ости, нет. Они говорят лишь то, что исследуют деятельность компании.
     Ясфир молчал.
     - Я должен связаться с нашим офисом в Бейруте, - сказал Юсеф.
     - Нет, - холодно ответил Ясфир. - До рождества мы должны отправить два судна. Для нас это самое важное время года.
     - Я ничем не могу помочь, - объяснил Юсеф. - Если я не выполню распоряжения, это будет означать конец моей работы.
     - Это ваши проблемы, мой друг. Если груз не уйдет, мои коллеги потеряют больше двадцати миллионов долларов. А этого они не могут себе позволить.
     - Я ничем не могу помочь, - повторил Юсеф. - Конечно, я не хочу терять свои комиссионные. Но я должен держаться за свою работу.
     - Вы не понимаете, о чем идет речь, - сказал Ясфир. - Быть без работы, но живым или иметь работу - и быть мертвым.
     Связь сразу же прервалась. Тут же прорезался голос французского оператора.
     - Вы уже поговорили, месье?
     Юсеф тупо смотрел на телефон.
     - Да, - наконец, сказал он.
     Желудок снова свело спазмой, и на лбу выступил пот. Он положил голову на руки. Ему необходимо все обдумать. Он должен найти способ заставить Бадра изменить свое намерение.
     Телефон снова зазвонил. Он снял трубку. Голос его секретарши был раздражающе бодр. Каждый случай связи с дальними странами, которую оперативно обеспечивали французские связисты, она воспринимала как свою личную победу.
     - Месье Винсент только что вылетел из Лондона в Париж, - сказала она. - К часу он должен быть в отеле "Георг V".
     - Оставьте ему сообщение, что я хочу его видеть после ленча. По очень важному делу.
     Положив трубку, он сразу же снова снял ее.
     - Принесите мне две таблетки аспирина, - сказал он. - И свяжитесь в Женеве с месье Карьяжем.
     Аспирин не помог и, кроме того, линия с Женевой была постоянно занята. Юсеф посмотрел на часы. Было уже после одиннадцати. Обычно он не пил, но в данной ситуации он мог позволить себе изменить своим привычкам.
     - Я скоро вернусь, - сказал он секретарше, уходя.
     Маргарита не могла сдержать удивления.
     - Вы хорошо себя чувствуете? - спросила она.
     - Прекрасно, - фыркнул он.
     Когда он вошел в кафе, бармен немедленно подскочил к нему.
     - Бонжур, месье Зиад. Что вам угодно?
     - Что вы употребляете, чтобы снять нервные спазмы в желудке?
     Бармен внимательно посмотрел на него.
     - Алка-Зельцер. Я считаю, что эта минеральная вода действует очень эффективно.
     - Нет, - почти грубо сказал Юсеф. - Что-то посильнее.
     - Ферне-Бранка, месье, - тут же предложил бармен. - Способ старый, но один из лучших.
     - Двойной.
     - Двойной, месье? - Бармен странно посмотрел на него.
     - Да. И побыстрее, - с раздражением сказал Юсеф. Почему все идет с такими трудностями?
     - Да, месье. - Повернувшись, бармен достал бутылку. Через несколько секунд перед Юсефом уже стоял стакан старомодной формы с темно-коричневым напитком. - Только не торопитесь, месье, - сказал бармен. - Это очень сильнодействующее средство.
     Юсеф презрительно посмотрел на него. Французы всегда настаивают на том, чтобы вы поступали в точности как они. Взяв стакан, он залпом опрокинул его. Мгновение он сидел, ошеломленный отвратительным вкусом напитка, который обжег ему глотку. Затем, помахав рукой около открытого рта, направился в туалет.

***

     Открыв Юсефу дверь, Майкл Винсент расслабился и, улыбнувшись, протянул ему руку.
     - У меня хорошие новости, - радостно сказал он. - Первый вариант сценария уже готов.
     Юсеф встретил это известие без всякого энтузиазма.
     - Мой друг, - сказал он, - возникли некоторые проблемы, которые мы должны обсудить.
     Винсент сразу же встревожился. Он знал, что в кинобизнесе слово "проблемы" означало нечто ужасное. Но он знал также, как следует себя вести в этом случае.
     - Нет проблем, которые нельзя было бы разрешить.
     Юсеф посмотрел на американца. В первый раз с тех пор, как они встретились, этот человек выглядел совершенно трезвым. И надо же такому случиться именно в это время! Обычно он чувствовал себя куда лучше, когда приходилось иметь дело с Винсентом, находившимся в состоянии подпития.
     - Я позволил себе заказать внизу столик для ленча, - сказал он.
     Винсент улыбнулся.
     - Прекрасно. Я как раз проголодался. Даже не завтракал сегодня.
     - Чего бы вы хотели выпить? - спросил Юсеф, когда они заняли места за столиком.
     Винсент покачал головой.
     - Никогда не пью на пустой желудок.
     Юсеф повернулся к метрдотелю.
     - Мы хотели бы посмотреть меню.
     - У нас есть прекрасная копченая лососина, - предложил тот.
     Есть Юсефу не хотелось.
     - Звучит заманчиво. - Он повернулся к американцу. - Как вы?
     - Мне тоже.
     Юсеф выругался про себя. Винсент находится в радостном возбуждении, но он надеялся, что тот выпьет.
     - Бутылку Монтраше, - сказал он метрдотелю. Может, хорошее белое вино окажет свое действие.
     Поклонившись, метрдотель отошел. Двое за столиком сидели молча. Первым заговорил Винсент:
     - Вы упомянули, что у нас есть какие-то проблемы?
     - Да, - серьезно ответил Юсеф. Взглянув на Винсента, он решил избрать самый прямой путь, хотя он и противоречил его натуре. - Я только что получил утром инструкцию отказаться от наших замыслов.
     На лице Винсента ничего не отразилось. Затем с губ его сорвался легкий вздох.
     - Я так и чувствовал, что должно было случиться нечто подобное. Все шло слишком хорошо, чтобы быть правдой.
     - Вы не удивлены?
     Режиссер покачал головой.
     - Нет. Во всяком случае, с тех пор, как я прочитал в Голливуде, что какая-то другая компания готова следующей весной приступить в Марокко к съемкам фильма о Пророке.
     Юсеф испытал мгновенный прилив облегчения. Вот в чем была причина появления телекса. Во всяком случае, не потому, что зародились подозрения относительно их сделки.
     - Да, - сказал он с бесстрастным лицом.
     - Не стоит так переживать, - сказал Винсент. - Если бы вы покрутились в кино столько, сколько я, то выглядели бы куда хуже.
     - Но даже в этом случае, - сказал Юсеф, - есть одно неприятное дело, которое мы с вами должны обговорить. Я должен разработать с вами условия аннулирования контракта.
     Винсент встревожился.
     - Аннулировать нечего. Контракт остается без изменений. Я получаю миллион долларов независимо от того, будет сниматься фильм или нет.
     - Не думаю. Насколько я понимаю, половина гонорара должна была быть выплачена во время съемок. Если они не начаты, это означает, что оплата не производится. И в этот миллион включены двести тысяч долларов на всякие непредвиденные случаи. И если мы прекращаем сотрудничество, эта сумма также не должна выплачиваться.
     - Я читал контракт с несколько иной точки зрения. И думаю, что могу настаивать на уплате всей суммы.
     - Каким образом? - откровенно спросил Юсеф. - Если вы читали контракт, то должны были обнаружить, что по ливанским законам и соглашениям, все относящиеся к нему вопросы должны рассматриваться в ливанском суде. И неужели вы думаете, что у вас, иностранца, есть какие-то шансы по сравнению с Аль Феем? Вы не получите ни цента. В сущности, вы не найдете даже юриста, который согласится вести против нас ваше дело.
     Винсент молчал. В контракте был один пункт, который ему не нравился. Тот самый, на котором они сейчас настаивают. И теперь он понимал, в чем дело.
     Юсеф почувствовал уверенность.
     - В суде друзей не бывает, - сказал он. - Куда разумнее нам было бы разработать соглашение. Мир так мал. И никогда нельзя сказать, когда в будущем мы можем понадобиться друг другу.
     - Что вы предлагаете?
     - Вы уже получили двести тысяч долларов. Мы выплачиваем еще сто тысяч долларов по обязательствам, связанным с созданием сценария. И, думаю, на этом все.
     Винсент молчал.
     - И я махну рукой на свои комиссионные, - торопливо добавил Юсеф. - Я думаю, это будет только справедливо, так как проект не воплотился в жизнь. Таким образом, все деньги достанутся вам.
     - А как насчет моих расходов? - спросил режиссер. - Предполагалось, что во время работы над сценарием мне будет выплачено сто тысяч.
     На минуту Юсеф задумался. Американец говорил правду. К тому же деньги, из которых предстояло произвести эту выплату, у него были, так что проблем тут возникнуть не могло. Насколько Бадру было известно, деньги были уже потрачены. Но он не мог противостоять естественной жадности.
     - Если мы оплачиваем расходы, то я буду настаивать на моих комиссионных.
     Винсент в уме подсчитал все плюсы и минусы. Триста тысяч долларов чистыми или четыреста тысяч минус двадцать процентов. Разница составляла всего двадцать тысяч долларов, но все же это было лучше, чем ничего. Внезапно он рассмеялся.
     - Согласен, - сказал он. - Но с одним условием.
     - С каким? - настороженно спросил Юсеф.
     - Вы приложите все усилия, чтобы обеспечить мне другую картину.
     Юсеф с облегчением улыбнулся.
     - Мы сделаем это в любом случае, - сказал он.
     Явившийся виночерпий, откупорив бутылку, преподнес Юсефу на донышке бокала немного вина для дегустации.
     - Очень хорошо, - сказал Юсеф, жестом давая понять, что надо наполнить стакан и Винсенту.
     Тот жестом остановил официанта.
     - Я передумал, - сказал он. - Принесите мне двойное виски. Шотландское.

Глава 5

     Выйдя из женевского отеля "Президент Вильсон", Ясфир пересел улицу и вошел в кафе. На часах было почти шесть часов, и помещение было заполнено клерками и чиновниками, которые торопились пропустить по рюмочке, прежде чем, покинув город, отправиться в свои загородные дома. Найдя незанятый столик в задней части ресторана, Ясфир сел, заказал кофе и приготовился к ожиданию. Она предупредила его, что вряд ли выберется раньше шести часов. Ясфир развернул парижское издание "Геральд Трибюн". Практически вся газета была полна статей о панике, охватившей Соединенные Штаты в связи с эмбарго на поставки нефти. Сначала вся страна оказалась в состоянии шока. Люди не могли поверить в случившееся. Но когда до них дошла суть дела, они стали ломать себе головы, как выкрутиться из этой ситуации. Он улыбнулся про себя. Сделать им ничего не удастся. Зима как следует пощиплет их. А к весне, когда поймут, что им потребуется не менее пяти лет, чтобы восстановить собственные источники нефти, которые они забросили из-за дешевизны импорта, они на коленях будут просить о милости.
     Так и будет, если арабам удастся выступить единым фронтом. Ходят слухи, что танкеры с нефтью, зафрахтованные Америкой, идут через Оманский пролив не только из Ирана, но и из Объединенных Арабских Эмиратов, Кувейта и даже Саудовской Аравии. Он ни на мгновение не сомневался, что слухи соответствовали истине. Все эти страны связаны с Америкой не только узами сантиментов, но и конвертируемой валютой. Их инвестиции в американскую экономику столь велики, что они боятся подвергнуть их испытаниям из страха, что это приведет к невообразимому хаосу и потере всех их вложений. Не подлежало сомнению, что интересы нескольких лиц, которые правили этими странами, стояли на пути обретения арабским миром полной свободы. Кризис они использовали лишь для приумножения собственных богатств. И от таких людей, как Аль Фей (может, он был самым худшим из всех), необходимо избавиться еще до того, как арабы займут подобающее им место под солнцем. Те копейки, которые они дают движению - сущие гроши по сравнению с их доходами.
     Пророк сказал: "Придет день справедливости". Но они не могут ждать так долго. Уже продуман план, который должен вырвать власть из рук этих людей и повернуть ее против них же. Скоро он начнет претворяться в жизнь, и в свое время они почувствуют гнев преданного ими народа.
     Али Ясфир допивал вторую чашку кофе, когда в кафе вошла и остановилась рядом с ним молодая женщина. Он молча показал на соседний стул.
     Сев, она сказала появившемуся официанту: "Кока-колу с лимоном". Когда тот ушел, она обратилась к Ясфиру:
     - Простите, что запоздала, но мне было нелегко сразу же выбраться из дома.
     - Я не беспокоил бы тебя, не будь дело столь важным.
     - Понимаю. - Появился и тут же исчез официант с ее напитком. - Что случилось? - спросила она.
     - Многое, - мрачно сказал он. - И, возможно, хуже всего то, что эмбарго может оказаться в опасности из-за того, что им пренебрегают.
     Не сводя глаз с лица говорившего, она молча отпила кока-колу.
     - Соединенные Штаты оказывают огромное давление на таких людей, как твой отец. Они угрожают конфискацией всех их вложений в Штатах.
     - Мне ничего не известно. А я каждый день в офисе. Я просматриваю все бумаги, которые проходят через контору.
     - Они не так глупы. Есть вещи, которые нельзя доверить бумаге. Но такая угроза в самом деле существует. И твой отец знаком с ней.
     - Как? Мой отец не имеет ничего общего с производством нефти и ее поставками.
     - Но он пользуется большим влиянием в Совете. Рано или поздно они будут прислушиваться к нему и к таким как он.
     Закурив сигарету, она глубоко затянулась.
     - В действительности дела идут не так, как нам бы хотелось, не так ли?
     Али Ясфир кивнул.
     - Возможно, нам придется предпринять определенные действия раньше, чем мы предполагали.
     Она медленно выпустила изо рта клуб дыма.
     - Ты не изменила своих намерений? - торопливо спросил он. - Ты по-прежнему верна своим убеждениям?
     - Я не изменила своим убеждениям. Неужели я могу это сделать? Я никогда не забуду жестокость, с которой на нас обрушились израильские истребители. Я по-прежнему вижу лица и изуродованные тела своих друзей. Я видела ничем не вызванную жестокость со стороны израильтян. Я не изменю своим убеждениям до тех пор, пока мы не уничтожим всех их.
     Он слегка расслабился.
     - Я боялся, что твой американский любовник заставил тебя изменить взгляды.
     Она спокойно встретила его взгляд.
     - Он не мой любовник, - холодно сказала она. - Я использую его лишь для того, чтобы получить доступ ко всем делам отца.
     - Значит, ты знаешь о приказе прекратить погрузку для "Арабских кукол"?
     - Да.
     - Ты знаешь, чем это вызвано?
     - Я не уверена, но думаю, они подозревают, что Зиад имеет левые доходы. Теперь они ведут расследование, чтобы проверить это предположение.
     - Для нас очень важно, чтобы рейсы бесперебойно продолжались, ибо это наш главный источник американских долларов. Как ты думаешь, пользуешься ли ты достаточным влиянием на американского приятеля, чтобы добиться аннулирования этого распоряжения?
     - Не знаю, - с сомнением сказала она. - Он получил указание от моего отца прекратить погрузку.
     Она посмотрела на Ясфира.
     - А что если я поговорю прямо с отцом?
     - Нет. Твой отец ничего не знает об этих грузах. И если узнает, то, конечно же, остановит их. Он уже отказывал нам.
     - Тогда я не знаю, что могу сделать.
     - Может быть, удастся убедить американца сообщить твоему отцу, что с грузами нет никаких проблем и что Зиад не получает с них никаких денег.
     - Это правда?
     - Конечно, нет, - с раздражением сказал он. - Не будь такой наивной. Как иначе мы могли бы заставить эту свинью сотрудничать с нами, если бы не дали ему взятки? Ты должна сказать своему другу, что "Арабские куклы" принадлежат твоим приятелям, и тебе очень хочется, чтобы у них не было неприятностей.
     - Думаете, он в это поверит?
     - Кто знает? Тебе лучше знать, какой властью над ним ты обладаешь.
     По ее губам скользнула легкая усмешка.
     - Он это сделает. Когда мой отец был в Гштаадте, мы ложились в постель по четыре раза за день. Он прямо сходил с ума. Он не отпускал меня от себя.
     - Если это так, значит, трудностей с ним не будет.
     - А если он откажется?
     - Тогда пригрози ему, что пойдешь к отцу и расскажешь о ваших отношениях. - Он увидел удивленное выражение ее лица и торопливо добавил. - Но только в крайнем случае. Пока ты должна всего лишь обратиться к нему с просьбой. Завтра вечером мы встретимся в это же самое время и ты мне расскажешь, что он ответил.
     - Что-то еще?
     - Пока нет.
     - Как долго мне еще здесь надо быть? - спросила она. - Я не для того прошла тренировочный лагерь, чтобы быть секретаршей. Когда у меня будет возможность делать что-то настоящее?
     - Твоя сегодняшняя работа носит исключительно важный характер. Но, может быть, раньше, чем ты думаешь, придут и другие дела.

***

     После того, как ушел специальный посыльный из консульства, Карьяж взглянул на часы. Семь часов. Открыв ящик стола, он достал ключ, который открывал чемоданчик с дипломатической почтой. Наверно, в нем было что-то очень важное, если почта, засургученная дипломатическими печатями, была послана на последнем сегодняшнем самолете из Бейрута.
     Внутри был обыкновенный конверт с листиком бумаги. На конверте был машинописный текст крупными красными буквами "КОНФИДЕНЦИАЛЬНОЕ СООБЩЕНИЕ" - "АРАБСКИЕ КУКЛЫ".
     Открыв конверт, он быстро пробежал его содержание. Оно было кратким и деловым. "Арабские куклы" служат прикрытием для синдиката по поставке наркотиков. Среди их владельцев числятся американские мафиози, корсиканец, известный как владелец фабрики по производству героина, и два ливанца, один из которых осуществляет широкие связи с владельцами маковых плантаций в Ливане и в Турции, а другой - банкир, представляющий различные группы феддаинов в их финансовых делах.
     Теперь премии, выплачиваемые за отгрузку товара, начали приобретать смысл. Они нашли легальный способ переправлять наркотики в Соединенные Штаты, потому что МЕДИА не только обеспечивала доставку, но и, имея лицензионную связь с таможней США, гарантировала "чистоту" груза, который прямиком поступал к грузополучателям в Нью-Йорке. И хотя таковым был широко известный в Америке оптовый торговец импортными игрушками, Карьяж не сомневался, что имелся точно такой же договор на получение в Штатах другой определенной части груза.
     Взяв телефон, Карьяж заказал срочный разговор с управляющим грузовой конторой МЕДИА в Бейруте. Ему надо было еще кое-что уточнить.
     Управляющий взял трубку, задыхаясь от гордости, что разговаривает с личным помощником самого мистера Аль Фея. В первый раз к нему обращался человек, стоявший в иерархии выше Юсефа. Управляющий оказался очень покладист.
     Нет, он лично ничего не знает об "Арабских куклах", кроме того, что ведут себя они очень вежливо и аккуратно оплачивают счета. Он хотел бы, чтобы все клиенты были столь же точны, но, увы, вы же знаете, с кем приходится иметь дело.
     Дик посочувствовал ему, сказав, что мистера Аль Фея очень беспокоят его проблемы, и он всецело понимает его. Затем он поинтересовался, как компания получает счета, кто из его агентов занимается ими.
     Управляющий рассыпался в извинениях. К сожалению, никто из его людей не позаботился об этом. Он лично полностью доверяет мистеру Зиаду, который в Париже взял на себя все хлопоты этого рода. Все, что им остается делать - точно выполнять распоряжения. И они прилагают все усилия, стараясь как можно лучше обслужить клиента, ибо таких стоящих сегодня заполучить нелегко.
     Поблагодарив его, Дик положил трубку. Интересно, насколько Юсеф осведомлен о содержимом грузов. Трудно поверить, что Юсеф осмелился вести собственную политику, не согласованную с Бадром. Особенно после истории с Али Ясфиром прошлым летом в Каннах, когда Бадр отказался служить прикрытием тайной деятельности феддаинов, не обращая внимания на их мотивировки.
     Значит, остается только один путь, которым эта проблема, была разрешена. Кто-то должен был выйти на Юсефа. Он задумался, насколько хорошо Юсеф знаком с Али Ясфиром. Он попытался припомнить, видел ли он их вместе в Каннах, но единственное, что всплыло в памяти, - он просил Юсефа передать Ясфиру приглашение Бадра на прием на яхте.
     Едва он успел положить конверт в сейф, как вернулась Лейла. Посмотрев на нее, он припомнил, что с утра он первым делом должен позвонить Бад