ыша, но тут ветер донес до  меня  лай  собак,  и  внезапно
дорога оборвалась.
   На щите было выведено: "Собачье пристанище".
   Чуть ниже - "Продаются щенки фокстерьера и уэльского терьера.  Мистер
и миссис Боб Леви".
   Я вылез из автомобиля и направился к маленькому белому  коттеджу,  за
которым виднелось проволочное заграждение псарни с  радостно  тявкающими
собаками.
   Возле дома стоял "форд" с кузовом типа "универсал".
   Это была модель сорок девятого года. Я нажал кнопку.
   Одновременно раздалось два звонка - в доме и у псарни. Лай  усилился,
точно по команде. Сквозь него я услышал мужской голос.
   - Мы здесь.
   Я спустился со ступенек и, огибая дом, направился в  сторону  псарни.
Дорожка была аккуратной, трава - постриженной, клумбы - ухоженными.
   - Сюда, - крикнул мужчина.
   Я посмотрел сквозь решетку. Человек сидел на земле, что-то  делая  со
щенком, которого держала на руках женщина.
   - Одну минуту, -  приятным  голосом  произнес  мужчина,  не  поднимая
головы. Женщина улыбнулась мне.
   Прислонившись к ограждению, я наблюдал за ними.
   Мужчина длинной кисточкой  сосредоточенно  чистил  щенку  ухо.  Через
минуту он, удовлетворенно хмыкнув, поднялся на ноги.  Женщина  отпустила
собачку, которая побежала к своим сородичам.
   - Жук забрался в ухо,  -  пояснил  мужчина.  -  Пришлось  его  оттуда
вытаскивать, чтобы не нажить неприятностей.
   Я улыбнулся ему.
   - Людям тоже залетает всякая гадость в уши, - заметил я. - Но в  этом
случае чистить их бесполезно. Тут надо чистить рты.
   В глазах мужчины появился настороженный блеск.
   Он бросил взгляд на женщину.  Она  молчала.  Я  посмотрел  на  нее  и
впервые заметил, что в ее лице присутствовали восточные черты.
   - Чем могу быть вам полезен, сэр? - спросил хозяин псарни.
   Я заметил, что его голос прозвучал подавленно, равнодушно.
   - Хотите купить щенка?
   Я покачал головой.
   - Я ищу мистера Роберта  М.  Леви.  Бывшего  юриста  из  министерства
юстиции в Вашингтоне. Вы здесь единственный человек  с  такой  фамилией.
Это вы?
   Они снова переглянулись.
   - Я пойду в дом, - сказала женщина. - У меня есть дела.
   Я шагнул в сторону и дал ей пройти через калитку.
   Проводил ее взглядом. В походке женщины тоже было  что-то  восточное.
Она  передвигалась  маленькими,  осторожными  шажками.  Я  повернулся  к
мужчине и подождал, когда он заговорит.
   Он смотрел на женщину до тех пор, пока она не скрылась в доме. В  его
глазах была тоска.
   - Почему вы спрашиваете, мистер?
   Я не знал, что мучило этого человека,  но  не  хотел  продлевать  его
страдания. Он чем-то нравился мне.
   - Хочу получить некоторую информацию и совет, - произнес я.
   Он посмотрел на мой автомобиль, потом снова на меня.
   - Я уже несколько лет не занимаюсь юриспруденцией. Боюсь, я не  смогу
вам помочь.
   - Меня интересуют не законы, а история.
   Он, похоже, удивился.
   - Вы вели одно расследование для министерства юстиции, - пояснил я. -
Нарушение антитрестовского закона компанией "Консолидейтид Стил".
   Я зажег сигарету, пристально наблюдая за Леви.
   - Насколько мне известно, вы готовили судебное дело.
   Его взгляд снова стал настороженным.
   - Какое это отношение имеет к вам? - спросил он.
   - Ко мне лично - никакого, - ответил я. - Но может иметь  к  бизнесу,
которым я занимаюсь. Поэтому я и решил встретиться с вами.
   - Вы - адвокат? - поинтересовался он.
   Я покачал головой. Интуиция подсказывала мне, что я должен  проявлять
в разговоре осторожность, не то этот человек и вовсе замолчит.
   - Я - консультант по связям с  общественностью,  Вытащив  из  кармана
визитную карточку, я протянул ее своему собеседнику.
   Внимательно изучив карточку, он вернул ее мне.
   - Почему вы интересуетесь этим делом, мистер Ровен?
   Я начал издалека.
   - Восемь лет  я  создавал  фирму,  название  которой  вы  только  что
прочитали.  Я  вложил  в  нее  восемь  лет  напряженного  труда.  А  все
предшествовавшие годы готовился к нему.
   Я сделал затяжку. Заметил появившийся на его лице интерес.
   - И вот однажды, - продолжал я, - передо мной замаячил заказ от целой
отрасли индустрии. Закинул удочку, и рыбка клюнула. Я почувствовал  это.
Затем один человек зашел ко мне в офис  и  предложил  работу  с  годовым
окладом в шестьдесят тысяч. Большие деньги.
   Я мог купить на них все что угодно. И тут появилось некое "но".
   Я снова замолчал, чтобы проверить, со мной он  или  нет.  Он  был  со
мной.
   - Какое? - спросил Леви.
   Снова затянувшись, я медленно произнес:
   - От меня требовалось лишь одно - предать многих  людей.  Бросить  на
произвол судьбы моих  сотрудников,  которые  своей  работой  подготовили
почву для такого предложения. Наплевать на друзей.
   Я растоптал окурок.
   - Я дал этому человеку единственно возможный для меня ответ.  Отказал
ему. Это произошло несколько дней тому назад. Сегодня я  почти  разорен.
Стою на краю пропасти. Потерял восемьдесят процентов заказов, потому что
этот человек  занес  меня  в  свой  черный  список.  Сюда  меня  привела
интуиция. Я цепляюсь за соломинку. Пока я стоял здесь и  разговаривал  с
вами,  у  меня  сложилось  впечатление,  что  некогда  что-то   подобное
случилось и в вашей жизни. Причем по вине того же человека. Назвать  его
имя?
   Когда Леви заговорил, взгляд у него был отсутствующий.
   - В этом нет необходимости. Оно мне известно.
   Он тяжело вздохнул. В его голосе прозвучала вся ненависть,  на  какую
способен человек.
   - Мэтт Брэйди.
   - Мы оба  -  его  должники,  -  тихо  произнес  я.  -  Хотите  с  ним
расплатиться?
   Он перевел взгляд, прежде обращенный в пространство, на меня.
   - Здесь на солнце  жарко,  мистер  Ровен.  Давайте  зайдем  в  дом  и
поговорим там. Моя жена сварит нам отличный кофе.

Глава 23

   Кофе соответствовал его  обещанию  -  горячий,  черный,  крепкий,  но
прозрачный, не мутный, как это порой бывает  с  некоторыми  сортами.  Мы
сидели на кухне и разговаривали; нас обдувал свежий ветерок, врывавшийся
через окна.
   Жена Леви была евразийкой - наполовину немкой, наполовину японкой. Он
познакомился с ней в  Токио,  когда  служил  в  американской  армии.  Ее
красота отличалась необычностью  сочетаний.  Миндалевидные,  но  голубые
глаза. Золотистая кожа и бледно-розовый румянец.
   Густые черные локоны обрамляли широкие скулы и тонкую шею.
   Она внимательно слушала историю моих отношений с Мэттом Брэйди. Когда
я замолчал, они переглянулись.
   Леви заговорил с бесстрастным лицом.
   - Чем, по-вашему, мы можем вам помочь, мистер Ровен?
   Я растерянно развел руками.
   - Не знаю, - сказал я. - Просто я решил  попытать  счастья.  Надеялся
что-то найти.
   Он молча посмотрел на меня, затем его взгляд упал  на  чашечку  кофе,
стоявшую перед ним.
   - К сожалению,  вынужден  вас  разочаровать,  мистер  Ровен,  -  тихо
произнес Леви. - Ничем не могу вам помочь.
   Мне показалось, что он говорит не  правду.  Слишком  заинтересованным
было его лицо, когда я завел речь о Брэйди.  Слишком  сильная  ненависть
звучала в голосе.
   Он чего-то боялся. Я не знал, чего именно,  но  был  уверен  в  этом.
Затем в моем мозгу мелькнула догадка. Все встало на свои  места.  Брэйди
было что-то известно о Леви.
   В  какой-то  момент,  ведя  расследование,   Леви   раскопал   нечто,
представляющее опасность для Брэйди. Я вычислил ответный  ход  стального
магната. Ему следовало найти ахиллесову пяту противника и  свалить  его.
То же самое он пытался проделать со мной. Вероятно, именно так Брэйди  и
поступил с Леви. Какая  иная  причина  могла  вынудить  молодого  юриста
отказаться от блестящей карьеры и заняться делом, столь далеким  от  его
подготовки и способностей?
   - Что-то должно быть, - не отступал я. - Вы вели дело  "Консолидейтид
Стил". Мне говорили, что вы знаете об этой компании  больше  всех  после
Мэтта Брэйди.
   Леви снова как-то странно переглянулся с женой.
   - Боюсь, мне не известно о ней ничего такого,  что  могло  бы  помочь
вам, - с упорством, равным моему, заявил он.
   Я встал. Меня охватило чувство усталости и бессилия.  Везде  пустота.
Очевидно, я уже был конченым человеком и лишь отказывался признать  это.
На моих губах появилась горестная улыбка.
   - Он вас раздавил, - сказал я.
   Леви ничего мне не  ответил,  он  только  посмотрел  на  меня  своими
непроницаемыми глазами.
   Возле порога я обернулся.
   - Вам здесь не нужен компаньон? - с сарказмом спросил я. -  Или  Мэтт
Брэйди сам позаботился о собаках, бросив вас им на съедение?
   В его глазах вспыхнул огонь.
   - Собаки - это моя идея, - рассердился Леви. - Они добрее  людей.  Не
знают, что такое предательство.
   Я покинул дом, прошел по длинной аккуратной дорожке  к  автомобилю  и
поехал обратно. Половина пути до шоссе осталась позади,  когда  за  моей
спиной прозвучал автомобильный сигнал. Я посмотрел в зеркало. Жена  Леви
сидела за рулем "форда", который я видел возле  коттеджа.  Прижавшись  к
правой обочине, я пропустил ее. Она обогнала меня, подняв облако пыли, и
остановилась за поворотом. Сбавив скорость, я подъехал к  "форду".  Жена
Леви, выйдя из машины, махнула мне рукой.
   Я нажал на тормоз.
   - Мистер Ровен, - с акцентом произнесла она. - Мне надо поговорить  с
вами.
   Я открыл правую дверцу.
   - Да, миссис Леви?
   Она села в автомобиль и нервно закурила сигарету.
   - Мой муж хочет помочь вам, но он боится, - произнесла женщина. -  Он
подозревает, что вы - человек Брэйди.
   Я сухо рассмеялся.
   - Не смейтесь, мистер Ровен, - сказала она. - Это не шутка.
   Смех застрял у меня в горле. Это действительно было не смешно. Только
дурак смеется на похоронах. Тем более на своих собственных.
   - Простите, миссис Леви, - извинился я. - Я не хотел вас обидеть.
   Она внимательно посмотрела на меня.
   - Мой муж хотел бы рассказать вам о многом, но он не может решиться.
   - Почему? - спросил я. - Что может сделать ему Мэтт Брэйди сейчас?
   - Боб волнуется не о себе, - ответила миссис Леви.  -  Он  боится  за
меня.
   Я ничего не понял. Какое отношение она имела к Мэтту  Брэйди?  Видно,
глаза выдали мое удивление.
   - Могу я поговорить с вами? - спросила она с мольбой в голосе.
   Я услышал больше, чем она  сказала.  Миссис  Леви  обрушила  на  меня
лавину вопросов. Друг ли вы нам?
   Можно ли вам доверять? Не навредите ли вы мне?
   Прежде чем ответить, я задумался.
   - Вы можете быть знакомы с человеком всю жизнь и не знать, что он  из
себя представляет, - осторожно произнес я. - Затем что-то  случается,  и
вы видите, что ваши прежние друзья вам никто,  а  человек,  которого  вы
прежде вовсе не знали, протягивает вам руку помощи.
   Сейчас такое происходит со мной.  Мои  старые  товарищи  не  в  силах
помочь мне.
   Она сделала затяжку; ее удивительные голубые  глаза  смотрели  сквозь
лобовое  стекло  на  дорогу.  Через  несколько  мгновений  миссис   Леви
заговорила.
   - Когда я встретила Боба,  он  был  веселым,  жизнерадостным  молодым
человеком, вечно улыбающимся и с оптимизмом смотревшим в будущее. Он был
полон честолюбивых планов и надежд.
   Сигарета догорела до фильтра, и она потушила ее о пепельницу.  Теперь
в голосе женщины звучали печальные ноты.
   - Я уже давно не видела на его лице улыбку. Он утратил честолюбие; мы
оба много пережили.
   Ее странные глаза смотрели на меня.
   - Как говорят на моей родине, любовь -  предвестник  всех  несчастий.
Это верно. Из-за нашей любви, из-за меня, муж проводит дни в изгнании.
   Она потянулась к пачке сигарет. Я тоже взял сигарету и  молча  поднес
миссис Леви горящую спичку.
   Она глядела на меня, пока я прикуривал.
   - Теперь вы понимаете, почему он не  решился  заговорить,  -  сказала
женщина. - Я бы не хотела, чтобы вы считали его трусом.
   - Я так не считаю. Но почему он вынужден молчать?
   - Мэтт Брэйди - страшный человек, - медленно  произнесла  она.  -  Он
узнал, что Боб незаконным путем ввез меня в Штаты. Детективы  Брэйди  не
нашли компрометирующего материала на Боба, поэтому они взялись за  меня.
Боб хотел одного - вернуться в Америку со мной. Он купил поддельную визу
и паспорт. Так я попала сюда.
   Мы были счастливы, пока сыщик мистера Брэйди не сказал Бобу, что  ему
все известно, и если Боб не  отступит,  власти  узнают  об  обмане.  Боб
поступил так, как только мог поступить.  Он  уволился.  Ему  было  легче
сделать это, чем отправить меня назад в Японию.
   Я вспомнил, что Пол говорил мне  о  деле  "Консолидейтид  Стил".  Оно
закончилось  подписанием  соглашения  после  того,  как  Леви  ушел   из
министерства  юстиции.  Без  него  дело  рассыпалось.  Мэтт  Брэйди  мог
гордиться собой.
   Я не знал, что сказать.  Эти  несчастные  люди  и  так  прошли  через
многое. Я не должен был умножать их страдания. Я  молчал,  выпуская  дым
через нос.
   - Мой муж - несчастный человек,  мистер  Ровен,  -  услышал  я  голос
женщины.
   Я растерянно посмотрел на нее.
   - Каждый день он  медленно  умирает  на  моих  глазах.  Он  не  может
реализовать себя.
   Я понял, что она имела в виду, но мне было не ясно, куда она клонит.
   - Чем я могу вам помочь, миссис Леви? - с надеждой спросил  я.  -  На
мою шею уже наброшена петля.
   - Боб знает о личных и профессиональных делах  Мэтта  Брэйди  больше,
чем кто-либо на свете, - сказала она, наблюдая за моим лицом. - Если  бы
вы предложили ему работу, он бы здорово помог вам.
   - Он может получить ее в любой момент, - заявил я. - Но я не в  силах
заставить его. Вы сами только что объяснили мне причину.
   Она посмотрела на мою сигарету.
   - Он не знает, что я поехала за вами. Я сказала, что  отправилась  на
рынок. Сейчас я вернусь домой и расскажу ему о нашей беседе. О том,  что
теперь вы знаете правду. Он придет к вам.
   - Думаете? - спросил я, ощущая рождение новой надежды.
   Она вылезла из машины и замерла на дороге. Ветер трепал волосы миссис
Леви, и они закрывали ее лицо.
   - Я заставлю его пойти, мистер Ровен, - сказала женщина. - Плевать на
последствия. Я не хочу быть причиной его медленной смерти.
   Она села в "форд" и  развернулась.  Я  увидел  выведенную  на  машине
надпись: "Собачье пристанище".
   Миссис Леви  помахала  рукой.  На  ее  лице  было  выражение  твердой
решимости.
   Я посмотрел в зеркало  заднего  обзора.  "Универсал"  почти  исчез  в
клубах поднятой пыли, затем он скрылся за поворотом.
   Стрелки на приборном щитке показывали почти четыре часа.  Я  повернул
ключ, нажал кнопку стартера.
   После негромкого урчания мощный мотор завелся. Я включил  скорость  и
тронулся с места. Чтобы  поспеть  на  пятичасовой  коктейль  Элейн,  мне
следовало спешить.

Глава 24

   Скажи о ком-то нечто хорошее, и никто тебя не услышит.  Зато  пустить
подлый, злой, скандальный слух тебе поможет весь город. Через три дня  о
нас писали  все  газеты  от  восточного  побережья  до  западного.  Наши
фотографии публиковались едва ли не в каждом бульварном листке.
   За четыре дня наш роман стал сенсационной новостью, оказался в центре
всеобщего  внимания.  Нас  видели   на   модных   выставках,   в   самых
фешенебельных ресторанах.  Люди  поворачивали  головы  в  нашу  сторону,
разглядывали нас с открытыми ртами, перешептывались с многозначительными
улыбками.
   Элейн держалась бесподобно. Она не опускала  глаз,  шагала  с  высоко
поднятой головой. Если она и слышала чьи-то слова, то не подавала  виду.
Если ей и было больно, то  она  скрывала  это  от  меня.  Чем  больше  я
наблюдал за ней, тем сильнее она мне нравилась.
   Я пытался объяснить Мардж,  что  я  делаю,  но  она  не  желала  меня
слушать. Даже Джини смотрела на меня косо. Они обе  словно  не  замечали
моего присутствия. Даже отец не поверил мне.
   Газеты донесли новость до всех людей, кроме того  человека,  которому
она предназначалась. Каждое утро мы задавали друг другу  один  вопрос  -
есть ли вести от Мэтта Брэйди? И каждое утро ответ был одинаков - нет.
   Но в среду, позвонив утром Элейн, я понял, что лед тронулся.
   - Мне звонила тетя Нора, - сказала она.
   - Кто это? - спросил я.
   - Жена дяди Мэтта, - удивленно пояснила Элейн.
   - Яне знал, что он женат. Никогда не слышал о ней.
   - Тетя Нора - инвалид, - сообщила Элейн. - Она уже более  сорока  лет
провела в инвалидном кресле. Она почти никогда не покидает дома.
   - Что с ней?
   - Через год после их свадьбы ее ноги  и  бедра  были  раздроблены  во
время автокатастрофы, - ответила  Элейн.  -  Дядя  Мэтт  управлял  новым
"Штутцем", и автомобиль перевернулся. Его  самого  выбросило  далеко  от
машины, а тетю автомобиль придавил. Он так и не простил себе этого.
   - Рад слышать, что он способен  испытывать  человеческие  чувства,  -
произнес я жестким тоном. - Я уже потерял надежду на это.
   - Бред, не будь злым, -  с  укором  попросила  она.  -  Это  страшная
история. Тетя  Нора  была  тогда  молодой  девушкой.  Кажется,  ей  едва
исполнилось девятнадцать.
   Помолчав, я спросил:
   - Что ей было надо?
   - Она пригласила меня к ним в гости, - ответила Элейн. - Ее беспокоит
то, что пишут в газетах.
   - А дядя Мэтт что-нибудь сказал?
   - По ее словам, он сильно рассержен. За завтраком он лишь сказал, что
один раз уже предупредил тебя. Поэтому она и решила позвонить мне.
   - Хорошо. Не ходи туда. Пусть он еще побеснуется.
   Она заколебалась.
   - Бред, ты уверен, что мы поступаем правильно?
   Что это поможет нам?
   - Не знаю. Я уже сказал тебе, что действую наудачу. Я пытаюсь вывести
его из себя и заставить совершить ошибку.
   - О'кей, Бред. Я позвоню тете Hope и скажу, что не могу прийти.
   - Мы встречаемся за ленчем, - напомнил я.
   - Да, - отозвалась она. - Ты не устал от этого спектакля?
   - Кто играет? - насмешливо спросил я.
   - Я же сказала - это кончено, - тихо промолвила она. - Мы же обо всем
договорились, помнишь?
   - Я знаю только одно - я по-прежнему с тобой. Когда мы вместе,  ничто
не имеет значения. Ни бизнес, ни деньги, ни Мэтт Брэйди.
   - Ничто, Бред? А твоя семья?
   Я закрыл глаза. Растерянно помолчал.
   - Не отвечай. Бред, - быстро вставила она.  -  Это  нечестно  с  моей
стороны.
   Трубка смолкла. Я медленно опустил  ее.  Элейн  не  хотела,  чтобы  я
ответил. Боялась ли она моего ответа? Раздался сигнал селектора. Я нажал
клавишу.
   - К вам пришел мистер Роберт М. Леви, - доложила Микки.
   Я почти потерял надежду увидеть его. Мне следовало понять, что  такая
женщина, как миссис  Леви,  сумеет  добиться  своего.  Я  помнил,  какое
выражение было на ее лице, когда она проезжала мимо меня.
   - Пригласите его ко мне, - сказал я и повернулся лицом к двери.
   Если бы секретарша не назвала его фамилии, я бы никогда  не  узнал  в
человеке, вошедшем в кабинет, того парня из Уоппингер-Фолс. На  нем  был
темно-серый костюм, белая рубашка и бордовый галстук. На загорелом лице,
возле уголков карих глаз, виднелись маленькие  морщинки.  Я  поднялся  с
кресла.
   На губах Роберта М. Леви появилась приветливая улыбка.
   - Я хотел приехать в понедельник, - сообщил он. - Но все  мои  старые
костюмы оказались мне велики, пришлось просить портного ушить их.
   - Это вложение средств может никогда не окупиться, - заметил я.
   Он медленно обвел взглядом кабинет и наконец снова посмотрел на меня.
Вытащил сигарету и закурил.
   - Я решил рискнуть, - сказал Леви. -  Если  ваше  предложение  еще  в
силе.
   Этот бывший юрист нравился мне. Он был  умен  и  смел.  Форма  рта  и
подбородка Леви говорила о его честности, порядочности. Такой человек не
нанесет удар в спину. Я протянул ему руку.
   - Добро пожаловать в город, фермер, - сказал я.
   Улыбнувшись, он пожал мою руку.
   - Наверно, это безумие, - отозвался он, имитируя речь провинциала.  -
Вы здесь неплохо устроились.
   Его  пожатие  было  крепким.  Когда  наши  руки   соприкоснулись,   я
почувствовал, что мы станем друзьями. И он, по-моему,