торое
время спустя кто-то непременно укажет на него пальцем.
   Сидя на камне с краденым мечом на коленях, бывший  землекоп  старался
напустить  на  себя  безмолвно-свирепый  вид  воина,  за  которого  себя
выдавал. В шайке он пробыл всего три дня и за это время слышал  от  ныне
покойного вожака Рукара много заманчивого касательно  жизни  на  большой
дороге и добычи, изымаемой у проезжих купцов. Теперь Рукар пал  от  меча
раджни, а ему, Ю-ю, за все двадцать три года жизни еще не доводилось так
быстро бегать -  только  благодаря  этому  он  ушел  от  клинков  конных
стражников.
   По правде сказать, он немного гордился тем, что их  шайку  обратил  в
бегство чиадзе. Вот что  значит  настоящий  раджни,  а  не  какой-нибудь
мошенник с краденым мечом. Ю-ю поежился. Лишь после шести  лет  обучения
воин получает закаленный в крови клинок и должен еще пять лет заниматься
философией, прежде чем ему разрешат пользоваться им. И  лишь  лучшим  из
лучших дозволяется носить серый кафтан с черным кушаком, как у того, кто
убил Рукара. Едва увидев его, бывший в резерве Ю-ю тут  же  попятился  и
первым бросился наутек, когда конные перешли в наступление.
   Рукара можно было вычеркнуть из списка живых в тот самый  миг,  когда
раджни приблизился к нему.
   - Один коротышка с мечом, - сказал кто-то, - и вы  все  разбегаетесь,
как зайцы.
   Ю-ю понял слово "зайцы" и догадался, что разоблачения ждать недолго.
   - Я что-то не заметил, чтобы ты ринулся с  ним  сражаться,  -  сказал
другой.
   - Вы увлекли меня за собой, как бегущее стадо, - возразил  первый.  -
Если б я тоже не побежал, меня бы растоптали.
   - Я думал, у нас свой раджни есть, - вступил  в  разговор  третий.  -
Куда он-то подевался, ядра Шема?
   Начинается, обреченно подумал Ю-ю Лиань.  Приосанившись,  он  обратил
гневный взор к остальным.
   - Да он пронесся мимо меня, точно ему задницу  подпалили,  -  сообщил
кто-то. Раздался смех.
   Ю-ю  медленно  поднялся,  махнув  вправо  и  влево  своим  сверкающим
двуручным мечом - грозно, как он надеялся. Затем воткнул меч в  землю  и
выпрямился во весь рост.
   - Уж не думает ли кто-то из вас, что я испугался? Может,  ты?  -  Ю-ю
прыгнул вперед и ткнул пальцем в ближнего разбойника.  Тот,  ошарашенный
натиском, отпрянул. - Или ты? - Ответа не последовало,  и  Ю-ю  мысленно
перевел дух. - Я Ю-ю Лиань! - выкрикнул он. - Меня страшатся от Кровавой
реки до Джианских морей. Я вас всех порешу!
   Удивление на лицах разбойников сменилось откровенным ужасом. Ю-ю  это
устраивало как нельзя более. Один вскочил и бросился  бежать,  остальные
последовали за ним, побросав свои скудные пожитки. Ю-ю засмеялся, воздел
руки и прокричал им вслед:
   - Зайцы!
   Он думал, что  разбойники  сейчас  остановятся,  но  они  бежали  все
дальше.
   "Неужто я такой страшный?" - подумал он. Должно быть,  костер  удачно
осветил мускулы его рук и плеч. Довольный Ю-ю сжал  кулаки.  Десять  лет
земляных работ славно укрепили его торс. Жизнь  воина,  оказывается,  не
так уж и плоха. Немного похвальбы и дерзости способны творить чудеса.
   И все же  разбойники  повели  себя  по  меньшей  мере  странно.  Ю-ю,
прищурившись, смотрел вдаль - они и не думали возвращаться.
   - Я Ю-ю Лиань, -  прокричал  он  еще  раз  как  можно  более  грозно,
засмеялся и обернулся назад, где оставил свой меч.
   Там тихо стоял маленький воин в сером кафтане.
   Сердце у Ю-ю остановилось, и он отскочил назад,  прямо  в  костер.  С
ругательством метнувшись обратно, он выхватил из земли меч  и  с  боевым
кличем замахал им над головой. Клич вышел бы куда внушительнее, если  бы
его голос не сорвался на пронзительный фальцет.
   Раджни все так же стоял и смотрел на  него,  не  обнажая  меча.  Ю-ю,
свирепо глядя на него с поднятым клинком,  снова  заявил,  на  этот  раз
по-чиадзийски:
   - Я Ю-ю Лиань.
   - Я слышал, - сказал воин. - Ты что, левша?
   - Левша? - растерянно повторил Ю-ю. - Нет.
   - Тогда ты не правильно держишь меч. - Раджни смотрел мимо Ю-ю на юг,
куда убежали разбойники.
   - Ты хочешь сразиться со мной? - спросил Ю-ю.
   - А ты хотел бы?
   - Разве ты не за этим сюда пришел?
   - Нет. Я пришел посмотреть, не замышляют ли разбойники напасть снова.
Видимо, в их планы это не входит. Где ты нашел этот меч?
   - Он хранится у нас в роду много поколений.
   - Можно взглянуть?
   Ю-ю хотел было отдать меч, но тут же снова отскочил назад и рассек им
воздух.
   - Обмануть меня хочешь? Не выйдет!
   - Нет, не хочу, - спокойно ответил раджни. - Прощай.
   Он пошел прочь, но Ю-ю крикнул:
   - Постой!
   Раджни остановился и оглянулся.
   - Я нашел его на поле битвы, - сказал Ю-ю. - И взял себе. Владелец не
возражал - у него полголовы недоставало.
   - Далеко же ты ушел от дома,  Ю-ю  Лиань.  Быть  разбойником  -  твоя
мечта?
   - Нет! Я хочу быть героем. Великим бойцом. Хочу шествовать по городам
и слышать, как люди говорят: "Вот он. Это сам..."
   - Ясно, ясно, Ю-ю Лиань. Ну что ж, всякий путь  начинается  с  одного
шага, и ты его уже сделал. Теперь я предлагаю тебе пойти со  мной.  -  И
раджни снова зашагал прочь.
   Ю-ю сунул меч в ножны, надел через плечо перевязь, схватил свой тощий
мешок и побежал за ним следом.
   Они прошагали в молчании  около  часа.  Затем  раджни  остановился  и
сказал:
   - За теми деревьями находится лагерь  моего  господина,  купца  Мадзе
Чау. - Ю-ю молча кивнул, ожидая продолжения. - Если кто-то узнает  тебя,
что ты скажешь?
   Ю-ю поразмыслил.
   - Что я твой ученик и ты хочешь сделать из меня героя.
   - Ты что, идиот?
   - Нет, я землекоп.
   - Зачем ты пришел в эти края? - с тяжелым вздохом спросил раджни.
   - Сам не знаю, - пожал плечами Ю-ю. - Я шел на запад, а  потом  нашел
меч и решил свернуть на северо-восток. - Ю-ю чувствовал себя неуютно под
темным взглядом раджни, а тот все молчал. - А что?
   - Утром поговорим, - сказал Кисуму. - Тут многое надо обдумать.
   - Значит, ты берешь меня в ученики?
   -  Нет.  Если  тебя  узнают,  скажешь  правду.  Скажешь,  что  ты  не
разбойник, а просто путешествовал вместе с ними.
   - А зачем я с ними путешествовал?
   - Что?
   - Ну, если спросят.
   Раджни снова испустил тяжкий вздох.
   - Скажи, что хочешь шествовать по городам и весям.

4

   Наиболее смелые из разбойников  подкрадывались  к  своему  угасающему
костру в ужасе от мысли, что раджни  в  сером  кафтане  прячется  где-то
здесь. Вот сейчас он выскочит и убьет их своим  страшным  кривым  мечом.
Они видели, как он развалил Рукара  от  плеча  до  пупка,  выпустив  ему
внутренности, и не желали повторить судьбу своего вожака.
   Убедившись, что раджни ушел, один из них собрал хвороста и  подбросил
в костер. Пламя разгорелось, стало светлее.
   - Где же Ю-ю? - спросил другой, ища на земле следы борьбы.
   - Должно быть, удрал, - сказал третий. - Крови нет.
   По прошествии часа вокруг костра собрались девять человек - трое  еще
прятались где-то на равнине. Становилось холодно, редкий  туман  стлался
по земле, клубясь, как бледный дым.
   - Ты где прятался, Ким? - спросил кто-то.
   - Залег в развалинах.
   - Я тоже, - сказал другой. - Там, верно, когда-то было большое село.
   - Город, - уточнил Ким, маленький человек с волосами песочного  цвета
и торчащими зубами. - Мой дед, бывало, все рассказывал о нем. О  чудесах
разных, демонах и чудовищах. А мы с братом лежали в кровати  и  тряслись
со страху. - Ким засмеялся. - От этих сказок мы спать не могли,  а  мать
ругала деда. Только на следующую ночь мы опять просили его рассказывать.
   - Что ж это за место такое? - спросил сутулый, лысеющий Браги.
   - Называлось оно вроде бы Гуанадор. Дед говорил, что город  разрушили
во время великой войны.
   - А чудовища-то тут при чем? - спросил еще кто-то.
   - Там были волшебники,  которые  повелевали  сворами  черных  псов  с
железными зубами. Еще были полулюди-полумедведи восьми футов вышиной,  с
острыми, как сабли, когтями.
   - Кто ж это ухитрился таких победить? - спросил Браги.
   - Не знаю - это ведь просто сказка, - ответил Ким.
   - Терпеть не могу сказки, в которых смысла нет, - не отставал  Браги.
- Кто-то ведь побил их?
   - Да не знаю я! И дернуло же за язык.
   Туман, сгущаясь, подползал к лагерю.
   - Экий холод, - проворчал Браги, заворачиваясь в одеяло.
   - Вечно  ты  ноешь,  -  фыркнул  бритоголовый  крепыш  с  раздвоенной
бородкой.
   - Чума тебя забери, Ганжа, - огрызнулся Браги.
   - Он прав, - заметил кто-то. - Чертовски холодно.  Этот  туман  прямо
ледяной.
   Разбойники  подбросили  топливо  в  костер  и  снова  сели  к   огню,
закутавшись в одеяла.
   - Хуже, чем зимой, - сказал Ким.
   Но когда в ночи раздался жуткий вопль, все и думать забыли о  холоде.
Ким с руганью выхватил меч, Ганжа - кинжал. Они всматривались во мрак за
костром, но из-за тумана ничего не было видно.
   - Бьюсь об заклад, это раджни явился, - прошептал Ганжа. Он вошел  на
несколько шагов в туман. Ким, не трогаясь с места, следил за ним.
   Снова  послышались  какие-то  звуки  -  очень  странные.  Разбойники,
переглянувшись, стали подниматься.
   - Какого дьявола? - прошептал кто-то. Похоже было, что  чьи-то  когти
скребут по камню за пределами видимости.
   Туман, сделавшись еще гуще, струился через костер,  который  шипел  и
стрелял искрами. Раздался отвратительный хлюпающий звук,  сопровождаемый
рычанием, и Ганжа попятился обратно к костру. Из  огромной  раны  в  его
груди хлестала кровь. Рот был разинут в безмолвном крике.  Что-то  белое
сомкнулось вокруг его головы и оторвало ее от туловища.  Браги  бросился
бежать в противоположную  сторону.  Из  тумана  выросла  огромная  белая
фигура, взмахнула когтистой рукой.  Лицо  Браги  превратилось  в  фонтан
багровых брызг. Когти впились ему в живот, подкинули высоко в воздух.
   Ким с воплем выхватил из костра головню и принялся размахивать ею.
   - Прочь! - кричал он. - Прочь!
   Что-то холодное охватило его лодыжку.  Он  посмотрел  вниз  и  увидел
белую змею, ползущую через его сапог. Ким прыгнул прямо в костер,  штаны
у него загорелись. Несмотря на страшную боль, он разглядел белые фигуры,
обступившие костер со всех сторон.
   Тогда Ким бросил головню, вытащил кинжал, зажмурился и перерезал себе
яремную жилу.
   Что-то ударило его в спину, и он выпал из огня.  Истекая  кровью,  он
почувствовал, как острые зубы впились ему в бок.
   И туман сомкнулся над ним.

***

   Кисуму сидел на земле, поджав ноги, прислонившись спиной к дереву. Он
не спал, пребывая в медитационном трансе, освежавшем его усталые  мышцы.
В это состояние ему удалось войти не  сразу:  храп  Ю-ю  раздражал  его,
словно назойливое жужжание насекомого в жаркий  день.  Только  благодаря
многолетней выучке он сумел отогнать от себя все мысли о Ю-ю и заострить
внимание. Сделав это, он одним броском послал себя в Пустоту, держась за
хрупкий образ голубого цветка, сияющего в кромешно  черном,  беззвездном
пространстве. Медленно, очень медленно он стал повторять  в  уме  мантру
раджни:

   Океан и звезда -
   Это я.
   Крыльев нет у меня,
   Но лечу.

   С каждым повторением Кисуму становился  все  спокойнее,  границы  его
разума ширились, кровь свободно струилась по жилам,  напряжение  уходило
из тела. Проводя так один час ежедневно, Кисуму  почти  не  нуждался  во
сне.
   Но сегодня что-то и в трансе беспокоило его. Не храп Ю-ю  и  даже  не
растущий  холод.  Кисуму  был  хорошо  закален  против  холода  и  жары.
Состояние покоя ускользало от  него,  и  казалось,  что  меч  в  ножнах,
лежащий у него на коленях, слегка вибрирует под пальцами.
   Кисуму раскрыл глаза и оглядел лагерь.  Стало  очень  холодно,  между
деревьями сочился туман. Одна лошадь заржала от  страха.  Кисуму  сделал
глубокий вдох и опустил взгляд на  свой  меч.  Овальный  бронзовый  эфес
светился. Кисуму взялся  тонкой  рукой  за  обернутую  кожей  рукоять  и
вытащил меч из черных лакированных ножен.  Клинок  сиял  голубым  огнем,
таким ярким, что больно было смотреть. Встав на ноги, раджни увидел, что
краденый меч Ю-ю тоже светится.
   Один из часовых внезапно испустил крик. Кисуму  отшвырнул  в  сторону
ножны и помчался через лагерь за повозку  с  провизией.  Там  никого  не
было, но туман продолжал подниматься, и в нем что-то  хрустело.  Кисуму,
присев  на  корточки,  осмотрел  землю.  Его  пальцы  коснулись  чего-то
мокрого, и при ярком свете меча он увидел, что это кровь.
   - Проснитесь! - закричал он - Проснитесь!
   В тумане что-то двигалось. Гигантская белая  фигура  мелькнула  перед
Кисуму и тут же исчезла.  Туман  клубился  вокруг  его  ног,  пронизывая
леденящим холодом,  Кисуму  безотчетно  отскочил  назад,  рубанув  мечом
сверху вниз. Как только меч коснулся  тумана,  в  воздухе  с  треском  и
шипением сверкнула голубая молния, рядом послышался низкий гневный  рык.
Кисуму, прыгнув вперед, пронзил туман мечом.  Голубая  молния  сверкнула
снова, по лагерю прокатился гром.
   Откуда-то слева завопил другой часовой. Кисуму оглянулся.  Ю-ю  Лиань
сплеча рубил туман, и его меч тоже сверкал молниями.  Часовой  лежал  на
земле у самой опушки леса,  что-то  белое,  обвившись  вокруг  его  ног,
тащило его за деревья. Кисуму бросился к нему. Часовой  вопил  что  есть
мочи. Подбежав ближе, Кисуму увидел, что его лодыжку захлестнуло  нечто,
похожее на хвост огромного белого червя. Кисуму рубанул по этому хвосту.
Возникший рядом Ю-ю  с  пронзительным  криком  грохнул  по  червю  своим
клинком. Часовой, освободившись, отполз обратно,  а  червь  скользнул  в
туман.
   Ю-ю с боевым кличем устремился в погоню, но  Кисуму  ухватил  его  за
ворот волчьего кожуха и  удержал  на  месте.  Ю-ю,  потеряв  равновесие,
брякнулся наземь.
   - Останься тут, - спокойно сказал Кисуму.
   - Мог бы просто сказать, - проворчал Ю-ю, потирая ушибленный зад.
   Кисуму отступил на середину лагеря. Все охранники  и  носильщики  уже
собрались там, в ужасе  пяля  глаза  на  туман,  где  что-то  щелкало  и
постукивало.
   Туман взвился вверх.
   Кисуму ткнул в него мечом.  Голубая  молния  сверкнула  снова,  и  из
клубящейся мглы раздался жуткий, исполненный боли вой.
   - Что это? - спросил Ю-ю, занеся свой меч.  Кисуму  не  ответил.  Две
лошади с визгом упали.
   - Стой тут и отгоняй туман, - велел Кисуму и  побежал  через  поляну.
Туман раздался  перед  ним,  слева  что-то  шевельнулось.  Кисуму  упал,
откатился вправо, тут же вскочил. Длинная когтистая лапа метнулась к его
лицу. Кисуму отшатнулся и отсек ее своим сияющим мечом. Послышался  вой,
и на миг он увидел страшную морду с огромными красными глазами  навыкате
и кривыми клыками. Морда мелькнула и пропала в тумане.
   Небо светлело, туман откатывался в лес.
   Вскоре над горами взошло солнце, и воцарился покой. Две лошади лежали
мертвые, со вспоротыми животами. От пропавшего часового  не  осталось  и
следа.
   С восходом солнца меч Кисуму  погас,  сталь  приобрела  свой  обычный
серебристый блеск.
   На земле у его ног дергалась отрубленная когтистая лапа.  Как  только
солнце коснулось ее, она почернела, задымилась, и повалил смрад.
   Кисуму зашагал обратно. Ю-ю, присоединившись к нему, весело заметил:
   - Кто бы они ни были, с двумя раджни им не сладить.
   Мадзе Чау откинул полог шатра и вышел наружу.
   - В чем дело? Что за шум?
   - На нас напали, - ответил Кисуму. - Мы потеряли  одного  человека  и
двух лошадей.
   - Разбойники вернулись?
   - Нет, не разбойники. Я думаю, нам нужно поскорее убираться отсюда.
   - Как скажешь, раджни. - Мадзе Чау воззрился на Ю-ю - А это  еще  кто
такой?
   - Я Ю-ю Лиань, и я тоже сражался с  демонами.  -  Он  вскинул  меч  и
выпятил грудь. - Когда демоны явились, мы ринулись...
   - Стой! - Мадзе Чау поднял руку, и Ю-ю умолк. - Стой тихо и молчи.  -
Купец повернулся к Кисуму:
   - Мы с тобой продолжим этот разговор в  носилках,  когда  тронемся  в
путь.
   Бросив недовольный взгляд на Ю-ю,  старик  скрылся  в  шатре.  Кисуму
двинулся дальше, Ю-ю побежал за ним.
   - Не знал, что эти мечи могут так светиться.
   - Я тоже не знал, - сказал раджни.
   - А я думал, ты объяснишь мне, в чем тут дело. Мы с тобой  пара  хоть
куда, верно?
   Кисуму подумалось, что Ю-ю послан ему в наказание за какой-то великий
грех, совершенный в прошлой жизни.  Взглянув  на  бородатую  физиономию,
раджни без единого слова зашагал прочь.
   - Хоть куда, - повторил Ю-ю.
   От сгоревшей лапы не осталось и следа, но на опушке Кисуму  обнаружил
множество  отпечатков  трехпалых  когтистых  ног.  Лю,  молодой  капитан
стражи, подошел к нему, боязливо поглядывая на лес.
   - Ваш ученик сказал, что это были демоны.
   - Он не мой ученик.
   - Виноват. Но вы тоже так думаете?
   - С демонами мне до сих пор встречаться не приходилось. Поговорим  об
этом потом, когда выберемся из этого леса.
   - Да, господин. Кто бы они ни  были,  большая  удача,  что  ваш  друг
оказался здесь со своим сияющим мечом.
   - Он мне не друг, но нам действительно повезло.
   Мадзе Чау, задернув шелковые занавески паланкина, спросил:
   - Так значит, демоны?
   - Другого объяснения я придумать не  могу,  -  ответил  Кисуму.  -  Я
отрубил одному лапу, но на солнце она тут же сгорела.
   - Не слыхал, чтобы демоны водились в этой  части  света,  однако  мои
познания о Кайдоре ограничены.  Мой  клиент  тоже  не  упомянул  о  них,
приглашая меня сюда. - Мадзе Чау задумался.  Однажды  он  воспользовался
услугами колдуна и вызвал демона, чтобы убить своего делового соперника.
Наутро соперника нашли с вырванным сердцем. Мадзе Чау так  и  не  узнал,
кто совершил это - потусторонние силы или обыкновенный  убийца,  нанятый
колдуном.  Самого  колдуна  два  года  спустя  посадили  на  кол   после
неудавшегося  покушения  на  готирского  императора.  Говорили,  что   в
императорском дворце появился рогатый демон и убил  нескольких  часовых.
Может быть, теперь кто-то из многочисленных конкурентов Мадзе тоже нанял
колдуна, чтобы тот напустил на него этих тварей? Мадзе  почти  сразу  же
отказался от этой мысли. Погибший часовой стоял на дальнем конце лагеря,
в противоположной стороне от хозяйского шатра, и лошади  помешались  там
же.  Если  бы  заклятие  было   направлено   против   Мадзе   Чау,   оно
сосредоточилось бы на шатре, где он спал. Стало быть, это просто случай,
но весьма тревожный. - Лю сказал мне, что твой меч сиял, как яркая луна.
Никогда прежде о таком не слышал. Разве у вас, раджни, мечи волшебные?
   - Если и так, мне об этом ничего не известно.
   - И ты не можешь этого объяснить?
   - Ритуалы раджни берут  начало  из  древних  времен.  На  каждый  меч
накладывается сто сорок четыре заклятия.  Благословляется  железо  перед
плавкой,  благословляется  сталь,  и  носящий  священный  сан  оружейник
закаляет ее своей кровью после трех дней поста и молитвы.  Наконец,  меч
возлагают на алтарь храма в Ри-ашоне, и все  монахи  собираются  в  этой
величайшей из святынь, чтобы дать клинку имя и последнее  благословение.
Таких мечей, как  у  раджни,  больше  нет  на  свете.  Никто  не  помнит
происхождения многих заклинаний, и произносятся они на  языке,  которого
не понимают более даже изрекающие их священники.
   Мадзе Чау выслушал Кисуму молча. Это была самая длинная речь, которую
когда-либо произносил обычно лаконичный раджни.
   - Я не знаток в военном деле,  -  сказал  наконец  Мадзе,  -  но  мне
кажется, что мечи раджни издревле  предназначались  не  для  сражений  с
простыми смертными. Почему бы иначе они  проявили  магические  свойства,
когда демоны оказались рядом?
   - Согласен, - кивнул Кисуму. - Я должен поразмыслить над этим.
   -  Может  быть,  ты  тем  временем  объяснишь,  откуда  взялся   этот
громогласный олух в вонючей волчьей шкуре?
   - Он землекоп, - невозмутимо сообщил Кисуму.
   - Так нашему спасению способствовал землекоп?
   - С краденым мечом раджни, - кивнул Кисуму.
   - Где же ты его отыскал? -