инадлежат им... пока. Но они уже предложили списать половину долга за пятьдесят процентов акций.
     - И сколько ты им должен?
     - Миллион семьсот тысяч.
     - Не так уж и много.
     - Для тебя, - он отпил из бокала. - Но не для меня.
     Вся наша прибыль уходит к ним.
     - Расслабься, - я поставил на стол пустой бокал. - Давай подумаем вместе. И наверняка найдем что-нибудь стоящее.
     Я уже поднимался из-за стола, когда зазвонил телефон.
     - Я только что говорил с Бенджамином, - сообщил мне Пол. - Они будут у меня в пять вечера. К половине шестого мы все подготовим. По твоему времени это половина третьего. Раньше селекторная связь не понадобится.
     - Я понял.
     - Стив.
     - Да?
     - Я понимаю, это не мое дело, но ты хорошо подумал?
     - О чем ты?
     - Я буду говорить, как адвокат. С твоим контрактом я не знаком, но нет ли в нем пункта, запрещающего то, что ты собираешься сделать?
     - Нет.
     - Нельзя забывать и об этической стороне. В конце концов, твоя компания непосредственно работает с "Самаркандом". Не возникнет ли здесь конфликта интересов?
     - Нет, конечно. Это всего лишь заем. Акции я беру в залог. Потому-то и нужно соглашение об их обратном выкупе.
     - Так почему мы не можем все так и оформить? - спросил Пол. - Смысл останется прежним, но внешне все будет пристойнее.
     - Ты - адвокат, тебе и карты в руки. Как надо, так и сделай. Но все документы Сэм должен подписать сегодня.
     - Подпишет. А у меня прямо гора с плеч свалилась.
     - У меня тоже, Пол. Благодарю, - я положил трубку на рычаг и повернулся к Джо. - Можем идти на ленч.
     - По мне лучше посидеть здесь и чего-нибудь выпить.
     - Дельная мысль. А еду я попрошу принести.
     От меня он ушел, прилично набравшись. И выпил немало, и решил все свои проблемы. Получил за свою фирму два с половиной миллиона в акциях "Синклера". С условием, что мы выплачиваем его долг.
     А вскоре включилась и селекторная связь.
     После завершения всех формальностей Сэм взял трубку.
     - Хочу тебя поблагодарить.
     - Это ни к чему. Используй деньги с толком, и ты получишь свои акции.
     - Использую, можешь не беспокоиться. Новый год действительно будет счастливым.
     Только тут я вспомнил, что до Нового года осталось лишь несколько часов.
     Идти никуда не хотелось. Да и шумные сборища давно уже не привлекали меня. Я вымотался донельзя, а потому решил вернуться в отель, принять горячую ванну, заказать обед в номер, посмотреть телевизор и лечь спать. Но одну ошибку я допустил. Мне не следовало включать телевизор.
     Новогодние передачи вызывают ностальгию. Я начал пить. К десяти вечера бутылка виски опустела, и я забрался в постель.
     Но спиртное, наоборот, взбодрило меня. Сон не шел. Я ворочался и ворочался чуть ли не до полуночи.
     А без пяти двенадцать в дверь моего бунгало позвонили. Я, естественно, и не подумал открывать, полагая, что кто-то зашел ко мне по ошибке, но звонок продолжал трезвонить.
     Наконец я поднялся, накинул халат, направился к двери, распахнул ее, готовый отлаять любого, кто окажется за ней.
     Она стояла, испуганно глядя на меня широко раскрытыми глазами.
     - Я боялась, что не успею вовремя. С Новым годом!
     Я раскрыл объятья, и она приникла к моей груди.

Глава 10

     Я перекатился на бок и посмотрел на нее. Она открыла глаза.
     - Доброе утро.
     Она улыбнулась.
     - С новым, 1965 годом.
     Я поцеловал ее.
     - С Новым годом, - снял телефонную трубку, попросил соединить меня с бюро обслуживания. - Что ты будешь на завтрак?
     Она скорчила гримаску.
     - Только кофе.
     - А я голоден, как волк, - и заказал все, что положено.
     - Ты же не сможешь все это съесть, - изумленно воскликнула она.
     - Это еще вопрос, - я перекатился на нее, вдавив в постель всем своим весом.
     Она обняла меня за шею, притянула к себе. Рот ее пах свежестью.
     - Что бы ты делал, если б я не пришла?
     - Ничего. Пребывал бы в одиночестве.
     Она прижалась губами к моей щеке, так что я едва расслышал ее слова.
     - Мне так хорошо. Мне тепло, меня любят, - она отстранилась, заглянула в мои глаза. - И такое ощущение, что твой молодец все еще во мне.
     - Будешь говорить об этом, придется начать все сначала.
     - Меня этим не запугаешь, - она улыбнулась. - Мне понравилось.
     Я уже начал целовать ее, когда зазвонил дверной звонок.
     - Черт, - выругался я.
     Она выскользнула из кровати.
     - Ты же хотел есть, - и двинулась к ванной.
     Я позвал ее. Она остановилась, оглянулась.
     - Ты прекрасна. Знаешь об этом?
     Она рассмеялась.
     - Иди, принимай свой завтрак. Я не хочу нести ответственность за твою голодную смерть.
     Я надел халат, пошел к двери. И пил апельсиновый сок еще до того, как официант снял розовое покрывало с сервировочного столика.
     Когда она вышла из спальни, в полотенце, с мокрыми волосами, я уже почти расправился с яичницей. Посмотрел на нее с набитым ртом, рукой указал на стул напротив.
     Она села, налила себе кофе и молчала, пока я не опустошил последнюю тарелку.
     - Ты, однако, все съел, - прокомментировала она мои успехи.
     - Я же сказал, что проголодался. Теперь мне куда как лучше.
     Она поднесла ко рту чашечку кофе.
     Я встал, подошел к окну, поднял жалюзи.
     Комнату залил солнечный свет.
     - Погода чудесная, а впереди еще три выходных.
     Может куда-нибудь слетаем?
     - Куда?
     - В Палм-Спрингс.
     - Слишком скучно.
     - В Лас-Вегас?
     - Слишком много людей.
     - А как насчет океана? Мы можем поехать в Ла Джоллу. Арендовать яхту.
     - У меня начинается морская болезнь от одного взгляда на волны.
     - Так чего же ты хочешь?
     - Почему мы должны куда-то ехать? - она улыбнулась. - Почему не можем остаться здесь и любить друг друга?
     - Пожалуй, лучшего варианта не найти. Ладно, раз ты этого хочешь, давай быстренько одеваться.
     На ее лице отразилось удивление.
     - Зачем?
     - Раз мы решили посвятить этот уик-энд любви, переберемся в более романтичное место.
     Я свернул на подъездную дорожку, остановил машину, открыл ей дверцу.
     - Выходи.
     Вышел сам, обошел дом. Она последовала за мной.
     Подойдя к двери, достал ключ, вставил в замочную скважину, повернул.
     Толкнул дверь и отступил в сторону.
     - Иди вниз.
     На первом этаже, в спальне, я поставил чемодан на пол. Нажал кнопку, сдвигающую потолок.
     Она прыгнула на кровать, легла лицом вверх. Солнце окрасило ее в золотые тона.
     - В такое невозможно поверить.
     - Это только начало, - и я начал нажимать кнопки.
     Медленно закружилась кровать, из ниш выехали телевизоры. Я повернул рубильник и все застыло.
     - Пока хватит. Давай-ка я покажу тебе весь дом.
     Мы спустились в гостиную. Нажатие кнопки, и портьеры разошлись. Весь Лос-Анджелес лежал у наших ног.
     Я сдвинул стеклянную дверь, и мы вышли на террасу. В овальном бассейне блестела под солнцем вода.
     - Как же красиво, - вскричала она, скинула туфли, потащила платье через голову. Мгновение спустя она уже прыгнула в воду, подняв столб брызг. Вынырнула, оглянулась на меня.
     - Чей это дом?
     - Мой.
     Она не спеша поплыла ко мне, в голубой воде тело ее казалось особенно белым. Положила руки на бортик бассейна.
     - И давно он твой?
     - Почти пять лет.
     - Кто же тут живет?
     - Никто.
     Она помолчала.
     - Ничего не понимаю. У тебя такой дом, а ты живешь в отеле.
     - Наверное, я еще не созрел для жизни в собственном доме. Кроме того, в отеле есть бюро обслуживания, - я начал расстегивать пуговицы рубашки. - Я спал тут одну ночь.
     - И что?
     - Не вынес одиночества.
     За рубашкой последовали ботинки, брюки, трусы. Голый я взбежал на вышку. Поднял руки над головой.
     Прыгнул. В теплую, заботами солнца и нагревателя, воду. Вынырнув, огляделся в поисках Мириам, но не увидел ее. И тут что-то белое стремительно приблизилось ко мне под водой. Она обняла меня за талию, а ртом обхватила мой член. От неожиданности я присел. Потом мы вместе вылетели на поверхность.
     - Сумасшедшая! - я рассмеялся. - Ты же могла захлебнуться.
     - Едва ли можно найти лучший способ умереть, - ответила она.

***

     Когда зашло солнце, мы съели бифштексы и вареный картофель, которые я купил по пути в супермаркете на бульваре Заходящего Солнца. Потом включили стерео и улеглись перед камином.
     - Как настроение? - спросил я, согревая в руках бокал с бренди.
     - Фантастическое, - она отпила из бокала. - Я чем-то похожа на твою жену?
     Я даже вздрогнул.
     - С чего ты взяла?
     - Вчера ночью ты назвал меня ее именем, когда лежал на мне. Ее звали Барбара, так?
     - Да, - кивнул я. - Барбара.
     - Я напоминаю тебе ее?
     Я заглянул в бокал. В темное золото бренди. Покачал.
     - В некотором роде.
     - Чем именно?
     - Отношением к жизни. Барбара тоже хотела все познать, все попробовать.
     - Ей это удалось?
     - Нет. Да это и невозможно.
     Она помолчала. Вновь отпила бренди.
     - А мне удастся.

***

     Ночью, когда мы слились воедино, она прошептала:
     "Я хочу видеть звезды".
     - Ночи тут холодные, - предупредил я.
     - Ничего, - отмахнулась она. - Ты меня согреешь.
     Я протянул руку и нажал нужную кнопку. Тут же спальню заполнил холодный воздух. Луна залила кровать бледным светом, Мириам подтянула простыню, укутала нас до шеи.
     - Посмотри на небо.
     Посмотреть стоило. Бесчисленные звезды и диск Луны на черном бархате неба.
     - Мы будто летим среди звезд, правда? - прошептала она.
     - Да.
     Она еще крепче прижалась ко мне.
     - Я тебя люблю.
     Я еще глубже загнал в нее член.
     - Еще, еще, - прохрипела Мириам. - До самого конца.
     Так и прошел уик-энд. Из дома мы выходили лишь для того, чтобы купить еду, спиртное и "травку".
     А в понедельник я перевез из отеля остальные вещи, и мы поселились в доме.

Глава 11

     - Я должна снять квартиру.
     - Зачем?
     - Ты знаешь, зачем. Что будет, если мне позвонят мама или папа, а в службе ответов им скажут: "Резиденция Гонта"?
     - Это пустяки. Мы добавим еще один номер. Отвечать по нему будешь только ты.
     - А адрес?
     - Про этот дом никто не знает. Так что адрес им ничего не скажет.
     Она покачала головой.
     - Ничего не выйдет. Они первым делом приедут, чтобы посмотреть, как я устроилась.
     - Ну, хорошо.
     - Не обижайся, - она рассмеялась. - Не собираюсь я там жить. Квартира будет служить прикрытием.
     - Постарайся найти что-нибудь поблизости.
     - И мне нужна машина.
     - Об этом я уже позаботился. Завтра сюда подгонят "мустанг" с откидным верхом.
     - Белый, с сидениями из красной кожи?
     Я кивнул.
     Она бросилась мне на шею, как маленькая девочка.
     То было в понедельник. Когда же я вернулся во вторник вечером, она мерила шагами гостиную.
     - Машину так и не пригнали.
     - Завтра выясню, - отмахнулся я. - Сейчас переоденусь, и пойдем куда-нибудь перекусим.
     - Я не голодна, - она повернулась и вылетела из гостиной. Тут же хлопнула дверь спальни.
     Я подошел к бару, налил себе виски. Оставалось только гадать, чем я ее расстроил.
     Я взглянул на пепельницу. Множество окурков, половина - обычные сигареты, половина - "травка". Тут я начал понимать, что с ней происходит. Весь день слонялась без дела и перебрала марихуаны.
     Я уже ополовинил бокал, когда она появилась вновь. В брючках и блузке. Подошла ко мне. Взяла со стойки сигарету. Бледная, с синими мешками под глазами, с испариной на лбу.
     - Тебе нехорошо? - обеспокоился я.
     - - Да, - она затянулась.
     - Что такое?
     - Ты не поймешь.
     - А вдруг. Женские дела?
     На мгновение мне показалось, что в ее глазах я уловил облегчение.
     - Что-то в этом роде, - признала она.
     Я молчал, ожидая продолжения.
     - Иногда на меня так действуют таблетки <Мириам говорит о противозачаточных таблетках, широко распространенных в Америке.>.
     - Так бы и сказала. Могу я тебе чем-нибудь помочь?
     Она покачала головой.
     - Нет, - глубоко затянулась. - Могу я взять твою машину на пару минут? Съезжу в аптеку. Может, найду там, что мне нужно.
     - Если хочешь, я отвезу тебя.
     - Нет, нет. Ты прими душ, переоденься. Я как раз обернусь за это время.
     - Хорошо. Ключи в машине.
     Она расцеловала меня в обе щеки.
     - Благодарю, - и убежала.
     Заурчал мотор, машина тронулась с места.
     Я допил виски и пошел в душ.
     Отсутствовала она больше часа. Я допивал уже третий бокал, когда машина вновь остановилась у дома. Я слышал, как она прошла в спальню, затем закрыла дверь. Не оставалось ничего иного, как вновь наполнить бокал и ждать. Она появилась еще через пятнадцать минут.
     - Как ты себя чувствуешь?
     - Лучше.
     - Ты и выглядишь лучше, - и действительно, бледность и синие мешки исчезли. - Что тебе дали в аптеке?
     - Не знаю. Но он заставил меня принять лекарство и подождать, пока оно подействует. Потому-то я и задержалась.
     - Я рад, что лекарство тебе помогло. Выпьешь чего-нибудь?
     - Нет, - она взяла меня за руку. - Ты, наверное, умираешь от голода. Пора и поесть.
     - Хорошо, - я поставил бокал на столик, - но за руль сядешь ты. Я немного набрался.
     - Бедняга, - она поцеловала меня. - Извини, что заставила тебя ждать.
     Она нашла маленькую квартиру буквально у подножия холма, на котором стоял мой дом. Поставила телефон, протянула параллельную линию в дом. И если кто-то хотел поговорить с ней, телефон звонил одновременно и у нее в квартире, и у нас в доме.
     Когда я уходил на работу, она уже обычно беседовала со своим агентом. А большую часть дня пропадала на пробах. Как-то я спросил ее об успехах.
     - Пока ничего. Им бы потрахаться со мной, а больше ничего.
     В другой раз, вернувшись домой, я нашел ее в гостиной с сигаретой в зубах. Курила она не табак.
     - Не рановато ли для "травки"? - поинтересовался я.
     Она не ответила.
     Я подошел к ней, поцеловал в лоб.
     - Ты можешь поговорить со мной. Я - твой друг.
     - Я должна найти работу. Должна.
     - Ас чего такая тоска? Ты здесь лишь несколько недель. Нужно время, чтобы освоиться.
     - Папаша рвет и мечет. Велел мне через месяц возвращаться домой, если меня никуда не возьмут.
     - Ты говорила с ним?
     - Перед самым твоим приходом. Они позвонили мне.
     - Не теряй надежды. Что-нибудь обязательно подвернется. Они начала набирать актеров для осенних передач.
     - И что? Вместо меня всегда берут чью-то подружку. Так что мне ничего не светит.
     - Напрасно ты так думаешь. За тебя есть кому замолвить слово.
     Она посмотрела на меня с надеждой в глазах.
     - То есть ты мне поможешь?
     - Возможно, - и изобразил вальяжного продюсера. - Разумеется, ты понимаешь, что это значит. Тебе придется доказать свою благодарность. Даже пожертвовать честью.
     - Я согласна, согласна, - она вскочила, начала снимать платье. - Прямо сейчас?
     - А почему бы и нет.
     И притянул ее к себе...
     На следующий день я услышал, что им нужна новая актриса в один из сериалов-вестернов. Я направил ее туда. Роль была не из главных, но достаточно большая. Ее взяли без разговоров.

***

     В конце месяца мне пришлось лететь в Нью-Йорк на заседание совета директоров. Кроме того, отсняли первую передачу Эндрюса, и мне хотелось обговорить с Джеком время ее выхода в эфир. Мириам отвезла меня в аэропорт.
     - Возвращайся быстрее.
     - Постараюсь, - пообещал я.
     - И держись подальше от нью-йоркских женщин. Я ревнивая.
     - Знаю, - я рассмеялся и вошел в здание.
     Но аэропорт закрыли из-за тумана, а в час ночи по радио объявили, что до утра все рейсы отменяются. Я" поймал такси и поехал домой.
     Она крепко спала, свернувшись клубочком, сбросив с себя простыню. Такая по-детски беззащитная, что я поневоле улыбнулся. Вместо меня могли бы прийти грабители, а она бы не заметила никакой разницы. Я поднял простыню, осторожно укрыл ее.
     Разделся в темноте, прошел в ванную, закрыл дверь, прежде чем зажечь свет.
     Включил воду, бросил рассеянный взгляд на ее туалетный столик. Обычно его заполняли многочисленные флаконы и тюбики. Сегодня к ним добавилось кое-что новое: чайная ложка, обожженные спички, шприц.
     Рядом со шприцем лежал маленький конверт. Я взял его, заглянул внутрь. Увидел несколько пакетиков. Достал один, раскрыл. Его наполнял белый порошок. Я коснулся порошка пальцем, сунул его в рот. Язык онемел от горечи. Героин.
     И тут все встало на свои места. Ее нервный срыв в день, когда не пригнали машину. Странный взгляд в тот вечер, когда она попросила забрать ее. Временами невнятный выговор, словно язык у нее стал втрое толще.
     Для всего этого только марихуаны не хватило бы.
     И все же я не мог в это поверить.
     Схватил полотенце, сунул под горячую воду, отжал и вернулся в спальню. Сдернул с нее простыню. Зажег все лампы.
     Она в испуге проснулась.
     - Стив!
     Я схватил ее за запястье, вытянул руку. И начал тереть мокрым полотенцем локтевой сгиб.
     Она попыталась вырваться.
     - Стив! Ты сошел с ума?
     Не отвечая, я крепко держал ее за руку. Грим остался на полотенце. Я же смотрел на белую кожу. Со следами от уколов. Вдоль лилово-синих вен.
     Я швырнул полотенце на пол.
     - Черт побери! Ну какая же ты дура!
     Моя Дорогуша была наркоманкой.

Глава 12

     Я сидел у стойки бара в гостиной, с бокалом виски в руке. Услышал ее шаги. Но не повернулся.
     Она подошла, села рядом.
     - Стив?
     Я не посмотрел на нее.
     - Что?
     - Я не наркоманка. Честное слово. Я колюсь лишь когда мне одиноко. Тебя нет, а уснуть я не могу.
     - Не лги мне, Мириам, - я повернулся к ней. - Я насчитал на левой руке восемь проколов. Сколько их на правой?
     - Я могу в любой момент отказаться от героина.
     - Кого ты хочешь обмануть, Мириам? Ты хоть раз пыталась?
     - Я тебе докажу, - она раскрыла ладонь, показала мне маленькие пакетики. Соскользнула со стула, обошла стойку бара. Пустила воду и начала высыпать в раковину содержимое пакетиков.
     Я перегнулся через стойку, взял у нее один пакетик.
     Открыл и попробовал, что же внутри. Пищевая сода. Пакетик я вернул ей.
     - Мне еще не доводилось встречать наркомана, который мог бы высыпать свой драгоценный "порошок" в раковину.
     Она уставилась на меня. Выключила воду.
     - Я тебя люблю. Ты это знаешь?
     - Конечно, - голос мой сочился сарказмом. - Но еще больше ты любишь героин, - я добавил в бокал шотландского, пересек комнату, сел на диван, лицом к окну. Передо мной сверкали огни Лос-Анджелеса. Но сегодня их вид ничем не радовал меня.
     Она подошла, встала передо мной.
     - И что ты намерен делать?
     - Ничего, - я посмотрел на нее. - Это твои трудности, не мои.
     Ее глаза наполнились слезами.
     - Не отталкивай меня, Стив, - она опустилась передо мной на пол, обхватила руками мои колени. Тело ее затряслось от рыданий. - Помоги мне, Стив. Пожалуйста, помоги.
     Она схватила мою руку, начала покрывать ее поцелуями. Горячие слезы жгли кожу.
     - Помоги мне, помоги, помоги, - бормотала она.
     Я глянул на нее. И чуть не заплакал сам. В конце концов, совсем недавно она была еще девочкой. Я погладил ее по волосам.
     Она поймала мою руку, приложила к щеке.
     - Что же мне делать? - голос ее переполнял ужас.
     Я молча смотрел на нее.
     - Скажи мне, Стив.
     - У тебя три возможных пути. Но ни один тебе не понравится.
     - Скажи мне, Стив.
     - Во-первых, ты можешь вернуться в Нью-Йорк и сказать родителям. Они тебе помогут.
     - Нет. Мама умрет, если узнает.
     - Во-вторых, уехать в Англию и встать там на учет.
     По крайней мере, ты будешь получать наркотики под врачебным контролем.
     - Нет. Я не хочу уезжат