зывать к тюремщикам,  громко  вопия  о
своей полной невиновности,  равно  как  и  непричастности.  Правда,  все  их
колотье у двери пропало втуне. На вопли и стенания никто не отозвался.
   Таньша, так ничего и не понявшая, тупо хлопала глазами, вертя  головой  -
похоже, до сих пор не верила  в  случившееся.  Еремей  -  заклинатель  змей,
лишившийся всех своих подопечных, только и мог, что  стоять  на  коленях  да
неразборчиво молиться невесть кому. Испуганный  Троша  жался  к  Кицуму,  не
понимая, что как раз сейчас-то от старика следует держаться подальше. Нодлик
громко скрипел зубами - вот-вот начнет колотиться головой об стену.  Эвелин,
точно мертвая, лежала на гнилой соломе.
   Все в сборе. Стоят у порога судьбы.  Ничтожная  капелька  в  человеческом
море, цирк господ Онфима и Онфима, волею неведомых сил оказавшийся на острие
удара.
   Кого-ток увяз - всей птичке пропасть, гласит  пословица.  А  тут  уже  не
кого-ток - тут по самое горло увязли. Подземелья Радуги  -  это  много  хуже
Ливня. Ливень по крайней мере не знает, что такое "пытки".
   Однако тоскливое ожидание длилось  недолго.  Не  грохотали  по  коридорам
кованые сапожищи стражников, не скрипел здоровенный ключ в  ржавом  замке  -
дверь бесшумно распахнулась, словно и не покрывала ее петли вековая короста,
на пороге возникли трое - два мага в одноцветных алых  плащах,  лица  скрыты
капюшонами, и еще некто, невысокий и тщедушный.
   - Кто здесь рекомая Агата? - прозвучал знакомый девчоночий голос.  -  Иди
за мной, данка.
   - Что делать  с  остальными,  госпожа?  -  почтительно  прогудел  тот  из
магиков, что справа.
   - Пусть пока посидят, - распорядилась юная  волшебница.  Судя  по  всему,
повелевать она привыкла сызмальства. - Впрочем, можешь, если  угодно,  взять
их в работу, Лаэф.
   - Госпожа! Госпо...  -  братцы-акробатцы  дружно  простерлись  ниц  перед
хозяйкой. Тукк тщился поцеловать край ее плаща, Токк - носок туфли. - Мы тут
ни при чем! Ни при чем! Мы ничего...
   - Этими займешься особо, Лаэф, - девчонка брезгливо отодвинулась.  -  Кто
усерднее всех в отрицании,  наверняка  и  замешан  более  остальных,  -  она
хихикнула. - Ну, данка, сама пойдешь или повести тебя?
   Агата безмолвно повиновалась. Она понимала - здесь, в  цитадели  Арка,  с
ней могут сделать все, что угодно. Надо усыпить их бдительность,  пусть  они
поверят в ее покорность, с тем чтобы потом, улучив момент...
   Девчонка остро и резко откинула капюшон,  пристально  взглянула  в  глаза
Дану, и Агата поспешно оборвала мысль, в свою  очередь  вглядываясь  в  лицо
волшебницы.
   Она действительно казалась очень молодой. Наверное, ей  и  в  самом  деле
было не больше двенадцати. Однако морщин у глаз многовато для девчонки, да и
седой клок в густых каштановых волосах надо лбом...
   Чародейка вскинула остренький подбородок.
   - Идем! - словно плетью ожгла.
   - Зачем было спасать нас? - как можно тверже спросила Агата. Ей хотелось,
чтобы услышали все. - Чтобы  потом  запытать?  Господин  Онфим  нашел  такой
хороший выход...
   - Молчи! - девчонка топнула ногой. - Или заклятье на тебя потратить,  рот
твой, яму помойную, зашить на время?! Молчи и иди за мной!

***

   - Это допросная, - волшебница  скинула  плащ,  оставшись  в  обтягивающих
стройную девчоночью фигуру - узкие плечи, узкие бедра, немыслимо узкая талия
- коричневых кожаных брюках и безрукавке. Под безрукавкой  пламенела  рубаха
священного орденского цвета; на шее -  цепь  из  девственной  меди  с  тремя
языками пламени из авальонна - герб Арка. - Здесь мы и поговорим.
   Дверей не было, как и окон. Фесс, случись ему оказаться здесь,  нашел  бы
комнату как две капли воды схожей с той, где он вел свои беседы с Командором
Арбелем. Только на сей раз в допросную натащили устрашающего  вида  пыточный
арсенал -  элементарную  дыбу,  сдавливающие  сапоги,  расклиновки,  системы
блоков для растягивания и тому подобное. Агата мельком удивилась - зачем все
это, если в распоряжении магов заклятья, вынуждающие  даже  самого  сильного
человека без всяких пыток отвечать правду, только  правду  и  ничего,  кроме
правды?
   - Впечатляет? - девчонка хихикнула, забираясь с ногами в кресло. - Садись
вон там, данка, от  тебя  смердит,  как  в  месяц  не  чищенном  нужнике.  -
Волшебница наморщила аристократический носик, извлекая надушенный платок.
   - Разве ты не можешь убрать этот запах? - Агата не обратила  внимания  на
оскорбление. Сколько она их уже выслушала!..
   - Вот еще! Силы на тебя тратить! - фыркнула чародейка. - И так сойдет.
   - Что сойдет?
   - Сядешь подальше, и все, - охотно пояснила девчонка.
   Агата  повиновалась.  Отошла   в   дальний   конец,   притулилась   между
устрашающего вида пыточным креслом и растягивательной решеткой.
   Волшебница тем временем пододвинула низкий одноногий  столик,  развернула
на нем несколько свитков, прижав края заржавленными пыточными инструментами.
   - Вот так,  -  удовлетворенно  заметила  юная  чародейка.  Повертелась  в
кресле,  наконец  угомонилась,  перекинув  ноги  через  подлокотник  и   вся
немыслимо изогнувшись. - А теперь расскажи-ка мне, милочка...
   Она вела себя так, словно была лет на пятьдесят старше Агаты.
   - Что рассказать? - послушно проговорила Дану.
   - О вашем хваленом Деревянном Мече, сиречь Иммельсторне, сиречь... -  она
на миг задержала дыхание и выдала - чисто,  правильно,  словно  прирожденная
Дану:
   - Об Immelstorunn.
   - Что рассказать? - с прежней тупой покорностью сказала Агата.
   - Иронизируем? - девчонка подняла брови. - Не советую, данка. Боль -  она
и есть боль. Очень неприятно, знаешь ли. И не надейся умереть.  От  меня  не
сбежишь даже к Костлявой.
   - Ну так спрашивай, - устало сказала Агата.
   - Кем он создан? Кто взрастил Деревянный Меч? Каковы его свойства? Откуда
взялось пророчество Илэйны, что "Брат Каменный и Деревянный Брат сожрут весь
мир"? Что говорили об этом у вас, Дану? - единым духом выпалила девчонка.
   - Ну ты и спросила, - Дану покачала головой. - А почему  бы  не  изложить
заодно все Царственное Шестикнижие с позднейшими комментариями?
   - Дерзка. Не боишься. Это хорошо, - девчонка ничуть не разозлилась.
   Поболтала ногами, посопела носом, потом наконец сказала:
   - Ладно. Давай начнем с пророчества о Каменном и Деревянном Братьях.  Кто
такая Илэйна?
   - Первый раз слышу, - честно призналась Агата. Девчонка хмыкнула.
   - Ну.., допустим. А само пророчество?
   - То же самое. Услыхала  из  твоих  уст  только  что.  Волшебница  смешно
вытянула губы дудочкой, словно зверек-выхухоль.
   - Ну-у-у...  А  я-то  старалась..,  вытаскивала  тебя,  дуреху...  А  ты,
оказывается, ничего не знаешь!
   - Ничего, - охотно согласилась Агата.
   - Ну а раз ничего, - девица потянулась сладко, как кошка, - то  и  жалеть
тебя нечего. Эй, кто там!
   Молчаливые фигуры в одноцветно-алых плащах бесшумно возникали  из  ничего
прямо за спинкой кресла. Одна, две.., пять.
   - Начинайте, -  волшебница  махнула  рукой.  Агата  и  глазом  не  успела
моргнуть. Ее прижало к стене, невидимая рука приподняла над полом  -  и  она
застыла, распяленная, судорожно хватающая ртом воздух;  грудь  сдавило  так,
что она едва могла дышать. Девочка-волшебница встала.
   - Иммельсторн - это интересно, - она улыбнулась Агате в лицо. - И  я  про
него все-все узнаю. Все-все. А ты мне поможешь.
   - Хочешь пытать? Все равно ничего не добьешься!  -  еле-еле  выдавила  из
себя Дану. Плоть ее уже вопила и корчилась от ужаса. - Я, правда, ничего  не
знаю!..
   - А мне без разницы, - хмыкнула волшебница.  -  Ты  можешь  вообще  вчера
родиться. Но вот кровь твоя - она помнит. Вот кровью-то я и  воспользуюсь...
Ты не бойся, будет не слишком больно. Эй, вы! Все принесли?
   Последнее относилось к ее помощникам. Один из них молча кивнул.
   - Отлично. Тогда начинаем. Ты, Гларб, прикрутишь ее. И не забудь  -  вниз
головой! А то я уже замучилась это заклятье держать...
   Сноровка, с которой оный Гларб  проделал  все  это,  говорила  о  немалой
практике. Железные крючья он вбивал одной рукой, так, словно втыкал  иглу  в
подушку - с той лишь разницей, что здесь вместо подушки была каменная стена.
Агата ощущала толчки чужой магии, но, конечно же, помешать никак не могла.
   - Да что ты кривишься, - с неудовольствием заметила девчонка, извлекая из
алого кожаного саквояжика устрашающего вида обсидиановый  кинжал.  -  Сейчас
горлышко-то перере...
   Агата закрыла глаза. "Мама, я иду к тебе". По лицу струями  тек  холодный
предсмертный пот. Наверное, она бы взвыла, истошно и дико, словно  умирающий
зверь, если б не отнялся голос.
   - Сильвия, ты  заигралась,  -  негромко  произнес  кто-то  совсем  рядом.
Негромко, но так, что Гларб сам ринулся отвязывать Дану.
   Пятеро аколитов так и порскнули в разные стороны. А прямо из  стены,  как
принято у этих сумасшедших, вышел еще один волшебник.  Седой  и  скрюченный,
вместо алого плаща - черные тряпки, неопрятная борода спускается  на  грудь,
на ногах - стоптанные чеботы.
   Но поверх лохмотьев - тонкая искрящаяся цепочка, каждое звено  в  которой
горит живым огнем. И три языка пламени - герб Арка - не из камня, пусть даже
и чудесного,  а  -  настоящее  пламя.  Агате  почудилось,  она  даже  слышит
потрескивание невидимой лучинки.
   Верховный маг Арка, по силе не уступающий никому  из  нынешнего  Архимага
Радуги.
   Агата видела сейчас перед собой  личность  совершенно  легендарную.  Лишь
смутные слухи (очевидно, распускаемые самим  же  Семицветьем)  просачивались
наружу, ничего достоверного. Но про Верховных магов историй ходило немало, и
причем одна страшнее другой. Чтобы добиться такой  силы  и  власти,  шептали
друг другу на ухо,  поминутно  оглядываясь  -  не  подслушивает  ли  кто  из
магиков, - творятся поистине неописуемые злодейства. Все, что только в силах
измыслить воспаленный мозг двуногого  хуманса,  и  еще  многое  сверх  того.
Матери-Дану часто пугали хумансовыми Верховными магами непослушных детей. И,
надо сказать, действовало.
   Девчонка по имени Сильвия, однако, если и смутилась, то не слишком.
   - Да ну тебя! - обиженно протянула они. - Всю игру мне испортил!  Держишь
взаперти, удовольствии никаких... Я так  обрадовалась,  думала,  узнаю  хоть
что-нибудь! И потом.., этот монстрик из Ливня.., такой потешный...
   - Он едва не сожрал тебя, - холодно заметил старик. - Еще немного...
   - Ну, дед, я же рассчитывала! Я ж не глупая! Я  знала,  что  мне  его  не
удержать...
   - И тем не менее лезла, - заметил старый маг.
   - Лезла, - призналась его внучка. - Уж больно интересно. Иммельсторн! Это
ж такая история!.. Жуткие пророчества, мрачные  тайны...  -  Она  заговорила
дурашливо-загробным голосом:
   - Пророчества Илэйны... Мир падет пред тем, у кого будут Два Брата...
   - Хватит, Сильвия, - холодно сказал старик.  -  Ты  успешно  заговаривала
зубы своим родителям, но со мной такой фокус  не  пройдет.  Снимай  штаны  и
ложись на лавку. Сдается мне, твоя задница соскучилась по розгам.
   - Де-ед! - возмущенно заверещала ослушница. - Да за что-о?!
   - Ты сама знаешь. - невозмутимо парировал старик. -  Ты  не  имела  права
покидать башню в эти дни. Ты отлично знаешь почему. Я рассчитывал на тебя  и
на твою силу, а ты повела  себя,  как  монашка,  дорвавшаяся  до  измученной
воздержанием центурии. Все. Не хочу  ничего  больше  слушать.  Раздевайся  и
ложись. Мне тут с тобой что, магические дуэли устраивать?
   - Ну.., ну хоть не при них... - Рот у Сильвии предательски кривился, ясно
было, что она вот-вот позорнейшим образом разревется.
   - Этих-то? Убрать? Можно, - кивнул старик. Аколиты исчезли раньше, чем он
успел даже шевельнуть бровью. - А вот что мне делать с ней? -  он  кивнул  в
сторону Агаты. - Ты, если  я  не  ошибаюсь,  собиралась  вскрыть  ей  горло?
Понятно, понятно.., обряд варварский, но порой  получается  неплохо.  Ну-ка,
ну-ка, покажи мне расклад... - он склонился над  пергаментами.  -  Так,  это
правильно.., взяла обратный факториал, минус-вектор.., оригинально.., а  вот
тут наврала, при таких коэффициентах вся система  потеряет  устойчивость,  -
ноготь мага чиркнул по тонкой  коже,  и  она  тотчас  задымилась.  -  Видишь
теперь? Я твою ошибку чувствовал, потому и пришел.
   - Ой, де-ед... - Сильвия густо покраснела и шмыгнула носом. - Ой...
   - Вот именно. И указать тебе на эту ошибку смог бы разве  что  кто-то  из
Командоров или я сам. Системным группам тебя ведь еще не учили? Сама полезла
в  трактаты,  выписала  пару  общих  формул..,  но  они  оказались   слишком
расплывчатыми,  слишком  размытыми,   поэтому   сделала   кое-какие   выводы
самостоятельно, и... Я прав?
   - Угу, - обреченно призналась Сильвия.  -  Дед,  убери  эту..,  чтобы  не
видела...
   - Правильно мыслишь, - усмехнулся старый маг. -  Играешь  на  послушании?
Ничего не выйдет, милочка. Снимай штаны. Получишь что следует, не больше, но
и не меньше. И твоя данка пусть смотрит. Тебе полезно. Ты же ведь все  равно
ее в живых не оставишь?
   - Не-а, - Сильвия возилась с застежками пояса. - Ей ведь так и  так  было
погибать под Ливнем? И остальным тоже...
   - То, что ты притащила сюда этот зверинец, пожалуй,  даже  забавно,  -  в
руке мага появился пучок мокрых прутьев. Несмотря  на  все  приготовления  к
порке, дед и внучка говорили вполне мирно. - Трое, Кицум и пара жонглеров  -
ими следует заняться. Они из Серой Лиги, и мне очень  даже  любопытно  будет
узнать, от кого они получили весть о миссии Онфима.
   "Они совсем меня не стесняются, - с холодным  ужасом  подумала  Агата.  -
Говорят о таких вещах.., в открытую..,  значит,  живой  точно  не  выпустят.
Великий Лес, хоть бы убили быстро, изверги!"
   Сильвия тем временем ерзала, укладываясь на лавку.
   - Чего крутишься, как Дану на колу?
   - Сучо-ок вот тут, под животом, де-ед...
   - Что, скамью выровнять не можешь? - иронически  поинтересовался  старик,
на пробу взмахивая розгами.
   - Могу-у-у...
   - Ну так тогда лежи молча и не гуди. Считать будешь. Два десятка  тебе  в
самый раз сегодня пойдет...
   - У-у-у!!! - взвыла девчонка. - Два десятка! Да  я  ж  на  задницу  потом
месяц не сяду!
   - Ничего, проштудируешь внимательно учебники в части заживления ран. - Он
совсем уже было примерился, поднял руку, однако...
   - Данка! Ты...
   - Агата, - выдавила она из себя. Маг поморщился.
   - Клички оставь для Кицума и прочих. Настоящее имя твое... - он  пощелкал
пальцами свободной левой руки, - м-м-м... Сеамни Оэктаканн, прости  мне  эту
грубую транслитерацию.
   - Какая разница, если все равно умирать?
   - Все мы умрем, только одни раньше, другие позже, - наставительно заметил
маг. - Раньше, я так понимаю, никому не хочется.
   - Де-ед, - донеслось недовольное бурчание с лавки, - если ты будешь  этой
данке морали читать, можно, я штаны одену? Как-то не слишком приятно  лежать
перед этой дрянью нелюдской с голой ж.., ой, извини, задницей.
   - Полежи-полежи. Тебе полезно, - неумолимо отрезал старик.  -  А  я  пока
посмотрю на нашу гостью...
   Он опустил розги. Глаза из-под белых бровей - блестящие, навыкате, словно
у рыбы - впились Агате в лицо; ей показалось, что кожи коснулась холодная  и
липкая длань упыря. Девушка едва не вскрикнула от омерзения.
   - Хочешь орать - ори, - милостиво разрешил волшебник. - Меня  твои  крики
не смущают. Та-ак.., очень, очень интересно...
   Его взгляд отяжелел. Агата в панике почувствовала,  как  холодные  ловкие
пальцы копаются в ее  памяти,  брезгливо  отбрасывая  детские  воспоминания,
самые  чистые,   самые   светлые...   Волшебник   был   истинным   мастером.
Чувствительная к волшбе, Агата могла оценить  мощь  проникающих  заклинаний.
Верховный маг работал даже не  на  сознательном  уровне,  а  еще  глубже.  В
просторечии - стоило ему подумать "а неплохо бы узнать  настоящее  имя  этой
данки", как нужные заклятья сами выстраивались в боевой порядок.
   Маги этой ступени почти непобедимы и почги всемогущи.
   -  Премило!  -  восхитился  наконец  волшебник,  и  отвратительная   рука
убралась.
   Агата  почти  без  чувств  привалилась  к  стене.  Ее  словно  избили  до
полусмерти.
   - Ты, внучка, конечно, набедокурила,  но..,  вот  уж  воистину,  новичкам
всегда везет. Ты вытащила из-под Ливня крайне любопытственный  экземплярчик.
Жаль было б, достанься она Хозяину. Она нам еще пригодится. Для  того  же..,
гм... Хозяина. Та-ак... - он даже опустил руку. - Нет, ты лежи, лежи  -  это
дернувшейся было Сильвии. - А сделаем-ка мы вот так...
   Агату подняло в воздух и  потащило  куда-то  вверх.  Прежде  чем  за  ней
закрылся раздвинувшийся было потолок, она услыхала внизу: "Ну а теперь,  моя
дорогая...", затем свист розги и девчоночий визг.

Глава 12

   Ничего особенного в кузнечном квартале не случилось.  Обычный  пожар,  их
тут, пожалуй, восемь на седьмицу. Горело  у  Абаста,  он  как  раз  прикупил
каких-то новых снадобий для травления, а тут возьми и полыхни! Пока набежали
с ведрами соседи, работники и домочадцы, пламя добралось до запасов,  тотчас
окрасившись в самые  невероятные  цвета.  Хорошо  еще,  у  кузнецов  издавна
сноровка в огненном ремесле -  рыжему  зверю  не  дали  вырваться  на  волю,
подоспевший волшебник Арка, приставленный к гильдии железоделов, помог сбить
первую волну. В  общем,  больше  страху  и  криков,  чем  убытку.  Косматый,
низкорослый, похожий на дикого цверга Абаст ходил, плевался, раздавая  через
одного пинки и зуботычины подмастерьям, которые недоглядели...
   Император отошел от окна.
   - Опять у кузнецов полыхнуло. Когда-нибудь они мне весь Мельин сожгут.  -
Он недовольно нахмурился. - Эй, господа конвой,  почему  Радуга  не  отрядит
туда побольше пожарных волшебников?
   Магики-соглядатаи дружно развели руками. В  разговоры  они  старались  не
вступать.
   Соблюдая осторожность. Император дробил  мысли  на  мелкие,  перемешанные
обрывки. Чтобы так думать, нужно немалое умение, а  кто  считает,  что  нет,
пусть сам попробует.
   Пожар и цветное пламя были условными сигналами.
   "Хеон сделал свое дело. Подменыш Радуги взят, и притом живым. Одному лишь
небу ведомо, как Серые сумели совладать с  опытным  боевым  магом  (а  иного
Семицветъе бы и не послало). Но - так или иначе, сумели. И теперь ясно,  что
человек Хеона и впрямь оказался лучшим. Несмотря на все мозголомные заклятия
Радуги, сумел подсунуть им нечто,  позволившее  Хеону  опознать  соглядатая.
Знать бы еще, что наплел Хеону этот тип, выдавая себя за его человека...  Но
об этом после. Радуга после провала утроит бдительность. Наверняка они будут
следить и за мной. А быть может, пошлют к воронам  осторожность  и,  выручая
своего, всей мощью навалятся на Серых, и вот тут мне уже придется вмешаться.
Позволить Радуге раздавить Лигу - это лишиться последней надежды поквитаться
с Семицветьем".
   Император уже передал приказ Первому легиону быть в готовности. Для Сежес
и остальных - легион  готовится  к  переброске  за  океан,  вместо  бездарно
погибшего корпуса.
   "Итак, мы снова  ждем.  Занимаемся  государственными  делами,  вникаем  в
запутанные  исчисления  податей  и  пеней,  разбираем  кое-как  накарябанные
полуграмотными порубежными баронами челобитные - в основном  слезные  жалобы
друг на друга, скрипя зубами, принимаем сводки потерь заморской  кампании  и
вообще делаем все, чтобы старательно и не вызывая подозрений убить время. До
тех пор, пока Хеон и его присные не найдут способа прислать весточку.
   А Патриарх, кстати, молодчина. Далеко не каждый  -  даже  среди  Серых  -
осмелится поднять руку на волшебника. А  тут  не  просто  поднять  руку,  но
сунуть в каменный мешок, в узилище, да еще и наверняка  вздернуть  на  дыбе.
Интересно, как Хеон собирается лишить того парня способности к  чародейству?
Мне бы такое тоже очень пригодилось..."
   На мгновение перед глазами появился хрипящий щенок с  перебитыми  лапами,
немилосерд