. Как ты думаешь, ему не
хуже?
   Тенака взял хрупкое запястье старика и нащупал пульс - сердце  билось
слабо и неровно.
   - Когда он ел в последний раз?
   - Два дня назад.
   Тенака достал из котомки вяленое мясо и мешочек с овсом.
   - Жаль, сахару нет - придется обойтись  так.  Пойди  принеси  воды  и
какой-нибудь горшок.
   Рения молча вышла. Тенака улыбнулся. Вот, значит, в чем  дело  -  она
видела, как он упражняется, и  это  почему-то  смутило  ее.  Он  покачал
головой.
   Девушка вернулась с полным воды чугунком.
   - Отлей половину, - велел он.
   Она выплеснула воду в коридор,  а  Тенака  нарезал  кинжалом  мясо  и
осторожно поставил горшок на огонь.
   - Почему ты не заговорила со мной? - спросил он не оборачиваясь.
   - О чем ты?
   - Там, в гимнастическом зале. - Меня не было там.
   - Откуда ты тогда знаешь, где  взять  горшок  и  воду?  Ночью  ты  не
вставала.
   - Да кто ты такой, чтобы меня допрашивать? - взвилась она.
   - Чужак. - Он повернулся. -  Тебе  незачем  лгать  или  притворяться.
Маски нужны только с друзьями.
   Она села у очага, протянув к огню свои стройные ноги.
   - Как грустно, - тихо проговорила она. - Ведь только с друзьями можно
чувствовать себя спокойно.
   - С чужими легче: они входят в  твою  жизнь  лишь  на  мгновение.  Их
нельзя разочаровать - ты им ничем не обязан, и они  ничего  не  ждут  от
тебя. А друзья ждут - вот почему их так легко ранить.
   - Странные, видно, у тебя друзья.
   Тенака помешал похлебку кинжалом. Ему вдруг стало  как-то  неуютно  -
почему-то он утратил власть над разговором.
   - Откуда вы? - спросил он.
   - Я думала, тебе это все равно.
   - Почему ты не заговорила со мной? - сощурился он. Она отвернулась.
   - Не хотела тебе мешать.
   Это была не правда, и оба они это знали, но атмосфера разрядилась,  и
молчание уже не разъединяло их. Снаружи старела и  умирала  буря  -  вой
сменился жалобными стонами.
   Похлебка загустела. Тенака добавил овса и посолил.
   - Пахнет вкусно, - сказала Рения, склонившись над огнем. - Что это за
мясо?
   - Большей частью мул.
   Тенака пошел на кухню за  деревянными  мисками.  Когда  он  вернулся,
Рения уже разбудила старика и помогла ему сесть.
   - Как самочувствие? - поинтересовался Тенака.
   - Ты воин? - спросил вместо ответа Олен. В его глазах был страх.
   - Да. Но ты можешь меня не бояться.
   - Надир?
   - Наемник. Я тебе похлебку сварил.
   - Я не голоден.
   - Все равно поешь.
   От приказного тона старик весь сжался. Он отвел глаза и вместо ответа
кивнул. Рения стала кормить его, а Тенака сел у  огня.  Только  еду  зря
переводить - этот старик не жилец. Но, сам не  зная  почему,  Тенака  не
жалел о попусту потраченной провизии.
   - Дедушка хочет поговорить с тобой. - Рения собрала миски,  горшок  и
вышла.
   Тенака подсел к умирающему. Серые  глаза  Олена  горели  лихорадочным
огнем.
   - Я не силен. Никогда не был сильным. И всегда подводил тех, кто  мне
доверялся. Кроме Рении. Ее я не подвел. Ты мне веришь?
   - Да. - "И почему это слабых людей всегда тянет исповедоваться?"
   - Ты защитишь ее?
   - Нет.
   Олен схватил Тенаку за руку.
   - Я  заплачу  тебе.  Только  проводи  ее  в  Сузу.  До  города  всего
пять-шесть дней пути.
   - Вы для меня - никто. Я вам ничем не обязан. А заплатить мне у  тебя
денег не хватит.
   - Рения говорит, ты из "Дракона". Где твоя честь?
   - Упокоилась в песках пустыни, растворилась в туманах времени.  Я  не
хочу говорить с тобой, старик. Тебе нечего мне сказать.
   - Пожалуйста,  выслушай  меня,  -  взмолился  Олен.  -  Когда  я  был
помоложе, я состоял в  Совете.  Я  поддерживал  Цеску,  боролся  за  его
победу. Я верил в него. Потому и на мне  лежит  ответственность  за  тот
кошмар, в который он вверг страну. Когда-то я был  служителем  Истока  и
жил в гармонии. Теперь - умираю и чувствую, что ничего не знаю о  жизни.
Но я не могу умереть, оставив Рению на растерзание полулюдам.  Не  могу.
Разве ты не понимаешь? Вся моя жизнь была напрасной - пусть  хоть  будет
не напрасной смерть.
   Тенака высвободил руку и встал.
   - Теперь выслушай ты меня. Я пришел убить Цеску. Я не  надеюсь  после
этого остаться в живых, и нет у меня ни времени, ни охоты брать на  себя
твои обязанности. Если хочешь, чтобы девушка благополучно  добралась  до
Сузы, встань. Заставь себя встать.
   Старик внезапно улыбнулся. Страх и тревога сошли с его лица.
   - Ты хочешь убить Цеску? - прошептал он. -  Я  могу  подсказать  тебе
лучший способ.
   - Лучший? Какой?
   - Ты можешь низложить его. Положить конец его царствованию.
   - Я положу этому конец, убив его.
   - Да - но тогда власть  захватит  какой-нибудь  его  военачальник.  Я
открою тебе тайну, которая разрушит его империю и освободит дренаев.
   - Если это очередная история о волшебных мечах и чарах,  не  утруждай
себя. Все это я уже слышал.
   - Нет, не то. Но обещай, что проводишь Рению до Сузы.
   - Я подумаю.
   Огонь снова начал угасать, и Тенака, положив в очаг последние  дрова,
отправился поискать девушку. Она сидела в холодной кухне.
   - Я не нуждаюсь в твоей помощи, - сказала она, не глядя на него.
   - А я тебе еще ничего не предлагал.
   - Пусть берут меня - мне все равно.
   - Ты слишком молода, чтобы тебе было все равно. - Он стал  перед  ней
на колени и приподнял ее за подбородок. - Я позабочусь о том,  чтобы  ты
дошла до Сузы.
   - Ты уверен, что он сумеет заплатить тебе сколько нужно?
   - Судя по его словам, да.
   - Ты не слишком нравишься мне, Тенака-Хан.
   - В этом ты не одинока.
   Тенака вернулся к старику, взглянул на него, рассмеялся  и  распахнул
окно, впустив холод.
   Перед ним в белом оцепенении простирался лес. Позади лежал мертвец.
   Услышав его смех, Рения вошла  в  комнату.  Рука  Олена  свесилась  с
постели, костлявые пальцы указывали в пол. Глаза его закрылись,  и  лицо
было спокойным и умиротворенным.
   Рения дотронулась до его щеки.
   - Вот и конец твоему бегству, Олен. Конец страху. Да примет тебя твой
Исток! - Рения покрыла  его  лицо  одеялом.  -  Ты  свободен  от  своего
обещания, - обернулась она к Тенаке.
   - Еще нет. - Он закрыл окно.  -  Олен  сказал  мне,  что  знает,  как
свергнуть Цеску. Известно ли тебе, в чем тут дело?
   - Нет.
   Она взяла свой плащ и внезапно почувствовала острую пустоту в сердце.
Плащ выпал у нее из рук, и она уставилась  на  догорающий  огонь,  качая
головой. Все стало каким-то нереальным. Зачем жить?
   Незачем.
   О чем беспокоиться?
   Не о чем.
   Она опустилась у огня на колени: пустота сменилась острой болью.  Вся
жизнь Олена - простая повесть о доброте, нежности и заботе.  Он  не  был
жестоким и злым, не был скуп. И вот он  умер  в  заброшенной  казарме  -
гонимый врагами, преданный друзьями, позабытый богом.
   Тенака молча смотрел на нее, и в его лиловых глазах не было  никакого
проблеска чувств. Он привык к смерти. Уложив свой полотняный  мешок,  он
помог ей подняться, застегнул  на  ней  плащ  и  легонько  подтолкнул  к
выходу.
   - Подожди здесь. - Тенака вернулся к старику и снял  с  него  одеяло.
Глаза Олена открылись, он слепо смотрел в потолок.  -  Спи  спокойно,  -
шепнул Тенака. - Я позабочусь о ней. - Он закрыл старику глаза и  сложил
одеяло.
   Снаружи было свежо. Ветер улегся, и солнце неярко  светило  на  ясном
небе. Тенака медленно втянул в себя воздух.
   - Ну, вот и все, - прошептала Рения, и он оглянулся.  Четверо  воинов
вышли из-за деревьев и шагали к ним с мечами наголо.
   - Уходи, - сказала она.
   - Помолчи-ка.
   Он опустил котомку на снег и сбросил плащ, открыв висящие у пояса меч
и охотничий нож. Пройдя десять  шагов,  он  остановился  и  стал  ждать,
внимательно разглядывая каждого из четверых.
   На них были красные с бронзой дельнохские латы.
   - Что вам нужно? - спросил Тенака, когда они подошли поближе.
   Они не  ответили  -  опытные  бойцы!  -  и  быстро  рассредоточились,
приготовясь к любым неожиданным действиям с его стороны.
   - Отвечайте, не то император обезглавит вас! - сказал Тенака.
   Они остановились, но воин, шедший слева, выступил вперед,  холодно  и
злобно глядя на него голубыми глазами.
   - С каких это пор северный дикарь высказывается от имени  императора?
- процедил он.
   Тенака улыбнулся. Ему удалось задержать их и сбить с ноги.
   - Сейчас объясню. - Он подошел к голубоглазому. - Дело вот в чем... -
Тенака вскинул руку и вытянутыми пальцами ударил  воина  по  носу.  Хрящ
врезался в мозг, и противник упал, даже не вскрикнув. Тенака подскочил и
сапогом ударил второго солдата по горлу. В прыжке он выхватил нож, встав
на ноги, отразил удар третьего и тем же движением перерезал ему глотку.
   Четвертый, размахивая мечом, бросился к Рении. Она стояла неподвижно,
глядя на него с полнейшим безразличием.
   Тенака метнул  нож  -  рукоять  ударилась  о  шлем  солдата.  Потеряв
равновесие, воин свалился в снег и выронил  меч.  Одним  прыжком  Тенака
вскочил ему  на  спину  и  пригнул  к  земле.  Шлем  свалился  с  головы
противника, и тогда Тенака сгреб его за волосы,  откинул  голову  назад,
ухватил за подбородок и крутанул  влево.  Шея  хрустнула,  словно  сухая
ветка.
   Тенака подобрал свой нож, вытер и сунул в ножны. Он оглядел поляну  -
все было спокойно.
   - Мы надиры, - прошептал он, прикрыв глаза.
   - Ну что, пойдем? - позвала Рения.
   Он, недоумевая, взял ее за руку и заглянул ей в глаза.
   - Что с тобой такое? Ты что, хочешь умереть?
   - Нет, - рассеянно ответила она.
   - Почему ты тогда стояла как вкопанная?
   - Сама не знаю. Пойдем?
   Слезы наполнили ее темные как ночь глаза и покатились  по  щекам,  но
бледное лицо осталось неподвижным. Тенака вытер ей слезы.
   - Пожалуйста, не трогай меня, - прошептала она.
   - Послушай, что я скажу. Старик хотел, чтобы  ты  жила.  Он  за  тебя
тревожился.
   - Мне все равно.
   - Ему было не все равно!
   - А тебе? - Вопрос, точно нежданный удар, застал его врасплох.
   Тенака задумался.
   - Мне тоже. - Ложь далась ему легко - и только произнеся  ее,  Тенака
понял, что это не ложь.
   Она пристально посмотрела ему в глаза и кивнула.
   - Я пойду с тобой. Но знай: я приношу несчастье всем, кто меня любит.
Смерть идет за мной по пятам, ибо мне неведом вкус жизни.
   - Смерть идет по пятам за каждым -  и  каждого  настигает.  Рано  или
поздно.
   Они повернули к югу и остановились у  каменного  дракона.  Его  бока,
омытые ночным дождем,  сверкали,  как  алмазные.  Тенака  ахнул  -  вода
застыла на выбитых клыках и сотворила дракону новые зубы  из  блестящего
льда, вернув ему былое величие.
   Тенака кивнул, словно услышав что-то, предназначенное только ему.
   - Как он красив, - восхищенно прошептала Рения.
   - Более того, - тихо ответил Тенака, - он живой.
   - Живой?
   - Здесь. -  Тенака  прижал  руку  к  груди.  -  Он  приветствует  мое
возвращение.
   Весь долгий день они шли на  юг.  Тенака  помалкивал,  отыскивая  под
снегом тропы и высматривая караулы. Кто знает - быть может,  те  четверо
только часть розыскной партии и девушку ищут еще и другие отряды.
   Как ни странно, его это  не  тревожило.  Он  прокладывал  путь,  лишь
изредка оглядываясь на  Рению.  Порой  он  останавливался,  всматриваясь
вдаль  или  быстро  оглядывая  открытое   поле,   и   каждый   раз   она
останавливалась рядом с ним.
   Рения тоже молчала, не сводя глаз с высокого воина и отмечая про себя
уверенность его движений и предусмотрительность, с  которой  он  выбирал
дорогу. Две сцены  вновь  и  вновь  прокручивались  перед  ее  мысленным
взором: танец обнаженного воина  в  заброшенном  гимнастическом  зале  и
танец смерти с солдатами на снегу. Сцены накладывались одна  на  другую,
переплетались, сливались. Совершенно одинаковые  танцы.  Плавные,  почти
неуловимые движения, легкие повороты и прыжки. Солдаты  по  сравнению  с
Тенакой казались  нескладными,  неуклюжими,  словно  лентрийские  куклы,
которых водят за бечевку.
   И вот теперь они мертвы. Были ли у них семьи? Возможно. Любили ли они
своих детей? Возможно. Как уверенно они вышли на ту  поляну  -  а  через
несколько мгновений расстались с жизнью.
   Почему?
   Потому, что надумали потанцевать с Тенакой-ханом.
   Она содрогнулась.
   День угасал, и от деревьев ложились длинные тени.
   Тенака выбрал место для ночлега за большим камнем,  куда  не  задувал
ветер. Камень стоял в лощине, окруженной корявыми дубами, и  костер  был
хорошо огражден. Рения  набрала  хворосту.  Ей  казалось,  что  все  это
происходит не с ней.
   Хорошо бы  весь  мир  был  такой:  чистый,  покрытый  льдом,  живущий
золотыми грезами о весне. Зло увядает под очистительным льдом.
   И Цеска со своими дьявольскими легионами исчез,  как  детские  ночные
кошмары, и радость вернулась бы к дренаям, как дар утренней зари.
   Тенака достал из котомки котелок, набил  его  снегом  и  поставил  на
огонь. В талую воду он щедрой рукой насыпал овса и добавил  соли.  Рения
молча смотрела на него, задержавшись взглядом на  его  раскосых  лиловых
глазах. Сидя с ним у огня, она снова обрела мир и покой.
   - Зачем ты пришел сюда? - спросила она.
   - Убить Цеску, - ответил он, помешивая овсянку деревянной ложкой.
   - Зачем? - повторила она.
   Он  молчал,  но  Рения  знала:  он  непременно  ответит,   и   ждала,
наслаждаясь теплом и его близостью.
   - Мне некуда больше идти. Мои друзья погибли. Моя  жена...  ничего  у
меня нет. В сущности, у меня никогда ничего не было.
   - Но у тебя были друзья... была жена.
   - Да. Это не так просто объяснить. В Вентрии,  неподалеку  от  места,
где я жил, был один мудрец. Я часто беседовал с ним о жизни, о любви,  о
дружбе. Он дразнил меня и злил. Говорил об алмазах  в  глине.  -  Тенака
покачал головой и умолк.
   - Что за алмазы в глине?
   - Не важно. Расскажи мне лучше про Олена.
   - Я не знаю, что он хотел тебе открыть.
   - С этим я уже смирился. Просто расскажи мне, что это был за человек.
- Двумя палочками Тенака снял котелок с огня  и  поставил  стыть.  Рения
подбросила дров в костер.
   - Он был мирным человеком, служителем Истока. Но еще он был  знатоком
тайной науки и все свое время посвящал поискам реликвий,  оставшихся  от
Древних. Он снискал себе имя трудами в этой  области.  Олен  рассказывал
мне, что сначала поддерживал Цеску, помог ему прийти к  власти,  поверив
его словам о  светлом  будущем.  А  потом  начался  весь  этот  ужас.  И
полулюды...
   - Цеска всегда ценил колдовство.
   - Ты знал его?
   - Да. Продолжай.
   - Олен одним из первых взялся исследовать Гравенский  лес.  Он  нашел
там  потайной  люк,  а  внизу  были  машины.  Он  сказал  мне,  что  его
исследования подтвердили:  эти  машины  служили  Древним  для  излечения
болезней.  Приспешники  Цески  использовали  их  по-своему   и   создали
полулюдов. Сначала полулюды встречались только на  аренах,  где  терзали
друг друга на потеху толпе, но вскоре они  стали  попадаться  на  улицах
Дренана как личная армия Цески - в доспехах и со знаками отличия.  Олен,
виня во всем себя, отправился в Дельнох  -  будто  бы  для  того,  чтобы
осмотреть Палату Света под замком. Там он подкупил  часового  и  пытался
бежать из страны через земли сатулов. Но  за  нами  снарядили  погоню  и
оттеснили нас к югу.
   - А ты как вместе с ним оказалась?
   - Об этом ты не спрашивал - ты просил рассказать об Олене.
   - Ну а теперь спрашиваю.
   - Можно я поем овсянки?
   Тенака кивнул, пощупал котелок и подал ей. Она молча поела и передала
остаток Тенаке. Опорожнив котелок, он прислонился к холодному камню.
   - Ты скрываешь какую-то тайну - и я не стану допытываться какую. Свет
был бы печален, не будь в нем тайн.
   - Он и без того печален - в нем  царят  смерть  и  ужас.  Почему  зло
настолько сильнее любви?
   - Кто тебе сказал, что сильнее?
   - Пожил бы ты в Дренае. Здесь таких,  как  Олен,  преследуют,  словно
злодеев; крестьян убивают за то, что они не  могут  вырастить  немыслимо
высоких урожаев; чернь в цирках  улюлюкает,  глядя,  как  звери  терзают
женщин и детей. Здесь правит зло.
   - Это пройдет, - мягко сказал Тенака. - А теперь  пора  спать.  -  Он
протянул ей руку, но она отпрянула с внезапным страхом в темных  глазах.
- Я не сделаю тебе ничего  дурного,  но  костер  придется  погасить.  Мы
поделимся теплом - и только. Доверься мне.
   - Я и одна не замерзну.
   - Хорошо. - Он развязал одеяло и отдал  ей,  а  сам,  завернувшись  в
плащ, привалился к камню и закрыл глаза.
   Рения улеглась на холодной земле, положив голову на руку.
   Костер погас, и ночной холод стал проникать в ее тело. Вся дрожа, она
проснулась, села и принялась растирать застывшие ноги.
   Тенака открыл глаза и опять протянул ей руку.
   - Иди сюда.
   Он запахнул ее в свой плащ, прижал к груди и укрыл  их  обоих  сверху
одеялом. Она притулилась к нему, все еще дрожа.
   - Рас-с-кажи об-б алмазах в глине.
   Тенака улыбнулся.
   - Того мудреца звали  Киас.  Он  говорил,  что  слишком  многие  люди
проходят по жизни, не умея насладиться тем, что имеют. Он рассказал  мне
о человеке, которому друг подарил глиняный горшок и сказал:  "Загляни  в
него, когда будет время". Человек убрал простой глиняный горшок  с  глаз
долой  и  стал  жить,  как  жил,  все  стараясь   разбогатеть.   Как-то,
состарившись, он заглянул в горшок - там лежал большущий алмаз.
   - Не понимаю.
   - Киас утверждал, что жизнь подобна  глиняному  горшку.  Пока  мы  не
заглянем в нее поглубже и не поймем ее, нам не удастся насладиться ею.
   - Иногда понимание лишает радости, - прошептала она. Он  не  ответил,
глядя на далекие звезды. Рения заснула, и капюшон бурнуса  съехал  с  ее
стриженой головы. Тенака хотел его  поправить  и  замер,  коснувшись  ее
волос. Они вовсе не  были  острижены  -  они  просто  не  могли  отрасти
длиннее. Это были даже и не волосы, а темный мех, мягкий, как  у  норки.
Тенака осторожно натянул на нее капюшон и закрыл глаза.
   Эта девушка полулюдица - получеловек, полузверь.
   Неудивительно, что ей не хочется жить.
   Есть ли в глине алмазы для таких, как она? Этого Тенака не знал.

3

   Человек  вышел   из   кустов   перед   плацем   "Дракона".   Высокий,
широкоплечий, узкобедрый и длинноногий, он был одет в черное и  опирался
на посох черного дерева, подкованный железом. Голову  покрывал  капюшон,
лицо закрывала плотно прилегающая маска  из  черной  кожи.  Двигался  он
легко и плавно, как  заправский  атлет,  но  настороженно,  всматриваясь
ярко-голубыми глазами в каждый куст и каждую тень.
   Увидев трупы, он медленно обошел их, читая следы на снегу.
   Один человек дрался здесь против четверых.
   Первые трое погибли почти мгновенно  -  это  говорило  о  незаурядной
быстроте их противника. Четвертый же побежал куда-то в сторону.  Человек
в черном прошел по его следу и кивнул.
   Так и есть, тут какая-то тайна. Одинокий воин был не один  -  у  него
имелся спутник, не принимавший участия в битве. Следы  у  этого  другого
небольшие, но промежутки между ними длинные. Женщина?
   Да. Высокая женщина.
   Человек в черном оглянулся на убитых.
   - Хорошая работа, - глухо проговорил он  из-под  маски.  -  Чертовски
хорошая. - Один против  четверых.  Немногие  способны  уцелеть  в  такой
схватке - этот же не только уцелел, но и выиграл себе  день  без  особых
усилий.
   Ринья ? Он, бывало, убивал молниеносно -  дух  захватывало  от  такой
быстроты. Но он редко целил в шею, предпочитая вспарывать живот.
   Аргонин ? Нет, этот умер. Надо же, как легко все забывается.
   Кто же тогда? Кто-то неизвестный?  Ну  нет.  В  мире,  где  искусство
владеть оружием имеет первостепенное значение, столь талантливых  воинов
можно пересчитать по пальцам.
   Человек в черном еще раз изучил следы, восстанавливая картину боя,  и
наконец углядел в середине смазанный отпечаток. Воин-одиночка подпрыгнул
и перевернулся в воздухе, словно танцор, прежд