ил на  отмытые
дочиста плиты дорожки и сошел по каменным ступеням в огород.
   - Привет тебе, брат, - сказал он. Монах поднял глаза и поклонился.
   - Привет тебе, отец настоятель.
   Настоятель опустился на каменную скамью.
   - Продолжай. Я не хочу прерывать твои труды.
   Монах вернулся к очистке земли от сорняков - руки у него почернели, и
ногти растрескались.
   Настоятель огляделся. Огород  был  ухожен,  орудия  хорошо  наточены,
дорожки прополоты и подметены.
   Он перевел любовный взгляд на садовника. Как же он изменился  с  того
дня, пять лет назад,  когда  явился  сюда  и  сказал,  что  хочет  стать
монахом. Тогда на нем были блестящие доспехи, на поясе  -  два  коротких
меча, а на перевязи, пересекающей грудь, - три кинжала.
   - Почему  ты  хочешь  служить  Истоку?  -  спросил  его  в  тот  день
настоятель.
   - Я устал от смерти.
   - Ты живешь, чтобы убивать, - сказал настоятель, пристально  глядя  в
настороженные глаза воина.
   - Я хочу стать другим.
   - Ты ищешь убежища? - Нет.
   - Почему ты выбрал наш монастырь?
   - Я... я молился...
   - И получил ответ?
   - Нет. Но я шел на запад, а после молитвы  передумал  и  повернул  на
север. И пришел к вам.
   - Ты думаешь, это и есть ответ?
   - Я не знаю, - ответил воин. - А ты?
   - Ты знаешь, что это за орден?
   - Нет.
   -  Наши  братья  наделены  особым  даром  и  обладают  властью,  тебе
недоступной. Вся жизнь их посвящена Истоку. А что можешь предложить ты?
   - Только себя. Свою жизнь.
   - Хорошо. Я приму тебя. Но выслушай меня  и  запомни:  ты  не  должен
общаться с другими братьями. Не должен  появляться  наверху.  Ты  будешь
жить внизу, в хижине работника. Ты  снимешь  с  себя  оружие  и  никогда
больше не коснешься его. Ты будешь исполнять черную работу  и  проявлять
полное послушание. Тебе запрещается заговаривать с кем-либо -  дозволено
только отвечать на мои вопросы.
   - Я согласен, - без колебаний ответил воин.
   - Я буду беседовать с тобой каждый день и следить за  тем,  насколько
ты продвинулся. Если ты хоть в чем-то нарушишь правила, я выгоню тебя из
монастыря.
   - Согласен.
   Пять лет воин  нес  свое  послушание,  и  настороженность  постепенно
исчезала из его темных глаз. Он прилежно учился,  но  так  и  не  достиг
умения освобождать свой дух - во всем же  остальном  настоятель  был  им
доволен.
   - Ты счастлив, Декадо? - спросил теперь настоятель. Монах распрямился
и обернулся к нему.
   - Да, отец.
   - Ты ни о чем не жалеешь?
   - Нет.
   - У меня есть новости о "Драконе". - Настоятель внимательно следил за
выражением его лица. - Хочешь послушать?
   Монах на мгновение задумался.
   - Да, хочу. Это плохо?
   - Нет, Декадо, ничего плохого тут  нет.  Ведь  речь  пойдет  о  твоих
друзьях.
   Монах молча ожидал продолжения.
   - "Дракон" пал в страшной  битве  с  полулюдами  Цески.  Люди  бились
отважно, но не смогли выстоять против наделенных разумом зверей.
   Декадо кивнул и вернулся к своей работе.
   - Что ты чувствуешь? - спросил настоятель.
   - Великую печаль, отец.
   - Но не все твои друзья погибли. Тенака-хан  и  Ананаис  вернулись  в
Дренай - они хотят убить Цеску и покончить с этим кошмаром.
   - Да поможет им Исток.
   - А ты не хочешь сразиться вместе с ними?
   - Нет, отец настоятель.
   Настоятель кивнул.
   -  Покажи  мне  свое  хозяйство.  -  Они  прошлись  вдоль  грядок   и
остановились у крошечной хижины, где жил Декадо. Настоятель обошел ее. -
Тебе здесь хорошо?
   - Да, отец.
   На задах хижины настоятель заметил маленький  кустик  с  единственным
цветком.
   - А это что такое?
   - Это мой цветок, отец. Я сделал что-то не так?
   - Где ты его взял?
   - Кто-то уронил черенок сверху, и я посадил его здесь три  года  тому
назад. Это прекрасный цветок; обычно он расцветает много позже.
   - Ты проводишь с ним много времени?
   - Сколько могу, отец настоятель. Он вселяет в меня спокойствие.
   - У нас наверху много роз, Декадо, но таких там нет.
   Роза была белая.

***

   Через два часа после восхода  солнца  Ананаис  вернулся  в  лагерь  с
Валтайей, Мухой и Белдером. Тенака издали заметил их.  Он  сразу  понял,
что старик прежде был солдатом: тот  ступал  осторожно,  держа  руку  на
рукояти меча. Женщина, высокая и статная, держалась  рядом  с  одетым  в
черное Ананаисом. Тенака усмехнулся  и  покачал  головой.  Золотой  Воин
верен себе. А вот молодой человек его заинтересовал. Что-то в его облике
было знакомое, хоть Тенака знал:  прежде  они  никогда  не  встречались.
Высокий, атлетически сложенный, ясноглазый. Волосы длинные,  темные.  На
голове - обруч из темного металла с  опалом.  Одет  в  лиственно-зеленый
плащ, камзол из мягкой кожи, на ногах - бурые сапоги до колен. В руке  -
короткий меч. Тенака чувствовал, что он боится.
   Когда Тенака вышел  им  навстречу  из-за  деревьев,  Мухе  захотелось
подбежать и обнять его, но он сдержал свой порыв.  Тенака  его,  конечно
же, не узнал. А сам надирский княжич почти не изменился - только  редкая
седина сверкает на солнце в его волосах. Все так же остры лиловые глаза,
и осанка все так же неосознанно горделива.
   - Без сюрпризов ты не можешь, мой друг, - сказал Тенака.
   - Это верно, - ответил Ананаис. - Зато я принес с собой завтрак, и  с
объяснениями можно подождать, пока я не поем.
   - Представь по крайней мере своих гостей.
   - Муха, Валтайя и Белдер, - небрежно махнул рукой  Ананаис  и  прошел
мимо Тенаки к костру.
   - Добро пожаловать! - улыбнулся Тенака.
   - Наше вторжение долго не продлится, - заявил Муха. - Твой друг помог
Валтайе, и нам необходимо было  покинуть  город.  Теперь,  когда  она  в
безопасности, мы с Белдером можем вернуться.
   - Понятно - но сначала откушайте с нами.
   У костра царило неловкое молчание, но Ананаис этого не замечал  -  он
отошел и сел спиной к остальным, чтобы снять маску и поесть спокойно.
   - Я много слышала о вас, Тенака, - сказала Валтайя.
   - Во всех этих слухах очень мало правды.
   - В любой сказке есть крупица истины.
   - Возможно. Но где вы слышали эти сказки?
   - От Мухи.
   Тенака кивнул и обернулся к молодому человеку, покрасневшему до ушей.
   - А ты откуда их знаешь, приятель?
   - От разных людей.
   - Я был солдатом, только и всего. Меня прославили мои предки.  Я  мог
бы назвать многих, кто превосходил меня в фехтовании, в  верховой  езде,
да и как люди они были лучше. Но у них не было имени, которое служило бы
знаменем.
   - Ты слишком скромен, - сказал Муха.
   -  Дело  не  в  скромности.  Я  наполовину  надир,  потомок  Ульрика,
наполовину дренай, правнук Регнака, Бронзового  Князя.  На  деле  же  не
князь и не хан.
   - Ты Хан Теней, - возразил Муха.
   -  Но  как  такое  могло  случиться?  -  спросила   Валтайя.   Тенака
усмехнулся.
   - Во время  Второй  Надирской  войны  сын  Регнака,  Оррин,  заключил
договор с надирами. Одним из условий был брак его сына Хогуна с  дочерью
хана, Шиллат. Этот союз был заключен не по любви. Свадьба, по рассказам,
была пышной, и праздновали ее близ священной гробницы Друсса, на равнине
к северу от Дельноха. Хогун привел молодую  жену  в  крепость,  где  она
прожила три несчастливых года. Там я и родился. Хогун погиб,  свалившись
с лошади, когда мне было два года, а его отец отослал  Шиллат  домой.  В
брачном соглашении было оговорено, что дети  от  этого  союза  не  могут
унаследовать Дрос-Дельнох. Надиры же никогда не допустили бы,  чтобы  их
вождем стал полукровка.
   - Вы, должно быть, были очень несчастливы, - сказала Валтайя.
   - В моей жизни была и радость. Не надо меня жалеть.
   - Как же вы стали офицером "Дракона"?
   - Мне было шестнадцать лет, когда  хан,  мой  дед,  отправил  меня  в
Дельнох. Это опять-таки входило  в  брачный  договор.  Дед  с  отцовской
стороны принял меня и устроил мне назначение в "Дракон". Вот и все.
   Муха уставился в огонь, думая о былом.
   Вот и все! Как может Тенака столь спокойно вспоминать о  той  ужасной
минуте?
   Шел дождь, когда дозорный на башне Эльдибара протрубил в  трубу.  Дед
Мухи, Оррин, в ту пору был в замке и играл с гостем в военную игру. Муха
сидел на высоком стульчике и смотрел, как они мечут кости и  передвигают
солдатиков, - но тут буйный ветер донес до них звук трубы.
   - Приехало надирское отродье, - сказал Оррин. - Подходящий  денек  он
выбрал, нечего сказать.
   На Муху надели плащ из промасленной кожи, широкополую кожаную шляпу и
двинулись в долгий путь к первой стене.
   Оррин посмотрел сверху на двадцать всадников, среди которых на  белом
лохматом коньке сидел темноволосый юноша.
   - Кто тут просится войти в Дрос-Дельнох? - крикнул Оррин.
   - Сыч Шиллат, - отозвался командир отряда.
   - Войти дозволяется только ему одному.
   Ворота крепости заскрипели, отворяясь, а  надиры  повернули  коней  и
поскакали обратно на север.
   Тенака не оглянулся и ни словом с ними  не  перемолвился.  Он  послал
вперед своего конька и въехал в ворота  на  зеленый  луг  между  первыми
двумя стенами. Там он  соскочил  с  седла  и  стал  ждать,  когда  Оррин
подойдет к нему.
   - Ты здесь нежеланный гость, - сказал Оррин, - однако я верен  своему
слову. Я договорился, что тебе дадут должность в "Драконе", и через  три
месяца ты отправишься туда.  А  тем  временем  ты  поучишься  дренайским
обычаям. Я не желаю, чтобы мой родственник ел пальцами из общего блюда.
   - Спасибо, дедушка.
   - Не называй меня  так,  -  отрезал  Оррин.  -  Никогда  не  называй!
Обращайся ко мне "мой господин" - и наедине, и на людях. Понял?
   - Кажется, да, дедушка, - и буду делать так, как  вы  говорите.  -  И
Тенака перевел взгляд на ребенка.
   - Вот мой настоящий внук, - сказал Оррин. - Все мои дети умерли  -  и
только этот малыш продолжит мой род. Его зовут Арван.
   Тенака кивнул и повернулся к чернобородому человеку,  стоящему  слева
от Оррина.
   - А это друг дома Регнака -  единственный  советник  в  этой  стране,
стоящий соли, которую ест. Его имя - Цеска.
   - Счастлив познакомиться. - Цеска  протянул  руку,  и  Тенака  крепко
пожал ее, глядя в его темные глаза.
   - Уйдем наконец из-под  этого  проклятого  дождя,  -  буркнул  Оррин.
Седобородый князь поднял ребенка на  свои  широкие  плечи  и  зашагал  к
далекому замку. Тенака, взяв под уздцы своего конька,  двинулся  следом.
Цеска шел рядом с ним.
   - Пусть такой прием не огорчает вас, княжич, -  сказал  Цеска.  -  Он
стар, и его уже не переделать. Но по-своему  он  замечательный  человек.
Надеюсь, вам будет хорошо у дренаев. Если я смогу  быть  чем-нибудь  вам
полезен, непременно скажите мне об этом.
   - Почему? - спросил Тенака.
   - Вы мне нравитесь. - Цеска хлопнул его по плечу. - Да и кто знает  -
быть может, однажды князем станете вы.
   - Навряд ли.
   - Это верно, мой  друг.  Однако  удача  в  последнее  время  изменила
Бронзовому Дому. Как уже сказал Оррин, все его дети умерли. Остался один
Арван.
   - Но он, похоже, крепкий парнишка.
   - Это так. Только внешность порой бывает  обманчива.  Тенака  не  был
уверен, насколько правильно он понял Цеску, -  но  почувствовал  за  его
словами какой-то темный смысл и промолчал.

***

   Тенака молча выслушал рассказ Валтайи о том, как Ананаис спас  ее,  и
как они подкупили ночного стражника, чтобы он выпустил их через северные
городские ворота. Ананаис притащил с собой целую гору  еды,  а  еще  два
лука и восемьдесят стрел в колчанах оленьей кожи. Валтайя несла одеяла и
небольшую туго свернутую палатку.
   Когда все поели, Тенака увел Ананаиса в лес. Они нашли укромное место
и опустились на камни, смахнув с них снег.
   - В Скодии бунт, - сказал Ананаис. - Легионеры Цески  разграбили  там
две деревни, а местный житель по имени Райван  собрал  людей  и  перебил
конников. Говорят, недовольные так и валят к нему, но не думаю, чтобы он
долго продержался. Он простой крестьянин.
   - Не голубых, значит, кровей? - сухо осведомился Тенака.
   - Я ничего не имею против простолюдинов -  просто  недостаток  выучки
помешает ему провести кампанию как следует.
   - Что еще ты слышал?
   - Два восстания на западе беспощадно подавлены. Все мужчины  распяты,
поля засыпаны солью. Ты ведь знаешь, каков закон.
   - А что на юге?
   - Трудно сказать. Сведения очень скудны. Но Цеска пребывает там, и не
думаю, что  восстание  возможно.  Говорят,  что  есть  тайное  общество,
действующее против Цески, но это скорее всего только разговоры.
   - Ну и что ты предлагаешь?
   - Пойдем в Дренан, убьем Цеску и на этом успокоимся.
   - Вот так просто?
   - Самые лучшие планы всегда просты, Тани.
   - А как быть с женщинами?
   - Что с ними поделаешь? - пожал плечами Ананаис. -  Ты  говорил,  что
Рения хочет идти с тобой, - так пусть  идет.  Мы  можем  оставить  ее  у
друзей в Дренане.  Я  еще  знаю  там  пару  человек,  на  которых  можно
положиться.
   - Ну а Валтайя?
   - Она с нами не пойдет - ей это ни к чему.  Оставим  ее  в  ближайшем
городе.
   - Ни к чему, говоришь? - поднял бровь Тенака.
   - Да, теперь ни к чему, - отвел взгляд Ананаис. - Случись это  раньше
- кто знает.
   - Ладно. Отправимся в Дренан,  но  сделаем  крюк  к  западу.  Скодия,
должно быть, прекрасна в это время года.
   Они вернулись в лагерь, где их уже ждали трое незнакомцев.
   - Сходи на разведку, Ани, - тихо  сказал  Тенака.  -  Глянь,  нет  ли
поблизости еще каких неожиданностей. - Сам он  вышел  навстречу  гостям.
Двое из них оказались воинами такого же примерно возраста, как и Тенака.
Третий - слепой старец в синем рубище провидца.
   Воины, чернобородые, с суровыми лицами, походили друг  на  друга  как
две капли воды, только один был чуть повыше  другого.  Первым  заговорил
тот, что пониже:
   - Я Галанд, а это мой брат Парсаль. Мы пришли к вам, генерал.
   - Для чего?
   - Чтобы свергнуть Цеску, для чего же еще ?
   - Мне не нужны помощники, Галанд.
   - Не знаю, что за игру вы ведете, генерал, - но Золотой Воин  побывал
в Сузе и сказал людям, что "Дракон" вернулся.  Если  это  так,  то  и  я
возвращаюсь. Вы не узнаете меня?
   - Признаться, нет.
   - Тогда у меня еще не было бороды. Я бар Галанд -  служил  в  третьем
крыле под началом у Элиаса. Я был мастером фехтования  и  однажды  побил
вас на турнире.
   - Теперь вспомнил. Прием полумесяца! В настоящем бою ты бы  перерезал
мне горло - и наградил-таки меня здоровенным синяком.
   - Мой брат дерется не хуже меня. Мы хотим поступить к вам на службу.
   - Какая там служба, приятель. Я собираюсь прикончить Цеску - это дело
для наемного убийцы, а не для армии.
   - Тогда мы будем рядом, пока вы не исполните задуманного. Я  лежал  в
лихорадке, когда "Дракон"  был  созван  вновь,  и  с  тех  пор  не  могу
оправиться  от  горя.  Сколько  славных  ребят   попалось   в   ловушку!
Несправедливо это.
   - Как ты нас нашел?
   - Слепец показал нам дорогу. Странно, правда?
   Тенака подошел к костру и сел напротив провидца. Тот поднял голову.
   - Я ищу Факелоносца, - еле слышно прошелестел он.
   - Кто он? - спросил Тенака.
   - Темный Дух укрыл эту землю своей тенью. Я ищу Факелоносца,  который
рассеет мрак.
   - Но кто он - тот, кого ты ищешь? - настаивал Тенака.
   - Не знаю. Может, и ты.
   - Сомневаюсь. Хочешь поесть с нами?
   - Сны говорили мне, что Факелоносец накормит меня. Это ты?
   - Нет.
   - Их трое. Золото, Лед и Тень. Один из них - Факелоносец. Но который?
Я должен ему кое-что передать.
   Муха присел рядом со слепцом и сказал:
   - Я ищу истину.
   - Я скажу тебе истину. - Пророк протянул руку, и Муха положил  в  его
ладонь серебряную монетку. - Ты родился от Бронзы -  гонимый  страхом  и
людьми, ты выходишь на тропу своих отцов. Сродни  Тени,  ты  никогда  не
знаешь покоя и никогда не умолкаешь. Темные копья  занесены  над  тобой,
темные крылья осеняют тебя. Ты устоишь, когда другие побегут. Это у тебя
в крови.
   - Что это значит? - спросил Тенака. Муха пожал плечами и отвел глаза.
   - Смерть зовет меня, и я должен откликнуться, - прошептал провидец. -
А Факелоносца здесь нет.
   - Скажи мне, что должен сказать, старик. Я обещаю передать это ему.
   - Черные Храмовники выступили против Князя Теней. Ему не укрыться  от
них, ибо факел ярко светит в ночи. Но  мысль  быстрее  стрел,  и  истина
острее клинка. Зверей можно победить, но лишь Царю Каменных Врат это под
силу.
   - Это все? - спросил Тенака.
   - Факелоносец - ты. Теперь я вижу это ясно. Ты избран Истоком.
   - Я - Князь Теней, но я не поклоняюсь ни Истоку, ни иным богам.  Я  в
них не верю.
   - Зато Исток в тебя верит. А теперь мне пора. Пришло время отдохнуть.
   Старик заковылял прочь, ступая по снегу посиневшими босыми ногами.
   - Что он тебе сказал? - спросил Муха.
   - Я не понял.
   - Повтори мне его слова, -  сказал  Муха.  Тенака  повторил,  и  Муха
кивнул. - Кое-что нетрудно разгадать. Например, про Черных  Храмовников.
Слышал ты о Тридцати?
   - Да. Это монахи-воители, которые  после  безупречно  прожитой  жизни
отправлялись на войну, чтобы погибнуть там. Но их  Орден  давно  уже  не
существует.
   - Черные Храмовники - кощунственное подобие Тридцати. Они поклоняются
Духу Хаоса, и Тьма дает им великую силу.  Они  предаются  всем  мыслимым
порокам и при этом превосходные воины.
   - И Цеска натравил их на меня?
   - Похоже на то. Их возглавляет человек по имени Падакс. В  каждом  их
храме по шестьдесят  шесть  воинов,  а  всего  храмов  десять.  Их  сила
превосходит возможности обыкновенного человека.
   - Она им понадобится,  -  угрюмо  молвил  Тенака.  -  Но  как  понять
остальные слова пророка?
   - Мысль быстрее стрел? Это означает, что ты должен перехитрить  своих
врагов. Царь Каменных Врат пока остается загадкой - но ты разрешишь ее.
   - Каким образом?
   - Слова предназначались тебе - стало быть, ты должен знать.
   - А что означали слова, предназначенные тебе?
   - Они означали, что я должен пойти с тобой, хотя и не желаю этого.
   - Не понимаю. Ты волен идти, куда захочешь.
   - Наверное, - улыбнулся Муха. - Но мне приспело  время  избрать  свой
путь. Помнишь,  что  сказал  старец?  "Ты  родился  от  Бронзы".  Регнак
Скиталец - и мой предок. "Сродни Тени" -  значит  сродни  тебе.  "Темные
копья" - это Храмовники. Моя  кровь?  Кровь  Бронзового  Князя.  Слишком
долго я был в бегах.
   - Арван?
   - Он самый.
   Тенака положил руки ему на плечи.
   - Я часто думал о том, что же с тобой сталось.
   - Цеска приказал убить меня, но я бежал. И с тех пор все бегу и бегу.
Чертовски долго! Ты ведь знаешь - воин из меня неважный.
   - Это ничего. Я рад, что мы снова встретились.
   - И я рад. Я следил за  тобой,  вел  летопись  твоим  подвигам.  Быть
может, она еще сохранилась там, в Дельнохе. Однако старец в самом начале
сказал еще кое-что. Он сказал, что  вас  трое  -  Золото,  Лед  и  Тень.
Ананаис - Золотой Воин, ты - Хан Теней, а кто же Лед?
   Тенака отвернулся, глядя в лес.
   - Был такой человек. Его звали Ледяным Убийцей, ибо он жил лишь  ради
того, чтобы лишать жизни других. Это Декадо.

***

   Три дня шли они вдоль леса, направляясь на  юго-запад,  к  Скодийским
горам. Становилось теплее, и снег отступал перед  весенним  солнцем.  На
второй день они нашли тело слепого пророка  -  он  стоял  на  коленях  у
кривого дуба. Земля была слишком  твердой,  чтобы  рыть  могилу,  и  они
оставили его там.
   Галанд и его брат постояли немного над мертвым.
   - Вид у него довольно счастливый, - сказал Парсаль, почесав бороду.
   - Кто знает, улыбка это или предсмертная гримаса? Через месяц у  него
уже не будет такого счастливого лица.
   - А у нас? - шепнул Парсаль.
   Галанд пожал плечами, и братья отправились вслед за остальными.
   Галанд оказался хитрее многих  солдат  "Дракона"  -  к  тому  же  ему
повезло. Когда пришел приказ о роспуске, он тихо ушел на юг и купил себе
усадьбу близ  Дельвингского  леса,  к  юго-западу  от  столицы.  Тяжелые
времена за