осходит  активы
Ротшильдов.
   - А ты не забывай, что Ротшильды - евреи. Жак также помнил,  что  его
отца зовут Морис, и полагал, что  имя  это  очень  уж  еврейское.  Морис
пытался сменить имя и стать Франсуа, но его отец, дед Жака, не разрешил,
потому что так  звали  отца  жены  Мориса.  Он  работал  в  "Плескассье"
возницей. А женился Морис на дочери  кучера  только  потому,  что  искал
крепкую девушку из низов,  которая  могла  родить  ему  здорового  сына.
Жениться его  заставили  лишь  законы  о  наследстве,  ведь  только  сын
позволял оставить "Плескассье" в собственности семьи. По той же  причине
женился и Жак. Жена родила ему двух сыновей,  Жан-Пьера  и  Раймона.  За
развод Жак  заплатил  ей  и  ее  семье  двадцать  пять  тысяч  луи.  Они
расстались мирно. Жена нисколько не  грустила.  Еще  выходя  замуж,  она
знала, что Жак - гомосексуалист, как его отец и дед.  Она  также  знала,
что ей нужен настоящий мужчина.
   После развода она переехала в Швейцарию,  имея  на  банковском  счету
двадцать тысяч Луи. Пять получила ее семья. Недостатка в мужчинах она не
знала и скоро открыла бар и кафе.
   - Нет, Ротшильды нам не подойдут, - продолжил Морис. Голос  его  эхом
отражался от балок высокого потолка. - Мы пошлем Жан-Пьера в Квебек, где
у меня живет дальняя  родня.  Дадим  им  немного  денег,  и  они  о  нем
позаботятся.
   - А как насчет Раймона? - спросил Жак. - Ему только три года.
   - С Раймоном проблемы нет. Мальчик физически и психически недоразвит.
Ты знаешь, что говорит доктор Мейер. Мы должны поместить  его  в  приют,
где занимаются такими детьми.
   - Но, папа, - запротестовал Жак, - он мой сын, твой внук. Мы не можем
бросить его.
   -  Опять  ты  не  помнишь,  что  говорили  доктор  Мейер   и   другие
специалисты. Раймон не проживет больше девяти-десяти лет. И лучшее,  что
мы можем для него сделать, - это отдать в добрые руки.
   Жак застыл. На глазах его выступили слезы.
   - Раймон еще совсем маленький. Только Господу известно  его  будущее.
Возможно, случится чудо и он выздоровеет.
   - Надежда умирает последней,  Жак.  Если  случится  чудо,  он  к  нам
вернется. Пока с этим ребенком у нас одни хлопоты. Мы не можем  показать
его людям, так как они  будут  смеяться  над  нами  за  нашими  спинами.
Пострадает и наш  бизнес.  Знаю  я  этих  мерзавцев.  Жестокости  им  не
занимать.
   - Но Жан-Пьер любит своего маленького брата.
   - Жан-Пьер до конца войны останется в Канаде. Ему скажут, что  Раймон
слишком мал, чтобы отправлять  его  за  океан.  А  вернувшись,  Жан-Пьер
совершенно его забудет.
   Жак вскинул глаза на отца.
   - Vous etes vraiment dur, papa .

Глава 2

   Корабль, пусть ирландский, а не  "Куин  Мэри"  или  "Нормандия",  был
большим и обеспечивал максимальный комфорт. Назывался он "Молли  Машри".
Портом приписки  значился  Дублин.  Жан-Пьер  вздохнул  и  посмотрел  на
Армана, облокотившегося на поручень.
   - Почему папа не отправил нас на одном из французских кораблей?
   - Война, - ответил Арман. - Немцы и французы воюют. Но  с  Ирландской
республикой немцы не воюют. Поэтому нашему  кораблю  ничего  не  грозит,
когда он будет пересекать Атлантический океан.
   - Но мы плывем в Квебек, Это часть Франции, не так ли?
   - Уже нет. Теперь это Британия.
   - Но там говорят по-французски!
   -  Так  уж  сложилось  исторически.  Пойдем  в  каюту,   помоемся   и
переоденемся. Потом у нас обед, а после обеда  мы  увидим  Гибралтарскую
скалу и выйдем в океан.
   Гибралтар они миновали в десять вечера, а потом Арман уложил мальчика
спать. Их каюта состояла из двух маленьких смежных комнат.  Жан-Пьер  не
знал, в котором часу его разбудил сигнал тревоги. Он спрыгнул с кровати,
подбежал к двери, ведущей в комнату Армана, и забарабанил по ней. Ответа
не последовало. - Арман! Арман! - закричал Жан-Пьер.
   Дверь не открылась, Арман не отозвался. Мальчик быстро надел  рубашку
и брюки. Он слышал торопливые шаги в коридоре. Выбежав из каюты,  он  не
мог понять, о чем говорили спешащие люди, так как не  знал  английского.
Жан-Пьер побежал к бару. Один из матросов поднял его на руки и  отнес  в
обеденный зал. Другой надел на него спасательный жилет и жестом показал,
что мальчику надо сесть.
   Жан-Пьер сел, огляделся. Множество людей, все в спасательных жилетах,
кто сидя, кто стоя,  ожидали  дальнейших  указаний  команды.  Пока  всем
пассажирам велели оставаться в обеденном зале. Страха не  чувствовалось,
так как все знали, что  корабль  ирландский,  а  Ирландия  не  принимает
участия в войне.
   Не боялся и Жан-Пьер. Он поискал глазами Армана и, не обнаружив  его,
выскользнул из зала через одну из дверей,  ведущих  на  палубу.  Мальчик
вышел на нее под трапом, ведущим к рубке, в тени, где его никто  не  мог
увидеть. Два больших прожектора  освещали  борт  "Молли  Машри".  Стояли
прожектора на немецком боевом корабле.
   Оставаясь под лестницей,  Жан-Пьер  наблюдал,  как  к  "Молли  Машри"
подошел катер с  немецкими  моряками.  Капитан  отсалютовал  им,  и  они
поднялись на борт. Командовавший немцами офицер  отдал  честь  капитану.
Потом они обменялись рукопожатием и заговорили по-немецки.  Естественно,
Жан-Пьер не понял ни слова. Ирландский капитан кивнул и  отдал  какой-то
приказ своим людям. Они и немецкие матросы покинули палубу. Тем временем
ирландский капитан и немецкий офицер прошли в бар и пропустили  по  паре
стаканчиков.
   Жан-Пьер сидел под лестницей. Он уже сообразил, что ирландец и  немцы
о чем-то договорились. Жан-Пьер сердился на Армана. Когда  он  расскажет
отцу о поведении Армана, тому не поздоровится. Отец  изничтожит  Армана,
раздавит, как муравья. Мальчик услышал шум. Немцы несли ящики. С  виски,
вином, едой. Жан-Пьер не мог разглядеть, что именно они несли, но видел,
что немцы счастливы.
   Прошел час, прежде чем немцы перевезли всю добычу на свой  корабль  и
растворились в  темноте.  Жан-Пьер  услышал,  как  заработали  двигатели
"Молли Машри". Пьер оставался под  лестницей  еще  час,  пока  остальные
пассажиры не разошлись по своим каютам. Потом он отправился в бар.
   Там в одиночестве скучал бармен, который с  удивлением  уставился  на
Жан-Пьера. - Ты что тут делаешь?
   По выражению глаз мальчика он понял, что тот  не  знает  английского.
Зато бармен говорил на нескольких языках, в том числе на французском. Он
повторил вопрос.
   Жан-Пьер чуть не  запрыгал  от  счастья,  наконец-то  ему  встретился
человек, с которым он мог поговорить. Мальчик тут же рассказал обо всем,
что случилось с ним после сигнала тревоги.
   Бармен позвал одного из стюардов, который тоже говорил по-французски.
Стюард вызвался отвести Жан-Пьера в его каюту и найти Армана.
   Сначала стюард открыл дверь в каюту Жан-Пьера. Потом вставил  ключ  в
замочную скважину двери, ведущей в комнату  Армана.  Попытался  открыть.
Дверь чуть подалась. Стюард навалился на нее плечом. На этот  раз  дверь
приоткрылась. Стюард зажег свет в комнате  Армана  и  тут  же  захлопнул
дверь.
   Но и этих мгновений хватило Жан-Пьеру, чтобы увидеть, что  произошло.
Арман лежал на полу, а из его спины  торчал  нож.  Кровь  еще  текла  на
ковер.

***

   Телеграмма пришла на адрес парижского отделения "Плескассье" Отправил
ее вице-президент "Айриш атлантик шиппинглайнс". Жак прочитал:

   Дорогой  мистер  Жак  Мартин.  С  прискорбием   сообщаем   вам,   что
сопровождающий  вашего  сына  мистер  Арман  Лебоск  умер  в  результате
несчастного случая Мы также спешим уведомить вас, что  ваш  сын,  мистер
Жан-Пьер Мартин, в полном здравии и не опечален случившимся. Мы поручили
вашего сына заботам мистера Бенджамина О'Доула, одного из  лучших  наших
стюардов, отца троих сыновей, который прекрасно говорит по-французски. Я
буду вам очень признателен, если получу ваши указания касательно  вашего
сына до нашего прибытия в Квебек. Мистер О'Доул готов  ответить  на  все
ваши вопросы.
   С уважением,
   Томас Т. Уэттс,
   Исполнительный вице-президент.

   Жак вошел в кабинет отца и положил перед ним телеграмму.
   - Арман, этот говнюк! Это ты хотел, чтобы он сопровождал Жан-Пьера!
   Морис оторвался от телеграммы и посмотрел на сына.
   - Чем ты недоволен? Арман мертв! Нет человека - нет проблемы.
   - Мы не знаем, что он мог  взять  с  собой  в  плавание.  Это  вор  и
проныра.
   Морис раздраженно махнул рукой.
   - Ничего он не брал. Арман же не сумасшедший.
   Ему было известно, что по возвращении его ждет большая премия.
   Жак молчал. Морис внимательно посмотрел на сына.
   - А теперь сообщи вице-президенту адрес монреальской школы, в которую
мы определили Жан-Пьера. Мальчик, похоже, в  хороших  руках.  Нет  нужны
волноваться о нем. Когда отправишь  телеграмму,  возвращайся  сюда.  Нам
надо подумать, где взять деньги на покупку  виноградников  в  Каберне  и
винодельни, которые утром предложил нам Прудом.
   - Вино - это не вода. Мы ничего не знаем о выращивании винограда.
   - Но вино приносит больше денег, чем вода, - резонно заметил Морис. -
Бутылка воды стоит один франк, а хорошее "Каберне"  купят  и  за  десять
франков.

Глава 3

   - Даже если у англичан хватит глупости передислоцировать  во  Францию
всю свою армию, толку не  будет.  На  востоке  Франции  немецкой  армией
командует Гинденбург. Сие означает, что он уничтожит  и  французскую,  и
английскую армии. Этот сукин сын - гений,  как  Бисмарк.  Что  мы  будем
делать, когда он оккупирует Париж? - В голосе Жака слышалась злость.
   Морис улыбнулся.
   - Откроем новые кабаре, чтобы как можно больше  бошей  могли  увидеть
канкан.  А  потом  откроем  новые  бордели,  чтобы  все  они  подхватили
венерические  заболевания.  Затем  предложим  им  сладеньких  мальчиков,
которых они непременно полюбят. В Париже боши долго не протянут.
   - Папа, ты отстал от жизни. Современные немцы не такие! -  воскликнул
Жак.
   - Может, вооружение у них и стало более современным, но сами немцы не
меняются, - возразил Морис.
   - Но я все же считаю, что мы должны помочь нашей стране. Я  собираюсь
поступить на военную службу.
   Слова Жака расстроили Мориса.
   - А вот это глупо. Ты хочешь, чтобы тебя убили?
   - Об этом можно не волноваться, - уверенно  ответил  Жак.  -  Генерал
Петен предложил мне должность капитана в управлении снабжения. Я  должен
отвечать за поставку в армию вина и шампанского.  Буду  сидеть  в  штабе
генерала. Всем известно, что генеральский штаб - самое безопасное место.
Участие в боях мне не грозит, папа.
   Морис взглянул на сына.
   - А что ты собираешься делать с Луи, своим любимчиком?  Или  думаешь,
он будет дожидаться твоего возвращения?
   - Я решил взять его своим денщиком.
   - Ты еще глупее, чем я предполагал, - возмущенно воскликнул Морис.  -
Через неделю откроется, что вы гомосексуалисты. Думаешь, в  армии  будут
такое терпеть? Тебя отдадут под трибунал и  выгонят.  После  этого  тебя
отринет и светское общество. Ты опозоришь всю нашу семью.
   - Так что же мне делать, папа? Я люблю этого мальчика.
   - Найди ему работу в винодельне в Прибрежных Альпах. Дай ему  хорошую
должность. Скажем, заместитель управляющего. Луи, кстати, парень  умный.
И у него диплом бухгалтера. - Морис покивал, довольный  собой.  -  Между
прочим, неплохая идея.
   Жак сверлил отца взглядом.
   - Дерьмо! Ты сам хочешь его трахать?
   - А что в этом плохого, Жак? - Морис улыбнулся; - Ведь ты  будешь  на
войне. А я смогу удержать Луи в семье. Этот легкий инцест только сплотит
нас.

***

   Первый снег  монреальской  зимы  тонким  слоем  покрыл  кампус  школы
святого Ксавье. Звонок возвестил об окончании  урока  математики.  Класс
быстро опустел,  мальчики  разошлись  по  своим  комнатам  в  общежитии.
Жан-Пьер пришел в свою комнату последним. Остальные опередили его.
   Жан-Пьер положил книжки на деревянный  комод,  повернулся  и  сел  на
жесткую кровать. Внезапно до него дошло, что трое мальчишек, соседей  по
комнате, не сводят с него глаз. Он молча уставился на них.
   Ален, самый крупный, заговорил первым.
   - Ты француз, не канадец. Даже не знаешь английского.
   Жан-Пьер вызывающе усмехнулся.
   - Зато  ты  говоришь  по-французски.  Правда,  не  очень  хорошо,  но
нынешние канадцы  не  знают  правильного  французского.  Однако  я  тебя
понимаю.
   Джозеф, самый умный из всех троих, взял инициативу на себя.
   - Мы знаем, почему тебя отправили сюда. Твой  отец  не  хочет,  чтобы
кто-нибудь узнал, что ты гомосексуалист. Нам также известно, что  твоего
дружка убили на корабле из ревности.
   Жан-Пьер удивленно вскинул брови.
   - С чего вы это взяли?
   - Об этом знает вся школа, - бросил Ален.
   - И кто тебе об этом сказал, козел? - сердито спросил Жан-Пьер.
   - Офицер с корабля рассказал все директору  и  учителям.  Разумеется,
узнали и ученики. - Джозеф хихикнул. - Отсосешь нам?
   Жан-Пьер сумел сдержаться. Обвел их презрительным взглядом.
   - У вас еще нечего отсасывать.
   Алена это задело. Он бросился к Жан-Пьеру и попытался ударить  его  в
лицо. Но удар цели не достиг. Жан-Пьер откинулся на  кровать  и  тут  же
левой ногой пнул Алена в яйца. Этому приему он научился в Ле-Савате,  на
уроках физкультуры.
   Ален согнулся пополам, схватившись руками за пах. Потом повалился  на
пол и заплакал.
   Жан-Пьер, не вставая с кровати, посмотрел на Алена, затем  повернулся
к остальным.
   - Какие еще ужасные слухи  ходят  обо  мне?  Мальчишки  не  ответили.
Джозеф опустился на колени рядом с Аденом  в  надежде,  что  сможет  ему
помочь. Потом он посмотрел на Жан-Пьера.
   - Не следовало тебе этого делать. Ален может остаться калекой на  всю
жизнь. Жан-Пьер рассмеялся.
   - От удара по яйцам еще никто не умирал, Пол,  самый  низкорослый  из
всех, повернулся к Жан-Пьеру.
   - Откуда ты так много знаешь о сексе? Ты же не старше нас.
   Жан-Пьер самодовольно улыбнулся.
   - Я француз. Французы - доки в любом виде секса.
   - А есть другие виды секса? - изумленно спросил Пол.
   Ответа ждали все трое.
   - Я не собираюсь становиться вашим учителем. В свое время все узнаете
сами.
   - Он ничего не знает, - подал голос сидящий на полу Ален. - Поэтому и
говорит, что не хочет нас учить.
   - Может, ты хоть скажешь нам, с  чего  начать?  -  спросил  Джозеф  с
неподдельным любопытством. Жан-Пьер оглядел всех троих.
   - Начните с мастурбации.
   - Как? - спросил Пол. - Наши концы слишком маленькие, - Это просто. -
Жан-Пьер расстегнул ширинку и  начал  поглаживать  свой  крантик.  -  Не
важно, каких он размеров, все равно приятно. Разве  вы  не  видели,  как
ребята постарше в душе намыливают  и  намыливают  свой  конец,  пока  не
кончат?
   Трое мальчишек последовали его примеру. И скоро  все  уже  испытывали
приятные ощущения.
   - Сколько тебе лет? - спросил Жан-Пьера Пол. - Конец у  тебя  больше,
чем у нас.
   - Через несколько месяцев мне исполнится десять. Но мой  отец  сказал
директору, что я младше, иначе меня не приняли бы в  эту  школу.  Школа,
кстати, хорошая. Я быстро осваиваю английский.  Директор  дает  мне  два
урока в день.
   Джозеф недоверчиво глянул на него.
   - То есть ты понимаешь английский и говоришь на нем?
   Жан-Пьер кивнул и вновь оглядел мальчишек.
   - Иногда, - тут он перевел взгляд  на  свой  затвердевший  фаллос,  -
очень приятно, когда тебе поглаживает член другой парень.
   - Это для педиков, - вырвалось у Алена. -  Отец  строго  наказал  мне
никому не разрешать ко мне прикасаться.
   - Я видел картинку, на которой девушка сосала член мужчины, - вставил
Джозеф.
   - Однажды я застал родителей за этим занятием. Наблюдал, пока они  не
заметили меня. Отец велел мне выйти из комнаты.
   Жан-Пьер подошел к Полу. Присел, наблюдая,  как  мальчик  поглаживает
свой крохотный пенис. Наклонился, лизнул и посмотрел на Пола. Его  глаза
заблестели.
   - Это круто! - в унисон крикнули Ален и Джозеф. - Значит, вы гомики!
   - Я не гомик, - огрызнулся Пол и застегнул штаны.
   - А вы попробуйте, - предложил Жан-Пьер Алену и Джозефу. - Может, вам
понравится.
   - Пойдемте на спортплощадку. - Джозеф потянулся за курткой.

***

   Жак сел на кровати и взял сигарету из стоявшей  на  столе  серебряной
сигаретницы. Прикурил от серебряной зажигалки, которая  лежала  рядом  с
сигаретницей. Глубоко затянулся. Закашлялся и повернулся к Луи. Голый  и
потный, тот лежал на кровати рядом с Жаком.
   - Господи!
   Луи улыбнулся.
   - На меня тебя уже не хватает? Не забывай, мне только двадцать.
   - Не лги, маленькая проститутка, - рассмеялся Жак. - Я знаю,  сколько
тебе лет. Ты бы не получил диплом, если б тебе не  исполнилось  двадцать
пять. Я видел твои университетские документы.
   - А ты у нас шустрый прохиндей. Жак отвесил ему оплеуху.
   - Не смей так говорить со мной, а не то я тебя выброшу  на  ту  самую
улицу, где и подобрал.
   Луи не ответил ударом на удар, лишь пожал плечами.
   - Я тебя не боюсь. Делай, что тебе заблагорассудится.  Но  твой  отец
уже предложил мне работу на новой винодельне, которую вы купили.
   - Полагаю, ты уже трахаешься с моим отцом, - со злостью  бросил  Жак.
Луи усмехнулся.
   - Почему нет? Ты же знаешь, что мне нравятся мужчины в  возрасте.  Ты
ведь  наблюдал  за  мной,  когда  я  трахался   с   тем   старичком   на
костюмированном балу в День Бастилии. И ты позволил  мне  потрахаться  с
двумя немцами из посольства.
   - Черт! - взорвался Жак. - И зачем я только имею с тобой дело!
   - Я знаю. - Луи победно улыбнулся и уткнулся лицом в пах Жаку.  Потом
посмотрел на него. - Ты же сам говорил, что я - лучший в мире членосос.
   Жак затушил сигарету в пепельнице, встал и прошел в  ванную.  Сел  на
биде,  помыл  гениталии  и  задницу.  Поднялся,  вытерся  и  побрызгался
одеколоном.
   Луи, лежа на кровати, наблюдал,  как  Жак  надевает  чистую  рубашку,
брюки и ботинки. Затем Жак повернулся к Луи.
   - Поднимайся, собирай вещички и уматывай, - бросил он.
   - Ты не можешь так обойтись со мной! - ответил Луи. - Твой отец  тебе
не позволит.
   - Ну и глупец же ты, - оскалился Жак. - Или ты думаешь, что мой  отец
за тебя вступится? Да у него не меньше дюжины  мальчишек,  которые  куда
смазливее тебя. - Он швырнул на кровать тысячефранковый банкнот. - Пошел
вон! - Жак направился к двери. - Я посижу в гостиной. Если через час  ты
не уберешься, пришлю двух конюхов, чтобы вышвырнули тебя на улицу.

***

   Морис вошел в гостиную и направился к читающему газету Жаку.
   - Я слышал, ты выгнал своего любимца.
   - Он меня достал, - ответил Жак. - Вообразил себя главой семьи. - Жак
посмотрел на отца, - Что-то очень уж быстро ты про это прознал.
   - Он заявился ко мне в кабинет, когда я вернулся с ленча. Сказал, что
ты ударил его и прогнал с  глаз  долой.  Что  ты  безумно  ревнив  и  он
опасается за свою жизнь.
   - Каков мерзавец. Мне следовало выбить из него все дерьмо.
   -  Луи  хочет,  чтобы  я  послал  его  на   винодельню   заместителем
управляющего, как и обещал.
   - Нет, папа, я категорически против.  От  нас  он  больше  ничего  не
получит.
   - Если мы  не  назначим  его  заместителем  управляющего,  он  желает
получить пятьдесят тысяч франков. Иначе грозится сказать газетчикам, что
мы заплатили немцам, чтобы получить винодельню.
   - Подонок.
   - Так что нам с ним делать? - спросил Морис. Жак раздумывал не больше
секунды.
   - Дадим ему работу.
   - Стоит ли? Угроза останется в силе.
   Жак улыбнулся.
   - Только на месяц. За это время он успокоится, решит, что ему  больше
ничего не грозит, расслабится. А насчет его угроз я поговорю с  немцами.
Лишние неприятности нужны им не больше, чем нам.
   - А чего мы этим добьемся? - спросил Морис, заранее зная ответ.
   - Немцы - наши партнеры. Для них найти  выход  из  такой  ситуации  -
сущий пустяк. Через некоторое время  Луи  тихонько  исчезнет.  Мы  умоем
руки, а о нем никто и не вспомнит.

Глава 4

   Снег, дождь, мороз покрыли улицы Парижа коркой льда. Люди  п