сидели за ленчем.  Прикинув  время  полета,  ты
вполне убедишься, что она уже была у  Восточных  ворот  города,  когда  мы
покидали Правительственный Комплекс... Вот она  и  появилась  в  "Раффлзе"
буквально за секунду до нас. И это оказалось очень-очень кстати,  так  как
без нее нам была бы крышка. Я так полагаю.
     - Она, что же, тоже полезла в драку?
     - Нет, она потащила  тебя  в  номер,  дав  мне  возможность  прикрыть
отступление. И все, что ей понадобилось здесь - так это чтобы ты  отшлепал
ее по попке. Пути Господни неисповедимы, дорогой. Для каждого мазохиста Он
создает своего садиста, не так ли? А браки, как известно,  совершаются  на
небесах!
     - Промой-ка мылом свой ротик! Я вовсе не садист!
     - Согласна, милый. Я могу исказить отдельные детали, но отнюдь не всю
картину. Гретхен сделала предложение мне, прося твоей руки.
     - О Господи! Это еще как?
     - Все правильно. Она об этом все время думала, расставшись с нами,  и
во всем призналась Ингрид. Та просила меня помочь дочери войти  в  нашу  с
тобой семью, а не создавать нечто отдельное. И меня эта просьба  нисколько
не удивила: я же знаю, насколько велико твое обаяние!
     - Боже мой! И что же ты ей сказала?
     - Сказала, что одобряю,  но,  поскольку  ты  болен,  надо  подождать.
Теперь ты и сам можешь ей ответить, тем более что она находится тут же, на
берегу бассейна.



                                    23

                                    Не откладывай на завтра то, чем можешь
                                 насладиться сегодня.
                                                  Джош Бимингс (1818-1885)

     - Я возвращаюсь в свою палату. Мне нехорошо, - сказал я,  покосившись
на крапчатую от солнца и листвы воду бассейна. - Не вижу никакой Гретхен.
     - Прямо  напротив  и  правее.  Видишь,  сидят  рядышком  блондинка  и
брюнетка. Гретхен - блондинка.
     - Вот уж не рассчитывал, что она может оказаться брюнеткой, - буркнул
я, вглядываясь.
     И тут брюнетка помахала нам рукой. Поняв, что это Ксия,  я  махнул  в
ответ.
     - Давай присоединимся к ним, Ричард. Оставь трость и вещи на скамейке
- здесь их никто не тронет.
     Хэйзел скинула сандалии и положила сумку поверх моей палки.
     - А душ? - спросил я.
     - Ты вполне чист, - ответила она. -  Минерва  выкупала  тебя  сегодня
днем. Нырнем? Или войдем потихоньку?
     Мы нырнули одновременно. Хэйзел скользила под водой,  как  тюлень.  Я
оставлял за собой впадину, в какой  могла  разместиться  целая  семья.  Мы
вынырнули прямо перед  Ксией  и  Гретхен,  заключивших  меня  в  радостные
объятия.
     Мне говорили, что на Тертиусе простуд не бывает, равно как  и  других
инфекций носоглотки, как,  впрочем,  и  тех  болезней,  которые  именуются
"венерическими" и передаются через интимные контакты. Ну что же - на то он
и Тертиус!
     Губы Ксии источали пряный аромат, от Гретхен веяло свежестью, как  от
маленькой девочки, хотя  по  виду  ее  уже  так  не  назовешь.  Я  получил
возможность сравнить эти благоухания: стоило чуть упустить одно,  как  тут
же властно охватывало другое. Снова и снова.
     Наконец им надоело меня теребить, и мы вчетвером вошли в  мелководную
бухточку, заняли места за плавучим столиком,  и  Хэйзел  заказала  чаю  "с
калориями", то есть с маленькими пирожками, сандвичами, сладкими  плодами,
напоминавшими грейпфруты без косточек.
     Я с ходу ринулся в атаку.
     - Гретхен, когда  я  впервые  увидел  вас  менее  недели  назад,  вы,
насколько мне помнится, еще не достигли тринадцати лет. Как же вам удалось
за это время прибавить в росте пять сантиметров, в весе  пять  кило,  а  в
возрасте - не менее пяти  лет?  Отвечайте,  как  на  исповеди,  ибо  любое
сказанное вами слово  контролируется  Тийной  и  может  быть  использовано
против вас в другое время и при других обстоятельствах.
     - Кто здесь упомянул мое имя всуе? Привет, Гретхен! Добро  пожаловать
домой.
     - Привет, Тийна! Вернуться - это так великолепно!
     Я приобнял Ксию.
     - Вы тоже изменились. Помолодели на пять лет. И тоже должны объяснить
это!
     - Насчет меня - никаких загадок. Я же изучала молекулярную биологию и
смогла здесь устроиться на работу в клинику. Они достигли в  этой  области
невероятных успехов. Я работаю в  клинике  Говарда  над  экспериментальной
темой "Джордж". Каждую свободную минуту я провожу в этом бассейне. Ричард,
я научилась плавать! Ведь среди моих земляков лунни этого никто не умел! А
солнце, а свежий воздух! В Конгвилле я сидела взаперти  под  искусственным
светом, дыша консервированным воздухом и торгуясь со всякими  идиотами  по
поводу бумажного хлама. - Она глубоко вдохнула (что  резко  обрисовало  ее
бюст) и выдохнула воздух. - Я же здесь заново родилась! И не  удивительно,
что стала выглядеть моложе.
     - Олл райт, ваши объяснения приняты. Но как же насчет Гретхен?
     - Бабушка Хэйзел, он что, дразнится, что ли? Совсем как Лазарус.
     - Дразнится, дразнится, любушка. Расскажи ему, чем  ты  занималась  и
почему так подросла.
     - Ладно. В то утро, когда мы  сюда  прибыли,  я  спросила  у  бабушки
Хэйзел совета...
     - Не обязательно называть меня "бабушкой", дорогуша!
     - Но ведь Кэс и Пол вас так называют, а я на  два  поколения  моложе!
Они требуют, чтобы я называла их "дядями"!
     - Я покажу этим "дядям"! Нечего тебе знаться с Кастором и  Поллуксом,
Гретхен, они могут плохо повлиять на тебя.
     - Олл райт. Но по-моему, они добры и прекрасны. Хотя и задиры. Мистер
Ричард...
     - Не надо называть меня "мистером".
     - Хорошо, сэр. Так вот, Хэйзел была очень занята  -  ведь  вы  ужасно
болели - и  передала  меня  Морин,  а  та  попросила  Дийти  поучить  меня
"галакте", истории, основам теории шестикоординатного пространства-времени
и описанным в литературе парадоксам. Концептуальная метафизика...
     - Притормозите, Гретхен! Вы меня уморите!
     - Потерпи, Ричард, - посоветовала Хэйзел.
     - Главное, - продолжила Гретхен, - заключается в том, что  Тертиус  и
Луна (я имею в виду нашу Луну, а не здешнюю) находятся на разных временных
осях, под прямым углом друг к другу. И если бы вы были здоровы, я осталась
бы  здесь  с  вами.  Эта  планета  еще  почти  не  освоена,  и  иммиграция
приветствуется. Но  оставалась  проблема  папы  и  мамы  -  они  же  могли
подумать, что я погибла! Поэтому Кас и Пол доставили меня обратно на  Луну
(на нашу Луну, а не ту, что находится на здешней временной оси),  а  Дийти
поехала со мной. И мы прибыли в  "Иссохшие  кости"  вечером  пятого  июля,
меньше чем через час после моего отбытия оттуда на "блошке" Сайласа Торна.
Все были потрясены. Здорово вышло, что Дийти поехала со мной, иначе  я  не
сумела бы уверить родителей в том, что произошло. Впрочем, наши  скафандры
убедили папу больше, чем любые слова. Вы видели, какими  здесь  пользуются
скафандрами?
     - Гретхен, все,  что  я  здесь  видел,  -  это  госпитальная  палата,
"падающая труба" и этот бассейн. Я даже не знаю, где тут почта!
     - М-мм. Да, пожалуй. И все же должна сказать, что  здешние  скафандры
на две тысячи лет опередили лунные. Это и неудивительно, хотя папочка  был
поражен. Ну так вот, Дийти поработала там, и  мне  разрешили  остаться  на
Тертиусе с условием возвращения домой  каждые  год-два  (если  подвернется
оказия!). Дийти обещала с этим помочь, а мама помогла  уговорить  папочку.
Да что говорить - каждый хотел бы эмигрировать с  Луны  на  планету  вроде
Тертиуса, если бы смог! За исключением лишь тех, кто не может расстаться с
низким притяжением. Да, кстати, сэр, как вы находите свою новую ногу?
     - Я только-только приступаю к ее освоению. Но две ноги в любом случае
в восемьсот девяносто семь раз лучше, чем одна!
     - Я понимаю это  так:  она  вам  нравится.  Ну  вот...  значит,  я  и
вернулась сюда и записалась в Корпус Времени.
     - Погодите-ка! Я уже слышал это название.  Рабби  Эзра  сообщил,  что
тоже вступил  в  этот  "Корпус".  Та  озорница  с  красно-рыжими  волосами
заявила, что командует им.  А  теперь  и  вы  туда  записались.  И  это  в
тринадцать лет? Или в нынешнем вашем возрасте? Я что-то запутался.
     - Бабушка! То есть Хэйзел!
     - Да, ей разрешили вступить во вспомогательный женский полк  кадетом,
так как я поручилась, что она уже взрослая. Благодаря этому ее и направили
в школу на Парадоксе. После окончания она была послана  на  Гарпию-вторую,
где прошла необходимую тренировку и поступила в начальную военную школу.
     - А потом мы высадились на Солюс Лейкус на четвертой временной  линии
для ликвидации пространственно-временной коллизии. Там я и заработала шрам
на ребрах, видите? И получила чин капрала. Теперь мне девятнадцать лет (по
бумагам - двадцать, что позволит мне получить звание  сержанта  за  бои  в
Нью-Брунсвике, том, что не на этой временной оси).
     - Гретхен создана для  военной  карьеры,  -  спокойно  констатировала
Хэйзел. - Я знаю, она об этом мечтает.
     - Меня должны направить в офицерскую  школу,  но  отложили,  пока  не
родится мой ребенок... и...
     - Какой ребенок, Гретхен?
     Я посмотрел на ее живот. Былая детская округлость  исчезла.  "Былая",
хотя по моим личным подсчетам для этого  понадобилось  всего  лишь  четыре
дня, а судя по услышанной мной дичи прошло целых  шесть  лет!  Но  никаких
признаков беременности я не увидел. Тогда я посмотрел на ее глаза... и  на
подглазья. Да. Пожалуй, возможно. Похоже на то...
     - Ну что, заметно? Хэйзел поняла сразу. Ксия тоже.
     - На мой взгляд, незаметно.
     (Ричард, сынок, старина, теперь твоя очередь стрелять. Придется  тебе
поменять планы. Ее же нокаутировали, и хотя ты тут ни при  чем,  ведь  это
твое появление так изменило ее жизнь! Отклонило "карму". Ну так  давай.  И
неважно, сколько там бравых и  крепкогубых  молодцов  поработало.  Раз  уж
появится ребенок, стало быть, ей нужен муж, иначе покоя не будет!  Она  не
будет счастливой. А молодая  мама  должна  быть  счастлива.  Черт  возьми,
парень, ты же сочинил не меньше дюжины таких  трогательных  книжек  и  сам
знаешь, что полагается делать. Ну так и сделай это!)
     Вот я и пошел:
     - Послушайте, Гретхен,  вам  так  легко  от  меня  не  отделаться!  В
последнюю пятницу в "Счастливом Драконе" (пусть мне  всего  лишь  кажется,
что это было тогда, хотя по вашему подсчету времени вы на своих "временных
осях"  немало  порезвились!),  так  вот,  в  последнюю  пятницу  по  моему
календарю вы обещали выйти за  меня  замуж.  Это  произошло  в  "Спокойных
сновидениях"  доктора  Чана,  помните,  и...  если  бы  Хэйзел  тогда   не
проснулась, мы бы вашего бэби заделали вместе! Мы с  вами  это  знаем.  Но
Хэйзел не дала этого сделать. - Я поглядел на жену. -  Интриганка!  А  вы,
Гретхен, не вздумайте ни на секунду усомниться во мне: я  не  откажусь  от
женитьбы, даже если кто-то  там  и  "нокаутировал"  вас,  пока  я  валялся
больной! Вы не смеете так думать! Скажи, Хэйзел! Ей не избежать  брака  со
мной, не так ли?
     - Не избежать. Гретхен, решено, ты выходишь замуж за Ричарда.
     - Но, бабушка, я ничего такого не обещала! Не обещала!
     - А он говорит - обещала. В одном я во всяком случае уверена: когда я
проснулась, вы уже собирались  заделать  ребеночка.  Возможно,  мне  тогда
следовало затаиться, как опоссуму. - Моя жена чуточку помолчала.  -  Но  в
чем же дело, милая девочка? Я уже  сообщила  Ричарду  о  твоей  просьбе  в
отношении его и о моем согласии. А теперь он и сам это подтвердил.  Так  в
чем же дело? Ты отказываешься?
     - Ф-фу... - Гретхен обхватила себя руками. - Это когда же было? Когда
мне не стукнуло и тринадцати. И  я  еще  понятия  не  имела,  что  вы  моя
прапрабабушка и называла вас Гвен, помните? И я тогда обо всем  рассуждала
как лунни. Но ведь здесь на Тертиусе никто и не  думает,  есть  ли  муж  у
женщины с ребенком! Вот на второй Гарпии каждая "птичка" имеет  "птенцов",
и лишь у считанных есть мужья. Три месяца назад мы  воевали  в  Фермопилах
[героическое сражение трехсот спартанских воинов во главе с царем Леонидом
против персов (480 г. до н.э.), в котором все греки погибли, но не сдались
врагу] и дали грекам на этот раз выиграть. Нас повела резервный  командир,
поскольку наш полковник... в это время рожала. У нас с этим просто, и зуда
ни у кого не бывает. А в Баррелхаузе, Ричард, у  нас  собственный  детский
приют. И мы вполне можем о себе позаботиться, правда, правда!
     - Гретхен, - твердо заявила Хэйзел, - моя  прапраправнучка  не  будет
расти в приюте. К черту это, дочка! Я сама выросла в приюте и  не  позволю
так поступить с твоим ребенком! И если ты не желаешь войти в  нашу  семью,
то, по крайней мере, позволь усыновить ребенка.
     - Нет!
     Хэйзел закрыла ей рот рукой.
     - Я должна обсудить это с Ингрид.
     - Нет! Ингрид не мой начальник, так же, как ни один из  вас.  Бабушка
Хэйзел, я, когда покинула дом, была ребенком, невинной девочкой, робкой  и
ничего не знавшей о мире. А теперь я не дитя и уже много лет не девушка. Я
- военный ветеран, и меня ничем не испугать. - Она прямо посмотрела мне  в
глаза. - И я не желаю ребенком заманивать Ричарда в брак!
     - Но, Гретхен, вы вовсе не заманиваете меня. Я люблю детей и хочу  на
вас жениться.
     - Хотите? Почему? - спросила она печально.
     Все это выглядело слишком патетично,  требовалось  немного  разрядить
обстановку.
     - Почему я желаю на вас жениться, дорогая?  Чтобы  отшлепать  вас  по
попке и заставить ее порозоветь!
     Гретхен открыла рот, потом  улыбнулась,  и  на  щеках  ее  показались
ямочки.
     - Смешно!
     - Не так ли? Может, ребенок и не такая  уж  приманка  для  брака,  но
шлепки - дело другое! Попытайся я проделать такое с чужой  женой,  муж  бы
запротестовал. А может, и она сама. Или оба.  Дело  рискованное.  Одинокая
девушка, коли ее отшлепать, может попытаться женить на себе, хотя  ничего,
кроме шлепков, ей не достанется. Поэтому женюсь-ка я лучше на  вас:  вы  к
этому привыкли дома, и вам, кажется,  это  по  вкусу!  Кроме  того,  такая
солидная попка вполне это выдержит. Я ведь шлепаю сильно. И грубо!
     - О Господи! Откуда вы взяли, что мне _э_т_о_ нравится? -  (А  почему
твои глазки так потемнели, дорогуша?)  -  Хэйзел,  он  что,  серьезно  это
говорит? И грубо шлепает?
     - Не могла выяснить, милая. Я бы в ответ сломала  ему  руку,  он  это
отлично знает...
     - Неужели, Гретхен, я бы сделал  это  против  чьей-то  воли?  Никаких
неразделенных удовольствий!  Тем  более  что  я  совершенно  бесправен.  Я
займусь этим, только если выйдете за меня.
     - Перестаньте!
     Гретхен вскочила, чуть не  затопив  наш  плавучий  столик,  вышла  из
бассейна и побежала прочь из парка.
     Я смотрел ей вслед, пока она не исчезла из виду. Вряд  ли  стоило  за
ней бежать,  имей  я  даже  две  нормальные  ноги.  Она  унеслась,  словно
спугнутое видение.
     Я вздохнул:
     - Ну что, ма, я попробовал, но ноша оказалась неподъемна!
     - В другой раз, милый. Она же хочет! Вернется.
     Ксия задумчиво заметила:
     - Ричард, вы пренебрегли всего лишь одним словом: "любовь".
     - А что это такое, Ксия?
     - Это единственное слово, какое хочет слышать женщина, когда ее зовут
замуж.
     - Но мне это ничего не объясняет.
     - Ладно, я знаю лишь функциональное определение. Но... Хэйзел, вы  же
знаете Джубал Хэршоу? Члена семьи Сеньора?
     - Много лет. Но какая здесь связь со словом...
     - Она лучше меня определит его суть.
     - Пожалуй.
     - То определение любви, которое, по моему  разумению,  Ричард  должен
был честно использовать в разговоре с Гретхен. Доктор Джубал говорит,  что
слово  "любовь"   подразумевает   субъективные   ощущения,   при   которых
благоденствие другой  личности  непременное  условие  вашего  собственного
счастья. Ричард, мне кажется,  что  вы  именно  это  продемонстрировали  в
отношении Гретхен.
     - Я? Женщина, вы не в своем уме! Я всего лишь стремился загнать ее  в
безвыходную ситуацию, когда смог бы столько шлепать ее по попке, чтобы  та
порозовела. Сильно. Грубо.
     Я выпятил грудь, стремясь показать себя настоящим "мако", но,  боюсь,
это никого не убедило. Слишком еще  я  был  слаб  для  такого  вида,  черт
возьми!
     - Я все поняла, Ричард! Очевидно, чаепитие окончено? Хэйзел,  а  что,
если вы посетите мое жилище? Я так давно не виделась с вами! Я приглашу  и
Чоу-Му, он, наверное, еще не в курсе, что Ричард покинул "Поля Леты"!
     - Неплохая идея, - согласился я.  -  А  нельзя  ли  отыскать  и  папу
Шульца? И еще - не принесет ли одна из вас,  милые  леди,  мою  палку?  Я,
наверное, мог бы и сам обойти бассейн, но не уверен, что стоит рисковать.
     Хэйзел подтвердила:
     - А я уверена: рисковать совершенно не стоит. Ты  достаточно  сегодня
находился. Тийна!
     - Где там бунтуют?
     - Нельзя ли соорудить "ленивый стул"? Для Ричарда?
     - А почему не на троих?
     - Достаточно одного.
     - Сейчас нарисуем. Ричард, вы бы сами поддержали ее, она же  слабеет.
Нашу воительницу нокаутировали!
     У Хэйзел дрогнул подбородок.
     - А я и забыла, что мы тут не одни. Тийна!
     - Не волнуйтесь. Я же ваша подружка, и вы это знаете.
     - Спасибо, Тийна!
     На выходе из бассейна Ксия остановила меня, обвила руками, посмотрела
в глаза и негромко, но достаточно внятно, чтобы привлечь внимание  Хэйзел,
произнесла:
     - Ричард, не так уж часто приходится видеть проявление  благородства.
Я не в положении, да и муж мне не нужен.  Но  если  Хэйзел  вас  отпустит,
можете рассчитывать на медовый месяц со мной в  любое  время.  Да  вы  оба
можете на это рассчитывать! Вы оба настоящие рыцари. И Гретхен это знает.
     И она торжественно меня поцеловала. Освободившись, я ответил:
     - Это не благородство, Ксия! Я просто применяю  нетривиальные  методы
совращения. Видите, как легко вы на них поддались? Хэйзел, подтверди!
     - Ксия, он и вправду по-настоящему благороден!
     - Ну что? - торжествующе воскликнула Ксия.
     - Но он по-глупому боится, что кто-нибудь это поймет.
     - О, чепуха!  Позвольте,  я  расскажу  о  своей  училке  в  четвертом
классе...
     - Сейчас не время, Ричард. Ты еще не отшлифовал эту байку.  Ксия,  он
же мастак рассказывать великолепные постельные истории!
     - Когда не занимаюсь шлепаньем. А ваша попка,  Ксия,  тоже  от  этого
розовеет?


     Как выяснилось, мой недавний "завтрак" имел место после полудня,  так
что в самую пору было ужинать. Вечер оказался весьма приятным, но  в  моей
памяти он сохранился сугубо отрывочно. И вовсе не  из-за  алкоголя:  я  не
пил.  Но  как  узнал  позднее,  пребывание  в  "Полях  Леты"  имеет  некое
последействие, сравнимое с опьянением. "Лета" способна беспорядочно влиять
на память даже тогда, когда пациент  уже  вышел  из  "мертвой  зоны".  Как
долго? А, ладно, - "танстаафл"! Небольшие провалы памяти не  так  пагубны,
как последствия наркотиков.
     Мне вспоминается, что общение было очень приятным. У  Ксии  собрались
все удравшие из "Раффлза": мы с Хэйзел, Чоу-Му, папа Хендрик, Гретхен  (ее
разыскала Тийна, а Хэйзел уломала прийти). Но еще были Кэс и  Пол,  Лэз  и
Лор. Чудные детишки. Куда старше меня, как я узнал потом, но  такие  юные!
Возраст на Тертиусе - понятие растяжимое.
     Квартира Ксии вначале показалась мне совсем маленькой,  но  почему-то
все прекрасно в ней  уместились,  и  вечеринка  удалась  на  славу.  Потом
красноголовые нас покинули,  а  я,  сильно  устав,  прилег  на  кровать  в
спальне. В соседней комнате,  помнится,  шла  какая-то  убийственно-крутая
игра со "штрафами".  Кажется,  Хэйзел  выходила  победительницей,  а  Ксия
проигрывала, в результате чего и, наверное,  в  соответствии  с  правилами
игры она удалилась оттуда и прилегла рядом со мной. Потом то же сделала  и
Гретхен, использовавшая мое левое плечо в качестве подушки,  поскольку  на
правом