Глаза у нее расширились.
   - Господи Иисусе! -  прошептала  она,  схватила  пистолет,  выскочила  из
комнаты и сбежала по лестнице во  двор.  Там  все  еще  стояла  кобыла  Нои.
Амазига забралась в седло и поскакала через город. За  главными  воротами  у
трупов рептилий пировали львы. Они словно не  заметили  ее,  и  она  погнала
кобылу галопом.

***

   Шэнноу поехал вслед за Пастырем,  но  медленно.  Жеребец  был  измучен  и
нуждался в отдыхе. Кроме того, сгущались сумерки, а он знал,  что  наверняка
не  успеет,  если  его  конь  неудачно  оступится.   Взыскующий   Иерусалима
покачивался в седле. Он тоже устал, и голова у него шла кругом из-за  всего,
что он услышал от Амазиги. А ведь так недавно -  и  так  давно!  -  мир  был
простым местом с  хорошими  людьми  и  плохими  людьми  И  жила  надежда  на
Иерусалим. Теперь все изменилось.
   Меч Божий - не более чем оружие, созданное людьми для уничтожения  других
людей. Венец из крестов - самолеты из прошлого. Так где же Бог? Шэнноу  взял
фляжку и напился. Вдали он различил очертания Пика Хаоса. Облака  разошлись,
и в небе серебром засиял Меч Божий.
   - Где ты, Господи? - сказал Шэнноу. - Где ты ходишь?
   Ответа  не  было.  Шэнноу  подумал  о  Нои:  ему  хотелось  верить,   что
корабельный мастер благополучно вернулся  домой.  Жеребец  трусил  и  трусил
вперед, и, когда занялась заря, Шэниоу направил его вверх по каменной гряде,
примыкающей к Пику и  Озеру  Клятв.  Оглянувшись,  он  увидел,  что  к  пику
направляется какой-то всадник. Взяв зрительную трубку, он навел ее  и  узнал
Амазигу. Кобыла под ней была вся в  пене  и  еле  плелась  на  подгибающихся
ногах. Убрав трубку в седельную сумку, Шэнноу въехал на последний гребень. В
глазах у него мутилось от утомления.  Он  направил  жеребца  вниз  к  озеру,
спешился и огляделся. Пик вздымался  к  небу,  как  узловатый  палец,  и  он
увидел, что Пастырь уже почти добрался до последнего карниза. Слишком далеко
для пистолетного выстрела.
   -  Добро  пожаловать,  Шэнноу,  -  раздался  чей-то  голос.   Иерусалимец
стремительно  обернулся,  уже  прицеливаясь.  И  тут  увидел  Бет  Мак-Адам.
Худощавый беловолосый молодой человек обнимал ее одной рукой за шею,  другой
прижимая пистолет к ее голове. Говоривший - человек из его снов  -  стоял  в
нескольких шагах влево.
   - Должен сказать, Шэнноу, что я тебе благодарен, - сказал Магеллас. -  Ты
убил надменного скота Родьюла, чем оказал мне большую  услугу.  Однако  царь
царей отдал повеление о твоей смерти.
   - Но ее-то это как касается? - спросил Шэнноу.
   - Чуть только ты положишь на землю все свое оружие, она будет отпущена.
   - И в тот же миг я умру?
   - Вот именно. Но произойдет это мгновенно. - Ма-геллас вытащил  пистолет.
- Обещаю тебе.
   Оба пистолета Шэнноу все еще были нацелены на  молодого  человека.  Курки
взведены, пальцы на спусковых крючках.
   - Не слушай, Шэнноу! Прикончи его! - закричала Бет Мак-Адам.
   - Ты ее отпустишь? - спросил Шэнноу.
   - Я человек слова, - ответил Магеллас, и Шэнноу кивнул.
   - Хорошо, - сказал он.
   В эту же  секунду  Бет  Мак-Адам  приподняла  ногу  и  со  всей  тяжестью
наступила каблуком на ступню Линдьяна. Удар затылком до его подбородку  -  и
она вырвалась из его рук. Линдьян выругался, вскинул пистолет, и  тут  из-за
большого камня выскочил Клем Стейнер. Линдьян  заметил  его,  обернулся,  но
опоздал: пистолет Стейнера рявкнул, и худощавый воин опрокинулся навзничь  с
пулей в сердце.
   Одновременно  выстрелил  Магеллас,  и  с  головы  Шэнноу  слетела  шляпа.
Иерусалимец спустил курки своих пистолетов. Магеллас пошатнулся,  но  устоял
на ногах, Шэнноу выстрелил еще раз, и  Магеллас  упал  на  колени,  все  еще
пытаясь поднять руку с пистолетом. Но пистолет  выпал  из  его  пальцев.  Он
откинул голову.
   - Ты мне нравишься, Шэнноу, - сказал он со слабой улыбкой. Глаза  у  него
закрылись, и он упал лицом вниз.
   Шэнноу подбежал к Стейнеру. Рана на груди юноши открылась, лицо его стало
землистым. Он прислонялся к камню.
   - Уплатил тебе должок, Шэнноу. - прошептал он.
   - Ты спятил, Клем! - К нему  подбежала  Бет.  -  Но  все  равно  спасибо.
Откуда, дьявол тебя возьми, ты здесь взялся?
   - Я быстро прочухался, а тут приехал Бык навестить меня. Ну, я и  оставил
детей на него, да и двинулся по следу... Вроде бы мы теперь в безопасности.
   - Пока нет, - ответил Шэнноу. Пастырь выбрался на карниз, где пуля уже не
могла его достать, и поднял руку.
   Меч Божий задрожал в небе.
   Шэнноу  кинулся  к  основанию  пика,  сбросил  черный  плащ,  подпрыгнул,
ухватился за торчащий камень и подтянулся.  Прямо  перед  ним  уходил  ввысь
почти отвесный обрыв. Его пальцы нащупали опоры, и медленный подъем начался.
   Бет и Стейнер сели, не спуская с него глаз.  Высоко  на  карнизе  Пастырь
возглашал обрывки стихов Ветхого Завета.
   - Меч, меч обнажен для заклания, вычищен для истребления, чтобы  сверкал,
как молния... Ибо так говорит Господь  Бог:  когда  Я  сделаю  тебя  городом
опустелым... Когда подниму на тебя пучину, и покроют  тебя  большие  воды...
Ужасом сделаю тебя, и будут искать тебя,  но  уже  не  найдут  тебя  вовеки,
говорит Господь Бог. - Его голос звенел на ветру.
   Амазига тяжело взобралась на гребень - кобыла упала  бездыханной  еще  на
склоне. Она сбежала к озеру и увидела, что Шэнноу упорно взбирается вверх по
обрыву.
   - Нет! - закричала она. - Не. трогайте его, Шэнноу! Не трогайте!
   Иерусалимец не ответил. Амазига вытащила пистолет и прицелилась  в  него,
но Бет бросилась к ней, перепрыгивая камни, и успела  ударить  ее  в  плечо.
Грянул выстрел, возле  левой  руки  Шэнноу  брызнули  каменные  осколки.  Он
вздрогнул от неожиданности  и  чуть  не  сорвался.  Бет  вырвала  у  Амазиги
пистолет и оттолкнула ее от себя.
   - Мы должны остановить его! - пробормотала Амазига. - Должны!
   С неба донесся громовый рокот:  пламя  и  дым,  окутали  основание  Меча.
Минуты летели. Шэнноу совсем устал: когда он подтягивался, его руки  дрожали
все заметнее. Но цель была уже близка. Он отчаянно напрягал последние  силы,
вынуждал тело повиноваться. По его лицу катился пот.
   Почти над самой головой он слышал голос Пастыря:
   - Изолью на тебя негодование Мое, дохну  на  тебя  огнем  ярости  Моей...
Рыдайте! О злосчастный день!.. Година народов наступает...
   Когда ракета начала содрогаться, самолеты  у  края  поля  полной  статики
вырвались, и рев их двигателей раскатился  над  пустыней  за  Пиком.  Шэнноу
выбрался на карниз. Несколько секунд он с трудом переводил дух.
   Пастырь увидел его:
   - Добро  пожаловать,  брат!  Добро  пожаловать!  Нынче  ты  услышишь  еще
небывалую проповедь, ибо Меч Божий возвращается в дом свой!
   - Нет, - сказал ему Шэнноу. - Это не меч. Пастырь.
   Но тот его словно не услышал.
   - Наступил благословенный день. День мне предназначенный.
   С ужасающим ревом ракета вырвалась из поля и устремилась вверх.
   - НЕТ! - завопил Пастырь. -  Нет!  Вернись!  -  Он  поднял  руку,  ракета
замедлила подъем  и  начала  поворачиваться.  Башня  зарокотала.  Гигантская
молния расколола небо на юге, воздух раздвинулся, точно занавес,  и  в  небе
засияло второе солнце. Шэнноу приподнялся на  колени.  С  карниза  ему  были
хорошо видны колоссальные врата,  распахнутые  Пендарриком,  и  бесчисленные
ряды легионов за ними. Свет нестерпимо слепил глаза.  В  небе  ракете  почти
завершила поворот. Шэнноу вытащил пистолет. Землетрясение разразилось в  тот
миг, когда он прицелился в Пастыря. Гигантская  трещина  зазмеилась  поперек
пустыни... Озеро  исчезло...  Пик  покачнулся.  Срывались  каменные  пласты,
обнажая башенные стены. Шэнноу выронил  пистолет  и  ухватился  за  торчащий
камень. Пастырь, видевший только ракету, потерял  равновесие  и  сорвался  с
карниза. Его тело распростерлось далеко внизу на камнях, недавно бывших дном
озера.
   Клем Стейнер, Бет и Амазига побежали от разверзшейся пропасти  на  склон,
Шэнноу выпрямился. Ракета возвращалась прямо на него.
   Он угрюмо уставился на орудие его гибели, всеми силами души желая,  чтобы
чудовище влетело в открытые врата. В ответ на его мысли ракета завибрировала
и кувыркнулась. Шэнноу,  не  зная,  что  под  каменным  панцирем  пульсирует
энергия огромного Сипстрасси, не мог понять, почему произошло чудо,  но  его
сердце радостно забилось, едва он  понял,  что  Меч  Божий  подчиняется  его
желанию. Он сосредоточился, насколько хватило сил. Ракета пронеслась  сквозь
Врата Времени, подобно серебряному дротику. Легионы Пендаррика следили за ее
полетом... а она все летела, хотя от нее отвалилась  часть.  На  миг  Шэнноу
испытал чувство горчайшего разочарования - ведь ничего не  произошло.  Затем
вспыхнул свет, словно тысячи солнц, и раздался грохот, словно рушились миры.
   Врата исчезли.

33

   Нои-Хазизатра открыл глаза  и  увидел,  что  стоит  в  кольце  камней  за
Царскими садами Эда. В двухстах шагах от Храма. В небе сияли звезды, и город
спал, Он выскочил из кольца и побежал по обсаженной деревьями Аллее Царей  и
дальше  сквозь  Жемчужно-Серебря-ные  ворота.  Проснувшийся   старый   нищий
протянул руку.
   - Помоги мне, высочайший, - сонно пробормотал  он.  Однако  Нои  пробежал
мимо, и, прошептав ему вслед  проклятие,  нищий  снова  закутался  в  тонкое
одеяло.
   Когда Нои добрался до улицы Купцов, он еле переводил дух и  пошел  шагом.
Однако тут же пустился бежать, пока не оказался у  запертой  калитки  своего
сада. Поглядев по сторонам, он ухватился за прутья железной ограды  и  начал
карабкаться на нее. Добравшись до верха, спрыгнул на землю и зарысил к дому.
На него бросился  могучий  пес.  Нои  опустился  на  колени,  и  пес,  сразу
остановившись, обнюхал его протянутую руку.
   - Ну-ну, Немврод. Не так уж долго меня не было! - Черный хвост завилял, и
Нои погладил длинные уши. - А теперь пойдем искать твою хозяйку.
   Дверь дома тоже была заперта, и Нои забарабанил кулаками  по  филенке.  В
верхнем окне замерцал огонек, на балкон вышел слуга:
   - Кто тут?
   - Открой дверь. Вернулся хозяин дома! - крикнул в ответ Нои.
   - Хронос сладчайший!  -  воскликнул  Пурат,  слуга.  Еще  минута,  засовы
отодвинулись, и  Нои  вошел  в  дом.  Пурат,  старый  доверенный  служитель,
заморгал при виде странной одежды  своего  господина,  однако  Нои  не  стал
тратить времени на расспросы.
   - Буди слуг, - приказал он, - пакуйте свои вещи, а также съестные припасы
на дорогу.
   - Куда мы едем, господин? - спросил Пурат.
   - Чтобы найти спасение, если на то  будет  Божья  воля.  Нои  взбежал  по
лестнице и распахнул дверь спальни. Пашад спала.  Он  сел  на  край  широкой
кровати, на шелковые простыни, погладил жену по темным волосам, и  ее  глаза
открылись. - Опять сон? - прошептала она.
   - Не сон, любимая. Я здесь.
   Она привстала и обняла его за шею:
   - Я знала, что ты вернешься! Я так горячо молилась...
   - У нас нет времени, Пашад. Мир, который мы знаем, вот-вот погибнет,  как
мне и открыл Владыка Хронос. Нам надо  торопиться  в  порт.  Какие  из  моих
кораблей стоят там сейчас?
   - К отплытию готов только "Ков-Чегнои". На него грузят скот для восточной
колонии.
   -  Значит,  "Ков-Чегнои".  Разбуди  детей,  упакуй  теплую   одежду.   Мы
отправимся в порт, найдем кормчего  Ко-налиса.  Пусть  будет  готов  поднять
паруса завтра, едва начнет смеркаться.
   - Любимый, но еще не все бумаги готовы. Не позволят  нам  покинуть  порт.
Перегородят выход из бухты.
   - Не думаю. Не в этот День Дней. А теперь побыстрее оденься и делай,  что
я тебе сказал.
   Пашад откинула шелковое одеяло и спрыгнула с кровати.
   - С тех пор, как ты уехал от нас, случилось очень многое,  -  начала  она
рассказывать, сбрасывая ночную тунику и  доставая  из  ларя  у  окна  теплое
шерстяное платье. - Половина торговцев и ремесленников  восточного  квартала
исчезли. Говорят, царь забрал их в иной мир. В городе большое  волнение.  Ты
ведь  знаешь  мою  троюродную  сестру  Карию?  Она  замужем  за   придворным
астрологом Араксисом.  Она  говорит,  что  большой  Сипстрасси  перенесли  в
Звездную башню для того, чтобы остановить страшное оружие, которое замыслили
обрушить на нас наши враги.
   - Что?! В Звездной башне?
   - Да. Кария говорит, что Араксис очень встревожен. Царь сказал  ему,  что
враги из другого мира попытаются погубить Империю.
   - И они установили Камень, чтобы помешать этому? Вот что,  Пашад!  Возьми
детей, найди Коналиса,  прикажи  приготовиться  к  отплытию  в  сумерках.  Я
присоединюсь к вам в порту. Где стоит "Ков-Чегнои"?
   - У двенадцатого причала. Почему ты не пойдешь с нами?
   Он шагнул к ней и заключил ее в могучие объятия.
   - Не могу. Мне необходимо сделать еще кое-что. Но,  верь  мне,  Пашад.  Я
люблю тебя.
   Он быстро поцеловал ее и выбежал из спальни. Во дворе  ждали  двое  слуг.
Рядом стояли наспех упакованные сундуки, а Пурат вел  от  ворот  по  мощеной
дороге лошадь, запряженную в повозку. В небе уже разгоралась заря.
   - Пурат, запряги колесницу. Она мне нужна сейчас же.
   - Слушаю, Господин. Но белую пару одолжил  Бонанте.  Есть  только  каурая
кобыла да мерин, а они не пара...
   - Запрягай!
   - Уже запрягаю, господин.
   Несколько минут спустя Нои-Хазизатра, нахлестывая кобылу с мерином, катил
по Аллее Царей назад, к далекой Звездной башне. Мерин был сильнее кобылы,  а
управлять деревянной  колесницей  и  обычно  было  нелегко,  и  все  же  Нои
продолжал гнать лошадей, надеясь, что у него хватит силы справляться с ними.
Колесо подпрыгнуло  на  торчащем  булыжнике,  однако  Нои  сумел  устоять  и
продолжал мчаться через обреченный город.
   Владыка повелел ему найти Меч Божий... он  не  сумел.  Но  Шэнноу  обещал
найти Меч и сделать все, что будет нужно. А Нои  только  теперь  понял,  что
тогда произойдет.
   Шэнноу отправит Меч во врата,  и  миру  настанет  конец.  Меч  Божий  был
воссиявшим ослепительным светом его  видения,  а  Араксис  использовал  силу
Сипстрассй, чтобы остановить его.
   Небо совсем посветлело, и  было  уже  раннее  утро,  когда  Нои  повернул
колесницу во двор у подножия Звездной башни. К нему бросились два  стражника
и схватили взмыленных лошадей под уздцы. Нои спрыгнул  на  землю  -  Араксис
тут?  -  спросил  он.  Стражники  посмотрели  на  его  странную   одежду   и
переглянулись.
   - Мне необходимо увидеть его по делу величайшей  важности,  не  терпящему
отлагательств, - заявил Нои.
   - А по-моему, тебе надо пойти с нами, господин. Начальник охраны  захочет
расспросить тебя.
   - Нет времени, - ответил  Нои,  и  его  могучий  кулак  ударил  стража  в
подбородок, и он камнем рухнул на плиты двора. Его товарищ старался вытащить
меч из ножен. Нои прыгнул  к  нему,  кулак  поднялся,  опустился,  и  второй
стражник растянулся рядом с первым.
   Дверь в башню была закрыта на засов изнутри. Нои надавил на  нее  плечом,
она прогнулась, но не поддалась, Тогда он попятился и, ударив ногой в замок,
сорвал дверь с петель.
   Прыгая через две ступеньки,  Нои  поднялся  на  Башню.  Дверь  в  круглую
комнату не была заперта, и он вошел без стука. Смуглый  красивый  мужчина  с
золотым обручем на голове наклонялся над  столом,  изучая  большую  звездную
карту. На шаги Нои он повернул голову.
   - Кто ты? - спросил он сурово.
   - Нои-Хазизатра.
   Глаза астролога широко раскрылись.
   - Ты объявлен еретиком и изменником. Что тебе здесь надо?
   - Я пришел остановить тебя, Араксис... во имя Святейшего.
   - Ты не понимаешь, о чем говоришь. Миру угрожает опасность.
   - Мир погиб. Ты знаешь,  что  я  говорю  правду,  ты  ведь  заглядывал  в
будущее, астролог. Зло царя нарушило уравновешенную гармонию миров.  Владыка
Хронос повелел положить конец его злу.
   - Но как же тысячи... сотни тысяч ни в чем не повинных? Нам надо  оберечь
тысячелетнюю цивилизацию. Нет, ты ошибаешься!
   - Ошибаюсь? Я видел падение миров. Я ходил по развалинам  Эда,  Я  видел,
как в глубинах океана статую Пендаррика опрокинула на дно большая  акула.  Я
не ошибаюсь.
   - Я способен остановить это, Нои. Способен! Ведь  Меч  Божий  всего  лишь
страшная машина. Я способен удержать ее с  помощью  Сипстрасси...  отправить
туда, где она никого не убьет.
   - Я не могу допустить, чтобы ты попытался это сделать, - негромко  сказал
Нои, взглянув на ясное голубое небо.
   - Ты не можешь помешать, изменник. Сила перекрывает врата, словно щит.  И
город тоже. Любой металлический предмет в небе, окружающем Эд, будет пойман.
Ничто не проникнет внутрь. Можешь  убить  меня,  Нои-Хазизатра,  но  это  не
воспрепятствует  магии.  И  тебе  не  приблизиться  к  Камню,  его  охраняют
нерушимые чары!
   Нои резко обернулся и посмотрел на гигантский Камень  Сипстрасси.  В  его
поверхность были вделаны шесть золотых проволок, которые были подсоединены к
шести сферическим кристаллам на ажурной подставке из серебра.
   - Уходи, пока еще можешь, - сказал Араксис. - Мы в  родстве  через  наших
жен, а потому я даю тебе час, а тогда доложу царю о твоем возвращении.
   Нои, словно не слыша, подскочил к столу, смахнул с него пергаментный лист
и подсунул руки под дубовую крышку.
   Тяжелый стол приподнялся.
   - Нет! - завопил Араксис, кидаясь на могучего корабельного  мастера.  Нои
отпустил стол и обернулся в тот самый миг, когда астролог прыгнул  на  него.
Оба свалились на пол,  однако  Нои  успел  ударить  Араксиса  в  подбородок.
Астролог был оглушен, но рук не разжал. Нои вскочил и швырнул его  о  стену,
потом опять нагнулся над столом, поднял его высоко над головой  и,  крикнув,
швырнул в кристаллы. По комнате заметалась молния, разбила  высокое  окно  и
подожгла бархатные занавески. Серебряные  подставки  расплавились.  Один  из
кристаллов был разбит столом, еще три скатились на пол. Нои схватил  табурет
и искрошил их.
   - Ты не знаешь, что ты натворил! - прошептал Араксис, а из ссадины на его
виске сочилась кровь.
   Снизу со двора донесся  крик.  Нои  выругался  и  подбежал  к  окну.  Над
распростертыми телами двух стражников наклонились еще трое.
   Нои скатился с лестницы. В разбитую дверь как раз входили два  стражника,
и Нои врезался в них, сбил с ног. Выскочив на солнечный свет,  он  увернулся
от опускающегося меча  и  опрокинул  третьего  стражника.  Потом  прыгнул  в
колесницу и щелкнул кнутом над головами лошадей. Они налегли на постромки  и
ринулись к воротам.
   В верхней комнате Звездной башни Араксис кое-как поднялся на ноги. Четыре
кристалла разбиты, и у него нет времени, чтобы снова  все  наладить.  Однако
два остались на месте - достаточно, чтобы послать силовой  луч  над  городом
Эд. Если Меч нацелен на Эд, Камень остановит его в небе, сведет в ничто  его
жуткую мощь. Если же меч минует город, то безобидно  взорвется  в  океанских
просторах. Араксис подошел к Великому Камню и начал шептать слова силы.
   В мчащейся по  городу  колеснице  Нои  утешался  мыслью,  что,  наверное,
непоправимо воспрепятствовал планам  Араксиса.  Если  нет,  то  миру  Шэнноу
придется испытать всю меру зла Пендаррика.
   Лошади устали, и миновало два часа, прежде чем Ной  въехал  на  пристань.
Как и сказала Пашад, "Ков-Чегнои" стоял у двенадцатого причала.
   Он выпрыгнул из колесницы и взбежал по сходням.  Коналис  увидел  его  и,
оставив кормило, спустился с ним под палубу.
   - Это безумие, Высочайший, - заявил дюжий корабельщик. - Как раз начнется
прилив, а мы не выправили бумаг, да и скот еще только грузят.
   - Сегодня день безумия. Моя жена здесь?
   - Да. И твои сыновья, и твои слуги. Они все в помещениях под палубой.  Но
ведь еще предстоит досмотр. Что мне сказать начальнику порта?
   - Что захочешь. У тебя есть семья, Коналис?
   - Жена и две дочери.
   - Приведи их корабль.
   - Это зачем же?
   - Я хочу сделать им великий подарок... и тебе тоже. Говорить больше не  о
чем. Теперь я сосну часок-другой. Разбуди меня  с  наступлением  сумерек.  И
скажи всем