что это не магия...
     Некромант отлично помнил молнию, едва не лишившую его общества девочки-дракона.
     - Мои дорогие, - мягко обратился Салладорец к обожающе глядящим на него птенцам. Несколько человек упали на колени, молитвенно протягивая руки к Тёмному магу. - Вы совершили невозможное. Вы вернули меня в этот мир. Я долго готовил своё возвращение, но планы мертвы без рук, готовых привести их в исполнение. Теперь, когда остались последние шаги к Великой Трансформе, что сделает вас богами, не бойтесь ничего! Я ныне вбираю всех и каждого из вас в себя, и, даже если ваше бренное тело, пока ещё служащее вместилищем поистине бессмертного начала, будет убито, вы не умрёте, подобно всем остальным. Вы останетесь во мне, и я дам вам новую жизнь. Жизнь совершенную, великолепную, такую, какой не наслаждались даже боги древности. Моя дорога ныне лежит на запад, вам же, мои дорогие, надо сделать немногое - нанести последний визит Святой Инквизиции в Аркине. Они слишком долго охотились за вами, причинили слишком много мук. Я не хочу отнимать у вас сладость мести - в человеческих чувствах тоже есть некая приятность, но не жалейте о них, вы станете наслаждаться всем великим совершенством Вселенной в единое мгновение. В Аркин, друзья мои, пусть по его улицам потечёт кровь инквизиторов и святош! Я поделюсь с вами для этого своей силой.
     Фесс не мог не заметить, с какой лёгкостью творил заклятья Эвенгар, словно и не чувствуя никакого отката.
     Правда, щит Салладорец предусмотрительно не убирал.
     И Фесс молча досмотрел действо до конца, видя, как Эвенгар с важным видом воздевал руки, как становились один за другим на колени перед ним его птенцы и как с пальцев чародея всякий раз срывалось нечто вроде тёмной полупрозрачной короны. Корона опускалась на очередную склонённую голову и сотнями коротких извивистых змеек втягивалась в лоб, виски, затылок - "одарённого" встряхивало, словно в корчах, и он поднимался, пошатываясь. Глаза у принявших "посвящение" становились аспидно-чёрными.
     Недоумевающие поури толклись за спиной некроманта, рычали и фыркали, требуя крови, но слово Ишхар держало крепко.
     Драконице вынужденное бездействие давалось труднее всех. По жемчужной чешуе прокатывалась дрожь, мелко трепетали кончики раскинувшихся крыльев, светящиеся глаза, казалось, справятся сейчас с любой темнотой.
     Эвенгар Салладорский искренне наслаждался происходящим.
     - Для завершения Великой Трансформы осталось совсем немного, - продолжал вещать он, неторопливо наделяя серой исчезающей "короной" очередного птенца. - Но это "немногое" требует от всех нас великих усилий. Я не случайно послал вас в Аркин, дети мои. Ибо Та, Кто придёт нам на помощь, в свою очередь нуждается в содействии. В Аркине хранится ключ к замыкающей её свободу цепи. Уничтожьте город, уничтожьте всё, что встанет на вашем пути, сметите с лица земли орды лживых святош, и она, что придёт с заката, не забудет ваших усилий, трудов и страданий. Меня, как я уже сказал, влекут иные дела, так что Аркин и его раззолоченный клир я оставляю вам. Думаю, что вы, мои птенцы, меня не подведёте. На самый крайний случай - вы знаете, что делать. Арвест и Атлика подали всем нам прекрасный пример.
     Птенцы благоговейно внимали.
     "...Несомненно, он только и ждёт, что я на них брошусь, - покусывая в досаде губу, думал некромант. - Он дразнит меня, соблазняет лёгкой добычей. Не знаю, что он передал своим выкормышам, но едва ли настолько уж необоримую мощь - в конце концов, он всего лишь маг, пусть даже и очень способный, но уж никак не бог. Интересно, что подумает - если сможет! - обо всём этом Тёмная Шестёрка? Древние боги Эвиала, они почти уснули, развоплотились, им, казалось бы, всё уже безразлично, и даже мой Долг они принимали не по ярому желанию и жажде, а словно бы по привычке, бессмысленной, но извечной... а ведь они могли бы помочь, они ведь плоть от плоти Эвиала, и какие-то там Трансформы, неважно, малые или великие, им едва ли пришлись бы по вкусу".
     ...Церемония почти закончилась. Почти, потому что оставался всего один птенец, так и не подошедший за таинственным "благословением".
     Птенец по имени Фейруз.
     - А теперь мне пора, - торжественно закончил Салладорец, словно не замечая оставшегося без "подарочка" юношу. Все без исключения его птенцы стояли на коленях, а то и вовсе простёрлись ниц, верно, от избытка восторженных чувств. К последний принадлежал и Фейруз, хотя Фесс сильно подозревал: парнишка сделал это, чтобы ничем не выделяться из толпы. - Мне пора, любезный некромант Неясыть. Жаль, что не привелось встретиться с тобой при других обстоятельствах. Прощай - как я уже говорил, скоро всё это кончится... и ты сам придёшь ко мне, ну или я к тебе - в этом мире всё относительно. И ты прощай, очаровательная драконица, мне жаль тебя и твоих собратьев, но ваша служба кончается. Великая Трансформа для вас может оказаться болезненной, ведь драконья душа - потёмки даже для меня. И вы, храбрые поури, тоже прощайте - не вечно вам оставаться рабами драконов, а в Трансформе вы обретёте великие свободу и счастье.
     Салладорец ослепительно улыбнулся, разведя руки в стороны, точно намереваясь обнять всю раскалённую солнцем пустыню. Негромко хлопнул в ладоши - и исчез.
     А Фесс едва устоял на ногах, успев прикрыть глаза от ослепительной вспышки. Земля заходила ходуном, словно громадный кит повернулся после долгого сна.
     Рыся издала яростное шипение. Конец крыла недвусмысленно указывал на замерших в священном экстазе птенцов, и Фесс едва успел остановить свою чересчур уж решительную дочку.
     - Мы не знаем, чем с ними поделился Эвенгар. Мы не знаем, не нарочно ли он оставил своих последышей одних посреди огромной армии поури, слушающихся одного твоего взгляда. Не торопись. Мы не имеем права на ошибку.
     - Ошибкой станет бездействие! - сердито отозвалась драконица. - Как ни жаль, но этих придётся убить. Просто, быстро и без мучений. Совсем не в стиле поури.
     - Никого убивать не станем. Пока, - жёстко "подумал" для Рыси некромант. - Здесь есть один, который не принял посвящения. Я хочу... поговорить с ним. И, если удастся, с кем-то из остальных. Сравнить... если можно так выразиться.
     - Я поняла, пап, - послушно откликнулась Рыся. И тотчас взвилась в воздух, закружилась над песком, над медленно остывающими на жаре телами мёртвых поури; от двух страшилищ, тащивших саркофаг Салладорца, не осталось даже воспоминаний.
     Птенцы медленно приходили в себя, очумело оглядываясь, кто-то судорожно ощупывал голову, словно не веря, что обнаружит её на собственных плечах. Фейруз тоже поднялся, не раньше и не позже большинства, и внешне казался таким же - полубезумные выкаченные глаза, шатающаяся нетвёрдая походка, болтающиеся, как у марионетки, руки. Но Фессу хватило одного внимательного взгляда - паренёк притворялся, и достаточно умело. Во всяком случае, ошалевшим от свалившегося на них счастья птенцам было сейчас не до него.
     Не обращая никакого внимания ни на некроманта, ни даже на кружащуюся прямо над их головами драконицу, птенцы медленно побрели на север, с каждой минутой сбиваясь всё плотнее, смыкая настоящий строй. Их вновь вела Старшая, похоже, враз забывшая о самом существовании Фесса. Птенцам больше не было до него никакого дела. Они получили приказ своего обожаемого повелителя и пророка и торопились его исполнить.
     Фейруз сперва тащился в самой середине толпы, но буквально с первых же шагов мало-помалу начал отставать. И на это никто тоже не обратил внимания - птенцы все как один в молчаливом изумлении таращились на свои руки, разглядывая их так, словно впервые увидев.
     На пути птенцов оказались несколько поури, причём карлики отнюдь не собирались уступать дорогу. Низкорослые воители равнодушно провожали птенцов взглядами, но даже не пошевелились, чтобы освободить путь. Старшая несколько мгновений тупо таращилась на обнаружившуюся преграду - именно тупо и именно таращилась, словно и впрямь впервые узнав, что на свете есть и такие создания. Поури глядели ей в лицо, глядели снизу вверх, но никто никогда не смог бы назвать эти взгляды "робкими" или, пуще того, "заискивающими".
     Старшая приостановилась, но очень ненадолго. Она ничего не сказала, не потребовала освободить дорогу, она просто взмахнула рукой, точно отгоняя докучливую муху; с пальцев девушки сорвалась серая молния, словно бросающаяся на добычу змея, и поури молча упал. Он не издал ни звука, умерев безмолвно, как и полагалось по канонам храбрости его народа, но некроманта почти согнуло от резкой и неожиданной боли - несчастного карлика не просто убили, удар Старшей разорвал незримое средоточие его жизненной эссенции; Фесс поименовал бы её душой, не будь он убеждён, что у поури таковой не бывает.
     Старшая не удостоила мёртвого даже взглядом, она с изумлением воззрилась на свои руки, обретшие поистине смертоносную силу.
     - Осторожнее, братья! - вдруг остерегающе провозгласила она. - Расходуйте дарованное Учителем экономно, ибо я чувствую - вручённое нам небеспредельно. Сбережём его для настоящих врагов!
     - Вот оно как... - мысленно прошипела Рыся. - Пап, что же мы стоим?
     - Пусть уходят, дочка, - решительно ответил некромант.
     Да, пусть уходят. Он, Фесс, явно недооценил Саллацорца. Великий волшебник, похоже, владел секретами, недоступными даже чародеям Долины. Эвенгар оказался бы достойным соперником даже самому мессиру Игнациусу, всемогущему Архимагу.
     Атакуй Фесс сейчас, Старшая с последователями, будем откровенны, ничего не оставили бы от войска поури. Они быстро научились бы соразмерять расход своего таинственного дара. И как защититься от этого заклятья самому, как уберечь от него других - например, Рысю, - Фесс тоже не знал.
     Поэтому пусть идут. Салладорец отправил их в Аркин, утверждая, что именно там спрятан ключ к замку, не пускающему Сущность на восток Эвиала. Лгал ли хитроумный чародей, говорил ли правду - сейчас не установить. Само собой, его слова предназначались не только слуху его птенцов, но и самому Фессу. И если несчастные мальчишки и девчонки были даже меньше, чем пешками, некроманту, похоже, отводилась более серьёзная роль - ударной фигуры, которая сметёт защитные порядки противника; впрочем, дожить до конца партии эта фигура и не должна. Ею пожертвуют, открывая дорогу к победе - если только против этого не восстанет сама фигура.
     Цепочка птенцов тем временем уходила на север, первые ряды уже исчезли из поля зрения; а Фейруз, напротив, отставал всё больше и больше. Наконец все его товарищи скрылись за изломом песчаной волны, и юноша вдруг упал ничком, откатываясь в сторону и оставаясь лежать неподвижно.
     Никто: ни поури, ни Рыся, ни Фесс - не шевелился. Протекли бесконечные мгновения, часы, как показалось некроманту, прежде чем Фейруз осторожно, распластываясь по песку, пополз обратно.
     Повинуясь беззвучной команде своей Ишхар, поури сомкнули ряды вокруг Фесса и Рыси. Фейруз ужом проскользнул сквозь их строй, приподнялся, горящими глазами взирая на некроманта.
     Фесс нагнулся, протянул руку.
     - Вставай, друг мой.
     - Великий Мастер! - простонал мальчишка.
     - Я рад, что с тобой всё в порядке, Фейруз. Я знал, что ты выпутаешься. Но ещё больше рад, что ты не поддался... этому, - некромант кивнул в сторону того места, где ещё совсем недавно вещал Салладорец.
     - Я знаю, что он - не Мастер, - очень серьёзно ответил Фейруз, медленно поднимаясь с колен и всё ещё опасливо косясь на Рысю.
     - Тем не менее он - настоящий Эвенгар Салладорский, вернувшийся из-за Врат смерти, - глядя пареньку в глаза, сказал Фесс. - Понимаешь, Фейруз? Я - не он. Никогда им не был. И, если честно, мне далеко до силы Эвенгара.
     Мальчишка упрямо помотал головой.
     - Нет, Мастер. Вы не зря учили нас - тогда, в Эргри. И потом... пока я странствовал с вами... Может, когда-то именующий себя Эвенгаром Салладорским на самом деле был велик. А сейчас... я не вижу ничего великого. Он обманывает нас, он пошлёт всех на смерть, а сам... не знаю, зачем это ему, но... - сбивчиво и горячо зачастил Фейруз. - Он не от мира сего, Мастер. Трансформа... всё, что он говорит, - это не так, Мастер! Я чувствую. Я научился. От вас, Мастер. Тогда, в Кинте Ближнем, когда мы ходили с "Белыми Слонами"... Врёт он всё! Как есть врёт!.. Не могу объяснить, Мастер, но...
     - Я перекидываюсь, пап, - объявила Рыся, и миг спустя на месте жемчужнокрылой драконицы вновь стояла молоденькая девушка. Фейруз кинул боязливый взгляд на неё - да так и замер с раскрытым ртом. Смуглые щёки сделались ещё темнее - паренёк отчаянно покраснел и поспешно опустил глаза.
     - Привет, Фейруз, - небрежно бросила девчонка-дракон. - Почему ты думаешь, что Салладорец врал? Да, да, ты сказал - не могу объяснить; но, может, если я загляну в твоё сердце, мы узнаем больше?
     - Э-это к-как, п-прек-красная г-госпожа? - запинаясь, пробормотал юноша, по-прежнему густо краснея и не дерзая прямо взглянуть на Рысю.
     - Дочка, оставь, - покачал головой некромант. - Не надо мучить Фейруза. Не так и важно сейчас, почему он усомнился в Салладорце. Куда существеннее другое - чего именно ждёт от нас Эвенгар? Вот что надо понять - и поступить прямо противоположно.
     - Салладорец может именно на это и рассчитывать, - возразила драконица. - Мне кажется, тут не надо играть в угадайки. Поступать, как решили. Раз уж Эвенгар воскрес из мёртвых и мы его не остановили...
     Фесс кивнул, соглашаясь. Одна беда - они ведь ещё ничего не решили. Всё ещё можно повернуть и так и эдак. Инквизиция, он не сомневался, скоро возьмёт его след - сотворённые им заклятия разнесутся далеко, а Этлау всё набирает и набирает силу. Может, это и к лучшему, что силы святых братьев окажутся скованы птенцами Салладорца? Может, Этлау наконец-то встретит равного противника?
     Фесс покачал головой. Что-то тут было не правильно, что-то не укладывалось в стройную картину. Если Сущность действительно ставит не на одного Разрушителя, а на нескольких (или смотрит, который окажется сильнее, решительнее, беспощаднее) и если Салладорец связан с ней самым непосредственным образом, то какой Ей резон помогать Тёмному магу покончить с Аркинской курией? Ведь - по крайней мере в теории - Этлау придётся выступить на защиту священного города и его церковного престола. Сущность разочаровалась в нём, Фессе, и предлагает своему новому выкормышу более сильного противника?
     А может, наоборот - ни он, некромант, ни преподобный отец-экзекутор не имеют никакого отношения к истинному Разрушителю, который всё это время втайне ждал момента для своего возвращения здесь, среди салладорских песков?
     В это мгновение Фесс даже пожалел, что Сущность уже давно не удостаивала его вниманием. Честное слово, он задал бы прямой вопрос.
     - Идёмте в тень, Рыся, и ты, Фейруз, - наконец вздохнул некромант. - Получается, что нам, похоже, придётся вступить в союз с преподобным отцом Этлау.
     Фейруз ойкнул, поспешно зажав рот ладонью. Рыся сердито сощурилась.
     - С какой стати, папа? Пусть инквизиторы переведаются с птенцами, нам это только на руку.
     - Салладорец сказал, что в Аркине - ключ к цепи, удерживающей Сущность в её пределах...
     - Пап, и ты поверил? - Рыся с укором взглянула на него, уперев руки в боки. - Врал он, врал как сивый мерин! Ему, как и нам, надо отвлечь внимание церкви от собственной драгоценной персоны. На птенцов ему наплевать - как, впрочем, и на любых других живых существ. Расходный материал. Разменная монета. Немного красивых слов, простенький магический трюк...
     - Ничего себе простенький. Хотел бы я его повторить...
     - Хорошо, сложный магический трюк, - нехотя поправилась драконица. - Это неважно. Салладорцу требуется, чтобы вся сила Инквизиции не повисла сейчас на его плечах - для этого сгодятся и птенцы, и мы с тобой, папа. А он, пока мы будем драться насмерть, преспокойно сделает... всё, что задумал.
     - Поэтому я и сказал, что стоит договориться с Этлау.
     - С разрешения Великого Мастера... - робко подал голос Фейруз, невольно стараясь держаться подальше от внушающей ему страх драконицы. - С ним нельзя договориться, Мастер. Я ведь, хоть и недолго, побывал в церковных служках. Знаю, с чем его едят, отца-экзекутора. Его сейчас все боятся, больше, чем всю Инквизицию, вместе взятую. Никто не может понять, откуда его сила. Этлау говорит, что от Спасителя, многие верят, но немало и колеблющихся. Кое-кто, я слышал, шептался, что он "продался Тьме" и стал совершенно безумен. Он не станет нас слушать, Мастер.
     Невольно Фессу вспомнился тракт в Эгесте и придорожная таверна, где преподобный отец неожиданно решил составить компанию начинающему некроманту. Кто знает, как всё бы обернулось, согласись он, Фесс, тогда с доводами экзекутора...
     - Тогда выбор у нас такой, - подытожил некромант. - Забыть о Салладорце, забыть о его птенцах и Аркине и... поворачивать на запад. Я рассчитывал на Чёрную башню, но Сущность оказалась хитрее.
     При словах "Чёрная башня" Фейруз разинул рот ещё шире, хотя, казалось, уже и некуда.
     - Я тебе потом расскажу, - посулилась Рыся, чем, похоже, перепугала бедного малого ещё больше. - Это, видишь ли, такая история, которую с бухты-барахты, посредь смертного поля не поведаешь... - в глазах драконицы плясали смешливые огоньки.
     ...Они разбили лагерь подальше от того места, где Салладорец вырвался из своего плена. Поури расположились шумным бивуаком, несмотря на потери, карлики пребывали в отличном настроении - они выполнили волю Ишхар, они вместе с обретённой Ишхар и следуют слову Ишхар. А что ещё нужно для счастья истинному поури?
     Фесс лежал и слушал, как драконица рассказывала восхищённому и поражённому Фейрузу об их житье-бытье в Чёрной башне. Паренёк мало-помалу освоился и уже осмеливался изредка бросить на Рысю взгляд, пусть пока ещё и украдкой.
     Да, конечно, с одной стороны, это неплохо, если Инквиция и птенцы вцепятся друг другу в горло. Но, с другой... что, если Салладорец не лгал? И, сокрушив Аркин, птенцы на самом деле откроют Сущности дорогу? Да нет, едва ли. Слишком напрашивается. Ведь если принять всё сказанное Эвенгаром всерьёз, то ему, Фессу, ничего не останется делать, как со всех ног бросаться на север, норовя перехватить маленькое войско птенцов. Поури, бесспорно, справятся с ними. Да и он сам с Рысей кое-чего стоит.
     И что тогда остаётся от блистательного замысла Салладорца?
     Нет, это вряд ли. Скорее всего, тут кроется первая ловушка. Самая простая и лежащая на поверхности. Если некромант поверит и форсированным маршем бросится на север - хорошо. Но это значит и другое - если Эвенгару с его способностью мгновенно переноситься с места на место зачем-то потребовалось убирать с дороги его, Фесса, следовательно, где-то на этих воздушных путях они могли и встретиться.
     Но Тёмный маг мог просто навязать некроманту поединок, и... чем закончилось бы такое, Фесс заранее не брался предсказать. Салладорец оказался самым могучим противником из всех, встреченных в Эвиале, даже напитанный силой Сущности отец Этлау у Чёрной башни не шёл с ним ни в какое сравнение. Тем не менее Эвенгар предпочёл эффектно исчезнуть. Одно из двух - или Фессу действительно нашлось место в планах Салладорца, или Эвенгар настолько уверен в себе, что ему всё равно, останется жить или погибнет его враг, как бы нелепо это ни звучало.
     Элементарный здравый смысл требовал сделать две вещи. Во-первых, Аркин не должен попасть в руки последышей Салладорца, какие бы выводы мы сами ни сделали. Во-вторых, некроманту тут больше нечего делать. Инквизиция доберётся до него, к сожалению, куда быстрее, чем хотелось бы.
     Так что же, всё-таки идти и навязывать бой птенцам? Возвращаемся к тому, с чего начали?
     Фесс сжал виски ладонями. А потом, решительно махнув рукой, подозвал Рысю.
     - Дочка, нам потребуется звезда. Самое меньшее на сорок пять лучей.
     Драконица только охнула.
     - Надо задать один вопрос, - медленно проговорил Фесс. - Очень важный вопрос, и, боюс