ейсон. Выйдя отсюда, я отправлюсь за покупками и куплю кучу новой одежды и уложу волосы - давно пора!. А затем вернусь в Фордхаус и устрою там такое... Когда-то о моих приемах ходила такая слава! Не знаю, почему я от них отказалась - сперва война, а потом мне уже не хотелось, чтобы меня беспокоили - но теперь я начну все с начала. Но ухо буду держать востро, обещаю вам. Если кто-то и мечтает убрать меня с дороги, он скоро убедиться, что это не так-то просто!

Глава 4

     В гостиной Форд-хауса было слишком много мебели, отчего в этой просторной комнате с тремя высокими, выходящими на террасу стеклянными дверями, казалось даже темновато. Свет поглощали и старые расписные деревянные панели, приобретшие с годами серебристо-зеленый оттенок, и тяжелые портьеры серого бархата, закрывавшие большую часть стекла. В те дни, когда Адриана Форд давала приемы, эти приглушенные оттенки цвета мха и лишайника выгодно подчеркивали ее пламенеющие волосы и все ее великолепие. Но в отсутствие главной героини на сцене Доминировала мебель: огромные чиппендейловские горки, заставленные коллекционным фарфором; отделанный перламутром рояль черного дерева; столы и столики - золоченой бронзы с инкрустацией и ореховые с мозаикой из атласного дерева; монументальные диваны; огромные кресла; мраморный камин, величественный, словно вход в гробницу; расставленные в художественном беспорядке безделушки. Когда-то Адриана озаряла все это, подобно факелу, а теперь здесь, казалось, царил мрак и запустение.
     Стар Сомерс осторожно присела на подлокотник одного из кресел. Ее внешность совсем не сочеталась с убранством этой комнаты. Она была в сером, но не того сумрачного, темно-серого, оттенка, как портьеры, - ее прекрасно сшитый костюм отливал звездным серебром, прекрасно гармонируя с ее сияющим именем . На лацкане сверкала бриллиантовая брошь, а вырез тончайшей белой, блузки пересекала нитка жемчуга. И на сцене, и вне ее Стар была одинаково изысканна. Будь в этой комнате вдвое больше света, он бы не выявил ни малейшего изъяна этой восхитительной кожи, прекрасных глаз и бледно-золотых волос молодой женщины. И совершенство это вовсе не было результатом искусного макияжа. Природа дала ее ресницам именно тот оттенок, который подчеркивал серый цвет глаз, а румяна были ей просто не нужны. Когда она радовалась, ее щеки розовели, когда грустила - бледнели. Очаровательная форма губ была чуть акцентирована помадой самого приятного оттенка. В эту минуту ее глаза были широко распахнуты, рот приоткрыт, а щеки заливал румянец.
     - Вы и не думали мне сообщить! - воскликнула она. - Вы позволили няне уйти и ничего мне не сказали!
     Эдна Форд, жена ее кузена Джеффри, опустила взгляд на свой длинный нос. Все в ней было каким-то блеклым: волосы, всегда напоминавшие Стар выгоревшую на солнце траву, бледно-голубые глаза в обрамлении песочного цвета ресниц, тонкие бесцветные губы с брюзгливо опущенными уголками. Даже вышивка, над которой Эдна работала в данный момент, казалась бледной и невыразительной: фон - тусклым, краски - какими-то мутными, а сам рисунок - чересчур симметричным и оттого неживым. Эдна молча втыкала и снова вытаскивала иглу, словно бы говоря этим, что Стар поднимает шум из-за пустяка. Дескать, видали мы сцены - вы, актеры, вообще слишком эмоциональные. И почему ты, Стар, не можешь сидеть в кресле, как люди, - обязательно надо пристраиваться на подлокотнике, как птица на жердочке? Обивка вон уже совсем вытерлась, а менять ее выйдет недешево, - но платить-то Адриане, а не тебе, голубушке. С трудом сдерживаясь, Эдна наконец ответила:
     - Как вам известно, у нее давно не было отпуска.
     Стар посмотрела на нее с упреком.
     - Но вы же знаете, я никогда не помню дат. А вы не сказали об этом мне - вы ничего мне не говорите. Притом что прекрасно понимаете, что никогда я не смогу уехать в Америку, пока не буду совершенно спокойна за Стеллу - что у нее все в порядке!
     Эдна завела глаза, моля Господа послать ей терпение.
     - Милая Стар, я не понимаю, о чем вы толкуете. Вы забываете, что Стелла не младенец - ей уже, слава богу, шесть лет. Здесь буду я, и Мейсон, и миссис Симмонс, и эта славная девушка Джоан Катл, которая приходит из соседней деревни. Безусловно, мы - любая из нас - сумеем присмотреть за одной маленькой девочкой, да и няни-то не будет каких-то две недели.
     Серые глаза вспыхнули, мелодичный голос дрожал:
     - Когда шестеро взрослых присматривают за одним ребенком, каждый из них полагается на другого, а до ребенка просто-напросто никому нет дела! А у Мейсон, как вы прекрасно знаете, хватает хлопот и с Адрианой! Миссис Симмонс - кухарка, а не нянька. Она и так постоянно твердит, что у нее на все рук не хватает! А что касается Джоан Катл, то о ней мне вообще ничего не известно - разве я оставлю Стеллу с человеком, о котором практически ничего не знаю! Да, эти гастроли - прекрасный шанс сделать карьеру, но я готова отказаться от них, если не буду уверена, что со Стеллой все в порядке! Пусть няня немедленно вернется!
     Эдна позволила себе легкую улыбку.
     - Она уехала в один из этих автобусных туров - Франция, Италия, Австрия...
     - Эдна, это ужасно!
     - Я понятия не имею, где она сейчас. Скорее всего, она не сможет вернуться раньше обещанного срока.
     Глаза Стар наполнились слезами.
     - Даже если бы мы знали, где ее искать, она ведь упряма, как черт, - вполне может и отказаться вернуться, - слеза упала на бриллиантовую брошь. - Придется телеграфировать Джимми - пусть ищет другую исполнительницу.
     Эта роль прямо для меня написана, а теперь он отдаст ее этой ужасной Джин Помрой. Она ее, конечно провалит, но что я могу поделать? Стелла прежде всего!
     - Моя дорогая, вы слишком драматизируете.
     Стар уставилась на Эдну взглядом, исполненным скорби, а не ярости. Румянец сбежал с ее лица. Она достала маленький носовой платок и прижала его к глазам.
     - Вам, конечно, не понять. Что взять с человека, у которого никогда не было детей.
     Несвойственный Эдне румянец подтвердил, что шпилька попала в цель. А печальный мелодичный голос продолжал:
     - Конечно, все именно так и будет. Джимми будет в бешенстве. Он же сколько раз говорил, что эту роль могу сыграть только я! Но я всегда думала в первую очередь о Стелле и впредь намерена поступать так же. Я не могу - и не стану оставлять ее одну, если только.., если только... - платок упал, а румянец вернулся. Стиснув руки, Стар порывисто произнесла:
     - У меня появилась идея!
     Эдна приготовилась к худшему:
     - Вы же не станете брать ее с собой...
     - Об этом я не могу даже мечтать! Конечно, это было бы здорово - о, правда здорово! Но я даже и думать об этом не смею! Нет, я подумала о Дженет!
     - Дженет?
     Нет, за мыслями Стар невозможно уследить. Она перескакивает с одного предмета на другой, и при этом совершенно уверена, что все вокруг обязаны понимать, о чем речь.
     - Дженет Джонстон, - продолжала Стар, - дочь священника из Дарнаха, городка, где я обычно гостила у Рутерфордов. Мы с Нинианом часто встречались с ней, и Стелле она понравится. Если с девочкой останется Дженет, я могу не беспокоиться. Это такой надежный человек!
     Надежный, но не ханжа - а, вам не понять. Но на Дженет можно абсолютно во всем положиться. Прекрасный выход!
     Эдна изумленно воззрилась на Стар.
     - Она работала няней?
     - Нет, конечно нет! Она - секретарша Хьюго Мортимера. Того самого, который, ну вы знаете, написал "Экстаз" и "Белый ад". Он уехал в трехмесячный отпуск - не то на охоту, не то на рыбалку, а может быть, еще куда-нибудь, так что теперь она сама по себе и вполне может провести здесь пару недель, пока наша няня не вернется из своего турне, так что могу уехать совершенно спокойно.
     - Но Стар...
     Стар спрыгнула с ручки кресла легко и грациозно, словно кошка.
     - Никаких "но"! Я позвоню ей прямо сейчас!

Глава 5

     Дженет подняла трубку и услышала чарующий голос Стар Сомерс.
     - Дорогая, это ты?
     - Была я.
     - Как это была?
     - Да столько всего навалилось. Мы вкалывали до последней минуты - я прямо превратилась в машину. Но теперь все кончилось. Он уехал во вторник.
     - Как мрачно! Ты заслужила отпуск.
     - Вот именно.
     Дженет невольно подумала о том, что ее отпуск стал фикцией - поскольку в последний миг Хьюго пулей вылетел из кабинета, не подписав чек на ее жалованье. В тот день Дженет положила этот чек перед ним, протянула авторучку, и тут зазвонил телефон. Пока она отвечала на звонок, шеф подарил ей воздушный поцелуй и умчался на поезд, так и оставив посреди стола неподписанный чек. Она ему, конечно, послала письмо, но получит ли он его - вот вопрос. Если у него и были конкретные планы поездки, это не означает, что он их не изменит в последний момент.
     Стремление к неизведанному! Сколько неудобств оно причиняет окружающим! Во всяком случае лично ей, Дженет Джонстон. Она услышала, как Стар сказала:
     - Милочка, ты можешь просто роскошно провести свой отпуск - прямо вот с этой минуты. Ты ведь ничего еще не решила, правда? Ты же мне говорила, что ничего не можешь планировать до самого отъезда Хьюго, помнишь?
     - У меня просто не было на это времени.
     - Вот и великолепно! Можешь приехать хоть завтра! Это прелестное местечко и здесь никто не будет тебя беспокоить!
     Если ты играл с человеком в детстве и делился с ним тайнами в юности, то мало найдется вещей, которых бы ты о нем не знал. Знание Стар давало ей возможность со спокойной совестью оставить Стеллу на Дженет и принять участие в новом мюзикле Джимми дю Парка. А знание Дженет подсказывало, что Стар в очередной раз хитрит. В ответ она произнесла с легким шотландским акцентом:
     - Лучше скажи мне прямо, чего тебе нужно.
     - Мой ангел, я уверена, что ты меня спасешь - ты всегда меня выручала! Понимаешь, все из-за Стеллы - дура Эдна отпустила няньку в какой-то идиотский автобусный тур, а мне завтра ехать в Нью-Йорк - нет, послезавтра и ни днем позже! Но времени уже нет, ты ведь понимаешь? А я не могу уехать, если не буду уверена, что со Стеллой все в порядке - вот бы ты с ней осталась! Эдна совсем не умеет обращаться с детьми - своих ведь у нее нет. Я, между прочим, так ей и сказала - не думаю, чтобы это пришлось ей по душе!
     - А у меня их, по-твоему, сколько?
     - Милочка, ты так чудесно с ними справляешься! Это дар от бога! Ты ведь сделаешь это, не правда ли? Тебе здесь понравится! Это дивный старинный дом, а сад какой - просто мечта! Теперь он немного запущен, не то что прежде, но это потому, что у нас теперь только два садовника, а не четыре, но, по-моему, их и не нужно так много. Это же ужас, если Адриана промотает все свое состояние - она и так ужас сколько тратит, притом что ничего не зарабатывает! Знаешь, добавочный налог - это так ужасно! Невозможно сэкономить ни пенни! К счастью для всех, Адриане это как-то удается. Только на это и надежда! Право, не знаем, кому она собирается оставить все это - ведь, честно говоря, нет смысла делить имущество на кусочки? Одному косок, другому кусок - так все по кускам и разойдется, ты ведь понимаешь?
     Серебряный голосок на минуту замолчал, и Дженет наконец удалось вставить слово:
     - Нет, не понимаю - и никто бы не понял. И согласия я покамест не давала.
     - Давала, давала, милочка! Ты просто-напросто должна это сделать - а то я пропала! Только представь себе: я не поеду и эта ужасная девица Джин Помрой получит роль!
     Джимми ей отдаст - я точно знаю! Она еще и успеха добьется, не приведи бог... Она может - мне назло!
     - Да не тараторь ты! - оборвала подругу Дженет. - У меня от тебя голова кругом идет. Ты же мне толком ничего не объяснила. Откуда ты звонишь?
     - Милочка, конечно же из Форд-хауса! Представляешь, спускаюсь вниз, чтобы попрощаться со Стеллой и проверить, все ли в порядке, и что я узнаю? Нянька - с Эдниного разрешения! - умчалась на континент в автобусный тур!
     - Это ты уже говорила. А Форд-хаус - это дом Адрианы Форд, так?
     - Разумеется, милочка - ты же знаешь! Это все знают!
     Ты просто несносна! Полгода тому назад с ней произошел несчастный случай и теперь домом худо-бедно заправляет эта Эдна!
     - А кто такая Эдна?
     - Жена моего родственника Джеффри. Родственник он мне еще тот - кажется, у нас была общая прабабка. Никто не мог понять, почему Джеффри на ней женился. У те даже денег не было! И детей у них нет. Люди вообще иногда делают странные вещи, правда?
     Последнюю реплику Дженет пропустила мимо ушей.
     - Он тоже там?
     Голос Стар взлетел еще выше:
     - Конечно! Я же тебе говорю, у них нет ни гроша и поэтому они живут тут. Ты, возможно, найдешь его очаровательным - он умеет нравиться, когда захочет.
     - А вообще он чем занимается?
     - Бродит по окрестностям с ружьем. Но миссис Симмонс утверждает, что она не будет больше готовить кроликов - все равно их никто из прислуги не ест!
     - Хорошо, теперь о прислуге. Кто там есть?
     - О, народу хватает. Тебе ничего не придется делать.
     Тут и Симмонсы - дворецкий и кухарка, и еще Мейсон - она присматривает за Адрианой, бывшая ее костюмерша и предана ей, как собака, - но для остальных и пальцем не шевельнет. Еще из деревни двое приходят - тетка и девчонка по имени Джоан Катл - вот наградил бог фамилией!  И, конечно, Мириэл, которая занимается цветами.
     - Что за Мириэл?
     - Вот уж тут ты меня подловила, милочка, - это никому не известно. Впечатлительная натура с пышной гривой.
     И никто не знает, не то Адриана родила ее тайком, то ли просто подобрала и удочерила - с нее станется. Я, когда хочется позлить Джеффри, говорю ему, что Мириэл - точно дочка Адрианы и что ей все и достанется!
     - Сколько ей лет?
     - Не знаю, года двадцать три или двадцать четыре, так что вряд ли она может быть дочкой: Адриане уже восемьдесят, хотя и это никому точно не известно - Адриана старается помалкивать о своем возрасте. Но она - сестра моего деда, и, по-моему, старшая, но это - страшная тайна.
     Все из-за тех скандалов, - ну, знаешь, давнишних, еще до того, как она стала мировой знаменитостью. Сама понимаешь, когда публика воспринимает тебя как Офелию, Дездемону и Джульетту, она перестает думать о твоей личной жизни. Я уверена, что в роли Дездемоны она выглядела просто душераздирающе. А потом еще такие роли - и фру Алвинг, и другие ибсеновские героини, а еще и леди Макбет - впечатляет, правда! Так что теперь никого уже не интересует, жила ли она с эрцгерцогом, и крутила ли роман с испанским торреро. Она - только Адриана Форд, и ее имя пишется на афишах трехфутовыми буквами, а публика штурмует кассы, чтобы посмотреть спектакль.
     Это уже было некоторым преувеличением, о чем Дженет не преминула заметить подруге, и в ответ хлынул очередной поток:
     - Милочка, ты ее практически не увидишь. Она сломала ногу шесть или семь месяцев тому назад и с тех пор хромает и поэтому не хочет, чтобы ее кто-нибудь видел.
     В этом был ее шарм, ну, ты знаешь, - походка, движение - а теперь этого больше нет. Правда, врачи говорят, что она сможет восстановить свою прежнюю пластику, если захочет. Она съездила в город к какому-то специалисту и он сказал, что для этого просто нужно вести нормальный образ жизни и выходить из дома как можно чаще. Мне Эдна рассказала - прежде чем сообщить эту ужасную новость об отъезде няни. Она говорит, что Адриана теперь снова будет спускаться вниз - обедать со всеми и вообще, так что, пожалуй, ты будешь видеть ее несколько чаще. Но, если честно, то это к лучшему, потому что Эдна - самая скучная собеседница на свете: на меня она прямо тоску наводит. На самом деле Адриана обычно целыми днями сидит у себя наверху, там у нее Мейсон и вообще все, что душе угодно. Если ей придет фантазия пообщаться с тобой, она за тобой пошлет и попробуй только не пойти. Она все равно что королева, и это впечатляет. Милочка, я ужасно спешу! Будь у меня дома к шести, и мы обо всем договоримся!

Глава 6

     - Вот самый последний снимок Стеллы, - Стар держала в руках большую фотографию в кожаной рамке. - Ты видела малышку несколько лет тому назад, она с тех пор конечно же изменилась.
     Из рамки смотрела худенькая голенастая девочка с прямыми темными волосами и короткой челкой. Ее черты уже утратили младенческую округлость, но словно бы еще не успели обрести новой гармонии: нос был намного больше, чем обычно у шестилетних детей, абсолютно прямые брови казались чересчур темными, глаза глядели исподлобья, рот был великоват, а линия губ - какая-то смазанная.
     - Она совершенно на меня не похожа, - с сожалением заметила Стар.
     - Да уж.
     - И на Робина - тоже. Он ведь чертовски хорош собой, не правда ли? Стелла, конечно, тоже может стать хорошенькой - этого никогда наперед не знаешь, правда?
     Но ее красота будет совсем другой, не моей и не отцовской. У нее восхитительные глаза - своеобразная смесь серого и карего и они намного темнее моих. Дженет, ты ведь будешь мне писать обо всем, что она говорит и что делает, правда же? Я от нее просто без ума - все мне про это говорят, но что я могу поделать? Тут мне одна сказала - почему это я не беру девочку мою с собой, а оставляю в Фордхаусе? Я ей едва глаза не выцарапала, а сама говорю: "Потому что она будет мне обузой", - на глаза Стар навернулись слезы. - На самом деле это совсем не так! Мне плевать, что подумают другие, но я хочу, чтобы ты знала. Я не перестаю о ней думать ни на минуту - все время по ней скучаю. Но для нее лучше жить за городом. У нее тут есть кролики и котенок - у детей тут много такого, чего в городе нет и быть не может. Помнишь, как мы жили в Дарнахе? Ведь это был рай, не правда ли?
     Дженет положила фотографию на кровать. Перед ней стоял открытый чемодан, который предстояло наполнить полупрозрачным бельем Стар. Дженет прекрасно знала, что Стар доверит укладку чемодана именно ей. Интересно, о детстве, проведенном в Дарнахе, сказано так просто или с умыслом? Следующая реплика Стар все прояснила:
     - Ты ведь совсем не видишься с Нинианом, правда?
     Дженет складывала бледно-голубой пеньюар. Положив его в чемодан, она ответила:
     - Нет.
     Стар принесла целую кучу чулок.
     - Так почему бы этого не сделать теперь? Я тут на днях встретилась с Робином и мы даже пообедали вместе. Я не слишком возражала. В конце концов мы с Робином были женаты, а ведь вы с Нинианом даже не были по-настоящему обручены? Или были?
     Дженет разбирала чулки.
     - Все зависит от того, что по-твоему значит "по-настоящему".
     - Ну у тебя же нет кольца?
     - Да, у меня нет кольца.
     Помолчав, Стар продолжала:
     - Это ты разорвала помолвку или он? Я попробовала спросить у него, но он ничего не ответил - только приподнял бровь и сказал, что это - не мое дело.
     - Да.
     - Все из-за той истории с Энн Форрестер, да?
     - Просто это стало, как говорится, последней каплей.
     - Дорогая, но это же глупо! Он совсем не любил ее - ну просто ни капельки! Обычное мимолетное увлечение!
     Разве ты сама никогда не влюблялась на час, на минутку?
     Со мной такое бывало тысячу раз! Например, я вижу безумно дорогую шляпу и чувствую себя так, что умру, если не получу ее, или норку, которую не могу себе позволить, или что-нибудь еще в этом роде, а потом ее только чуть-чуть поношу и она мне уже и даром не нужна! Так же и с Энн Форрестер. Просто он никак не мог ее заполучить - а когда получил, она ему смертельно наскучила всего за неделю. Понимаешь, я хорошо знаю Ниниана. Хоть мы и кузены, но на самом деле похожи, как близнецы, - как наши отцы. У нас с ним особые отношения. Поэтому история с Энн мне абсолютно ясна. Кстати, еще и по другой причине - у меня есть опыт супружества с Робином. Мы были просто немножко влюблены друг в друга и поэтому поженились, а потом все кончилось. А на самом деле между нами ничего серьезного и не было - ни с его стороны, ни с моей. Но не жалею об этом, потому что теперь у меня есть Стелла - и это настоящее, в отличие от того, что было между нами. А то, чт