ло.
Вам надо как-то начинать, мисс Рэндолф.
   - Я могу поговорить с Гроссом о вашем предложении?
   - Конечно. Но постарайтесь дать мне ответ завтра.  Я  обязательно  должен
приступить к съемкам фильма в начале следующего месяца, и если это будет  не
ваш рассказ, мне нужно время, чтобы запустить другой.
   - Я свяжусь с вами завтра. Он протянул ей руку.
   - Был рад познакомиться с вами, мисс Рэндолф. Вы очень талантливая  леди.
Надеюсь, мы будем работать вместе.
   - Благодарю вас, мистер Энсбах.
   Она дождалась, пока за ним  закроется  дверь,  и  только  тогда  спросила
Майка:
   - Что ты думаешь по этому поводу?
   - Все возможно.
   - Ты говоришь это без всякого оптимизма.
   - Он как ласка: набрасывается и пьет кровь из вены, если может, - что  бы
вы там ни делали.
   - В этом отношении я надеюсь на Гросса, он сможет  все  предусмотреть,  -
она повернулась к зеркалу и стала смазывать кремом лицо. - Я быстро.
   Он внимательно рассматривал ее отражение в зеркале.
   - На пляжах поговаривают, что со следующей недели клуб начинает  работать
с обнаженными танцовщицами.
   - Новости здесь распространяются быстро.
   - Ты остаешься?
   - А у меня есть выбор?
   Он вздохнул и промолчал. Потом задумчиво сказал:
   - Ты очень странная леди. Я никак не могу понять тебя.  Почему  тебе  так
важно зарабатывать все эти деньги?
   - Попробуй жить без денег.
   - Мне, например, столько не нужно.
   - Потому что ты не женщина. И потом - ты  можешь  устроиться  на  работу,
когда пожелаешь. Мне гораздо труднее. Я уже сидела без работы  и  знаю,  как
оно выглядит - без работы.
   - Ты все равно останешься в клубе, даже если начнут снимать фильм?
   Она молча кивнула. Он поднялся и пошел к двери.
   - Пойду, попытаюсь уговорить бармена налить мне еще один стаканчик джуса.
   - О'кей.
   Она подумала, снимая остатки крема с  лица,  что  он  ведет  себя  как-то
странно, совсем не похоже на себя. Но она не могла догадаться, в  чем  дело,
до тех пор, пока они не приехали домой.
   Он остановил машину, но не вышел из нее, а остался сидеть за рулем.
   Она повернулась к нему и спросила С удивлением:
   - Ты не выходишь?
   - Сегодня я завалюсь куда-нибудь на ночь.
   - Что-то не так?
   - К тебе приехала подружка. Он уехал раньше, чем она  успела  задать  ему
еще один вопрос. Она пожала плечами и пошла к дому. В их крохотной  гостиной
ее ждала Лисия.

Глава 15

   - С тобой все в порядке, детка? - спросила Лисия, и  голос  ее  прозвучал
нежно и озабоченно одновременно.
   - Я о'кей, - ответила Джери-Ли, закрывая за собой  дверь  и  встретившись
глазами с Лисией.
   Лисия поцеловала ее в щеку. Губы ее были нежными и мягкими, как всегда.
   - Я уже забеспокоилась: ты здесь больше двух недель, а я от  тебя  ничего
не получала, и ты не звонила мне ни разу. Что случилось, почему?
   - Я работала.
   Джери-Ли прошла на кухню.  Лисия  последовала  за  ней.  Достав  банку  с
апельсиновым джусом, Джери-Ли предложила:
   - Выпьешь?
   Лисия заметила в холодильнике еще четыре банки с соком и сказала:
   - Давно пора взяться за ум. Джус гораздо лучше той гадости, что ты пьешь.
   - Это не мое, это Майка. Он такой же поглотитель джуса, как и ты.
   Она достала свой кувшин с ледяным чаем и сделала себе выпивку.
   - Майк - это тот жеребец, что живет с тобой? - спросила Лисия.
   - Угу, - ответила Джери-Ли.
   - Дело серьезное?
   - Нет.
   - Тогда что он здесь делает?
   - Он квартирный хозяин. - Джери-Ли прошла  в  гостиную,  сбросила  туфли,
легла на кушетку. - Он помогает. Облегчает жизнь: водит машину, готовит еду,
убирает...
   - Трахает?
   Джери-Ли не ответила.
   Лисия достала портсигар,  потом  внимательно  посмотрела  на  Джери-Ли  и
спросила:
   - У тебя есть травка?
   Джери-Ли кивнула и  стала  сворачивать  косячок.  Руки  у  нее  почему-то
тряслись, хотя не было никаких причин нервничать или раздражаться: Лисия  не
изменилась, она сама не изменилась. Они остались теми же, какими были, когда
последний раз вместе провели время.

***

   Травка поможет: снимет необъяснимое  обострение  восприятия,  притупит...
Джери-Ли свернула не самокрутку, а целую бомбу - ее хватит им  обеим,  чтобы
забалдеть на весь вечер. Аккуратно лизнула край папиросной бумаги,  заклеила
самокрутку.
   Лисия тем временем положила чемодан на кушетку,  открыла  его  и  достала
красную бархатную  коробочку  с  золотым  вензелем  "Картье".  Протянула  ее
Джери-Ли и сказала:
   - Это я привезла тебе, в подарок. Открой. Джери-Ли открыла.  В  коробочке
лежала длинная нить нефритовых бус.
   - Нравится? - спросила Лисия.
   - Изумительно! Но зачем? Тебе не следовало делать это.
   - Позволь мне надеть их на тебя, - сказала Лисия с улыбкой.
   Она достала ожерелье из коробочки и, не расстегивая, надела через  голову
на шею Джери-Ли.
   - Теперь посмотри на себя в зеркало. Джери-Ли пошла в спальню,  Лисия  за
ней. Нефритовые зерна, казалось, излучали тепло, которое проникало в кожу.
   - Но зачем, Лисия? Почему? Лисия подошла сзади, прижалась  щекой  к  щеке
Джери-Ли, губами прикоснулась к ее волоскам и шепнула:
   - Потому что я люблю тебя, и мне тебя страшно не хватает.
   Джери-Ли ничего не ответила.
   Тогда Лисия нежно обняла ее, повернула лицом к себе и поцеловала в губы.
   - Я так соскучилась по  тебе,  девочка,  -  прошептала  она.  -  Ты  даже
представить себе не  можешь,  как  я  все  это  время  хотела  обнять  тебя,
целовать, любить...
   Внезапно Джери-Ли почувствовала, что глаза у нее наполнились  слезами,  и
через мгновение она уже истерически рыдала.
   Нежно и заботливо Лисия притянула ее голову к себе на грудь.
   - Не недо,  детка,  перестань...  Я  понимаю...  не  надо...  Она  повела
Джери-Ли к кушетке и принесла самокрутку. Раскурила, сделала глубокий вдох и
передала Джери-Ли.
   - Затянись хорошенько, и ты сразу же почувствуешь себя лучше.
   Джери-Ли так и сделала - глубокий  вдох  сразу  же'  заполнил  ее  легкие
опьяняющим дымом. Трава  оказалась  отличной.  Майк  был  прав  -  зелье  он
доставал только самое лучшее. Она затянулась еще раз  и  почувствовала,  как
напряжение отпускает ее. Промокнула глаза бумажной салфеткой.
   - Я перестала понимать  себя,  -  сказала  она  задумчиво.  -  Настроение
меняется, как на качелях - то вверх, то вниз, - правда.
   Лисия забрала у нее самокрутку и тоже затянулась. Задумчиво поглядела  на
Джери-Ли.
   - Ты слишком много работаешь, родная. Нельзя  жечь  свою  жизнь  с  обоих
концов безнаказанно и ничем не платить за это.
   - Но я вынуждена, я должна, понимаешь, Лисия? Если я не хочу  застрять  в
этом чертовом танцевальном бизнесе до тех пор, пока мои сиськи не  вытянутся
от танцев до самых колен.
   - Ну, тебе еще очень далеко до колен, - позволила себе пошутить Лисия.
   - А я вот совсем не ощущаю их в три часа ночи, когда позади шесть выходов
на сцену.
   - И все равно, работа неплохая  и  деньги  приличные,  -  сказала  Лисия,
возвращая самокрутку Джери-Ли. - А кто  этот  коротышка,  что  был  с  твоим
жеребцом, когда я приехала?
   - Продюсер. Он хочет купить один из  моих  рассказов  для  фильма.  Может
быть, я даже буду сниматься в нем.
   - Он работает с лицензией?
   - Мой агент говорит, что да.
   Лисия удивилась.
   - У тебя появился агент? Ты не теряла времени. Как ты нашла агента?
   - Через Майка. Он знает здесь всех.
   - А что сам-то он делает?
   - Живет, сдавая квартиру. И кроме этого - ничего.
   В голосе Лисия послышалось презрение:
   - Он - сводник.
   - Ты несправедлива к нему. Ты его даже не знаешь.
   - Возможно, только вот что: в том мире, где я живу, мужчина, если  он  не
работает, - сводник. Джери-Ли промолчала. Лисия  отобрала  у  нее  окурок  и
погасила в пепельнице.
   - Я вовсе не хочу тебя обидеть, - сказала она, привлекая к себе Джери-Ли.
- И я вовсе не ставлю Майка тебе в вину. Я знаю, что нужно девушкам. Даже  я
могу порадоваться хорошему  жеребцу  время  от  времени.  Но  я  никогда  не
забываю, чего они в действительности  хотят.  На  этом  свете  нет  мужчины,
который бы не постарался унизить тебя, как  только  у  него  появится  такая
возможность.
   Джери-Ли почувствовала, как на  нее  стала  наваливаться  усталость,  как
возбуждение уступает место расслабленности и вялости.
   - Майк совсем не такой, - сказала она устало.
   - Давай больше не говорить о нем, ладно? - сказала Лисия примирительно. -
Ты совершенно без сил, вымоталась. Так что ложись-ка  спать  и  отдохни  как
следует. У нас будет несколько дней, чтобы поболтать и наверстать упущенное.
   - На сколько дней ты приехала?
   - У меня есть неделя. Фред работает в Сиэтле. Я сказ ала ему, что встречу
его во Фриско.
   Джери-Ли молчала.
   - Думаю, было бы неплохо, если бы ты смогла  получить  небольшой  отпуск.
Может быть, мы бы сумели куда-нибудь поехать и урвать несколько дней отдыха.
Я тоже последнее время работала, как черт.
   - Не знаю, право... - протянула с сомнением в голосе Джери-Ли.
   - Ладно. Там посмотрим. А теперь отправляйся в постель, не то  ты  просто
шлепнешься тут лицом об пол.
   - А ты?
   - А я пока закончу распаковывать чемодан. Мне не  понадобится  для  этого
много времени, я быстро управлюсь и тоже прилягу.
   Джери-Ли ушла в спальню  и  закрыла  за  собой  дверь.  Лисия  посмотрела
задумчиво ей вслед - она была очень недовольна собой. Ей  не  следовало  так
надолго оставлять без внимания Джери-Ли, отпускать ее от  себя  и  быть  так
далеко от нее - на другом конце континента. Здесь,  на  побережье,  особенно
опасно было  оставлять  ее  одну,  потому  что  именно  здесь  все,  чего  в
действительности хотела и к чему стремилась Джери-Ли, было  так  доступно  -
только протяни руку.
   Она еще раз внимательно оглядела квартиру. Подумала немного и поняла, что
следует сделать: завтра же она найдет  более  комфортабельную  квартиру  для
Джери-Ли. Такую, где будет достаточно места и для Джери-Ли и для нее, Лисий.
   Чем скорее она вытащит отсюда Джери-Ли, тем лучше. Она не  должна  больше
так надолго предоставлять ее самой себе, оставлять без присмотра.
   Даже если ей придется в чем-то изменить свою жизнь,  чем-то  поступиться,
она просто обязана найти способ вернуть Джери-Ли в Нью-Йорк.

Глава 16

   Лисия  и  Джери-Ли  вышли  из  покрытого  пылью,   раскаленного   легкого
дюралевого вагончика на  яркое  солнце.  Лицо  Джери-Ли  покрывал  тщательно
наложенный слой грязи и крови.
   Ассистент режиссера внимательно рассмотрел грим и позвал гримера.
   - Мне кажется, следовало бы добавить запекшейся крови. И  еще  поработать
над мотоциклетным костюмом - посильнее разодрать его.
   - Где теперь идут съемки? - спросила Джери-Ли.
   - На дороге, - ответил ассистент режиссера. - Они должны быть здесь через
пятнадцать минут. - Он взглянул на небо и нахмурился. - Хорошо бы, чтобы они
успели. Еще немного - и мы потеряем нужное освещение.
   Джери-Ли проследовала за гримером к  маленькому  столику,  установленному
под деревом. Стулом служил деревянный ящик. Гример занялся ее  лицом,  потом
взял  бритву  и  сделал  несколько  артистических  разрезов  и  дыр  на   ее
мотоциклетном костюме.
   Они закончили как раз в тот момент, когда  послышался  рокот  моторов.  И
сразу же появился большой черный мотоцикл марки "харлей дэвидсон".
   Мотоциклист с визгом и скрипом затормозил у подъема к высокому обрыву над
морем, проскочив мимо кинокамеры. За ним из поднятой им пыли  появился  ярко
раскрашенный баг, приспособенный специально для езды по пляжу. Как только  и
он промчался мимо камеры, режиссер крикнул:
   "Снято!"
   Все затихло, и оператор с помощником принялись тут же быстро перезаряжать
камеры, поглядывая на небо. Солнце  начало  ускорять  свой  путь  к  закату,
готовясь скрыться в водах океана, и поэтому операторы работали  лихорадочно,
надеясь захватить еще несколько минут хорошей, естественной освещенности.
   Коренастый мотоциклист поднял  щиток  шлема,  взял  банку  пива,  которую
протянул ему услужливо один из рабочих киногруппы, и пошел  к  краю  обрыва,
нависающего над самым океаном.
   - Он что, действительно полетит вниз с мотоциклом? - спросила Лисия.
   - Да.
   - Но тут обрыв добрых семьдесят пять футов!
   - Это его работа.
   - Бррр... вот уж точно, не  моя  работа.  Подошел  режиссер  с  водителем
пляжного бага, на  котором  был  парик  -  светлые  длинные  волосы,  как  у
Джери-Ли, и такой же, как у нее, мотоциклетный костюм.
   - Ты помнишь, что должен делать? - спросил его режиссер.
   - Ага. Как только Том свалится с обрыва  над  океаном,  я  выскакиваю  из
машины - ив нее садится Джери-Ли.
   - Помни: все должно быть сделано мгновенно, - сказал режиссер. - У нас на
этом эпизоде работает одна камера. Она снимает начало падения и затем  сразу
же возвращается к вам. А вторая камера будет фиксировать его  полет  вниз  и
взрыв. Так что у вас будет тридцать секунд - не больше.
   Водитель кивнул:
   - О'кей.
   Режиссер переключил свое внимание на Джери-Ли.
   - Как только  вы  сядете  в  машину,  ждите  моего  сигнала.  По  сигналу
выбираетесь из машины, идете вверх к обрыву и оттуда заглядываете вниз.
   Долго смотрите, затем поворачиваетесь и медленно  идете  вдоль  обрыва  к
полицейским, которые к этому моменту появятся вдалеке и будут идти к вам.
   Я хочу схватить вас в тот момент, когда  вы  силуэтом  пройдете  на  фоне
заходящего солнца.
   Джери-Ли кивнула.
   - Мы начнем через пять минут, - сказал режиссер.  -  Сейчас  они  снимают
подъем полицейской патрульной машины на холм.
   - Как ты себя чувствуешь? -  заботливо  спросила  Лисия,  когда  режиссер
отошел от них.
   - О'кей.
   - Ты выглядишь усталой. День был таким длинным. - Она достала из  сумочки
таблетку. - Прими лучше сейчас,  это  поможет  тебе  продержаться  до  конца
работы.
   - И не даст потом заснуть всю ночь.
   - Об  этом  не  волнуйся,  мы  поможем  тебе  заснуть.  Сейчас  снимается
последний эпизод картины, и я бы не хотела, чтобы ты плохо выглядела.
   Джери-Ли взяла красную таблетку и проглотила ее, запив  глотком  воды  из
банки. И сразу же почувствовала прилив энергии. Глаза ее засветились.
   - Тебе лучше? - спросила Лисия.
   - Значительно, - ответила Джери-Ли и тоненько засмеялась. - Теперь я могу
продержаться еще десять часов.
   Когда она проснулась,  было  темно.  Из  гостиной  через  закрытую  дверь
доносились приглушенные голоса. Во рту было сухо и противно, язык распух.
   Она вылезла из кровати и побрела в ванную  комнату.  С  жадностью  выпила
стакан  воды,  почистила   зубы,   чтобы   отделаться   от   отвратительного
солоноватого вкуса во рту. Набросила махровый халат, висевший  на  двери,  и
вышла в гостиную.
   Голоса доносились из работающего телевизора. Лисия взглянула на  нее,  не
поднимаясь из кресла.
   - Сколько времени? - спросила Джери-Ли.
   - Одиннадцать.
   - Я же просила разбудить меня в восемь. В девять я  должна  была  быть  в
клубе.
   - Все в порядке. Когда я увидела, как ты крепко спишь, я позвонила в клуб
и сказала, что ты заболела.
   - Ничего не в порядке! Они знают, что я  снимаюсь  в  картине,  и  просто
решат, что я не хочу больше у них выступать.
   - Ну и плюнь на них. Ты можешь получить сколько угодно такой работы, если
согласна показывать свою задницу.
   - Ты же знаешь, что это не так. Тут хороший клуб.  А  большинство  других
мест - просто какие-то притоны сутенеров.
   - Успокойся, дорогая моя, - сказала Лисия примирительно.  -  Позволь  мне
приготовить тебе чай. Ты не можешь  так  работать,  ты  просто  свалишься  и
надорвешься.
   - Мне необходимо. Я должна работать.
   - Но почему ты должна? Ты работала без перерыва восемь  месяцев.  У  тебя
должны быть какие-то деньги в банке.
   Джери-Ли опустила глаза.
   - Жизнь стоит дорого.
   - Я знаю это и согласна с тобой, дорогая, - дорого. Но ты  занялась  этим
делом, чтобы зарабатывать деньги и иметь возможность спокойно писать.
   Как мне кажется, у тебя должно быть достаточно денег, чтобы  вернуться  к
работе над пьесой.
   Джери-Ли промолчала.
   - Посмотри правде в глаза, детка.  Сочинять  сценарии  для  мотоциклетных
фильмов - разве ради этого ты начала писать? Но даже этот сценарий писала не
ты. Они купили твою идею и вывернули ее так,  как  им  захотелось.  В  твоем
рассказе не было ни жестокости, ни секса, ни садизма - все это они вогнали в
сценарий сами.
   Джери-Ли продолжала молчать.
   - Ты здесь чужая. И все кончится тем, что  ты  застрянешь  во  всем  этом
дерьме и никогда уже не сможешь написать ничего из того, что бы ты хотела, о
чем мечтала.
   - По крайней мере, я получаю деньги за то, что пишу, - сказала  Джери-Ли,
оправдываясь. - И со мной разговаривают. Уже одно это гораздо  больше  того,
на что я могу надеяться там, на  Восточном  побережье.  Может  быть,  именно
здесь что-то и начнется для меня.
   - Начнется. Согласна, - сказала Лисия.  -  Только  знаешь  что?  Начнется
начало конца. Никто никогда ничего не добивался, работая для таких  фильмов.
После них есть только один путь - вниз, вниз, на самое дно, в порнуху.
   - Что это ты вдруг стала таким экспертом?
   - Я не сидела здесь, сложа руки, пока ты снималась. Я  наводила  справки,
проверяла, выясняла, уточняла. Максимальный доход  для  этих  "заезжаловок",
которые смотрят, не слезая с машины, -  два  доллара  с  каждого  вложенного
одного доллара. И тот в основном зарабатывается от продажи гамбургеров, ради
которых - а не ради фильма - и приезжают в кино мотоциклисты.  Никто  толком
не смотрит эти картины, там только пьют, жуют и обжимаются в темноте.
   - Гросс сказал, что он может организовать для меня еще несколько  фильмов
и что Энсбах очень доволен проделанной мною работой, - возражала  уже  более
решительно и аргументированно Джери-Ли.
   - Но это все так и останется на том же уровне. Сама увидишь. Эти фильмы -
все равно что работа в клубах: с каждым разом тебе придется снимать  с  себя
что-нибудь из одежды -  еще  немного,  еще  немного...  И  в  конце  концов,
останется одно - сцена полового акта, говоря языком судебного протокола.
   Джери-Ли молчала. Она отлично  понимала,  что  большая  часть  сказанного
Лисией соответствует истине.
   - Я вовсе не хочу оказывать на тебя давление, дорогая, - сказала со  всей
доступной ей искренностью Лисия. - Но когда-нибудь Джери-Ли  Рэндол  захочет
вернуться, и окажется, что слишком поздно - ее  место  прочно  заняла  Джейн
Рэндолф.
   - Я хочу выпить! - заявила Джери-Ли.
   - Не пей. Прими успокоительное.
   - Я уже приняла две таблетки, когда ложилась спать.
   - Прими еще. А выпивка тебя возбудит, взвинтит. Тебе нужно сейчас  только
одно: сон и еще раз сон. - Лисия поднялась с кушетки. - Я  схожу  и  принесу
тебе таблетку и воду.
   Джери-Ли проглотила таблетку, запила ее водой, подчиняясь Лисий,  которая
мягко и нежно заставила ее откинуться на кушетку.
   - Полежи, успокойся, расслабься, а я приготовлю тебе хорошую ванну.
   Примешь ванну и пойдешь в кроватку. И  я  не  хочу  слышать  от  тебя  ни
единого слова, ни единого звука до завтрашнего утра.
   Джери-Ли молча потянулась и пожала руку Лисий.
   - Даже не представляю, как бы я продержалась  последние  две  недели  без
тебя, - сказала она с благодарностью.
   - Я люблю тебя, медовая моя, - сказала Лисия. - И хочу заботиться о тебе.
   Однако  транквилизатор  уже  не  в  силах  был  ей   помочь.   "oспокойно
покрутившись в постели, она села, включила свет.
   Дверь в спальню отворилась.
   - Ты в порядке? - с тревогой спросила Лисия.
   - Не могу заснуть.
   Лисия села на край постели.
   - Тебе  необходимо  отдохнуть  основательно,  взять  отпуск,  куда-нибудь
поехать. Джери-Ли рассмеялась.
   - Чему ты смеешься, дорогая?
   - Нет, вы посмотрите, кто говорит об отдыхе и отпуске! А  когда  ты  сама
отдыхала в последний раз? Даже здесь ты  все  время  висишь  на  телефоне  и
з