диких  козлов,  прыгающих  с   утеса,   которых   мне
приходилось видеть в горах. На бегу он сорвал с головы шляпу.
   - Да, ваше сиятельство?
   - Гато Гордо, - сказал генерал. - Собирай свои пожитки и отвези этого
мальчика в горы. Поручаю  его  твоим  заботам.  Если  с  ним  что-нибудь
случится, ответишь головой.
   - Слушаюсь, - мужчина поклонился и перевел взгляд на меня. -  Мальчик
уже собран в дорогу? - поинтересовался он.
   Отец посмотрел на генерала.
   - Ехать надо прямо сейчас? Генерал кивнул.
   - Опасность возрастает с каждым днем. Отец медленно опустил  меня  на
пол.
   - Иди в дом и скажи Саре, чтобы собрала твою одежду
   - Да, папа, - послушно ответил я и направился к двери.
   - И поторопись, малыш, - добавил мне вслед Гато Гордо.  -  Хорошо  бы
достичь гор до темноты.
   Тогда я постеснялся заговорить с ним, но  позже,  ночью,  когда  меня
разбудил вопль животного, я, дрожа, подполз к нему по холодной земле.
   - Гато Гордо, я боюсь, - прошептал я. Он взял меня за руку.
   - Держись за меня, малыш, - бодро сказал он, -  и  тогда  в  горах  с
тобой ничего не случится.
   Успокоенный его прикосновением, я закрыл глаза и снова уснул.
   Но это было больше двух лет назад, а сейчас солнце освещало долину, и
мне было видно ее почти всю. Я привстал на  стременах,  ощущая  растущее
возбуждение. Я так давно не был дома. Дедушка  будет  рад,  что  ему  не
придется меня оплакивать.

9

   Мы уже ехали несколько минут по дороге, ведущей с гор в долину, когда
Мануэле внезапно предостерегающе поднял  руку.  Мы  остановились,  а  он
соскочил с лошади и приложил ухо к утоптанной дороге. Послушав некоторое
время, он поднял голову.
   - Котяра, - позвал он. - Иди сюда. Котяра опустился на землю рядом  с
ним. Вдруг они вскочили и запрыгнули в седла.
   - Надо отъехать с дороги и спрятаться, - сказал  Мануэле.  -  Похоже,
что сюда движется много лошадей. Котяра оглянулся.
   - Склоны совсем голые.
   - Тогда надо вернуться назад, - быстро  сказал  Мануэло  и  развернул
лошадь.
   В этих местах я играл, будучи ребенком.
   - Внизу по дороге, как раз за поворотом, есть маленькая рощица, а  за
ней пещера. Мы можем там спрятаться, - предложил я.
   - А в твоей пещере хватит места для лошадей?
   - Я слышал, как папа говорил, что там хватит места для целой армии.
   - Тогда поторопимся, - сказал Мануэле. - Давай, мы за тобой.
   Я отпустил поводья, и мы галопом помчались к повороту. Рощица была на
месте. Свернув с дороги, я проехал между деревьями ко входу в пещеру.
   - Вот она, - сказал я. Мануэле спрыгнул с лошади.
   - Вы с Роберто отведите лошадей в пещеру, - приказал он. -  Остальные
со мной. Надо убрать следы на дороге.
   Все спешились, мы с  Роберто  собрали  поводья  и  повели  лошадей  в
пещеру. Сначала они  упирались  и  ржали,  пугаясь  темноты,  но  мы  их
успокоили. Роберто связал поводья, пропустил через них петлю, накинул ее
на камень, и мы поспешили назад ко входу.
   Котяра и старший Сантьяго  двигались  к  нам  спиной,  заметая  следы
ветками. Мануэле и младший Сантьяго устанавливали пулемет. Закончив, они
побежали ко входу.
   Котяра и старший Сантьяго тоже закончили свое дело  и  удовлетворенно
кивнули, увидев приготовленный  пулемет.  Котяра  улегся  за  пулемет  и
осмотрел сектор обстрела.
   - Залезай на  дерево,  в  случае  чего  прикроешь  нас  из  ружья,  -
обратился Мануэле к младшему Сантьяго.
   Не успел он договорить, как Сантьяго уже влез  на  дерево  и  скрылся
среди листвы.
   Мануэле посмотрел на нас.
   - А вы давайте назад в пещеру.
   Мы хотели было возразить, но в этот момент Котяра  поднял  руку.  Все
замерли прислушиваясь. Топот копыт был уже хорошо слышен.
   - Больше двадцати, - сказал Котяра, жестом  приказывая  нам  лечь  на
землю.
   Мануэле на четвереньках пополз к  дороге.  Потом  я  увидел  на  краю
рощицы его затылок и попытался разглядеть дорогу, но  она  была  закрыта
склоном горы.
   Топот копыт усилился, и голова Мануэле исчезла. Через  секунду  топот
раздавался уже прямо перед нами, а потом стал стихать.
   Мануэле прибежал назад.
   - Кавалеристы, - сказал  он.  -  Целый  отряд!  Я  насчитал  тридцать
человек. Котяра поджал губы.
   - Что они тут делают? Говорили, что в Бандайе нет военных.
   Мануэле пожал плечами.
   - Есть, как видишь.
   В отдалении послышался звук трубы, и снова наступила тишина.  Мануэле
подождал еще некоторое время, потом уселся рядом с пулеметом и  закурил.
Взгляд его был задумчивым.
   - Эй, младшенький, - окликнул он, - что ты там видишь?
   Приглушенный голос донесся сквозь листву:
   - Ничего. Дорога свободна.
   - Я не про дорогу, дурень. Как там в  долине?  Некоторое  время  было
тихо, потом с дерева снова прозвучал голос Сантьяго:
   - Видно дым, но слишком далеко, чтобы понять, что горит.
   - А что-нибудь еще ты можешь разглядеть?
   - Нет. Слезать?
   - Оставайся там.
   - Я себе яйца натер этими ветками. Котяра рассмеялся.
   - Яйца ты себе натер не ветками. - Он обернулся к Мануэле. -  Как  ты
считаешь?
   - Не знаю, - задумчиво ответил Мануэле. - Может быть, это был  только
дозор.
   - И что теперь? - спросил Котяра. - Поедем домой?
   - Ружья плохая замена мясу.
   - Но если в долине солдаты...
   - Мы не знаем наверняка, что они там, - оборвал его Мануэле. - А  те,
которых мы видели, ускакали.
   Котяра молчал. Старший Сантьяго подошел и сел напротив него. Так  они
и сидели молча, глядя друг на друга.
   Почувствовав, что хочу писать, я подошел к  дереву  и  занялся  своим
делом. Через секунду ко мне присоединился Роберто, мы стояли бок о  бок,
и две желтые струйки сверкали на солнце.  Я  с  гордостью  посмотрел  на
Роберто. Хотя он и был старше, я писал дольше него, но,  похоже,  он  не
заметил этого. Только я собрался  обратить  на  это  его  внимание,  как
струйка иссякла. Застегнув штаны, я вернулся ко входу в пещеру.
   Трое мужчин все так же молча сидели возле пулемета.  Мануэле  затушил
сигарету и аккуратно спрятал окурок в карман.
   - Выяснить можно только одним способом. Один из нас должен сходить  в
долину.
   - Но если там солдаты, это опасно.
   - Еще опасней для нас, если мы вернемся домой  без  мяса,  -  ответил
Мануэле.
   - Это точно, - согласно кивнул Котяра. - Им это не понравится.
   - Совершенно не понравится, - добавил Сантьяго. - Они ведь голодные.
   Мануэло и Котяра удивленно уставились на него.  Индеец  вообще  редко
раскрывал рот.
   Мануэло повернулся к Котяре.
   - Пойдешь ты.
   - Я? - воскликнул Котяра. - А почему?
   - Ты раньше бывал в этой долине, а мы  нет.  Кому  же  идти,  как  не
тебе?
   - Но я был там всего один день, - запротестовал Котяра и кивнул в мою
сторону. - А потом генерал отослал меня с ним в горы. Мануэло  посмотрел
на меня.
   - Ты помнишь долину?
   - Да.
   - Далеко отсюда ваша гасиенда?
   - На лошади часа полтора.
   - А пешком? Лошадь привлечет внимание.
   - Часа три, может, четыре. Мануэло уже все решил для себя.
   - Возьмешь с собой мальчишку. Он покажет тебе дорогу.
   - И все-таки нам придется взять себе лошадей, - проворчал  Котяра.  -
Ты же знаешь, как мне тяжело идти пешком. А кроме  того,  у  меня  такое
чувство, что там небезопасно. Нас могут убить.
   Мануэло поднялся.
   - В таком случае лошади  вам  вообще  не  понадобятся,  -  решительно
заключил он. - Отправляйтесь. Котяра уже поднялся и потянулся за ружьем.
   - Оставь ружье, -  сердито  сказал  Мануэло.  -  Спрячь  под  рубашку
пистолет. Если встретишь  кого-нибудь  по  дороге  -  ты  просто  бедный
крестьянин, направляющийся с сыном в  Бандайу.  А  если  тебя  увидят  с
ружьем, то сначала пристрелят, а уж потом станут задавать вопросы.
   Видно было, что Котяра не испытывает радости.
   - Сколько вы будете ждать нас? Мануэло посмотрел на него, подсчитывая
в уме, потом взглянул на солнце и снова на Котяру.
   - Сейчас примерно  восемь.  Если  парень  прав,  то  до  гасиенды  вы
доберетесь к полудню. Мы будем ждать вас до заката. Если вы не вернетесь
к этому времени, мы отправимся домой.
   Котяра молча посмотрел на Мануэло -  каждый  понимал,  о  чем  думает
другой. На месте Котяры Мануэло вел бы себя точно так  же.  Таковы  были
правила их жизни.
   Котяра повернулся ко мне.
   - Пошли, парень. Похоже, что  отводить  тебя  домой  уже  стало  моей
обязанностью.
   - Эти яйца  покарают  меня,  -  послышался  с  дерева  крик  младшего
Сантьяго, похожий на стон. Котяра задрал голову и широко улыбнулся.
   - Бедняга! - крикнул он. - Так, может, предпочтешь прогуляться вместе
с нами?

***

   Солнце  стояло  почти  в  зените,  когда  мы,  скрываясь  в  зарослях
сахарного тростника, подобрались к дороге возле  нашего  дома.  Сарай  и
кухня сгорели дотла. В лицо мне  пахнуло  жаром  тлеющих  бревен,  живот
свело болью.
   - Они могут быть еще где-то рядом, - сказал Котяра.
   Я посмотрел на него, как будто видел впервые.
   - Они сожгли мой дом.
   Котяра не ответил. Прищурившись, он вглядывался в  пустынную  дорогу.
Потом посмотрел на меня.
   - Поэтому твой отец и отослал тебя в горы, - угрюмо сказал он.
   - Если бы он знал, то оставил бы меня, - запальчиво воскликнул я. - Я
бы не позволил им сжечь гасиенду!
   - Они бы сожгли тебя вместе с гасиендой, - бросил Котяра и  поднялся.
- Пошли. Может, что-нибудь выясним.
   Я отправился за ним через дорогу. Примерно на половине пути к дому мы
наткнулись на труп,  лежавший  лицом  в  пыли.  Котяра  перевернул  его,
осмотрел и сплюнул.
   - Крестьянин, - презрительно сказал он.
   Я узнал его. Это был старик Сордес, который работал в саду и ухаживал
за цветами. Я сказал об этом Котяре.
   Он снова сплюнул.
   - Оно и к лучшему, старик все равно остался бы без работы.
   Мы подошли к дому. Террасы не  было,  как  будто  она  провалилась  в
погреб. Жар от пожара чувствовался теперь сильнее.
   Котяра пнул ногой бревно, оно свалилось в погреб, и  оттуда  вырвался
язык пламени.
   Мы обошли дом.
   - В погребе мог кто-то остаться, - сказал я.
   - Если так, то они уже изжарились.
   Подойдя к деревьям, росшим между домом  и  сараем,  мы  увидели  двух
женщин. Они были привязаны к дереву спиной к спине  и  смотрели  на  нас
невидящими глазами. Одну из них я узнал, это была наша кухарка  Сара,  а
другую я никогда раньше не видел.
   Они были полностью обнаженными, и тела  их  были  покрыты  множеством
мелких порезов, в которых запеклась кровь. По ним уже ползали муравьи.
   - Это Сара, - сказал я. - Та самая, что собирала меня в дорогу.
   Котяра посмотрел на нее.
   - Индианка?
   Я кивнул, закрыл глаза и вспомнил, как она кормила меня  завтраком  в
то последнее утро моего пребывания дома. Я открыл глаза.
   - Почему они просто не изнасиловали ее и не убили?  -  спросил  я.  -
Зачем они мучили ее?
   - Солдаты! - Котяра снова сплюнул. - Они еще хуже нас.
   - Но почему они пытали ее? - снова повторил я свой вопрос.
   - Они думали, что она им что-нибудь скажет. - Котяра направился назад
к  зарослям  тростника.  -  Пошли.  Здесь  нам   делать   нечего,   надо
возвращаться.
   Мы уже подошли к дороге, как он внезапно схватил меня за руку.
   - Тебя зовут Хуан, - быстро прошептал он. - Помалкивай, говорить буду
я.
   Я не понял, о чем он, пока не увидел шестерых солдат  в  красно-синей
форме, внезапно появившихся перед нами. Ружья их были  направлены  прямо
на нас.

10

   Котяра снял шляпу, на лице его появилась подобострастная улыбка.
   - Мы бедные крестьяне, пришли с сыном в Бандайу в поисках  работы,  -
забормотал он.
   Молоденький лейтенант посмотрел на него.
   - А что вы делаете здесь?
   - Да вот увидели дым и подумали...
   -  Подумали,  что  сможете  чем-нибудь  поживиться,  -  оборвал   его
лейтенант.
   -  Нет,  ваша  светлость,  -  обиженно  запротестовал  Котяра.  -  Мы
подумали, что сможем помочь. Мы не знали, что здесь военные.
   Лейтенант посмотрел на меня.
   - Сколько лет мальчишке?
   - Моему сыну Хуану почти двенадцать, ваша светлость.
   - Мы ищем восьмилетнего мальчишку, - сказал лейтенант. -  Сына  этого
бандита Ксеноса.
   - Откуда же нам его знать? - быстро ответил Котяра.
   Лейтенант снова посмотрел на меня с явным недоверием.
   - Он такой же смуглый, как и твой сын.
   - Стань прямо, Хуан! - Котяра повернулся к солдатам. - Видите,  какой
высокий мой Хуан? Разве восьмилетний мальчишка может быть таким высоким?
   Лейтенант продолжал внимательно разглядывать меня.
   - Сколько тебе лет, мальчик? - внезапно спросил он.
   - Почти двенадцать, сеньор.
   - А почему у тебя такая темная кожа? Я не понял, что лейтенант имел в
виду, и посмотрел на Котяру.
   - Его мать...
   - Я спрашиваю мальчишку, - оборвал Котяру лейтенант.
   Я перевел дыхание.
   - Моя мама негритянка.
   Я почувствовал, как Котяра облегченно вздохнул. Лейтенант  задал  мне
очередной вопрос.
   - Где ты живешь?
   - Там, сеньор, - я показал рукой в направлении гор.
   -  Мальчишка  слишком  хорошо  говорит  для  крестьянина,  -   сказал
лейтенант.
   - Это благодаря церкви, ваша светлость, - быстро  ответил  Котяра,  -
его мать очень набожна, и там в горах он посещал церковную школу.
   Лейтенант некоторое время смотрел на него, потом сказал:
   - Пошли с нами.
   - Зачем, ваша светлость? - запротестовал Котяра. -  Мы  ведь  вам  не
нужны, мы хотим вернуться домой.
   - Вернетесь домой позже, - сказал  лейтенант.  -  Полковник  приказал
задерживать всех подозрительных. Пошел!
   Солдаты обступили нас.
   - Куда вы нас ведете? - спросил Котяра.
   - В гасиенду дона Рафаэля Кампоса. Пошевеливайся.
   Лейтенант двинулся по дороге,  мы  отправились  за  ним  в  окружении
солдат. Я почувствовал на плече руку Котяры и услышал его шепот:
   - Ты не должен узнавать своего дедушку.
   - А если он меня узнает? - прошептал я в ответ.
   - Когда узнает, тогда и будем волноваться. Прошло несколько  лет,  ты
здорово вырос, может, и не узнает.
   - О чем это вы шепчетесь? - спросил лейтенант.
   - Да ни о чем, ваша светлость, -  быстро  ответил  Котяра.  -  Просто
говорим, что устали и есть хочется.
   Показался отряд всадников, и мы  отошли  в  сторону,  чтобы  дать  им
дорогу. Лейтенант окликнул одного из офицеров:
   - Нашли что-нибудь? Всадник покачал головой.
   - Ничего. - Лейтенант посмотрел, как он развернул лошадь  и  поскакал
дальше.
   Во дворе гасиенды толпились  мужчины,  женщины  и  дети.  Опечаленные
собственной бедой, они не обратили  на  нас  никакого  внимания.  Котяра
отвел меня в сторонку.
   - Ты знаешь кого-нибудь из них? Я покачал головой.
   - Нет, ни одного.
   - Отлично. - Он огляделся. - Я бы съел чего-нибудь, у  меня  урчит  в
животе.
   Солнце палило нещадно, я устал и хотел пить.
   - За домом есть колодец.
   - Забудь об этом, - быстро сказал Котяра. - Они сразу поймут, что  ты
знаешь, где находится колодец. И тогда нам крышка. - Он посмотрел мне  в
лицо и прижал к себе, голос его смягчился. - Пошли, сынок, найдем  тень,
где можно полежать и отдохнуть.
   Мы нашли затененное местечко на  переднем  дворе  рядом  с  повозкой.
Котяра сел на  землю,  прислонившись  спиной  к  большому  колесу,  а  я
растянулся рядом и моментально уснул.
   Не знаю, как долго я проспал, когда Котяра разбудил меня.
   - Вставай, сынок.
   Я сел и потер глаза, солнце все еще  было  в  зените,  и,  значит,  я
проспал не более получаса.
   Солдаты  толчками  подгоняли  людей  к  террасе,   мы   поднялись   и
присоединились к остальным.
   На ступеньки взобрался солдат, оглядел нас и крикнул:
   - Постройтесь по два!
   Я оглядел толпу, нас было примерно человек  пятьдесят,  в  том  числе
несколько мальчишек моего возраста, но главным образом взрослые. Я встал
в первый ряд, но Котяра потянул меня  назад  и  спрятал  позади  толстой
женщины.
   Дверь дома распахнулась, и из нее вышли два  солдата,  поддерживающие
под руки старика. У меня перехватило дыхание, и я  дернулся  вперед,  но
Котяра сдавил мне руку, словно железными тисками.
   Это был дедушка, но совсем не тот дедушка, каким я  помнил  его.  Его
всегда белоснежные рубашка  и  костюм  были  перепачканы  и  помяты,  из
уголков рта струйки крови стекали на бороду и на  воротник  рубашки.  Он
старался держаться прямо, но в глазах застыла боль, а щеки дрожали.
   Его подвели к перилам террасы. Из дома вышел офицер и  встал  позади.
На нем были полковничьи эполеты. Он посмотрел на нас, потом на  дедушку.
У полковника была тоненькая,  словно  нарисованная  карандашом,  ниточка
усов, на лице блуждала усмешка.
   Голос его был тонкий, пронзительный и скрипучий.
   - Дон Рафаэль, эти люди называют  себя  крестьянами  из  долины.  Они
говорят, что вы их  знаете  и  можете  за  ним  поручиться.  Внимательно
посмотрите и, если обнаружите кого-то незнакомого, скажите. Вам ясно?
   Дедушка кивнул.
   - Понимаю, - с трудом произнес он, - но я уже рассказал вам все,  что
знаю.
   - Ладно, посмотрим, - в  голосе  полковника  звучало  раздражение.  -
Пусть медленно проходят мимо, - приказал он одному из солдат.
   Обе шеренги  начали  медленно  двигаться  вдоль  террасы,  а  дедушка
смотрел на нас невидящим взглядом. Мы с Котярой  были  уже  почти  около
него, когда раздался голос полковника:
   - Эй, мальчик. Повернись, чтобы мы могли тебя видеть.
   Прошло несколько секунд, прежде чем я понял, чего он хочет. Я стоял в
нерешительности,  а  когда  Котяра  вытолкнул  меня  в  первый  ряд,   я
почувствовал, что мне  в  спину  уперлось  что-то  холодное.  На  миг  я
подумал, что бы это могло быть такое.
   Теперь я смотрел прямо в дедушкины глаза, он  узнал  меня,  и  в  его
глазах промелькнули мгновенные искорки, но он тут  же  закрыл  глаза,  а
когда снова открыт, они были по-прежнему безжизненны.
   Полковник внимательно смотрел на нас.
   - Ладно, - сказал он через несколько секунд. - Проходи.
   Шеренга двинулась дальше, и холодный предмет больше уже  не  упирался
мне в спину. Вдруг я заметил, как лейтенант прошептал что-то  полковнику
на ухо.
   Полковник кивнул.
   - Стой! - крикнул он. Все остановились.
   - Вот ты! - полковник указал на меня. - Иди сюда.
   Я посмотрел  на  Котяру,  лицо  его  ничего  не  выражало,  но  глаза
блестели. Он взял меня за руку, вышел вперед и поклонился.
   - Да, ваша светлость?
   Полковник уже повернулся к дедушке.
   - Лейтенант сказал мне, что поймал этих двоих возле  гасиенды  вашего
зятя. Они говорят, что пришли с гор, ищут работу. Вы их знаете?
   Дедушка посмотрел на нас, взгляд его был отрешенным.
   - Я видел их здесь раньше, - равнодушно ответил он.
   Котяра плотнее  прижался  ко  мне,  в  спину  снова  уперлось  что-то
холодное. Я попытался обернуться, но он крепко сжал мое плечо.
   - Кто они такие? - спросил полковник.  Дедушка  помедлил  с  ответом,
потом облизнул губы и сказал:
   - Я старый человек, имен не помню, но я часто видел их в долине.  Они
приходили за работой.
   Полковник повернулся и внимательно посмотрел на меня.
   - Мальчишка смуглый, а ваш зять тоже смуглый.
   - Во многих из нас течет негритянская кровь, - тихо сказал дедушка. -
Преступлением это до сих пор не считалось.
   Полковник задумчиво посмотрел на  старика,  затем  вынул  пистолет  и
направил на меня.
   - Значит, вам безразлично, останется он в живых или умрет?
   В  глазах  дедушки  появилась  печаль,  но  она  исчезла,  когда   он
повернулся к полковнику.
   - Мне все равно.
   Полковник  медленно  прицелился.  Дедушка  отвернулся.  Полковник  не
смотрел на меня, он наблюдал за дедушкой.
   Внезапно Котяра оттолкнул меня в сторону.
   - Ваша светлость!  -  воскликнул  он.  -  Умоляю  вас!  Пощадите!  Не
отбирайте моего единственного сына! Пощадите, ваша светлость! Ради Бога,
пощадите!
   Полковник отвел от меня пистолет и направил его на Котяру. Голос  его
звучал спокойно и холодно:
   - Может быть, ты предпочитаешь умереть вместо него? К