озвращаем большую часть нашего полумиллиона, а то и весь.

9

Вторник, 17 апреля 1945 года

     Конни всегда держалась с достоинством. И одевалась с исключительным вкусом. Вот и в тот день, когда она встретилась с Джеком за ленчем в обеденном зале для дам "Коммон-клаб", выглядела Конни великолепно. Джек по-прежнему думал, что только ей под силу соперничать с Кимберли красотой и элегантностью.
     Когда перед ними поставили полные стаканы и Джек отсалютовал Конни своим, она сразу взяла быка за рога.
     - Я была у своего доктора, Джек. Я беременна.

Глава 17

1

     - Ты, видать, выжил из ума, если думаешь, что сможешь жить в моем доме и делить со мной спальню.
     Джек этого ожидал. Не сомневался он и в том, что Конни позвонит Кимберли и сообщит, что у нее будет ребенок от Джека. Удивило его решение Конни позвонить сразу же, возможно, из телефона-автомата в "Коммон-клаб". Он рассчитывал, что сам расскажет обо всем Кимберли, но Конни лишила его такой возможности, поэтому дома Джек столкнулся не с истерикой, а с холодной ненавистью.
     - Конни! Это же надо, Конни, которая всегда изображала монашку и шарахалась от мужчин. Если уж тебе хотелось кого-то трахнуть, почему ты не оттрахал Бетси, которая... О чем я говорю? Ты наверняка побывал и на ней!
     Джек разлил шотландское. Один стакан протянул Кимберли, в душе опасаясь, что она выплеснет виски ему в лицо. Не выплеснула. Он сел на диван. Кимберли продолжала мерить шагами гостиную.
     - Ты знаешь, что теперь будут говорить о тебе в этом городе? Помимо того, что ты оттрахал Констанс Хорэн? Тебя будут называть не иначе, как паршивый калифорнийский кайк!
     - Хватит, Кимберли! - рявкнул Джек.
     Она оскалилась.
     - Грубый, вульгарный, истинный сын своего отца, который приехал сюда, чтобы паразитировать на Уолкоттах, а потом предать их у всех на глазах!
     - Насчет "у всех на глазах" ты погорячилась, - пробормотал Джек.
     Рот Кимберли искривился в злобной улыбке.
     - Думаю, скоро весь Бостон будет любоваться свидетельством твоего предательства и знать о его мельчайших подробностях.
     - Этим ты только навредишь детям, - заметил он.
     - Этим? А не тем, что сделал ты?
     - Ты навредишь и Конни.
     - А вот это очень даже неплохо! Бедняжка Конни! Несчастная и невинная! Один взгляд на твой член - и она уже раздвигает ноги!

2

     Джек Лир и Харрисон Уолкотт сидели в баре "Коммон-клаб". Остальные члены клуба держались от них подальше, так как многие знали, что обсуждают эти двое.
     - Кимберли наняла адвокатов. Они готовят документы для бракоразводного процесса, - говорил Уолкотт. - У нее есть основание для развода, и прощать тебя Кимберли не собирается. Самое ужасное, что она чувствует себя униженной и оскорбленной. Констанс Хорэн - одна из ее ближайших подруг. Кимберли думает, что весь Бостон хихикает за ее спиной.
     - Покатывается со смеху, - мрачно бросил Джек.
     - Если бы ты не обрюхатил ее!
     - А вы попробуйте потрахаться с глубоко верующей католичкой и не обрюхатить ее!
     Уолкотт улыбнулся:
     - Я знаю, о чем ты. От таких, как мы, беременели многие ирландские горничные. В Бостоне это было обычное дело.
     Джек перебрался в "Копли". С детьми он виделся каждое воскресенье по два часа.
     - Адвокаты Кимберли советуют ей требовать практически все.
     - Я, между прочим, тоже могу укусить. - Джек забарабанил пальцами по столу. - Я несколько раз перепихнулся с Конни, все так, но у Кимберли во время моего отсутствия был длительный роман с Доджем Хэллоуэллом.
     - Они будут все отрицать.
     - Я могу это доказать.
     - Правда? И чем?
     Джек встретился взглядом со своим тестем.
     - Может, мне не стоит говорить вам об этом?
     - Я надеялся, что мы сумеем мирно все обсудить. - Уолкотт дал сигнал бармену принести полные стаканы. - Я хотел бы стать посредником.
     - Ладно. Я вам очень признателен. Но вам, возможно, не понравится то, что вы сейчас от меня услышите. Видите ли, Харрисон, несмотря на внешний лоск, за это спасибо Кимберли, я по-прежнему сын своего отца и брат своего брата. Кимберли следовало бы задуматься, почему через две недели после моего возвращения служанка взяла расчет. Она...
     - И служанка тоже?
     Джек хохотнул:
     - Нет, она не беременна. Служанка, которая работала в моем доме во время войны... пока меня не было... на самом деле частный детектив, нанятый мною. Сомневаюсь, чтобы вы хотели знать то, что она выяснила. Она предоставила мне и фотографии.
     - Боже мой! Так что...
     - Фотографии получились не очень качественные, но по ним можно сказать, кто на них запечатлен и чем они занимаются, Харрисон. На трех фотографиях Кимберли в наручниках.
     - В наручниках?
     - Да. Именно так.
     - Кимберли... - прошептал Уолкотт.
     - Я особо не удивился. Я знал, что вкусы у Кимберли особенные. Я регулярно получал письма от своего детектива. "Все идет так, как вы подозревали. Сообщить подробности?" Нет, я не хотел, чтобы мне сообщали подробности. Я не хотел доверять такие секреты почте. Я даже не знал, кто ее любовник, пока не вернулся и не получил полный отчет.
     - И ты собираешься сделать этот отчет достоянием общественности? Представить его суду?
     - Нет, если Кимберли не выйдет за рамки разумного.
     - Могу я сказать ей, что у тебя есть, чем ее приструнить? - спросил Уолкотт.
     - Поступайте так, как сочтете нужным, - ответил Джек.
     - Я постараюсь убедить Кимберли умерить свои аппетиты. И надеюсь, что мы сможем остаться друзьями, Джек.
     - Я тоже на это надеюсь. Очень надеюсь. Я перед вами в большом долгу, Харрисон... И возможно, мне известно далеко не обо всех ваших добрых делах.

3

     Вскоре после возвращения в Америку Джек начал переписываться с Энн. Практически каждую неделю он получал от нее письмо и отправлял свое. В основном они писали о новостях. В Лондоне на улицах вновь зажглись фонари, но в стране по-прежнему ощущалась острая нехватка самого необходимого. Джек писал Энн, как ему ее недостает. Она писала, что скучает без него. Это все, что они могли сказать в письмах.
     После разговора с Харрисоном Уолкоттом, в тот же день, Джек отправил Энн телеграмму:
     КИМБЕРЛИ ПОДАЕТ НА РАЗВОД ТЧК БУДУ РАД КАК МОЖНО СКОРЕЕ ПРИЛЕТЕТЬ В ЛОНДОН ДЛЯ ИЗУЧЕНИЯ ОТКРЫВАЮЩИХСЯ ПЕРЕД НАМИ ВОЗМОЖНОСТЕЙ ТЧК ПОЖАЛУЙСТА ОТВЕТЬ ТЕЛЕГРАММОЙ НА АДРЕС ЭЛ-ЭН-АЙ, БОСТОН ТЧК
     ДЖЕК.
     Телеграмму Энн он получил на следующий день:
     БУДУ РАДА ТЕБЯ ВИДЕТЬ ТЧК НАПИШИ КОГДА ТЧК
     ЭНН.
     Джек в тот же день ответил телеграммой, в которой сообщил, что развод может затянуться на несколько месяцев и в Лондон ему целесообразно приехать после завершения процесса. Он надеялся, что до конца года удастся утрясти все формальности.
     Кимберли пожелала видеть фотографии, сделанные Ребеккой Мерфи. Джек отдал копии ее отцу, который и отнес их в дом на Луисбург-сквер.
     Взглянув на фотографии, Кимберли густо покраснела.
     Харрисон Уолкотт криво усмехнулся. Кимберли с горечью бросила отцу. "Как ни старайся, джентльмена из паршивого кайка не сделать!"
     Харрисон Уолкотт не на шутку рассердился.
     - Думай, что говоришь, Кимберли. Если Джек - кайк, то кто, по-твоему, Джон и Джоан?
     Кимберли велела адвокатам написать соглашение о разделе имущества. Они убеждали ее, что по суду она может получить гораздо больше, но Кимберли настояла на тех условиях, которые ее отец предварительно оговорил с Джеком.
     Кимберли получала две радиостанции - WCHS в Бостоне и WHFD в Хартфорде. Джек мог выкупить ее акции в "Лир нетуок, Инкорпорейтед" за двести тысяч долларов. Ей отходил дом на Луисбург-сквер. Джек обещал платить по пятьсот долларов на каждого ребенка, пока этому ребенку не исполнится двадцать один год. Он также брал на себя расходы на обучение в школе и колледже.
     По предложению адвоката Джека Кимберли полетела в Неваду, где подала иск и тут же получила развод. В пятницу, 14 сентября, семейная жизнь Джека и Кимберли завершилась. Соглашение о разделе имущества вошло в решение суда о разводе.

4

     Джек навестил Доджа Хэллоуэлла в его кабинете в "Бостон коммон траст".
     Додж заметно побледнел, но постарался оказать Джеку сердечный прием, пригласил сесть. Его кабинет уступал кабинету Харрисона Уолкотта размерами, но не уютом. Стены украшали модели китобойных судов. На полке за столом разместилась коллекция безделушек из морских раковин.
     - Джек, я... Я не знаю, что и сказать.
     - Все нормально. Я переживу.
     - Надеюсь, ты не держишь на меня зла.
     - Не держу. Не могу только понять вашей глупости. Господи! Даже после того, как Кимберли потребовала, чтобы я уехал из нашего дома и я подчинился, вы продолжали встречаться в этой маленькой квартирке, которую ты снял на другом берегу реки.
     - Твой детектив выследила нас и там? - озабоченно спросил Додж.
     - Я же не джентльмен, Доджи. Разве Кимберли не говорила тебе?
     Лицо Доджа потемнело.
     - Кимберли показывала мне фотографии.
     - Ты собираешься жениться на ней?
     Додж шумно сглотнул слюну.
     - Мы говорили об этом.
     - Хорошо. В этом случае мое предложение покажется тебе более привлекательным. По условиям соглашения о разделе имущества Кимберли должна получить двести тысяч долларов за ее долю акций в моей радиовещательной компании...
     - Мы дадим тебе такую ссуду, - быстро ввернул Додж. - "Бостон коммон траст" выдаст тебе ссуду в двести тысяч долларов под низкий процент. Под очень низкий процент.
     Джек улыбнулся:
     - У меня другая идея. Поскольку вы собираетесь пожениться, переход денег от тебя к ней не изменит обшей стоимости принадлежащего вам имущества. Ты даешь мне двести тысяч долларов, я передаю их ей, ты на ней женишься, и твои деньги возвращаются на ваш общий счет. Я уверен, что такая сумма у тебя есть, а если нет, ты можешь занять недостающую часть в "Бостон коммон траст" под очень низкий процент.
     - Так, знаешь ли, не принято.
     - Для тебя в этой истории есть еще один плюс. Репутация честного человека - ценный актив в банковском деле.
     Додж Хэллоуэлл поднялся.
     - Я бы мог сказать, как это называется. Но я согласен. Чек я выпишу сейчас.
     - Спасибо, Додж. - Джек тоже встал. - Ты джентльмен... но и в здравом смысле тебе не откажешь.

5

     По субботам во второй половине дня дважды в месяц Джек мог приезжать в дом на Луисбург-сквер и забирать детей.
     - Где ваша мать? - спросил он их в одну из суббот.
     - Она наверху.
     - Чем бы вы хотели заняться?
     - Мы хотели бы посмотреть фильм "Поднять якоря!" <популярный мюзикл 1945 г. с Фрэнком Синатрой в главной роли.>, - ответил Джон, - но нет времени. Мы не успеем вернуться вовремя.
     - Ваша мать не будет возражать, если мы немного задержимся.
     Джоан покачала головой:
     - Еще как будет.
     В другую субботу Джон сказал Джеку, что Кимберли очень сердится.
     - Она возмущена тем, что ты катал нас на самолете. Требует, чтобы больше такого не повторялось.
     - Но мы отлично провели время. Если мы решим еще раз полетать, вы ей просто ничего не говорите. Идет?
     - И еще, папа, - Джоан замялась. - В прошлое воскресенье мама повела нас в конгрегациональную церковь.
     - Ничего страшного.
     - Но, папа, она нас крестила!
     Джек было нахмурился, но тут же заулыбался вновь.
     - Не волнуйтесь об этом, детки. Хуже от этого никому не стало.
     - Но она причинила тебе боль!
     - Возможно. Но вы-то тут ни при чем, решала она. Поэтому не грустите.
     Джоан скорчила гримаску.
     - Было очень щекотно.
     Джеку пришлось терпеть не только злобу Кимберли. Конни, естественно, решила оставить ребенка (рожать она собиралась в ноябре), а в июле, вскоре после возвращения Дэна Хорэна из Англии, позвонила Джеку.
     - Дэн решил воспитывать ребенка, как своего собственного.
     - Вырази ему мою сердечную признательность, Конни. Он великодушный человек.
     - Ребенок не должен знать, что Дэн - не его отец. Это означает, что ты и близко к нему не подойдешь. Никаких подарков, никаких открыток на дни рождения. Ничего. Дэн и я воспитаем ребенка так, как посчитаем нужным. Ты понимаешь, о чем я. Ты не должен вмешиваться.
     Джек закрыл глаза, по щекам катились слезы.
     - Я понимаю, - ответил он. - Пусть все будет, как вы того желаете.
     - И еще, Джек, - добавила Конни перед тем, как положить трубку. - Мы с тобой больше никогда не увидимся. Даже на людях.
     В конце ноября Джеку позвонил Харрисон Уолкотт.
     - Конни вчера родила девочку. Они назвали ее Кэтлин.

6

Декабрь 1945 года

     - Мы должны пожениться в "Уэлдон Эбби", - сказала Энн Джеку. - Артур на этом настаивает. Роуз ни о чем другом и слышать не желает. - Она говорила о десятом графе Уэлдонском, младшем брате своего первого мужа, и его жене Роуз, ставшей графиней Уэлдонской. - Они считают, что нет более достойного места.
     - Не будем их разочаровывать, - ответил Джек.
     В "Уэлдон Эбби" они прибыли за два дня до торжественной церемонии. Дворец, не из самых больших в Англии, но достаточно внушительный, построили в VII веке на земле, принадлежавшей монастырю, который закрыл Генрих VIII. Четвертый граф Уэлдонский был большим ценителем искусства и покупал картины по всей Европе. Вот и теперь в длинном коридоре, который четвертый граф превратил в галерею, висела картина, правда, небольшая, Рембрандта, портрет неизвестного человека кисти Антониса Ван Дейка, бытовая сцена Вермера, пухленькая обнаженная девушка Буше и портрет жены четвертого графа Уэлдонского, написанный сэром Джошуа Рейнолдсом <Рембрандт Харменс ван Рейн (1606 - 1669), Ван Дейк Антонис (1599 - 1641), Вермер Делфтский Ян (1632 - 1675), Буше Франсуа (1703 - 1770), Рейнолдс Джошуа (1723 - 1792) - соответственно знаменитые голландские (фламандские), французский и английский живописцы.>.
     Хотя Джек и Энн не хотели пышных торжеств и предложили очень короткий список гостей, граф и графиня придерживались на этот счет иного мнения. Гостей собралось более чем достаточно. Приехал Энтони Иден, Дафф Купер и леди Лиана. Вита Сэквилл-Уэст, дальняя родственница Энн, прибыла с мужем, Гарольдом Николсоном. Приехали Макс Бивербрук и Рэндольф Черчилль, а также Кэй Саммерсби.
     Джек позвал лишь Кертиса и Бетси Фредерик, которые по-прежнему жили в Лондоне, Микки Салливана и Кэпа Дуренбергера, мистера и миссис Херб Моррилл. Ему очень хотелось пригласить Харрисона Уолкотта, но по здравом размышлении он решил, что это не совсем удобно.
     Его калифорнийские родственники в список гостей не попали.
     За день до церемонии бракосочетания Энн устроила Джеку экскурсию по поместью.
     - Я собиралась провести здесь большую часть своей жизни. Черт бы побрал этих проклятых фрицев! - Она схватила руку Джека, сжала. - Извини. Если...
     Он ее нежно поцеловал.
     Первым делом Энн повела его в галерею. Подробно рассказала о каждой картине. У обнаженной девушки кисти Буше спросила, что он думает об этой картине.
     - Эротично... - с легкой улыбкой ответил Джек.
     - Эту картину мы будем видеть часто. Это свадебный подарок нам от Артура и Роуз.
     По традиции в день бракосочетания жениху не полагалось видеть невесту до начала церемонии. Десятый граф Уэлдонский предложил Джеку проехаться на машине, и всю дорогу рассказывал ему историю семьи, его и Энн.
     - В ее жилах течет более благородная кровь, чем в моих. Ее предки получили дворянский титул по меньшей мере на столетие раньше моих. Исторические летописи говорят, что один из ее предков был обезглавлен в Зеленом замке по указу короля Генриха Восьмого. - Граф широко улыбнулся, продемонстрировав великолепные зубы. - Мы, Флеминги, графы Уэлдонские, такой чести не удостаивались.
     - Я о своих предках, кроме как о деде, ничего не знаю. Он был профессором в Берлине и эмигрировал из Пруссии, чтобы избежать службы в армии.
     - Энн - прекрасный человек, Джек. Лучшей жены просто не сыскать.
     - Я горжусь тем, что она согласилась выйти за меня.
     - Я считаю себя обязанным кое-что вам рассказать. Видите ли, ваш союз удивил многих. Некоторые говорят, что я по уши в долгах, и чтобы избежать продажи "Уэлдон Эбби", я устроил этот брак и получил от вас кругленькую сумму. Это, разумеется, ложь. У меня и в мыслях не было просить у вас денег.
     - Если это необходимо, то я могу помочь... в разумных пределах, - ответил Джек.
     - Да нет же! Избави Бог! Деньги здесь абсолютно ни при чем. Вы любите друг друга! Роуз и я увидели это, когда мы впервые встретились на Йорк-Террас.
     - Я ее люблю. В этом сомнений быть не может.
     - Некоторые говорят, что вы великий соблазнитель.
     - Артур, - пожалуй, Джек впервые позволил себе назвать графа по имени, - откровенность за откровенность. Интимных отношений у нас с Энн не было.
     - Господи, вам нет нужды говорить мне об этом.
     - Почему бы не сказать? Это правда. Мы влюблены по уши, и впервые в жизни я не попросил женщину доказать свою любовь.
     В декабре солнце в Англии заходит рано, и уже стемнело, когда Джек спустился вниз из отведенной ему комнаты, чтобы выпить стаканчик виски, прежде чем гости соберутся в галерее.
     Джек и Энн решили обойтись без традиционных черного и белого. Джек надел новый темно-синий костюм, Энн - простенькое розовое платье до лодыжек и шляпку с вуалью. Джек прошептал Кертису, стоявшему рядом с ним, что никогда не видел более очаровательной женщины. Сотни свечей освещали галерею, уставленную корзинами с цветами. Две пожилые дамы сидели в креслах, остальные гости стояли.
     Церемонию бракосочетания провел местный священник, который днем раньше переговорил с Джеком о его религиозных убеждениях и получил от него обещание, что дети от его с Энн брака будут крещены и воспитаны в христианской вере.
     После церемонии в столовой подали обед. Стола, сработанного в 1687 году, вполне хватило, чтобы усадить всех гостей. Со стен на них смотрели портреты всех графов Уэлдонских, включая Бэзила, девятого графа, первого мужа Энн. На первое подали черепаховый суп, на второе - оленину (двух самцов подстрелили на территории поместья двумя днями раньше), на десерт - огромный сливовый пудинг.
     В десять вечера десятый граф Уэлдонский и его супруга проводили жениха и невесту в опочивальню, освещенную лишь огнем, разожженным в огромном камине. В спальне, однако, еще царил холод, но молодые вскоре обнаружили, что простыни заботливо согреты грелками, и нырнули в огромную, с пологом, кровать, в которой, как им сказали, король Эдуард VII однажды провел ночь со своей любовницей, миссис Кеппел. Потом Джек и Энн занялись любовью, даже не убирая грелок и не сбрасывая одеяла, в уютном гнездышке на двоих.

7

     Первая брачная ночь осталась у них в памяти навсегда, и прошла она так, как они и мечтали. Джек ласкал Энн, словно девственницу, нежно, осторожно, словно боялся, что неловкое движение или поспешность могут причинить ей боль. Энн во всем потакала ему. Если Джеку хотелось видеть в ней невинность и непорочность - почему нет? Но скоро, однако, выяснилось, что женщина она страстная и хочет его ничуть не меньше, чем он ее.
     Рождество они встретили в "Уэлдон Эбби". Энн собиралась с Джеком в Америку и боялась, что больше никогда не увидит старый дом. Она водила Джека по поместью, показала развалины монастыря и церкви, которую первые графы не удосужились восстановить. К удивлению Джека, он увидел павлина, важно расхаживающего по руинам церкви. Он и представить себе не мог, что эти экзотические создания могут переносить холодный климат Англии. Но Энн заверила его, что павлины в Англии - редкость и разводят их только здесь.
     Двадцать седьмого декабря Джек и Энн покинули "Уэлдон Эбби" и направились в лондонский аэропорт, откуда вылетели на Майорку. Там они пробыли десять дней, их медовый месяц.

Глава 18

1

1946 год

     Энн никогда не бывала в Штатах, но верила, что Нью-Йорк - тот самый город, где ей хотелось бы жить. Джек согласился. Желания возвращаться в Бостон о