ите и идише?" Он знает. Если нет, мы ему чуть-чуть поможем.
     - Ты позаботишься о том, чтобы он знал?
     - Совершенно верно. Я не собираюсь рисковать.
     - Ты хочешь заранее сказать ему ответы? Дик...
     - Этот сукин сын знает, как будет называться пенис на суахили.
     - Вот с этим надо бы поосторожнее.
     - Да нет же. Суахили мы трогать не будем. Как и китайский. Но парень поймет значение арабского слова. Для знающего иврит арабский не проблема. Мы обставим все так, будто у него достаточно знаний, чтобы точно отвечать на наши вопросы.
     - Но...
     - Еще у нас есть семнадцатилетняя девчушка из Скарсдейла, которая знает о бейсболе больше, чем Ред Барбер. Представь себе, молоденькая такая девчушка со светлыми кудряшками. Жует резинку и хихикает. "Каковы средние очки в бэттинге <один из важнейших статистических показателей, определяемых для игроков в бейсбол.> у Бейба Рута в сезоне 1924 года?" Она знает.
     - Потому что ты заранее сказал ей ответ?
     - Я же не каждому говорю ответ, Кэти. Только самым умным. Всем известно, что в бейсбольной статистике эта девушка - дока. У нее уже репутация знатока. Поэтому все будет выглядеть очень убедительно. Комар носа не подточит. Если б мы взяли первого встречного, о котором никто никогда не слышал, то сели бы в лужу. А эта девчушка...
     - Все равно рискованно. А если кто-то начнет копать?
     - Каждый победитель, который пройдет наш инструктаж, выиграет сто тысяч долларов. Те, кто ему уступит, тем не менее получат по десять тысяч. Маленькие победители не будут испытывать зависти к главному победителю. Они же не соперничают друг с другом, а просто отвечают на наши вопросы.
     - Кто-нибудь будет знать? - спросила она. - Лир?
     - В некотором смысле. Но подробности его не интересуют.

4

     В октябре Джек Лир встретился с Ребеккой Мерфи в номере мотеля в Лексингтоне. Город этот находился достаточно далеко от Бостона, поэтому Джек мог не опасаться, что его кто-нибудь увидит или узнает. Они сидели в гостиной, пили виски и разговаривали.
     - Ее родители были на спектакле вчера вечером. Я не гарантирую, что они не придут сегодня. Могу зайти в зал первой, занять два места и убедиться, что их нет. Если они не покажутся, тебя никто не узнает.
     - Полной уверенности у меня нет.
     - Да ладно. Перестань дурить.
     Действительно, Ребекке по роду своей деятельности частенько приходилось менять внешность, поэтому она знала, как это делается. Ее стараниями волосы и брови Джека стали куда чернее, на верхней губе появились усы, Ребекка заверила его, что приклеены они хорошо и не отвалятся посередине спектакля. Каучуковые вставки между деснами и внутренней стороной щек разительно изменили форму лица. Вместо сшитого по фигуре костюма Джек надел бесформенный пиджак из грубой шерстяной ткани и темно-коричневые брюки. Завершили наряд мятый плащ и широкополая шляпа цвета хаки.
     Взглянув на себя в зеркало, Джек решил, что в таком виде его не узнают даже Дэн и Конни Хорэн.
     Но если бы его кто-то узнал, Джек превратился бы во всеобщее посмешище.
     Ребекка отвезла его в школу при монастыре Святейшего Сердца. Джек остался на автостоянке, пока она ходила на разведку. Наконец Ребекка появилась в дверях и помахала Джеку рукой. Сели они достаточно далеко от сцены, но не в последних рядах. Внимания на них никто не обращал. Зрители занимались своими делами.
     Джек прочитал программку:

     МУЗЫКАНТ
     Пьеса Мередита Уиллсона
     Роли исполняют:
     Профессор Гарольд Хилл..................... Брэд Дункан
     Библиотекарь Мариан........................ Кэтлин Хорэи, Д. Х.

     - Что значит Дэ-ха? - прошептал Джек.
     Ребекка прижала губы к его уху.
     - Дитя Христа. Такой чести удостаиваются девочки, наиболее ревностно выполняющие свои религиозные обязанности.
     Джек не сомневался, что Кэтлин станет такой, какой хотела ее видеть Конни: красавицей, умницей, спортсменкой и, безусловно, благочестивой католичкой.
     Пьесу ставил класс Кэтлин. Через месяц ей должно было исполниться семнадцать лет, а весной она заканчивала школу. Каждый год Ребекка издалека фотографировала и посылала фотографии Джеку. Он получал также копии ежегодной фотографии класса, экземпляр школьной газеты, если в ней упоминалась Кэтлин, получил даже номер "Глоб", поместившей репортаж о легкоатлетических соревнованиях девушек, где Кэтлин победила в забеге на сто ярдов.
     Занавес поднялся. Пьесу Джек читал, поэтому знал, когда Мариан появится на сцене. Она появилась в небесно-голубом платье. "О Боже, - подумал Джек, - какая красавица!" Блондинка с лицом и формами женщины. Грациозная. Уверенная в себе. Счастливая.
     Разумеется, Кэтлин понятия не имела, что в зале сидит ее отец, что она дочь Джека Лира, информационного барона, как его теперь иногда называли.
     Ребекка увидела слезы на глазах Джека и взяла его за руку.

5

     - Сможешь пообедать со мной? - спросил Джек Ребекку на обратном пути в Лексингтон. - Плачу по твоей часовой ставке.
     - По ставке - нет. Но за счет заведения пообедаю, - ответила она, не отрывая глаз от дороги.
     Они поднялись в номер, чтобы Джек мог переодеться и избавиться от грима.
     Ребекка разлила по стаканам шотландское. Джек плюхнулся в кресло и покачал головой.
     - Если бы она... - Он тяжело вздохнул. - Посмотри на Джони. Посмотри, чего она добилась. И Джон мог бы... Но у маленькой Кэтлин нет ни единого шанса! Ни единого! Конни и Дэн думают, что молодая женщина - это детородная машина. Вот что они хотят из нее сделать! Черт побери!
     - Джек...
     Ребекка вновь взяла его за руку, придвинулась ближе, наклонилась к нему и поцеловала в шею. Джек обнял ее. Теперь их поцелуй длился больше минуты, языки изучали рты друг друга.
     Оторвавшись от Ребекки, Джек заулыбался, указав на ее лоб, перепачканный краской от его бровей.
     - Думаю, надо все это смыть, прежде чем мы пойдем обедать. Поможешь мне?
     Душ они приняли вместе.
     - Боже мои, прошло уже двенадцать лет! - воскликнул Джек, когда они легли в постель.
     Действительно, последний раз они занимались любовью двенадцать лет тому назад. Тогда ей был тридцать один год, ему - сорок девять. Воспоминания о тех объятиях остались у обоих самые теплые. И на этот раз они не разочаровали друг друга. Ребекка Мерфи отдавалась Джеку полностью, страстно, без остатка. Обедать они так и не пошли. Утром поели чипсов, купленных в автомате.

6

1963 год

     Джек и Энн прилетели на Сент-Крой через три дня после Рождества, чтобы две недели погреться на солнышке. Джони и Дэвид Брек присоединились к ним, правда, они собирались улететь раньше. Компанию им составил и несравненный Джейсон Максуэлл.
     Джони только что подписала еще один контракт с Гарри Клейном, на этот раз без унизительной прелюдии. Она предложила на главную мужскую роль Дэвида Брека, но Клейн не согласился, так как прекрасно поставленный голос театрального актера не годился для вестерна. Роль получил Трент Эмблер, без труда имитирующий ковбойский выговор.
     Сценарий Джони привезла на Сент-Крой. Джек сомневался, стоит ли ей сниматься в вестерне, но, прочитав сценарий, понял, что фильм этот - далеко не те поделки, что десятками шлепали каждый год.
     Джони играла роль женщины, приговоренной к пожизненному заключению за убийство отца. В тюрьме, расположенной в пустыне, она видит только жестокость и унижения и в итоге решается на побег. Но она обречена, потому что вокруг на сотни миль - пустыня. К счастью она натыкается на бандита-одиночку (роль Эмблера), который уходит от полиции после совершенного несколько дней назад ограбления. Он берет ее с собой для утоления плотских желаний, но, естественно, влюбляется. Их одиссея и становится сюжетом фильма.
     По мнению Дэвида, Джони получила эту роль, потому что в первом фильме понравилась и Гарри Клейну, и Бену Лангу. "Отважную Мишель" на "Оскара" не номинировали, но если бы такое случилось, Академия не устояла бы и вручила Джони золотую статуэтку.
     Прочитал сценарий и Джейсон Максуэлл. Идея ему понравилась. Он попросил у Джони разрешения внести некоторые коррективы в диалог. Джони не могла не признать, что после его правки многие фразы зазвучали более эффектно.
     Как-то вечером, когда Джони сидела на берегу в красном бикини, в котором проходила весь день, к ней подошел Джек. Остальные держались подальше, чувствуя, что отцу и дочери есть о чем поговорить.
     - Что здесь делает Джейсон? - прямо спросила Джони.
     - Его пригласила Энн. Встретила на каком-то аукционе по продаже антиквариата. Он же автор бестселлеров, критики от него без ума.
     - Он, конечно, душка, - Джони посмотрела на Джейсона, прыгающего в волнах. - Ты не опасаешься, что они с Энн?..
     - Едва ли. Он же гомик. Энн находит его забавным. Я, признаться, тоже. Он все про всех знает, и я склонен думать, что большая часть его сплетен - правда.
     - Хочу тебя предостеречь, папа. Не доверяй ему. И скажи Энн, что доверять ему нельзя. Пусть вертится вокруг, но не говори ему ничего такого, что ты хотел бы сохранить в секрете. Помни, у маленьких собачек есть уши, а у этой еще и голос.

Глава 32

1

1963 год

     Роль Мэгги в "Узниках скал" потребовала от Джони огромного напряжения сил. Ни единого эпизода не снималось на студии. Первую часть фильма, действие которой разворачивалось в тюрьме, отсняли в настоящей старой тюрьме в одном из расположенных в пустыне округов. И кандалы, в которые заковали руки и ноги Джони, были настоящие, железные, с настоящими же замками. Закованная, она просидела на телеге под палящим солнцем три часа, а операторы с камерами, установленными на грузовиках, снимали фильм. Так что страдания Джони мало чем отличались от страданий женщины, осужденной за убийство и отправленной в тюрьму. Одетая в лохмотья, мокрая от пота, обессиленная, обожженная солнцем, через три часа съемок она ничем не напоминала холеную кинозвезду.
     Но самое ужасное заключалось в том. что ей обрили голову. Исполнительницам второстепенных ролей просто надели на головы резиновые шапочки телесного цвета. Но с главной героиней этот трюк не проходил: во-первых, слишком много крупных планов, а во-вторых, режиссер хотел, чтобы по ходу фильма волосы Мэгги отрастали, они как бы символизировали ее внутреннее перерождение, пробуждение новой Мэгги.
     Срезала волосы и брила Джони голову актриса, играющая роль одной из охранниц. И хотя женщина изо всех сил старалась не причинять ей боли, по роли ей полагалось быть резкой и грубой. Волосы она состригала огромными ножницами, которые и рядом не лежали с парикмахерскими, а брила опасной бритвой, предварительно намылив голову Джони хозяйственным мылом. Трижды женщина случайно резала ей кожу, окрашивая мыльную пену в красный цвет. В этой сцене для того, чтобы вскрикивать от боли, Джони не требовалось актерского мастерства. Камеры, естественно, ни на секунду не отрывались от ее лица.
     Бен Ланг не хотел, чтобы Дэвид Брек присутствовал на съемках, но сжалился и послал за ним еще до того, как Джони попросила режиссера об этом. Дэвид успокаивал ее. Гладил голову и говорил, что Джони прекрасна и без волос.
     Мо Моррис тоже приехал на съемки и понял, что происходит между его звездой и актером из Уэльса. Мо сказал Джони, что ей уже нет нужды появляться на публике ради того, чтобы попадать в колонки светской хроники. А сам он, мол, теперь вплотную займется карьерой Дэвида.

2

     Эдит Уолкотт умерла в возрасте семидесяти девяти лет. Джони захотела поехать в Бостон на похороны. Бен Ланг с готовностью согласился. Он сказал, что все равно собирался прервать съемки, чтобы ее волосы немного отросли. Гарри Клейн предоставил ей целую коллекцию париков. После съемок Джони их не надевала, обходилась тюрбаном из полотенца, а тут выбрала один и проверила, не свалится ли он с головы при резком движении. Дэвид отвез ее в Лас-Вегас, где Джек и Энн уже ждали Джони в самолете Эл-си-ай.
     - Господи, как я устала, - вздохнула Джони. - Буду спать всю дорогу до Бостона. И голова все время чешется от этого парика. Вы уж меня простите. - Она стянула парик. - Какого черта? Все равно волосы отрастут. Может, мне дадут что-нибудь выпить? - Волосы Джони торчали темной щетиной высотой в четверть дюйма. - Обритой я смотрелась лучше. Любуйтесь вволю, и давайте к этому больше не возвращаться.
     - Меня просто подмывает поступить так же, - заметила Энн. - Это очень стильно!
     - Если примешь такое решение, пусть тебя обреет парикмахер. Любителям доверять нельзя, это работа для профессионала.
     К удивлению Джека, Хорэны пришли на похороны и привели с собой Кэтлин. Вероятно, они решили позволить ему взглянуть на дочь. Он притворился, что видит ее в первый раз.
     Когда Кэтлин представили Джеку, она вежливо пожала ему руку, но куда больше ее заинтересовала, конечно же, Джони, известная киноактриса.
     Энн знала о Кэтлин. Джони - нет. Энн посоветовала Джеку рассказать дочери обо всем, и, когда они возвращались в Уэстчестерский аэропорт, позаботилась о том, чтобы он смог остаться с Джони наедине.
     - Ты чего-то грустный. - Джони провела рукой по щетине своих волос. Если она снимала парик, то рука раз за разом тянулась к голове, словно Джони хотела убедиться, что волосы все-таки растут. - Я не знала, что ты был так привязан к бабушке Эдит.
     - Что ты думаешь о Кэтлин? - спросил Джек.
     - Кэтлин?
     - Кэтлин Хорэн.
     - Красивая девушка. Но еще совсем ребенок. А что?
     - Она твоя сестра по отцу.
     - Папа!
     - Кэтлин этого не знает.
     Джони нахмурилась.
     - Есть у тебя другие секреты, папа?
     Джек ответил ей мрачным взглядом.
     - Ты поделилась со мной своей тайной. Я с тобой своей.

3

     Компания "Лир коммюникейшн" продала свои радиостанции. Большая часть рекламы на радио поступала теперь только от местного бизнеса: магазинов, торгующих мебелью, коврами, автопокрышками, от автодилеров, ресторанов. Большая часть радиостанций заполняла эфирные часы музыкой. Другие станции по-прежнему отдавали свое время жалобам больных, страдающих чем угодно, от рака до вросших ногтей, и советам эскулапов, обычно отдающих предпочтение нетрадиционным методам лечения. Свою часть эфира заняли и финансовые передачи. Обычно слушателям рекомендовалась покупка непонятно каких акций в местных фондовых магазинах.
     Такое радио Джека Лира совершенно не интересовало.

4

     Маленький Джек, уже шестнадцатилетний парень, учился в Академии Брансуика, одной из частных школ Гринвича. Занятия спортом в школе поощрялись. Но Джеку поощрения и не требовалось. Он обожал все игры: соккер <так в Америке называют привычным нам футбол.>, хоккей, баскетбол. Но особенно его влекли те виды спорта, где соперники сходились один на один и не возбранялся физический контакт. Трижды его вызывали к директору.
     - Надеюсь, мне больше не придется говорить вам этого мистер Лир, но вы играете слишком грубо. Ваша агрессивность на спортивных площадках привлекает ненужное внимание. Цель спорта - гармоническое развитие человека.
     - А я полагал, что цель игры - победа, сэр, - оправдывался Джек. - Я играю по правилам. Так что претензии ко мне быть не может.
     - Дело не в этом. Вы играете слишком грубо. Вдруг кто-то получит травму?
     - Я тоже рискую получить травму, сэр.
     - Мистер Лир, я настоятельно прошу вас умерить свои пыл во время спортивных игр.
     - Даже если Академия проиграет, сэр?
     - Даже если Академия проиграет.

5

     Кертис Фредерик ушел на пенсию. Ему стукнуло шестьдесят шесть, и Джек не смог уговорить его изменить принятое решение. Кертис купил себе дом в Скоттдейле, штат Аризона, толщиной стен напоминавший крепость. Солнце в Аризоне пекло неимоверно. Траву выжигало сразу, поэтому лужайку перед домом просто засыпали гравием, кондиционеры мощностью соперничали с теми, что стояли в промышленных корпусах, а в большой бассейн во дворе, окруженный аккуратно подстриженными кустами, приходилось каждую ночь доливать воду.
     Фредерики уже шесть месяцев как уехали из Нью-Йорка, когда в "Нью-йоркере" появился короткий рассказ Джейсона Максуэлла. Начинался он так:
     "Много лет тому назад Джордж Блэк, то ли от любопытства, то ли от одиночества, решил испытать на себе прелести однополой любви. Он нашел себе любовника, которому знакомые дали кличку Зип <от английского zip - застежка-молния (в том числе и на брюках).>, более молодого по возрасту и готового сыграть роль женщины во вновь образовавшемся тандеме. Со временем любовник-мужчина Джорджу наскучил, возможно, даже стал вызывать у него отвращение, поэтому он оставил Зипа и женился.
     Мир Зипа рухнул. Он чувствовал, что не сможет выжить без любви Джорджа, без отеческой поддержки Джорджа, даже без тех строгих рамок, в которых держал его Джордж. Зип скатывался все ниже и ниже, пока не опустился на самое дно, став нищим на улицах Нью-Йорка.
     Зип мог бы шантажировать Джорджа. Но так и не по шел на это, слишком его любил. Однажды Зип смиренно попросил Джорджа о помощи. Жена Джорджа, Джейн, полная сочувствия и милосердная, какой и должна быть христианка, предложила Джорджу взять Зипа в дом, пусть мол, живет с ними. Он может отрабатывать свой хлеб и кров, помогая по хозяйству.
     Вот так Зип стал слугой. Роль эта пришлась ему по нраву. Теперь в строгих рамках его держала Джейн, а не Джордж. Наказывала она его среди прочего тем, что запрещала ходить по дому в одежде. Только самым близким друзьям дозволялось взглянуть на Зипа. Они, мягко говоря изумлялись, когда коктейли им подавал мужчина в костюме Адама, причем происходило это в доме весьма уважаемого человека, профессионала высшей пробы.
     Такая ситуация долго сохраняться не могла. Джейн раздражало, что Зип, похоже, не имел ничего против тех унижений которым она его подвергала. Нет. Au contraire <Наоборот (фр.).>. Ему это очень даже нравилось.
     И вот..."
     Прочитав рассказ, Энн впервые в жизни солгала Джеку. Нет, не солгала, просто не сказала ни слова о рассказе Джейсона. Джек "Нью-йоркер" не читал и, соответственно, рассказа не видел. Никак не отреагировали и Фредерики. Оно и попятно: в Аризону "Нью-йоркер" не попадал.
     Но Энн пришла в ужас. Она знала, что "Джордж" - это Кертис, "Джейн" - Бетси, а "Зип" - Уиллард Ллойд, он же Коки.
     Могла она назвать и человека, рассказавшего Джейсону о том, что Коки ходит по квартире Фредериков голышом. Однажды Бетси пригласила ее на ленч. Они договорились встретиться в квартире Фредериков, а потом пойти в ресторан. Дверь открыла Бетси. Она же и налила им по стаканчику. Энн знала, что Фредерики из жалости взяли Уилларда Ллойда слугой, и поинтересовалась без всяких задних мыслей, не выходной ли сегодня у их "боя". Нет, ответила Бетси, Коки на кухне. Вот тут Энн краем глаза и заметила, что слуга-то голый. Бетси рассмеялась и позвала Коки в гостиную. "Наш маленький секрет, - призналась она. - Я всегда знала о его роли в жизни Кертиса, и когда я согласилась на то, чтобы взять его в дом, я потребовала... Только не говори Джеку!"
     Джеку Энн ничего не сказала. Зато поделилась с Джейсоном, который решил, что сюжет очень уж хорош и не использовать его - грех.
     При следующей встрече Энн разве что не набросилась на него с кулаками.
     - Джейсон! Как ты мог? Я тебе доверяла!
     - А что? - улыбнулся писатель. - Никто не унижен и не оскорблен. Насколько мне известно, Фредериков узнала только ты. Мне не звонили и не писали. А рассказ-то преотличный!

6

     Осенью у Кэтлин Хорэн начались занятия в колледже при том же монастыре Святейшего Сердца. Учась в монастырской школе, она жила дома, а поступив в колледж, перебралась в студенческое общежитие и теперь круглые сутки находилась под жестким контролем монахинь.
     Кэтлин слышала истории о том, что среди монахинь этого ордена в моде самоистязания. Многие студентки видели, как монахини охаживают себя кнутом (только себя, сестру по вере - никогда). Некоторые из них носили под платьем власяницы, от которых чесалось все тело. Стоило ли уд