уверены в том, что он не продал его Юрбеку.
   - Что было дальше?
   - Томба был очень недоволен потерей шестого Яйца, - вернулся к своему
грустному повествованию Христофан, - но поправить что-либо было не в его
силах: Яйца изготавливались единой коллекцией,  и  просто  так  заменить
одно из них невозможно, надо переделывать все,  а  Карл  Фаберже  вскоре
после их создания умер.
   - И вы вздохнули спокойно.
   - Относительно. - Приставник почесал косматую бороду. - Мы предложили
Юрбеку купить у него Этнические  Яйца,  но  прохиндей  потребовал  такую
плату, что корпорация стала подумывать о том, что дешевле его убить.
   На этот раз Кортес не удержался от смеха:
   - Сколько он захотел?
   - Полпроцента от наших доходов.
   - Какой молодец, - одобрила Яна.
   - Мы долго  торговались,  а  потом  у  челов  случился  переворот.  -
Христофан снова взялся за стакан. - Об этом вы должны помнить -  в  одна
тысяча девятьсот семнадцатом. У Юрбека сожгли пару домов, и  он  потерял
оставшуюся часть коллекции.
   - Это уже лучше, - пробормотал  Артем.  Молодому  наемнику  не  очень
хотелось связываться с шасом.
   - Мы тоже так думали, - поспешил разочаровать  его  Христофан,  -  но
Юрбек не унимался и начал поиски похищенного. Неделю  назад  мы  узнали,
что он приобрел одно из Яиц на аукционе Кристи.
   - Всего одно, - усмехнулся Кортес.
   - Еще три он заполучил в последние двадцать лет, - вздохнул Христофан
и выпил. - Мы сумели узнать об этом из очень достоверных источников.
   - Наябедничайте Великим Домам, - предложила Яна.
   - Никто не будет обыскивать квартиру Томбы без  веских  оснований,  -
вздохнул Артем. - Он вассал  Темного  Двора,  и  навы  не  позволят  его
трогать.
   Инга задумчиво потянулась за долькой ананаса и снова промолчала.
   - Значит, у Юрбека четыре Этнических Яйца,  -  подвел  нехитрый  итог
Кортес. - Осталось вычислить местонахождение еще двух.
   - Видишь, как все несложно! - обрадованно подхватил приставник.  -  Я
даже могу сказать, где находится одно из них! Вам  надо  только  забрать
его!
   - Где? - немедленно поинтересовалась Инга.
   - В Оружейной  палате,  -  машинально  ответил  Христофан  и  тут  же
прикусил язык.
   Лица наемников снова вытянулись.
   Московский Кремль и прилегающие к нему набережную, Красную площадь  и
Александровский  сад  в  Тайном  Городе  называли  зоной  Кадаф,  и   по
соглашению между Великими Домами использование там магии было  строжайше
запрещено. Артем никогда не задумывался, из-за  чего  было  введено  это
правило, но знал, что эту  территорию  постоянно  контролировали  боевые
маги Великих Домов, имеющие  приказ  на  уничтожение  любого  нарушителя
запрета. Поэтому, для того чтобы  похитить  Яйцо  из  Оружейной  палаты,
можно  было  использовать  лишь  обычные  воровские  приспособления,   и
вероятность удачного исхода подобного визита в тщательно охраняемую  ФСБ
резиденцию президента страны была крайне невысокой.
   - Христофан, - произнес Кортес после небольшой паузы, - давай сделаем
выводы?
   - Давай, - кивнул окончательно погрустневший приставник.
   - Ты предлагаешь нам контракт, который подразумевает  следующее...  -
Чтобы быть более понятным, наемник,  перечисляя  пункты,  стал  загибать
пальцы. - Первое: надо обокрасть весьма известного и весьма уважаемого в
Тайном Городе шаса и поссориться с Темным Двором.
   - Да.
   - Второе: надо выкрасть ценный предмет из Оружейной палаты, что,  при
невозможности использования магии, очень и очень непросто.
   - Да, - снова подтвердил приставник.
   - Третье: надо найти последнее, шестое  Этническое  Яйцо,  о  котором
никто не слышал с прошлого века, и Рунный Атлас, о котором вообще  никто
ничего не слышан. Я все перечислил?
   - Да, - прогудел Христофан. -  И  за  все  это  мы  предлагаем  целое
состояние.
   - Любой клад... - зачарованно прошептала Инга.
   Кортес внимательно посмотрел на рыжую, насупился, но опять ничего  не
сказал и повернулся к приставнику:
   -  Увы,  Христофан,  я  вынужден   отказаться   от   твоего   щедрого
предложения.
   - Не хочешь связываться с шасами?
   - Не хочу, - признал Кортес. - Они мои друзья.
   - Я могу рассчитывать на ваше молчание? - угрюмо спросил приставник.
   - Разумеется. Все, что ты сказал, останется строго между нами.
   Христофан кивнул, отключил оберег  Темного  Двора  и  молча  поднялся
из-за стола.
 
Складской комплекс компании "Центрмедпереработка". 
Москва, Проектируемый проезд, 
30 июля, понедельник, 23:33 
 
   Витек оторвался от тарелки и посмотрел на сокамерника. -  Васильевич,
а Васильевич, ты бы покушал, а?
   - Не  хочу,  -  еле  слышно  пробурчал  самый  старый  из  подопытных
Монастырева.
   Вот уже четыре часа со времени последнего укола он  неподвижно  лежал
на койке, уткнувшись носом в стену,  не  среагировав  даже  на  выданный
ужин.
   - Ты ведь ничего не ел! - удивился Витек.
   - А  тебе  бы  все  жрать,  -  разозлился  третий  обитатель  камеры,
невысокий и одутловатый Хомяк. - Куда только все девается?
   Несмотря на превосходный аппетит, Витек оставался тощим как вобла,  и
серый комбинезон болтался на нем словно на вешалке.
   - Это  я  впрок  наедаюсь,  -  объяснил  он,  приканчивая  порцию.  -
Поголодали бы с мое... Васильевич, можно, я твою порцию съем?
   - Ешь, - так же тихо ответил старик.
   - Мы свое отголодали,  -  буркнул  Хомяк.  -  Не  тебе  рассказывать,
молокосос.
   - Тогда чего спрашиваешь? - Витек придвинул к себе  тарелку  старика,
но есть не стал, а закурил и сыто рыгнул. - Я  вот  вообще  не  понимаю,
чего вы боитесь? Чего ноете? Одели, помыли, кормят от пуза да еще  ханку
вкалывают - житуха!
   - Житуха! - передразнил молодого бродягу Хомяк. - А что тебе за ханку
вкалывают, ты спрашивал? А что с тобой потом будет, когда они эту  ханку
проверят?
   Васильевич глухо застонал.
   - Да ничего не будет, - махнул рукой Витек. - Отпустят с миром и все.
Опять на вокзал вернемся. А может, еще и денег дадут.
   - Чего бы это им тебе денег давать?
   - А почему нет? -  удивился  Витек.  -  Ты,  Хомяк,  знаешь,  где  мы
находимся? Куда нас привезли? - Бродяга покачал головой. - Вот  и  я  не
знаю. Так чего им бояться? Ханку свою проверят и  выбросят  нас  на  все
четыре стороны.
   - Твоими бы устами мед пить, - после паузы проворчал Хомяк.
   - Наливай, выпью! - Витек довольно захохотал, затушил сигарету и взял
в руку ложку.  -  Васильевич,  последний  раз  спрашиваю:  есть  будешь?
Слышишь?
   Мужчина застонал и перевернулся на спину. Хомяк вздрогнул,  у  Витька
удивленно отвисла челюсть:
   - Васильевич, ты чего сотворил?
   В воздухе над головой старика плавал маленький золотой шарик.
 
Глава 3 
 
   "Алир Кумар снова в Москве! Всемирно известный художник  и  скульптор
остался верен своему обещанию устраивать премьерные показы  новых  работ
исключительно  на  Родине,  и  послезавтра  в  Манеже  открывается   его
очередная персональная выставка. Как обычно, помимо российских ценителей
искусства, выставку собираются посетить многочисленные коллекционеры  со
всего мира..." ("КоммерсантЪ")
   "Алир Кумар, гордость семьи Шась,  наконец-то  покинул  флорентийскую
мастерскую, чтобы лично представить на выставке свои  новые  работы.  По
этому случаю Торговая  Гильдия  устраивает  грандиозный  прием  в  честь
Алира, на который соберутся..." ("Тиградком")
 
Муниципальный жилой дом. 
Москва, улица Гольяновская, 
31 июля, вторник, 1:00 
 
   По своим меркам Вероника  проснулась  довольно  рано,  в  одиннадцать
утра. В другие дни, когда не требовалось  идти  в  институт  и  не  было
никаких дел, она позволяла себе спать до полудня, а  то  и  дольше,  тем
более после такой бурной ночи. Но сегодня этого не  произошло,  и  виной
тому была именно  бурная  ночь,  точнее,  то  прекрасное  настроение,  с
которым девушка провалилась в  сон  в  объятиях  любовника.  Счастливая,
утомленная, Вероника готова была петь от радости: Лешенька, ее  Лешенька
снова был рядом! Ласкал с прежней страстью, с невероятной неутомимостью,
раз за разом приводя ее к  восхитительному  взрыву  чувств.  Она  сумела
обмануть смерть! Она сумела вернуть любимого, и ничто в мире  не  сможет
больше их разлучить!
   Не открывая глаз, девушка блаженно потянулась, попробовала  прижаться
к телу Лешеньки, которое должно  было  находиться  слева...  И  едва  не
свалилась с кровати - рядом с ней никого не было!
   Вероника резко распахнула глаза и привстала.
   Никого!
   "Не может  быть!"  -  Девушка  растерянно  провела  рукой  по  смятой
подушке.
   Вероника отчетливо помнила, как засыпала в крепких объятиях Лешеньки,
чувствуя его знакомое дыхание, наслаждаясь запахом его  родного  тела  и
ощущая бурлящую в нем силу. Лешенька был готов продолжать  любить  ее  и
дальше, никогда раньше он не был столь ненасытен...
   "Неужели это был сон? - Вероника готова была разрыдаться от  обиды  и
разочарования. - Нет!"
   Пятна на простыне грубо, с откровенной пошлостью намекали на то,  что
визит умершего друга не был плодом фантазии. Лешенька был  здесь,  любил
ее, и постельное белье еще хранило  запах  его  тела.  Девушка  понюхала
наволочку, обхватила подушку руками, прижала ее к себе и, сидя  в  таком
положении на кровати, задумалась.
   "Что произошло? Что, черт  возьми,  произошло?  Я  приняла  "стим"  и
попыталась вызвать дух  Лешеньки  при  помощи  свечи  и  зеркала.  И  он
пришел".
   В  памяти  всплыла  окутанная  золотистым  сиянием  фигура,  спокойно
проходящая через холодное стекло. Это  не  могло  быть  сном.  Пятна  на
простыне не могли взяться из ниоткуда.
   Рассеянны