человек в Эселиуме послал весточку, что он оставил  три  тысячи  золотых
ему на хранение.
   - Только пять  сотен  из  них  предназначаются  для  тебя.  Остальные
потребуются нашим союзникам.
   - Союзникам? У вас нет союзников. Только слуги. А  что  требуется  от
моих... друзей среди гатов?
   - Большое количество  зерна,  мяса,  запасные  лошади  и  две  тысячи
вспомогательных всадников.
   - Сколько зерна?
   - Я сообщу вам подробности, когда генерал выработает стратегию.
   Гаршон налил себе еще вина.
   - Что бы  вы,  люди  Каменного  Города,  делали,  если  бы  не  нашли
предателей?
   - Мы все равно победили бы, только не так быстро.  И  я  не  думаю  о
наших союзниках, как о предателях. Они помогают нам одолеть  их  врагов.
Где здесь предательство? - Валанус поднялся. -  Думаю,  мне  пора  лечь.
Голова раскалывается, будто по ней бьют молотом.
   - Значит, сегодня тебе не нужна женщина?
   - Нет.
   Высокий светловолосый воин вышел  из  комнаты.  Гаршон  проводил  его
взглядом. Тургонец был сильным мужчиной, практически бесстрашным. И  все
же...
   Гаршон  вышел  из  комнаты  и  проследовал  по  длинному  коридору  в
маленькую боковую каморку. Там  сидело  четверо,  двое  были  ранены:  у
одного перевязано плечо, у другого на сломанную ногу наложена шина.
   - Что случилось? - спросил Гаршон.
   Ответил один из здоровых людей, худой и лысеющий,  с  лицом  покрытым
оспинами.
   - Он был уже наш, но тут подбежал этот юноша. Сломал  ногу  Варику  и
пырнул Джена. Очень хороший воин. И мы не знали,  один  ли  он.  Поэтому
бежали.
   Старый торговец ничего не сказал. Они знали, что парень один.  Но  он
напугал их. Гаршон повернулся к Варику:
   - Как твоя нога?
   - Сломана ниже колена. Пройдут недели, прежде чем я смогу ходить.
   - Почему Валанус оставил тебя в живых?
   - Этот парень сказал ему не убивать меня. Говорю тебе, у меня  сердце
чуть не разорвалось.
   - Попросил его, ты хочешь сказать?
   - Нет. Просто сказал: "Не убивай его". На мгновение  мне  показалось,
что он все равно это сделает. Но, слава Таранису, пронесло.
   - Как ты думаешь, что сделал бы  мальчик,  если  бы  Валанус  зарезал
тебя?
   - Не знаю, - пожал плечами Варик.
   - У него было оружие?
   - Да. Сверкающий нож.
   - Опиши сцену. В точности.
   Варик  повиновался.  Гаршон  выслушал,  заставил   повторить,   потом
отвернулся. Когда он встал, чтобы выйти из  комнаты,  человек,  меченный
оспой, снова заговорил:
   - Почему бы не прирезать ублюдка в кровати?
   - Я могу прирезать тебя, - ответил Гаршон.  -  Думаешь,  мне  хочется
заполучить Джасарея во враги? Я не могу  убить  Валануса  в  собственном
доме. Мне казалось,  что  вас  четверых  вполне  хватит.  Глупо  с  моей
стороны. Но я же не знал, что на вас нападет мальчишка.
   Оставив их, он прошел по коридору и спустился в  зал.  На  возвышении
танцевали женщины. Гаршон оглядел  толпу  в  поисках  Бануина  и  юноши.
Некоторое время он изучал риганте, потом подозвал служанку и отправил ее
к Бануину.
   Вернувшись в свои покои, старик достал еще два бокала и кувшин  вина.
Через несколько минут  пришел  Бануин,  за  ним  юноша.  Мальчик  хорошо
двигался, сразу чувствовался воин. Гаршон предложил гостям сесть и налил
им вина.
   - Твой юный друг оказал мне услугу, Бануин, -  сказал  он.  Купец  из
Камня удивился и бросил взгляд на спутника. - Спас от  грабителей  моего
гостя. Я у него в долгу.
   - Пустяки, - отозвался юноша. Голос у него был  сильный  и  властный.
Однажды этот человек будет править, подумал Гаршон. Он повторил про себя
имя: Коннавар.  Где-то  он  его  уже  слышал.  Старый  торговец  заметил
неровный шрам на щеке юноши и странные глаза.
   - А, - сказал Гаршон. - Ты тот мальчик, который сражался с медведем и
спас принцессу.
   - Никакой принцессы я не видел, хотя медведь действительно был.
   Гаршон указал на нож у него на поясе.
   - Ты сражался с медведем этим ножом?
   - Да.
   - Можно посмотреть?
   Коннавар поднялся, обнажил клинок и протянул  его  торговцу  рукоятью
вперед.
   - Очень красивый,  -  восхитился  тот.  -  Если  когда-нибудь  решишь
продать...
   - Не решу.
   - Я  тебя  понимаю.  -  Протянув  нож  обратно,  Гаршон  обернулся  к
изумленному Бануину. - Похоже, твой юный друг не поведал  тебе  о  своем
подвиге?
   - Пока нет, - отозвался торговец, скрывая раздражение.
   - Он победил четверых грабителей. Одному сломал ногу, другого  пырнул
в плечо. Остальные сбежали. И был очень милосерден: мой  гость  убил  бы
одного  из  них,  но  Коннавар  остановил  его.  -  Бледно-голубой  глаз
уставился на юношу. - А почему?  Мир,  несомненно,  стал  бы  лучше  без
нескольких грабителей.
   - Я убивал людей, заслуживающих смерти, - ответил Конн, - но в битве,
а этот грабитель был беззащитен. - Он пожал плечами. - Я  ни  о  чем  не
сожалею.
   - Такое можно услышать только из  уст  молодого,  -  заметил  Гаршон.
Подойдя к сундуку, он откинул крышку, вытащил кошель и кинул его  юноше.
- Здесь двадцать серебряных монет. Прими их в знак моей благодарности.
   Коннавар бросил взгляд на старшего товарища, который почти  незаметно
кивнул. Потом привязал кошель к поясу, но не сделал ни малейшей  попытки
поблагодарить хозяина.
   - Сегодня вы останетесь здесь  как  мои  гости.  Все  будет  для  вас
бесплатно - вино, женщины, еда и ночлег.
   -  Спасибо,  Гаршон,  -  сказал  Бануин,  поднимаясь.  -  Это   очень
благородно с твоей стороны.
   - Вовсе нет. - Он снова повернулся к Коннавару:
   - Если тебе понадобятся мои услуги, стоит только попросить.
   Коннавар кивнул, однако снова промолчал. Гаршон проводил их до двери,
а потом вернулся  на  ложе.  Интересно.  Бесстрашный  Валанус  испугался
мальчишки. Теперь Гаршон знал почему. В нем, под  внешним  спокойствием,
крылось что-то очень опасное. Может быть, смерть.

***

   Конн с радостью покинул шумный город  Гориазу.  Сам  воздух  там  был
полон странных запахов и вони. А дочь  земли  его  разочаровала.  Ей  не
хватало  искусства  Эриаты,  и  из  ее  рта   несло   прокисшим   вином.
Расслабиться юноша смог только на открытой равнине. Здесь пахло  травой,
и морской ветерок нежно касался лица.
   Почти на сто миль тянулась равнина, и только  редкие  холмы  нарушали
монотонность ландшафта. Путники встречались редко, а когда  встречались,
Конна поражали  знания  Бануина  о  них.  Маленький  торговец  опознавал
племена по разным цветам плащей, рубашек или украшений. Он всех встречал
тепло и радостно. Одежду риганте Бануин  сменил  на  красную  тунику  до
колен, кожаные штаны, сапоги  и  островерхую  синюю  шляпу,  потрепанную
настолько, что местами сквозь материю  проглядывала  деревянная  основа.
Торговец  утверждал,  что  это  его  "счастливая"  шляпа.  Одежда  Конна
вызывала у встречных живой интерес,  поскольку  среди  гатов  был  почти
неизвестен узор плаща, характерный для риганте - синие и зеленые клетки,
и юношу много расспрашивали о его родине.
   В основном люди были дружелюбны, только однажды, в самом начале пути,
Конн  почувствовал  угрозу.  Пять  мрачных  всадников  в  черных  плащах
перегородили им дорогу.
   - Спокойно, Конн, - тихо велел Бануин.
   Он приветственно поднял руку и тронул коня; его спутник последовал за
ним. У пятерых неизвестных были кривые кавалерийские  сабли  и  короткие
охотничьи луки. Конн  знал,  что  Бануин  умеет  сражаться  без  оружия,
поскольку они с Иноземцем провели не один вечер, упражняясь в рукопашном
бою, но пятеро вооруженных мужчин - не шутка.
   -  Доброе  утро,  -   возгласил   Бануин.   -   Да   улыбнется   Даан
всадникам-гатам, а особенно тем, кто родом из деревни Гудри.
   - Я знаю тебя, Синяя Шляпа,  -  сказал  главный,  молодой  мужчина  с
висячими светлыми усами и волосами, заплетенными в косы. - Ты тот купец,
который привозил медовые конфеты зимой.
   - А ты парень, который сидел на дереве, - ответил Бануин. - Оста? Так
ведь?
   Тот рассмеялся.
   - Остаран, Остой меня называют друзья. Ты не везешь медовых конфет?
   - Увы, сейчас нет, друг мой. А вы далеко от своей  деревни.  Там  все
хорошо?
   Двое мужчин некоторое время  поговорили.  Конн  видел,  что  всадники
расслабились. Когда они наконец отъехали, Бануин вздохнул с облегчением.
   - Пронесло...
   - Они хотели нас ограбить?
   - Конечно.
   - Как ты узнал, что они из Гудри?
   - По застежкам плащей - в форме дубовой ветки.
   - Значит, знание застежек может спасти жизнь, - заметил Конн.
   - Всякое знание полезно, друг мой. Но в данном случае смерть  грозила
бы  нам,  только  начни  мы  драться.  Гаты  не   славятся   любовью   к
бессмысленным убийствам.
   - Тебе не приходило в голову носить оружие? - улыбнулся Коннавар. - В
один прекрасный день ты можешь не опознать застежку.
   - Я знаю все  застежки.  Но  скажи  мне,  Конн:  что  бы  ты  сделал,
попытайся они нас ограбить?
   - Заколол бы человека слева от главного, - быстро ответил юноша.
   - А почему его?
   - Потому что ты погнал бы коня на главаря, и он метнулся  бы  вправо,
загораживая  дорогу  другим.  Значит,  единственный,  кто  мог   реально
вытащить оружие и атаковать тебя, был всадник слева.
   Бануин глубоко вздохнул.
   - Верная оценка ситуации. Ты быстро учишься. А теперь поедем дальше.

ГЛАВА 8

   Первые пять дней путешественники ночевали под открытым  небом,  а  на
шестой  остановились  в  маленькой  деревне,  хорошо  знакомой  Бануину.
Несколько десятков людей построили  домики  на  берегу  широкой  реки  и
зарабатывали на жизнь ловлей рыбы или буксировкой барж в  Гориазу.  Люди
были смуглые и темноволосые, и Иноземец сказал, что давным-давно,  много
сотен лет назад, они пришли сюда с  восточных  гор,  где  вели  бродячую
жизнь.
   Жители деревни оказались приветливы  и  пригласили  Конна  и  Бануина
присоединиться к общей трапезе в длинном деревянном зале,  крытом  сухой
травой. После еды - черного хлеба с тушеной рыбой -  принесли  несколько
музыкальных инструментов, и худой рыбак запел глубоким баритоном.  Когда
песни иссякли, люди  затопали  ногами  в  знак  благодарности,  а  потом
отправились по  домам.  Конн  и  Бануин  остались  в  обществе  старосты
деревни, хорошо сложенного чернобородого человека по  имени  Камоэ.  Его
молодые жены убрали посуду,  и  он  предложил  гостям  кувшин  с  пивом.
Напиток был несвежий и выдохшийся, и Конн едва смог его пить.
   - Далеко отправляетесь? - спросил Камоэ.
   - До самого Каменного Города, - ответил Бануин.
   -  Вам  придется  проехать  через  опасные  земли.  Тургонская  армия
наступает на кердинов. Думаю, близятся большие сражения.
   - Меня хорошо знают среди кердинов. Их король, Алеа, мой старый друг.
   - Алеа мертв. Говорят, утонул.
   - Печально слышать. Он был хорошим человеком. А кто наследовал ему?
   - Не знаю, - пожал плечами Камоэ. -  Говорят,  что  они  собрали  сто
тысяч бойцов, которые жаждут вырвать сердца у  людей  Каменного  Города.
Думаю, им это  не  удастся.  Мне  кажется,  что  Джасарей  -  воплощение
дьявола.
   - Он не дьявол, - сказал Бануин, - а хитроумный и способный генерал.
   - Сколько пройдет времени до того, как они придут на наши земли?
   Баунин развел руками.
   - Два года, может быть. Но тебя они не тронут, Камоэ. Будут  покупать
у тебя рыбу.
   - Они тронут нас  всех.  Я  -  гат.  И  буду  сражаться,  когда  меня
призовут. - Он перевел взгляд на небольшой мешок рядом с Бануином. -  От
этого пива только в брюхе урчит. Помню, у нас  как-то  был  добрый  улов
красной нерки, и  мы  прикупили  несколько  кувшинов  напитка  янтарного
цвета. Хорошие были дни.
   - Так получилось, - проговорил Иноземец, - что я запомнил, как ты его
любишь.
   Сунув руку в мешок, он извлек на свет два кувшина с вином, завернутых
в солому, и передал один Камоэ. Староста деревни сломал восковую печать,
поднес сосуд к губам и сделал несколько глотков.
   - Чудесно, - проговорил он. - Великолепно льется в глотку. Сколько  я
должен?
   - Ни медной монетки, друг мой. Приятно видеть  тебя  снова.  В  мешке
есть второй кувшин, и ты можешь наслаждаться им после нашего отъезда.
   Камоэ наклонился и похлопал Бануина по плечу.
   - Ты слишком хорош для человека Каменного  Города.  Тебя,  часом,  не
подбросили в детстве?
   Путешественники спали ту ночь в зале,  а  потом  продолжили  путь  на
восток. Чем дальше они ехали, тем больше  слышали  о  продвижении  армии
Камня.  Джасарей  собрал  пятнадцать  тысяч  человек.   Кердины   сильно
превосходили их числом.
   - Может, тургонцев сокрушат,  и  угроза  перестанет  существовать,  -
предположил Конн.
   - Сомневаюсь, - ответил Бануин, натягивая поводья и спешиваясь, чтобы
дать лошади передохнуть. Коннавар последовал его примеру.
   - А как будет спланирована битва? Бануин задумался.
   - Пятнадцать тысяч - это пять Пантер и один фланг  кавалерии.  Каждая
Пантера состоит из трех тысяч пеших солдат. Кавалерию составят союзники,
племена, которые враждуют с кердинами. Джасарей вторгнется на территорию
племени и  попытается  столкнуться  с  противником  лицом  к  лицу.  Они
разобьются о его войско, как волны о скалу.
   - А что, если они не атакуют его в лоб?
   - Тогда он сровняет с землей их деревни, продаст их  жен  и  детей  в
рабство. Вытопчет их посевы и сожжет урожай.  Им  придется  сражаться  с
ним.
   Бануин не забывал по пути учить Конна  тургонскому  языку  и  истории
Каменного Города. Давным-давно, побежденные в забытой войне,  их  предки
бежали через море, чтобы основать новый город. Тогда они увидели сияющий
знак в небе - огромный камень явился из облаков, горя на лету.  Он  упал
на лесистый холм и снес все деревья. На этой земле они построили храм, а
вокруг  раскинулся  деревянный  город,  окруженный  стеной.  Шли   годы;
тургонцы  подавляли  соседние  племена  и   становились   все   сильнее.
Постепенно  деревянный  город  стал   каменным   с   высокими   стенами,
акведуками, храмами и школами.
   Конн слушал сосредоточенно, но особое внимание  уделял  разговорам  о
войне и стратегии, о народах, побежденных за последние двадцать лет.
   - Я ненавижу их, - сказал Конн. - Они творят зло.
   - А в чем заключается это зло? - спросил Бануин. Путники  поднимались
на очередной холм, ведя вереницу из шести лошадей.
   Конн указал на маленькую деревню у реки.
   - У тех людей есть своя жизнь, в которой каждый зависит  от  искусств
соседа. Они образуют сообщество, трудятся  и  преуспевают.  Это  хорошая
жизнь, потому что так же живут риганте. Они заботятся друг о друге. Люди
Камня захватят плоды их трудов грубой силой. Разве это не зло?
   - Вопрос надо ставить куда шире, - ответил Иноземец, осаживая коня. -
Поехали, мы сделаем небольшой крюк через холмы.
   - Зачем?
   - Тебе надо кое-что увидеть, - улыбнулся Бануин.
   Они ехали в  гору  все  утро  и  полдень.  Обоим  всадникам  пришлось
накинуть плащи, потому что ветер на высоте был куда холоднее. К сумеркам
они достигли скального гребня, поросшего редким лесом. Бануин спешился и
завел лошадей в неглубокую пещеру, разжег там  костер  и  приготовил  на
ужин тушеное мясо.  В  свете  костра  Конн  увидел,  что  стены  покрыты
изображениями - оленями и бизонами, львами и  медведями.  То  здесь,  то
там, виднелись выцветшие красные отпечатки рук, крупных  рук  с  длинным
большим пальцем.
   - Кто сделал это? - спросил он.
   - Древние. Некоторые из них до сих пор  живут  в  горах,  прячась  от
мира. Их осталось очень мало, не больше сотни. Они похожи на нас и в  то
же время не похожи. У них низкие лбы и большие челюсти.
   - Ах да, - улыбнулся Конн. - Уродливый Народ. Они некогда жили  около
сидских лесов. Наши легенды говорят, что они воровали детей  и  пожирали
их. Их уничтожил Элгарет сотни лет назад.
   Бануин покачал головой.
   - Они не питались детьми, Конн. Этот  народец  был  -  и  остается  -
примитивным, орудия труда у них  из  кремня.  Они  питались  листьями  и
корнями.  Порой  умудрялись  убить  оленя  и  съедали  его   сырым.   Но
каннибалами не были никогда. Это добрые  люди,  не  знающие  жестокости,
которая живет в наших сердцах.
   - Значит, ты привел меня сюда показывать картинки?
   - Не только картинки. Я хотел, чтобы ты задумался  о  людях,  которые
тысячелетиями бродили по этим землям свободными, не ведя войн.  Потом  в
один прекрасный день появилась новая раса с мечами из бронзы  и  луками,
убивающими на расстоянии. Они уничтожали этот народ, загоняя их в  горы,
в холод. Даже теперь, если пришельцы встречают прежних  обитателей  этих
земель, немедленно начинают охоту на них.  Новый  народ  захватил  земли
прежнего, строя фермы и деревни. Понимаешь?
   - А теперь, - кивнул Конн, - пришел новый народ с железными мечами.
   - Именно так. А через несколько сотен лет другое племя -  или  группа
племен - нападет на миролюбивый и добросердечный народ Каменного Города.
И юноша вроде тебя восстанет против зла и несправедливости.
   - Ему следует так поступить, - сказал Конн твердо. -  Человек  должен
сражаться за свою землю и свой народ. Кто мы будем, если не сделаем так?
Когда волк нападает на наши стада, мы убиваем  его.  Мы  защищаем  свое.
Именно это делает нас мужчинами.
   - Конечно, - согласился Бануин. - Но до  человека  волк  делал  стада
сильными. Убивая слабых и старых, контролируя их численность, чтобы быки
не съели всю траву.
   - Замечательно, - рассмеялся Конн, - позволить грабителю,  пришедшему
в дом, взять все мое. Позволить изнасиловать жену, убить детей и украсть
вещи. Нет, эту философию я не могу принять.
   - Я тоже, - сказал Иноземец. -  Теперь-то  мы  и  подходим  к  самому
главному. Я не говорю - не сражайся. Я говорю - не стоит ненавидеть.  Не
война приводит к смертельным последствиям, а ненависть. Так  исчезают  с
лица земли целые города, целые  деревни.  Ненависть  подобна  чуме.  Она
поглощает все и передается от человека к человеку. Враги превращаются  в
демонов, их жены - в  матерей  демонов,  дети  -  в  крошечных  демонят.
Понимаешь? Мы рассказываем истории о том, что наши враги едят младенцев,
и верим собственным выдумкам. В сердца прокрадывается тьма, и мы жестоко
караем тех, кого ненавидим. Но  это  чувство  так  просто  не  исчезает.
Подчиняясь ему, мы сажаем все новые семена. Убей  человека,  и  сын  его
вырастет и захочет отомстить. Когда он достигнет своей  цели,  твой  сын
начнет ненавидеть его. Понимаешь?
   - Нет, - признался Конн. -  Врагов  надо  ненавидеть.  Иначе  как  мы
сможем их убивать?
   Бануин вздохнул,  и  юноша  почувствовал,  что  он  разочарован.  Они
посидели в тишине, доедая тушеное мясо. Иноземец помыл посуду и убрал ее
в мешок. Конн расстелил одеяла и улегся у огня.
   Маленький торговец тоже ненадолго присел к огню.
   - Есть три способа разобраться с врагом, - сказал  он.  -  Уничтожить
его, сбежать или подружиться. Человек, который ненавидит  тебя,  никогда
не откроет сердце для дружбы.
   Он тоже лег и укрылся одеялом.
   Конн повернулся на бок и принялся рассматривать картины  на  стене  в
неверном свете костра.
   Он знал только одну неизменную правду: сильные побеждают слабых.
   Когда придут армии Камня, думал юноша, риганте будут сильными.
   Восемь дней спустя путники достигли внешней границы земель гатов.  На
северо-западе располагались поселения остров.
   - Мы зайдем к ним на обратном пути. Остры рождены для  торговли,  нет
для них большего удовольствия, чем  часами  спорить  о  цене.  -  Улыбка
Бануина померкла. - А теперь мы должны пробраться через земли кердинов.
   Впереди простиралась река, за  ней  высились  лесистые  холмы.  После
полудня друзья подъехали на усталых конях к поселению на берегу. На  той
стороне мутных вод виднелся причаленный к берегу паром, и никаких следов
перевозчика. Конн перевел взгляд  на  деревню.  Одиннадцать  домов  были
построены небрежно - некоторые из зеленой древесины,  которая,  высыхая,
деформировалась.  Образовавшиеся  щели