должна была дать вам понять, что мы ни  за  что
не согласимся находиться в подчинении  вашего  начальника  штаба.  Это  не
обсуждается. Можем ли мы помочь вам как-либо иначе?
     -   Боюсь,   что   нет,   раз   вы   отказываетесь    воспользоваться
покровительством в соответствии с международным правом. Так что я вынужден
разрубить узел. Вам известно, что существует  такая  вещь,  как  право  на
реквизицию имущества?
     -  Известно.  А  что,  разве  Великобритания  и  Россия  находятся  в
состоянии войны?
     - Нет, но есть нюансы. Позвать моего юрисконсульта?
     - Мне это не нужно. Мой юрисконсульт здесь:  доктор  Зебадия  Картер,
консультант по международному праву.
     - Доктор Картер? А, ерунда! Мой друг Зеб. Зеб, вы поделитесь  с  нами
сведениями о праве на реквизицию?
     - Пожалуйста, губернатор. Нюанс, который вы имели в виду,  состоит  в
том, что  упомянутое  право  действительно  не  только  в  период  военных
действий как таковых,  но  и  в  случае  необходимости  экстренной  защиты
государственных интересов - как, например, при вашем нынешнем конфликте  с
русскими.
     - Именно так!
     -   Право   на   реквизицию   применялось   при   весьма    различных
обстоятельствах, но в  принципе  речь  идет  о  праве  суверенной  державы
реквизировать  средства  иностранного  государства,  обнаруженные  на   ее
территории, и использовать таковые в случае военной или  иной  аналогичной
необходимости. По  миновании  необходимости  реквизированные  транспортные
средства подлежат  возвращению  с  уплатой  надлежащей  арендной  платы  и
возмещением нанесенного ущерба. Право реквизиции не  приложимо  к  личному
движимому имуществу, а также к  одушевленным  лицам.  Такова,  в  общем  и
целом, суть дела. Так как, нужен вам ваш юрисконсульт?
     - Пожалуй, нет. Как вы считаете, капитан Берроуз?
     - Он нам не нужен. Вы намереваетесь реквизировать мой корабль?
     - Капитан... Я вынужден! - Берти чуть не плакал.
     - Губернатор, вы имеете на это законное право. Но вы подумали о  том,
как вы будете им управлять?
     - Могу я ответить на этот вопрос, губернатор?
     - Давай, Скриппи.
     -  Капитан   Хильда,   у   меня   необычная   память.   Ее   называют
"фотографической", но я запоминаю  и  звуки  тоже.  Я  уверен,  что  смогу
самостоятельно повторить все действия по управлению кораблем,  проделанные
вчера ночью, - а этого будет вполне достаточно для наших нужд.
     Я вся вскипела. А  тетя  Хильда  улыбнулась  бригадиру  и  промолвила
любезней, чем когда-либо:
     - Вы проявили к нам исключительную внимательность, Скриппи. Вы милый,
обаятельный, заботливый, тактичный гнусный шпик. Из тех,  что  собственную
жену продадут в порт-саидский  бордель.  В  остальном  же  вы  практически
безупречны.
     - Безупречней не бывает! - Это включился мой папочка. - Встретимся  с
вами  позже,  Джоунз,  когда  и  где  пожелаете.  Оружие  любое,   включая
рукопашную.
     - А потом встретитесь со мной, если от вас  после  Джейка  что-нибудь
останется, - сжал кулаки мой муж. - Надеюсь, что вы выберете рукопашную.
     - Я  запрещаю  подобные  действия,  -  вмешался  Берти,  -  на  время
чрезвычайной ситуации и после таковой на подведомственной мне территории и
до тех пор, пока Херд-Джоунз находится на службе Его Величества  под  моим
началом.
     - Юридически вы действуете правильно, Берти, - сказала тетя Хильда. -
Но согласитесь: их спровоцировали.
     - Нет, мадам! Херд-Джоунза не в чем упрекнуть. Я пытался добиться  от
вас сотрудничества на любых условиях. Вы отказались.  Теперь  Херд-Джоунзу
придется летать на чужом корабле самому, и это  может  стоить  ему  жизни.
Тогда он погибнет героем. Вы были неправы, назвав его столь оскорбительно.
     - Я и о вас невысокого мнения,  Берти.  Вы  вор.  Вы  крадете  у  нас
единственную надежду на будущее.
     - Он безусловно вор! - взвилась я. - Губернатор, я вас  отлуплю  -  я
вас просто убью, причем голыми руками. У меня черный пояс  по  трем  видам
борьбы. И вы от меня  не  спрячетесь  за  своей  должностью  и  за  своими
законами, которыми вы как хотите, так и воротите.  -  Я  потерла  руку  об
руку, как перед схваткой. - Трус. Два труса. Развесили на  груди  ленты  и
хвастаются своим геройством.
     - Астронавигатор!
     - Да, капитан.
     - Отставить. Берти, согласно праву реквизиции мы имеем право  забрать
с борта наше имущество. Я настаиваю на  присутствии  свидетеля,  чтобы  вы
знали, что мы не повредили корабль. Если бригадир сумеет управлять им,  то
он будет  передан  ему  в  безукоризненном  состоянии.  Однако  в  корабле
находятся мои драгоценности и многие другие вещи: мне необходим свидетель.
Вы, сэр. Моя падчерица несомненно  способна  убить  голыми  руками  вас  и
любого человека такого же сложения, как она сама, либо несколько  крупнее.
Но я гарантирую вам безопасность. Может  быть,  вы  потребуете  письменной
гарантии?
     Берти покачал головой:
     - Вы же понимаете, что  у  меня  нет  времени  выступать  свидетелем.
Возьмите кого-нибудь другого.
     - Я не гарантирую безопасность никому другому. Свидетелем должен быть
кто-то из тех, кто ездил с нами: никто другой не  поймет,  в  чем  мог  бы
заключаться саботаж. Так что либо вы, либо Херд-Джоунз...  Но  Херд-Джоунз
не выйдет из корабля живым. Он восстановил  против  себя  троих  из  числа
самых опасных киллеров двух вселенных. Они шутить не будут.
     - Тот из вас, кто пойдет в корабль, освобождается под честное  слово,
остальные будут находиться здесь.
     -  Минуточку,  губернатор,  -  сказал  мой  муж.  -  Вы  говорите  об
освобождении, следовательно, мы пленники. Капитан, по-моему,  самое  время
зачитать вслух нашу охранную грамоту, полученную  от  генерал-губернатора.
Вы только  посмотрите,  сколько  раз  этот  якобы  "офицер  и  джентльмен"
ухитрился нарушить свое слово - и письменные гарантии своего государя.  Он
нарушил все три обязательства,  данные  каждому  из  нас  четверых.  Итого
двенадцать раз. Прямо-таки русский счет.  Личная  безопасность  на  уровне
дипломатической неприкосновенности, право уехать в любое  время,  обещание
не разлучать нас без нашего желания. А теперь ему нужны заложники. Фу!
     - Я ничего не нарушил, - возразил Берти.
     - Ложь, - отпарировал мой муж.
     - Все вы здесь в полной безопасности...  до  тех  пор,  пока  нас  не
завоюют русские.  Слово  "освобождение"  я  употребил  по  ошибке:  вы  не
пленники. Вы можете оставаться все вместе -  жить  в  Комнатах  Принцессы,
если хотите. Если не пожелаете, то в любом жилище  на  подконтрольной  мне
территории. Вы можете  покинуть  нас  в  любое  время.  Но  вы  не  должны
приближаться  к  реквизированному  летательному  аппарату  Капитан,   ваши
драгоценности будут в полной сохранности. Но разгрузку произведут другие.
     - Берти...
     - Что... Хильда?
     - Дорогой мой, вы и упрямы, и глупы.  Вы  не  сможете  открыть  двери
нашей машины, не говоря уж о том, чтобы  ею  управлять.  Если  попытаетесь
взломать ее силой, на ней больше никто  никогда  не  полетит.  Я  признала
законность вашего права на реквизицию. Но вы делаете все для  того,  чтобы
это право невозможно было применить. Примите от меня гарантию безопасности
и идите с нами как свидетель -  либо  эта  машина  будет  стоять  там  без
движения, пока не придут русские, а мы будет жить в роскоши в этом дворце.
Вы прекрасно знаете, что право уехать в любой момент ничего не  стоит  без
нашего  транспортного  средства.  Так  вот,  спрашиваю  в  последний  раз:
сделаете вы так, как я предлагаю,  или  будете  понапрасну  тратить  столь
дорогие в военное время минуты на попытки открыть  машину  самостоятельно?
Решайте, я больше  спрашивать  не  стану.  Отвечайте  "да"  или  "нет",  и
побыстрее, пожалуйста!
     Берти прикрыл лицо руками:
     - Хильда, я не спал всю ночь. И Скриппи тоже.
     - Знаю, дорогой мой. Я это поняла, как только мы вошли. Так  что  мне
придется помочь вам принять  решение.  Дити,  проверь  свою  сумочку.  Там
кое-чего недостает.
     Я поспешно проверила содержимое сумочки, не понимая, что она имеет  в
виду. Потом заметила, что секретный кармашек на ощупь уже не твердый,  как
ему полагалось бы.
     - Ой! Так он у тебя?
     - Да, Дити. - Тетя Хильда сидела так - она сама выбрала это место,  -
что и Берти, и Скриппи были у нее под прицелом, мы же трое на  линии  огня
не находились. - Я  говорила  о  троих  киллерах.  Теперь  перед  вами  их
четверо... в звукоизолированной комнате, запертой на задвижку  изнутри.  -
Когда это она успела вытащить мой шкодовский пистолетик? Во всяком случае,
сейчас он был у нее в руках, направленный на  наших  хозяев.  -  Берти,  я
делаю выбор за вас. Вы принимаете мои  гарантии  безопасности.  Подумайте,
как мало шансов на то, что кто-нибудь обнаружит ваши трупы  за  то  время,
которое понадобится, чтобы сбежать вниз  по  лестнице  и  оказаться  возле
нашей машины.
     Скриппи бросился на Хильду. Я подставила ему подножку, ударила его по
левой коленной чашечке как только он упал, и сказала:
     - Не двигаться, шпик! Следующим  ударом  я  тебя  прикончу!  Капитан,
Берти уже опомнился? Или мне им заняться? Я бы не хотела убивать Берти. Он
устал, расстроен и плохо соображает. И Скриппи ведь тоже придется убить. А
он же не виноват, что у него эйдетическая память, как и я не виновата, что
у меня часы в голове. Скриппи, я разбила  вам  коленную  чашечку?  Или  вы
сможете идти, если я дам вам встать?
     - Смогу. У вас быстрая реакция, Дити.
     - Знаю. Капитан! Какие планы?
     - Берти, вы принимаете мои  гарантии  безопасности.  Мы  выходим  все
вместе, вы двое в окружении нас четверых, смеясь, беседуя и направляясь  к
нашей машине - и если кто-нибудь подойдет близко, вы двое  мертвецы.  Один
получит свое вот из этого...
     - А другой вот из этого. - Это сказал мой муж, продемонстрировав свой
короткоствольный "полицейский специальный".
     - Зебби! Что я вижу! Как нехорошо! Джейкоб, может,  и  ты  что-нибудь
припрятал?
     - Только вот это. - У папы в руках оказался его охотничий нож.
     - А ты, Дити?
     - У меня было, но теперь оно у тебя. Однако у меня осталось еще  пять
орудий убийства.
     - Пять?
     - Две руки, две ноги и голова. Скриппи, я  должна  вас  обыскать.  Не
трепыхайтесь... а то больно будет! Берти, нечего  тянуться  к  столу,  все
равно вы не убьете нас четверых раньше, чем мы убьем вас. Папа,  не  трать
время на пистолет, или что там в столе у Берти. Давайте  выйдем  отсюда  с
шутками и смехом, как приказала капитан. О, Скриппи, это  еще  не  больно,
когда будет больно, будет гораздо больнее. Капитан, дать ему встать?
     - Бригадир Херд-Джоунз, будете ли вы соблюдать гарантии безопасности,
данные нам вашим начальником? - спросила тетя Хильда.
     - Бригадир, я приказываю вам соблюдать их, - мрачно произнес Берти.
     Скриппи  ответил  с  небольшой  задержкой  -  может  быть,  переводил
дыхание, а может, потому, что до него вообще не все доходило сразу:
     - Слушаюсь, сэр.
     - Спасибо, Скриппи, - сказала тетя Хильда. -  Мне  ужасно  неприятно,
что я наговорила вам резкостей...  но  у  меня  нет  мускулов,  приходится
драться словами. Зебби, обыщи Берти. Только быстро, мы  уходим.  Я  выхожу
первой, под руку с Берти.  Затем  Дити,  под  руку  со  Скриппи  -  можете
опираться на нее, если вам нужно, она сильная. Помоги  ему  встать,  Дити.
Джейкоб и Зебби идут сзади. Берти, если кто-нибудь подойдет к нам  близко,
или если вы либо Скриппи попытаетесь подать кому-нибудь сигнал, или если в
нас чем-нибудь прицелятся - вы двое  умрете  первыми.  Мы,  конечно,  тоже
погибнем. Но заберем с собой многих. Каков, по-вашему, будет  общий  итог?
Двое да четверо... затем пятеро? Шестеро? Дюжина? Или больше?

     К подножию лестницы  мы  спустились  за  сорок  семь  секунд,  до  Аи
Плутишки добрались за тридцать одну, и  за  это  время  я  состарилась  на
семьдесят восемь лет. Скриппи действительно опирался на меня, но я  делала
вид, что все как раз наоборот, а он героически улыбался и  пел  вместе  со
мной "Гаудеамус игитур". Хильда развлекала Берти песней "Шельмец  король",
что его, похоже, сразу и шокировало, и смешило. Под руку она  его  держала
несколько странным образом, и я поняла, что,  если  что-нибудь  пойдет  не
так, она немедля всадит ему под мышку двадцать четыре отравленные иголки.
     Нас никто не потревожил. Берти больше десятка раз брал под козырек  в
ответ на приветствия окружающих.
     Но у самой Аи мы наткнулись на непредвиденное. Нашу  Умницу  окружала
четверка вооруженных солдат. У правой двери торчал толстый  дурак  Морсби,
ужасно довольный собой. Когда  мы  подошли  вплотную,  он  отдал  честь  -
разумеется, не нам, а Берти.
     Берти ему не ответил.
     - Как это понимать? - спросил он, показывая пальцем. К корпусу Аи  на
стыке между дверцей и стенкой была прилеплена  печать  Его  Императорского
Величества.
     - Губернатор, - ответил Морсби, - я прекрасно  понял  вас,  когда  вы
сказали, что у меня много других дел. Умный понимает с полуслова,  не  так
ли?
     Берти молчал. Морсби продолжал держать руку под козырек.
     - Генерал-майор Морсби,  -  произнес  Берти  так  тихо,  что  я  едва
расслышала.
     - Да, сэр?
     - Идите к себе. Пришлите мне свою шпагу.
     Мне показалось, что толстый генерал сейчас сойдет на нет,  как  сошла
на нет Злая Ведьма из Страны Оз, когда Дороти  окатила  ее  из  ведра.  Он
опустил руку и поспешно удалился.
     Все вели себя так, как будто ничего не произошло Хильда сказала:
     - Ая Плутишка, открой правую дверцу.
     Ая открыла. Печать сломалась.
     - Берти, нам понадобятся люди для переноски вещей. Я не  хочу,  чтобы
наше имущество валялось на улице.
     Он с удивлением посмотрел на нее с высоты своего роста:
     - Разве война кончилась?
     - Войны  не  было.  Берти.  Но  вы  пытались  распоряжаться,  а  мной
распоряжаться нельзя. Вы реквизировали это судно: юридически оно  ваше.  Я
настаивала лишь на том, чтобы  именно  вы  были  свидетелем  при  выгрузке
нашего имущества. Вас пришлось долго уговаривать.
     - Уговаривать?
     - Некоторых уговорить  труднее,  чем  других.  Скрипни,  извините  за
коленку.  Вы  доковыляете  обратно?  Или  достать  вам  каталку?  Коленка,
наверное, опухла.
     - Ничего, перетерплю. Но с вами, Дити, шутки плохи.
     - Скриппи,  -  сказал  генерал-губернатор,  -  вернитесь  во  дворец,
поймайте  первого  встречного  и  прикажите   ему   организовать   команду
грузчиков. Хильда, десяти человек хватит?
     - Лучше двадцать. И еще человека четыре вооруженной охраны.
     - Двадцать грузчиков  и  четверо  вооруженных  часовых.  Передав  это
распоряжение, назначьте старшего по званию начальником и залезьте в  ванну
с горячей водой.
     - С холодной водой.
     - Что, Хильда? С холодной?
     - Горячую можно только в том случае, если в ней будет  много  морской
соли. Если нет, то от ледяной воды опухоль спадет  скорее,  хотя  и  будет
неприятно. Но недолго. Ледяная вода приглушит боль  и  снимет  опухоль.  К
утру будете в порядке. Если Дити не сломала кость.
     - О, надеюсь, что нет! - выпалила я.
     - Скриппи, сделай, как велит капитан Хильда.
     - Сделаю. Ледяная вода. Бр-р-р-р-р!
     - Поторапливайся. Но не забудь организовать грузчиков.
     - Иду, сэр.
     - Берти, прошу вас. - Хильда вошла в машину. Губернатор вошел  следом
и  начал  было  что-то  говорить,  но  Хильда  прервала  его:  -  Джейкоб,
выкладывай вещи сюда по одной, а Зебби будет сверять их со списком. Берти,
у меня припасено кое-что для  Бетти,  лучше  отдам  вам  сейчас,  пока  не
набежали эти люди.  Помогите  мне  открыть  этот  люк,  или,  может,  Дити
откроет. Ая Плутишка, закрой двери, АЯ, ПРЫГ, АЯ, ПРЫГ, АЯ,  ПРЫГ.  Берти,
раздевайтесь догола. - Левой рукой она  держалась  за  ручку  двери,  а  в
правой держала мой пистолетик, направленный ему в лицо.
     - Хильда!
     - Капитан Хильда, пожалуйста: я на своем  корабле,  корабль  в  пути.
Раздевайтесь до нитки. Берти: я не так доверчива, как  Зебби.  Подозреваю,
что вы припрятали оружие, которого  он  не  нашел.  Ая,  прыг.  Побыстрее,
Берти: будете в невесомости без бонина  до  тех  пор,  пока  не  окажетесь
голым. Зебби, ему может понадобиться помощь. Или принуждение.
     Понадобилось и то и другое. Но одиннадцать минут спустя Берти был уже
в папином плаще, а его одежда находилась на корме  за  переборкой.  Оружия
Зебби не нашел, но рисковать тетя Хильда не желала. В конце концов мы  все
пристегнулись, причем Берти сидел между мной и капитаном.
     - Вниманию всех, - сказала Хильда, - доложить о готовности к выходу в
космос.
     - Капитан тетя, мы уже в космосе.
     - Но совершенно к этому не готовы. Астронавигатор.
     - Ремень пристегнут. Готова.
     - Первый пилот.
     - Дверца на герметичность проверена. Незакрепленного  имущества  нет:
одежду Берти я упаковал  вместе  с  постельным  бельем.  В  запасе  четыре
заряженных энергопакета. Горючее ноль целых семьдесят сотых. Все системы в
исправности. Готов.
     - Второй пилот.
     - Ремень затянут. Континуум-аппаратура готова к действию.  Дверца  на
герметичность  проверена.  Если  пробудем  в  невесомости  долго,  то  мне
потребуется бонин. К выходу в космос готов.
     - Астронавигатор, три таблетки от тошноты: капитану, второму  пилоту,
пассажиру. Пассажир.
     - О! Да, конечно. Ремень затянут.
     - Капитан сообщает: ремень пристегнут. К выходу в космос готова.  АЯ,
ТЕРМИТ.
     На нашем привале у речки только-только всходило солнце.
     - Тетя Хильда, зачем был весь этот цирк,  если  мы  собирались  прямо
сюда?
     - Будешь капитаном, Дити, - узнаешь.
     - Я не буду. Из меня капитана не получится.
     Она не обратила на мою реплику ни малейшего внимания.
     - Генерал-лейтенант Смайз-Карстейрз, пока я не доставила вас домой, я
хотела бы получить от  вас  слово  офицера  и  джентльмена  ни  при  каких
обстоятельствах не предпринимать  никаких  действий,  направленных  против
нас.
     - Разве я попаду домой? Я предполагал, что мои часы сочтены.
     - Вы попадете домой. И у меня  действительно  припасено  кое-что  для
Бетти. Но  от  того,  дадите  вы  слово  или  нет,  зависят  другие  вещи.
Принимайте решение - немедленно!
     Ему потребовалось шесть секунд. Тетя Хильда ждала.
     - Даю слово. Ни при каких обстоятельствах  не  предпринимать  никаких
действий, направленных против вас.
     - Я удивлена. Берти. Это ведь не  в  традициях  вашего  офицерства  -
давать подобные обязательства, не так ли?
     - Да, не в традициях. Но я счел, что мой единственный шанс  послужить
своему государю состоит в том, чтобы дать слово. Я прав?
     - Совершенно правы, Берти. Теперь у вас есть  возможность  попытаться
уговорить  меня  поддержать  вас   в   вашей   кризисной   ситуации.   Ваш
король-император нам не принц: мы на принцев не полагаемся. Любить русских
у нас оснований нет, того единственного русского,  что  стал  нам  поперек
дороги, мы отлупили. Чем  британская  колония  лучше  русской?  Вот  и  не
рассчитывайте, что мы так прямо сразу бросимся вам на помощь.
     Сказав это, тетя Хильда занялась нами:
     - Приказы остаются в силе: по двое, один с оружием. Дити  и  я  будем
готовить бутерброды и кофе для растущих мальчиков, которые не помнят,  как
они неслись три часа назад. Один человек постоянно охраняет машину. Берти,
назначаю на этот пост вас. Винтовкой пользоваться умеете?
     - Как? - сказал Зебадия. - Ты вооружаешь его?
     - Первый пилот, если я правильно вас поняла, вы подвергаете  сомнению
правильность моего решения Если вам удастся убедить меня, что я не  права,
у нас появится новый капитан  даже  раньше,  чем  я  планировала.  Могу  я
ознакомиться с вашими доводами?
     - Шельма, я не собирался тебя задевать.
     - А  я  во