дой священник в местами порванной,  забрызганной  грязью
рясе с разгону налетел прямо на Сидри. Вернее, он налетел бы, если б ему это
позволил Кан-Торог. Вольный сделал  всего  одно  неуловимое  движение,  весь
словно бы растекся в воздухе - вот он только что был здесь, и  вот  его  тут
уже нет. Короткие мечи свои он держал,  точно  садовые  ножницы;  а  веткой,
которую он собрался перерезать, была шея священника.
   - Стой и не двигайся. Слово, жест,  взгляд  -  и  ты  погиб,  -  спокойно
уведомил Кан-Торог человека в белой рясе.
   - А как же.., мне не смотреть?
   - Не прикидывайся. Ты прекрасно знаешь эту формулу. Слово, жест, взгляд -
наложение заклятья, - нахмурилась Тави. - Кто ты такой, как догнал нас и что
тебе нужно?
   - Я служу Спасителю.
   - Это мы видим и так, если, конечно, ряса на тебе не с  чужого  плеча,  -
заметила Тави. - Кан! Пусть он идет вперед...
   - Да, да, - заторопился священник. - Погоня уже близко. Вы опережаете  их
самое большее на две тени.
   - А как же ты?
   - Что я? Могущество Спасителя беспредельно. Я обратился к нему с мольбой,
и Он внял. В ногах моих появилась неутомимость...
   - Не обманывай, - сухо вмешался Кан-Торог. -  Я  про  вас  кое-что  знаю,
братья-отшельники. У вас - дарованная Радугой магия...
   - Наши силы - от Спасителя! - священник вздрогнул от обиды.
   - Так. Мы тут с тобой шутки шутить не будем.  Говори  толком!  -  Вольный
слегка свел клинки, однако священник даже не дрогнул.
   - Почтенный  гном  творил  волшбу  на  площади.  Мы  знаем,  от  кого  он
защищался. Вы хотели бы это узнать?
   -  Откровенно  говоря,  не  очень,  -  сказала   Тави.   -   Какое-нибудь
страшилище.., мало их еще ползает по катакомбам Дану?
   Священник замотал головой, ежесекундно рискуя порезать  себе  горло  -  и
даже не замечая этого.
   - Нет! Нет! Вовсе нет! Мы давно следим за ним...
   - Послушай, - ледяным голосом сказал Кан-Торог. - Нас это не  интересует.
У нас - дело. И погоня за плечами. Неважно,  в  конце  концов,  как  ты  нас
нагнал, но вон там, впереди, - болота. Знаменитые предгорные топи.  Говорят,
тут спят тени Древних Богов. Я в это не верю, но что  правда,  то  правда  -
хищной дряни там хватает. Ты хочешь лезть туда с нами?
   - Конечно, - не моргнув глазом, ответил священник. - Хочу и полезу.
   - А если я тебя оглушу? - прищурился Кан-Торог.
   - Не сомневаюсь, что  ты  сможешь  сделать  это,  доблестный  воин  -  по
попущению Спасителя. Но стоит ли испытывать Его? Я могу оказаться полезен. Я
расскажу вам, что  произошло  на  площади.  Потому  что  ведь  именно  из-за
этого.., одним словом, вам не показалось,  что  вас  попросту  выставили  из
города? Да еще и пустили следом погоню Радуги? Чтобы вы уж  точно  не  могли
повернуть назад?
   Он попытался взглянуть в глаза Тави.
   - Не крутись, - прикрикнул Кан-Торог. - Сам себе голову  отрежешь.  И  ты
бежал следом, чтобы только сказать нам  это?  Какое  до  этого  дело  Церкви
Спасителя?
   Священник остановился, твердо взглянул в глаза Вольному.
   - Не стану цитировать тебе наших пророков. Все равно не поверишь. Но  для
нас это более, чем важно. Позволь мне  идти  с  вами.  Я  не  стану  обузой.
Смотри! Именем Спасителя!
   Он не делал пассов, не выкладывал сочетания  предметов,  не  хватался  за
амулеты и талисманы.
   - Тебе, древо, говорю я - перейди, ибо ты загораживаешь нам путь!
   Раздался тяжкий скрип. Земля вспучилась; корни  полезли  наружу.  Вековая
ель закачалась, пронесся глубокий вздох - и,  оставив  после  себя  глубокую
яму, и в самом деле сдвинулась в сторону.
   - Вот так, - тихо сказал священник. Лицо Тави осталось непроницаемым.
   - Можешь идти.
   - Но, Алия... - заикнулся было Кан-Торог.
   - Он пойдет с нами, - отрезала девушка.

***

   - Меня готовили. И я сам готовился. Мало, кто истинно верует в Спасителя.
А ведь нужно всего-навсего быть честным и чистым...
   - Красивые слова. А кто жег Дану? Кто распинал их на ваших крестах  вдоль
дорог, кто вешал вниз головой? Кто отдал приказ перебить всех  схваченных  в
Деалмоте детей, потому что, дескать, они никогда  не  смогут  приобщиться  к
Истинной Вере? - Тави ощетинилась. - Не твои ли братья по вере, святоша?
   Человек в белой ризе опустил голову.
   - Грехи, совершаемые именем Церкви...
   - Не могут пасть на Спасителя? Ну уж нет. Каждый отвечает за все! - Глаза
Тави горели, щека судорожно дергалась, и девушка  прижимала  ее  ладонью.  -
Каждый отвечает за каждый грех своей веры. Своего дела. Своего знамени!
   - Не будем спорить, - примирительно поднял руку священник.  -  Я  пришел,
чтобы помочь. Я уже сказал, меня специально готовили  к  этому  дню  -  дню,
когда пробудится сила Погребенного Под Храмом.
   - Какого такого погребенного? - подозрительно осведомилась Тави.
   Разговор шел только между ней и священником. Кан-Торог и  Сидри  молчали,
только и успевая поворачивать головы  от  одного  из  спорщиков  к  другому.
Рассказ священника Тави все время перебивала язвительными  репликами.  Видно
было, что случившееся в лесу задело ее по-настоящему. Этот нелепый,  невесть
откуда взявшийся человек, ворвавшийся в тщательно продуманный  (правда,  уже
начавший трещать по швам) план, человек без имени (он отказался его назвать,
сказав, что мирское свое имя давно забыл, а церковное  он  откроет  лишь  на
Суде Спасителю) - он повелевал странными силами. Но Тави  не  чувствовала  в
нем ни малейшей магической искры...
   "Зато чувствую я. Вот еще одна загадка!.." ..Однако он  и  в  самом  деле
способен был на многое. И ему не требовалось для этого ничего. И  волшебство
его - если только это можно было  назвать  волшебством  -  не  имело  ничего
общего как с колдовством магов Радуги, так и  с  тем,  которым  пользовалась
сама Тави.
   - Я долго готовился. Я знаю, что настанет день, когда то, что открывается
в видениях нашим братьям, станет явью. Спаситель явится на грешную землю...
   - Слышим эти сказки уже сколько лет, - проворчал Кан-Торог.
   Они сидели на крошечном островке. Позади остался первый болотный рукав  -
ничего особенного, обыкновенное северное болото, с черными зеркалами стоячей
воды, камышом, зыбкой травяной  сеткой  под  ногами,  кувшинками  на  водной
глади, чахлыми деревцами... Тут не чувствовалось  ничего  странного,  ничего
потустороннего, никаких спящих теней или  хотя  бы  самых  заурядных  чудищ,
вроде болотных упырей или бродячих вислюгов. Вольный  уже  начал  с  иронией
поглядывать на Сидри - однако тот сидел, не обращая никакого внимания на эти
взгляды, и это при знаменитой обидчивости гномов!
   Спускалась ночь. Погоня наступала им на пятки, но идти  глубже  в  болота
Сидри наотрез отказался.
   - В темноте тут никто не ходит. Дня дождемся.
   - И попадем под Ливень? - подбоченилась Тави.
   - Выйдем с рассветом. Если нас до того времени не прикончат.
   Огня они разжигать не стали. Священник так и сидел в своей  перепачканной
рясе, и казалось, ему нипочем и холод, и пробирающая до костей  сырость.  Он
торопился, он старался рассказать как можно больше...
   - В Хвалине есть храм Хладного Пламени.  Мои  братья  по  вере  не  любят
чтящих  Древних  Богов,  я  же  не  вижу  в  этом   ничего   странного   или
предосудительного, ибо Спаситель пришел в мир,  чтобы  спасти  его  целиком,
дать всем шанс, неважно, кому ты поклоняешься и кому молишься. Древние  Боги
когда-то властвовали на этой земле, и, клянусь  верой,  тогда  времена  были
честнее и праведника можно было найти куда проще, чем сейчас... Так  вот,  в
Хвалине есть такой храм. В его  подвале  живет  старик,  живет  уже  невесть
сколько лет. Наш собор построили много позднее храма  Хладного  Пламени,  но
кафедральный хронограф ясен и недвусмысленен - уже давным-давно в  подземной
келье там живет некто, владеющий великой силой. Его  преосвященство  епископ
несколько  раз  пытался  поговорить  с  отшельником..,  как  и  многие   его
предшественники. Увы, старец никого не захотел  видеть.  Ни  в  прошлом,  ни
сейчас.
   - А откуда ты все это знаешь? - подозрительно спросила Тави.
   - В свое время  нам  рассказали  о  нем  маги  Радуги.  Потом  подтвердил
настоятель храма Хладного Пламени. Потом некоторые наши братья,  находясь  в
духе, приближались к таинственной келье и чувствовали  силу.  Так  вот,  эта
сила пробудилась сегодня. Она явила свой  лик..,  или  личину..,  почтенному
гному. И он должен был ответить. Пустить в ход Силу Гор, не так ли?.. И  вот
- у вас на плечах висит погоня! - священник  с  победоносным  видом  оглядел
слушателей.
   - Ну и что? - Тави нетерпеливо наморщила нос. - Ты рассказал нам забавную
сказку. Почему мы должны тебе верить? Да,  деревья  ты  двигать  умеешь.  Не
спорю. Ловко. Но у нас свое дело. И нам вовсе не интересно, почему  какой-то
выживший из ума колдун...
   - Он не из Радуги, - покачал головой священник. - Они сами сказали нам.
   - Ну, им и соврать недолго, - бросил Кан-Торог.
   - Не спорю. Частенько оскверняет уста их недостойная ложь...
   - А тогда какой смысл говорить? И почему этот маг, колдун или кто он там,
почему он так важен для истинно верующих в Спасителя?
   - Ха-а-рошие разговорчики ведем, - пробурчал Сидри. - Сейчас маги  явятся
нам локти вязать, а мы тут про веру да про спасителей... Я вот так  скажу  -
топор мой главный спаситель! И всего моего рода!
   - Оружие не спасло  ваши  царства,  достойный  гном,  -  покачал  головой
священник.
   - А об этом мог бы и не вспоминать! - обиделся Сидри.
   - Я буду молить Спасителя  простить  мне  эту  невольно  нанесенную  тебе
обиду, достойный, - священник покаянно наклонил голову.
   - Ну так и что? В десятый раз уже спрашиваю - что он вам, этот старик?  -
Тави теряла терпение. Священник глубоко вздохнул.
   - Почему, как вы думаете, в Хвалине такой роскошный собор?
   - Только нам про это и думать, - не слишком вежливо проворчал  Кан-Торог,
однако священник пропустил насмешку мимо ушей.
   - Потому что многие в нашей Церкви верят, - голос его упал до  неожиданно
задрожавшего шепота, - многие, и я в том числе - верят, что  этот  старик  и
есть... Спаситель!
   Сидри фыркнул. Кан-Торог усмехнулся. Тави ограничилась тем, что  скорчила
гримаску.
   - Почему же тогда вы не это.., ну, хороводы свои вокруг него не водите?
   - Если Его желание - пребывать в одиночестве,  как  могут  смиренные  Его
служители навязывать Ему что-то иное? И как может Церковь пройти  мимо  тех,
на кого пал Его взгляд? Мы все ощутили толчок. Он шел  из  подземелий  храма
Хладного Пламени. И как можем мы мешать тем, на  кого  Он  взглянул,  делать
свое дело? Мы лишь просим позволения...
   - Шпионить за нами! Ну уж нет! - Тави вскинулась разъяренной кошкой.
   Из  сгустившейся  за  их  спинами  тьмы,   из   лежащего   над   болотами
непроглядного покрывала донесся долгий переливающийся  не  то  стон,  не  то
плач, перемежающийся короткими сдавленными всхлипами.
   - У-у-у-у... - тянуло существо в ночи. И снова:
   - У-у-у-у...
   Кан-Торог немедля вскочил на ноги. Оба меча наготове.  Священник  и  Тави
остались сидеть, только оцепенели  на  мгновение;  Сидри  же  с  неожиданной
ловкостью подхватил чудовищного вида  боевой  топор  с  длинным  серповидным
лезвием; вытянутым его концом  можно  было  колоть.  Обух  и  пяту  украшали
внушительного вида шипы.
   - Начинается, - спокойно сказал гном.  Куда  только  подевался  весь  его
страх! - Ты, парень, зови давай  своего  Спасителя..,  нам  он  всем  сейчас
пригодится.

Глава 7

   Остаток ночи после покушения Император уже  не  спал.  Все  семь  Орденов
стояли на ушах, как сказал бы уличный мальчишка. Имперские  дознаватели  уже
трясли схваченного хозяина трактира, были доставлены  служанки,  поварихи  и
подавальщицы, иные прямо из постелей, от мужей и дружков. Трясясь от  ужаса,
они пытались вспомнить вышедшего среди ночи  запоздалого,  гуляку.  Сежес  и
Реваз отправились к Патриархам Серой Лиги; вернулись быстро,  нахмуренные  и
разочарованные.
   - Я, признаться, подумал - не их ли кто  купил?  -  покачал  головой  маг
Красного Арка. - Но - нет.
   - Можем ручаться, -  холодно  подтвердила  Сежес,  и  Император  неволено
представил, как они с Ревазом безжалостно вламывались  в  сознание  заправил
Лиги, потрошили, выворачивали наизнанку их  души,  тщетно  пытаясь  отыскать
следы лжи. - В головах у них немало любопытного, но,  поскольку  Серая  Лига
пользуется известной независимостью, думаю, нет смысла обсуждать то, что  мы
узнали, - изысканно выразилась Сежес. - Мы продолжим поиски.., а  повелителю
советовали бы предаться сну. Очень желательно - не в одиночестве.
   "О нет, нет!" - заглушая, мягко говоря, не слишком вежливое "с тобой, что
ли, Сежес?!", успел подумать Император.
   - Женская ласка необходима в таких случаях, - настаивала волшебница.
   - Лучше я пойду помашу мечом, - отказался Император.
   Воинские упражнения  считались  священными.  Уже  давным-давно  правители
Империи не выходили перед строем войска, чтобы поединком начать сражение, но
обряд соблюдался. Сежес ничего не могла возразить.
   Холодное осеннее утро могло располагать  разве  что  к  неге  под  теплым
одеялом, никак не к забавам ристалища. Император сбросил плащ. С  броней  он
расставаться и не думал.
   При дворце испокон веку существовала Гильдия  Воинов  -  лучших  мастеров
меча (и не только меча), каких только могли отыскать имперские вербовщики.
   Сейчас еще очень рано. Но ждать Император не мог. После бурной  ночи  еще
кипела кровь, сила требовала выхода. Схватиться с оборотнем так, как должно,
ему не удалось. Подземный червь был опасен, но не слишком поворотлив. Сейчас
же хотелось другого - предельной усталости, чтобы заглушить мысли.
   Император не сомневался, что покушение подстроила Радуга. Дать  с  самого
начала понять, чего ты стоишь, ты, наша кукла, пусть даже и разряженная, что
ты бессилен без нашей  магии  -  откуда,  вспомни-ка  взялось  спасшее  тебя
колечко с черным камнем?
   Он весь закаменел от ненависти.
   "Клянусь Огнем и Ветром. Вы заплатите. Я сотру вас с лица земли, я избуду
саму память о семи Орденах! Мне плевать, кто вы для мира - добро или зло, вы
- зло для меня! А следовательно, и для моей Империи.  Государство  не  может
стоять, если на троне - марионетка магов в дурацких разноцветных плащиках".
   Арена прибиралась и выравнивалась каждую ночь. Песок для нее привозили  с
морского берега; пропитавшись за день кровью, он выбрасывался.  А  сейчас..,
сейчас он еще чистый, ровный и мягкий, сейчас он еще не вобрал в  себя  даже
осеннюю хмарь.
   Над овалом арены высоким амфитеатром поднимались ступени. Зрителей всегда
хватало. Обитатели Мельина,  вне  зависимости  от  голубизны  крови,  любили
воинские потехи.
   У Императорских Ворот, откуда только и должен выходить на песок ристалища
сам повелитель, в стенной нише висел  шнурок.  Точно  червь-камне-точец,  он
нырял в крошечное отверстие; шнур вел к колоколу в покоях Мастеров.
   Император дернул дважды. На  бой  вызывались  двое  противников.  Неважно
каких. В этом крылась одна из прелестей игры.
   Повелитель Мельина решительным шагов вышел на середину арены, обнажил меч
- средней длины, нетяжелый, со здоровенным шаром противовеса на рукояти,  он
был сработан так, чтобы держать его и  обычным  образом,  и  "пером",  когда
острие смотрит в землю.
   Бой будет до крови, но не до смерти.
   Теперь немного подождем.
   Император часто менял учителей,  стараясь  взять  от  каждого  все  самое
лучшее. Он не обманывал себя -  как  боец  он  неплох,  но  не  более  того.
Непобедимых же и вовсе не существует, это  сказка,  которую  очень  любят  в
тавернах.
   Из Ворот Мастеров появились двое. Одного из них Император знал  -  бритый
наголо Эйарах, южанин, с  того  берега  Внутренних  Морей,  сражается  двумя
мечами, очень ловок и подвижен. Несколько уроков Император у него уже взял и
остался доволен. Хороший выбор для такого  дня,  Эйарах  сильный  противник.
Может статься, он и победит.
   Таких поражений Император не страшился.
   А вот кто второй? Новый мастер? Очень хорошо...
   Гильдия  пользовалась  известными  свободами.   Испрашивать   высочайшего
разрешения на приглашение нового бойца ей отнюдь  не  требовалось,  так  что
Император мог еще и не знать о нем. Ничего странного.
   Тем не менее с Эйарахом они шли, вполне дружески переговариваясь.
   Новый воин удивлял своим ростом и худобой. Он отнюдь не выглядел силачом,
но раз он здесь - значит, испытания преодолел успешно. Тогда, если он  берет
чем-то помимо грубой силы, сразиться с ним будет вдвойне интересно.
   Приблизившись, воины преклонили колена. Они опускались  только  на  одно,
что дозволялось лишь высшему дворянству - еще одна из привилегий Гильдии.
   Император отдал им честь, как воин - правый кулак  прижимается  к  груди,
там, где сердце.
   - Представь мне нового мастера, Эйарах.
   - Мастер Н'дар, с востока, мой Император. Молодой  повелитель  пристально
смотрел на склонившегося перед ним человека.
   Длинные черные волосы увязаны в "конский хвост" и падают на  спину.  Щеки
впалы настолько, что хочется спросить человека, сколько же он голодал.  Кожа
нездорового, серого цвета, вся в мелкой алой сыпи. Глаза глубоко посаженные,
темные. Очень длинные руки с очень длинными пальцами. На правой руке средний
и безымянный - сросшиеся.
   Приметный человек. Такого не отправят совершать покушение. Не в традициях
Серой Лиги.
   "Но почему ты решил, что и другие станут придерживаться той же традиции?"
   - Мой повелитель, - мастер Н'дар склонился еще ниже.
   - Чем ты владеешь, воин?
   - Мечами разными, топорами большим и малым,  боевым  молотом,  алебардой,
глефой, боевыми вилами, цепом и бердышом.
   Список внушал почтение Мало  кто  из  воинов  Гильдии  владел  более  чем
двумя-тремя видами оружия - то есть  владел  так,  чтобы  считаться  в  этом
Мастером.
   - Твое любимое из всего этого?
   - Нет предпочтений, - коротко ответил человек.
   - Хорошо! Мастер Эйарах, мастер Н'дар, начинаем!  До  первой  крови,  как
обычно!
   Сражения шли без правил. Они могли длиться весь день,  всю  ночь  и  весь
следующий день - соперники друг другу не уступали.
   Эйарах захватит с собой длинный двуручный меч, Н'дар же,  как  оказалось,
явился с целым арсеналом. Но, наверное, из уважения к Императору он сражался
парными прямыми мечами, держал он их тоже "пером".
   Собственно говоря, сам поединок не заслуживал многих  слов.  По  условиям
Эйарах и Н'дар вдвоем нападали на Императора; серолицый  и  впрямь  оказался
мастером, устоять против него было нелегко.
   Они сражались долго. Солнце успело  пробигься  сквозь  холодный  утренний
туман; привлеченные звоном  мечей,  на  каменных  скамьях  появились  первые
зрители. Краем глаза Император успел заметить несколько одноцветных плащей в
орденских ложах. Нет, не приближенные маги вроде Сежес или  Гахлана;  кто-то
из  орденских  миссий,  тоже  чародеи  высоких   рангов.   Обещанное   Сежес
"прикрытие"?..
   Эйарах неожиданно охнул, схватившись за левое предплечье.  Финтом  обведя
его клинок, меч Императора пробил доспех,  оставив  кровоточащий  порез.  По
условиям игры Эйарах выходил из боя.
   - Не печалься, мастер! - крикнул Император. Эйарах и  в  самом  деле  был
хорошим бойцом. - Ты славно бился! Приходи сегодня  на  пир!  И  вспомни,  в
прошлый раз тебе удалось меня зацепить!
   Эйарах осклабился и поклонился. К нему уже спешил служитель с  холстом  и
целительными снадобьями.
   - Продолжим, повелитель? - проскрипел Н'дар. Странно, воин с серым  лицом
казался совершенно свежим, словно и не  было  за  спиной  долгого  перезвона
мечей.
   - Продолжим, мастер.
   В одиночку Н'дар сражался даже лучше, чем  рядом  с  Эйарахом.  Мечи  его
вспарывали воздух с такой быстротой,  что  Императору  поневоле  приходилось
уходить в глухую защиту;  повелитель  Мельина  заметил,  что  так