ь, всё теперь упирается только в него. Не знаю, удастся ли нам получить ответ... но спросить мы обязаны. Ты, конечно, догадалась, какой именно?
     - Само собой, папа, - совладав с собой, наигранно бодро отозвалась Рыся.

Глава вторая
МЕЛЬИН

     Никогда ещё Всебесцветный Нерг, самый загадочный из магических Орденов Империи, не вмешивался открыто в мирские дела. Он даже отмежевался от остальных семи собратьев, образовавших всем известную Радугу. Никто не знал, кто возглавляет его, адепты Нерга отказывались от прежних имён, порывали всякие связи с семьями. И если ушедших "в Радугу" оплакивали, как ушедших в монастырь, то ступивших на порог Нерга смело можно было считать умершими, даже если неофиты впоследствии и проживали под его сводами много десятков лет, скончавшись почтенными седовласыми старцами.
     Когда приключились нынешние беды, Империя отправляла послов к Всебесцветной башне - они вернулись ни с чем. Беды и тревоги, даже такие, как Разлом, не тревожили отдавшихся чистому познанию магов Нерга. Понять это обычный ум, скованный так называемым "здравым смыслом", отказывался. Но дело обстояло именно так.
     И вот сейчас, когда имперская армия оставила за собой столицу, когда сподвижники Сежес, вроде как отколовшиеся от Радуги чародеи, пригнали "сенной обоз" с травами, чей дым мог подавлять магию, перед дозорами внезапно появились три фигуры в бесцветно-серых плащах с низкими капюшонами. Командиру затянутая в серое рука передала кожаный конверт с тяжёлым кольцом неизвестного белого металла, с грубо врезанным чёрным камнем, по поверхности которого змеилась, медленно вращаясь, серебристая воронка. Камень явно был зачарован, и любого, кто пытался вглядеться в изображение, очень быстро охватывали слабость и головокружение, словно человек и впрямь заглядывал в неведомые, запретные бездны.
     Трёх адептов Нерга со всеми возможными предосторожностями препроводили к Императору.
     ...Проклятая Сежес была права, мрачно думал правитель, лёжа на походной постели. Силы убывали с каждым днём. Рука кровила не переставая. Алые капли с завидным упорством сочились сквозь бинты, пятная застланный коврами пол. Император ещё мог заставить себя подняться, мог, сжав зубы, проехать лигу в седле, но затем он почти замертво падал на руки Вольных своего конвоя.
     Сежес шныряла вокруг, поглядывала с видом "мы же вас предупреждали", вновь и вновь заводя разговор о срочной женитьбе. При первом известии о непрошеных гостях из Нерга чародейка подпрыгнула чуть не до потолка, в гневе сжав кулаки.
     - Прилетели, вороны! - прошипела она. - Мой повелитель, не слушайте их. Они станут соблазнять вас своим якобы великим знанием, обещать, обещать и ещё раз обещать. У нас нет времени ждать исполнения их посулов! Нам следует...
     - Нам следует узнать волю повелителя и действовать в точном соответствии с нею, - перебил волшебницу Клавдий.
     - Даже если эта воля...
     - Хватит. - Предводитель Вольных, Кер-Тинор, обычно тоже хранил молчание, не вступая в споры и слушая только Императора. - Воля повелителя священна. Мы, Вольные, присягнули, что будем исполнять её. Нерг - неизвестное. Может, это повернётся к нашей пользе. Упускать шанс нельзя.
     Сежес поджала губы. Но времена, когда Вольные были бесправными изгоями, даже входя в число телохранителей самого Императора, - прошли.
     ...Двух адептов оставили ждать возле императорского шатра. Одного - с таким же кольцом, что и переданное дозорным, - пропустили внутрь. Один из Вольных, преградив дорогу чародею, холодно потребовал откинуть капюшон, другой телохранитель быстро и умело прощупывал широкие рукава и полы серого одеяния.
     Гость не перечил, покорно поворачиваясь то одним боком, то другим, без звука открыл лицо - бледное, костистое лицо человека, не бывающего под солнцем, изнуряющего себя аскезой и тяжёлым трудом. Именно трудом, а не перелистыванием страниц древних фолиантов.
     Император приподнялся на ложе.
     Посланец Нерга не стал оригинальничать. Как и положено человеку благородного происхождения, он опустился на колено, склонив наголо обритую голову.
     - Желаю вечно здравствовать Его императорскому величеству.
     - Благодарю, - сухо отозвался Император.
     - Мой орден прислал меня с чрезвычайно важной миссией. - Посланец не тратил время на дипломатический церемониал. - Повелитель Мельина, Всебесцветный Нерг предлагает вам честную сделку.
     Сежес издала злобное шипение. Мол, знаем мы вашу честность.
     - Никто никогда не упрекал Нерг во лжи, почтенная Сежес, - ровно и бесстрастно проговорил посланник Всебесцветных. - Мы занимались своими делами, а не интригами и борьбой за власть.
     - Ага, а денежки в казну вашей башни откуда капали? - Сежес не собиралась сдаваться без боя. - Десятину с пожалованных земель не собирали? Дарственных на выморочные угодья не добивались, не мытьём, так катаньем? Собственный анклав в пределах Империи не сколачивали, честные вы наши?
     - Всё так и было, как ты говоришь, - не моргнув глазом подтвердил посланник. - Магия Нерга могущественна, но, увы, пока ещё не способна накормить тысячу страждущих одним караваем хлеба, как гласят легенды о Спасителе. Впрочем, я охотно отвечу на твои обвинения, Сежес, если повелителю угодно станет выслушивать наши пререкания. А сейчас, с твоего позволения...
     Император не вмешивался в пикировку чародеев, хотя с точки зрения этикета они оба вели себя совершенно неподобающе. Сежес не имела права раскрывать рта без разрешения правителя, а посланник не мог отвлекаться от своей миссии. Да, похоже, они уже считали Императора покойником, в присутствии которого нечего стесняться.
     Тем не менее правитель Мельина не торопился одёрнуть забывшихся волшебников. Из их пререканий зачастую можно извлечь куда больше, чем самыми изощрёнными допросами.
     - Продолжай, продолжай, посол, - сдержанно заметил Император. - Ваши разногласия с почтенной Сежес обсудите после. Или, быть может, ты желаешь приватной аудиенции?
     - Мне безразлично, - в тон правителю Мельина, ровно ответил гость. - Могу ли я исполнить своё посольство?
     Император кивнул.
     - Как я сказал, Всебесцветный Нерг имеет предложение к престолу Мельина. Оно заключается в следующем: мы оказываем помощь... в излечении важной для повелителя персоны и его самого.
     Императору пришлось сделать усилие, чтобы не выдать своих чувств. Сежес, красная и злая, лицом владеть тоже умела, а вот Клавдий, честный рубака, по-простому разинул рот, словно и не проконсул вовсе, а обычный центурион. Впрочем, где-то в глубине души он и оставался центурионом, грубоватым солдатским "дядькой".
     Очевидно, посол Нерга ждал обязательного вопроса "А что взамен?", но Император молчал, давая пришлому чародею закончить речь. Пауза затягивалась, и адепт Нерга первым нарушил молчание.
     - Всебесцветный Нерг может оказать эти услуги в обмен на некоторые встречные милости, оказанные ему короной.
     И вновь Император ничего не сказал. Спокойно и внимательно глядел на бледное лицо и молчал. И вновь посланнику пришлось самому нарушать неловкую тишину.
     - В обмен на это Всебесцветный Нерг хотел бы получить, прежде всего, право на человеческие жертвоприношения.
     Сежес издала что-то вроде подавленного возмущённого не то вскрика, не то всхлипа. Радуга, надо отдать ей должное, подобным не занималась. Даже терпя поражение в войне с имперскими легионами, чародеи не прибегли к могущественной магии крови.
     - Быть может, это наше требование нуждается в обоснованиях? - Посол говорил по-прежнему бесстрастно, но Император безошибочно ощутил его напряжение и даже некую растерянность. Он слегка кивнул Клавдию, похожему сейчас на разъярённого быка.
     - Ты дерзаешь задавать вопросы правителю Мельина? - рыкнул проконсул, внушительно надвигаясь на тщедушного волшебника. Краем глаза Император заметил, что Сежес сделала охранительный жест. Не пренебрегает, значит, и старой-доброй-верной атрибутивной магией...
     - Я всего лишь тщусь как можно лучше исполнить мне порученное. - Маг слегка поклонился взбешённому проконсулу. - Не надо винить меня, если услышанное пришлось не по душе повелителю, о чём я искренне сожалею. И я не задаю вопросов правителю. За меня это сделали стоящие во главе моего ордена.
     - Можешь идти, - холодно уронил Император. - Твоё посольство исполнено.
     - А... э... мой повелитель, но ведь я...
     - Император Мельина даст ответ, когда пожелает! - проревел Клавдий. - Ступай, милейший. Когда ты понадобишься, тебя позовут.
     Броня спокойствия, в которую облачился адепт Нерга, дала трещину. Проконсул обращался к нему, словно к последнему служке.
     - Я с сожалением замечаю, что вежливость и приличия стали редкими гостями даже в шатре повелителя...
     Император заставил себя приподняться. Его горящий взгляд нашёл глаза посла и уже не отпускал. Чародей попятился, словно от удара, невольно вскинул руки, точно пытаясь защититься.
     - Всебесцветному Нергу потребовалось разрешение на человеческие жертвы. А зачем, собственно говоря, ему разрешение от правителя, которого все считают уже не жильцом? Разве не могут адепты Всебесцветного Ордена преспокойно купить на вновь возникших рабских рынках сколько потребно живого товара, о котором никто не побеспокоится?! Зачем вам потребовалась эта комедия, посол, и не заставляй меня усомниться в твоём истинно посольском статусе!
     Голос Императора резал слух, копившиеся гнев и ярость нашли наконец выход. Адепт Нерга отступил почти к самому выходу; но тут по обе его стороны внезапно, точно из-под земли, выросли молчаливые фигуры Вольных с обнажёнными клинками.
     Никакое заклятье не убивает мгновенно. Мастерство Вольного позволит ему нанести удар, даже если магия станет рвать его на мелкие клочья. По лицу нергианца стало ясно, что он вполне отдаёт себе в этом отчёт. Аколит судорожно сглотнул, по бледной, нездорового вида коже тёк пот, хотя в шатре отнюдь не стояла тропическая жара. Немалым усилием посланник сумел вновь взять себя в руки.
     - Мой повелитель... - Взгляд Императора, казалось, сейчас прожжёт чародея насквозь, и адепт поспешил опуститься на колени - на оба, как простолюдин. О том, что в начале аудиенции он приветствовал правителя Мельина подобно благороднорожденному, он уже забыл.
     - Твоя поза внушает определённые надежды, - снисходительно заметил Император. - Так зачем же могущественному Нергу наше разрешение? Ведь совсем недавно с моими посланниками даже не захотели разговаривать, когда нам действительно требовалась любая помощь. И когда мы бы не постояли за ценой. Или ты, нергианец, думаешь, что стоящая за правым плечом моя собственная кончина сделает меня более сговорчивым? Грош тогда цена осведомителям Всебесцветных.
     - Да позволит мой повелитель изречь его скромному и почтительнейшему слуге...
     - Дозволяю. - В голосе Императора звенела сталь. - Изрекай, но будь краток. Отвечай на заданный вопрос!
     - Мой Император. - Посол отчаянно пытался вернуть прежний независимо-бесстрастный вид. - Покорнейше прошу простить меня. Мы давно не бывали при дворе и вообще в свете...
     - Прощение даровано. Переходи к делу, нергианец, так и не назвавший своего имени.
     - У меня нет имени, мой Император. В этом, да позволится мне дерзкое сравнение, мы схожи.
     - Как же вас отличают в самом Ордене?
     - Я не могу говорить о делах Всебесцветного, мой Император. Не гневайся, но таков принятый обет.
     - Хорошо, - скривился Император. - Но я всё ещё жду ответа на другой мой вопрос и надеюсь, что ты не станешь больше прятаться ни за какие обеты, каковыми очень удобно скрыть нежелание отвечать.
     - Не буду, мой повелитель, - с готовностью отозвался адепт Нерга. - Мы хотим мира с Империей и её престолом. Мы никогда не вмешивались в мирские дела, но блюли установленные законной властью порядки. Никто, полагаю, не сможет обвинить нас в обратном. - Он украдкой метнул быстрый взгляд на Сежес, весь вид которой как раз и свидетельствовал о её горячем желании облачиться в прокурорскую мантию и произнести разоблачительную речь. - Сейчас тоже. Мы уважаем закон, запрещающий человеческие жертвы. Магия крови под запретом, и к нему приложила руки сама Радуга.
     - Мой повелитель! - вырвалось у Сежес. - Молю, дозвольте говорить!
     - После, Сежес, после. Пусть докончит. Значит, вы не желаете нарушать законы Империи? Несмотря на то что...
     - Что все... или многие... уже решили, что их соблюдать не обязательно, - гордо подтвердил аколит. - Но мы будем соблюдать. И пришли испросить разрешение.
     - Решив, что Император, испугавшись смерти, откупится от неё кровью собственных сограждан?
     Ему показалось или губы Сежес на самом деле прошептали "браво!"?
     Посол вздохнул, прокашлялся, утёр лоб - но бесконечно тянуть с ответом всё равно не мог. И, решившись, он пошёл напролом.
     - Если мы допустили в этом ошибку, то опять же покорнейше просим прощения...
     - Не слишком ли много ошибок для прославленного Нерга?
     - Мы не ошибаемся в другом, мой повелитель.
     - Отрадно слышать. Так вот, мой ответ - нет, посол. Как бы ни хотелось мне жить, я не стану покупать спасение такой ценой.
     Сежес всплеснула руками. Мол, красивые слова красивыми словами, но пора бы и честь знать.
     - Мне горько слышать такое, мой повелитель. - Посол, похоже, говорил искренне. - Путь Нерга отличен от того, коим следует большинство живущих, и мы не настолько самонадеянны, чтобы полагать, будто наши стремления и цели мгновенно станут понятны всем и каждому. Да будет позволено мне пояснить несколько подробнее...
     Император кивнул. Приободрившись, нергианец продолжал:
     - Мой повелитель, Империя рушится. Но не только она - рушится весь привычный смертным мир. Разлом перешёл в наступление, и он не остановится, пока не обрушит в себя весь мир. Для громадного большинства обитателей Мельина - это трагедия, конец всего, кошмар и ужас, но для адептов Всебесцветного Ордена - это великолепная, восхитительная возможность проникнуть глубже к самым сокровенным тайнам бытия и магии, собрав поистине бесценное знание.
     - Какая ж польза от этого знания в безжизненном, погибшем мире? - отрывисто бросил Император.
     - Орден Нерга следует своим путём. Жизнь наших бренных оболочек стоит немного согласно нашему учению. Знание - абсолютно. После гибели Нерга здесь, в Мельине, он возродился бы в иных мирах.
     - Очень мило, - заметил Император. - Вы возродитесь в других мирах, а остальные?
     - Остальные последуют путём Спасителя, - возразил нергианец. - Он тоже обещает своим последователям вечную жизнь в "лучших мирах", разве не так?
     - Избавь меня от теологических споров, посланец, тем более что они не имеют отношения к нашей беседе, - поморщился Император. - Не хочешь ли ты сказать, что Нерг просто ищет путей к спасению и для этого ему нужны человеческие жертвы?
     - Мой Император, если бы мой Орден в ужасе бежал, сжигая за собой мосты, наверное, он не озаботился бы каким-то разрешениями, тем более если бы верил, что даровавший это разрешение сам очень скоро погибнет.
     - Так что же вам надо, Разлом вас побери?!
     - Мы хотим использовать все возможности, что нам открыло вторжение Разлома, - медленно и отчётливо проговорил посол. - Только сейчас мы смогли понять, какие великие силы пришли в движение. Чтобы познать законы этого движения, нужны не менее могучие инструменты, и магия крови - один из них. Но мы хотим остаться верны Империи. Потому что верим: Империя может устоять.
     - Я, возможно, прислушался бы к вашим доводам, если бы это знание помогло отразить нашествие, - отрывисто проговорил Император.
     - Мы не знаем, поможет ли оно, - покачал головой посланец. - И никто не знает.
     - Тогда мы просто пойдём настречу той судьбе, что ожидает нас. - Император взглянул в глаза адепту, и тот вновь отвёл взор.
     - Мой повелитель, если вы рассчитываете на те травы, в действенности которых вас убедила почтенная Сежес...
     Чародейка дёрнулась. Серолицый, как видно, наступил на больную мозоль.
     - В том числе и на них, - сухо кивнул правитель. - Мы рассчитываем на то, что в наших руках. На помощь Спасителя, как видишь, здесь никто не уповает.
     - Возможно, что и напрасно, мой повелитель. Итак, правильно ли я понял Ваше императорское величество, что...
     - Правильно понял. Скрепя сердце я дам это разрешение. Но только если Всебесцветный Нерг присоединится к нам в походе против тварей Разлома. Вы хотите придерживаться законов и правил, это очень похвально. Но правитель Империи не может спасать свою драгоценную особу такой ценой. Всех - или никого, нергианец, вот тебе мой простой ответ и мои простые условия.
     - Я передам условия моего повелителя тем, кто облечён властью решать, - поклонился аколит. - Но, если мне будет позволено сказать ещё несколько слов...
     Он дождался нетерпеливого кивка Императора и продолжал:
     - Всебесцветный Нерг посвятил себя одному - Познанию. Мы проникаем в те области, от которых отмахивается или перед которыми пасует другой маг. Да, мы верим, что можем возродиться, если Мельин погибнет. Да, я солгал бы, повелитель, утверждая, что нас хоть в малейшей степени волнует судьба тех, кто населяет этот мир. Не считаю нужным ничего доказывать в наших воззрениях и никому их не навязываю. Тем не менее думаю, что, выстраивая оборону от Разлома и его тварей, я вспомнил бы ещё об одном союзнике. Союзнике, который не проявлял себя давным-давно, но который тем не менее могуществен.
     - Кто же это такие?
     - Боги, мой Император. Иногда их ещё называют Древними Силами Мельина. Ещё совсем недавно твои земли страдали от нашествия Смертного Ливня, от их жуткого Хозяина, павшего в смертном поединке с Красным Арком. Да, да, повелитель, весь Красный Арк погиб, до последнего человека, пытаясь остановить это страшилище. И преуспел, но дорогой ценой. Собственно говоря, Радуга уже не может именоваться Семицветьем - в ней осталось только шесть Орденов...
     - Ближе к делу, - вновь напомнил Император.
     - Да, да, повелитель, я как раз и перехожу к этому, - заторопился посланец. - Смертный Ливень - одно из проявлений этих самых Древних Сил. Сил, владычествовавших над миром задолго до появления в нём разумных рас. А после того, как по Мельину стали разгуливать люди, эльфы, гномы и Дану, часть их попыталась обрушить на явившихся свой гнев, часть же, напротив, приняла пришлецов, Древние Силы разделились. Но воевать между собой не стали - мощь покидала их, тонкие энергии мира теперь доставались другим, то есть нам. Людям и прочим. И Древние стали уходить. Они, конечно, не умирали, как простые смертные. Истаивали, засыпали, обращались в скалы, леса и моря. Сливались с ними. Уцелели только те, кто благожелательно отнёсся к пришельцам с самого начала, установил с ними связь, и те, кто пришельцев ненавидел. Остальные, равнодушные - а их оказалось куда больше и первых, и вторых, вместе взятых, - сгинули.
     - И как это может помочь нам бороться с Разломом? - мрачно осведомился Император. Сежес досадливо покусывала губу, словно злясь на себя, что такая мысль не пришла в голову ей самой.
     - Древние Силы темны и жестоки, даже те, что некогда благосклонно взирали на то, как мы распространялись по миру. Им тоже могут потребоваться человеческие жертвы. Но если нам удастся их оживить...
     - Интересно, если они безо всякого боя отдали нам Мельин, хотя, наверное, могли много раз уничтожить всю нашу расу, равно как и другие, то как они смогут бороться с Разломом?
     - Смогут, мой Император. Люди с эльфами внесли известное разнообразие в мир Древних Сил. И даже... даже засыпая, те, кому выпала эта участь, не ненавидели нас.
     - Это как же? - хором удивились Император, Клавдий и Сежес.
     - Ненавидели те, кто способен был ненавидеть, - терпеливо пояснил нергианец. - Но даже те, кто стоял за Смертным Ливнем, любят Мельин куда больше, чем... испытывают неприязнь к нам. Они - есть мир, и мир - есть они; эти понятия неразрывны. Как и простым людям, Д