щила мне, что  у  нее
будет ребенок. У меня на лице, должно быть, появилось недоуменное выражение,
потому что она протянула руку и положила ее мне на плечо.
   - Дэнни, ты не рад? - спросила она, а в глазах у нее затаилась боль.
   - Рад, - кратко ответил я.
   Она прижалась ко мне. - Тогда в чем же дело?
   - Да я подумал, что мы будем делать без денег?
   - Ты устроишься на работу, - сказала она. - Не может же так  продолжаться
бесконечно.
   Я отвернулся и закурил. - Вот я себе только и твержу об этом, - сказал я.
   Она повернула меня к себе. Боль теперь отразилась у нее и на лице,  а  не
только в глазах. - Ты не рад, что у нас будет ребенок  с  укоризной  сказала
она.
   - Ну почему же мне не радоваться? - спросил я, выпуская дым через нос.  -
Я и так танцую на улице. Это просто великолепно! Нам  просто  повезет,  если
нас отсюда не вытурят, если учесть, как идут дела. Да я еще никогда в  жизни
не был так счастлив!
   Она опустила глаза. - Я ничего не  могла  поделать,  Дэнни,  -  извиняясь
прошептала она. Т-так уж оно получилось.
   - Разумеется, так уж получилось, - с издевкой произнес я. - Есть  десятки
способов избежать этого, но моя жена не доверяет им.  Ее  больше  устраивают
какие-то дурацкие идеи насчет ритма. Ей нужно...
   - Дэнни!
   Я замолчал и посмотрел на нее. Глаза у нее наполнились слезами.  Я  молча
затянулся..
   Она жалобно спросила сквозь слезы. - Дэнни, ты не хочешь ребеночка?
   Боль в ее голосе пронзила меня и схватила за сердце. Я резко притянул  ее
к себе.
   - Извини, Нелли, - быстро сказал я, -  Конечно  же,  я  хочу  ребенка.  Я
просто беспокоюсь. Дети ведь стоят денег, а их-то у нас и нет.
   Она робко улыбнулась сквозь слезы. - Детям много не  надо,  -  прошептала
она. - Им нужна только любовь.
   Но не так-то оно было просто. Им нужны и деньжата. Я помню, когда  у  нас
кончились последние сбережения, мы отправились в собес и подали заявление на
пособие. Клерк посмотрел на нас, на меня,  затем  на  Нелли  с  уже  большим
животом, как бы спрашивая, какое право мы имеем рожать детей, если не  можем
обеспечить себя.  Пришлось  заполнять  бесконечные  анкеты,  а  обследования
проводились в любое время дня и ночи. Бесчисленные проверки до тех пор, пока
вся наша жизнь не была вывернута наизнанку. Мы уже  больше  не  принадлежали
себе.
   Помню, как принесли нам первый чек. Это была  женщина  в  старой  меховой
шубе.
   - Это вам на пропитание и прочие необходимые вещи в жизни, - сказала она,
когда я брал у нее чек.
   Я кивнул, не глядя ей в глаза.
   - Если нам станет известно, - продолжала она бесстрастным предупреждавшим
тоном, - что вы потратили хоть какую-либо часть  этого  на  виски,  азартные
игры или  на  что-либо  иное  не  по  назначению,  помощь  немедленно  будет
прекращена.
   Я почувствовал, как у меня вспыхнуло лицо, но так и не посмотрел на  нее.
Не смог я этого сделать. Я чувствовал себя так,  что  уж  никогда  не  смогу
посмотреть кому-либо в глаза.
   Все это было еще до рождения Вики. Впервые я увидел ее, когда  нянечка  в
городской больнице дала мне возможность заглянуть в стеклянную дверь.
   Вики! Дочка моя, детка моя! Маленькая, розовая и светловолосая, как я.
   Меня так и распирало от гордости. Тогда я понял,  что  не  сделаю  ничего
предосудительного, ничего такого, чего следовало  стыдиться.  Просто  стоять
там и смотреть на нее стоило любых унижений, любой боли.
   Затем сестра впустила меня навестить Нелли. Она  находилась  в  небольшой
палате на четвертом этаже больницы.  Кроме  нее  в  комнате  было  еще  семь
человек. С широко раскрытыми глазами она, не мигая, смотрела, как я  подхожу
к ее кровати. Я ничего не сказал, так как не знал, что говорить. Я склонился
над кроватью, поцеловал ее в губы и погладил по руке.
   Когда она смотрела  вверх  на  меня,  я  заметил,  как  на  горле  у  нее
пульсирует тонкая голубая вена. Выглядела она очень усталой.
   - Девочка, - сказала она. Я кивнул.
   - Но у нее твои волосы, - быстро добавила она.
   - И твои глаза и лицо, - вставил я. - Я уже видел ее. Она красивая.
   Тогда Нелли улыбнулась. - Ты не разочарован? - тихо спросила она.
   Я резко замотал головой. - Именно такую я и хотел, - волнуясь, сказал  я.
- Совсем как ты.
   Подошла сестра. - Вам, пожалуй, пора идти, г-н Фишер, - сказала она.
   Я снова  поцеловал  Нелли  и  вышел  из  палаты.  Пошел  домой  и  провел
беспокойную ночь один в квартире. А рано утром пошел искать работу.
   Как и обычно, ничего  не  было.  И  наконец,  отчаявшись,  что  не  смогу
прокормить ребенка, я решил выяснить, не поможет ли мне Сэм.  Помню,  как  я
стоял перед зданием Эмпайр-стейт, где у  него  была  контора,  и  почти  час
собирался с духом. Затем вошел в здание и поднялся на лифте на нужный этаж.
   Секретарша не пустила меня к нему в кабинет. Он меня не примет.  Я  пошел
вниз и позвонил ему из телефона-автомата.  Он  ответил  суровым  голосом.  С
первых же его слов я весь похолодел,  бросил  трубку  на  рычаг,  и  у  меня
засосало под ложечкой, а слова его все еще отдавались эхом у меня в ушах.  -
В чем дело, пацан? Снова захотел подачки? - И только тогда я понял,  что  за
мной захлопнулись все двери. Обратиться больше мне было не к кому.  Назвался
я груздем...
   Нелли вернулась домой с ребенком, и до тех  пор,  пока  я  что-то  нашел,
прошло почти все лето. Это было всего несколько недель назад, а заработка не
хватало даже на прожитье.  Это  была  работа  в  ночь,  но  я  уж  настолько
отчаялся, что ухватился и за нее. Продавец газ-воды, шесть долларов в неделю
плюс чаевые. Если мне удастся скрыть ее от  собеса,  то  мы  сможем  кое-как
протянуть, а несколько лишних долларов придутся очень кстати.  На  семьдесят
два доллара в месяц, которые мы там получали, не очень-то разбежишься.
   Я ополоснул последний насос и посмотрел на  часы.  Половина  третьего.  Я
снял фартук и сунул  его  под  прилавок,  где  и  возьму  его  завтра.  Если
поспешить на метро, то можно успеть домой к трем часам. Так я еще по крайней
мере сумею прихватить несколько часов сна, пока утром не придет инспектор  с
чеком. Она обычно приходила к семи часам.

Глава 2

   Когда я сидел  у  стола  и  слушал  монотонный  простуженный  голос  мисс
Снайдер, у меня совсем  закрывались  глаза.  Она  была  инспектором  собеса,
которая занималась нашим делом. Она была из тех людей,  которые  разбираются
во всем. Вот сейчас она объясняет  Нелли,  как  приготовить  мясной  соус  к
спагетти без мяса.
   - Да это просто чудесно, Дэнни, а?
   От голоса Нелли у меня сразу раскрылись глаза. - Что? - промямлил я.
   - Да, конечно.
   - Вы совсем не  слушаете,  г-н  Фишер,  -  холодно  упрекнула  меня  мисс
Снайдер.
   - Что вы, мисс Снайдер, я слушаю, - поспешно ответил я.  Я  слышу  каждое
ваше слово.
   Она внимательно посмотрела на меня сквозь свои очки в стальной оправе.  -
Вы, кажется, очень устали, г-н Фишер, - подозрительно спросила она. - Поздно
легли вчера?
   Теперь я совсем уже проснулся. - Нет, мисс Снайдер, - поспешил я рассеять
ее сомненья. Я лег спать рано, но уснуть не мог. Спал беспокойно.
   Она снова повернулась к Нелли. Видно было, что я ее не убедил.  -  А  как
ребенок, г-жа Фишер? - хмуро спросила она.
   -  Хотите  посмотреть,  мисс  Снайдер?  -  вскочила  Нелли.  Я  про  себя
улыбнулся. Нелли знает, как обходиться с ней. Мисс Снайдер была не замужем и
умилялась детьми. Теперь мне можно было уснуть и храпеть тут же за столом, а
она этого даже не заметила бы.
   Я подождал, пока мисс Снайдер уйдет, затем,  ничего  не  видя,  рухнул  в
постель. Я даже не стал стягивать штанов и  тут  же  уснул.  Проснулся  я  с
ощущением, что в квартире никого нет. Я повернул голову и посмотрел на часы,
стоявшие на столике рядом с кроватью. Был полдень. К часам была  приставлена
записка. Она была от Нелли.
   "Пошла получать деньги по чеку, уплатить по счетам и кое-что купить.
   Вики я взяла с собой, чтобы ты мог поспать. На плите есть кофе. Вернусь к
трем часам". Я бросил записку на ночной столик, выкатился из постели,  встал
и потянулся. Кости у меня в плечах  благодарно  хрустнули.  Я  направился  в
ванную и, намыливая лицо, стал разглядывать себя в зеркале.
   Выглядел я уставшим и постаревшим. Кожа на щеках была  туго  натянутой  и
сухой, в углах глаз появились  морщинки.  Я  глубоко  вздохнул  и  продолжал
намыливаться. Когда лицо  у  меня  полностью  покрылось  пушистой  пеной,  я
почувствовал себя лучше.
   Я уже заканчивал бриться, когда в двери заскрипел ключ. Я положил  бритву
и пошел к двери. Там стояла Нелли, на одной руке у нее была Вики, а в другой
- сумка с продуктами. Я взял у нее ребенка и вернулся на кухню.
   Нелли пришла  за  мной  вслед  с  продуктами  -  Я  заплатила  мяснику  и
бакалейщику, - сказала она, поставив сумку на стол, - и у нас останется  еще
шесть долларов, за вычетом платы за квартиру, газ и электричество.
   - Хорошо, - сказал я. Вики что-то совсем притихла. Обычно, когда  я  брал
ее на руки, она беспокойно и игриво вертелась. - Что с ней?
   Нелли глянула на нее. - Не  знаю,  -  ответила  она,  и  на  лице  у  нее
мелькнула тревога. - Она такая все утро. В магазине она вдруг заплакала.
   Вот почему я и вернулась так рано.
   Я поднял Вики на вытянутые руки над  головой.  -  Что  случилось  с  моей
девочкой? - проворковал я, слегка тормоша  ее,  ожидая,  что  она  счастливо
загугукает, как оно и было всегда в таких случаях.
   Она же вместо этого заплакала. Ее  громкие  вопли  заполнили  комнату.  Я
недоуменно повернулся к Нелли. Я и понятия не имел о том, что делать,  когда
плачет малютка, у меня просто руки опускались.
   - Дай, я ее уложу, - практично сказала Нелли, забирая ее у меня.
   Может ей станет лучше после того, как она поспит.
   Пока Нелли укладывала ее, я сел к столу и приготовил себе кофе. При  этом
я стал просматривать газету. Там была  статья  о  том,  что  собес  проводит
проверку людей, которые подозреваются в обмане.  Когда  Нелли  вернулась  на
кухню, я показал ей статью.
   Она с сомненьем посмотрела на меня. - Ты  думаешь,  что  мисс  Снайпер  о
чем-то догадывается?
   Я пожал плечами. - Вряд ли. Когда она приходит, я ведь всегда дома.
   - Может быть, кто-либо из соседей заметил что-нибудь и сообщил ей?
   - Они этого не сделают. У них и своих забот хватает.
   - И все же сегодня утром она вела себя как-то по особому.  Как  будто  бы
она что-то знает.
   - Да брось ты, - уверенно сказал я, хотя сам уже засомневался.  -  Ничего
она не знает.
   Снова заплакала Вики. Вдруг она закашлялась, тяжело, с хрипом. Мы с Нелли
переглянулись, и она поспешила в спальню. Я пошел следом.
   Когда я подошел, Нелли уже держала ребенка на руках и слегка  похлопывала
его по спине. Кашель прекратился. Нелли смотрела на меня широко  раскрытыми,
испуганными глазами. - У нее жар, Дэнни.
   Я легонько потрогал лоб Нелли. Он был горячим и влажным. - Может быть,  у
нее лихорадка.
   - Прошлой ночью она кашляла, - сказала Нелли. - Наверное простудилась.
   Я и не подумал об этом. Нелли сама температурила  уже  больше  недели.  -
Давай вызовем врача, - сказал я.
   Ребенок снова заплакал. Мы  беспомощно  смотрели  друг  на  друга.  Нелли
глянула  на  ребенка,  затем  подняла  глаза  на  меня.  -  Да,  пожалуй,  -
согласилась она. - Медицинская карточка лежит  на  полке  в  кухне.  Позвони
сейчас же с телефона внизу в подъезде.

***

   Доктор повернулся от ребенка  и  поманил  к  себе  Нелли.  -Давайте-ка  я
осмотрю вас, пока муж укладывает ребенка в постель, - сказал он.
   Запинаясь, Нелли спросила. - Она в порядке?
   Краем глаза я заметил, как врач кивнул, пока я  укладывал  Вики.  -У  нее
простуда, главным образом в горле. Я дам вам кое-что от этого. - В  руке  он
держал лопаточку. - Откройте рот и скажите: "А".
   Нелли раскрыла  рот,  и  он  прижал  ей  язык  деревянным  шпателем.  Она
подавилась и закашлялась. Он быстро вынул шпатель и подождал,  пока  пройдет
приступ, затем полез в сумку за градусником.
   - Ну что? - спросила она.
   Он улыбнулся. - Не  волнуйтесь,  г-жа  Фишер,  -  сказал  он.  -  Давайте
посмотрим, нет ли у вас температуры. - Он вставил ей градусник в рот,  вынул
блокнот с рецептами и начал писать.
   Когда я кончил укрывать Вики, он спросил меня. - Номер вашей  медицинской
карты?
   - Она на кухне, доктор, - быстро ответил я. -  Сейчас  принесу.  Когда  я
вернулся в комнату, доктор рассматривал градусник, который он вынул у  Нелли
изо рта.
   - У вас тоже температура, - г-жа Фишер, - сказал он. - Вы знали об этом?
   Нелли покачала головой.
   - Вам надо полежать в постели несколько дней, - сказал он ей.
   - Но доктор, - запротестовала она, - вы так и не сказали, что с Вики.
   Он раздраженно посмотрел не нее. - То же самое, что и у вас. У вас  обеих
воспаление горла и простуда. Я дам вам пару рецептов, один для  вас,  другой
для нее. Следуйте предписаниям, и у вас обеих все будет в порядке.
   - Думаете, она заразилась от меня? - встревожено спросила она.
   Доктор снова начал писать. - На знаю, кто от кого  заразился,  вы  только
получите все, что записано в рецептах, держитесь в тепле, а завтра  утром  я
загляну к вам. Он повернулся ко мне и протянул оба рецепта.  -  Ну  где  ваш
номер?
   Я молча подал ему белую карточку, которую мне выдали в собесе.  Это  было
удостоверение о том, что медицинские расходы оплачиваются собесом.
   Ручка врача быстро внесла номер в записную книжку. Было видно, что мы уже
полностью израсходовали все отведенное нам время за те два доллара,  которые
полагаются ему от собеса за вызов. Он  кончил  писать,  подал  мне  карту  и
листок бумаги. - Отдайте это инспектору, - отрывисто сказал он, взявшись  за
сумку. Я посмотрел на бумажку у себя в руке.  Это  был  бланк  вызова  врача
через собес. - Да, доктор, - ответил я.
   Он уже стоял у дверей. - Делайте, как я сказал, -  предупредил  он  через
плечо перед тем, как выйти. - Лежите в постели и принимайте  лекарство,  как
указано на бутылочке. Я приду завтра.
   Дверь за ним закрылась, и Нелли посмотрела  на  меня.  Я  ответил  на  ее
взгляд, и от гнева у меня сдавило горло. Я сердито скомкал бумажку. -  Сукин
сын! - выругался я. - Он просто ждал подачки, вот и все. Он  даже  не  хочет
разговаривать, потому что за нас  платит  собес!  С  другими  пациентами  он
небось так не разговаривает!
   Нелли закашлялась. - Ну, ничего теперь не поделаешь, - выдавила она.
   - По крайней мере пришел. Другие и вообще не приходят, когда  выясняется,
кто платит по счетам.
   Я все еще сердился. - Он не имеет права вести себя с нами так, как  будто
бы мы ничто.
   Она вернулась к постели и плюхнулась в нее. - Пора уж знать, какие бывают
люди, Дэнни, - устало сказала она.
   Терпеливость, с какой она произнесла это, заставила меня устыдиться своей
вспышки. Она права. Если уж я ничего не понимаю в жизни до сих пор, то уж не
пойму никогда. Я поспешил к ней и взял ее  за  руку.  -  Дай-ка  рецепты,  -
сказал я. Сейчас сбегаю в аптеку и возьму лекарства. И, наверное,  не  пойду
сегодня на работу.
   Она покачала головой. - Нет, Дэнни, - сказала она, - возьми лекарства,  а
затем иди на работу. Деньги-то нужны.
   - Но ведь  доктор  велел  тебе  лежать,  -  запротестовал  я.  Она  слабо
улыбнулась в ответ. - Они все так говорят,  но  ты  слыхал,  чтобы  кто-либо
лежал в постели с пустячной простудой? Иди на работу.  Когда  вернешься,  мы
уже поправимся.

Глава 3

   Я вбежал по лестнице и остановился перед своей дверью.  Вставляя  ключ  в
замок, я слышал, что Нелли  кашляет.  В  глаза  мне  ударил  сноп  света  из
спальни. Я быстро закрыл дверь и поспешил туда.
   - Нелли, ты  не  спишь?  -  спросил  я  и  остановился  в  дверях.  Нелли
распрямлялась над детской кроваткой. - Дэнни! - крикнула она.
   Одним прыжком я пересек комнату. - В чем дело?
   Она схватила меня за куртку. - Ты должен что-нибудь сделать! -Она кашляла
и в то же время пыталась говорить. - У Вики жар!
   Я посмотрел в кроватку и протянул руку ко лбу ребенка. Он обжег мне руку.
Я посмотрел на Нелли.
   - У нее сорок один градус! - Голос у нее дрожал.
   Я смотрел Нелли в глаза.  Они  были  лихорадочные  как  темные  озера.  Я
попробовал сдержать свой голос. - Не паникуй, - быстро сказал я. -  У  детей
часто бывает такая высокая температура. Да и у тебя тоже жар.
   - Не беспокойся обо мне, - сказала она на грани истерики. -  Надо  что-то
делать с Вики!
   Я резко схватил ее за плечи. - Нелли! - закричал я ей в уши.
   - Перестань! Я сбегаю и позвоню доктору. Через минуту вернусь.
   Теперь она плакала, и слезы катились у ней по лицу. - Да, Дэнни, да.
   - Она повернулась и поправила покрывало на Вики. - Поторопись, Дэнни, она
вся пылает!
   Вращавшийся диск телефона громко затрещал в опустевшем на ночь  подъезде.
Послышался щелчок, и на другом конца провода зазвонил телефон.
   Гудки продолжались несколько секунд, и только затем сняли трубку.
   Сонный мужской голос сказал. - Да?
   - Доктор Адамс?
   - Да, у аппарата доктор Адамс, - ответил голос.
   - Доктор, это Дэнни Фишер, - поспешно заговорил я. - Вы приходили сегодня
к моему ребенку.
   Голос у него стал несколько раздраженным. - Да, г-н Фишер, я помню.
   Думаю, вам надо придти к нам прямо сейчас, доктор. Температура у  ребенка
поднялась до сорока одного, она вся пылает!
   Его голос медленно проговорил в трубке. - Она спит?
   - Да, доктор, - ответил я. - Но мне не нравится ее вид. Она вся красная и
сильно потеет. Жена тоже. У нее, должно быть, тоже жар.
   Врач несколько помедлил и  затем  снова  заговорил.  -  А  вы  давали  им
лекарство, что я выписал?
   - Да, доктор.
   -  Тогда  не  волнуйтесь,  г-н  Фишер.  -  В  голосе  врача   послышалось
профессионально безличное заверение, которое меня вовсе не  убедило.  -  Это
довольно обычное явление,  когда  температура  поднимается  ночью  в  случае
сильной простуды. Напоите их обеих чем-нибудь горячим и  хорошенько  укройте
их. К утру им станет легче, и тогда я приду.
   - Но, доктор... - возразил я.
   - Делайте, как я сказал, г-н Фишер, - твердо и окончательно сказал  врач,
и трубка щелкнула.
   Я уставился на умолкнувший телефон, и вдруг понял,  что  он  уже  положил
трубку. В сердцах я бросил свою трубку на рычаг.
   Когда я вернулся в квартиру, глаза у Нелли были широко раскрыты.
   - Он придет? - тревожно спросила она.
   - Не-а, -  почти  равнодушно  ответил  я.  Мне  не  хотелось,  чтобы  она
волновалась больше, чем следовало. - Он сказал, что нет ничего особенного.
   Что такое бывает то и дело. Велел напоить вас обеих  чем-либо  горячим  и
хорошенько укрыть вас.
   - Дэнни, а как ты думаешь, это ничего? - нервно спросила она. Я  уверенно
улыбнулся ей, хотя сам не чувствовал этой уверенности. - Конечно, ничего. Он
же все-таки врач. Уж он-то знает, что говорит. -  Я  осторожно  отвел  ее  в
постель. - Ложись-ка ты, а я приготовлю вам чаю.  Ты  сама  чувствуешь  себя
неважно, и потому тебе все кажется хуже, чем оно есть на самом деле.
   Она неохотно легла. - Сначала сделай бутылочку Вики, - сказала она.
   - Да, Нелли, конечно, - ответил я. - А теперь накройся потеплее.
   Я осторожно отнес чашку чая в спальню и присел на край кровати. -  Давай,
выпей, мягко сказал я, - тебе станет лучше.
   Она приняла чашку из моих рук и медленно поднесла ее к губам. Видно было,
как тепло вливается в нее. - Хорошо, - сказала она.
   Я улыбнулся ей. - Конечно, хорошо. Глянь,  кто  приготовил-то.  Дэнни  из
Уолдорфа.
   Она слабо улыбнулась мне в ответ  и  снова  поднесла  чашку  к  губам.  -
Посмотри, как там Вики.
   Я склонился над кроваткой. Ребенок спокойно спал. - Спит как сурок.
   Нелли опорожнила чашку, вернула ее мне и  откинулась  на  подушку,  а  ее
черные волосы рассыпались по белой наволочке.
   - Детка, - удивленно сказал я, - я уж почти забыл, какая ты красивая.
   Она сонно улыбнулась. В