а.
Что до других женщин, он знал их не слишком хорошо. Он всегда  стеснялся
в обществе женщин, а они смеялись над ним за то, что он краснеет. Люсия,
дочь пекаря, всегда была добра к нему - но что он может  ей  предложить?
Отец ее убит, дом сгорел. Если он увезет ее обратно, ей негде будет жить
и придется идти в Тальгитир на заработки. Есть еще  Трианис,  племянница
Паккуса-пророка. У нее тоже не осталось никого из родных. Киалл перебрал
в уме имена пленниц: Кассия, Юна, Колия, Менея. Сколько же их!
   Чареос прав. Нечего и пытаться освободить двадцать молодых  женщин  -
через степь их все равно не переправишь.
   Но если они отступятся, даже не попытавшись, Киалл будет считать себя
лгунишкой и хвастуном.
   Он  уснул  беспокойным  сном.  День  прошел,  и  в  сумерках  путники
отправились дальше, стараясь держаться в низинах. Наконец Окас,  который
вел их по извилистой  оленьей  тропе,  остановился  на  большой  поляне,
окруженной тополями, спешился и  взошел  на  невысокий  холм.  Остальные
последовали за ним и увидели внизу большое селение. Его окружал  высокий
частокол с четырьмя вышками по углам. Внутри лепилось около  шестидесяти
хижин и стоял один большой дом. По гребню стены расхаживали  часовые,  у
ворот горели фонари.
   - Прямо крепость, будь она неладна, - сказал Бельцер.
   - Ничего, мы ее приступом брать не собираемся, - откликнулся Чареос.
   - Хвала богам и за это.
   Чареос присматривался  к  расположению  домов  и  к  движению  внутри
городка. Только что рассвело, и  народу  на  улицах  было  немного.  Две
женщины с деревянными ведрами на  коромыслах  вышли  из  крепости  через
задние ворота. Чареос присмотрелся к воротам повнимательней: в них  была
устроена решетка с тяжелым железным блоком, который поднимался с помощью
двух деревянных воротов, расположенных на стене.
   Он отошел назад и присоединился к остальным.
   - Вряд ли нам  удастся  войти  туда  незамеченными,  не  имея  своего
человека внутри.
   - Где же его взять? - спросил Бельцер.
   - Я пойду первым, - вызвался Чареос.
   - Нет, - вмешался Киалл, - нельзя посылать вожака  на  такое  опасное
дело. Что мы будем делать, если тебя схватят? Пойду я.
   - Ну и что ты им скажешь, парень? - хрюкнул Бельцер. - Я, мол, пришел
за своей милой - подавайте ее скорее сюда?
   - Что-то в этом роде. - Киалл выгреб из  своей  седельной  сумки  все
золото, оставив только одно колечко. - Я скажу их главному, кто  он  там
ни есть, что я хочу выкупить захваченных женщин. Если он  согласится,  я
махну вам со стены правой рукой, а если почую измену, махну левой.
   - И что же нам делать  в  последнем  случае,  генерал?  -  насмехался
Бельцер. - Идти на приступ?
   - Заткнись, дубина! - гаркнул Чареос. -  Парень  хорошо  придумал.  В
полночь мы с Финном подойдем к южной стене. Если ты до того  времени  не
подашь нам знак, мы пойдем и поищем тебя.  Будь  осторожен,  Киалл.  Там
сплошные головорезы - чужая жизнь для них плевка не стоит.
   - Я знаю. - Киалл сел на коня,  и  голос  Окаса  произнес  у  него  в
голове: Я буду с тобой, буду смотреть твоими  глазами.  Юноша  улыбнулся
Покрытому Узорами и тронул коня каблуками.
   Солнце уже ярко светило, когда он  стал  спускаться  по  травянистому
склону к городку. Киалл помахал рукой  часовому  на  стене,  зарядившему
свой лук, и улыбнулся. Проезжая в  ворота,  юноша  чувствовал,  как  пот
струится у него по спине,  и  не  смел  поднять  глаза  на  лучника.  Он
направив свою лошадь к коновязи и спешился.  Поблизости  был  колодец  -
Киалл вытянул наверх ведро и напился из заржавленного ковша.
   Услышав позади шаги,  он  медленно  обернулся.  К  нему  шли  четверо
часовых с мечами наголо.
   - Нет нужды прибегать к насилию, друзья мои, - развел он руками. -  Я
приехал, чтобы купить одну-двух женщин.
   - Покажи, сколько весит твое золото, - сказал высокий воин.
   Киалл достал из кармана кольцо и  бросил  ему.  Тот  повертел  его  в
руках.
   - Годится. А где остальное?
   - Остальное будет, когда договоримся.
   - Да ну? Я знаю парочку приемов, которые помогают выведывать секреты.
   - Не сомневаюсь в этом. Кто у вас тут главный? Проводите меня к нему.
   - А может, это я и есть? - ухмыльнулся воин.
   - Надеюсь, что у вашего вожака мозгов малость побольше, -  огрызнулся
Киалл.
   - Ах ты сукин сын! - Воин вскинул  меч,  и  Киалл,  отскочив  вправо,
выхватил саблю.
   - Оставьте его! - прогремел кто-то, и  стражники  застыли  на  месте.
Высокий человек в черном растолкал толпу, собравшуюся на месте стычки.
   - А ты-то тут при чем? - осведомился воин.
   - Я знаю этого человека и не хочу, чтобы вы его убивали.
   Киалл взглянул на пришельца: худощавый, с темным ястребиным  лицом  и
шрамом через всю щеку. Юноша видел его впервые.
   - Нечего совать свой кривой нос в чужие дела,  Гарокас,  -  проворчал
стражник.
   Незнакомец с холодной улыбкой обнажил свою саблю.
   - Дурак ты безмозглый, Гитха! Думаешь перебороть меня на мечах?
   Гитха беспокойно  глотнул  и  попятился,  поняв,  что  зашел  слишком
далеко.
   - Ну, довольно! - рявкнул  Киалл,  стараясь  по  мере  сил  подражать
властному тону Чареоса.  Двое  мужчин  замерли  в  изумлении.  -  Ты,  -
приказал Киалл Гитхе, - отдай мне мое кольцо и ступай обратно на  стену.
- Тот сморгнул стекающий в глаза пот и охотно подчинился:  убрал  меч  в
ножны, не глядя на Гарокаса, и зашагал прочь. Толпа, видя, что потехи не
будет, разошлась. Гарокас с усмешкой покачал головой:
   - Неплохо для  крестьянского  парня.  Совсем  неплохо.  Вижу,  Чареос
хорошо тебя натаскал. Он где-то тут, поблизости?
   - Возможно. Ты что, его друг?
   - Нет, но мне надо его повидать. Я вот уже четыре месяца как ищу вас.
   - Зачем?
   - У меня имеется послание от князя. - Гарокас зачерпнул  ковшом  воды
из ведра и напился. - Но что ты делаешь  здесь,  Киалл,  так  далеко  от
дома?
   - Если тебя послал князь, ты и без меня  это  знаешь.  Сюда  привезли
женщин из моей деревни.
   - И ты приехал, чтобы увезти их обратно? Как это благородно. Но  увы,
ты опоздал. Последнюю из них продали пару месяцев назад.  Этот  город  -
всего лишь рынок, Киалл. Каждые три месяца надирские  купцы  и  вельможи
съезжаются сюда для покупки рабынь.
   Киалл проглотил досаду.
   - Как это тебя, человека князя, столь радушно принимают здесь?
   - Меня принимают во многих местах. Пойдем, я провожу тебя к главному,
о котором ты спрашивал. Возможно, там ты получишь ответ.
   Гарокас вывел Киалла через переулки на  главную  площадь.  Там  стоял
большой дом, который путники видели с холма. Гарокас вошел туда и провел
Киалла в заднее, отгороженное завесой помещение.
   С  атласного  дивана  навстречу  им  поднялась  женщина   с   коротко
остриженными темными волосами, большими раскосыми глазами и пухлым ртом.
Черная туника, подпоясанная в талии, оставляла открытыми  длинные  ноги.
Киалл заморгал, стараясь не  глядеть  на  нее  слишком  пристально.  Она
подошла к нему совсем близко, и  он  зашаркал  ногами,  стараясь  отойти
немного назад. При этом он случайно взглянул ей в глаза и  заметил,  что
они синие, с лиловым оттенком.
   - Ну вот твое желание и исполнилось, Киалл, - сказал Гарокас.  -  Она
здесь главная.
   Киалл поклонился, чувствуя, что краснеет.
   - Я счастлив... то есть... я...
   - Он что, дурачок? - осведомилась женщина.
   - Не думаю, принцесса.
   - Чего тебе здесь надо? - обратилась она к Киаллу. Он перевел дух.
   - Мне нужна женщина.
   - Тут что, по-твоему, - публичный дом?
   - Нет, вовсе нет. Я ищу женщину, которую увезли из  моей  деревни,  -
хочу ее выкупить.
   - Выкупить? У нас здесь цены высокие. По карману ли это тебе?
   - Думаю, что да. Сколько?
   - Это зависит от того, насколько она красива.
   - Ее зовут Равенна, и она самая красивая... - Киалл запнулся, глядя в
глаза незнакомке, и вдруг понял, что рядом с этой женщиной Равенна никак
не может считаться красавицей. От одной этой мысли он почувствовал  себя
предателем. - На мой взгляд, она красивая, - неуклюже закончил он.
   - Ты путешествуешь вместе с героями Бел-Азара? - спросила женщина. От
этих слов его проняло холодом.  Он  заколебался,  не  зная,  сказать  ли
правду, но тут же ответил:
   - Да.
   Она кивнула:
   - Мне всегда лучше говорить правду, Киалл. - Она взяла его  за  руку,
увлекла к дивану, отпустив  Гарокаса  взмахом  руки,  и  легла,  опустив
голову на голубую шелковую подушку. Киалл остался стоять. - Расскажи мне
об этих героях, - велела она.
   - Что мне сказать вам? Это сильные люди, отважные,  мастера  военного
дела.
   - А зачем им нужна эта... эта девушка?
   - Они хотят только спасти ее и вернуть... дорогим ей людям.
   - Это ты - дорогой ей человек?
   - Нет, то есть... да.
   - Так да или нет? Сядь рядом и расскажи все толком. - Он  примостился
на краешке дивана, чувствуя бедром тепло  ее  ноги,  прочистил  горло  и
рассказал ей о своей любви к Равенне, невесте сельского хозяина Джарела.
   - Я не упрекаю ее за то, что она собиралась  замуж  за  другого.  Она
была права. Кто я? Мечтатель.
   - И у тебя не было никакой другой женщины?
   - Нет.
   - Ни поцелуев, украденных на горном лугу, ни тайных свиданий?
   - Нет.
   Она села рядом с ним и обняла рукой за плечи.
   - Последний вопрос, Киалл, -  да  смотри  отвечай  честно.  От  этого
зависит многое. Ты сказал мне всю правду о цели вашего пути?  Вам  нужна
только Равенна и ничего больше?
   - Я сказал вам всю правду, клянусь.
   Она  долгим  взглядом  посмотрела  ему  в  глаза,  потом  кивнула   и
улыбнулась. Сняв руку с его плеча, она вернула маленький кинжал  обратно
под подушку.
   - Хорошо, я подумаю, хотя ничего тебе не обещаю.  Ступай  обратно  на
площадь и найди Гарокаса. Пусть велит, чтобы тебя покормили. - Он встал,
неловко поклонился и направился к выходу. - Скажи, Киалл,  -  ты  веришь
мне? - внезапно спросила она.
   - Хотел бы верить, госпожа моя. Как не верить такой красоте.
   Она плавно поднялась, подошла и прижалась к нему, положив руки ему на
плечи. Ее губы были совсем близко от его рта.
   - А можно ли ей верить?
   - Нет, нельзя, - прошептал он.
   - Твоя правда. Ступай.

10

   - Надоело мне торчать тут, - объявил Бельцер.
   - Что он там делает? Почему не дает сигнала?
   - Он говорил с начальником крепости, - сказал Окас,  садясь  рядом  с
ним. - Любопытная встреча, - хмыкнул старик, - а будет еще любопытнее.
   - Почему? - спросил Чареос. - Кто он такой?
   - Не он, а она, Мастер.
   - Значит, опасности пока нет? -  настаивал  Чареос.  Улыбка  на  лице
Окаса померкла.
   - Не уверен. Было мгновение в  их  разговоре,  когда  он  подвергался
большой опасности. Я чувствовал, что она вот-вот убьет его, но что-то ее
остановило.
   - Не надо было его  посылать,  -  сказал  Маггриг.  -  Опыта  у  него
никакого.
   - Быть может, поэтому он и жив до сих пор, -  заметил  Окас.  -  Этой
женщине палец в рот не клади, но Киалл чем-то заинтересовал ее.
   - В постель она, что ли, хочет с ним лечь? - спросил Бельцер.
   - Возможно.  Она,  безусловно,  хищница,  а  таких  порой  привлекает
невинность. Но дело не только в этом, я чувствую. Она расспрашивала  его
обо всех вас.
   - И он сказал? - прошипел Бельцер.
   - Сказал. Это, я думаю, и спасло ему жизнь.
   - Но если она здесь главная, - сказал Чареос, - то  это  она  послала
воинов, чтобы убить нас.
   - Так и есть, - согласился Окас. - Занятно, правда?
   - Тут чего-то не хватает, - заметил Чареос.
   - И это верно. В крепости есть человек, спасший Киалла от стражников.
Его зовут Гарокас, и он сказал Киаллу, что  хочет  поговорить  с  тобой,
Чареос.
   - Гарокас? Это имя мне незнакомо.
   - Он говорит, что имеет послание от князя, - не знаю, что  это  может
означать.
   - Ничего хорошего, бьюсь об заклад, - проворчал Бельцер. - Ну так что
же делать будем?
   - Ждать, - ответил Чареос.
   - Она может послать сюда вооруженных людей, - не унимался Бельцер.
   - Может. Тем не менее будем ждать.

***

   - Не знаю, как ты жив еще, парнишка, - сказал Гарокас. Они с  Киаллом
сидели за столом в переполненной харчевне.  -  Танаки  обычно  не  столь
мягка с врагами.
   - Я ей не враг, - сказал  Киалл,  отправляя  в  рот  последнюю  ложку
горячей похлебки.
   - Ой ли?
   - Почему я должен враждовать с ней?
   - Так ведь это здесь твою любимую выставили на  помост  для  продажи.
Разве это не вызывает у тебя гнева?
   Киалл посмотрел в холодные глаза воина.
   - Вызывает. Но ведь не Танаки же возглавляла тот набег?
   - Нет. Танаки только ведет торги. Добытчики съезжаются к ней со  всей
степи. Если бы  ты  побывал  здесь  в  торговый  день,  тебе  многое  бы
открылось.
   - Я все-таки не понимаю, почему княжеского посланца терпят здесь.
   - Это потому, - хмыкнул Гарокас, - что ты пока еще жизни  не  знаешь.
Так и быть, просвещу тебя. Ты, конечно же, знаешь, что  регент  запретил
работорговлю еще десять лет назад?
   - Да. И отменил крепостное право. Он поступил очень мудро.
   - Это как посмотреть. Если ты раб или крепостной, то конечно. Но если
ты дворянин - дело иное.  Благополучие  дворянства  всегда  зависело  от
земли, но  под  угрозой  надирского  нашествия  все  изменилось.  Земля,
конечно, приносит кое-какой доход, но готирская  сторона  плодородна,  и
продовольствие там стоит дешево. Нет, настоящую выгоду всегда  приносили
рабы - а регент этого в расчет не принял. Понимаешь, к чему я веду?
   - Нет, - признался Киалл.
   - Неужели? Я полагал, что  ты  умнее  -  впрочем,  это  романтические
бредни застилают твой рассудок. -  Гарокас  подался  вперед.  -  Дворяне
никогда не отказывались от работорговли - они просто нашли иные пути  ее
осуществления. Набег на  твою  деревню  произошел  с  ведома  князя.  Он
получает свою долю прибыли, и  я  должен  проследить,  чтобы  дележ  был
честным.
   Киалл почувствовал во рту вкус желчи. Он проглотил  слюну  и  глотнул
пива, заказанного Гарокасом.
   - Мы платим ему подати, обращаемся к нему за защитой - а  он  продает
нас, чтобы подправить свои дела!
   - Скверно устроен этот мир, не так ли, парнишка?
   - Зачем ты рассказал мне это? Зачем?
   - А что такого? - пожал плечами Гарокас.  -  Вряд  ли  ты  выберешься
отсюда живым. Да я и сам сыт этим по горло. - Он  потер  глаза.  -  Стар
становлюсь. Когда я был молод, как ты, я тоже верил в героев. Но  героев
не бывает - по крайней мере таких, какими мы  хотим  их  видеть.  Каждый
совершает подвиги по  собственным  причинам,  ради  собственной  выгоды.
Взять хоть твоих друзей. Зачем они пошли за  тобой?  Думаешь,  им  нужна
твоя Равенна? Нет, они хотят вернуть былую славу, ушедшую юность.  Хотят
снова услышать песни о себе.
   - Я не верю этому. Чареос и другие рисковали жизнью  ради  меня  -  и
ради Равенны. Не надо трепать их имена впустую. Спасибо за угощение.
   Киалл вышел на свежий воздух и поднялся на  стену.  Двое  часовых  не
препятствовали ему. Не глядя в сторону лагеря, Киалл  подождал  и  скоро
услышал в мозгу голос Окаса.
   - Что ты хочешь сказать нам? - спросил старик.
   - Ничего. Скажи Чареосу, пусть не приходит к стене. Подождем, пока  я
еще раз поговорю с Танаки.
   - Будь осторожен, когда ты с ней. Ей уже доводилось  убивать,  и  она
способна убить снова.
   - Я буду осторожен. Но она... тревожит меня.
   Окас покинул его, и Киалл вернулся на площадь. Там на шести  каменных
столбах высился большой торговый помост. Киалл представил,  как  Равенна
стоит на нем, а надиры, столпившись вокруг, пожирают  ее  взглядами.  Но
большие раскосые глаза Танаки заслоняли картину.
   Кто-то хлопнул Киалла по плечу, и он подскочил.
   - Я так и знал, что это ты, - сказал Челлин.
   Киалл не сразу узнал кряжистого надрена,  но  потом  вспомнил  его  и
улыбнулся.
   - Далеко же ты заехал от наших гор, Челлин. Я рад,  что  ты  проделал
этот путь благополучно.
   Надрен сел на скамейку и почесал свою черную с проседью бороду.
   - Нам это далось нелегко, как и  тебе,  должно  быть.  Как  там  твои
друзья?
   - Живы.
   - Уже хорошо, если учесть, сколько народу посылали убить их.
   - Отрадно, что тебя не было среди посланных.
   - Я был там. Мы вернулись только утром. Ну, авось теперь  ты  уладишь
свои дела с принцессой, и нам не придется встречаться на ратном поле.
   - С принцессой?
   - Ну да, с Танаки. Разве ты не знал, что она из ханского дома?
   - Нет, не знал.
   - Она дочь Тенаки-хана, самое младшее его дитя.
   - Но  что  она  делает  здесь?  -  удивленно  спросил  Киалл.  Челлин
засмеялся.
   - Ты не слишком много знаешь о надирах, верно? У них женщины  ценятся
меньше лошадей. Танаки не угодила чем-то своему  брату  Джунгиру,  и  он
сослал ее сюда.
   - Она очень красива, - сказал Киалл.
   - Да - и самый лакомый кусочек, какой мне доводилось видеть.  Мужчина
может умереть счастливым, переспав с ней.
   Киалл покраснел, откашлялся и спросил:
   - Куда ты направишься теперь?
   - Кто знает? - пожал плечами Челлин. - Опять на север -  а  может,  и
нет. Устал я от такой  жизни,  Киалл.  Вот  возьму  и  поеду  на  юг,  в
дренайские земли. Куплю себе усадьбу, заведу семью...
   - А потом налетят надрены и украдут твоих дочерей. Челлин со  вздохом
кивнул:
   -  Да.  Эта  мечта,  как  и  все  другие,  не  выдерживает   близкого
рассмотрения. Надеюсь, у вас с принцессой все сладится. Ты пришелся  мне
по сердцу - надеюсь, мне не прикажут тебя убить.
   Челлин ушел, а Киалл просидел на том же месте еще  час  Потом  пришел
воин и сказал:
   - Тебя зовут. - Киалл прошел вслед за ним в большой дом. Танаки снова
ждала его на диване - теперь уже в белой тунике, с обнаженными руками  и
ногами. На ней не было никаких украшений,  если  не  считать  серебряной
пряжки на широком белом поясе.
   Когда Киалл вошел, она встала.
   - Милости прошу к моему очагу, Киалл. Садись и поговори со мной.
   - О чем, госпожа?
   - Назови мне причину, по которой я не должна тебя убивать.
   - А разве вы убиваете без причины?
   - Случается. Что в этом удивительного?
   - Я уже отвык удивляться, принцесса. Вы поможете мне найти Равенну?
   Она взяла его за руку, подвела к дивану  и  усадила  рядом  с  собой,
опершись ему на плечо.
   - Не уверена. Ты знаешь, что я посылала людей убить тебя и других?
   - Да, - шепнул он, чувствуя шеей и щекой тепло ее дыхания.
   - Я сделала это потому, что мне сказали, будто герои  едут  отомстить
за набег. Я думала, вы хотите убить меня.
   - У нас и в мыслях этого не было.
   - А потом я увидела  высокого,  красивого  невинного  юношу,  ищущего
женщину, которой нет до него дела. Этот юноша заинтересовал меня. -  Она
коснулась губами его щеки, и ее правая рука скользнула по груди вниз,  к
напрягшимся мышцам живота. Киалл вспыхнул, и его дыхание  участилось.  -
Мне захотелось узнать, - продолжала она тихим и мечтательным голосом,  -
как мужчина, еще не знавший любви, способен рисковать столь многим. - Ее
рука опустилась еще ниже.
   Киалл сжал ее запястье.
   - Не нужно играть со мной, госпожа, - прошептал  он,  повернувшись  к
ней лицом. - Вы знаете, что я не могу противиться вашей красоте... но  я
вас не стою. Скажите мне, где Равенна, и позвольте покинуть вас.
   Она пристально посмотрела ему в глаза и отстранилась.
   - Как восхитительно ты отвергаешь меня - не с помощью силы, а признав
свою слабость. Итак, ты предоставляешь решать  мне.  Хорошо,  Киалл.  Но
тебе не нужно знать, где она. Я  говорю  это  тебе  как  друг,  почти  с
нежностью. Утром я просила, чтобы ты доверился мне, и теперь снова прошу
об этом. Откажись от своей затеи, вернись домой.
   - Не могу, госпожа.
   - Ты погибнешь понапрасну, и твои друзья тоже.
   Он взял ее руку и поцеловал ладонь.
   - Будь что будет. Скажи мне, где она. Танаки выпрямилась.
   - Твою Равенну купил человек по имени Кубай.  Ее  увезли  в  соседний
город и подарили другому мужчине, а после  переправили  на