Лос-Анджелес!
   Она в удивлении смотрела на него.
   - Какая прелесть, - произнесла она, беря цветы.
   - А еще у меня с собой бутылка "Дом Периньона", - сказал он.
   - Ну, это уж слишком, - она улыбнулась. - Заходите.
   Он прошел в со вкусом обставленную комнату.
   - Вы не можете представить, как я удивился, узнав что вы здесь.
   - Вам сказала моя сестра? - спросила она.
   - Нет, - ответил он. - Я  не  разговаривал  с  ней  с  тех  пор,  как
закончил работать над своей последней картиной. Это было  четыре  месяца
назад.
   - Но кто-то же должен был вам сказать, - заметила она.
   - Местные газеты. Они ежедневно публикуют списки отъездов и приездов.
   - Вы хорошо выглядите, - сказала она. - Очень по-калифорнийски.
   - Вы и сами выглядите неплохо, - рассмеявшись, возразил Джо.
   - В этом старом халате? - спросила она, качая головой.
   - Не ждите от меня критики,  -  заявил  он.  -  Для  меня  вы  всегда
выглядите прекрасно.
   - Дайте мне пять минут на то, чтобы облачиться  во  что-нибудь  более
соответствующее случаю, - сказала  она.  -  А  вы  тем  временем  можете
открыть шампанское.
   - Кроме всего прочего, я принес еще и сто сорок отпечатанных  страниц
рукописи, - сказал он.
   - Отлично, - ответила она.
   - А что привело вас сюда?
   - Мне нужно было  привезти  одному  клиенту  кое-какие  контракты,  -
сказала она. - А сейчас дайте  мне  хотя  бы  несколько  секунд,  или  я
никогда не буду готова.
   Она вошла в ванную  и  закрыла  за  собой  дверь.  Через  секунду  он
услышал, как зашумел душ. В ведерке со льдом вместе  с  шампанским  были
упакованы два бокала. Бутылку он открыл, но наполнять бокалы не стал.
   В углу комнаты он заметил радио, включил свою  любимую  радиостанцию,
передававшую всех поп-певцов - Синатру, Кросби и других, - потом  уселся
на двух-местную кушетку.
   Примерно через пятнадцать минут она вышла из ванной уже накрашенная и
одетая. На ней было обтягивающее голубое платье  из  тонкой  шелковистой
чесучи.
   Он взглянул на нее.
   - О, вы уже совсем одеты Вы, должно быть, храните все вещи в ванной.
   - Я готова к любым неожиданностям, - улыбнулась она.
   Он налил шампанское.
   - За удачу!
   - За удачу! - кивнула она и отпила шампанского.
   - Очень вкусное.
   - Да, хорошее, - согласился он. - А что вы хотите на обед?
   Она посмотрела на него.
   - У меня встреча с клиентом и его поверенным.
   - Так перенесите ее на завтра, - предложил он.
   - Я не могу этого сделать, - сказала она. -  Агентство  устроило  все
еще до того, как я сюда приехала.
   - Тогда мы пообедаем вместе завтра? - осведомился он.
   - Я вылетаю обратно завтра в семь часов утра.
   - Тогда как насчет ужина? - он снова наполнил бокалы.
   - Мы едем к клиенту домой,  чтобы  обсудить  контракт  в  деталях,  -
ответила она. - Я даже не знаю, когда мы закончим.
   Он посмотрел на нее.
   - Вам обязательно нужно вернуться  в  Нью-Йорк?  Меня  пригласили  на
вечеринку с коктейлями домой к Эй Джей. Там  может  быть  весело,  креме
того, вы сможете познакомиться с важными для вас людьми, режиссера - ми,
продюсерами.
   Она отрицательно покачала головой.
   - Я бы с удовольствием. Но я не могу нарушать  инструкции  агентства.
Мне нужно возвращаться.
   - Вот черт, - сказал он. - Мы даже не успеем обсудить мою рукопись.
   - Я прочитаю ее в самолете и позвоню вам, когда  приеду,  -  ответила
она и посмотрела на него - Я уверена, что вы сможете пригласить на  обед
кого-нибудь другого. Как я слышала,  вы  пользуетесь  у  женщин  большим
успехом.
   - Я хочу тебя, - сказал он. - Никого больше.
   - Я опаздываю, - сказала она. - Мой клиент зайдет за мной в вестибюль
в восемь часов.
   Он встал и встретился с ней взглядом.
   - Ну что же я должен сделать, чтобы ты пошла со мной  куда-нибудь?  -
спросил он. - Ждать, пока мы не продадим наш роман?
   - По-моему, вам лучше сейчас уйти, - холодно сказала она.
   Быстро он обнял и поцеловал  ее,  прижавшись  своим  уже  напрягшимся
пенисом к ее паху Он увидел,  как  ее  лицо  сначала  побледнело,  потом
покрылось краской; она оттолкнула его от себя.
   Он пошел к двери и, уже открыв, повернулся к Лауре.
   - И чтобы ты знала - я никогда не трахал твою сестру. Я всегда  хотел
только тебя.
   Он захлопнул за собой дверь и спустился вниз, к стоянке,  на  которой
оставил машину.
 
20 
 
   Все еще взбешенный, он вошел в свою квартиру, поднялся по лестнице на
балкон и зашел в спальню. Он сорвал  с  себя  пиджак,  потом  галстук  и
рубашку.
   - Сука! - сказал он громко. - Паршивая, холодная, как ледышка, сука!
   Зазвонил телефон. Из трубки послышался голос Лауры.
   - Джо, - сказала она. - Я не хотела бы, чтобы вы сердились на меня.
   - А как же, интересно, я должен себя чувствовать после того, как меня
прогнали с членом наперевес? - проворчал он.
   - Не говорите так, - сказала она. - Вы же  сами  знаете,  что  я  вам
ничего не обещала.
   - И это "ничего" я от вас и получил, - ответил он.
   - Вы ведете себя глупо,  -  сказала  она.  -  Во-первых,  вы  женатый
человек с ребенком. Во-вторых, у нас чисто деловые отношения, и если  бы
в  моем   агентстве   когда-либо   заподозрили,   что   этим   дело   не
ограничивается, меня  бы  выставили,  а  это  означало  бы  конец  нашим
надеждам.
   Буквально мгновение он думал над ее словами.
   - Может быть, вы и правы, но все равно это паршиво.
   - Успокойтесь, - сказала она. - Я прочитаю новые  страницы  романа  и
позвоню вам послезавтра.
   - О'кей, - ответил он. - По-видимому, у  меня  нет  выбора.  Придется
играть по вашим правилам.
   - Это звучит уже более разумно, - сказала она. - А  теперь  мне  пора
идти. До свидания.
   - Хорошего полета, - пожелал ей он. - Счастливо.
   Он продолжал смотреть на телефон. Его заводил один звук ее голоса.
   - Проклятье! - сказал он, потом вышел на балкон и позвал:
   - Роза!
   - Si, serior, - откликнулась она из гостиной.
   - Могу я выпить кофе?
   - Si, serior.
   Он смотрел, как она шла на кухню.  На  ней  было  все  то  же  тонкое
хлопчатобумажное  платье;  из-под  него  просвечивали  черные  лифчик  и
трусики. "Интересно, понимает ли она, что когда двигается,  то  выглядит
настоящей шлюхой", - спросил он сам себя.
   Джо вернулся в спальню, прошел в ванную,  откинул  крышку  унитаза  и
расстегнул ширинку. Только закончив и повернувшись лицом к  спальне,  он
осознал, что у него до сих пор наполовину  стоит.  Она  стояла  рядом  с
кроватью, наблюдая за  ним,  в  руках  у  нее  был  поднос  с  кофе.  Он
почувствовал, как его член растет  у  него  в  руке,  он  не  сделал  ни
движения, чтобы как-то спрятать это или закрыться.
   - Поставить на тумбочку у кровати? - спросила она.
   - Можешь оставить его там, - все еще стоя в ванной, ответил он.
   - Si, serior, - она поставила  чашку  с  кофе  на  тумбочку  рядом  с
кроватью. - Что-нибудь еще, serior?
   - Ничего не надо.
   - Хотите высечь меня, serior? - не сводя  с  него  взгляда,  спросила
она.
   - Почему это я должен хотеть тебя высечь? - спросил он.
   - Иногда мой папа делает это, когда у него вот так стоит, -  ответила
она.
   - Я не твой папа, - сказал он.
   - Но вы мужчина, - сказала она. - Вы провели четыре ночи без  senora.
Это должно быть mucho тяжело для вас, serior. Когда мой папа сечет меня,
он кончает много раз и ему становится легче.
   Он почувствовал, как его член обмяк. Возбуждение прошло.
   - Извини, Роза, - устало сказал он. - Выйди отсюда,  -  он  подождал,
пока она ушла, потом растянулся на кровати.
   Он смотрел вверх, на потолок, и злился на себя. Он не думал об  этом,
пока Кэти не позвонила ему насчет вечеринки у Эй Джей.  Это  был  первый
деловой звонок за четыре месяца.
   Если бы не деньги, которые зарабатывала Мотти, им пришлось бы тратить
его сбережения для того, чтобы  прожить.  У  нее-то  дела  шли  отлично.
Сейчас она получала двадцать четыре тысячи в год, больше, чем  он  делал
даже в самые лучшие для себя времена.
   Он сел на кровати и отхлебнул кофе. Это  была  ее  третья  поездка  в
Нью-Йорк В первый раз она остановилась у его родителей,  взяла  с  собой
ребенка, последние два раза она жила в гостинице "Пенсильвания" объясняя
это тем, что гостиница расположена в том же районе, что и магазины,  где
она должна делать закупки для фирмы. Но это еще не все. Мотти изменилась
- она больше не была той  девчонкой  из  магазина,  которую  он  помнил.
Казалось, она приняла какое-то решение. Ее тщательно  сделанный  макияж,
ее  прическа,  одежда  опережали  последние  фасоны.  Но  больше   всего
изменились ее глаза. Раньше они были открытыми и юными, а теперь  в  них
появилось что-то скрытое и настороженное, как будто она жила в  каком-то
своем мире, куда ему вход был запрещен.
   "Хотел бы я знать, - подумал он, - трахается ли она со своим  боссом,
мистером Марксом". Конечно же, трахается. Ни одна женщина, как бы хорошо
она ни работала, не будет получать деньги и повышение по  службе  другим
путем. Даже то, как она трахается, изменилось - теперь Мотти делала  это
более изощренно, но больше замыкаясь в  себе,  чем  раньше.  Раньше  она
могла  кончать  по  многу  раз  подряд  -  теперь  один  оргазм,  и  она
останавливалась. Потом она сразу же бежала в ванную спринцеваться, чтобы
его  сперма  случайно  не  проникла  в  нее  глубже,   чем   нужно.   Он
действительно  был  дураком.  Герою-любовнику  наставил  рога  червяк  с
позолоченным  членом.  Он  с  размаху  поставил  чашку  на  блюдце,  она
опрокинулась, кофе потек по столу.
   - Роза! - позвал он.
   Она немедленно появилась в дверях, ее глаза выражали испуг.
   - Si, senor.
   Он указал на пролитый кофе.
   - Вытри.
   Она кивнула, вышла из спальни и  через  секунду  вернулась  с  мокрой
тряпкой в руках. Встав на колени рядом с  ним,  она  принялась  вытирать
кофе. Продолжая стоять на  коленях,  она  повернулась  к  нему  лицом  и
сказала:
   - Нет проблем.
   Он выдернул ремень из своих брюк и позволил им упасть к его ногам, на
пол.
   - Их надо постирать На них кофейные пятна.
   Она молча смотрела на его член и яички.
   - На что ты уставилась? - рассерженно бросил он.
   - Ты хочешь их потрогать, ведь так?
   Все еще стоя на коленях, она не отвечала ни слова Он дал ей оплеуху.
   - Черт тебя возьми! Ты хотела потрогать их!
   Почти благоговейно она слегка коснулась пальцами его мошонки.
   - Muy grandes cojones, - прошептала она, потом сжала в руке его член.
   Он рывком поднял ее на ноги.
   - Не так, - хрипло сказал он. - Раздевайся.
   Молча, не глядя на него, она сняла с себя  платье,  расстегнула  свой
черный хлопчатобумажный лифчик и вместе с трусиками сбросила его на пол.
Потом прикрыла руками лобок.
   - Не трахаться, - прошептала она. - Я еще девочка.
   - А, дерьмо! - его гнев внезапно утих. - Одевайся.
   Он прошел мимо нее в ванную.
   - Сейчас я приму душ, а потом уйду на некоторое время.
 
*** 
 
   - Полностью готовые норковые жакеты  за  двести  долларов,  -  сказал
мистер Сэмюел. - Настоящая темная норка, самая модная.
   - Ну и какой выигрыш  мы  получим?  Не  забывайте,  наши  магазины  в
Лос-Анджелесе, а не в Нью-Йорке, - ответила Мотти.
   - Норковые жакеты на такой  подкладке,  -  сказал  он,  -  вы  можете
пустить в продажу по четыреста девяносто пять долларов, и их  расхватают
как горячие пирожки.
   - Насчет цены мистер Сэмюел совершенно прав, миссис Краун, -  заметил
Маркс.
   Мотти поглядела на него.
   - Только не забывайте о том, мистер Маркс, что  наши  меховые  салоны
всегда приносили  нам  убытки.  А  пространство  первого  этажа  слишком
дорого, чтобы размещать там убыточные отделы.
   - Это все из-за того, что ваши продавцы ничего не смыслят в мехах,  -
взорвался Сэмюел. - Хороший меховщик сделал бы там большие деньги.
   - Не буду с вами спорить, мистер Сэмюел, - сказала Мотти.  -  Но  нам
приходится работать с теми людьми, которые у нас есть. Может быть, у вас
найдется более приемлемое для нас предложение.
   - Если вы хотите повысить класс ваших магазинов, - настаивал  Сэмюел,
- вам необходимо иметь престижный меховой салон.
   Мотти взглянула на Маркса, потом на меховщика.
   - А как насчет концессии? Вы говорите, что лучше справляетесь с  этим
делом, чем мы, и я охотно вам верю.
   - Даже не знаю, - осторожно ответил  Сэмюел.  -  Как  раз  сейчас  мы
собирались слегка сократить штаты. У нас уже есть концессия с  "Хадсонз"
в Детройте. Это зависит от того, о каких деньгах мы сейчас говорим.
   - Я еще об этом не думала, - сказала Мотти и повернулась к Марксу.  -
А каково ваше мнение, мистер Маркс?
   - Я тоже еще не думал об  этом,  -  ответил  он.  -  Во  сколько  нам
обходится площадь первого этажа?
   - Около девяноста тысяч в магазине на Беверли-Хиллз, - сказала она.
   - А в остальных четырех магазинах?
   - Около пятнадцати тысяч  каждый.  "Беверли-Хиллз"  делает  пятьдесят
процентов всех наших продаж мехов, - ответила она.
   - Это слишком дорого, - торопливо  вставил  Сэмюел.  -  Мне  придется
вывезти к вам товара на четверть миллиона долларов, чтобы создать  объем
торговли, который позволил бы нам обойтись без убытков.
   - Мы-то теряем, если сделаем это, - сказал Маркс, - и в  том  случае,
если мы этого не сделаем.
   Сэмюел внимательно посмотрел на него.
   - Вы это серьезно?
   Маркс кивнул.
   - Да, совершенно серьезно.
   Теперь кивнул и Сэмюел.
   - Тогда о'кей. Я сделаю вам предложение получше. Я даю вам  пятьдесят
тысяч за  концессию  и  двадцать  процентов  от  всех  продаж,  если  вы
согласитесь разделить с нами расходы  на  рекламу  и  возьмете  на  себя
торговлю в кредит. Если мой расчет верен, мы сделаем хорошие деньги.
   - А если он неверен? - спросил Маркс.
   - Ну что ж, мы немного потеряем, - ответил Сэмюел. - Но вы  говорили,
что так и так несете убытки.
   Маркс повернулся к Мотти.
   - Что вы думаете?
   Мотти посмотрела на Сэмюела.
   - Я верю в мистера Сэмюела. Он знает, что делает.
   - Спасибо, миссис Краун,  -  сказал  Сэмюел.  -  А  что  вы  скажете,
Джералд?
   - Мы сделаем это, - ответил Маркс, протягивая ему руку.
   Сэмюел пожал его руку.
   - Я приеду туда к вам через неделю и займусь кое - какими переделками
в салоне, - он улыбнулся. - Я уже представляю себе рекламные объявления.
"Пол, салон мехов в "Беверли-Хиллз".
   - "Пол" не подойдет, - сказала Мотти.
   - Почему это? - спросил  Сэмюел.  -  В  Детройте,  в  "Хадсонз",  это
прекрасно подходит.
   - То Детройт, - ответила Мотти.  -  А  это  Беверли-Хиллз.  Им  нужно
что-то более броское.
   Сэмюел посмотрел на нее.
   - Может быть, вы хотите что-то вроде "Ревиллона"?
   - Нет, - рассмеялась она. - Назовите его просто.
   "Пасло в "Беверли-Хиллз".  Меха  последних  моделей"  Лос-Анджелес  -
провинциальный  город.  Иностранные   имена   производят   там   большое
впечатление.
   - "Пасло в "Беверли-Хиллз", -  улыбаясь,  повторил  Сэмюел.  -  "Меха
последних моделей". Мне это нравится. Давайте за это выпьем.
   Прошло не меньше часа, прежде чем  они  закрыли  за  Сэмюелом  дверь.
Мотти откинулась на спинку кушетки; Маркс повернулся к ней.
   - Я ужасно устала, - сказала она. - Я думала, он никогда не  закончит
говорить.
   Он взглянул на свои часы.
   - Сейчас почти семь, -  сказал  он.  -  Почему  бы  тебе  не  принять
расслабляющую ванну? Потом оденешься, и мы сходим куда-нибудь пообедать.
   - Нам обязательно нужно куда-то идти? - спросила она.
   - Нет, - ответил он. - Мы можем пообедать в номере.
   - Мне бы очень этого хотелось, -  сказала  она.  -  Я  слегка  устала
выходить обедать на люди.
   - Мы пообедаем здесь, только ты и я, - он наклонился и поцеловал  ее.
- Я весь день мечтал об этом.
   - Я тоже, - она обвила руками его шею  и  поцеловала.  -  Доволен?  -
спросила она.
   - Очень, - ответил он. - Мы хорошая команда. По-моему, мы заключили с
Сэмюелом хорошую сделку.
   - Да, - сказала она. - Хотелось бы мне, чтобы все наши проблемы могли
решиться с такой легкостью.
   Он улыбнулся, глядя на нее.
   - Одна из них уже решена.
   Она вопросительно посмотрела на него.
   - Я свободен, - сказал он. - Мне звонил мой юрист. Моя жена вернулась
из Рино, развод состоялся, и теперь она - моя бывшая жена.
   Она молча смотрела на него.
   - Кажется, ты не очень - то рада, - сказал он.
   - Я рада, - ответила она. - Но кроме того, я еще немножко боюсь.
   - Рано или поздно тебе все равно придется сказать ему, - заметил он.
   - Я знаю, - сказала она. -  Но  именно  сейчас  он  переживает  такое
тяжелое время. Мне бы просто хотелось, чтобы он нашел себе  какое-нибудь
занятие.
   - Всегда будут какие-то проблемы, - сказал  он  -  С  твоих  же  слов
выходит, что у него  найдется  достаточно  девиц  для  того,  чтобы  его
утешить. К тому же  ты  не  собираешься  требовать  у  него  содержания,
алиментов  на  ребенка  или  раздела  имущества.  Так  что  он  все  это
переживет.
   Она продолжала молчать.
   Он заглянул ей в глаза.
   - Разве ты больше не хочешь выйти за меня замуж?
   Она притянула его к себе и, положив руку ему на  пах,  почувствовала,
как его член вырастает под ее пальцами.
   - Конечно, я хочу выйти за тебя замуж, - прошептала она.
 
21 
 
   Довоенный "крайслер" Джо  явно  не  смотрелся  среди  "роллс-ройсов",
"кадиллаков" и "континенталей", припаркованных на улице перед  домом  Эй
Джей, расположенным на углу Родео и Ломитаз в Беверли-Хиллз. Служащий  в
красной форменной куртке дал ему талон и, сев за руль его машины, поехал
выбирать для нее место Джо несколько секунд смотрел, как машину  паркуют
в дальнем конце улицы, подальше от роскошных машин, стоявших прямо перед
домом. Джо улыбнулся  и  направился  к  дому  -  даже  автомобили  стали
жертвами кастовой системы.
   Китаец-дворецкий в смокинге распахнул перед ним дверь.
   - Ваше имя, сэр?
   - Джо Краун, - ответил он.
   Китаец сверился со списком, который держал в руке, и  кивнул.  Жестом
он указал Джо на гостиную, уже заполненную гостями.
   Бланш Розен, жена Эй Джей,  стояла  у  входа  в  гостиную.  Это  была
привлекательная женщина, выглядевшая гораздо моложе  своих  сорока  лет.
Она улыбнулась, протягивая ему руку.
   - Джо, - теплым тоном сказала она.  -  Я  так  рада,  что  вы  смогли
прийти.
   - Спасибо за то, что пригласили меня, миссис Розен.
   - Называйте меня просто Бланш, - сказала она и  взмахом  руки  обвела
комнату. - Уверена,  что  вы  знакомы  с  большинством  из  этих  людей.
Чувствуйте себя как дома. Бар вон там, в дальнем углу.
   - Спасибо, Бланш,  -  поблагодарил  он,  но  она  уже  приветствовала
следующих гостей.
   Он направился к бару. Он узнавал лица  многих  гостей,  но  только  с
несколькими был по-настоящему знаком. Бармен-негр встретил  его  широкой
улыбкой.
   - Что прикажете, сэр?
   - Скотч с водой, - сказал Джо.
   Он взял у бармена стакан и отошел. Эй  Джей  стоял  в  кружке  людей,
рядом с ним, одетая в легкое черное  просвечивающее  насквозь  платье  в
блестках,  расположилась  Джуди.  Все   они,   казалось,   разговаривали
одновременно.
   Толпа у входа в гостиную  внезапно  заволновалась  Эй  Джей  поспешно
схватил Джуди за руку и почти потащил ее по направлению к  дверям.  Джо,
провожая  их  взглядом,  увидел  шляпу  вошедшей  женщины,  этого   было
достаточно: он сразу же понял, кто она. Ее  шляпы  были  знамениты,  они
стали ее своеобразной визитной  карточкой.  Хедда  была  одним  из  двух
наиболее значительных голливудских  фельетонистов.  Сразу  же  появились
фотографы,  замелькали   вспышки.   Даже   Эй   Джей   склонился   перед
фельетонисткой.
   Прямо над ухом у Джо раздался приглушенный голос Рея Стерна:
   - Я и в самом деле сам себя надул, а?
   Джо повернулся к режиссеру.
   - Почему вы сделали такое заключение?
   - Я мог бы снять этот фильм, а я его проворонил.
   - Это не настолько значительная картина, чтобы о ней жалеть.