сразу  -  значит,
похитителям от не„ что-то нужно. Это могла оказаться и церемония публичной
казни, но так или иначе они не попытались расправиться с ней  сразу  же  и
по-тихому, что заставило Клару немедленно преисполниться к ним величайшего
презрения. Идиоты. Они не понимают, что теперь с ними  расправится  она  и
второй раз е„ мельинская ошибка уже не повторится. А  потом  она  привед„т
сюда хоть всю Гильдию, и они зальют этот  мир  огн„м  от  горизонта  и  до
горизонта, буде им придет такое в голову и не вмешаются местные боги.
    Впрочем, доводилось нам переведываться и с богами.
    Тьма внезапно изменилась. Нет, в не„ не проникло  ни  единого  лучика;
волшебница почувствовала присутствие тр„х  живых  существ;  потянуло  едва
заметным кислым запахом.
    Перестукнули копыта.
    - Эй, чародейка!  -  послышался  осторожный  оклик.  -  Мы  знаем,  ты
вернулась в себя.
    Говоривший  пользовался  языком  Долины,  и  это   Кларе   сильно   не
понравилось.
    - У нас не принято лишать даму одежды, если с ней  хотят  говорить,  -
надменно-королевским тоном проронила она.
    - Нам надо было  убедиться,  что  ты  не  скрываешь  на  себе  никаких
амулетов, - почти извиняющимся тоном произн„с голос.
    - Ну я как, убедились? - невозмутимо поинтересовалась Клара.
    - Убедились, чародейка, ты можешь получить сво„ обратно...
    - Вот тогда и поговорим, - отрезала Клара. - Да, и я хочу, чтобы здесь
было светло. Терпеть не могу сумрака.  У  меня  в  темноте  без  косметики
нездоровый цвет лица.
    - Твои желания несложно выполнить,  волшебница.  -  Упругий  воздушный
толчок, и возле  правой  Клариной  руки  упал  тугой  сверток  с  одеждой.
Несколько мгновений  каких-то  переш„птываний  -  тьма  сменилась  неярким
светом.
    Сузив до предела зрачки, Клара рассматривала своих пленителей.
    Один из них имел гротескный  вид  рогатого  получеловека  с  поросшими
густой  грязно-серой  шерстью  козлиными   ногами.   Над   ушами   торчали
залихватского вида витые рога.
    Двое других выглядели  точь-в-точь  как  те,  что  захватили  Клару  в
Мельине. Они парили на высоте примерно человеческого роста,  больше  всего
похожие на исполинских скатов,  только  с  пучком  щупалец  возле  провала
пасти, как у морских кальмаров. Глаз их Клара не разглядела -  провалы  на
гладкой коже были залиты темнотой.
    - Отвернитесь! - скомандовала волшебница. - У нас  не  принято,  чтобы
другие глазели, как дама одевается.
    Козлоногий   послушно   отвернулся.   Два   летучих   существа    тоже
повиновались, но с явной неохотой.
    Пока волшебница одевалась, выяснилось, что с„ одежда с  патологической
аккуратностью избавлена от всех тех небольших сюрпризов, что всегда  имеет
с собой любой боевой маг на случай внезапных и непредвиденных  осложнений.
Здешние хозяева понимали толк в чародействе.
    - Где мои  вещи?  -  крайне  неприятным  голосом  осведомилась  Клара:
примерно как т„ща, справляющаяся у зятя, где он шатался всю ночь и  почему
от него разит чужими духами. - У меня с собой было много.
    - Мы взяли их, потому что иначе ты могла  убить  наших,  -  последовал
донельзя  откровенный  ответ.   -   Мы   предприняли   естественные   меры
предосторожности, волшебница. Думаю, на нашем месте ты поступила бы  точно
так же.
    - Это не ваше дело - рассуждать, как бы я поступила, -  нагло  заявила
Клара. - Если вы хотите вести со мной переговоры...
    - Да. Мы хотим, чтобы ты передала своим собратьям в Долине только одно
- уйдите с нашей дороги или мы вас растопчем. Мы ничего  не  имеем  против
вас. Нам просто нужна дорога. А вы - вы как камень на ней. Нам  не  обойти
вас. Мы можем вас только убить. Но мы не стремимся к зряшной жестокости по
отношению к высшим существам, к которым все принадлежим.
    Козлоногий говорил ровным голосом, он старался  сделать  его  донельзя
сухим, почти безжизненным, однако Клара явственно ощущала кипевшую  в  н„м
ярость,
    - Вот как? - Клара оделась и  теперь  демонстративно  осматривалась  в
поисках стула или кресла. Увы, не  было  видно  ничего,  кроме  небольшого
пятачка каменного пола - за пределами узкого круга света клубился мрак. Ни
стен, ни потолка разглядеть было нельзя,
    - Именно так, волшебница. Мы наблюдали и поняли -  единственная  сила,
способная нам помешать, - это вы. Уйдите отсюда и дайте  нам  дорогу.  Вам
ведь все равно, где жить.
    - Это ещ„ почему? - возмутилась Клара. - Наши дома,  наши  поля,  наши
сады...
    - Возродите их в другом месте, волшебница, - сухо заявил козлоногий. -
Вам это далеко не  так  трудно,  как  низшим  формам,  населяющим  здешнюю
реальность.
    - Не так трудно, это верно, - прищурилась Клара. - Но  не  кажется  ли
тебе, уважаемый, не знаю твоего имени, что  это  не  лучший  способ  вести
переговоры - хватать меня, утаскивать в плен, оскорблять, раздевая догола?
    - Согласен, - через силу выдавил из себя козлоногий. Один из парящих в
воздухе  "скатов"  несколько  раз  яростно   хлестнул   шипастым   хвостом
вправо-влево, со свистом рассекая воздух. Сильно запахло кислотой.
    -  Спокойнее,  спокойнее,  -  повернулся  к  нему  козлоногий.  -  Это
неизбежно. Проигравшие всегда пытаются скрыть  свою  горечь  за  напускной
бравадой и пустыми словесными оскорблениями.
    Клара демонстративно задрала нос. Первый успех -  ей  удалось  вывести
врага из равновесия.
    - Да, да,  волшебница,  -  козлоногий  вновь  обращался  к  ней.  -  Я
согласен, это невежливо, некрасиво и грубо. Правда, мы не призна„м  законы
этого мира, но вс„ равно, - его аж  перекосило,  -  прими  наши  искренние
извинения.
    В искренности козлоногого Клара-то как раз и сомневалась больше всего.
    - Почему же вы не обратились к Совету  Долины?  К  Архимагу,  в  конце
концов? - с деланно невинным видом спросила Клара. - Переговоры надо вести
не со мной. Я всего лишь скромный член Гильдии боевых  магов,  зарабатываю
себе на жизнь тяжким трудом наемницы и не имею никакого влияния в Совете!
    - Охотно объясню, волшебница. Мы не... мы не можем принимать  приятные
вашему глазу формы. Таков закон, который мы не в силах преступить. Для вас
мы - кошмарны, омерзительны и отвратительны. Ваш первый порыв - уничтожить
нас. Впрочем, верно и обратное - вы отвратительны нам так же, если даже не
сильнее. Но это не имеет отношения к делу.  Появись  мы  в  Долине  -  это
означало бы войну. Не так ли, волшебница?
    Кларе с неохотой пришлось признать, что на сей раз  козлоногая  бестия
права. Райна бы подняла тревогу, едва заметив такое существо, не говоря уж
о "скатах", а любые белые флаги были б восприняты  как  коварная  воинская
хитрость. Гильдия привыкла сперва бить, а потом разбираться...  тем  более
что в прошлом Долину не раз штурмовали.
    - Поэтому мы и решили захватить тебя, волшебница. Мы не  знаем  твоего
имени, но нам ведомо, что ты  -  из  Долины.  Мы  дадим  тебе  возможность
вернуться туда. Пойди в свой Совет, пойди к Архимагу, расскажи ему о нас и
о том, что мы требуем. Видит Великая Тьма, это вовсе не так сложно.
    - Рассказать о вас? Но я смогу поведать немногое,  -  Клара  состроила
недовольную мину. - Я ничего не видела и ничего не знаю - с чем же я приду
в Совет? С повестью, более похожей на  детские  сказки?  Если  вы  хотите,
чтобы я говорила за вас перед Советом, дайте мне узнать о вас больше!  Кто
вы, откуда, куда и зачем ид„те и почему  мы  не  можем  с  вами  разойтись
мирно, никуда не трогаясь с места? Я по-прежнему не понимаю,  почему  наша
Долина так мешает вам!
    - Разве ты не поняла, волшебница, что мы уничтожим  вас,  если  вы  не
убер„тесь куда  подальше?  -  теряя  терпение,  прорычал  козлоногий.  Оба
существа справа и слева от него яростно сплетали  и  расплетали  щупальца,
секли воздух хвостами и вообще всячески выражали свой гнев. Пожалуй,  даже
чересчур демонстративно.
    "Переигрывают, - подумала Клара.  -  Слишком  грубо  и  слишком  явно.
Чего-то вы недоговариваете, господа хорошие..."
    - Я поняла. Ты говорил достаточно ясно, сударь Не-Знаю-Как-Вас-Там. Но
это не отменяет мой вопрос. Если ты и впрямь  не  хочешь  войны  с  магами
Долины, ты должен открыть мне больше, потому что иначе мне не  убедить  ни
Архимага, ни Совет. А в том  случае,  если  я  их  не  уговорю,  войны  не
избежать. Погибнут многие, в том числе и у вас. Мое пленение вам  обошлось
нед„шево.
    - Да, не так бескровно, как нам бы хотелось, - признался козлоногий. -
Но это дела не меняет. Ладно, волшебница, как знак нашей доброй воли,  как
знак того, что мы не хотим войны, - слушай  и  не  говори  потом,  что  не
слышала! Повтори мои слова перед твоим Советом, и да вложат боги Тьмы в их
головы достаточно рассудка, чтобы принять правильное решение!
    ...Мы призваны, волшебница. Мы - оружие...  орудие...  тебе  не  нужно
знать, чего именно или кого. Мы здесь потому, что мы призваны. Потому  что
давным-давно прозвучали великие слова Силы, приковавшие  наше  внимание  к
этому миру - впрочем, как и к  бесчисленному  множеству  других.  Вот  эти
слова, волшебница:
    "Когда Алмазный и Деревянный  братья  получат  свободу,  настанет  Час
Судьбы  этого  мира".  Далеко-далеко  за  пределы  этого  слоя  Реальности
разнеслись эти слова... и они  достигли  нашего  слуха.  Мы  -  исполнение
предсказания; мы - это Час Судьбы. Но мы не собираемся никого  карать  или
судить. Нам просто надо пройти... и здесь Силы нам благоприятствуют. Мы  -
дорожные строители, волшебница... мы созидаем великий путь.  В  этом  наша
миссия. В этом наша жизнь и наша судьба. Мы рождены, чтобы обращать миры в
один Великий Путь... для Того, кто пойдет следом за нами.
    Клара слушала, невольно заворож„нная звучавшей  в  словах  козлоногого
силой и достоинством. Глумливость куда-то исчезла, существо, говорившее  с
волшебницей, было предельно искренно и серь„зно.
    - Говорил уже и повторю вновь - мы не  хотим  войны  с  сильными,  кто
населяет эти места. Мы не воины, мы не ищем славы или  добычи.  Мы  просто
прокладываем путь. Нам  не  нужна  ни  ваша  Долина,  ни  скопленные  вами
богатства. За нами - сокровища множества миров, что уже стали Путем.  Тебе
никогда не представить огромности этого богатства, волшебница. Мы могли бы
купить вас, но это уронило бы нашу честь, честь созидателей Пути.  Поэтому
мы говорим вам - уходите! И тогда останетесь живы.
    Козлоногий умолк. Его гротескная физиономия  с  подвижными,  постоянно
кривящимися губами вся
    блестела от пота.
    - Что ты ответишь нам, волшебница? Клара помолчала, собираясь с духом.
Нельзя сказать, что вс„ услышанное не произвело на не„ совсем уж  никакого
впечатления.
    - Я поняла твои слова. Ты можешь быть уверен... я передам их Совету  и
Архимагу. Они будут серь„зно обсуждать их. И... я постараюсь убедить Совет
склонить слух к твоим условиям.
    - Я рад, - сухо  поклонился  козлоногий.  -  Когда  ваш  Совет  примет
решение... напишите его на вашем языке и оставьте... Нет, не надо. Мы сами
будем ждать тебя в окрестностях Мельина на третий день,  считая  от  того,
что вот-вот настанет в ваших владениях. Тебе пора отправляться  в  дорогу,
волшебница. Твои вещи ты найдешь на развилке дорог  в  полумиле  от  вашей
заставы. А в Мельине... ты сама поймешь, где нас искать. - Он усмехнулся.
    Суконные  ворота,  которыми  Фесс  вернулся  в  Белый  Город,   стояли
открытыми настежь и покинутыми. Пламя яростно штурмовало высокие  каменные
стены, горели деревянные шатры боевых башен, но сами башни, сложенные  без
всяких балок, из одних только каменных глыб, стойко  сопротивлялись  огню.
Подхваченные  горячим  вихрем,  через  стену,  словно  зажигательные  ядра
катапульт при осаде, летели пылающие головни, однако  на  той  стороне  их
встречали ведрами воды и кусками мокрой мешковины. Тлело  только  полкрыши
самого ближнего к стене дома - большой скобяной лавки,  однако  там  огонь
лишь бессильно шипел, отступая под натиском воды.
    На улицу высыпал весь народ от  мала  до  велика.  В  толпе  потерянно
бродили, или сидели, или лежали где придется вырвавшиеся из Ч„рного Города
погорельцы - на них никто  не  обращал  внимания,  обитатели  еще  недавно
чистых улиц Белого Города озабочены были спасением собственного жилья. Вид
полыхающих за стеной домов был чрезвычайно красноречив.
    Попытки Фесса выяснить, где  Император  и  где  маги,  ни  к  чему  не
привели. Те, кто хотел сражаться вместе с Императором, уже ушли,  остались
только те, кто думал лишь о спасении  домов  и  имущества.  Однако  из  их
поневоле сбивчивых и противоречивых рассказов  Фесс  понял,  что  сюда  не
добирались ни имперские войска, ни  их  противники.  Императора  следовало
искать где-то возле орденских подворий - там бои шли всю  первую  половину
ночи.
    Фесс повернул на север.
    Белый Город был весь охвачен ужасом. Тв„рдые  сердцем  ушли  -  кто  к
стене, бороться с наступающим огнем, кто - к Императору;  большинство  же,
конечно, просто остались дома.
    Впрочем, некоторые приняли сторону магов. Особенно из тех  семей,  где
были ушедшие в Радугу дети или родственники.
    ...Фесс услыхал свист стрелы, тело само рванулось в  сторону  и  вниз,
рука взметнулась, ловя дрожащее древко.
    - Серый! Серый! Смерть ему! Смерть смутьяну! - раздались вопли.
    Их было, наверное, с десяток - сытых и свежих молодцов,  явно  голубой
дворянской  крови,  что  бросились  на  него  из-за   полуоткрытых   ворот
роскошного особняка. Фесс не стал тратить на них слишком много  времени  -
двух он убил, остальных просто раскидал, не желая  задерживаться.  Но  про
себя отметил - далеко не вс„ дворянство идет за Императором, а это  значит
- Империя на пороге  гражданской  войны.  Какие-то  провинции  встанут  за
Императора - по большей части это север и запад, там почти  нет  баронских
владений, а крестьяне свободны. Юг почти наверняка останется за  магами  -
они связаны с  баронством  родственными  узами,  а  где  бароны  -  там  и
баронские дружины, и сельские ополчения...
    Конечно, обученные  панцирники  легко  разметают  бездоспешных,  но...
история сохранила немало примеров того, как  закованные  в  броню  дружины
пасовали перед нестройной крестьянской толпой,  наспех  похватавшей  косы,
цепы и вилы.
    ...На сво„ счастье, магов Фесс заметил раньше, чем они его.  Несколько
человек в однотонных синих, ж„лтых  и  оранжевых  плащах,  не  таясь,  шли
посреди пустой улицы, освещенной только заревом пылавших в  Ч„рном  Городе
пожаров. Надо сказать, что выглядели они не  слишком  бодро;  кое-кто  еле
тащился, кого-то просто вели, поддерживая под руки.
    Но у каждого в руке был длинный посох. Посох со сверкающим  кристаллом
наверху.
    Фесс похолодел. Маги Радуги собирались прибегнуть к за„мной Силе, Силе
Камня и Дерева, соедин„нной в посохе волшебника. Посохи эти уже много  лет
почитались детством магического сообщества, их не использовали - верилось,
что вс„, на что способны посохи, маг Семицветья способен  сделать  и  так,
быстрее и лучше.
    Фесс знал длинную запутанную  легенду  и  об  этих  камнях,  и  о  тех
деревьях, из чьих ветвей были  вырезаны  посохи,  но  вспоминать  об  этом
сейчас было явно не время и не место.
    Радуга решила драться насмерть, если уж эти посохи оказались вынуты из
арсеналов. И  это  значило  также  -  набольшие  Семицветья  считали,  что
проигрывают битву за Мельин, если уж решились на такой шаг.
    Использование посохов с Искажающими Камнями ещ„ долго будет аукаться в
пределах  Мельинской  Империи  -  изменением  действия  многих   заклятий,
смешением магических потоков и источников, вторжением  чудовищ  из  других
измерений, появлением Бродячих богов и иных бедствий,  многие  из  которых
могли обернуться настоящими катастрофами.
    "Радуга бросила на кон свою последнюю ставку, - подумал Фесс и  тотчас
оспорил себя: - Нет, не последнюю". Он  не  понимал,  где  Верховные  маги
Орденов, где  Сежес,  Реваз,  Гахлан,  где  главы  Арка,  Флавиза.  Угуса,
Кутула?.. Почему не выступили они?..
    ...Никем не замеченный, он крался следом  за  кучкой  магов.  Их  было
восемь:  пятеро  мужчин  и  три  женщины.  Все  казались   измученными   и
обессиленными. "Если только это не ловушка... у Императора появится шанс",
- мелькнуло у Фесса.
    Напасть на магов со спины было бы сейчас чистой воды самоубийством. От
стольких Фессу не отбиться, несмотря  на  вс„  его  умение.  Тогда,  около
башни... они играли с ним, играли и несколько заигрались. Волшебники  сами
загнали себя в ловушку, когда башня рухнула, а магический удар обратил  во
прах их собственные заклятья.
    Он прижался к стене,  моля  все  силы  мира  и  миров,  чтобы  его  не
заметили. Иначе это и в самом деле окажется очень короткий поход. Знать бы
еще, где Император...
    Маги  шли,  не  оборачиваясь,  не  утруждая  себя  заклятиями  поиска.
Казалось, они твердо знают, где враг. Кравшийся следом  Фесс  увидел,  как
один  из  волшебников  внезапно  остановился  и  поднял   посох,   острием
сверкающего  и  светящегося  Искажающего  Камня  указывая  на  островерхую
черепичную крышу одного из богатых домов - внизу большая оружейная  лавка,
второй этаж  -  жилой.  Здесь  обитал  кто-то  из  знатных  членов  весьма
уважаемой Гильдии оружейников.
    Маги остановились как по команде. Они не скрывались. Первым  поднявший
посох волшебник - Фесс не видел его лица, чародей стоял к нему спиной - не
глядя протянул назад руку; ему тотчас  же  подали  ещ„  один  посох.  Маги
выстроили широкое кольцо, держась за посохи друг друга. Искажающий  Камень
на конце поднятого посоха светился ровным зел„ным светом.
    Волшебник что-то гортанно выкрикнул - Фесс узнал старый язык магов, на
н„м записывали заклятья Примерно пять столетий тому назад, он давно  вышел
из употребления - вместе с чарами того времени. Новые были куда быстрее  и
убийственнее. Однако сегодня сгодились и старые. Раздалось тяжкое "умпф!".
    Старый дом вздохнул, точно смертельно уставший человек. Окна и  двери,
точно открытые рты, выдохнули  облака  едкой  каменной  пыли.  Стропила  и
перекрытия просели, стены начали заваливаться внутрь - и  вс„  это  вместе
ещ„ ниже, в подвал. Фесс услыхал  отчаянные  вопли  заживо  погребаемых  и
гибнущих под завалами людей.
    Что там было, чем магам не понравился этот дом?..  Восемь  волшебников
медленно  двинулись  дальше,  однако  не  сделали  и  пяти  шагов.   Новая
остановка, вновь составляется  кольцо,  вновь  "умпф!",  и  еще  один  дом
исчезает в облаках кирпичной пыли, складываясь словно карточный.  И  вновь
крики.
    Проклиная  себя  за  трусость,  Фесс  поднял  левую  руку.   Пружинный
самострел он уже успел перезарядить. Конечно, расстояние великовато, но...
    Воин не помнил, когда он последний раз целился с такой  тщательностью.
Он затаил дыхание, он уч„л дувший вдоль улицы горячий ветер, уч„л вс„, что
можно учесть, и, вверяя свою душу богине стрелков, осторожно и плавно, как
на учениях, одним движением вжал спусковую скобку.
    Четыр„хдюймовый тр„хгранный шип вырвался из трубки. Фессу  показалось,
что  время  остановилось,   он   видел,   как   черный   росчерк   дротика
медленно-медленно, словно во сне, летит прямо к покрытой ж„лтым  капюшоном
голове волшебника с поднятым посохом, мягко касается ткани, проминает  е„,
входит вс„ глубже и глубже, на плаще появляется небольшое пятно,  а  потом
вс„ внезапно вернулось на круги своя, дротик пробил череп мага  и  остался
внутри.
    Волшебник грохнулся, словно подрубленное дерево.  Никаких  трагических
предсмертных взмахов руками, он просто повалился лицом вниз, прямо на свой
посох.
    Семеро оставшихся волшебников мигом обернулись к Фессу.
    После чего ему пришлось показать, что он и в самом  деле  умеет  очень
быстро бегать. Укрывавший  его  угол  дома  разнесло  на  мелкие  кусочки;
половина стены рухнула, открывая внутренности комнат; на миг  Фес