будет  выдавать
тебе сотню долларов. Будешь увиливать - отчислят. Веди себя хорошо, малыш, и
птица счастья - у тебя в руках. Я время от времени буду наведываться в клуб,
чтобы посмотреть, как ты работаешь. Когда я появлюсь, не подавай  виду,  что
видишь меня. Если мне нужно будет поговорить с тобой, я сам устрою это.
   Он открыл дверцу машины и сел за руль. - У тебя есть вопросы, Дэнни?
   Я было мотнул головой, но затем передумал. Один вопрос я  все-таки  хотел
задать. - А что, если у меня не получится в "Главз", Сэм? Что тогда?
   Сэм некоторое время поглядел на меня и  только  потом  ответил  спокойным
низким голосом. - Тогда у меня пропадут пять  штук,  которые  я  выложил  за
тебя, малыш. Ребята  только-только  положили  глаз  на  тебя,  и  тут  я  их
опередил. - Глаза у него вдруг посветлели и стали жесткими в  тлеющем  свете
сигары. - Ты станешь тем, чем не смог стать я, Дэнни. Я выложил за тебя кучу
с трудом заработанных денег и не хотел бы их потерять.
   Он включил зажигание и завел мотор. Голос его стал еле слышен из-за  шума
мотора.
   - Ты уже больше не мальчик, Дэнни. Ты попал в жесткое  дело.  Я  не  буду
требовать от тебя невозможного, но раз уж ты взялся за  это,  то  не  перечь
мне. Мне это будет не по нутру.
   Машина отъехала, а я почувствовал,  как  у  меня  от  возбужденья  бьется
сердце. Сэм не шутил, он говорил очень серьезно.
   На плечо мне опустилась чья-то рука, и я с удивлением обернулся.
   Рядом со мной стоял Зеп.
   - Ты слыхал? - спросил я. Я знал, что он не уйдет слишком далеко.
   Зеп кивнул.
   - Ну и что ты думаешь?
   Он встретился своими темными глазами с  моим  взглядом,  и  губы  у  него
расплылись в улыбке.
   - Он положил на тебя кучу денег, но ничем не рискует и прекрасно знает об
этом. Когда-нибудь ты будешь чемпионом, малыш, я это твердо знаю.
   Даже сейчас дело уже в шляпе.
   Я обернулся и посмотрел вслед машине. Ее задние огни как раз в это  время
скрылись за углом. Я все еще сомневался. - Думаешь, мне следует  браться  за
это, Джузеп? - спросил я.
   У меня в ушах прозвучал его взволнованный голос. - Неужели ты  откажешься
от миллиона долларов, Дэнни?

Глава 10

   Я посмотрелся в зеркало. Кроме небольшого синяка на щеке на лице на  было
никаких следов вчерашнего боя. Я ухмыльнулся своему отображению. Мне везет.
   Я причесался и вышел из ванной. Подходя к кухне, я услышал голос отца  и,
улыбаясь, вошел в комнату. - Доброе утро, - сказал я.
   Отец прервал фразу на полуслове, повернулся ко мне, но ничего не ответил.
   - Садись, Дэнни, - поспешно сказала мать, - начинай завтракать.
   Я легко скользнул на свой стул. Отец наблюдал за мной все это время.
   С каждым днем на лице  у  него  становилось  все  больше  морщин,  морщин
тревоги и безнадежности. Глаза у него как  бы  покрылись  пленкой  отчаяния,
которое исчезало только в пылу гнева и эмоций. С течением времени отец  стал
чаще раздражаться, как будто бы находя в  этом  некоторое  облегчение  своим
тревогам.
   Я сунул руку в карман, вынул десятидолларовую бумажку  и  положил  ее  на
стол.
   - Я заработал вчера несколько долларов, - как бы невзначай бросил я.
   Отец посмотрел на деньги, затем на меня. Глаза у него загорелись. Мне был
знаком этот взгляд, это  был  признак  того,  что  он  сейчас  взорвется.  Я
наклонился над тарелкой и начал быстро работать ложкой, черпая овсяную кашу.
Мне хотелось избежать сцены, которая должна была вот-вот начаться.
   Некоторое время отец сдерживался, затем его вдруг осипший  голос  резанул
меня по ушам. - Где ты взял их? На боксе?
   Я кивнул, не подымая головы, и продолжал быстро доедать кашу.
   - Дэнни, ведь это не так? - взволнованно переспросила мать, а лицо у  нее
покрылось тревожными морщинками.
   - Мне пришлось, мам, - быстро ответил я. - Нам ведь нужны деньги.
   Где же их еще взять?
   Мать посмотрела на отца. Лицо у него несколько побледнело.  У  него  было
нездоровое осунувшееся лицо. Она снова повернулась ко  мне.  -  Но  мы  ведь
говорили тебе не заниматься  этим,  -  слабо  возразила  она.  -  Ты  можешь
получить травму, мы и так как-нибудь перебьемся.
   Я посмотрел ей в лицо. - Как? - прямо спросил я. - Работы нигде нет.
   Нам придется сесть на пособие.
   Лицо у матери стало строгим. -  Так,  может  быть,  будет  и  лучше,  чем
рисковать, что ты убьешься.
   - Но, мам, - возразил я. - Я ничем не рискую. Я уже провел тридцать боев,
и худшее, что было - так это царапина на лбу, которая зажила через  день.  Я
веду себя осторожно, а деньги пригодятся.
   Она обреченно повернулась к отцу. Спорить со  мной  бесполезно.  На  моей
стороне логика.
   Лицо у отца совсем побелело, а пальцы, державшие кофейную чашку, дрожали.
Он смотрел на меня, но, не обращаясь непосредственно  ко  мне,  заговорил  с
матерью.
   - Это все его девчонка, - сказал  он  противным  гадким  голосом,  -  эта
штучка. Это она побуждает его заниматься этим. Ей наплевать на то,  что  его
там могут убить, лишь бы получить деньгу и поразвлекаться.
   - Нет, - горячо возразил я. Где-то подсознательно я чувствовал,  что  это
случится, с того самого времени, когда увидел его сегодня утром. -  Она  так
же против этого,  как  и  вы!  Я  занимаюсь  этим  только  потому,  что  это
единственный известный мне способ заработать!
   Отец не обращал на меня внимания. Его  лихорадочно  горевшие  глаза  были
единственным живым местом у него на лице.  Голос  у  него  стал  ледяным  от
презрения. - Мерзкая тварь! - продолжал он, буравя меня взглядом. -  Сколько
ты платишь ей за ночи, что проводишь с ней в  подъездах  и  на  углах  улиц?
Еврейки тебе не подходят? Нет, еврейка не станет заниматься тем, что  делает
она. Еврейская девушка не позволит парню драться  ради  нее  за  деньги,  не
допустит, чтобы сын стал чужим  своим  родителям.  Сколько  ты  платишь  ей,
Дэнни, за то, что своим она отдает бесплатно?
   Я почувствовал, как ледяная ненависть сменила  у  меня  прилив  гнева.  Я
медленно поднялся на ноги и посмотрел на него  сверху  вниз.  Голос  у  меня
дрожал. - Не говори так папа, не смей больше так говорить о ней. Я  не  хочу
больше этого слышать.
   Я представил себе бледное испуганное лицо Нелли. Так она выглядела, когда
я впервые сказал ей, что собираюсь подработать боксом.
   - Она хорошая девушка, - продолжал я, с трудом выговаривая слова,  ничуть
не хуже наших, и лучше, чем большинство  из  них.  Не  срывай  на  ней  свои
неудачи. Это ты виноват, что мы оказались в таком положении, а не она.
   Я  перегнулся  через  стол,  пожирая  его  глазами.  Некоторое  время  он
выдерживал мой взгляд, затем опустил глаза и поднял к губам чашку с кофе.
   Мать положила мне руку на плечо. - Садись и  кончай  завтракать.  Он  уже
стынет.
   Я медленно опустился на стул. Есть мне уже не хотелось. Я  устал,  и  мне
жгло глаза. Оцепенев и почти ничего не чувствуя, я взял свою  чашку  кофе  и
быстро осушил ее. Его тепло наполнило меня и согрело мне тело.
   Мать села рядом со мной. Атмосфера в кухне еще некоторое время оставалась
напряженной. Голос ее глухо прозвучал в тишине. - Не сердись на отца, Дэнни,
- промолвила она. - Он ведь хочет тебе добра. Он так беспокоится за тебя.
   Я как-то обиженно глянул на нее. - Но она ведь хорошая девушка,  мама,  -
горько произнес я. - Он не должен так говорить.
   - Но, Дэнни, она же ведь все равно не нашей веры, - урезонивающе  сказала
мать.
   Я не ответил. Это толку?  Они  ведь  никогда  не  поймут.  Я  знаю  массу
еврейских девушек, которые просто потаскушки. Чем же они лучше Нелли?
   - Может быть, отец получит работу, и ты перестанешь драться на ринге, - с
надеждой добавила она.
   Я вдруг почувствовал себя взрослым, совсем взрослым.  Ее  слова  это  все
детский лепет, я его уже слышал. Пора дать им это понять.
   - Слишком поздно, мама, -  отрешенно  ответил  я.  -  Теперь  я  не  могу
бросить.
   - Что, что ты говоришь? - голос у нее задрожал.
   Я поднялся. - Я больше не занимаюсь любительским боксом. Ребята из центра
считают, что я талантлив. Я заключил с ними договор. - Я посмотрел на  отца.
- Я поступаю в клуб "Главз" и начинаю  строить  себе  репутацию.  Они  будут
платить мне сотню  в  месяц,  а  когда  я  достигну  совершеннолетия,  стану
профессионалом.
   Мать смотрела на меня с исказившимся лицом. - Но...
   Мне стало жаль ее, но ничего я тут поделать не мог, есть-то ведь надо.  -
Никаких "но", мама, - прервал я ее. - Я заключил договор, и теперь отступать
слишком поздно. Сто долларов в месяц, - это столько же, сколько заработал бы
отец. На это можно прожить.
   На глаза у нее навернулись слезы, и она беспомощно повернулась к отцу.  -
Гарри, что же мы теперь будем делать? - запричитала она. - Он  же  ведь  еще
ребенок. Что, если его травмируют?
   Отец смотрел на меня, и на скуле у него зашевелился  желвак.  Он  глубоко
вздохнул. - Пусть его, - ответил он, не сводя глаз с моего  лица.  -  Пускай
его изувечат, так ему и надо!
   - Гарри, - в ужасе вскрикнула мать. - Он же ведь наш сын!
   Глаза у него прищурились и пробуравили меня. - Он больше похож на исчадие
ада, - сказал он низким горьким голосом, - чем на нашего сына.

Глава 11

   Я вышел из  темного  подъезда,  моргая  от  яркого  солнечного  свата,  и
помедлил, упиваясь теплым весенним воздухом. Дом  еще  не  стряхнул  с  себя
холод и сырость зимы, а не успеешь и глазом моргнуть, как он  превратится  в
дымящийся очаг.
   Чувствовал я себя великолепно. Прошло четыре месяца с тех пор, как я стал
работать у Сэма. Это были чудесные месяцы! Я прошел отборочные  соревнования
в "Главз", теперь мне надо было выиграть еще один бой, и тогда  я  попаду  в
финал в "Гарден", разумеется, если выиграю. Но насчет победы у меня сомнений
не было.
   Я вдохнул полные легкие свежего воздуха. Воротник врезался мне в шею, и я
расстегнул  его.  Все  воротники  мне  теперь  тесны.  Это   все   результат
тренировок. Спритцер был дока в подготовке. Сэм тоже.  Они  заставляли  меня
строго выдерживать режим и были правы. Хорошая  форма  -  это  уже  половина
победы.
   Если бы  только  отец  мог  понять,  что  это  просто  один  из  способов
зарабатывать на жизнь, то все было бы прекрасно. Но он этого не понимал,  он
постоянно пилил меня, сваливал вину за это на Нелли и  говорил,  что  только
дураки становятся боксерами. Теперь мы почти не разговаривали друг с другом.
Он не уступал ни на йоту. Он слишком упрям, вот как сейчас, когда я  выходил
из дому.
   Отец читал газету, разложенную на кухонном столе, когда я проходил  через
комнату. Он даже не глянул на меня.
   - Сегодня вечером я приду чуть попозже, мам, - сказал я матери.
   Она встревожено спросила: "Опять бой?!
   Я кивнул. - Полуфинал, мам. В клубе "Гроув" в  Бруклине,  -  с  гордостью
сообщил я. - А после этого финал в "Гардене", и  на  этом  все  до  будущего
года.
   - Ты будешь осторожен,  Дэнни?  -  с  сомнением  спросила  она.  Тогда  я
уверенно улыбнулся. - Не волнуйся, мам, - все будет в порядке.
   На мои слова отец тогда поднял голову от газеты и сказал матери так,  как
будто меня вовсе не было в комнате.
   - Не волнуйся, Мэри, у него все будет в порядке. Послушай,  что  пишут  о
нем в этой газете. - И он начал читать  глухим  ядовитым  голосом.  -  Дэнни
Фишер сенсационная ист-сайдская звезда, у которой динамит в  каждом  кулаке,
вероятно продвинется еще на одну ступеньку  в  чемпионате  в  своей  группе,
встречаясь сегодня с Джои Пассо в полуфинале "Главз" в  зале  Гроув.  Фишер,
которого многие называют "молотилкой со Стэнтон-стрит" за то, что он выиграл
нокаутом последние четырнадцать боев, привлекает пристальное  внимание  всех
боксерских кругов. Ходят  очень  упорные  слухи,  что  он  собирается  стать
профессионалом, как только достигнет совершеннолетия.
   Стройный блондин  со  спокойной  манерой  разговаривать  на  ринге  Фишер
превращается в холодного беспощадного убийцу, который молотит противника без
какого-либо сострадания, как автомат. Автор несомненно считает,  что  такого
беспощадного подающего надежды любителя, как Фишер, ему еще  не  приходилось
видеть. Тем любителям бокса, кто  придет  сегодня  в  "Гроув",  можно  смело
обещать, что они будут довольны. Вы увидите  там  кровь,  раны  и  внезапную
смерть, так как когда Фишер начинает работать любой  рукой,  друзья,  -  это
почти верная "смерть"!
   Отец бросил газету на стол перед собой и посмотрел на мать.
   -  Приятно  почитать  такое  о  собственном  сыне:  убийца,  безжалостен,
внезапная смерть. После этого остается только гордиться своим ребенком.
   Мать нерешительно посмотрела на меня. Было видно, что она расстроена.
   - Дэнни, это правда, то, что пишет этот человек?
   Я попытался успокоить ее. Мне было  стыдно.  -  Да,  нет,  мам,  ты  ведь
знаешь, как это бывает. Ведь его газета - спонсор "Главз", и  они  раздувают
это для того, чтобы продать больше билетов.
   Однако я ее не убедил. - Все равно, будь поосторожней, Дэнни,  настаивала
она.
   Отец только хохотнул. - Не беспокойся, Мэри, - саркастически произнес он.
- С ним ничего не случится. Его не травмируешь.  Ему  покровительствует  сам
сатана.
   Он повернулся ко мне. - Давай, убийца, - издевался он.  -  За  доллар  ты
поубиваешь всех своих друзей.
   Это были его первые слова, обращенные непосредственно ко мне за последние
несколько  недель.  За  это  время  я  уж  достаточно  наслушался  косвенных
оскорблений, но помалкивал. Теперь же мне это надоело. - Да, я  их  поубиваю
за доллар, пап, - выдавил я сквозь зубы, - ради того, чтобы  ты  отсиживался
здесь на кухне на своей толстой заднице и жил на это!
   Я хлопнул тогда дверью и сбежал вниз по лестнице, но теперь на  солнышке,
дыша свежим воздухом, почувствовал себя лучше.  Глянул  на  часы.  Я  обещал
Спиртцеру, что буду в зале  к  четырем  часам.  Оставалось  двадцать  минут.
Размеренным шагом я направился к перекрестку.

***

   Когда я заворачивал за угол, меня кто-то окликнул. У дверей стоял Спит  и
махал мне рукой.
   - Эй, Дэнни, подойди-ка на минутку.
   - Не могу, Спит, опаздываю, - ответил я, ускоряя  шаг.  Спит  побежал  за
мной и возбужденно схватил меня за руку. - Дэнни, мой босс хочет встретиться
с тобой.
   - Я глянул на него. - Кто? Филдз?
   - Да, да г-н Филдз. - Голова у Спита задергалась вниз и вверх. - Я сказал
ему, что знаком с тобой, и он велел мне привести тебя.
   Дверь, из которой вышел  Спит,  была  входом  в  магазин.  На  стеклянной
витрине была надпись: " Выдача наличных по чекам Филдза".
   - Хорошо, - ответил я. С такими людьми как Филдз здесь шутки плохи,  если
не хочешь нажить врага. А Филдз был крупной шишкой в округе.
   Политика, азартные игры, ростовщичество - все это его дело.  Он  был  тут
воротилой.
   Я вспомнил, как некоторые ребята из нашей шайки завидовали  Спиту,  когда
он сообщил нам, что его дядя уговорил Филдза устроить Спита посыльным. Он  с
гордостью показывал нам свои рабочие бумаги и хвастался, что ему  больше  не
надо ходить в школу, что  когда-нибудь  он  подобно  Филдзу,  будет  большим
человеком, а мы так и будем ломать себе голову над тем, как прожить. Я редко
виделся с ним после того, как он устроился на эту работу, но было видно, что
устроился он не блестяще. Вот и теперь на нем была все  та  же  замусоленная
одежда, забрызганная слюной, рубашка, лоснящиеся штаны и грязные  стоптанные
ботинки.
   Я проследовал за Спитом в  лавку  и  прошел  через  маленькую  комнату  с
клетушками как в банке. Какой-то мужчина за клеткой безо всякого любопытства
глянул на нас, когда мы вошли туда через заднюю дверь. Затем прошли еще одну
комнату, где стояло несколько человек, лениво разглядывая  большую  классную
доску. Они тоже не обратили  на  нас  никакого  внимания,  когда  мы  прошли
насквозь и  очутились  на  лестнице.  Я  проследовал  за  Спитом  на  первую
площадку, где он остановился перед какой-то дверью и тихо постучал.
   - Войдите, - прогремел чей-то голос.
   Спит открыл дверь и вошел.  Я  остановился  как  вкопанный,  заморгав  от
удивления глазами. Я слыхал о таком, но никогда по  сути  дела  не  верил  в
подобное. Комната была обставлена как в кино, она никак не вписывалась в эту
почти проклятую старую трущобу.
   Крупный мужчина с красным лицом,  толстым  пузом  и  неимоверно  большими
ботинками подошел к нам. Не нужно мне было никаких пояснений: Это был  Макси
Филдз. Он даже не взглянул на меня. - Я же ведь говорил тебе  не  беспокоить
меня, Спит, - гневно заорал он.
   - Но, г-н Филдз, - промямлил Спит, - вы  же  велели  мне  привести  Дэнни
Фишера, как только я его найду. - Он повернулся ко мне. - Вот он.
   Гнев у Филдза прошел так же быстро, как и возник. - Ты - Дэнни Фишер?
   Я кивнул.
   - Меня зовут Макси  Филдз,  -  сказал  он  протягивая  руку.  Последовало
хорошее теплое рукопожатие - слишком уж теплое. Он мне не понравился.
   Он повернулся к Спиту. - Хорошо,  пацан,  сыпь  отсюда.  Улыбка  у  Спита
исчезла. - Да, г-н Филдз, - торопливо буркнул он, и дверь за ним закрылась.
   - Я хотел познакомиться с тобой,  -  сказал  Филдз,  вернувшись  в  центр
комнаты. - Я много слышал о тебе. - Он тяжело сел в кресло. - Хочешь выпить?
- небрежно спросил он.
   - Нет, спасибо, - ответил я. Может быть он и не такой уж плохой  мужик  в
конце концов? По крайней мере, он не обращался со мной как с шантрапой. -  У
меня сегодня вечером бой, - поспешно добавил я.
   Глаза у Филдза заблестели. - Я видел тебя на той неделе. Молодец!
   Везет же Сэму.
   Я удивился. - Вы его знаете?
   - Я знаю все и всех, - ответил он улыбаясь. - Здесь  нет  ничего  такого,
чего бы я не знал. Нет таких секретов, которых бы не знал Макси Филдз.
   Я слыхал об этом. Теперь я этому поверил.
   Он сделал мне знак рукой. - Садись, Дэнни. Мне надо поговорить с тобой.
   Я продолжал стоять.  -  Мне  надо  бежать,  г-н  Филдз.  Я  опаздываю  на
тренировку.
   - Я сказал - садись. - Голос у него был дружелюбный, но в  нем  появились
повелительные нотки. Я сел.  Поизучав  меня  некоторое  время,  он  повернул
голову и крикнул в смежную комнату. - Ронни! Принеси мне выпить!
   - Он снова обернулся ко мне. - Так ты не будешь?
   Я покачал головой и улыбнулся. Незачем было раздражать его. В это время в
комнату вошла молодая женщина со стаканом. Я  снова  заморгал.  Эта  дамочка
тоже была совсем из другого мира. Как и эта  квартира  она  была  из  центра
города.
   Она подошла  к  креслу  Филдза.  -  Вот,  Макси.  -  Она  с  любопытством
посмотрела на меня.
   Залпом он выпил почти весь стакан, поставил его и вытер рот рукавом.
   - Боже, как мне хотелось пить, - провозгласил он.
   Я ничего не сказал, а только смотрел на девушку,  стоявшую  рядом  с  его
креслом. Он засмеялся, протянул руку и похлопал ее по заду.
   - Иди, Ронни, - любезно произнес он. - Ты отвлекаешь нашего друга, а  мне
надо поговорить с ним.
   Она молча повернулась и вышла из комнаты.  Я  почувствовал,  как  у  меня
вспыхнуло лицо, но не мог отвести от нее глаз до тех пор,  пока  за  ней  не
закрылась дверь. Тогда я посмотрел на Филдза.
   Он улыбался. - У тебя хороший вкус, малыш, - сердечно произнес он,  -  но
еще надо, чтобы он был по средствам. Такой товар стоит двадцать  долларов  в
час.
   У меня округлились глаза. Я и не знал, что потаскушки  могут  стоить  так
дорого.
   - Даже когда она лишь подает выпивку? - спросил я.
   Он захохотал на всю комнату. Перестав смеяться, он сказал: " Ты  молодец,
Дэнни. Ты мне нравишься".
   - Благодарю, г-н Филдз.
   Он еще раз хлебнул из стакана. -  Ты  собираешься  выиграть  бой  сегодня
вечером? - спросил он.
   - Думаю, да, г-н Филдз, - ответил я, удивляясь вопросу.
   - Я тоже думаю, что ты победишь, - сказал он. - И так думают многие.
   Знаешь ли, очень много людей считает, что ты выиграешь чемпионат.
   Я улыбнулся. Мой отец может и не  очень  высокого  обо  мне  мнения,  вот
многие другие считают иначе. - Н