кто его спрашивает?
   - Дэнни Фишер, - хрипло ответил я. - Скажите ему, что у меня дело на  сто
кусков. Он примет меня.
   Он снял трубку и нажал на звонок.  Что-то  прошептал  в  трубку  и  снова
посмотрел на меня.
   - Вот в эту дверь, - сказал он, указывая в глубь комнаты.
   - Я знаю, как пройти, - бросил я через плечо и направился к двери.
   Она закрылась за мной, и я очутился в коридоре.  Глянув  на  лестницу,  я
стал медленно подниматься по ней.
   Когда я добрался до площадки, он уже стоял в дверях. Пока он  смотрел  на
меня, его темные глаза блестели на круглом лице. Корпус его загораживал вход
в квартиру.
   - Ну что ты задумал, Дэнни? - спросил он, когда я подходил к нему.
   Я посмотрел ему прямо в глаза. - Ты все еще любишь денежки, Макси?
   Он медленно кивнул.
   - Тогда у меня есть мешочек для тебя, -  быстро  сказал  я.  -  Но  давай
зайдем внутрь. Я не могу работать в коридоре.
   Он отступил в комнату, и я прошел за ним. Квартира  тоже  не  изменилась.
Она была все такой же шикарной. Услышав, что дверь закрылась, я повернулся к
нему лицом.
   - Как насчет выпить, Макси? - спросил я.
   Он внимательно посмотрел на меня, затем крикнул  в  соседнюю  комнату.  -
Ронни! Принеси две порции. - Не дожидаясь ответа, он обошел  вокруг  меня  и
сел за свой стол. Тяжело опустился. В комнате слышалось только  его  тяжелое
дыхание. Немного погодя он поднял на меня глаза. - Ну, какое  у  тебя  дело,
Дэнни?
   Я уселся в кресло напротив. Сзади меня послышались шаги. Я оглянулся.
   В каждой руке Ронни несла по стакану. Вначале она  не  заметила  меня,  а
затем на лице у нее появилось удивленное выражение. Она раскрыла  было  рот,
как бы собираясь заговорить, но тут же закрыла его. Она молча поставила  оба
стакана на угол стола Макси и направилась прочь.
   Глаза у Макси замерцали, и он окрикнул ее.  -  Ты  помнишь  нашего  друга
Дэнни, а? - иронически спросил он.
   Она глянула было на него, затем на меня.  Глаза  у  нее  были  пустыми  и
побитыми.  На  мгновенье  в  глубине  их  что-то  мелькнуло,  но  только  на
мгновенье, и затем исчезло. Она ответила  безжизненным  тоном.  -  Помню,  -
сказала она. - Здравствуй, Дэнни.
   За эти годы она мало изменилась внешне. Она выглядела практически так же.
Но дух у нее пропал, он исчез, забитый гнетом времени. - Здравствуй,  Ронни,
- спокойно произнес я. Помнится, так же это было и в последний раз, когда  я
был здесь, но тогда не я искал встречи с ним, а он со мной.
   Но эму мало было, чтобы все было просто хорошо. Ему надо было подчеркнуть
это, надо насладиться своим триумфом. - Дэнни  пришел  ко  мне  по  делу,  -
сказал он, и властные нотки прозвучали  в  его  голосе.  -  Никто  не  может
обойтись без Макси Филдза, детка. Я ведь всегда это говорил.
   Она ответила без всякого выражения. - Да, Макси, -  повернулась  и  снова
пошла было прочь, но он окликнул ее.
   - Сядь, Ронни, - грубо сказал он. - Побудь с нами. Она  послушно  села  в
кресло рядом с ним. Она сидела как мумия,  на  лице  у  нее  не  было  видно
никаких чувств.
   Он повернулся ко мне и взял стакан. - Ну, Дэнни, - тяжело произнес он.
   Я взял свой стакан и отхлебнул.  Вкусно,  и  у  меня  сразу  стало  тепло
внутри. Я поднял стакан и посмотрел на него сквозь спиртное.
   - На сто  кусков  чинариков,  -  просто  сказал  я.  Не  прикоснувшись  к
спиртному, он поставил стакан и наклонился вперед.  -  Так  что  с  ними?  -
спросил он.
   - Они твои, - спокойно сказал я, поставив стакан рядом с его. -  Если  ты
окажешь мне услугу.
   Он глубоко вздохнул. - Я тебя знаю, Дэнни, - хрипло  прошипел  он.  -  Ты
горазд только снег раздавать зимой. - Кстати, где ты их взял?
   - Да уж взял, - ответил я. - Ну слушай. - Шаг за шагом  я  рассказал  ему
всю историю, как я узнал про чинарики, как их  потерял.  Когда  я  закончил,
было видно, что он заинтересовался.
   - Ну а как ты собираешься вернуть их? - спросил он.
   - Я забираю себе дело Сэма, - твердо сказал я.
   Глаза у него настороженно сверкнули, как желтый свет светофора. - И каким
образом?
   - Очень просто, - ответил я ледяным тоном. - Помнишь, о чем мы  говорили,
когда я вез тебя от Ломбарди? Помнишь, что ты сказал?
   Макси медленно кивнул. - Помню. - Он посмотрел на меня очень внимательно.
- А что, с ним что-то должно случиться? - спросил он.
   Я снова взял стакан и пожал плечами. - Ты же сам говорил.
   - Нет, Дэнни! - В голосе Ронни  прозвучало  нечто  ужасное.  Я  удивленно
обернулся и посмотрел на нее. Глаза у нее вдруг оживились.  -  Ты  этого  не
сделаешь! Ведь только Сэм...
   Макси прервал ее. - Замолчи, Ронни! - дико заревел он.
   Она повернулась к нему с испуганным  выражением  на  лице.  -  Макси,  ты
должен сказать ему...
   Сзади меня послышалось движение, и рядом с ней появился Спит.
   Я даже не слышал, как он вошел.
   - Убирайся отсюда! - заревел Макси.
   Спит протянул было к ней руку, но она увернулась и вылетела  из  комнаты,
закрыв лицо руками.
   Повернувшись ко мне, Макси тяжело задышал. Он  дал  знак  Спиту  сесть  в
кресло, где только что сидела она. Некоторое  время  он  просто  смотрел  на
меня. Когда он, наконец, заговорил, в голосе у него прозвучала жадность. - А
откуда я знаю, что ты заплатишь? - спросил он. -  Ты  ведь  даже  не  знаешь
наверняка, что товар у него.
   - Дай мне позвонить, и тут же узнаем, - ответил  я.  Он  кивнул,  я  взял
трубку и позвонил на склад Сэму. Хорошо, что я работал у  него  и  знал  там
всех.
   Мне показалось, что я узнал голос по телефону.
   - Джо? - спросил я.
   - Да, - ответил тот. - Кто это?
   - Дэнни Фишер, - поспешно ответил я. - Скажи, мой грузовик прибыл?
   Большой фургон с севера штата.
   - Конечно, Дэнни, - ответил Джо. - Мы его сейчас разгружаем.
   - Ладно, Джо, спасибо. - Я положил трубку и повернулся к Макси. Он слышал
наш разговор.
   - Удовлетворен? - спросил я.
   Глаза у него засверкали. В них просматривались знаки доллара.  -  И  весь
груз мой? - спросил он.
   - Я же сказал, - ответил я. - Все целиком.
   - Пожалуй, годится, - прохрипел он, подымаясь на ноги. - Мы со  Спитом  и
Сборщиком займемся этим делом сами. К исходу ночи все будет готово.
   - Не связывайся с ним, босс, он ядовит! - сердито воскликнул Спит.
   Он вскочил и уставился на Макси.
   - В чем дело, Спит? - холодно спросил я. - Дриснул?
   Оскалившись, он повернулся ко мне. - Я тебе не  верю.  Я  слишком  хорошо
тебя знаю!
   Голос Макси стал твердым и начальственным. -  Сядь  и  замолчи,  Спит!  -
отрезал он. - Командую здесь я!
   Спит медленно опустился в кресло, а глаза его светились сердитым светом в
мою сторону.
   Макси продолжал все таким же тяжелым тоном, но теперь он говорил со мной.
   - Договорились, Дэнни, - медленно проговорил он. - Но теперь больше  ходу
назад нет, как ты делал раньше. На этот раз только попробуй обвести меня,  и
ты покойник.
   Подымаясь на ноги, я непроизвольно вздрогнул.  У  двери  обернулся.  Спит
следил за мной глазами,  исполненными  ненависти.  У  Макси  же  глаза  были
холодными, лицо бесстрастным. Видно было, как тяжело он дышит.
   Что ж, готовь счет, Макси, - спокойно сказал я. - Я заплачу.
   Я закрыл за собой дверь и пошел вниз по лестнице.

***

   Когда я расплатился с таксистом у крыльца своего дома, было  почти  шесть
часов. Пока такси отъезжало, я задержался на тротуаре и  посмотрел  на  дом.
Как приятно возвращаться домой!
   И вдруг до меня дошло, что я никогда и не считал своим  домом  какое-либо
другое место. Ни одно из тех мест, где я жил, ничего не значило для меня. Ни
одно из них не было моим, ни одно из них не принадлежало мне так, как это. И
пока я стоял там, то подумал, что же я наделал, и вся радость от возвращения
домой вдруг иссякла. Теперь это как бы и не имело значения.
   Слишком многое я пережил. И путь  оказался  очень  долог.  Я  теперь  уже
совсем не тот человек, каким покинул этот дом так много лет тому назад.
   Утратил я свое детское удивленье. Жизнь  слишком  уж  мрачна.  Все  время
приходится бороться, иначе ты ничто.
   Нет ни спокойствия, ни друзей, ни настоящего счастья. В  этом  мире  идет
война не на жизнь, а на смерть. Либо убиваешь ты, либо убивают тебя.
   Шаги мои отозвались эхом  на  бетонном  крыльце.  Много  же  времени  мне
понадобилось, чтобы понять это. Если хочешь преуспеть, нельзя слишком давать
волю чувствам. Нельзя держать душу нараспашку, сердце надо закрыть на замок.
Никому не давай себя трогать, так как в день своего рожденья ты был  одинок,
и одинок ты будешь в день смерти.
   Я протянул было руку, чтобы открыть  массивную  парадную  дверь,  но  она
распахнулась еще до того, как я коснулся ее. - Здравствуй, Дэнни, - спокойно
произнес чей-то голос.
   И я не удивился. Я уже слышал этот голос. Это был тот голос дома, который
говорил со мной в тот день, когда мы с Нелли приходили сюда покупать его.
   - Здравствуй, отец.
   Отец взял меня за руку, и мы вместе вошли в дом, как это было  много  лет
тому  назад.  Некоторое  время  мы  молчали,  слова  были  ни  к  чему.   Мы
остановились в гостиной и посмотрели друг на друга. В глазах  у  него  стоят
слезы. Впервые в жизни я увидел, как он плачет. Голос у него был  тихим,  но
исполненным великой гордости, и, пока он говорил, я понял, что  гордится  он
мной.
   - Все мы вернулись назад домой, Дэнни, - покорно сказал  он.  -  Если  ты
можешь простить ошибки старика, то нам не  придется  больше  расставаться  с
тем, что мы обрели здесь.
   Я медленно улыбнулся, начиная многое понимать. Его голос  и  был  голосом
дома. Он ведь в действительности никогда не был моим домом,  он  принадлежал
ему. Когда я признавался дому в своей любви, я разговаривал с ним,  а  когда
со мной говорил дом, то это был голос отца. И он так и не станет моим до тех
пор, пока отец не отдаст его мне,  независимо  от  того,  сколько  бы  я  не
заплатил за него Я посмотрел вокруг комнаты.  Здесь  все  время  чего-то  не
хватало, а теперь оно вернулось. Дом снова стал теплым и жилым. Я  рад,  что
он приехал. И мне вроде бы ничего не надо говорить, он,  казалось,  понимал,
что я чувствую.
   - Такого чудесного подарка ко дню рождения у меня больше никогда не было,
папа, - сказал я.
   И только тогда он вдруг увидел, как я выгляжу. - Боже мой!  -  воскликнул
он. - Дэнни, что случилось?
   Его слова вновь вернули меня к действительности.  -  Я  попал  в  аварию,
папа, - хрипло ответил я. - Где Нелли?
   Он поднял ко мне лицо. - Мама уложила ее в постель наверху.  Она  чуть  в
истерику не впала, беспокоясь о тебе.
   На лестнице послышались шаги. Там стояла Нелли с бледным лицом и смотрела
вниз на меня. В ярком белом свете лампочек еще без абажуров  на  лестнице  у
меня, наверное, был ужасный вид. Губы у нее зашевелились, и она чуть  ли  не
закричала. - Дэнни!
   Голос ее еще раздавался эхом, как я бросился к ней вверх по лестнице.
   Она сделала шажок в мою  сторону,  но  глаза  у  ней  закатились,  и  она
потеряла сознание.
   - Нелли! - крикнул я и кинулся подхватить ее.
   Но она уже падала и неловко покатилась по ступенькам, прежде чем я  успел
подбежать к ней. Она лежала комочком у стены, я стал перед ней на  колени  и
взял ее голову в руки. - Нелли! - вскрикнул я.
   Лицо у нее было бледным как молоко, а глаза крепко зажмурены от боли.
   Я видел, как ее бесцветные губы зашептали в агонии. - Дэнни, Дэнни, я так
волновалась за тебя.
   В смятении я повернулся к отцу. - В угловом доме через дорогу живет врач,
- крикнул я ему. - Приведи его. Быстро.
   Услышав, как хлопнула дверь, я снова обернулся к Нелли. Положил ей голову
себе на плечо. Глаза у нее были закрыты, а сама она замерла.
   Дыхания у нее почти не чувствовалось.
   По лестнице спустилась мать. В глазах у нее было безмерное  сочувствие  и
понимание. Безмолвно она положила свою руку мне на плечо.
   Я снова посмотрел на Нелли. И почему мне приходится  так  много  узнавать
слишком поздно? Теперь я понял все. Это  я  виноват.  Нелли  была  права.  Я
прижал ее голову к своей груди. Не может этого быть, не должно.
   Она ведь для меня - весь мир. Я зажмурился и стал молиться, а из под  век
у меня сочились слезы.
   Боже милостивый... помоги.

***

   Я нервно шагал взад и вперед в небольшом зале ожидания больницы.
   Казалось, прошло уже несколько  дней,  а  не  часов.  Я  сунул  следующую
сигарету себе в рот и попытался прикурить. Я сломал  три  спички,  и  только
тогда Зеп зажег спичку и поднес ее к моей сигарете.
   Я благодарно глянул на него. Не знаю, что бы мы делали  без  него  в  тот
день. Весь день он был рядом с Нелли, успокаивая ее и помогая,  чем  мог,  а
теперь он остался со мной.
   - Благодарю, Зеп, - пробормотал я.
   Обессиленный, я упал в кресло между отцом и ним. - Доктора уже нет  целую
вечность, - сказал я. Зеп сочувственно посмотрел на меня.  Он  понимает  мои
чувства. - Не волнуйся, Дэнни, - сказал он, - неловко гладя меня по плечу. -
У нее все будет хорошо. Доктор сказал, что у нее есть шанс, а  я  знаю  свою
сестричку. Выкарабкается. Обойдется.
   Вот так. У нее есть шанс. Доктор так и сказал. У нее есть шанс. Мне  надо
думать только об этом, иначе я просто сойду с ума, самым настоящим  образом.
Только об этом я и думал всю дорогу в больницу, когда сидел рядом  с  ней  и
держал ее холодную безвольную руку, а "скорая" с визгом летела по улицам.
   Она повредила себе внутренности. Врач сказал, что плод сместился.  У  нее
поднялось давление, где-то что-то лопнуло, и возникло кровоизлияние.  И  это
все внутри, где ничего не видно. Это можно было понять, только глядя  на  ее
очень бледное, обескровленное лицо.
   Быстро и умело они  уложили  ее  на  небольшой  белый  стол  и  увезли  в
операционную. Глаза у нее все еще были закрыты, и она не видела меня.  С  ее
бледных губ срывался слабый стон. Затем ее увезли сквозь белые двери, и  мне
оставалось только ждать.
   С тех пор прошло уже более двух часов, а я все  ждал.  Мы  все  ждали.  Я
посмотрел на ее мать, сидевшую в кресле у окна и нервно теребившую платок.
   Глаза у нее припухли от  слез,  пока  она  молча  слушала  утешения  моей
матери.
   Мне она ничего не говорила, но я знал, что она  винит  меня  за  то,  что
произошло с Нелли. И в некотором роде она права. И все же, если бы  не  Сэм,
то ничего этого не было бы.
   Снаружи в коридоре  послышались  шаги.  Ко  мне  со  встревоженным  видом
спешила Мими.
   - Дэнни, что случилось?
   Я не ответил ей, а уставился на шедшего позади нее Сэма. На лице  у  него
было странное неловкое выражение. - А тебе чего здесь надо? - выпалил я.
   -  Позвонил  твой  отец  и  сказал,  что  с  Нелли  несчастье.  Мими  так
расстроилась, что не смогла вести машину, вот я и привез ее, - объяснил он.
   Я медленно встал. От гнева у меня затряслись коленки. Во рту у меня вдруг
стало сухо.
   - Ну теперь ты доволен? - хрипло спросил я. - Именно этого ты и хотел?
   Взгляд у него стал как-то особенно виноватым. - Не хотел я этого Дэнни, -
тихо ответил он.
   Я еще раз глянул на него, затем  накопившийся  гнев  прорвал  плотину,  я
шагнул вперед и вскинул кулак. Я попал ему прямо в скулу, и он упал навзничь
на пол. Грохот эхом отозвался в маленькой комнате, и я снова  набросился  на
него.
   Меня схватили две пары рук, и я услышал, как завизжала Мими.  Я  отчаянно
попытался вырваться. Я убью его сам. Слезы  потекли  у  меня  по  щекам.  Он
вполне мог бы и признаться во всем.
   Затем послышался голос врача. - Г-н Фишер!
   Я тут же забыл о Сэме, обернулся и схватил доктора за лацканы. -Как  она,
док? - хрипло выдохнул я. - Как она?
   Лицо его в усталых морщинках немного расслабилось, когда он посмотрел  на
меня. - - Она отдыхает, г-н Фишер, - спокойно ответил он. -  Она  испытывает
значительную боль, но все будет в порядке.
   Я весь обмяк, меня покинули все чувства. Я ослаб,  опустился  на  стул  и
закрыл лицо руками. Хоть раз услышаны мои молитвы.
   Почувствовав у себя на плече руку врача, я поднял голову. - Могу я видеть
ее, док?
   - Не сейчас, - покачал он головой, а лицо  у  него  стало  суровым.  -Г-н
Фишер, у нас еще есть одна возможность спасти жизнь вашему сыну, если только
сможем найти нужный тип крови.
   Ничего не понимая, я снова вскочил. - То есть как это, док?
   Он посмотрел мне в глаза. -  Ваш  сын  не  очень  пострадал,  может  быть
потому, что он недоношен и маленький, но он потерял кровь. Если нам  удастся
достаточно быстро перелить ее, то у него есть все шансы вырасти.
   Я уже тянул его за руку. - Ну тогда давайте же, - взволнованно сказал  я.
- У меня много.
   Он снова покачал головой. - Боюсь, ваша кровь не подойдет, - объяснил он.
- Дело тут в некоем резус-факторе, и ваша кровь будет несовместима.
   Нам нужен тот тип крови, который встречается у одного донора из тысячи. Я
уже велел вызвать одного из них. И теперь все зависит от того, как скоро ему
удастся доехать сюда.
   У меня снова все опустилось внутри. Не везет. Я снова опустился в кресло.
Доктор же продолжал объяснять. - Единственная возможность ребенка выжить  во
всяком случае состояла бы в кесаревом сечении с полным переливанием крови.
   Это меня ничуть не утешило. Мой сын сейчас жив, и у него есть шанс.
   Именно это важно. От отчаяния у меня даже заломило кости.
   Вдруг как самая сладкая музыка у меня в ушах прозвучал голос  Зепа.  -  А
может быть моя кровь подойдет, доктор?
   Я благодарно глянул на него и перевел взгляд на доктора. - Может быть,  -
утомленно произнес врач. -  Пройдемте  со  мной  и  проверим  -  Он  оглядел
присутствующих. - Если кто-либо хочет провериться, пройдемте.
   Мы все последовали за ним из комнаты ожидания. В то время как мы выходили
в коридор, Мими помогала Сэму сесть в кресло. Спустившись по ступенькам,  мы
попали в небольшую лабораторию, где сидела медсестра и читала газету.  Когда
мы вошли, она быстро поднялась на ноги.
   - Сестра, быстренько сделайте анализ на тип крови у этих людей, -  сказал
врач.
   - Слушаюсь, доктор, - ответила сестра, поворачиваясь к столу. Я  наблюдал
за тем, как она готовила стекла и клала их рядом с микроскопом.
   Когда все было готово, она умело вставила одно из них под объектив.
   - Дайте, я посмотрю, сестра, - быстро произнес врач.
   Она отступила, и доктор склонился над микроскопом и стал смотреть в него.
Он покачал головой, и она вставила другую пробу. Затаив дыханье, я  наблюдал
за тем, как он просматривал их все. Затем он выпрямился и покачал головой.
   - Нет, док? - безнадежно спросил я.
   Он осмотрелся вокруг. Мой отец и мать, Зеп и его мать напряженно смотрели
на него. Он обернулся ко мне. - Сожалею, г-н Фишер, - искренне произнес  он.
- Ни одна из этих проб не подходит. Пожалуй, нам  придется  подождать,  пока
приедет вызванный донор.
   - Но это может быть слишком  поздно,  -  слабо  возразил  я.  -  Мой  сын
может... может... - Я впервые произнес эти  слова:  мой  сын.  Я  так  и  не
закончил фразы.
   Рука доктора сочувственно легла мне на плечо. - Будем надеяться,  что  он
вскоре прибудет сюда, - утешительно произнес  он.  -  Он  может  появится  с
минуты на минуту.
   Дверь открылась, и я в надежде  повернулся  туда.  И  у  меня  опустилось
сердце. Это был Сэм.
   Он неуклюже протолкался в комнату. На скуле  у  него  был  большой  ушиб,
превращавшийся в синяк. За ним следовала Мими. Он как-то смущенно глянул  на
меня, и обратился к врачу.
   - В банке крови, доктор, - заговорил он грубым  тяжелым  голосом,  -  мне
говорили, что у меня редкий тип крови. Может быть, именно этот вам и нужен.
   - Сейчас выясним, - ответил врач и поманил  к  себе  сестру.  Я  еще  раз
глянул на Сэма и вышел мимо него в коридор. Дверь лаборатории  закрылась  за
мной. Бесполезно торчать здесь, от него мне на  будет  ничего  хорошего.  Он
приносит мне одни несчастья. С самой первой нашей встречи.
   - Дэнни, Дэнни! - позади меня раздался взволнованный голос Зе