т, когда спускаешься до двух километров.
     - Молодец. Ну что, я снова  нацеливаюсь  на  запад  и  произношу  это
кодовое слово "Р", так?
     -  Так  точно,   сэр.   Только   я   хотела   бы   сначала   испытать
скорректированную программу  "НАЗАД".  С  момента  нашего  отбытия  оттуда
прошло немногим меньше четырех  минут.  Возможно,  на  этом  месте  сейчас
кто-нибудь есть.
     - Дити, я разделяю твое любопытство. Но это все равно что  испытывать
парашют  сразу  в  деле.  Нельзя  отложить  это  до  того  случая,   когда
действительно понадобится? Тогда,  если  не  получится,  мы  погибнем  так
быстро, что ничего не успеем заметить.
     Дити ничего не ответила. Я помолчал, потом сказал:
     - Что скажешь?
     - Ничего, капитан. - Произнесено это было без всякого выражения.
     - Гм-м... офицер по науке, что скажете?
     - Мне нечего сказать, капитан.
     Почудился ли мне этот холодок?
     - Второй пилот, мне нужен ваш совет.
     - Если капитан пожелает. Имею ли  я  право  получить  распоряжение  в
письменной форме?
     -  Так...  мы,  кажется,  сейчас  врежемся  -  АЯ,  ПРЫГ!  Бывают  ли
космические юристы? Морские же бывают... Джейк и вообще  каждый,  в  любой
обстановке, кроме как при непосредственной угрозе со  стороны  противника,
имеет право потребовать письменного приказа... если рискнет своей карьерой
ради  получения  вещественных  доказательств  для  военно-полевого   суда,
который неизбежно последует. Однажды я сам это сделал, чем спас себе жизнь
и сильно подставил своего тогдашнего начальника: в конце концов я  обогнал
его в должности, а он ушел в отставку. Но заместитель командира  находится
в особом положении: он обязан давать советы командиру, даже  если  тот  об
этом не просит. Так что вы не вправе требовать письменного распоряжения  о
том, что и так уже входит в ваши  обязанности.  Но  я  не  стану  на  этом
настаивать. Я  прикажу  астронавигатору  внести  вашу  просьбу  в  судовой
журнал, затем продиктую туда же свой ответ.  После  этого  я  посажу  этот
драндулет и передам вам командование. Может быть, вы  лучше  справитесь  с
этой своенравной говорильней, чем я. Желаю удачи - она вам понадобится!
     - Но, капитан, я не требовал письменных распоряжений.
     - Как это? - Я поразмыслил. Да, действительно, не требовал. - Но явно
собирались.
     -  Я  увиливал.  Я  должен  советовать  вам  проявлять  осторожность.
Неофициально я предпочел бы пойти на риск и провести испытание. Но мне  не
следовало увиливать. Я сожалею, что мое упрямство заставило вас заговорить
об отказе от командования.
     - Я не просто заговорил: я отказываюсь. Я сложу  с  себя  обязанности
командира при первой же посадке. Теперь вам отдуваться, Джейк.
     - Капитан...
     - Да, Дити?
     - Вы правы: предложенное мной испытание бесполезно  и  опасно.  Я  не
должна была его предлагать. Прошу прощения... сэр.
     - Я тоже! Мне казалось, что ты слишком строг с Дити. Но это  не  так:
ты просто заботился о нас, как всегда заботишься,  Зебби.  Капитан  Зебби.
Конечно же, не следовало проводить это рискованное испытание,  раз  в  нем
нет прямой нужды.
     - Кто-нибудь хочет еще что-нибудь сказать?
     Никто не отозвался.
     - Тогда беру курс на запад. АЯ ПЛУТИШКА - НАЗАД!
     Над нами было черное небо, под нами, далеко  внизу  -  "дно  мертвого
моря"...
     - Похоже на то, - заметил я, - что  на  том  месте,  где  мы  стояли,
находится либо кто-то из русских, либо один из их  махолетов.  Дити,  твоя
откорректированная программа сработала блестяще.
     - Но, Зебадия - почему ты рискнул? - В голосе  ее  звучало  искреннее
огорчение.
     - Потому что все вы этого хотели, что бы вы  там  ни  сказали  потом.
Потому что это моя последняя возможность принять подобное решение.  Джейк,
- добавил я, - сейчас я ее направлю вниз. Возьми бинокль и попытайся найти
место, где мы парковались. Можно ориентироваться  на  дым,  если  там  еще
горит.
     - Но капитан, я не приму командование.
     - Утихни и выполняй приказ! От вашей чертовой трепотни и  бесконечных
споров я скоро язву наживу. Если ты не примешь  командование,  оно  так  и
останется валяться бесхозным. Я командовать не буду. Вести машину -  буду,
согласно приказам нового  командира.  А  командовать  нет.  Дити,  сколько
времени у Аи ушло на радарную разведку? И на какой высоте она делалась?
     - Высота над поверхностью была полкилометра. Какая длительность, я не
знаю, но ее можно отыскать в памяти. Капитан - милый!  Ты  это  всерьез  -
насчет того, чтобы сложить полномочия?
     -  Дити,  я  пустыми  угрозами  не  занимаюсь.  Утихни  и  отыщи  эту
длительность. Джейк, что у тебя там?
     - Вижу огонь. Несколько орнитоптеров на земле. По-моему, один из  них
находится примерно на  месте  нашей  стоянки.  Капитан,  советую  ниже  не
спускаться.
     - Совет принят к сведению. Дити, нашла длительность? - Сам  я  ни  за
что бы ее не нашел, не я ведь писал ту программу.
     Длительность оказалась 0,071  секунды  -  примерно  одна  пятнадцатая
секунды, иначе говоря. Радар действует не мгновенно: Ае нужно  пробыть  на
одном месте достаточно  долго,  чтобы  у  нее  сформировалась  "картинка",
говорящая ей,  можно  садиться  или  нет.  Одна  пятнадцатая  секунды  для
человеческого глаза - вполне приличное время. Я  надеялся,  что  полковник
Бриттогубский заметил, что Ая появилась в небе и тут же исчезла.
     - Высота пять километров, капитан.
     - Спасибо, Джейк.
     Скорость нашего пикирования составляла, по  приборам,  более  семисот
километров в час и росла так быстро,  что  сменяющие  друг  друга  единицы
просто сливались в неясное пятно, а десятки менялись каждое мгновение.
     Я осторожно стал выводить машину из пике, мягко,  медленно  раздвигая
крылья: она замедлила ход и пошла на  восток,  описывая  широкую  дугу  по
часовой стрелке -  замедлила  свое  падение,  разумеется,  а  не  скорость
относительно воздуха. Когда выход из  пике  завершился  и  мы  направились
курсом на запад прямо в сторону вздымавшегося там  столба  дыма,  скорость
нашего планирующего полета превышала восемьсот километров в час, и  у  нас
оставался почти целый километр высоты,  позволявший  в  случае  нужды  еще
более увеличить скорость.
     Не то чтобы такая нужда была - я успел на опыте убедиться в том,  что
и без того знал из теории: орнитоптеры летают медленно.
     - Могу ли я осведомиться, какие  у  капитана  планы?  -  обеспокоенно
сказал Джейк.
     - Хочу оставить  полковнику  Аркебузскому  подарочек  на  память.  Ая
Плутишка!
     - Пока что на борту, босс.
     Я передал управление Ае, а сам стал приглядывать за теми  махолетами,
что находились в воздухе. Угнаться за нами эти нелепые птицы не могли,  но
всегда оставалась опасность, что какой-нибудь летчик подвернется под руку,
где не нужно.
     Большинство их подворачиваться явно не  собирались,  они  кучковались
справа и слева по нашему курсу. Я взглянул на столб дыма -  он  был  прямо
впереди - и увидел то, чего раньше не заметил: орнитоптер за дымом.
     Джейк тихо ахнул,  но  ничего  не  сказал.  Мы  шли  на  столкновение
примерно на девятистах километрах в час, большую часть которых  составляла
наша скорость. Пилот-самоубийца? Сумасшедший? Или кто-то со страху утратил
контроль над машиной?
     Я подпустил его на тысячу метров, оказавшись почти в дыму и  чуть  не
задевая землю - мы были уже  метрах  в  двухстах  над  поверхностью,  -  и
завопил:
     - Разведка!
     Да, Дити безукоризненный программист: небо было черное, мы находились
на высоте десять километров, и насколько я  мог  судить,  внизу  под  нами
тянулись те же голые холмы, с которыми мы расстались пять минут назад -  в
общем, жизнь была прекрасна, и единственное, о чем я сожалел, - это что  я
не услышу, как полковник  Шерамурский  объясняется  с  великим  князем  по
поводу  "корабля-призрака",  появившегося  на  вооружении  у   "британских
шпионов".
     Интересно, принято у русского дворянства почетное харакири? Может,  у
них  в  ходу  символический  заряженный  пистолет?   Ну,   вы   понимаете:
опозоренный  офицер  возвращается  к  себе  и  обнаруживает,  что   кто-то
заботливо зарядил его пистолет и положил к нему на  стол...  избавив  этим
полк от скандального судебного процесса.
     Мне вовсе не хотелось, чтобы сукина сына расстреляли:  пускай  просто
разжалуют.  Тогда  у  него  будет  досуг  поразмышлять  об   учтивости   и
дипломатическом протоколе - за чисткой конюшен.
     Я проверил курс: мы по-прежнему шли на запад.
     - АЯ ПЛУТИШКА, РАЗВЕДКА!
     Снова черное небо, все тот же унылый пейзаж...
     - Второй пилот, стоит ли нам снижаться для  улучшения  видимости?  На
это потребуется либо горючее - не очень  много,  но  потребуется,  -  либо
время, чтобы упасть достаточно низко и перейти  в  планирующий  полет.  Ни
лишнего горючего, ни лишнего времени у нас нет.
     - Капитан, по-моему, на этом участке разведку проводить не стоит.
     - Осторожнее с этим существительным, лучше сказать "обследование".
     - Капитан, можно мне сказать?
     - Дити, если ты говоришь как астронавигатор, то не можно, а нужно.
     - Я могла бы видоизменить программу и задать высоту пониже, только  я
должна знать, начиная с какой высоты возможен планирующий полет.  Это  нам
сэкономит и время, и горючее.
     - Обычно километров с восьми. Трудно сказать, мы не знаем, какое  тут
давление на уровне моря.
     - Я изменю угол так, что мы будем всякий раз  оказываться  на  высоте
восемь километров. Сделать?
     - За какое время мы по прибытии падаем на два километра?
     Она ответила почти не задумываясь:
     - За тридцать две с половиной секунды.
     - Неужели всего за полминуты? Кажется, что больше.
     - Тридцать две целых шесть десятых  секунды,  капитан,  если  у  этой
планеты такое же  ускорение  свободного  падения,  как  у  Марса  в  нашей
Вселенной, - триста семьдесят шесть сантиметров в секунду  в  квадрате.  Я
уже пользовалась этой цифрой и не  обнаружила  расхождений.  Только  я  не
понимаю, как эта планета удерживает такую мощную атмосферу, в то время как
на Марсе - на нашем Марсе - атмосфера совсем разреженная.
     - Возможно, в этой вселенной другие физические законы. Спроси  своего
отца. Вселенными заведует он.
     - Есть, сэр. Так скорректировать программу?
     - Дити, никогда не трогай систему, которая достаточно хорошо работает
- Первое Следствие Закона Мэрфи. Если мы попадаем в скучную местность, вот
как эта  -  мы  просто  убираемся  прочь.  Если  местность  обещающая,  то
полминуты подождать можно, а дополнительная  высота  обеспечит  нам  более
полный общий обзор. АЯ ПЛУТИШКА, РАЗВЕДКА!
     Мы ахнули. Всего тридцать километров, но никаких голых холмов уже  не
было: земля была зеленая, довольно ровная, а  самое  главное  -  под  нами
текла река. Или канал.
     - Бог ты мой! Второй пилот, держи меня крепче - не  позволяй  тратить
горючее. Дити, считай секунды.  Каждый  осматривает  свой  сектор,  увидев
что-либо интересное - докладывает.
     Дити начала отсчет: "...тринадцать... четырнадцать...  пятнадцать..."
- и каждая секунда казалась десятью. Я снял руки со штурвала во  избежание
соблазна. Канал - или реку - спрямляли, обустраивали и обихаживали годами,
возможно, тысячелетиями. Профессор Ловелл [Ловелл Персиваль (1855-1916)  -
американский   астроном,   исследователь   Марса;   автор   гипотезы    об
искусственном происхождении "каналов"]  оказался  прав,  его  теория  была
верная, только вселенная не та.
     - Дити, каково расстояние до горизонта?
     -  ...семнадцать  -  приблизительно  двести  пятьдесят  километров  -
двадцать...
     Я мягко положил руки на штурвал:
     -  Лапочка,  в  первый  раз  слышу,   как   ты   употребляешь   слово
"приблизительно".
     - ...двадцать четыре - данные же неполные! - двадцать шесть...
     - Можешь прекратить отсчет: я почувствовал  воздух.  -  Крылья  лучше
пусть будут выдвинуты полностью, подумал  я,  очень  может  быть,  что  мы
захотим задержаться здесь подольше. - Неполные данные?
     - Зебадия, расстояние все время менялось, к тому же ты заставил  меня
считать секунды. Дальность горизонта при высоте десять  километров  должна
составлять двести семьдесят километров с точностью до одного процента. Это
считая, что планета строго сферична и что она ничем не отличается от Марса
в нашей Вселенной - между тем  и  то  и  другое  неверно.  Не  учитываются
последствия рефракции, с ними и у нас сложно, а здесь я просто ничего  про
это не знаю. Я подошла к делу чисто  геометрически:  тангенс  угла  четыре
градуса тридцать семь минут...
     - Четыре с половиной градуса? Откуда ты взяла эту цифру?
     - Ох! Прости, милый, я опустила примерно шесть  промежуточных  шагов.
На Земле одна морская миля соответствует одной угловой минуте, так?
     -  Да.  Если  не  считать  незначительных  оговорок.  При  работе   с
секстантом, счислении пути, на карте - миля равна минуте, минута миле. Так
проще. А то пришлось бы считать, что в минуте тысяча  восемьсот  пятьдесят
три метра, это затруднило бы расчеты.
     - Один-восемь-пять-три запятая один-восемь-семь-семь-ноль-пять  плюс,
- уточнила она. - Очень затруднило бы. Лучше не переводить  в  метрические
единицы до последнего шага. Но, Зебадия,  здесь  соотношение  проще.  Одна
угловая минута равна одному километру, разницей можно пренебречь.  Ну  так
вот, я приняла высоту за десять километров, вычислила арксинус,  применила
формулу для половинного угла  и  получила  четыре  градуса  тридцать  семь
минут, или двести семьдесят семь километров, до теоретического  горизонта.
Понял?
     - Я все понял, кроме одного: где ты  прячешь  в  своем  тренировочном
костюме тригонометрические таблицы. Я-то прячу их в головке у Аи, она  мне
все и решает... - Так, теперь можно было  тихонько  пойти  на  снижение  -
только осторожно.
     - Знаешь, я обошлась без таблиц. Я вычисляла,  но  простым  способом:
неперовские логарифмы [то же,  что  и  натуральные  логарифмы]  и  углы  в
радианах, потом перевела в градусы, чтобы удобнее было указывать дальность
в километрах.
     - Это, по-твоему, простой способ?
     - Для меня да, сэр!
     - Все равно нечего нос задирать. Я же тебе объяснил, что  тебя  любят
не за ум, а за тело.  Люди-компьютеры,  которых  показывают  в  цирке,  по
большей части уроды уродами и, кроме своего единственного  фокуса,  ничего
больше не умеют. А ты к тому же еще и вполне адекватно готовишь.
     Ответом мне послужило ледяное молчание. Я продолжал наклонять  машину
книзу.
     - Пора браться за бинокль, Джейк.
     - Есть, сэр. Капитан,  считаю  своим  долгом  дать  вам  совет.  Этой
последней репликой вы поставили свою жизнь под угрозу.
     - То есть что же, по-твоему, Дити  неадекватно  готовит?  Ну  знаешь,
Джейк!
     - Она потрясающе готовит! - вмешалась Хильда.
     - Я знаю, Шельма - но не хочу так говорить в присутствии  Аи:  она-то
готовить не умеет. И еще кое-что она не умеет, а  Дити  это  очень  хорошо
удается. Джейк, там внизу поселение.
     - Что-то вроде. Село с одной церковью.
     - Есть там орнитоптеры, не видишь? Вообще что-либо опасное?
     -  Смотря  что  считать  опасным.   Ты   разбираешься   в   церковной
архитектуре?
     - Джейк, сейчас не время для разговоров о культуре и искусстве.
     - Я обязан подавать советы, сэр. У  этого  храма  есть  башни,  нечто
вроде минаретов, и увенчаны они луковицами.
     - Русская православная церковь!
     Это произнесла Хильда. Я не сказал ничего. Я выровнял Аю, переведя ее
в горизонтальный полет, направил ее вдоль канала -  по  течению,  как  мне
представлялось, и рявкнул:
     - АЯ, РАЗВЕДКА!
     Канал был по-прежнему виден, он находился почти под нами и тянулся за
горизонт. Мы шли параллельно ему.
     - АЯ, РАЗВЕДКА!
     - Кто-нибудь видит то поселение, которое было почти точно впереди  по
курсу перед этим последним перемещением? Докладывайте.
     - Капитан Зебби, оно теперь гораздо ближе, только с другой стороны.
     - Жаль, мне не видно. Джейк не прозрачный.
     - Капитан, я вижу город - довольно большой - примерно в  сорока  пяти
градусах к нашему курсу по правому борту, с твоего места он не виден.
     - Если в сорока пяти градусах, то одно минимальное перемещение в этом
направлении - и мы окажемся как раз над ним.
     - Капитан, не советую этого делать, - сказал Джейк.
     - Основания?
     - Это большой город - возможно, хорошо обороняемый. Их орнитоптеры на
вид неуклюжи и неэффективны, но  следует  предполагать,  что  у  них  есть
космические корабли ничуть не хуже наших, иначе здесь не было  бы  царской
колонии. Но в  таком  случае  они  располагают  и  боевыми  ракетами.  Или
совершенно неизвестным нам оружием. По-моему, лучше  высматривать  луковки
издали и держаться от  них  подальше.  И  вообще  нигде  не  задерживаться
подолгу - мне как-то боязно.
     - Мне нет, - сказал я. Шестое чувство меня пока не беспокоило.  -  Но
поставь верньеры на минимальное перемещение по оси I,  затем  выполняй  по
своей инициативе. Не будем делать из себя толстую неповоротливую мишень.
     - Один минимум, ось I - настройка завершена!
     Внезапно я почувствовал, что мой ангел-хранитель толкает меня в бок.
     - Выполняй!
     Я понял, что перемещение совершилось, главным образом по тому, что Ая
ожила у меня под руками - села на воздух. Я направил ее носом вниз,  чтобы
обеспечить скорость для маневра без включения двигателя, потом развернулся
- и рявкнул:
     - АЯ, ПРЫГ!
     Я  успел  увидеть  все,  что  хотел  увидеть:  расширяющееся  облако.
Атомное?  Кажется,  нет.  Смертельное?  Выясняйте  сами:   с   меня   было
достаточно.
     Я приказал  Ае  прыгнуть  еще  три  раза,  и  мы  оказались  почти  в
пятидесяти километрах над землей. Потом  я  ненадолго  включил  двигатель,
чтобы слегка наклонить ее вниз.
     - Джейк, возьми бинокль и выясни, далеко ли тянется эта  долина,  вся
ли она возделана, есть  ли  на  ней  еще  поселения.  Снижаться  на  такое
расстояние, с которого видны луковки,  мы  не  будем.  В  нас  только  что
стреляли. По-моему, это некрасиво. Непристойно. Непростительно. Или  я  не
прав? Офицер по науке, каким словом вы бы это определили?
     - "Ньекультурно".
     - А-а, это словечко я  помню!  Русские  от  него  зеленеют.  Что  оно
значит, а? И откуда ты его знаешь, Шельма?
     - Значит именно то, что в нем слышится: отсутствие культуры.  Я  знаю
не только это словечко, капитан Зебби - я знаю русский язык.
     Я был потрясен.
     - Почему же ты об этом не сказала?
     - Ты не спрашивал.
     - Шельма, если бы ты вела переговоры, то, может быть, все обошлось бы
спокойно.
     - Зебби, неужели ты правда в это веришь? Он называл  тебя  шпионом  и
всячески поносил, еще пока беседа велась  по-французски.  Мне  показалось,
будет лучше, если они  будут  считать,  что  никто  из  нас  по-русски  не
понимает. А вдруг они случайно о чем-нибудь проговорились бы?
     - А они проговорились?
     - Нет. Полковник наставлял  своего  пилота,  как  быть  высокомерным.
Потом он велел им остановиться -  по-французски,  и  больше  по-русски  не
прозвучало  ни  слова,  кроме  междометий,  Зебби,  вот  они  сейчас   нас
обстреляли: как ты думаешь, воздержались бы они от  этой  акции,  если  бы
знали, что я говорю на их языке?
     - М-м-м... Шельма, с тобой нет никакого  смысла  спорить,  ты  всегда
права. Я собираюсь предложить тебя в капитаны.
     - О нет!
     - О да. Второй пилот, предлагаю считать, что все находящееся  по  эту
сторону холмов и тяготеющее к этому каналу представляет собой Новую Россию
и что почетным англичанам, то  есть  нам,  находиться  здесь  небезопасно.
Предлагаю заняться поисками британской колонии. Там, конечно,  тоже  могут
отнестись к нам неприветливо. Но британцы соблюдают протокол: у  нас  хоть
будет возмо