шаркающем, шепчущем, свистящем мраке. Чарлз ринулся за ней. Кто-то выругался, хриплый голос прокричал: "Куда лезешь?" Прямо над правым ухом раздался гудок, в плечо больно ударило боковое зеркало машины.
     Он добрался до островка безопасности посреди дороги и вздохнул с облегчением. Островок был забит людьми. Мощный фонарь позволял разглядеть лицо ближайшего соседа. Чарлз вызвал раздражение всех, кто столпился на этом островке, потому что пристраивался к каждому поочередно. Кому-то он наступил на ногу, кто-то ткнул его в бок тяжелым зонтом, и все спрашивали, соображает ли он, что делает. Поскольку он не мог объяснить, что ищет Маргарет, он беспрерывно извинялся.
     Маргарет на островке не было. Чарлз наконец успокоился, уткнувшись в чью-то широкую синюю спину. Прямо перед ним стоял крепко скроенный мужчина. На нем было грубошерстное пальто, скорее даже тужурка, шея была обмотана длинным шарфом цвета хаки - из тех, в которые кутались тетки в военное время. Эта мысль мелькнула в голове Чарлза и резанула так, что он чуть не вскрикнул. Такое же сравнение ему приходило на ум совсем недавно, несколько дней назад,- оно относилось к точно такому шарфу! Он уже видел раньше эту синюю шерстяную спину и этот шарф! Он смотрел на них через дырку в мамином шкафу и видел это грузное плечо и эту бычью голову, когда они вылезли на свет божий в качестве Номера Сорок. Глухой швейцар, открывающий дверь посетителям Серой Маски!
     В надежде увидеть лицо этого человека Чарлз толкнул его и автоматически произнес:
     - Прошу прощения.
     В тот же миг мужчина подхлестнул его интерес: чуть повернув голову, он сказал:
     - Ничего страшного.
     Чарлз увидел бритое квадратное обветренное лицо. Человек тут же отвернулся и вышел с островка на дорогу. Чарлз - за ним.
     Номер Сорок - Чарлз хорошо помнил это - глух как пень. Этот же человек не был глухим, он услышал, что Чарлз сказал: "Прошу прощения", потому что тут же ответил: "Ничего страшного". Он мог бы обернуться потому, что его толкнули, но никто не говорит "ничего страшного", когда его толкают в спину. Нет, он слышал. Значит, он не Сороковой, потому что Сороковой глух как пень. Серая Маска сказал, что Сороковой - глухой.
     Чарлз прикинул, что ему известно о Номере Сорок. Он швейцар у Серой Маски - иначе говоря, негодяй, которому доверяют другие негодяи. И Серая Маска сказал, что Номер Сорок глухой. Для Чарлза он был только бычья голова, синяя тужурка, широкие штаны и шарф цвета хаки.
     Но Чарлз был склонен доверять своим ушам. Он последовал за шарфом, прошел за ним до угла и еще ярдов двадцать по улице. Потом следом за ним он влез в автобус, идущий на Хаммерсмит.

Глава 10

     Автобус ехал скрипя и позвякивая. В нем было полно народу, пахло бензином, туманом и мокрыми зонтами. Чарлз сел напротив человека в шарфе и с любопытством рассматривал его. Квадратное обветренное лицо, голубые глаза. Он был похож на человека, который долго пробыл на море. Сороковой находился вместе с мистером Стандингом на яхте, но Сороковой глух, а этот нет.
     Повинуясь внезапному импульсу, Чарлз наклонился к нему и сказал:
     - Скверный туман, правда? Хорошо, что я сейчас не на море.
     Человек взглянул на Чарлза добродушно и озадаченно и покачал головой:
     - Извините, сэр, я глухой.
     Чарлз повысил голос:
     - Я говорю, скверный туман!
     Тот опять покачал головой, с осуждающим видом улыбнулся и сказал:
     - Бесполезно, сэр. Последнее, что я в жизни слышал: "Вперед, на высоту шестьдесят!"
     Люди в автобусе стали с любопытством оглядываться на них. Толстуха в коричневом бархатном платье и ботинках с пухлыми шнурками сказала:
     - Ну что пристал к человеку!
     Чарлз откинулся назад и закрыл глаза. Серая Маска сказал, что Сороковой - глухой. Чарлз был в этом так же уверен, как в том, что он - Чарлз Морей; но Сороковой, когда к нему в тумане обратился с извинениями прохожий... нет, скажем проще: когда Сороковой ничего не подозревал, он ответил на извинения незнакомца. Но в освещенном, переполненном автобусе Сороковой не только сообщил, что он глухой, но и предоставил колоритное воспоминание. Что это значит?
     Чарлз решил это выяснить, и когда человек сошел с автобуса, Чарлз тоже вышел.
     - Наша безобразная погода хороша тем, что ты в тумане идешь за мужиком, а он тебя не замечает,- объяснял он Арчи после обеда.- Я шел за ним и довел его до логова. Он живет в доме номер пять на Глэдис-Виллас, Чисвик. Дом принадлежит какой-то старухе с дочерью. Они живут там лет сорок, я это выяснил в ближайшем магазине. Но на этом я и застрял. Фамилия старухи - Браун, она вдова морского капитана. Я мог бы узнать о ней очень многое, но как узнать о Сороковом?
     - Найми профессионального сыщика,- твердо сказал Арчи.- Для того они и существуют. Могу подсказать, если хочешь.
     - Хороший сыщик?
     - Сыщица,- выразительно произнес Арчи.- Совершенно изумительная. Старик Шерлок Холмс может отдыхать.
     Чарлз нахмурился.
     - Женщина?
     - Да. Сыщица. Правда, ее не назовешь аппетитной бабенкой.
     - Имя?
     - Мод Силвер.
     - Миссис или мисс?
     - Ну ты даешь!
     - Да ладно тебе, говори.
     - Одинока как астра,- сказал Арчи.
     - Но кто она такая? И зачем нанимать сыщицу, когда полно хороших сыщиков?
     - Значит, так,- сказал Арчи.- Ставлю на Мод. Я видел ее только раз, и от этого зрелища у меня не всколыхнулось сердце. Я пошел к ней, потому что моя кузина Эммелина Фостер оказалась в затруднительном положении. Она совершила глупость, на какую способны только женщины. Не представляю себе, о чем они только думают! Я не могу выложить тебе все зловещие подробности - важно только то, что она потеряла фамильные драгоценности. Она дрожала от страха, потому что не знала, что с ней будет, когда свекровь обнаружит пропажу. Так вот малютка Мод их нашла! Ни шума, ни скандала, ни семейной драмы - очень аккуратно сработала. Это только одна история, а я знаю еще пяток, потому что Эммелина раззвонила всем подругам, что за чудо эта Мод, и все подруги, у которых были затруднения, сразу бежали к Мод. Она их выручила, и они все рассказывали Эммелине, а она - мне.
     Чарлз взял у него адрес мисс Мод Силвер. Если она специализируется на том, чтобы вызволять всяких дур из переделок, то ему подойдет. Он записал адрес в записную книжку и, когда поднял глаза, увидел Фредди Пельхама. Тот обедал вместе с художником Маситером и скучной респектабельной парой - эти были Чарлзу незнакомы. У Маситера был такой вид, будто он от скуки находится на грани комы. Фредди выглядел таким несчастным, что Чарлз почувствовал к нему острую жалость.
     Когда они с Арчи уходили, то в дверях столкнулись с Фредди. Через мгновенье Фредди тряс ему руку.
     - Мой дорогой друг! Ты вернулся - да, ты вернулся! Боже мой, ты вернулся!
     - Как видишь,- сказал Чарлз.
     Фредди отпустил его руку. Серые глазки осуждающе смотрели на молодого человека, отвергнутого его падчерицей, и без того высокий и жалобный голос стал еще жалобнее:
     - Мой дорогой друг, ты вернулся! Рад тебя видеть, очень рад тебя видеть!
     - А я рад, что вернулся,- бодро сказал Чарлз.
     В другое время его бы позабавило смущение Фредди, но сейчас он обратился прямиком к причине этого смущения:
     - Кстати, не дашь ли мне адрес Маргарет?
     Фредди заморгал глазами.
     - Адрес Маргарет... э-э... адрес Маргарет?
     - Да.
     Фредди опять моргнул.
     - Ты уже слышал, что она от меня ушла?- сказал он.- Не понимаю, почему девушкам не сидится дома. Все разбегаются. Теперь вот Нора Кэнинг - подожди-ка, или это не Нора? Нора вышла замуж, а я подумал о Нэнси? Или это Нэнси вышла замуж? Черт, за кого же она вышла? Не за Монти Сомса, не за Рекса Фоситера. За кого же? Я знаю, я был на свадьбе, потому что помню, что там было из рук вон плохое шампанское... Эстер не могла пойти, и мы с Маргарет...- Он запнулся и опустил глаза, как стеснительный ребенок.- Ты слышал про Эстер?
     Чарлзу было его ужасно жалко.
     - Да, слышал. Не могу выразить, как я сожалею. Она... в ней было что-то особенное.
     Фредди пожал ему руку.
     - Я знаю, мой мальчик, уж я-то знаю... Других таких нет... Никогда не мог понять, что она во мне нашла. Ну что ж, я рад, очень рад, что ты вернулся, Чарлз. Ты всегда ей очень нравился. Мне грустно думать, что у тебя остались какие-то чувства, раз ты вернулся.
     - О, не остались!
     - Что было, то прошло, а? Ну и правильно! Глупо хранить такие вещи. Я всегда говорю, какой смысл хранить такие вещи? Я всегда это говорю. Помню, я сказал это двадцать лет назад Фенникеру... нет, если Фенникеру, то это было не двадцать лет назад, потому что Фенникер до четырнадцатого года был в Китае... я думаю о другом парне... еще их матери вышли замуж за кузенов, обе были чертовски хорошенькие, такие дивные плечики! Теперь у женщин не бывает таких плеч, а? Одни кости, вот что я скажу, кожа да кости, мой мальчик, и вовсе они не кажутся моложе из-за этого...
     - Как насчет адреса Маргарет?- быстро вставил Чарлз.
     Если бы ради ее адреса пришлось ждать, когда Фредди выпутается из рассказа о двух поколениях Фенингов, он бы это сделал, но Фредди, похоже, старался увильнуть от ответа. Арчи подтолкнул его в бок:
     - Как насчет адреса Маргарет?
     - Я думал, что она будет жить со мной,- сказал Фредди.- Но я не хотел бы, чтобы ты думал, будто мы поссорились. Пусть никто так не думает.
     - Ты можешь дать мне ее адрес?
     На это потребовалось еще десять минут, и Арчи уже стонал, когда они наконец ушли.
     Арчи непременно желал посмотреть шоу, и они пошли, благо идти было недалеко. На улице все еще стоял густой туман. Чарлз думал о Маргарет. Его раздирали злость и любопытство. Где она? О чем думает? Что делает? Его охватило бешеное желание бросить Арчи и пойти по адресу, который ему дал Фредди.
     Желание узнать, что сейчас делает Маргарет, в этот вечер накатывало на него еще не раз. Но если бы он мог заглянуть в ее комнату, он бы ничего не увидел - там было темно. Очень темно и очень холодно, потому что в комнате не было ни света, ни огня.
     Маргарет Лангтон лежала ничком у остывшего камина, уткнувшись лбом в скрещенные руки. Камин давно погас. Она пролежала без движения несколько часов. Рукав платья промок от жгучих слез.

Глава 11

     Чарлз сидел в приемной мисс Мод Силвер и тихо злился. Он был не из тех, кто умеет терпеливо ждать. Когда он пришел к десяти часам, то был неприятно удивлен, что оказался не первым посетителем: из-за двери доносились женские голоса, что подстегивало его раздражение. "Небось шляпки обсуждают",- злобно подумал Чарлз.
     Неожиданно из-за тонкой перегородки раздался крик: "Я не могу!" Возглас отличался страстью, в которой никак нельзя было заподозрить интерес к дамским шляпкам. Затем наступила тишина, и далее - бормотание женских голосов.
     Было почти пол-одиннадцатого, когда дверь отворилась, и вышла женщина. Отвернувшись, она быстро прошла мимо Чарлза к выходу.
     Чарлз вошел в офис мисс Силвер, томясь от любопытства. Он оказался в маленькой светлой комнате, почти голой - на первый взгляд, в комнате были только стол, стул и сама мисс Силвер. На письменном столе - огромном, старомодном, с множеством ящиков - аккуратной стопкой громоздились разноцветные тетради.
     Мисс Силвер сидела за большим пресс-папье, заправленным розовой промокашкой. Это была маленькая женщина, комплекция которой и черты лица не имели особых примет; бесцветные волосы на затылке были собраны в большой пучок. Она чуть кивнула, но не протянула руки.
     Чарлз представился, упомянул Арчи, упомянул Эммелину Фостер, но мисс Силвер и виду не подала, что помнит их.
     - Что я могу для вас сделать, мистер Морей?- спросила она голосом, лишенным какой-либо интонации.
     Чарлз начал сожалеть о том, что пришел.
     - Ну... я хотел бы получить информацию.
     Мисс Силвер взяла коричневую тетрадь, на первой странице записала имя и адрес Чарлза и только потом задала вопрос, какого рода информация его интересует.
     Чарлз не собирался много рассказывать - по крайней мере, при первой встрече.
     - Мне нужна информация о мужчине, который снимает жилье в доме Глэдис-Виллас, пять, Чисвик. Мужчина средних лет, с обветренным лицом. Я не знаю его имени, но хочу знать все, что вы сможете выяснить. Особенно меня интересует, действительно ли он глухой.
     Мисс Силвер записала, потом спросила:
     - Что еще?
     Нахмурившись, Чарлз добавил:
     - Есть и еще. Я хочу что-нибудь узнать о семейных делах мистера Стандинга. Это тот, о котором писали в газетах.
     - Его дела стали публичным достоянием,- сказала мисс Силвер.- Я многое могу сказать прямо сейчас: его смыло за борт, когда он плавал на своей яхте вблизи Мальорки, и он не оставил завещания. Его огромное состояние достанется его единственному ребенку. Это дочь Маргот, ей восемнадцать лет. Еще неделю назад она была в школе в Швейцарии. Вы это хотели узнать?
     Чарлз покачал головой.
     - Это все знают. Я хочу узнавать новости по мере их поступления. Хочу знать, кто живет в доме вместе с девушкой, что она делает, с кем дружит. Хочу узнать сразу же, если она вдруг уедет или ее дела получат неожиданное развитие. Боюсь, я выражаюсь несколько неопределенно, но надеюсь, что вы поняли, какого рода информация мне нужна.
     До этого момента мисс Силвер писала на правой стороне тетради, теперь она что-то черкнула на левой и сказала:
     - Я поняла, что вы хотите. Но вы не сказали мне, почему вас это интересует.
     - Не сказал.
     Неожиданно мисс Силвер улыбнулась. Улыбка преобразила ее лицо - как будто с него сняли маску безразличия, и стало очевидно, что лицо приветливое и приятное.
     - Это нехорошо, мистер Морей.
     - Простите?- сказал Чарлз.
     С той же улыбкой мисс Силвер объяснила:
     - Я не могу браться за дело, когда вы мне не доверяете. Не могу работать с клиентом, который выдает мне только обрывки и куски. Мой лозунг: "Доверяй мне или все, или ничего". Теннисом вышел из моды, но я им восхищаюсь...
     Чарлз недоуменно посмотрел на нее. Это что еще за осколок викторианской эпохи? Только сейчас он заметил, что у нее на коленях лежит недовязанный носок с торчащими спицами. Подходящее занятие для сыщика! Он поморгал и ответил на ее девиз своим:
     - Индейцы племени таран-тула говорят, что можешь даже змею ловить за хвост, но никогда не доверяй женщине.
     Как видно, мисс Силвер очень пожалела индейцев племени таран-тула.
     - Бедные невежественные язычники!- воскликнула она.- Конечно, если с человеком плохо обращаться, он начнет осторожничать. Но я не могу взяться за ваше дело, пока вы не будете со мной откровенны. С вашей стороны откровенность, с моей - благоразумие.
     Она взяла носок и принялась вязать. Провязав один круг, подняла глаза и улыбнулась.
     - Ну как, мистер Морей?
     Чарлз рассказал ей то же самое, что и Арчи, и ушел, гадая, не свалял ли дурака.

Глава 12

     В тот же день без четверти семь Чарлз позвонил в квартиру мисс Лангтон. Маргарет открыла дверь и замерла на пороге.
     - Чарлз!- Голос выдавал недовольство.
     Дверь в гостиную она оставила открытой. Чарлзу бросилось в глаза обилие красок: темно-красные занавески, яркие диванные подушки. Свет обрисовывал четкий силуэт Маргарет в черном платье. Она продолжала держать дверь и не впускала его.
     - Ну?- сказал Чарлз.- Теперь, когда ты убедилась, что это я, может, войдем?
     Маргарет опустила руку, повернулась и прошла мимо стола к камину, нагнулась и подбросила совок угля.
     Чарлз вошел и закрыл дверь. Он сгорал от нетерпения - ему так хотелось посмотреть на нее, заглянуть в лицо... Маргарет распрямилась и резко обернулась. Чарлза поразили ее бледная утонченность и глаза цвета густого янтаря с темными искрами на фоне этой бледности. Она изменилась, горе изменило ее. И все-таки это была прежняя, до боли знакомая Маргарет.
     - К сожалению, я не могу пригласить тебя остаться, я только что вошла, мне нужно приготовить ужин.
     - Знакомый дух враждебности!- сказал Чарлз.- Вообще-то я пришел, чтобы пригласить тебя пообедать, сходить куда-нибудь потанцевать или посмотреть шоу - что захочешь.
     Да, она изменилась. Он предполагал, что сам тоже изменился, но Маргарет не должна была так сильно меняться. Линии щек и подбородка слишком четкие. Глаза слишком большие. Они кажутся темнее из-за того, что она такая бледная и к тому же одета в черное. Сквозь злость в нем стало проявляться какое-то другое чувство.
     - Фредди сказал мне, где ты живешь. Маргарет, я пришел сказать, что я очень сожалею... о ней. Арчи мне рассказал. Я не знал.
     - Да... я не могу об этом говорить. Где ты видел Фредди?
     - Он с кем-то обедал в "Люксе". Я пока еще не перебрался на Торнхил. В отеле "Люкс" кипит жизнь, Я подумал, не сходить ли нам туда пообедать.
     - Нет,- сказала Маргарет.
     - Послушай, будь рассудительной хотя бы раз. Перемена пойдет тебе на пользу. Давай на один вечер присыплем песочком топор войны. Не надо его закапывать, просто отбросим предрассудки, как сказали бы законники. В конце концов, человеку положено обедать.
     Маргарет смотрела на него большими темными глазами, и ему казалось, что они насмехаются над ним.
     - Дорогой мой Чарлз, я не обедаю, я ужинаю. Если мне очень захочется есть, я съем яйцо или сардинку. Если не захочется...
     - Возмутительно!- сказал Чарлз.- Пошли обедать, по-настоящему обедать.
     - Нет,- отказалась Маргарет, но уже не столь решительно. Ночью она горько плакала, и от этого весь день чувствовала себя слабой и озябшей. Но сейчас настроение начало меняться - в ней нарастало непреодолимое желание вырваться из того унылого круга, к которому скатилась ее жизнь. Перед ней стоял Чарлз, он принес с собой прежнюю жизнь. Его голос, его дразнящие, смеющиеся глаза, его бодрый дух возвращали жажду жизни, былое наслаждение сотнями вещей, которых она теперь была лишена.
     - Пошли,- сказал Чарлз. Он смягчил тон, посмотрел ей в глаза.
     Она перестала сопротивляться. Почему бы и не отступить на часок - есть, пить, веселиться, танцевать до упаду а завтра будь что будет?- Ну?- сказал Чарлз.- У тебя есть время одеться.
     Он через плечо посмотрел на часы, стоявшие на камине - красивая вещица из ярко-зеленого фарфора, с веночком из пестрых и золотых цветов. Они с Маргарет купили ее в старой лавке в Челси, и он подарил ей эти часы на девятнадцатилетие, за месяц до того, как они обручились. Стрелки показывали без четверти семь. Он еще раз спросил:
     - Ну? Ты идешь?- и увидел, что на ее лицо возвращаются краски.
     Неожиданно она засмеялась и взяла часы в руки. Он удивленно следил за ней: что она собирается делать?
     А она открыла часы и стала переводить стрелки назад. Они вращались с легким жужжанием: один, два, три, четыре оборота - и с последним оборотом она уже была той юной, сияющей, полной сил Маргарет, какой была в свой девятнадцатый день рожденья.
     - Что ты делаешь?- улыбаясь спросил Чарлз.
     - Перевожу часы на пять лет назад,- сказала Маргарет. В ее голосе слышался вызов. Пять лет уносили их к тем временам, когда еще не было того, что Чарлз назвал "эпизодом",- тогда они были просто соседи, друзья, виделись каждый день, и эти дни были заполнены общими интересами, занятиями, развлечениями, ссорами.
     - На пять лет?
     Она кивнула.
     - Да, на пять. По рукам?
     - Иди одевайся,- сказал он.
     Во время обеда Чарлз старался во всем ей угодить. Постепенно он узнал, как Маргарет жила эти четыре года, и был очень удивлен тем, что она работала все это время, хотя до смерти матери жила на Джордж-стрит.
     - Фредди очень боялся, как бы я не подумал, что вы поссорились.- Он засмеялся.- Как можно поссориться с Фредди? Неужели это кому-то удавалось?
     - Не думаю.
     - А как же ты?
     - Мой дорогой Чарлз!
     - Нет, а все-таки?
     - Если даже так, это не твое дело.
     Чарлз призадумался.
     - Я так не играю,- сказал он.- Сейчас мы вернулись на пять л