слезу.
     - Какой ужасный конец!
     - Да уж, и врагу не пожелаешь такого.
     - Кертис не хочет умереть в седле.
     - Но какой ему смысл уходить на пенсию? Что он будет делать? Играть в гольф? Ловить рыбу? Мне уже пятьдесят, скоро пятьдесят один. Я хочу оставить работу за пять минут до смерти. Именно столько времени я отвожу на сердечный приступ. Пять минут. А когда меня будут укладывать в гроб, я, возможно, сяду и скажу: "Эй, подождите, мы еще не закончили с..."
     Бетси выдавила из себя улыбку.
     - У Энн, возможно, на этот счет другие идеи.
     Чуть позже Джек подошел к Джону.
     - У тебя семья, скоро родится ребенок. Ты не думаешь о том, чтобы попросить использовать тебя на менее опасной работе?
     Джон покачал головой.
     - Флот вложил миллионы долларов в мою подготовку. Я просто не могу просить о переводе.
     - Кроме того, ты любишь это дело.
     - Пожалуй, уже не так, как раньше.
     Джон и Джони тоже поговорили.
     - И каково ходить в знаменитостях?
     - Джон...
     - Двое пилотов прислали со мной свои экземпляры "Плейбоя", чтобы я попросил тебя расписаться на развороте.
     Она покачала головой.
     - Это ужасно.
     - Но ты распишешься?
     - Конечно.
     - Жаль, что Невилл оказался таким засранцем. Тебе хотелось бы встречаться с пилотом?
     Джони пожала плечами:
     - Время от времени. Когда я в Калифорнии.
     - Разве ты туда не собираешься? Я думал, ты будешь сниматься в телешоу.
     - Буду. На месяц поеду в Лос-Анджелес.
     - А какая роль будет у тебя в "Шоу Салли Аллен"?
     - Ты не поверишь, но я буду брать уроки танцев и пения. Мне предстоит танцевать с Маком Рилли. У меня просто поджилки трясутся
     Салли Аллен услышала последние слова.
     - Со мной было то же самое. Приходится через это переступать. В первый раз, когда я вышла на сцену, мне предстояло раздеться перед двумя или тремя сотнями мужчин. Так у меня внутри все тряслось. Теперь мне не приходится раздеваться на сцене, но у меня все трясется всякий раз, когда я должна появиться перед зрителями. Все у тебя получится.

2

1957 год

     Поначалу Мак Рилли не приходил на репетиции, и Джони работала в паре с одним из танцоров кордебалета. Потом появился Рилли. Худощавый, гибкий, общительный, он сразу расположил к себе Джони. Его советы, а главное - его отношение не только помогали, но и успокаивали.
     Буквально перед самым эфиром Рилли заглянул в гримерную Джони.
     - Боишься? - спросил он.
     - Да.
     - Я тоже. Такая уж у нас судьба. Помни только одно, ты должна повторить все то, что делала на репетиции. Танцы не такие уж сложные. Я думаю, ты справишься. Конечно, ты не Сид Чарисс <Чарисс Сид (р. 1921 г) настоящее имя Таила Эллис Финкли, танцовщица с потрясающе длинными ногами, звезда нескольких мюзиклов 50-х годов киностудии МГМ.>, но от тебя ничего такого и не требуется. Все у нас получится.
     Первый раз ей пришлось станцевать в самом начале шоу. Рилли был в белоснежных фланелевых брюках и свитере под горло, Джони Лир - в черном трико и темных чулках. До того момента, как Рилли подмигнул ей, она держалась скованно, а потом вспомнила все, чему он ее научил. Отработала свой эпизод и сошла со сцены и из-под камер еще до того, как на трико начал проступать пот.
     - Отличная работа, крошка, - похвалил ее Рилли, хлопнув по заду.
     В середине шоу Джони произнесла несколько слов в одной из миниатюр, а потом ушла в свою гримерную переодеваться ко второму танцу. Но тут же к ней постучался помощник режиссера. "Не переодевайтесь, мисс Лир. Мы не укладываемся в регламент, так что ваш второй танец пришлось выбросить".
     С одной стороны, Джони почувствовала облегчение, с другой - испытала разочарование. Танцевать с Рилли - такое удовольствие.
     В утренней прессе о ней упомянул только один обозреватель:
     "По мнению многих людей, знающих механику шоу-бизнеса, появление "Девушки месяца" Джони Лир в "Шоу Салли Аллен" обусловлено только тем, что она дочь Джека Лира. Однако в паре с Маком Рилли она смотрелась вполне пристойно. Ей, конечно, повезло, что ее партнером был Рилли, а не более взыскательный, во всем стремящийся к совершенству Фред Астор <Астор Фред (1899 - 1987, настоящее имя Фредерик Аустерлиц), актер, танцор певец, хореограф, в 30-50-х годах прекрасно сыграл в добром десятке музыкальных комедии.>, но в целом она произвела благоприятное впечатление".
     Когда Джони вернулась в Нью-Йорк, ей позвонила Салли.
     - Второй танец не забывай. Мы найдем для него место в одной из следующих передач.

3

     В мае Линда родила девочку, Нелли-Линду Лир. Джек и Энн полетели в Сан-Диего повидаться с внучкой. Джон находился на Филиппинах и мог рассчитывать на отпуск и встречу с дочерью только через несколько месяцев.
     В том же месяце Джони второй раз приняла участие в "Шоу Салли Аллен", исполнив два танца, оба соло. Ее певческое мастерство не впечатлило ни режиссера, ни продюсера, но в скетче для нее написали удачный текст.
     Не прошло и недели, как в МГМ она получила женскую роль второго плана. Сыграла лас-вегасскую актрису, дублершу примадонны ревю. Она появилась на экране в сверкающем розовом корселете и головном уборе из перьев, чтобы исполнить музыкальный номер вместо примадонны, которая, никого не предупредив, нежилась в любовном гнездышке в пустыне. Критики дружно внесли Джони в список "подающих надежду". По указанию отдела кинокомпании, ведающего связями с прессой, Джони сфотографировали у бассейна "Беверли Хилтон" в купальном костюме, а также на съемочных площадках в шортах и облегающем свитере и в атласной комбинации а-ля Элизабет Тейлор в роли Кошки-Мэгги <Автор имеет в виду фильм "Кошка на раскаленной крыше", главная роль в котором стала очередным триумфом для Элизабет Тейлор, но фильм этот появился на экранах только в 1958 г.>.
     Стараниями студии Джони показывалась на людях с известными, но стареющими звездами-мужчинами. Как-то раз в "Коричневом котелке" она покинула своего кавалера вроде бы для того, чтобы попудрить носик. Вместо этого Джони нашла фотографа, спросила, сделал ли тот необходимые снимки, а получив утвердительный ответ, выскочила на улицу, поймала такси и оставила пьяного, эгоцентричного и занудного Эррола Флинна <Флинн Эррол (1909 - 1959) - голливудский актер, очень популярный в середине 30-х - начале 40-х годов. Второй взлет карьеры Флинна пришелся на вторую половину 50-х. Оборвала ее смерть от сердечного приступа.> коротать вечер в одиночестве. Трое мужчин предлагали ей вступить в интимную связь. Однако Джони дала себе слово, что ничего такого не будет. Двоим она отказала в резкой форме, одному - мягко, потому что в его словах не было наглости. Он поблагодарил Джони за то, что она на него не обиделась, и дал ей несколько дельных советов касательно актерского мастерства. То был Орсон Уэллс <Уэллс Орсон (1915 - 1985) - известный актер и режиссер, прославившийся экранизацией пьес Шекспира. За "Отелло" удостоен Гран-при в Каннах.>.
     В следующий раз студия вывела ее в свет с английским актером-красавцем Дэвидом Бреком. Он учился актерскому мастерству в Королевском шекспировском обществе, сыграл Алджернона Монкрифа в комедии Оскара Уайльда "Как важно быть серьезным" в Старом викторианском театре, Биффа в лондонской постановке "Смерть коммивояжера" <пьеса Артура Миллера, впервые поставленная в 1949 г., до сих пор считается едва ли не лучшей американской пьесой всех времен.>, несколько ролей в английских фильмах, в том числе в очередной киноверсии "Пигмалиона", где ему досталась роль Фредди. В Голливуде судьба не столь благоволила к Бреку. Тамошние продюсеры видели в нем тело и лицо, но отнюдь не актера, поэтому он получил роли лишь в трех исторических фильмах, в которых следовало отметить разве что костюмы.
     Брек развелся двумя годами раньше, и его часто фотографировали в компании актрис, некоторые из которых вполне годились ему в матери, на премьерах, на бегах, в ресторанах. Он охотно давал интервью, часто намекая репортерам и обозревателям на свои романы с этими дамами
     Джони предполагала, что основная черта Брека - эгоцентризм. И при встрече он это подтвердил, проговорив большую часть вечера о превосходстве театров Вест-Энда над любым американским театром.
     Ближе к концу обеда он повернулся к Джони и широки улыбнулся.
     - Я полагаю, ты можешь отсосать лучше, чем кто бы то ни было.
     - Меня не удивит, если так оно и есть, - не смутившись, ответила Джони.
     - Тогда отсосешь?
     Джони пожала плечами:
     - С какой стати?
     - Я же оказываю тебе услугу и могу рассчитывать на взаимность.
     - И какую же ты оказываешь мне услугу?
     - Показываюсь с тобой на людях, - с возмущением ответил он. Действительно, как будто она этого не знала!
     - Мистер Брекнок, - Джони сознательно назвала настоящую фамилию актера, - когда вы последний раз снялись в хорошем фильме? Учитывая ваше положение в Голливуде, скорее я оказываю вам услугу, позволяя показаться рядом с собой.
     - La belle dame sans merci <Беспощадная прекрасная дама (фр.).>, - грустно улыбнулся Дэвид.
     - Так-то лучше. Вы почти соблазнили меня. Но не совсем.

4

     Джон чувствовал, что почти укротил чудовище. Конечно, Ф-4Д не желал склоняться перед человеком. Ни один пилот не мог сказать, что знает все его повадки, самоуверенность приводила людей к смерти. Из шести Ф-4Д, базирующихся на "Йорктауне", они уже потеряли два, и два пилота погибли. Один из них окончил академию в Аннаполисе на год позже Джона и стал его близким другом. Он погиб месяц назад при отработке одного из самых сложных маневров - ночной посадки. Пилоты продолжали отрабатывать ночную посадку. При этом разбился еще один истребитель, меньше размерами и не такой мощный, как Ф-4Д.
     "Йорктаун" входил в боевое соединение, курсирующее в Южно-Китайском море. ВМС США прибыли в территориальные воды Вьетнама, чтобы показать свою силу. Президент Эйзенхауэр хотел предупредить коммунистов, что Америка, если потребуется, выступит на защиту Южного Вьетнама.
     Ночные полеты существенно отличались от дневных. Другие самолеты выдавали себя проблесковыми огнями. Издалека авианосец напоминал яркий, сверкающий бриллиант в черной оправе моря. На более близком расстоянии он превращался в громадный стадион, ярко освещенный перед вечерним футбольным матчем, но вокруг царила кромешная тьма, нарушаемая только огнями на кораблях сопровождения.
     Джон злился. Четверть часа тому назад ему пришлось идти на второй заход. Он подошел к кораблю на слишком большой высоте, во всяком случае, такой сигнал поступил от палубной команды, хотя Джону казалось, что он посадит самолет как надо. Спорить он не стал, так как сигнал с палубы - это приказ.
     Но для себя он решил, что третьего захода не будет. Нет, топлива ему хватило бы, но он не хотел выглядеть посмешищем в глазах коллег. Джон сбросил обороты турбины. Сигнальные огни показывали, что он точно выдерживает траекторию спуска.
     Самолет ушел чуть ниже траектории. Джон выправил его, слегка опустив нос. Ф-4Д быстро набирал скорость, при этом возрастало давление на крыло, и самолет поднимался. Джон вновь вернулся на траекторию спуска. Скорость чуть превышала расчетную, но Джон полагал, что погасит ее, задрав нос самолета после того, как минует кромку палубы. Все шло по плану.
     Но внезапно самолет вновь нырнул под траекторию спуска. Он слишком быстро терял высоту. Отчаянно замигали сигнальные огни. Он летит низко! Слишком низко! Мощности двигателя не хватало, и Джон открыл дроссельную заслонку. Но он уже знал, что мощности взять неоткуда. Турбина реактивного двигателя раскручивалась за пятнадцать-двадцать секунд. Это тебе не поршневой двигатель, который мгновенно набирал обороты. У Джона двадцати секунд не было.
     Сигнальные огни исчезли! Он опустился ниже уровня палубы и не видел их.
     Потом для него померкли все огни.

5

     Джек зафрахтовал самолет и отправил его в Калифорнию. Джони поднялась на борт в Лос-Анджелесе, Линда и Нелли - в Сан-Диего. Потом самолет вернулся в аэропорт округа Уэстчестер. Старшие Хорэны прибыли из Пенсаколы. Семидесятишестилетнего Харрисона Уолкотта Микки Салливан привез на автомобиле из Бостона. Друзья собрались в гринвичском доме Лиров.
     Военно-морской транспортный самолет прилетел в Уэстчестер, привез гроб и взвод почетного караула.
     Все приготовления к похоронам взяла на себя Энн, потому что Джек совершенно расклеился. Гроб установили в гостиной, и двадцать четыре часа с Джоном прощались друзья и соседи, его сокурсники по Аннаполису, другие летчики и моряки.
     Десятого сентября, во вторник, морской капеллан, пастор Второй конгрегациональной церкви и рабби храма "Шалом" провели погребальную службу над гробом Джона.
     А когда над его могилой прогремел ружейный залп, Джони потеряла сознание.

6

     Во второй половине дня самые близкие Джона собрались во внутреннем дворике у бассейна. Джек от горя не мог произнести ни слова. Джони сидела бледная как полотно. Инициативу взяла на себя Энн.
     - Джек и я хотели бы предложить следующее, - начала она. - Мы будем очень рады, если Линда поживет у нас. Дом большой. У миссис Джимбел есть много свободного времени, так как Маленький Джек и Лиз уже выросли. Она прожила с нами много лет и умеет ладить с детьми. Линда, ты, возможно, захочешь продолжить образование или найти работу. Ты можешь быть уверена, что о маленькой Нелли здесь позаботятся.
     - Я не хочу разлучаться с ней, - зарыдала Линда.
     - Тогда этот дом станет и твоим домом.
     - Ты получишь наследство, Линда, - мягко добавил Харрисон Уолкотт. - О деньгах можешь не беспокоиться.
     - Выбирать тебе, - продолжила Энн. - Как ты скажешь, так и будет.
     Линда посмотрела на родителей. Те кивнули. Рыдая, Линда закрыла лицо руками и тоже кивнула.

7

     - Папа...
     Джек ушел к озеру на опушке леса. Солнце катилось к горизонту. Он смотрел на воду, ничего не видя перед собой.
     Джони, все в слезах, бросилась ему на грудь. Он обнял дочь.
     - Папа! Я так его любила!
     - Мы все любили.
     - Ты не понимаешь. Ты не знаешь, как я любила его.
     Джек крепче сжал сотрясающуюся от рыданий дочь.
     - Папа, о том, что я тебе сейчас скажу, знали только я и Джон. И ты не должен никому говорить об этом, даже Энн.
     - Джони?
     - Ты помнишь тот аборт? Мне было только четырнадцать. Ты еще говорил, что убьешь того парня, который это сделал, если только узнаешь, кто он, но я тебе ничего не сказала. Господи! Как жаль, что я тогда не родила! Ему или ей уже исполнилось бы девять лет. И мы любили бы этого ребенка так же, как любили Джона. Потому что, папа, это был бы его ребенок!
     Джек вздрогнул, как от удара, зарыдал сам и упал на колени на влажную землю. Джони опустилась рядом, приникла к нему и стала целовать в щеки, шею.
     Энн вышла из дома, гадая, куда они запропастились. Увидела их. Повернулась и ушла.

Глава 30

1

1958 год

     Дуг Хамфри не грешил против истины, говоря, что Дик Пейнтер стоит у истоков самых прибыльных передач "Лир нетуок". Другие, не менее ценные, идеи генерировал Кэп Дуренбергер. Джек признавал, что не очень-то разбирается во вкусах телезрителей. Он по-прежнему не видел ничего забавного в Джеке Бенни.
     В технических вопросах Джек полностью полагался на доктора Фредерика Лоувенстайна. Молодой ученый убедил Джека и совет директоров инвестировать деньги в новую технологию, которая в будущем обещала завоевать мир.
     С начала 1956 года Эл-си-ай перешла на запись на магнитную ленту, отправив на свалку оборудование для записи с кинескопа. В Нью-Йорке Кертис Фредерик записывал вечерний выпуск новостей в половине седьмого. Этот выпуск передавался в прямом эфире станциями тех городов, что находились в одном с Нью-Йорком Восточном часовом поясе, за исключением самого Нью-Йорка, жители которого предпочитали смотреть новости в половине восьмого. В это же время выпуск новостей в записи смотрели телезрители Центрального часового пояса. Тремя часами позже запись показывали в Лос-Анджелесе, Сан-Франциско и других городах Тихоокеанского часового пояса. И только информация о самых важных событиях, происшедших за эти три часа, добавлялась на пленку, отснятую в половине седьмого в Нью-Йорке.
     Эл-си-ай построила еще двадцать станций-сателлитов в таких городах, как Хантингтон, Гаррисбург, Толидо. На первых порах эти маленькие станции, работающие на ультравысокой частоте, то есть в дециметровом диапазоне, не готовили свои программы, а, будучи сателлитами больших телестанций, лишь получали программы и ретранслировали их, тем самым расширяя зрительскую аудиторию. Именно Джек предложил станциям-сателлитам делать рекламные ролики. Действительно, станции в Хантингтоне не имело решительно никакого смысла давать рекламу питтсбургского обувного магазина. И станции-сателлиты начали заполнять рекламные паузы своими роликами. Поскольку с этим они справились, Джек решил, что станции-сателлиты могут готовить и выпуски местных новостей.
     Технический прогресс не стоял на месте, и вскоре доктор Лоувенстайн доложил совету директоров о двух новых выдающихся достижениях, реализация которых опять же требовала больших денег.
     - Через пять или шесть лет покупаться будут только цветные телевизоры.
     - Я в этом сомневаюсь, доктор, - возразил Рей Ленфант. - Цветные телевизоры уже есть. Но покупать их народ не рвется.
     - А чего рваться? Передач в цвете пока мало. Но они будут. Другие телевещательные компании увеличивают процент цветных передач. И он будет возрастать до тех пор, пока через несколько лет все программы не пойдут в цвете. Мы должны идти тем же путем, если хотим сохранить зрителя.
     - Что еще, доктор? - мрачно произнес Джек.
     - Кабельное телевидение, - без запинки ответил доктор Лоувенстайн. - Пока оно - удел маленьких, удаленных от трансляторов городов, где невозможен качественный прием сигнала. Но вскоре положение изменится.
     - А почему оно должно измениться? - спросил Ленфант. - Зачем людям платить деньги за подключение к кабельной системе, если они могут принимать сигнал с помощью "усов" или небольшой антенны на крыше?
     - Потому что кабельное телевидение сможет предложить двадцать пять, тридцать, а то и больше каналов. Телестанции будут передавать свои программы на спутники, а те - ретранслировать на большие антенны-тарелки операторов кабельного телевидения. И там, и там качество изображения будет оптимальным.
     - Когда? - поинтересовался Джек.
     - На цвет надо переходить незамедлительно. До кабельного телевидения у нас еще есть пятнадцать-двадцать лет. Но с подготовкой тянуть не стоит.
     Джек поморщился:
     - Доктор, я уверен, что вы правы. Но нарисованные вами перспективы удручают.

2

1959 год

     Энн и Джек ни разу не пожалели о том, что оставили Линду в своем доме. Со временем она пришла в себя, примирилась с неизбежным и заметно повеселела. Решила, что должна закончить учебу, которую прервала, выйдя замуж за Джона, и осенью 1958 года поступила в Фордэмский университет <католический университет, находится в Бронксе, основан в 1841 году.>.
     Родившись во Флориде, она и в Гринвиче старалась как можно больше времени проводить на солнце. Частенько в бикини и солнцезащитных очках Линда лежала в шезлонге у бассейна, готовясь к занятиям и экзаменам. Джек не мог не отметить пышность ее форм. В отличие от элегантно-хрупкой Энн природа одарила Линду большой грудью и крутыми бедрами.
     Нелли стала для Джека и Энн постоянным источником радости. Едва научившись ходить, малышка странствовала по всему дому, часто смеялась, а плакала, лишь когда падала и обо что-то ударялась.
     Джек и Энн решили купить дом в теплых краях, чтобы иметь возможность удрать от холодной зимы под ласковые лучи солнца. Они остановили свой выбор на острове Сент-Крой <самый крупный остров в группе Виргинских островов.>, где и приобрели большой дом, в котором хватало места для всей семьи, включая Линду, Нелли и Джони.
     Первый раз они полетел