к  ним  -  его  лицо  не
выражало ни гнева, ни надежды.
   - Папа, она... - прошептал Поллукс.
   Роджер, будто только что заметив сыновей, обнял поникшие плечи Кастора.
   - Не  забывайте,  мальчики,  что  она  у  нас  совсем  старая.  Мало  кто
возвращается оттуда в ее возрасте.
   Хейзел открыла глаза.
   - Это кто не возвращается?


   Глава 19 БЕСКОНЕЧНЫЙ СЛЕД
   Хейзел воспользовалась методом древних  факиров,  который  в  свое  время
привез на Запад фокусник по имени Гудини. Дыша насколько возможно неглубоко,
она быстро впала в коматозное состояние. Послушать ее, так никакой опасности
вообще не было. Умереть? Какого черта, даже в гробу  нельзя  задохнуться  за
такое короткое время. Пришлось, конечно, положиться  на  Лоуэлла  -  что  он
будет все время звать на помощь, потому что он расходовал меньше  кислорода.
Но сознательно жертвовать жизнью, чтобы спасти мальчика? Смешно! В  этом  не
было нужды.
   Только на следующий день Роджер призвал к себе близнецов.
   - Вы хорошо потрудились на спасательных работах, - сказал он. - Умолчим о
том, что вы бежали из-под ареста.
   - Это не наша заслуга, - ответил Кастор. - Хейзел  все  сделала  сама.  Я
хочу сказать - мы взяли идею  из  ее  сериала,  из  эпизода  с  искривленной
орбитой.
   - Я его, наверно, не читал.
   - Там речь шла о том, как отличить один кусок космоса от  другого,  почти
не  имея  данных,  от  которых  можно   оттолкнуться.   Капитану   Стерлингу
пришлось...
   - Неважно. Я не об этом хотел говорить. Повторяю, вы  хорошо  поработали,
откуда бы ни почерпнули свою идею. Если бы поиск шел обычными  методами,  то
бабушка, безусловно, погибла бы. Вы бываете очень  умными,  когда  захотите.
Почему-то раньше вы не захотели и бросили гироскопы неисправными.
   - Да откуда мы знали, папа...
   - Хватит. - Роджер взялся за пояс, и близнецы заметили на  нем  старинную
деталь одежды - кожаный ремень. Роджер снял его. - Это  принадлежало  вашему
прадеду, а он передал его вашему деду, а он, в  свою  очередь,  передал  его
мне. Не знаю, насколько глубока его история, но можно сказать,  что  на  нем
держится весь род Стоунов. - Роджер сложил ремень  вдвое  и  хлопнул  им  по
ладони. - Все мы, на протяжении многих поколений, сохранили о нем  нежнейшие
воспоминания. Нежнейшие. Все, кроме вас двоих. - Он снова хлестнул ремнем по
ладони.
   - Ты хочешь сказать, что собираешься побить нас этим? - спросил Кастор.
   - Не вижу причин, которые помешали бы мне это сделать.
   Кастор посмотрел на Поллукса, вздохнул и шагнул вперед.
   - Я буду первым - я старше.
   Роджер выдвинул ящик и спрятал ремень туда.
   - Надо было мне им воспользоваться лет десять назад. - Он закрыл ящик.  -
Опоздал.
   - Так ты не будешь этого делать?
   - Я и не говорил, что буду.
   Близнецы обменялись взглядами.
   - Папа-капитан, - сказал Кастор. - Мы предпочли бы, чтобы ты это сделал.
   - Это правда, - поддержал Поллукс.
   - Знаю. Так бы вы отделались от того, что натворили. Теперь вам  придется
с этим жить, как всем взрослым людям.
   - Папа...
   - Ступайте к себе, сэр.
   Когда "Перекати-Стоуну" пришло время улетать на Цереру,  приличная  часть
городского населения столпилась в мэрии, чтобы проститься с  доктором  и  ее
семьей. Остальные прощались по радио - весь город. Мэр Фрайз сказал  речь  и
вручил Стоунам грамоту,  которая  объявляла  их  всех  почетными  гражданами
Рок-Сити отныне и  навеки.  Роджер  Стоун  попытался  ответить,  но  у  него
перехватило горло. Старый Чарли, свежевымытый, плакал открыто. Мид  еще  раз
спела перед микрофоном - на этот раз  ее  мягкое  контральто  не  оскверняла
никакая коммерция. Десять минут спустя "Стоун" ушел с орбиты.
   Как и на Марсе, Роджер оставил корабль на орбите Цереры не у станции  или
спутника - их там не было, - а сам по себе. Хейзел, капитан и Мид слетали на
челноке в Церера-Сити: Мид - посмотреть город, Роджер - сдать руду и  графит
и взять груз выплавленного металла на Луну, Хейзел - по своим делам.  Доктор
Стоун решила  остаться  -  из-за  Лоуэлла:  челнок  был  не  чем  иным,  как
увеличенным скутером с посадочным амортизатором. Близнецы все еще находились
под арестом, и их в город не пустили. Мид, вернувшись, заверила их, что  они
не много потеряли.
   - Все равно  что  Луна-Сити,  только  маленький.  Всюду  толпы  и  ничего
интересного.
   - Она правду говорит, ребята, - подтвердил отец, - так что не  принимайте
близко к сердцу. На следующей остановке увидите Луну.
   - Мы и не переживаем - чопорно заявил Кастор.
   - Нисколько, - поддержал Поллукс. - Согласны подождать до Луны.
   - Не проведете, - усмехнулся Роджер. - Однако через  пару  недель  начнем
прокладывать орбиту домой. Жалко вообще-то. Все-таки это  были  два  хороших
года.
   - Ты говоришь, домой, папа? - вдруг сказала Мид. - Мне кажется, мы и  так
дома. Мы летим на Луну в своем доме.
   - Да? Пожалуй, ты права. Старый добрый "Перекати-Стоун" - наш  дом,  если
разобраться. Мы с ним немало пережили. - Он нежно похлопал по  переборке.  -
Верно, мать?
   Непривычно молчаливая Хейзел встрепенулась:
   - Да, да. Конечно.
   - А ты что делала в городе, мама Хейзел? - спросила доктор Стоун.
   - Я? Да так. Потрепалась со старожилами и отправила эти  дурацкие  серии.
Кстати, Роджер, начинай-ка обдумывать сюжет.
   - Это почему?
   - Я с ними покончила. Возвращаю сценарий тебе.
   - Ладно - только почему?
   - Мне будет не совсем удобно им заниматься. - Хейзел как-то смутилась.  -
Слушайте: никто не будет уж очень против, если я спишусь с корабля?
   - О чем это ты?
   - "Елена Троянская" уходит на Троянцы, а туда зайдет "Веллингтон",  чтобы
взять жидкий водород и пассажира - меня. Я лечу на Титан. - Никто  не  успел
возразить, а Хейзел продолжала: - Да не смотрите вы на меня  так.  Я  всегда
хотела увидеть Кольца вблизи -  руками  их  пощупать.  По-моему,  это  самое
потрясное зрелище в Системе. Я всерьез задумалась об этом, когда там - ну вы
знаете где -  стало  малость  душновато.  Я  сказала  себе:  Хейзел,  ты  не
молодеешь. Хватайся за первый же шанс, который тебе подвернется. Один шанс я
уже упустила, когда тебе, Роджер, было три года. Хороший был шанс, но они не
брали ребенка - ну и вот. А теперь я лечу. - Хейзел помолчала и рявкнула:  -
Да что это вы точно на похоронах! Я вам больше не нужна. Я  хочу  сказать  -
Лоуэлл теперь подрос, и с ним не так трудно.
   - Мне ты всегда будешь нужна, мама Хейзел, - спокойно сказала Эдит.
   - Спасибо, но это неправда.  Я  научила  Мид  всему,  что  сама  знаю  по
астрогации. Она хоть завтра могла бы получить работу в  "Четырех  Планетах",
если б они не воротили нос от женщин-пилотов. Близнецы - ну, эти впитали всю
мерзость, которую я им могла передать, и выдержат в любой драке. А с  тобой,
сынок, я покончила, когда ты еще носил короткие штанишки - с тех пор ты  сам
меня воспитываешь.
   - Мать?
   - Что, сын?
   - В чем истинная причина? Почему ты хочешь уйти от нас?
   - Почему? А почему людей тянет куда-то? Зачем медведь идет  вокруг  горы?
Да посмотреть, что там! Я никогда не видела Колец - вот тебе и причина. Весь
человеческий род на этом стоит - смирные остаются  дома,  а  бойкие  шастают
повсюду да ищут, во что бы им влипнуть. Это свойственно человеку.  Не  нужна
для этого причина, как и плоскому коту не нужна  причина,  чтобы  мурлыкать.
Зачем вообще все?
   - Когда ты вернешься?
   - Может, и никогда. Мне нравится невесомость. Совсем не надо тратить сил.
Вот посмотрите на старого Чарли. Знаете, сколько ему лет? Я навела справки -
ему по меньшей мере сто  шестьдесят.  В  моем  возрасте  это  вдохновляет  -
чувствуешь себя девчонкой. Я еще успею кое-что повидать.
   - Конечно, мама Хейзел, - сказала доктор Стоун.
   Роджер повернулся к жене.
   - Эдит!
   - Да, дорогой?
   - Что скажешь?
   - А зачем нам, собственно, непременно возвращаться теперь на Луну?
   - Я так и думал. А как же Мид?
   - Я?
   - Они полагают, что ты созрела для замужества, солнышко, - сухо  вставила
Хейзел.
   Доктор Стоун слегка кивнула, глядя на дочь. Мид удивилась и сказала:
   - Hyy! Мне не к спеху.  И  потом,  на  Титане  есть  база  Патруля.  Там,
наверно, полно молодых офицеров.
   - Исследовательская база, солнышко, - ответила Хейзел, - и  работают  там
ученые, посвятившие себя науке.
   - Может быть, когда я ими займусь, они не будут  целиком  посвящать  себя
науке?
   - Ребята? - обратился отец к близнецам.
   - Мы что, получили право голоса? - ответил за двоих  Кастор.  -  Конечно,
за!
   Роджер ухватился за стойку и подтянулся.
   - Решено. Хейзел, Мид, ребята - принимайтесь за расчет орбиты. А я  начну
вычислять отношение масс.
   - Нет, сынок, меня уволь.
   - Что так?
   - Ты не смотрел, почем у них тут водород?  Раз  мы  выходим  на  кометную
орбиту к Сатурну вместо тангенциальной к Земле, пора  мне  назад  в  соляные
копи. Запрошу  из  Нью-Йорка  аванс,  а  потом  разбужу  Лоуэлла,  и  начнем
проливать кровь.
   - Что ж, ладно. Остальные - внимательней с десятичными знаками!
   Все посты корабля были приведены в  готовность.  Мид  в  кресле  стажера,
поставленном за креслами командира и  второго  пилота,  уже  начала  отсчет.
Роджер покосился на мать и шепнул:
   - Ты чему улыбаешься?
   - Пять! Четыре! - выпевала Мид.
   - Так просто. Когда доберемся до Титана, надо будет...
   Ее голос потонул в реве двигателя. "Стоун" задрожал и понесся  вперед,  к
Сатурну. А за ним следовали сотни, тысячи, cotни тысяч неугомонных  бродячих
странников: на Сатурн... на Уран... на Плутон... и так они будут катиться до
самых звезд, до края Вселенной.



перевод с английского Н. Виленской




                             Роберт ХАЙНЛАЙН

                              ДЕТИ МАФУСАИЛА




                               ЧАСТЬ ПЕРВАЯ


                                    1

     - Мэри, не выйти за него замуж - это просто глупость!
     Мэри Сперлинг подсчитала итог и, прежде чем ответить, подписала чек.
     - У нас с ним слишком большая разница в возрасте,  -  сказала  она  и
убрала чековую книжку. - И вообще, я не хочу обсуждать  с  тобой  подобные
вещи. Порой мне кажется, что ты вмешиваешься не в свои дела.
     - Чепуха! Ты просто увиливаешь от ответа. Тебе  сейчас  что-то  около
тридцати... а с годами ты не станешь привлекательнее.
     Мэри невесело усмехнулась:
     - Я знаю!
     - Борку Вэннингу чуть больше сорока, и он всеми уважаемый  гражданин.
Лови момент!
     - Лови сама. А мне нужно бежать. Пока, Вэн!
     - Пока, - отозвалась Вэн и долго еще нахмурившись смотрела на  дверь,
за  которой  исчезла  Мэри.  Ей  ужасно  хотелось   знать,   почему   Мэри
отказывается от такого дара судьбы, как почтенный Борк Вэннинг. Не  меньше
интересовало ее и то, куда и  зачем  отправилась  сейчас  Мэри,  но  рамки
приличий удерживали ее от чрезмерного вмешательства в жизнь окружающих.
     Мэри, в свою очередь, желала оставить в тайне, куда она направляется.
Выйдя на улицу, она вызвала свой кар из робопарка, села в него  и  набрала
комбинацию Северного побережья. Дождавшись, пока  не  появится  просвет  в
бесконечном потоке машин, двигавшихся по дороге,  кар  вырулил  на  полосу
скоростного движения и  помчался  на  север.  Мэри  откинулась  на  спинку
сиденья.
     Достигнув заданного района, машина замедлила  ход  и  подала  сигнал,
требуя дополнительных инструкций.  Мэри  проснулась  и  выглянула  наружу.
Справа в окружающей ее темноте еще более темным пятном  выделялась  ровная
гладь озера Мичиган. Мэри просигналила дорожному контролю, попросив помочь
перебраться на местную линию. Ее машина была немедленно переведена туда, и
ей разрешили перейти на  ручное  управление.  Она  открыла  отделение  для
перчаток.
     Регистрационный номер, автоматически зафиксированный при переходе  ее
машины на неконтролируемую дорогу, был липовым.
     Она свернула на боковую дорогу и,  оставшись  без  надзора,  проехала
несколько миль. Затем повернула на узкую, грязную дорогу, ведущую к берегу
озера, и остановилась. Здесь она выключила  освещение  и  несколько  минут
прислушивалась. К югу от  нее  разливался  морем  огней  Чикаго.  Раздался
невнятный звук, по всей видимости  -  писк  какого-то  маленького  ночного
обитателя леса. Сунув руку в  открытое  отделение,  Мэри  нажала  потайную
кнопку. Приборная панель откинулась, обнажив подсвеченные шкалы  приборов,
скрытых до того за внешне заурядной панелью управления. Она  взглянула  на
их показания и убедилась в отсутствии радарной слежки. Признаков  движения
поблизости тоже не наблюдалось. Она вернула на  место  панель  управления,
наглухо закрыла окна и тронула машину с места.
     По прибытию к озеру кар - с виду обычный скоростной "кэмден" - въехал
в воду; машина отплыла от берега, а затем погрузилась, продолжая движение.
Мэри выждала, пока расстояние от суши не достигло четверти мили, а глубина
пятидесяти футов, и только после этого вызвала убежище.
     - Пароль! - потребовал раздавшийся из динамика голос.
     - Жизнь коротка...
     - ...и годы летят незаметно...
     - ...пока, - продолжила Мэри, - не приходят тяжелые времена.
     - О'кэй, Мэри, - оповестили ее  уже  другим,  дружеским  тоном.  -  Я
запеленговал тебя.
     - Томми?
     - Нет. Это Сесил Хедрик. Приборы настроены?
     - Да. Машина идет по пеленгу.
     Через семнадцать минут кар  всплыл  в  бассейне,  занимавшем  большую
часть искусственной пещеры.
     Когда амфибия пристала к берегу, Мэри вышла из нее,  поприветствовала
охрану и через туннель прошла в большой подземный зал, где  уже  собрались
пятьдесят или шестьдесят мужчин и женщин. Она перекинулась парой слов  кое
с кем из них, но как только часы пробили полночь, поднялась на  возвышение
и обратилась к присутствующим.
     - Мне, - заявила она, - сто восемьдесят три года. Есть ли в этом зале
человек старше меня?
     Никто не ответил. Выждав некоторое время, она продолжила:
     - Тогда, по обычаю, я  объявляю  собрание  открытым.  Будем  выбирать
арбитра или нет?
     - Продолжай, Мэри, - отозвался кто-то с места.
     Так как других реплик не последовало, она подытожила:
     - Отлично.
     Казалось, она совершенно равнодушна к почету, оказываемому ей,  да  и
аудитория реагировала, как обычно. В зале царила атмосфера  спокойствия  и
какой-то  умиротворенности,   резко   контрастирующей   с   напряженностью
обыденной жизни.
     - Мы встретились, как  всегда,  -  объявила  она,  -  чтобы  обсудить
проблемы нашего благополучия и благополучия наших сестер и братьев. Есть у
кого-нибудь из представителей Семей заявления от имени своей  Семьи?  Или,
быть может, кто-нибудь хочет выступить от своего имени?
     Какой-то мужчина сделал ей знак, встал и заговорил:
     - Я - Айра Везерэл, представляющий семью Джонсон.  Мы  встречались  в
этом зале всего два месяца назад. У организаторов нынешней  встречи  были,
вероятно, какие-то веские причины, чтобы через столь короткое время  снова
устраивать собрание. Хотелось бы знать, что это за причины.
     Она кивнула и  повернулась  к  невысокому  человеку  чопорного  вида,
сидевшему в первом ряду:
     - Джастин... будьте добры.
     Тот встал и церемонно поклонился. Его дурно скроенный килт  выставлял
напоказ костлявые ноги. Он выглядел как поблекший  от  рутины  гражданский
чиновник,  но  по  его  темным  волосам  и  энергичному  тону  можно  было
заключить, что он довольно молод.
     - Джастин Фут, - отрекомендовался он, отчетливо выговаривая свое имя.
- Докладываю от имени организаторов встречи. Прошло одиннадцать лет с  тех
пор, как Семьи решились на эксперимент: попробовали предать гласности факт
существования людей, продолжительность жизни которых гораздо больше, чем у
обычного человека. Подтверждением служило то, что в нашей среде были люди,
прожившие по две с лишним человеческих жизни...
     Хотя он говорил не по бумаге, его речь звучала так, словно  он  читал
заранее подготовленный доклад. Все знали то,  о  чем  он  повествовал,  но
никто не торопил его: слушателям не была свойственна нетерпеливость, столь
присущая большинству людей.
     - ...К решению  отказаться  от  прежней  политики  сохранения  нашего
существования в тайне, - продолжал он, - Семьи пришли по ряду соображений.
Позвольте напомнить вам причины законспирированности существования Семей.
     Первые  дети,  родившиеся  в  результате   браков,   заключенных   по
рекомендации Фонда Говарда, появились в 1875 году. Их  рождение  никем  не
было  отмечено,  так  как  они  ничем  не   отличались   от   обыкновенных
новорожденных. Фонд в то время являлся благотворительной организацией...
     Семнадцатого марта 1874 года Айра  Джонсон,  студент-медик,  сидел  в
конторе адвокатской  фирмы  "Димс,  Уингейт,  Олден  и  Димс",  выслушивая
необычное предложение.
     Наконец он прервал своего пожилого собеседника:
     - Минуточку! Если я правильно вас понял, вы пытаетесь подкупить меня,
предлагая женитьбу на одной из этих особ?
     Адвокат смутился:
     - Ну что вы! Это не совсем так...
     - Выглядит это, во всяком случае, именно так!
     - Нет, нет! Такого рода сделка противоречила бы нормам морали  нашего
общества. Мы - представители одной организации - просто информируем вас  о
том что, в случае вашего брака с одной из тех молодых особ, имена  которых
указаны в списке, лежащем перед нами, нашей  приятной  обязанностью  будет
открыть счет на имя каждого ребенка от этого брака. Сумма проставлена  вот
тут. Но мы вовсе не собираемся  заключать  с  вами  какой-либо  письменный
договор, равно как  и  не  пытаемся  принудить  вас  жениться.  Мы  просто
излагаем вам некоторые условия.
     Айра Джонсон нахмурился. Поерзав на стуле, он растерянно произнес:
     - Но что все это значит? К чему это?
     - А это уже дело организации. Могу лишь упомянуть, что ваши дедушка и
бабушка дали согласие.
     - Вы говорили с ними обо мне? - раздраженно буркнул Джонсон. К  своим
деду и бабке он не испытывал абсолютно никакой любви. Зажившиеся на  свете
старики - хоть бы один из них соблаговолил умереть в подобающем  возрасте!
Тогда ему не пришлось бы беспокоиться о деньгах на завершение медицинского
образования.
     - Да, мы беседовали с ними. Но не о вас. - На этом  адвокат  закончил
разговор и, протянув Джонсону список девушек, простился с ним.
     Айра выходил из конторы с  твердым  намерением  порвать  и  выбросить
список, как только окажется на улице. Но вместо этого, придя домой, он всю
ночь провел за сочинением письма своей подруге, оставшейся  в  его  родном
городке. Только седьмой вариант письма  он  счел  удачным.  Наконец-то  он
сумел подобрать правильные слова, которые положат конец их отношениям.  Он
был очень рад тому, что между ними нет  ничего  серьезного,  -  иначе  все
выглядело бы слишком скверно.
     Когда он  женился  на  одной  из  девушек,  указанных  в  списке,  то
выяснилось  одно  занятное,  но,  в  общем-то,  ничем  не   примечательное
обстоятельство: его жена, как и он сам, имела двух дедушек и двух  бабушек
- живых, здоровых и еще вполне работоспособных.
     -  ...благотворительной  организацией,  -  продолжал  Фут,  -  и  его
официально провозглашенной целью  было  способствование  повышению  уровня
рождаемости среди здоровых, полноценных американцев.  Это  было  вполне  в
духе того времени. Для сохранения в тайне истинных целей Фонда  тогда  еще
не требовалось особых мер предосторожности. Достаточно было просто держать
язык за зубами. Так продолжалось до тех пор, пока не настал  растянувшийся
между мировыми войнами период, так называемые "Безумные годы"...


                   ПОДБОРКА ГАЗЕТНЫХ ЗАГОЛОВКОВ ЗА ПЕРИОД
                         С АПРЕЛЯ ПО ИЮНЬ 1969 ГОДА

                        МАЛЮТКА БИЛЛИ СРЫВАЕТ БАНК!
               Двухлетний ребенок получает приз телевизионной
            компании и становится облад