аметил, что кровь  из  е„  простреленного
плеча уже не течет.
    - Где остальные? - чисто проформы ради спросил он.
    - Не скажу! - Девица оскалила мелкие зубки и стала  невероятно  похожа
на крупную крысу.
    - Кончайте с„, - вздохнув, приказал легат.  Не  было  ни  времени,  ни
возможности допросить девчонку по-настоящему.
    Та судорожно всхлипнула, но так ничего и не сказала. И даже  о  пощаде
просить не стала.
    - Повиновение Империи, легат! - Центурион поуставному прижал  кулак  к
латам. - Не дозволите ль сперва?.. Мы быстро.
    - Ума лишился, Клодиус!
    - Никак нет, легат, девка эта - из Желтого Угуса, а я слыхал, что  они
таковскому посвящены, что ежели ученицу,  значить,  девственности  лишить,
эвто ей хужее смерти. Да вы сами гляньте, легат!
    И он с силой рванул за длинный подол.
    - А-а-а"! - истошно завопила девчонка, забившись  так,  что  из  плеча
разом стру„й брызнула кровь. - Не-е-е-ет! Вс„ скажу!  Скажу-у-у!!!  Только
не это! А-а-а!!!
    Е„ всю мгновенно покрыли крупные капли пота. На шее судорожно забилась
жилка, зрачки расширились. От ужаса она вообще забыла про  магию,  Аврамий
не чувствовал сейчас ничего, даже самого слабого присутствия волшебства.
    - Связать! - мгновенно распорядился легат. - И помни,  девка:  станешь
говорить - добром тебя отпустим, нет - ты  сама  знаешь,  что  будет.  Всю
когорту через тебя пропущу.
    Вернулись с добычей.
    Тем временем над Мельином уже  окончательно  сгустилась  ночь,  однако
беспрерывна полыхающее зарево превратило е„ почти что в день. То  туг,  то
там в небо взмывали  столбы  пламени,  иногда  сопровождавшиеся  грохотом,
иногда, напротив, бесшумные.
    Доносились  чьи-то  крики,  то   и   дело   запах   дыма   перекрывало
отвратительное зловоние, словно кто-то вывалил  посреди  улицы  содержимое
выгребной ямы.
    ...Девчонка и впрямь рассказала немало интересного.
    - Смотри, головой отвечаешь, центурион, - предупредил  легат,  опуская
на лицо забрало и поудобнее перехватывая меч. - И ты, девка, смотри - если
соврала, я тебя и из подземелий Радуги достану.
    - Не соврала я-а-а-а... - послышалось в ответ рыдание.
    Когорта развернулась в боевой порядок. Дома, где засели  маги-стрелки,
брались по всем правилам военного искусства, под прикрытием арбалетчиков.
    Снова и снова, разбившись на  группы,  высоко  подняв  щиты,  а  то  и
составив настоящую "черепаху", солдаты Аврамия со всех сторон врывались  в
указанный "языком" дом, выбивая окна, двери, а  то  и  используя  подвалы.
Короткий визг стрел; сталь и  магия  сплетались  в  смертельных  объятиях,
навстречу воинам летели молнии,  т„к  жидкий  огонь,  воздух  оборачивался
жалящей вьюгой ядовитых снежинок - но больше одного  заклятья  не  успевал
сплести ни один маг.
    А зачастую не успевал и одного.
    Аврамий вновь сам повел центурии в дело.
    Затаив дыхание, легат карабкался  по  приставной  лестнице.  Чердачное
окно было приоткрыто,  и  оттуда  прямо-таки  смердело  магией.  Снизу,  с
первого этажа, уже слышался лязг мечей, рык и  проклятья  -  похоже,  этот
чародей оказался мастером Зверей.
    Аврамий неслышно взмыл над подоконником, с  лету  воткнул  короткий  и
толстый меч в тонкую спину, обтянутую коричневым плащом с пятном  от  пота
посередине. И отскочил, словно разлетевшиеся волной  медно-красные  густые
волосы убитой девушки могли укусить.
    Продвигаясь, легионеры несли потери, но и маги  теряли  немало.  Когда
ночь перевалила на вторую половину, когорта Аврамия  очистила  добрых  два
десятка кварталов, истребила почти пять десятков  молодых  волшебников  (и
волшебниц, надо признать), потеряла убитыми и  ранеными  около  семидесяти
человек (да ещ„ сотню присоединившихся к ним горожан) и  вплотную  подошла
сразу к тр„м башням - Угуса, Солея и Лива.
    Оставалось преодолеть последнюю сотню локтей - и  когорта  соединилась
бы с гагатами Патриарха Хеона.
    Но в этот момент маги дали свободу Нечисти.
    Сидри по-прежнему невероятно везло. Без всяких происшествий он  достиг
подножия гор и, не задерживаясь, двинулся вдоль хребта на  запад,  избегая
углубляться в болота. Каменный Престол преусмотрел  и  такую  возможность.
Его посыльные будут ждать Сидри Дромаронга  на  всех  дорогах,  какими  он
только сможет вернуться.
    Гном шагал, улыбаясь в бороду. Он смаковал свою победу, словно  старый
пьяница - бутылку хорошо выдержанного вина. Он сгорал от нетерпения - и  в
то  же  время  наслаждался  каждым  мигом  ожидания,  словно  наяву   видя
воспрявшие духом гномьи рати, хирд, облаченный в сияющую броню, и Драгнир,
пламенеющий Драгнир, величайшее оружие, когда-либо  созданное  в  пределах
этого мира, оружие, сотворенное для того, чтобы побеждать.
    О  том,  что  существует  и  двойник  Алмазного   Меча.   Иммельсторн,
Деревянный Меч, Сидри забыл и думать. Да и то сказать - кому какое дело до
этой забытой всеми легенды презренных Дану? Они  уничтожены  (единственное
достойное дело хумансов), а мы, гномы, живы, и у нас теперь есть Драгнир!
    Он даже принялся напевать, со страшной силой фальшивя. Раса гномов  не
отличалась  музыкальными  талантами,  так  же,  как  эльфы   и   Дану,   -
способностями к строительству подземных чертогов и неприступных крепостей.
    Тави устало  брела,  поднимаясь  по  очередной  бесконечной  лестнице.
Девушка вымоталась - магия точно пиявка высасывала из не„  телесные  силы.
Так бывает всегда, когда приходится  долгое  время  поддерживать  какое-то
одно монотонное и простое заклинание, в данном случае - способность видеть
в темноте.
    Подземелье, где  над  телом  Кан-Торога  воздвигся  настоящий  курган,
осталось далеко внизу. Тави не сомневалась, что она  уже  достигла  уровня
моря и даже поднялась еще выше, но  до  сих  пор  ей  никак  не  удавалось
отыскать ничего похожего на выход. Конечно,  в  запасе  оставалось  немало
времени - несколько  недель,  пока  не  прекратится  Смертный  Ливень,  но
постоянно блуждать в потемках - от  этой  перспективы  радости  как-то  не
прибавлялось. Да и живот бурчал вс„ настойчивее и настойчивее. Магия могла
заглушить чувство голода, прибавить на время сил, но вот вовсе  обходиться
без еды, как некоторые маги высших стеле ней, Тави пока ещ„ не умела.
    Однако там, за пределами гор, творилось нечто донельзя странное.  Тави
привыкла - из-под Смертного Ливня не в силах вырваться ни  одно  заклятье,
даже  самое  сильное  или  самое  простое.  Однако  сейчас  она   начинала
улавливать слабый отзвук отдал„нных, пронизанных магией мест -  тех  мест,
где потоки незримых  сил  отчего-то  цеплялись  за  плоть  этого  грубого,
парного мира. В  таких  местах  древние  ставили  святилища,  там  камлали
шаманы, потом над некоторыми из них возникли храмы  или  башни  Радуги,  а
многие оказались и просто забыты.
    Сейчас Тави внезапно почувствовала  их  слабое  эхо.  "Что  случилось?
Проклятье, наверху, похоже, творится нечто из ряда вон, а ты  петляешь  по
этому  бесконечному  гномьему  лабиринту,  не  в  силах  отыскать  дороги.
Сознайся, та короткая вспышка, когда ты и в самом деле видела во тьме  без
всяких заклятий и безошибочно находила дорогу,  осталась  позади.  Теперь,
используя обычный магический арсенал, ты только  и  можешь,  что  примерно
узнать направление.
    Если бы при этом ты еще смогла проходить сквозь камень, было б  совсем
хорошо", - угрюмо думала молодая волшебница.
    Наконец она совсем обессилела. Уселась на  ступеньку  (лестница  и  не
думала кончаться), достала из мешка скудный съестной припас.
    Надо отдохнуть. Иначе  она  просто  не  сможет  ничего  сделать,  даже
воспользоваться магией.
    Однако стоило ей сесть и забыть на время о необходимости  переставлять
ноги - зов древних святилищ, слабые отголоски природной волшбы,  сделался,
как никогда, чист и заметен.  Магия  оправлялась  от  вызванного  Смертным
Ливнем шока, и это значило, что в этом году он точно прекратился, и  почти
на три недели раньше обычного.
    Тави даже рот разинула от удивления, едва только осознав  случившееся.
"Ливень прекратился! Вот это да! Скорее, скорее  прочь  отсюда!  Выбраться
наконец на  поверхность!  Сколько  можно  ползать  словно  червь  по  этим
распроклятым тоннелям!"
    На сей раз она решила, что нет больше  смысла  таиться,  Пришло  время
пустить в ход настоящую магию -  и  пусть  в  погоню  бросается  хоть  вся
Радуга!
    Открытый бой лучше муторного блуждания по каменным коридорам. А в том,
что  такой  бой  будет,  Тави  не  сомневалась.  Волшебство,  которое  она
собиралась сплести, требовало больших сил. Для Семицветья  это  вс„  равно
что огонь в ночи. Конечно, маги ринутся на не„, как стая волков на добычу.
Тем более что дозорный их пост совсем недалеко - у главного входа в гномьи
подземелья.
    Но и ждать - тоже выше е„ сил! Учитель говорил - есть  моменты,  когда
от драки бежать нельзя, сколь бы ни было велико преимущество врага.
    Тави не сомневалась, что сейчас для не„ настал как раз такой момент.
    Магия рвалась на  волю,  внутри  горело  яростное  пламя,  ещ„  больше
раздуваемое е„ гневом. Тонкие ноздри девушки  трепетали,  глаза  блестели.
Скорее, скорее, скорее!
    ...Чародейства е„ было сложным. Она пустила в ход разом и  древнюю,  и
новую магии. Тави знала, что волшебникам Радуги сейчас кажется - вся  гора
внезапно засветилась изнутри, став на мгновение прозрачной. Выпущенная  на
свободу Сила срывала с тьмы е„  каменные  одежды,  яркий  (особенно  после
подземного мрака) свет лился внутрь, озаряя весь запутанный лабиринт ходов
и залов.
    Дорога наружу лежала перед ней, видимая  словно  на  ладони.  Заклятье
продержалось лишь несколько секунд,  но  и  этого  Тави  было  достаточно.
Обессиленная, она  почти  рухнула  на  камни,  не  замечая  их  ж„сткости.
Гранитные ступени показались ей в тот миг мягче самой пышной перины.
    Немножко отдохнуть... и наружу, наружу, наружу!
    ...Когда волна закованных в латы ЕГО, Императора, солдат ворвалась  на
подворье,  он  едва  не  заорал  от  восторга.  Первый  бой  был  выигран,
сопротивление  магов  сломлено,  и  легионеры  уже  волокли  пленников   -
основательно  избитых,  окровавленных,  большей  частью  без  сознания.  С
особенным усердием обдирались, само собой, женщины.
    Старание воинов было понятно - волшебник, воющий от боли, не  способен
творить заклинания.
    Дрожащих, перепуганных чародеев и чародеек согнали в кучу. Арбалетчики
подняли оружие, беря их на прицел. Как ни быстра магия, короткий  железный
болт, что навылет пробивает конного воина в полном  двойном  доспехе,  вс„
равно оказывается расторопнее волшбы.
    Недвусмысленный нам„к был вполне понятен.
    И вс„-таки нашлись храбрецы даже среди адептов Радуги.
    - Что мы тебе сделали, убийца?! -  выкрикнул  высокий  молодой  голос.
Девушка лет двадцати  с  растр„панными  русыми  волосами  шагнула  вперед,
придерживая на груди разорванное платье. -  Мы  верно  служили  тебе!..  А
ты...
    Император  с  каменным  лицом  слушал  обрушившийся  на   него   поток
бессвязных проклятий. Ч„рный камень перстня он держал на виду, так,  чтобы
каждому из пленных стало ясно - даже начни  они  колдовать,  дать  команду
арбалетчикам он все равно успеет.
    - Оскорбление  особы  императорской  крови,  -  громко  и  невозмутимо
проговорил он, когда русоволосая магичка выдохлась.  -  Карается  смертной
казнью по усмотрению особы императорской  крови.  Приговор  окончательный,
обжалованию не подлежит, приводится в исполнение немедленно.
    Он позволил себе несколько мгновений острого наслаждения - наслаждения
бессильным животным ужасом в глазах жертвы и  всеобщим  оцепенением  среди
остальных пленных магов.
    А затем резко выдернул меч из ножен. Лезвие зашипело, рассекая воздух.
Обезглавленное тело мгновение ещ„ стояло, фонтанируя кровью  из  перебитых
жил,  а  затем  мешком  рухнуло  на   аккуратно   замощенный   деревянными
шестиугольниками двор.
    Замерев от ужаса, забыв даже  и  думать  о  колдовстве,  пленные  маги
смотрели на откатившуюся голову девушки; спутанные русые волосы перемазаны
кровью, рот искривл„н мукой.
    "Кажется, урок неплох", - подумал Император,  бросая  на  тело  жертвы
белый надушенный платок, которым он только что стер кровь с клинка.
    В глазах магов и магичек он читал один только страх. Похоже,  никто  и
не помышлял о борьбе. Кое-кто, опасливо  переш„птываясь,  кивал  на  белую
латную перчатку - Император носил е„, не снимая.
    Впрочем, держать в плену чародеев еще опаснее,  чем  воевать  с  ними.
Выход здесь только один.
    - Стрелки, залп! - резко выкрикнул Император.
    Арбалетчики выполнили приказ даже  раньше,  чем  успели  осознать  его
смысл.
    Тела магов мешками повалились одно на другое и на землю.
    - Проверить и живых добить, -  распорядился  Император,  поворачиваясь
спиной к убитым.
    Он понимал, что с этого мига Радуга не будет знать ни сна,  ни  покоя,
пока не рассчитается с ним за содеянное.
    Однако странным образом он не боялся.
    Белая латная перчатка из кости неведомого зверя как влитая  сидела  на
его левой руке.

                                                                   ГЛАВА 3

    Понятно. Приятно провести время не  удастся".  Обычно  Клара  Хюммель,
словно простая смертная, не упускала  ни  одной  возможности  походить  по
торговым радам, лавкам и рынкам Мельина, всюду торгуясь до изнеможения, до
последнего гроша. "Похоже, будет не до развлечений", - думала Клара,  сидя
на  гребне  стены.  Торопиться  было  незачем  и  некуда.   Город   горел,
подожженный со всех четырех сторон, искать  там  Кэрли  сейчас  совершенно
бессмысленно.
    Однако в  то  же  время  Клара  никак  не  могла  решить,  что  же  ей
предпринять - раньше подобные колебания были ей совершенно  несвойственны.
Задание Архимага Игнациуса не отличалось четкостью. "Ищи!.."  Вот  и  вс„.
Конечно, сама Клара смертельно бы  оскорбилась,  начни  Игнациус  долго  и
нудно растолковывать, что и как ей предстоит исполнить.
    Твари с Границы... разумеется, о них ходили всякие слухи. Боевые  маги
Долины встречались с ними и раньше, в каком-то забытом  мирке  вдалеке  от
нахоженных  троп;  обменявшись  короткими  дуэльными   выпадами,   стороны
разошлись, огрызаясь и зализывая раны. Ни  те,  ни  другие  не  собирались
драться друг с другом и не вставали друг у  друга  на  пути.  Боевые  маги
выполняли свою работу на„мников, а чем занимались в том  мире  их  визави,
никого не волновало. В пропитанной,  пронизанной  магией  Вселенной  можно
встретить самых причудливых созданий. Нет смысла бороться со всеми сразу,
    Но, судя по словам Игнациуса, кое-что изменилось. Не принадлежащие  ни
к сонму Ч„рных Богов,  ни  тем  более  Светлых,  эти  бестии  преследовали
какие-то свои, одним им ведомые цели. Власть над миром - непохоже.  Что-то
иное, совсем иное, абсолютно иное...
    В том и трудность  -  не  понимая  этики  и  ценностей  этих  существ,
невозможно сказать, куда или против  чего  будет  направлен  их  следующий
удар.
    И вот Клара бездействовала, являя собой первоклассную мишень -  т„мный
силуэт на фоне залитого багровым неба.  Что  происходит  в  Мельине,  было
понятно и так - восстание, бунт, мятеж, маги пытаются сейчас его подавить.
Что ж, боги Крови им в помощь, Клара совершенно не собиралась вмешиваться.
На великой Тропе - сотни, тысячи миров,  под  разными  небесами,  все  они
открыты магу Долины, так что пусть местные  колдуны  сами  разбираются  со
своими подданными - кажется, тут, в Мельине, именно такие порядки?
    Громыхнуло несколько раз подряд.  Клара  поморщилась  -  накладывавший
чары использовал большую мощь, но распоряжался ей куда как неумело, словно
пытался прибить муху громадным кузнечным молотом.
    "Эдак они от города к утру ничего не оставят", - раздраж„нно  подумала
Клара. Мельина ей было бы жалко - город отличался красотой, хотя  она  его
ни разу так как следует и не осмотрела.
    Как и все  боевые  маги,  Клара  Хюммель  была  любознательна,  и  это
качество ничуть не ослабело с годами.
    ...И вс„-таки оказалось, что на стене она торчала не  зря.  Где-то  на
самой границе мрака, границе, ведомой лишь магам и незримой для  смертных,
на самом рубеже ночи и того великого, необъятного  и  непознаваемого,  что
стоит  за  простым  отсутствием  света,  -  там  прошло  короткое,  резкое
движение, словно рябь по темной воде.
    Клара мгновенно насторожилась.  Неужто  твари  клюнули?  Конечно,  она
торчала на  самом  виду  не  просто  так.  Она  чуть  приоткрыла  брешь  в
маскирующих и защитных заклятьях, самую малость, чтобы только...
    Она  не  знала,  чего  "чтобы  только".  Подманить  неведомого  врага?
Наверное. Но первая заповедь боевого  мага  предписывала  всегда  избегать
зряшного и ненужного риска - а Клара сейчас очень  рисковала.  Она  давала
понять местным обитателям, кто хоть сколько-нибудь разбирался в магии:  "Я
не ваша! Я не из этого мира!" - то есть злостно нарушала  вторую  заповедь
Гильдии боевых магов.  Впрочем,  Клара  как  раз  и  не  сомневалась,  что
заповеди существуют только  для  того,  чтобы  их  нарушать,  иначе  жизнь
утратит всякую прелесть. Движение  повторилось.  На  сей  раз  Клара  была
готова - и потому не упустила момент.
    По самому краю  ночи  мягко  скользила  зыбкая,  то  и  дело  меняющая
очертания тень, принимавшая форму то ската с пучком каких-то  щупалец,  на
манер бороды свисавших с морды, то  почти  человекообразной  фигуры,  лишь
только со странно вывернутыми - коленками назад - ногами.  "Как  у  козла,
пожалуй, - подумала Клара. - Или у кузнечика.  Нет,  пожалуй,  вс„-таки  у
козла. Ну, здравствуй, здравствуй, гость незваный! Хотела б я -  вместе  с
Архимагом Игнациусом - знать, чего тебе тут понадобилось, мой дорогой?.."
    За  первой  тенью  последовала  вторая,  потом  -  третья,  четвертая,
пятая... Они скользили неслышно, пробираясь той узкой тропой между ведомой
всем нам ночью и исполинским т„мным миром,  что  придвигается  вплотную  к
нашему, стоит нам задуть лучину или погасить факел.
    Твари умели хорошо прятаться. Клара не без гордости подумала, что  тут
даже лучшая из местных магов - эта, как е„, Сежес - не  смогла  бы  ничего
заметить,
    Игнациус сказал - не ввязываться в драку... только посмотреть. Но не к
лицу ей, знаменитой Кларе Хюммель, у которой за спиной почти  три  десятка
выигранных войн, возвращаться назад со столь скудной добычей!..
    Клара выжидала, внимательная и напряж„нная, точно  тигрица  в  засаде.
Пусть твари пока думают, что это они охотятся на нес.
    На самом деле вс„, конечно же, "задом напер„д и совсем наоборот".
    Ну, давайте, ближе, ближе, еще ближе!..  Клара  слегка  встревожилась,
когда число теней перевалило за дюжину. С  незнакомым  противником  нельзя
допускать такого численного перевеса. Даже если твой противник размером  с
клопа. А эти создания, увы, были куда больше.
    Но отступать  было  уже  поздно.  Тем  более  что  ничего  интересного
Игнациусу Клара рассказать вс„ равно бы не сумела.
    Вот если б она явилась к Архимагу с захваченным "языком"!
    "Клархен!..  -  наверное,  только  и  смог  бы  воскликнуть  Игнациус,
доведись ему услышать эти е„ сугубо девчоночьи мысли. - В твои-то триста с
гаком!.."
    Маскируясь,  Клара  стремительно  плела  заклятье.  Очень  сложное   и
вычурное, оно должно было в единый миг вырвать одну тварь из  подступающих
к волшебнице и одновременно - открыть Врата, через которые Клара попадет в
слепой мир без солнца, луны и зв„зд, в царство дремлющей ночи, где  земная
твердь не осквернена жизнью. Это место служило  идеальной  тюрьмой.  Клара
была далеко не так глупа, чтобы тащить своего пленника прямо в Долину. Нет
уж, ради такого случая Архимагу прид„тся слегка поразмять кости.
    ...Ну вот и готово.  Давайте  все  сюда,  ребятки!..  ...Упруг