ть пилумы и повалить, опутать верёвками.
     - Не лезь под них! Не лезь! - орал легат, ему вторили примипил <Примипил (от латинского primus pilus) - главный центурион когорты, первый помощник легата, командир первой, лучшей манипулы> и остальные центурионы.
     Правильные четырёхугольники манипул рассыпались. Неповоротливые создания из брёвен, глины и пней ворочались, стараясь сгрести побольше врагов и раздавить их на месте; легионеры уворачивались, стараясь поглубже вогнать пилумы.
     Со скрипом и скрежетом упал один гигант, за ним другой. Теперь уже могли сгодиться и мечи.
     Земля отведала и человеческой крови, не все легионеры оказались достаточно быстры и увёртливы. Но всё-таки когорта, почти не превосходя неприятеля численностью, брала умением.
     Гаю Секстию пришлось тем не менее ввести в дело и свой резерв, и самому помахать клинком. В бой втянулась вся когорта, и был момент, когда весы заколебались. Некоторым гигантам удавалось, стряхнув легионеров, словно медведь - псов, оказаться за спиной людей, пытавшихся повалить других големов. Тогда дубины-лапы чудовищ разили без промаха. Легионеры падали, кто-то пытался отползти, кто-то сразу замирал неподвижно; кровь обращалась в багряную дымку, смешиваясь с наползающей на поле боя серой мглой.
     Секстий при первой возможности вышел из схватки. Он видел, что его когорта взяла нечисть в кольцо, но само кольцо это получилось смехотворно тонким и непрочным. В запасе оставалось немного лучников, бросивших метать зажигательные стрелы из опасения задеть своих; но горючая смесь у них ещё оставалась, и легат отдал последний приказ. Больше резервов не было; только он сам и несколько легионеров конвоя, положенного командиру когорты.
     Велиты волокли тщательно запечатанные бронзовые кувшины с огненной смесью, рискуя, бросались в самую гущу свалки, и то там, то здесь вспыхивали судорожно размахивающие пылающими руками-ветками големы. Горели сучья и пни, составлявшие гротескные туловища, с треском падали наземь полуживые комья земли, дёргались, выпуская короткие лапы - но не для того, чтобы бежать. Создания Разлома не знали ни боли, ни страха смерти. Они сражались до конца, и победить можно было, только уничтожив их всех.
     ...Чем в конце концов и кончился бой. Растрёпанные манипулы вновь собрались вместе, легионеры оттащили с поля раненых товарищей, взялись за дело медикусы. А одержавший победу легат Гай Секстий, прищурившись, смотрел на кипящую в отдалении работу.
     Уничтожение бросившихся в атаку големов ничуть не встревожило те неведомые силы, что управляли происходящим. Бурлила и кипела обнажившаяся земля, волны ходили по ней во все стороны, словно там в единый миг разлилось настоящее море. Мало-помалу в сырой и серой мгле стали вырисовываться контуры каких-то поднимавшихся сооружений, или, скорее, горбатых холмов. Их становилось всё больше, они сливались в линии, на верхушки наползали новые волны ожившей почвы...
     - ...И кончилось всё пирамидами, мой Император, - чуть охрипшим, но чётким голосом продолжал докладывать Секстий. - Пирамидами, да такими, что взглядом не окинешь. Высота - примерно - тысяча локтей...
     Собравшиеся переглянулись. Ничто, созданное руками людей или иных рас, не смогло бы сравниться с этими циклопическими сооружениями.
     - Не путаешь, легат? - жёстко спросил Клавдий. - Не преувеличиваешь? У страха глаза велики, сам знаешь.
     - Никак нет, мой проконсул, - чётко и отрывисто отозвался Секстий. - Не впервой мне горы видеть. Привык на свой глаз полагаться и больше чем на десяток-два локтей не ошибался. Да и некого нам уже бояться тогда было. Тварей этих мы кого изрубили, кого сожгли. Стояли себе спокойно, смотрели.
     - И никто не атаковал вас вторично? - спросил Император.
     - Никак нет, повелитель. Хотя, - честно признался легат, - кабы ещё разок ударили, в тонкий блин бы нас раскатали. Мы и удержались только потому, что горючка была.
     - Отметь, - повернулся Император к молодому легату Аврамию, - всем выступающим к Разлому легионам иметь самое меньшее пятерной против обычного запас огненной смеси. А ещё лучше - десятерной. Выгрести все запасы! Мастеров-огневиков посадить за работу! День и ночь чтоб трудились! Еду и всё потребное - чтоб прямо к ним в мастерские!
     - Пусть повелитель не сомневается, - кивнул проконсул. Они обменялись с Аврамием несколькими тихими фразами, и молодой легат вышел - отдавать необходимые распоряжения.
     - Так что с пирамидами, Гай? - проронил Император, не отводя от Секстия пристального взгляда.
     Старый служака плотно сжал зубы, на щеках вспухли желваки.
     - Страх, мой Император. Мы не смогли подойти. Послал я разведку... в штаны наложили. Медвежья болезнь их свалила. Послал других - то же самое. Пошёл сам... еле ноги унёс, портков не измарав.
     - Страх? Какой страх? Страх чего? - отрывисто бросил повелитель Мельина.
     - Просто страх, повелитель. Когда вдруг руки деревенеют, в животе - липко, ноги подкашиваются. Ну и... всё другое. Говоришь себе - чего ж боюсь-то, на копья гномьи ходил, с хирдом ихним грудь в грудь переведывался, не счесть, в скольких сражениях побывал, до третьего легата эвон дослужился - а всё равно. Смотрю на пирамиды эти и чую - всё, упасть счас мордой в землю, взвыть от тоски, да и помереть сразу, чтоб не мучиться.
     - То есть к пирамидам этим вы так и не приблизились? - уточнил Клавдий.
     - Никак нет, проконсул. На деревья влезли, смотрели, сколько сил да глаза хватило, - пирамиды и к югу, и к северу поднимаются. Против нас, стало быть, три; и по другие стороны тоже. Меж ними, на мой взгляд, лиг эдак пять будет.
     - Острый у тебя глаз, легат, - заметил Император.
     - Не жалуюсь, повелитель.
     - Так что ж, получается, что там, где возникли эти пирамиды, на Империю пошла орда этих самых тварей? Деревяшек оживших? - уточнил кто-то из легионных командиров.
     - Так точно, - отрывисто кивнул Секстий. - Мы, наверное, просто первыми гонцов погнали. И я сам отправился. Хорошо, что народишку вблизи Разлома, считай, и не осталось. А то бы...
     - Но эти твари пойдут дальше. И будут идти, пока не столкнутся с живыми, - жёстко бросил Клавдий.
     Император покачал головой.
     - Послать вершников, оповестить всех - пусть уходят от Разлома. И второе... созвать всеобщее ополчение. От мала до велика. Проконсул, пусть всюду, где только могут, объявят Красную Весть.
     Красная Весть, по цвету алых одежд, в которые облачались глашатаи. Она означала, что и впрямь настал последний час и спасти Империю - не Императора даже! - могут только совокупные силы всех сословий. Это означало, что за оружие пришла пора взяться и старикам и детям. Все мужчины становились воинами. Уклонение - каторга. Или - осадные сотни, те, что первыми полезут на стены, когда в спины упрутся копья своих же сотоварищей, и горе тому, кто струсит и повернёт назад!
     До сих пор, несмотря на отчаянное положение, Император не прибегал к последнему средству. Война - дело воинов. Умеющих воевать, сделавших это своим ремеслом. Легионы не выпихнут в первые ряды совсем уж зелёных новичков, не научив их пробивать гладиусом спрятанную в соломенной кукле доску, держать место в строю и не размыкать стену щитов. Когда по просёлкам несутся вершники в алых плащах, то все знают - враг уже не у ворот, он ворвался внутрь и остаётся только одно - стоять насмерть, останавливать его любой ценой, потому что иначе - полная и всеобщая гибель.
     - Красная Весть, мой Император? - угрюмо переспросил Клавдий.
     - Да, проконсул. Нам надо удержать этих... големов. Это хуже Семандры. Хуже... - Он хотел сказать "хуже Спасителя", но удержался. Не буди лихо. Прошлый раз Его едва спровадили. Кто знает, не решит ли назойливый гостюшко наведаться вторично.
     - Сколько людей ляжет, - мрачно уронил Скаррон. Ему никто не возразил, да и сам командир Девятого легиона понимал - ничего иного им не осталось.
     Повисла тягостная тишина.
     - И ещё... Проконсул, надо вновь отправить послов к Всебесцветному Нергу. Да, я знаю, они занимаются Небытием... но не думаю, что тамошние так уж рвутся перейти от теории к практике - вместе со всем миром.
     - Будет исполнено, повелитель.
     Настала пора отдавать последние приказы - армии предстояло двигаться дальше на запад, хотя всеми собравшимися сейчас владела одна-единственная мысль: "Что мы сможем там сделать?"
     - Пирамиды... - проговорил Император. - Почему пирамиды? Для чего пирамиды?
     В тишине повисло невысказанное: "Нужен маг. Хоть один. Хоть какой".
     Раздался аккуратный стук. Вернулся Аврамий, но вместо чёткого доклада, что все необходимые указания отданы, легат едва выдавил, выпучив глаза:
     - Мой Император... там... пришла... она...
     Проконсул Клавдий побагровел. За такие доклады у него полагалось...
     - Погоди, Клавдий. Кто пришёл?..
     За стеной послышалась какая-то возня. В следующий миг сквозь дверь протиснулись двое Вольных; между ними в странной позе скорчилась какая-то фигурка - и неудивительно, что скорчилась, потому что Вольные держали у её горла обнажённые кинжалы.
     - Сежес! - выдохнул Император, привставая. Клавдий и командиры легионов, не сговариваясь, одним движением загородили Императора, выставив клинки.
     - Я, я это, - с трудом выдавила полузадушенная волшебница. Одетая в лохмотья, с перемазанным сажей лицом, растрёпанными нечистыми волосами, она совсем не походила на некогда всесильную чародейку Радуги. Посоха при ней тоже не было. - Да не давите ж так, полоумные!
     - Сежес. - Император заставил себя приподняться, взглянуть в лицо недавнему врагу. Впрочем, не совсем и врагу, если вспомнить их последнюю встречу.
     - Ни к чему повторяться, я и в первый раз прекрасно тебя слышала... мой Император, - после секундной паузы всё-таки добавила волшебница. Вольные, повинуясь знаку правителя Мельина, ослабили хватку, но обнажённые кинжалы всё равно оставались в опасной близи от шеи Сежес.
     - Что с рукой повелителя?
     - Поцарапался, - с кривой усмешкой ответил Император.
     - Оно и видно, - поджала губы Сежес. - Я надеюсь, что смогу помочь.
     - Ты? Помочь? - не сдержался Клавдий. Сежес не удостоила его даже взглядом.
     - Помочь, мой Император, - с нажимом повторила она. - Я специально подгадала, я ждала, когда ты вернёшься в Мельин, когда соберёшь совет. Думаю, вести о... о тварях Разлома, - она поёжилась, - уже достигли твоего августейшего слуха.
     Император молча кивнул.
     - Тогда ты понимаешь, почему я здесь, - просто сказала Сежес. - Я порвала с теми... кто остался с Конгрегацией, кто поддерживает мятеж. Если мы сейчас не встанем все вместе против Разлома, то не останется никого, ни трона, ни посягающих на него мятежников, ни Семандры.
     - Отрадно слышать столь разумную речь. - Император слегка кивнул. - И что же может сказать мне многомудрая Сежес о борьбе с тварями Разлома?
     Чародейка поджала губы, обветренные и потрескавшиеся.
     - Магия. Сильнейшая магия трансформации и преображения. Трансформация - изменение снаружи. Преображение - изменение изнутри. Создание новых сущностей...
     - Короче! - мрачно потребовал Император. Сежес осеклась. - Мы можем с ней справиться, с этой магией?
     - Можем, - выдохнула волшебница. Все замерли.
     - Как? - вырвалось у Сципиона. - Прошу прощения, мой Император!
     Сежес усмехнулась.
     - Позволено ли будет даме сесть?
     Император кивнул. Сежес выразительно взглянула на Вольного с кинжалом, но телохранитель не шевельнулся. Он получал приказы только от одного человека.
     Волшебница Радуги со вздохом подтянула поближе резное кресло.
     - Разлом вступил в наш мир и преобразует его, - сухо проговорила она, ни на кого не глядя. - Некоторые... наивные маги ушедших в подполье Орденов считают, что это им на руку. Потому что, преобразуя Мельин, Разлом - или то, что стоит за ним, вынуждено использовать магию нашего мира, понятную нам хотя бы в самых главных принципах.
     - То есть Радуга способна остановить... это вторжение?
     Сежес поколебалась, прежде чем ответить.
     - Нет... мой Император. Мои... бывшие коллеги ошибаются, считая, что смогут повернуть вспять этот прилив. Они поняли несколько... заклятий, скажем так, инструментов, которыми преобразуется Мельин, - и решили, что победа у них в кармане и осталось только дождаться, когда эта новая беда заставит всех и каждого отшатнуться от Императора, тогда-то они вступят в игру. Другого объяснения их нынешнему бездействию я не нахожу.
     - А почему же ты решила прийти сюда с этим? - в упор спросил Император.
     - Я... пришла не сразу. Я уговаривала, убеждала, спорила... кое-кого даже приложила по-простецки, кой-чем тяжёлым по затылку, но это не помогло. Тех, кто согласен со мной, - меньшинство. Нас и сотни не наберётся.
     - Если Радуга, даже поняв что-то в происходящем, не способна остановить вторжение, что можем мы? - настойчиво спросил Император.
     - Две вещи, - ответила Сежес - Уничтожить то, над чем властны простые мечи. И уничтожить то, над чем мечи не властны.
     - Избавь меня сегодня от вычурных фигур речи, Сежес. Буду тебе весьма признателен.
     - Прошу прощения у моего Императора. - Чародейка покорно склонила растрёпанную голову. - Позвольте мне начать с самого начала. В том волшебстве, что творится вокруг Разлома, мы смогли уловить две составляющие. Для успеха их дела требуется, чтобы обе они, так сказать, воплотились в жизнь. Первая - надо сказать, мы ожидали чего-то подобного - это магия крови. То есть требуются человеческие жертвоприношения. Ну и не только человеческие, само собой. То есть рождённые Разломом твари убивают всех не просто так. Это необходимо... для исполнения ими задуманного.
     - Ими - это кем? - взглядом спросив разрешения у Императора, поинтересовался Клавдий.
     Сежес пожала плечами:
     - Этого мы не знаем. Но... вторая составляющая требует обширного применения магии, магии преобразования, магии, свойственной нашему миру. И эту магию можно остановить.
     - Как?! - разом вырвалось у всех.
     Сежес усмехнулась - мрачно, но не без оттенка торжества.
     - Змея кусает свой собственный хвост. Вспомните мятеж в Мельине, пожар в Чёрном Городе... м-м-м... захват башен Радуги. Тогда против нас выступила Серая Лига. И применила... нечто, к чему мы оказались не готовы. Патриархи Серой Лиги, как я понимаю, берегли это для особого случая. Один Спаситель ведает, как повернулось бы всё в Мельине, удайся мятеж по-настоящему... не думаю, чтобы мой Император так же безраздельно правил, как сейчас, выбей мы тагаты Серых, - не удержалась она от шпильки.
     Император пожал плечами, ничего не ответив.
     - Так вот, Лига нашла средство, которое нейтрализует магию. Очень простое средство, которое невесть как прошло мимо нас, чародеев Радуги. Возможно, мы с годами стали несколько самоуверенны...
     - Редкий случай, волшебница признаёт ошибки! - хмыкнул Клавдий.
     Сежес не удостоила его ответом.
     - Как же такое могло пройти мимо Орденов? - сдержанно осведомился Император, про себя послав запоздалое проклятие давно и безвестно сгинувшему патриарху Хеону: нашёл-таки способ бороться с магами, нашёл - и унёс с собой в могилу. Видать, много большее задумывал тогда покойный патриарх Серых...
     Волшебница с поистине королевским достоинством пожала плечами.
     - Сейчас это уже неважно. Мои... бывшие коллеги, несмотря на все войны, бедствия, нашествия козлоногих тварей на Мельин, уже постфактум уделили этому предмету... некоторое внимание. И оказалось - ларчик открывается просто, очень просто. Травяной сбор, вы можете в такое поверить? Травы засушивались, получившееся... сено поджигалось, - Сежес не сдержала гримасы омерзения, - и пожалуйста! Могущественные волшебники, едва вдохнув дыма, становились беспомощнее детей.
     - Как же Радуга выпускает из рук такое сокровище? - поднял бровь Император. Если у Сежес на самом деле подобный козырь на руках, ей совершенно нечего было разыгрывать тут комедию. Да, тогда Семицветье можно понять. Пусть у Разлома полягут все легионеры, потом чародеи с мятежными баронами выступят спасителями не только страны, но и всего рода человеческого. А вместо того чтобы смотреть, как когорты умываются кровью, Сежес, некогда лютейший враг, сама явилась к нему, предлагая лишить своих же магов наивернейшей победы. Здесь что-то не так. Или средство это не столь верно, или... у сидящей чародейки есть какой-то собственный план.
     - Радуга и не выпускает, - с достоинством ответила волшебница. - Случилось так, что именно покорная слуга Вашего императорского величества оказалась во главе работ, направленных на выяснение причин мельинской бо... трагедии, - поспешно поправилась она. - И... приняла необходимые меры. Кое-какие запасы у нас имеются, но, разумеется, недостаточно, чтобы обкуривать весь Разлом.
     - Лето уже рядом. Всё зацвело, - сухо заметил Император.
     - Да, но сколько нужно такого сбора! - всплеснула руками Сежес.
     - Предлагаешь отправить легионы на покос?
     - В том числе и их. - Сежес нагнулась вперёд, глаза лихорадочно блестели. - Но я надеюсь, этого не понадобится. Сбором займутся мои помощники. Те немногие молодые маги Радуги, что поняли... - Она снова запнулась. - Что поняли, куда ведёт баронский мятеж. И самоуверенность примкнувших к нему чародеев.
     - И нам предлагается...
     - Сдерживать тварей Разлома, - перебила Императора чародейка, допустив совершенно невозможную по дворцовому этикету бестактность. - Не дать им добраться до живой крови.
     - А погибшие при этом легионеры? Не живая кровь?
     - Нет, - покачала головой Сежес. - Даже эти бестии вынуждены подчиняться известным правилам. Магия крови - наше самое близкое подобие. И ещё - мой Император явил бы поистине великую милость, всеблагороднейше пожаловав мне возможность узнать, о чём рассказывал здесь этот достойный легат, только что прибывший от самого Разлома, как я понимаю?
     Командиры легионов и Клавдий выразительно смотрели на Императора. Волшебница вела себя... мало сказать, что нагло. Словно это Радуга одержала победу в изнурительной войне. Время от времени чародейка, словно спохватываясь, вспоминала о верноподданнической лексике, но все видели, что это лишь пустые словеса. Сежес ничего не забыла - однако многому научилась.
     "И стала особенно опасной, - подумал Император. - Но... до времени - пусть".
     Он кивнул Клавдию.
     ...Сежес только мрачно покивала, услыхав о пирамидах.
     - Вот только никто из чудовищ не пытался захватить легионеров в плен, - заметил проконсул. - Что-то не вижу тут никакой "магии крови"...
     - Гм... - Сежес подняла брови. - Этому можно найти множество объяснений. Ну, например, что сейчас они ещё не готовы к ритуалам. Может, им нужны полностью отстроенные пирамиды - так, навскидку.
     - Так, а что с той травой? - нетерпеливо перебил Император.
     - Не травой, мой повелитель, - это сбор, там множество...
     - Неважно! Что вы, в конце концов, собрались с ним делать?
     Сежес облизнула губы.
     - Мой повелитель со свойственной ему прозорливостью указал, что искомого сбора не хватит на весь Разлом. И не хватит никаких легионов наступать на него сплошным фронтом. Но тварям из него нужна свежая кровь. Они пойдут туда, где смогут найти живых. На западе поселения редки, до владений Вольных - очень и очень далеко, а гномов на задуманное ими, конечно же, не хватит. Остаётся только одно - наступать на восток, в глубь Империи. И мы должны это использовать! - Сежес воинственно размахнулась сжатым кулачком, в глазах по-прежнему полыхало полубезумное пламя.
     - Надо заманить их в ловушку. Чтобы они все собрались бы в одном месте. И тогда - зажечь костры с этим самым сбором!
     Ответом стало каменное молчание легионных командиров.
     - А кто им помешает за первой волной послать вторую, третью, четвёртую? - раздражённо осведомился Император. - Нам надо или закрыть Разлом навечно... или уходить из этого мира, обратно с Берега Черепов на заброшенный юг. То