эту мысль. Инспектор Марч отметил про себя, как бледно ее лицо. Лайл пожала ему руку, как будто он был ее гостем, а затем села и посмотрела на него с вниманием ребенка, который Должен отвечать урок.
     - Миссис Джернингхэм, я знаю, что прошлым вечером вы виделись с Сисси Коул.
     - Да.
     Лайл подумала: "У него приятный голос. Похоже, он добрый" - и немного расслабилась.
     - Ее тетя, старшая мисс Коул, тоже приходила, чтобы поговорить с вами?
     - Да.
     - Не могли бы вы рассказать мне об этом разговоре?
     - Она волновалась из-за Сисси и Пелла. Его расстраивало, что он получил работу на аэродроме. И она хотела, чтобы я попросила мужа что-нибудь сделать. Я сказала мисс Коул, что он вряд ли станет вмешиваться. Дейл не разрешил Пеплу остаться здесь, но он не стал бы мешать ему работать в другом месте.
     - Да, продолжайте, миссис Джернингхэм.
     Лайл посмотрела на свои руки, сложенные на коленях.
     - Мисс Коул была очень взволнована. Она сказала, что Пелл не оставит Сисси в покое. Когда я дала ей понять, что Дейл не станет вмешиваться, она попросила меня поговорить с Сисси, и я согласилась. Я не думала, что от этого будет польза, но мне не хотелось ей отказывать.
     - И Сисси пришла к вам вечером. Вы помните, во сколько это было?
     - Думаю, да. Мы покинули столовую примерно без двадцати девять, собирались выпить кофе на террасе. Уильям принес его туда, но, не успела я взять свою чашку, он появился снова и сказал, что пришла Сисси.
     - То есть примерно без четверти девять?
     - Наверное.
     - А во сколько она ушла?
     Лайл задумалась, прежде чем ответить.
     - Она пробыла у меня недолго, думаю, около четверти часа. Я поднялась к себе, взяла жакет, который хотела ей отдать, и мы немного поговорили. Но, по-моему, Сисси ушла не позже чем через пятнадцать или двадцать минут.
     - Значит, она покинула вас примерно в пять минут десятого.
     - Да.
     - Вы вернулись на террасу, чтобы выпить кофе?
     По телу ее пробежала дрожь.
     - Да. Там было холодно.
     - А ваш муж и леди Стейн еще были там?
     - Нет, они уже уехали. Алисия повезла Дейла на аэродром.
     - Видимо, они уехали буквально перед уходом Сисси Коул. Теперь, мисс Джернингхэм, пожалуйста, расскажите мне о вашей беседе с Сисси. Все, что помните. Все равно, кажется вам это важным или нет. Лайл подняла на него глаза - красивые и серьезные, темно-серого, почти черного цвета, обрамленные такими же темными ресницами. Они казались странно-печальными на фоне белой кожи и очень светлых волос. Лайл начала рассказывать инспектору о жакете: - Он был совершенно новым. Я покупала его при плохом освещении, и дома обнаружила, что он слишком яркий для меня, но Сисси нравились яркие вещи. Поэтому я подумала, что она будет довольна. - Минутку, миссис Джернингхэм! Это был жакет в красно-желто-зеленую клетку? - Да,- ответила Лайл. Глаза ее расширились от ужаса, когда Марч сказал: - Этот жакет был на девушке, когда она упала с обрыва. Он заметил, что Лайл опять задрожала, но не отвела взгляда от его лица. Марч произнес мягко: - Это очень тяжело, но не могли бы вы рассказать мне, как девушка восприняла ваш подарок? Я хочу выяснить, в каком настроении она была. Ведь вы - и, возможно, Пелл - видели ее в тот вечер последними. Лайл прижала руку к щеке. - Да, я понимаю, я постараюсь вам помочь.- На мгновение она замолчала, потом продолжила: - Я подарила Сисси жакет, и она сказала, что он чудесный. Она действительно выглядела довольной, даже повеселела, Сисси надела жакет и постояла перед зеркалом. Затем сняла его и свернула.
     - Мисс Коул ушла не в нем?
     - Нет, было еще жарко.
     - Но когда за ней заехал Пелл, она, вероятно, могла надеть жакет? Рука Лайл опустилась, оставив на щеке слабую малиновую отметину. Она спросила с удивлением: - Он заехал за Сисси?
     - Мы не знаем,- ответил Марч.- Его и его мотоцикл видели на Тэйн-Хэде. Инспектор понял, что это было для нее новостью. Вероятно, Дейл Джернингхэм больше общается со своей кузиной, чем с женой. Он продолжил:
     - Да, Пелла видели там. Он уехал на своем мотоцикле. Но мы не нашли никого, кто видел его с Сисси. Не могли бы вы рассказать, как девушка говорила о нем?
     Лайл слабо вздохнула.
     - Она не слишком много говорила. Мы вообще недолго беседовали. Сисси сказала, что очень несчастна, а я предложила ей уехать на какое-то время. Я слышала о должности, которая, возможно, подошла бы ей.
     - И что она ответила?
     Красное пятно на щеке Лайл исчезло. Кожа снова с т совершенно белой.
     - Она ответила, что не хочет уезжать, потому что тогда не сможет встречаться с Пеллом. И не увидит его никогда.
     В ее голове зазвенели слова Сисси: "И никогда больше его не увижу". Ей пришлось сказать эту фразу немного по-другому, иначе голос мог сорваться.
     - Да, миссис Джернингхэм?
     - Я спросила что-то вроде: "Какая от этого польза?", и Сисси ответила, что никакой. А потом она снова поблагодарила меня за жакет и ушла.
     - И это все?
     - Да, это все.
     Инспектор Марч откинулся на спинку кресла.
     - Миссис Джернингхэм, как вы думаете: судя по этому разговору, можно сказать, что девушка была готова покончить с собой? Вы сказали, что она была несчастна. Но существует много степеней горя. Вы думаете, Сисси чувствовала себя несчастной настолько, чтобы совершить самоубийство?
     Впервые за время разговора лицо Лайл обрело слабое подобие естественного цвета. Ни минуты не колеблясь, она ответила:
     - О нет, только не во время вчерашнего разговора!
     Марч невольно улыбнулся. Как будто человек вернулся к жизни. К тому же это возвращение выглядит очень красиво.
     - Вы говорите очень уверенно. Можете объяснить почему?
     - О, да из-за жакета. Сисси явно была очень обрадована. Мы примерно одного роста, поэтому жакет оказался впору. Вещь ведь хорошая... Сисси об этом знала, и ей было очень приятно. У нее ничего подобного никогда не было. Все время, пока мы говорили, она держала на жакете руку, гладя материю. Девушка, которая хочет покончить с собой, не будет себя так вести, правда?
     - Не знаю. Может быть, она поссорилась с Пеллом на вершине утеса и бросилась вниз? Сисси была легковозбудимой девушкой?
     Лайл покачала головой.
     - Совсем нет. Она была на вид тихой, но явно упрямой. Поэтому с Пеллом все было так сложно. Если она что-то вбила себе в голову, переубедить ее было невозможно. Но Сисси не возбуждалась, а только плакала.
     - Вы хорошо её знали?
     - Да, очень хорошо. Она приходила сюда и шила для меня.- На последних словах голос Лайл изменился и задрожал. Ей представилась Сисси, занятая шитьем... Сисси, говорящая о Пелле... Плачущая Сисси... Сисси, лежащая на камнях у подножия Тэйн-Хэда...
     Словно прочитав ее мысли, инспектор спросил:
     - Значит, Сисси и раньше говорила с вами о Пелле?
     - О да, очень часто. Мы все думали, что он ухаживает за ней, и она, конечно, тоже так считала. Она его очень любила. А когда Сисси узнала, что Пелл женат, она пришла сюда и, плача, рассказала мне об этом.
     - Она когда-нибудь говорила о самоубийстве?
     - О нет! Мне кажется, Сисси была не из таких. Она была мягкой и тихой, не слишком энергичной и довольно заурядной. Она шила очень хорошо, но слишком долго. Я просто не могу представить, чтобы Сисси поддалась импульсу и решилась на неистовый поступок. Это совсем на нее не похоже. Если бы они с Пеллом поссорились, она бы просто села и тихо заплакала, но не стала бы бросаться с обрыва.
     Говоря все это, Лайл словно защищала Сисси, которая не могла уже сама за себя вступиться. От напряжения щеки ее еще больше порозовели, а взгляд темных глаз оживился. И вдруг к ней пришло осознание, что, защищая Сисси, она обвиняет Пелла. Когда в ее мозгу пронеслась эта ужасная мысль, Лайл на секунду закрыла глаза, а когда открыла вновь, увидела, что инспектор наблюдает за ней, откинувшись в кресле. Марч произнес своим приятным голосом:
     - Спасибо, миссис Джернингхэм. Теперь вернемся к прошлому вечеру. Вы считаете, что Сисси ушла вскоре после Девяти часов?
     - Да.
     - Ваш муж и леди Стейн к тому времени уже уехали. Вы вернулись на террасу. А где был Рейф Джернингхэм?
     На лице Лайл отразилось удивление.
     - О, он все еще был там на террасе.
     - Вы провели вечер вместе?
     - Нет, он пошел прогуляться, а я отправилась спать. Я чувствовала себя усталой.
     Инспектор подумал, что она и сейчас выглядит усталой. Казалось, ее высокая, стройная фигура готова поникнуть в изнеможении, и только усилием воли молодая женщина заставляет себя сидеть прямо, высоко подняв подбородок. Для нее это было суровое испытание, и она противостояла ему со всем достоинством и трогательной чистотой юности.
     - Боюсь, все это очень утомительно для вас, миссис Джернингхэм,- сказал Марч.- На этом мы разговор заканчиваем. Не могли бы вы пригласить сюда мистера Рейфа Джернингхэма? Я не задержу его надолго.

Глава 22

     Инспектор открыл Лайл дверь и проводил ее взглядом. Она шла очень медленно. Изящное и не слишком сильное создание. Совершенно не похожа на леди Стейн. Вероятно, она выглядит очень красивой, когда счастлива. Нет, это неточное слово. Восхитительной, нежной и милой.
     Лайл передала Рейфу просьбу Марча и прошла мимо.
     Рейф посмотрел ей вслед и направился в кабинет.
     Как и Лайл, он приветствовал инспектора, словно знакомого, заехавшего в гости. В отличие от остальных, Рейф не сел в кресло, а подошел сбоку к камину и встал спиной к очагу. Поверх его головы с портрета хмурился, глядя на происходящее, тот Джернингхэм, что когда-то был лордом - главным судьей Англии. Его красная мантия давно выцвела, приобретя оттенок догорающих углей. Но мрачное выражение его лица могло исчезнуть только вместе с краской.
     Инспектор, повернувшись к камину, попал в поле зрения лорда. Густые брови грозно нависли над карими глазами, очень похожими на глаза его потомков, в особенности на глаза Дейла. Смуглая кожа, особенно темная на фоне серого парика, больше напоминала о цвете лица Алисии и Рейфа.
     Рейф, проследив за направлением взгляда инспектора, сказал со смехом:
     - Он был настоящий старый бандит. Только увидит человека - сразу вешает. Старые добрые времена, правда? В те пни вы бы пользовались дыбой и тисками для пальцев, чтобы делать свою работу. А теперь жизнь стала такой мирной и скучной, вы согласны?
     Марч улыбнулся.
     - Я могу обойтись и без тисков для пальцев. По правде говоря, я не думаю, что вы можете многое мне рассказать. Я только хотел бы узнать: что вы думали о Пелле, когда он работал здесь, у мистера Джернингхэма?
     Рейф засунул руки в карманы. Он продолжал стоять в свободной позе, поставив одну ногу на каменный выступ перед очагом.
     - Я не уверен, что вообще о нем думал. Мне не часто приходилось с ним сталкиваться, я ведь представитель трудящихся масс. У меня есть маленький автомобиль, но другой парень, Эванс, делает с ним все, что я не могу сделать сам. С Пеллом мне просто не приходилось общаться. Я полагаю, вы спрашиваете не о том, как он выглядит?
     - Я бы не возражал получить и эту информацию.- Инспектор был уверен, что невозможно описать человека, не выдав своего мнения о нем.
     Рейф пожал плечами.
     - Маленький, крепкий, грубоватый. Он не слишком-то подходит на роль Дон Жуана. Насколько я знаю, очень хороший работник. Черные волосы, довольно светлые глаза. Повсюду оставлял после себя пятна смазки и машинного масла. Знаете, очень забавно: другой работник, Эванс, мог делать ту же работу и оставаться сравнительно чистым. Я не мог понять, почему Сисси в него влюбилась. Но, наверно, он немного принаряжался, когда шел на свидание.
     - Какой у него характер?
     - В моем присутствии он не проявлял никакого характера, но, как я уже сказал, мне не пришлось с ним много общаться. Мрачный, молчаливый, с виду неудачник, но Дейл всегда говорил, что Пелл - лучший механик из тех, кого он встречал в жизни.
     - Спасибо,- сказал Марч. Он подумал, что Рейфу Джернингхэму, пожалуй, не слишком нравился любимый механик его кузена. Инспектор продолжил: - А девушку вы знали?
     - Я с детства видел ее. Но не могу сказать, что знал ее.
     - Она не говорила с вами о Пелле?
     - Нет. Не думаю, что она говорила с кем-то, кроме Лайл.
     - У вас с Сисси не было каких-либо отношений? Но за все эти годы у вас не могло не сложиться собственного впечатления о ее характере. Как вы считаете, она была из тех девушек, что способны совершить самоубийство из-за несчастной любви?
     Рейф снова пожал плечами.
     - Я не хочу ничего утверждать. Я думаю, каждый может совершить самоубийство, если его подтолкнуть. Я не знаю, насколько сильно ее подтолкнули.
     Этот дважды повторенный глагол произвел на инспектора особенное впечатление. Он попросил очень серьезно:
     - Расскажите, пожалуйста, что вы думали о девушке.
     Рейф нахмурился и на мгновение стал похож на своего предка с портрета. Потом ответил с отвращением в голосе:
     - Длинная, худая ящерица, пустая, бесхарактерная. Из тех, что в детстве вечно хнычут и без конца болеют. Но подо всем этим - какое-то скрытое упорство, вы понимаете, о чем я.
     - Вы могли бы ожидать, что такая девушка бросится со скалы?
     - Иногда случается неожиданное,- ответил Рейф.
     Инспектор внутренне согласился. Он задал следующий вопрос:
     - Вчера вечером вы оставили миссис Джернингхэм и отправились на прогулку. Вы можете сказать, в каком направлении вы пошли?
     Рейф снял ногу с выступа и выпрямился. Потом небрежным движением повернул кисть руки, взглянул на часы и произнес легкомысленно:
     - А, тогда... Я спустился и прошелся по пляжу.
     - В каком направлении?
     - Вокруг залива.
     - Вы ходили к Тэйн-Хэду?
     Рейф улыбнулся.
     - Я забыл, что вы не из этих мест. Если идти вокруг залива, то, конечно, доберешься до Тэйн-Хэда через какое-то время.
     - Через какое время?- быстро спросил Марч.
     - Это,- проговорил с улыбкой Рейф,- зависит от того, с какой скоростью идти.
     - Сколько времени это заняло у вас вчера?
     - Боюсь, вчера я не зашел так далеко. Я свернул на полпути. Все было бы слишком просто, если бы я добрался до того места, правда? Рассказ свидетеля. Я как раз оказался бы в таком месте, с которого смог бы разглядеть, было это самоубийство или убийство. Или нет? Я ведь не знаю, где именно упала Сисси, поэтому, вполне возможно, от меня не было бы толку как от свидетеля, даже если бы я там и оказался. В некоторых местах утесы сильно выдаются вперед, нависают над берегом.
     - Вы уверены, что не дошли туда?- твердо спросил Марч.
     Рейф шагнул к столу и остановился, глядя на инспектора со своей лукавой улыбкой.
     - Вполне уверен.
     Марч в ответ испытующе посмотрел на него:
     - Я хотел бы узнать, сколько времени обычно занимает у вас путь отсюда до Тэйн-Хэда?
     Рейф ответил с искренней простотой:
     - Это четыре мили по дороге. Скажем, десять минут на машине, а пешком - чуть больше часа, если вы хороший ходок. Две мили по пляжу - это занимает у меня три четверти часа.
     - Благодарю вас. Именно это я хотел узнать. Но вчера вечером вы вернулись с полдороги?
     - Да, примерно с половины дороги.
     - Насколько светло было, когда вы свернули?
     - Достаточно светло, чтобы я засветло дошел до дома.
     - То есть было около половины десятого?
     - Наверно, немного позже, но я не смотрел на часы.
     - Вам был виден мыс? Вы смогли бы увидеть, если бы там кто-то двигался?
     - До того момента, как я повернул? Да.
     - Вы заметили кого-нибудь?
     - Ни души.
     - Или, может быть, услышали что-то - до поворота или после?
     - Боюсь, что нет. Плохо дело, да? Если бы я пошел Дальше по пляжу, я мог бы стать таким удобным свидетелем! Но если вы когда-нибудь попробуете гулять там после наступления темноты, вы поймете, почему я повернул.
     - Понятно,- проговорил Марч.- А в котором часу вы пришли домой вчера вечером?
     Рейф вынул руки из карманов, взял со стола Дейла линейку и стал поигрывать ею.
     - Черт возьми! Если бы я мог знать, что это важно! Я бы засек время, но боюсь, я все-таки этого не сделал. Вот что всегда плохо с этими убийствами и самоубийствами: они сваливаются на голову без всякого предупреждения. Если бы я знал, что с несчастной Сисси случится что-то подобное, я не отводил бы глаз от часов. Но вместо этого без всякой пользы болтался по окрестностям и в конце концов просидел у стены над морем до... Вот в этом-то и беда: я не знаю, до какого времени.
     - До полуночи?- предположил инспектор.
     - Может быть,- ответил Рейф.

Глава 23

     Лайл вышла в сад. За теннисными кортами был тенистый уголок, сзади защищенный от посторонних высокой смешанной живой изгородью, а с боков - старыми деревьями с колючими ветвями. Рядом с изгородью стояла скамейка. Лайл опустилась на нее, откинулась на спинку. Над ней простиралось небо, наполненное светом, бледно-голубое. Перед ней - травянистый склон, засаженный рододендронами, азалиями, гевеями, сиренью и белой эукрифией, сияющей на солнце, как апельсин в цвету. Чуть пониже - несколько темных хвойных деревьев и падубов - золотистых, серебристых и староанглийского зеленого цвета. Рядом с ними - тонкий клен, трепещущий хрупкими бело-розовыми листьями. Эти полупрозрачные листья дрожали даже в самые безветренные дни. Все вокруг было совершенно неподвижно, лишь море, полное тайного движения, беспрестанно менялось - мерцало, переливалось в лучах солнца.
     Лайл как человек, давно привыкший к этому пейзажу, просто впитывала воздух, тени, свет, аромат нагретых солнцем растений.
     На несколько минут Лайл задремала, а проснувшись, увидела рядом с собой Дейла. Он стоял, заслоняя солнце, глядя на жену. Она подумала, что проснулась, когда его тень легла на нее. Когда он чуть сдвинулся с места, косые лучи, пробивающиеся сквозь ветви колючего дерева, снова согрели ее руки и грудь.
     Дейл не сел рядом с ней, он просто продолжал стоять, слегка нахмурясь и глядя на Лайл, как будто хотел сказать что-то, но не решил, как начать.
     Еще не до конца проснувшись, Лайл пробормотала:
     - Что такое, Дейл?
     А затем мирное сонное оцепенение мгновенно соскользнуло с нее, и она вернулась к прежнему состоянию напряжения и испуга. Дейл произнес:
     - Мне нужно поговорить с тобой. Дело может обернуться плохо. Ты должна помочь.
     Лайл посмотрела на него. Взгляд ее расширившихся глаз был кроток, щеки слегка порозовели.
     - О чем ты?
     Дейл заговорил. Терзавшее его нервное раздражение заставило его слова звучать грубее, чем ему хотелось.
     - Ради бога, Лайл, проснись и не будь ребенком! Я думаю, ты не больше моего хочешь, чтобы об этой истории поползли слухи. Где, черт возьми, ты была весь день? Я хотел поймать тебя перед тем, как ты встретишься с Марчем. Что он тебе сказал? Что ты ему сказала?
     Лайл задумалась, прежде чем ответить. Это разозлило Дейла. О чем тут думать? Гнев его начал прорываться наружу:
     - Что ты ему сказала?
     Даже резкий окрик не заставил ее поторопиться с ответом: Лайл пыталась заставить свой голос звучать ровно, но это у нее не очень-то получилось.
     - Инспектор просто хотел узнать, что Сисси сказала мне и была ли она из тех девушек, что способны совершить самоубийство. Я ответила, что, по-моему, она была не из таких.
     - Это все?
     - Думаю, да.
     - А что заставляет тебя думать, что Сисси не могла бы совершить самоубийство?- Его голос звучал грубо и зло.- Я-то считал, что она как раз такое бесхребетное создание...
     Лайл перебила его:
     - О нет, она была совсем не такая.
     - Ты говоришь очень уверенно.
     - Да, потому что она очень обрадовалась тому жакету, что я подарила ей. Вот что я сказала инспектору, и я Думаю, он меня вполне понял. Если девушка не настолько несчастна, чтобы не обрадоваться обновке, значит, ее горе не настолько сильно, чтобы заставить ее броситься с Утеса.
     Лицо Дейла внезапно изменило