были длинными и слегка искривленными. Кисуму снова пошел
вдоль рядов, гадая, кто же из них Кин Чонг.
   Фонари горели ярко. Кисуму рассмотрел один и увидел, что в нем нет ни
масла,  ни  какого-либо  иного  горючего  вещества.  Стеклянный   колпак
покрывал мелкую чашу, из середины которой исходил свет.
   Кисуму медленно обошел вокруг купола. На одной его стороне в  широкой
скальной нише лежали сотни  мелких  золотых  вещиц  -  кольца,  броши  и
браслеты. Кроме них, были еще  талисманы  в  виде  собачьих  и  кошачьих
фигурок, среди которых Кисуму разглядел медвежью голову. Ю-ю все спал, и
Кисуму не стал его будить, зная, как он измучен.
   По залу прокатился грохот, и раджни  догадался,  что  криаз-норы  уже
влезли на выступ и ломятся в дверь. Камень они с места  не  сдвинут,  но
рано или поздно ему и Ю-ю придется выйти отсюда и встретиться с ними.
   - Вот мы и нашли вас, братья, - сказал он, глядя на Глиняных Людей, -
но что же потом?

***

   Мадзе Чау сидел тихо, ожидая, когда начнется допрос. Он уже слышал  о
бойне в Зимнем Дворце и знал, что за Серым Человеком опять охотятся.  Не
знал он только, зачем его самого привели в Дубовую гостиную.
   Капитан его стражи, молодой Лю, стоял  по  правую  руку  от  хозяина.
Напротив Мадзе сидели маг Элдикар, Манушан и  еще  двое,  которых  купцу
представили как князей Арика и Панагина. Мадзе они сразу не понравились.
Арик смахивал на довольную ласку, в плоском лице  Панагина  проглядывало
что-то зверское. Рядом с магом стоял хорошенький  белокурый  мальчик,  и
Мадзе почувствовал,  глядя  на  него,  умиление,  хотя  вообще-то  детей
терпеть не мог.
   Молчание длилось. Первым его нарушил Элдикар.
   - Насколько мне известно, лицо, именующее  себя  Серым  Человеком,  -
один из ваших клиентов.
   Мадзе молчал, глядя магу прямо в глаза и сохраняя на  лице  выражение
ледяного презрения.
   - Вы не хотите отвечать на мои вопросы?
   - Мне показалось, что это не вопрос, а утверждение. В  причине  моего
визита сюда нет никакого секрета. В пределах Чиадзе  финансовыми  делами
Серого Человека, как вы его называете, управляю я.
   - Прошу извинить  меня,  Мадзе  Чау,  -  с  легкой  улыбкой  произнес
Элдикар. - Под каким именем этот человек известен вам?
   - Я знаю его как Дакейраса.
   - Откуда он родом?
   - Откуда-то с дальнего юго-запада, из Дреная или Вагрии.  Не  в  моих
правилах копаться в прошлом своих клиентов.  Я  ограничиваюсь  тем,  что
умножаю их средства, - таков мой талант.
   - Известно ли вам, что ваш клиент  вкупе  с  некой  злой  волшебницей
умертвил более сотни человек, в том числе и герцога с герцогиней?
   - Вам лучше знать.  -  Мадзе  достал  из  красного  шелкового  рукава
надушенный платок и деликатно промокнул нос.
   - Говорят тебе - значит так и  есть,  дерьмо  косоглазое!  -  рявкнул
князь Панагин.
   Мадзе не удостоил его взглядом, продолжая смотреть на мага.
   - Кроме того, ваш клиент похитил наследника престола и  увел  его  из
дворца во время бойни.
   - Это требует большой одаренности, но большого ума я тут не вижу.
   - Как так?
   - Он вызывает демонов, чтобы истребить герцога и его сторонников,  но
почему-то  оставляет  в  живых  двух  наиболее  могущественных  вельмож.
Казалось бы, убить их очень просто - но  нет,  он  забирает  герцогского
сына и уходит, оставляя врагам свой дворец, свои  земли  и  значительную
часть своего богатства. Трудно представить  себе,  чего  он  думал  этим
добиться. Вопиюще глупое поведение.
   - На что вы, собственно, намекаете? - вмешался Арик.
   - По-моему, это очевидно. Мой клиент, как вам  отлично  известно,  не
имеет к этой бойне никакого отношения. Ему незачем было убивать герцога,
а если бы и было зачем, демоны ему для этого не понадобились бы. Поэтому
оставьте ваши глупые игры. Мне нет дела до того, кто правит этой страной
и кто вызывает демонов. Все это меня совершенно не интересует. Я купец и
интересуюсь только коммерцией.
   - Хорошо, Мадзе Чау, - сказал Элдикар, - не  будем  пока  говорить  о
вине и невиновности. Но нам нужно  найти  Серого  Человека,  поэтому  мы
попросим вас рассказать все, что вы о нем знаете.
   - Мои клиенты  требуют  от  меня  определенной  скромности,  и  я  не
распространяю сплетни о них.
   - Мне кажется, вы  не  понимаете  всей  опасности  своего  положения,
сударь. - Голос Элдикара звучал сурово. - Серый Человек  -  наш  враг  и
должен быть найден. Чем больше мы узнаем о нем, тем легче будет для  нас
эта задача. И лучше вам говорить откровенно, если не  хотите,  чтобы  мы
тянули из вас каждое слово. Поверьте - мне вполне по  силам  вырвать  из
вас нужные  сведения  вместе  со  стонами  боли.  -  Элдикар  с  улыбкой
откинулся на спинку стула. - Но  я  не  стану  пока  прибегать  к  таким
способам, а посоветую вам подумать хорошенько и сделаться моим другом.
   - Дружба - вещь драгоценная, - сказал Мадзе.
   - Вы старый человек и близки к могиле. Хотите снова стать молодым?
   - Кто же не хочет?
   - Тогда я покажу вам кое-что, в качестве доброй воли.
   Элдикар поднял руку, и от его пальцев  отделился  шар  из  мерцающего
голубого дыма, с кулак величиной.  Проплыв  по  воздуху,  дым  влился  в
ноздри и рот испуганного Лю. Капитан упал на колени, задыхаясь.  Голубой
дым, исторгнутый его легкими,  поплыл  к  Мадзе  Чау.  Старик  попытался
задержать дыхание, но дым обволакивал лицо, и в конце концов он вдохнул.
Что-то вроде щекотки пробежало по его телу, и сердце забилось быстрее, а
мускулы набухли новой жизнью. Энергия ключом вскипела внутри, и он снова
почувствовал себя сильным. Зрение улучшилось - он давно уже не  видел  с
такой четкостью. Мадзе взглянул на Лю. Тот уже поднялся на ноги.  Темные
волосы юноши тронула на висках седина.
   - Что вы чувствуете, Мадзе Чау? - спросил Элдикар.
   - Я чувствую себя прекрасно, - сухо ответил купец. -  Однако  простая
вежливость  требовала  бы  спросить  моего  капитана,  согласен  ли   он
пожертвовать частью своей молодости.
   - Я подарил тебе двадцать лет, купец, и могу подарить  еще  двадцать.
Ты снова станешь мужчиной и сможешь пользоваться своим  богатством  так,
как не мог уже несколько десятков лет. Ну что, хочешь теперь  быть  моим
другом?
   Мадзе сделал глубокий вдох.
   - Мой клиент - единственный в  своем  роде  маг.  Одни  люди  одарены
талантом живописца или скульптора, другие способны  выращивать  цветы  в
любом климате. Ты, очевидно, посвящен в тайные науки. Мой клиент наделен
единственным, но страшным даром. Он убийца. В своей долгой и до сих  пор
чрезвычайно бедной событиями жизни я ни разу не встречал равных ему.  Он
сражался с демонами, магами и оборотнями - однако, как видите,  все  еще
жив. - Губы Мадзе Чау тронула улыбка. - Впрочем, я полагаю, что все  это
вы уже знаете. Он должен был погибнуть  во  время  вашей  бойни,  но  не
погиб. Теперь вы думаете, что охотитесь за  ним.  Это  иллюзия.  Он  сам
охотится за вами. Вы все уже мертвецы, и мне нет  надобности  дружить  с
мертвецами.
   Элдикар долго молча смотрел на него и наконец произнес:
   - Пора изведать боль, Мадзе Чау. - С этими словами он указал  пальцем
на Лю. Кинжал офицера вылетел из ножен, взвился вверх и  вонзился  Лю  в
правый глаз. Он упал, не издав ни звука.
   Мадзе, сложив руки на коленях, молча смотрел на приближающихся к нему
стражников.

***

   Трехмечный отступил от  каменной  двери,  но  Железнорукий  продолжал
молотить в нее рукоятью своего меча.
   - Хватит, - сказал ему Трехмечный. - Все равно без толку.
   - Как же они-то тогда прошли?
   - Не знаю. Но мы осмотрели весь холм, и это единственный выход. Будем
ждать.
   Они спустились  к  остальным.  Шаговитый  сидел  у  входа  в  пещеру,
Четвертый - рядом с  ним.  Двое  из  четверки  Острого  Когтя  стояли  в
стороне. Трехмечный подозвал их. Оба недавно вышли из питомника.  Острый
Коготь,  выбрав  их  для  такого  задания,  поступил  глупо,  но  вполне
предсказуемо. Он любил поражать, а щенков из питомника  поразить  легче,
чем опытных воинов.
   - Расскажите мне об этом бое, - велел Трехмечный,  и  один  из  юнцов
начал:
   -  Острый  Коготь  приказал  нам  оставаться  позади,  пока   он   не
разделается с меченосцем, и стал драться с тем, кто носит волчью  шкуру.
Все произошло очень  быстро.  Человек  двигался,  как  криаз-нор.  Потом
Острый Коготь упал. Тогда Шестой напал на второго человека, и  тот  убил
Шестого.
   - А вы, значит, удрали?
   - Да, командир.
   Трехмечный, отступив немного назад,  обнажил  один  из  клинков  и  с
быстротой молнии обезглавил рассказчика. Второй  попытался  убежать,  но
Трехмечный тут же догнал его и рубанул по шее.
   - Свежее мясо, - сказал он,  вернувшись  к  Железнорукому.  -  Только
сердца выкинь. Не хочу, чтобы кровь трусов струилась в моих жилах.
   В этот миг земля заколебалась, и Трехмечный едва устоял на ногах.
   - Землетрясение! - крикнул Четвертый. Прокатился глухой звук, похожий
на отдаленный гром, и мимо промчался потревоженный валун.
   - Это идет из холма, -  сказал  Железнорукий.  Еще  один  валун  упал
сверху, ударившись оземь.
   - Все в лес, - скомандовал Трехмечный. Железнорукий ухватил  за  ногу
труп и, волоча его за собой, побежал под деревья следом за остальными.

***

   Ю-ю, проснувшись, почувствовал себя окрепшим, и тело уже не так ныло.
Кисуму сидел рядом в медитативном трансе, подогнув ноги и закрыв  глаза.
Ю-ю тоже сел и уставился на белые ряды призрачного войска.
   Вскоре он встал и начал ходить среди глиняных фигур, вглядываясь в их
лица и ища Кин Чонга, но так  и  не  нашел  его.  Наконец  он  дошел  до
разбитых фигур и кое-как сложил вместе их головы. Закончив  эту  работу,
он ощутил  печаль.  Перед  собой  он  увидел  лицо  риадж-нора,  который
приходил к нему во сне.
   - Что мне делать теперь, когда я здесь? - прошептал  Ю-ю.  Ответа  не
было. Ю-ю сел рядом с черепками. Это Кисуму следовало  быть  приа-шатхом
как прошедшему воинскую школу раджни.
   Кисуму вышел из транса, открыл глаза и спросил Ю-ю:
   - Ну как, тебе лучше?
   - Да, - горестно ответил Ю-ю.
   - Кин Чонг не приходил к тебе, пока ты спал?
   - Нет.
   - Имеешь ты какое-нибудь понятие о том, что делать дальше?
   - Никакого! - рявкнул Ю-ю. - Не знаю, чем  эти  статуи  могут  помочь
нам.
   Он вскочил и отошел в сторону, чтобы  избежать  дальнейших  вопросов.
Никогда еще он не чувствовал себя таким никчемным. Бредя вдоль стены, он
пришел к нише с золотыми вещами. Мысленно он видел, как воины,  двигаясь
в затылок друг другу, складывают  сюда  свои  украшения.  Он  взял  одно
колечко и бросил его назад. В своих снах он видел, как  воины  входят  в
холм, живые, а теперь  они  только  статуи.  Где  же  воины?  Может,  их
обмазали глиной? Но разбитая голова Кин Чонга была полая, и  под  глиной
не обнаружилось ни черепа, ни волос. Какой же тогда прок в этих фигурах?
   Ю-ю думал, пока голова не разболелась. "Ты должен разбудить  Глиняных
Людей", - сказал ему Кин Чонг.
   - Проснитесь! - заорал Ю-ю.
   - Чего ты кричишь? - спросил Кисуму, но Ю-ю не ответил ему.  В  груде
золота он разглядел стерженек дюйма четыре длиной,  а  рядом  -  круглую
подставку  с  отверстием  посередине.  Ю-ю  вставил  стержень  и  плотно
завинтил. На конце стержень был загнут крючком, как пастуший посох.
   - Что ты делаешь? - Кисуму подошел поближе.
   - Так, ничего - забавляюсь.  Мне  думается,  на  этом  крючке  должно
что-то висеть.
   - У нас есть дела поважнее этого.
   - Знаю, знаю. - Ю-ю порылся в украшениях и достал  маленький  золотой
колокольчик с кольцом на верхушке. - Вот оно,  -  сказал  он  и  нацепил
колокольчик на крючок. - Красота.
   - Да, красиво, - вздохнул Кисуму.
   Ю-ю качнул колокольчик, и тот зазвенел - сначала совсем  тихо,  потом
погромче. Подхваченный пространством купола, звон стал звучать все более
громко. Стены заколебались, золото посыпалось  на  пол.  Кисуму  пытался
что-то сказать, но Ю-ю его не слышал. Ушам стало больно, и Ю-ю зажал  их
руками.
   С  потолка  заструилась  пыль,  в  стенах  появились  трещины.   Звон
превратился в гром. Ю-ю, одолеваемый тошнотой, упал  на  колени.  Кисуму
тоже зажал уши и присел на корточки с искаженным от боли лицом.
   Глиняные статуи дрожали, и Ю-ю видел, как  по  ближней  фигуре  бежит
паутина мелких трещинок. Страшный звон все не  унимался.  В  голове  Ю-ю
вспыхнула боль, он лишился сознания.

13

   Кисуму стоял на коленях. Из носа у него текла кровь.
   Шум уже перешел все мыслимые пределы. От него болело все: уши, глаза,
пальцы, живот. Суставы ломило. Кисуму заставил себя встать. Привалившись
к нише, где продолжал звонить колокольчик, он обхватил рукой стержень, и
звон сразу прекратился. Кисуму пошатнулся и упал, едва дыша. Пыль стояла
в куполе, как туман. Он закрыл рот воротником кафтана. В  ушах  все  еще
звенело, руки тряслись.
   В этот миг он осознал, что сквозь трещины в статуях пробивается яркий
свет. Кисуму заморгал: ему казалось, что само солнце зажглось в глиняных
фигурах. Трещины ширились,  глина  отваливалась  прочь.  Пыль  осела,  и
Кисуму увидел, что почти все статуи сияют золотым светом. Купол озарился
так ярко, что Кисуму зажмурился, и теперь ему  пришлось  зажать  уже  не
уши,  а  глаза.  Выждав  несколько  мгновений,  он  отвел  пальцы.  Свет
по-прежнему бил сквозь сомкнутые веки, и он подождал еще. Наконец сияние
померкло, и Кисуму открыл глаза.
   Глиняные Люди исчезли. Вместо них зал заполняли несколько сотен живых
риадж-норов.
   Кисуму встал и подошел к ним. Они молча смотрели на  него.  Он  низко
поклонился и сказал на церемониальном чиадзийском:
   - Меня зовут Кисуму. Есть ли среди вас Кин Чонг?
   Вперед вышел молодой воин в длинном кафтане из серебристого атласа, с
мечом, заткнутым за черный шелковый кушак. Он снял шлем,  но  на  поклон
Кисуму не ответил.
   - Кин Чонг не дожил до преображения.
   Кисуму взглянул воину в глаза. Золотую радужку пересекали узкие  щели
зрачков. Что-то кольнуло Кисуму в самое сердце,  и  он  понял,  что  эти
воины - не люди, а такие же существа, как криаз-норы.
   - Мое имя Рен Танг, - продолжал воин. - Ты - приа-шатх?
   - Нет, - отвернувшись, сказал Кисуму. - Приа-шатх потерял сознание от
звона.
   Рен Танг подошел к  лежащему  без  памяти  Ю-ю.  Другие  воины  молча
обступили его. Рен Танг потыкал лежащего ногой.
   - Поглядите-ка на хваленого приа-шатха. Мы прошли через  века,  чтобы
помочь обезьяне в волчьей шкуре.
   На лицах некоторых риадж-норов появились усмешки. Кисуму, опустившись
на колени около Ю-ю, увидел, что у того тоже  идет  кровь  из  носа.  Он
перевернул его на спину, Ю-ю застонал, и Кисуму помог ему сесть.
   - Ох, тошнит. - Пробормотав это, Ю-ю  открыл  глаза,  увидел  стоящих
вокруг воинов, вздрогнул и громко выругался.
   - Ты сделал это, Ю-ю, - сказал Кисуму. - Оживил Глиняных Людей.
   - Чтобы позвонить в колокольчик, особого ума не надо,  -  ухмыльнулся
Рен Танг.
   - Я говорил с Кин Чонгом, - холодно молвил Кисуму.  -  Он  был  мужем
великой силы, но это не мешало ему соблюдать учтивость.
   Кошачьи глаза Рен Танга впились в лицо Кисуму.
   - Прежде всего, Кин Чонг  не  был  "мужем",  или  человеком,  как  ты
говоришь, - он был риадж-нором, как и мы. Затем скажу, что  твое  мнение
меня не волнует. Мы бросали жребий,  чтобы  решить,  кто  из  нас  будет
сражаться за вас, людей, когда заклятие, удерживающее Врата  на  запоре,
ослабеет. Довольно с тебя того, что мы на твоей стороне  -  большего  от
нас не жди.
   - Ничего, - сказал Ю-ю, поднимаясь. - Мне все равно,  обращаются  они
со мной уважительно или нет.  Кин  Чонг  отправил  их  сюда,  чтобы  они
сражались, - вот и пускай сражаются. Тебе  известно,  с  кем  и  где  вы
должны драться? - спросил он, глядя Рен Тангу в глаза.
   -  Приа-шатх  ты,  -  презрительно  бросил  тот.  -  Мы  ждем   твоих
приказаний.
   - Прекрасно. Для начала тебе не мешало бы взять  несколько  бойцов  и
выйти наружу. Там дожидаются вражеские воины.
   Рен  Танг  надел  шлем,  завязал  под  подбородком,  позвал  с  собой
нескольких воинов и пошел к выходу, но тут же вернулся.
   - Мы не можем выйти. Дверь не открывается.
   - Эх ты, задница! - фыркнул Ю-ю.  -  Простого  приказа  выполнить  не
можешь.
   На мгновение Рен Танг  замер.  Затем  его  меч  сверкнул  в  воздухе,
остановившись у самого горла Ю-ю.
   - Ты смеешь оскорблять меня?
   - По-твоему, это оскорбление?  Ты  ждал  тысячи  лет,  а  дождавшись,
первым  делом  обнажаешь  меч  против  единственного  человека,  который
способен вывести вас из этой гробницы. С каким животным тебя скрестили -
с козлом?
   Рен Танг зарычал, и Кисуму поспешил отвести его меч в  сторону  своим
клинком.
   Глаза Рен Танга вспыхнули.
   - Тебе со мной не совладать, человек. Ты и моргнуть не успеешь, как я
вырежу твое сердце.
   - Покажи, - спокойно сказал Кисуму.
   - Довольно, - заявил, выйдя из рядов, другой воин. - Убери свой  меч,
Рен Танг, и ты, человек, тоже... - Воин, выше  большинства  риадж-норов,
слегка сутулился. Его доспехи - высокий  шлем  и  нагрудник  из  золотых
колец - ничем не отличались от доспехов других воинов, но кафтан был  из
тяжелого  багрового  шелка.  -  Я  Сонг  Чжу,  -  сказал   он,   вежливо
поклонившись Кисуму и Ю-ю. Рен Танг под его взглядом  отступил  назад  и
спрятал меч.
   - Ты чего такой злой? - спросил его Ю-ю.
   - Он гневен, потому что вчера одержал великую победу,  -  ответил  за
молодого воина Сонг Чжу. - Нам казалось, что теперь,  после  долгих  лет
борьбы и страданий, мы  сможем  наконец  насладиться  миром.  Отдохнуть,
полежать на солнышке, позабавиться с девками и  напиться.  Чудесный  был
день.  Но  черный  волшебник  сказал  нам,  что  заклятие   когда-нибудь
ослабеет, и Кин Чонг попросил всех риадж-норов бросить жребий - кому  из
нас уйти из этого мира и погрузиться в  долгий  сон.  Теперь  нам  снова
предстоит сразиться и умереть за чье-то чужое дело. Это не у одного  Рен
Танга вызывает гнев, человек. Мы согласились только потому, что Кин Чонг
обещал сам повести нас  в  бой.  Но  теперь  он  мертв.  Он  прошел  два
континента и одолел опасности, недоступные твоему  воображению,  а  умер
из-за упавшего с крыши камня.  Ты  полагаешь,  что  нам  не  из-за  чего
гневаться?
   - Вы не хотели сюда идти - я тоже, - пожал плечами Ю-ю. -  Однако  мы
здесь. Давайте-ка выбираться наружу - мне надо подышать свежим воздухом.
   Ю-ю подошел к каменной двери и приложил к  ней  руку  -  но  рука  не
прошла сквозь камень, а уперлась в него.
   - Эге, - промолвил он и пнул скалу. По двери  побежали  трещины,  она
распалась на куски и обвалилась с выступа вниз. - А мне  ведь  никто  не
говорил, что надо делать, - с гордой усмешкой сказал Ю-ю Кисуму.  -  Сам
догадался! - Он вышел и стал спускаться.
   Кисуму и все риадж-норы последовали за ним.  Воины  обращали  лица  к
солнцу. Один из них,  подойдя  к  мертвому  криаз-нору,  сунул  палец  в
зияющую рану у него на шее и слизнул кровь.
   - Свежий, - объявил он, отрезал у  мертвеца  кусок  мяса,  пожевал  и
выплюнул. - Страхом отдает.
   Кисуму отошел от других и стал смотреть вдаль.  Ю-ю  присоединился  к
нему.
   - Ты чего, раджни?
   - Посмотри на них, Ю-ю. Всю жизнь я мечтал стать таким,  как  они.  И
вот они, передо мной! Полуживотные,  такие  же  злобные,  как  враги,  с
которыми мы сражались. Я ожидал найти великих героев, а вместо этого...
   - Однако они подчинились чарам, которые  сделали  их...  мертвыми  на
долгие века, чтобы когда-нибудь защитить новое  поколение  людей.  Разве
это не делает их героями?
   - Да где тебе понять! - отрезал Кисуму.
   - Ты полагаешь, что землекопу это не по разуму?
   - Нет-нет - Кисуму стиснул Ю-ю за плечо. - Я не хотел  тебя  обидеть.
Хотел только сказать, что всю жизнь отказывал себе в  удовольствиях.  Ни
вкусной пищи, ни крепких напитков,  ни  женщин,  ни  игры.  У  меня  нет
ничего, кроме той од