е сомневается.
     Он произнес: "Ну, что ж..." - потом выпрямился, подошел к дипломату, достал из него пачку бумаг и подал ей.
     - Почитайте показания, посмотрите, что из этого можно извлечь.
     - Благодарю, Рэнди.
     Он вернулся в свое кресло и смотрел, как она читает. Мелкие черты лица ничего не выражали. Мисс Силвер не делала никаких замечаний, читала, не отрывая глаз от текста. Когда она закончила, Марч сказал:
     - Есть более позднее открытие, послушайте. Стало известно, что сын Мейхью был здесь в вечер убийства. Он трудный парнишка, который уже имел дело с полицией. Он приехал поездом в шесть тридцать и в Лентоне взял велосипед, что объясняет, почему миссис Мейхью рано вернулась домой. У нас нет прямых доказательств, что он был в Меллинге, но нет и сомнений. Миссис Мейхью все отрицает, говорит, что не видела его полгода. Это безусловно ложь. И еще: из кабинета пропали четыре статуэтки шестнадцатого века, изображающие времена года - они стояли на камине. Рета говорит, что когда она уходила, статуэтки были на месте. Она также говорит, что они из чистого золота.
     - Мой дорогой Рэнди!
     Он кивнул.
     - Думаете, она ошибается? Или это правда?
     - Это чрезвычайно интересно. Что ты решил?
     Рэндал нахмурился.
     - Не знаю. Дрейк, который до сих пор выстраивал дело против Реты и Карра, выдвинул идею, что Сирил отправился воровать ценный антиквариат, был пойман и ответил кочергой. Не могу сказать, что это согласуется с фактами. Фигурки стояли на камине, Лесситер сидел за столом, когда его ударили. Он сидел спиной к камину, удар был нанесен со спины. Это не согласуется с тем, что Сирил был пойман на краже. Но есть и другая возможность. Вот план комнаты, посмотрите. Дверь, под которой подслушивала миссис Мейхью, находится на одной линии с камином. Когда Лесситер сидит за столом, камин у него за спиной. Сирил мог тихо открыть дверь. Возможно, ему даже не пришлось ее открывать, мать оставила ее открытой. Он мог крадучись пройти до кочерги, невидимый и неслышимый, и ударить Лесситера по голове.
     - Потрясающе!
     Рэндал еще сильнее нахмурился.
     - Так могло быть. Беда в том, что я не могу утверждать, что так было.
     Мисс Силвер покашляла.
     - Действительно, трудно понять, зачем молодой человек отклонился от первоначальных намерений и совершил убийство. Ему было достаточно дождаться, когда Лесситер уйдет, и он забрал бы статуэтки без кровопролития.
     - Вы попали в самую точку - впрочем, как всегда. Я могу придумать десятки причин для кражи и ни одной - для убийства. Как бы ни желал я продраться сквозь дебри, я не могу убедить себя в том, что Сирил это сделал. Может, он пришел, чтобы украсть, а может, и не приходил. Может, он нашел Лесситера мертвым, а может, не находил. Может, после этого его осенила блестящая идея положить золото в карман, а может, этого не было.
     Спицы ритмично двигались.
     - Чего я не могу понять, Рэнди, так это как такую ценную вещь держат на полке камина в практически пустующем доме. Миссис Лесситер умерла два года назад, мистера Лесситера не было двадцать лет.
     - Да, это непросто, но такой уж человек была миссис Лесситер.- Он передал ей то, что Рета говорила о страховке.- Я спрашивал миссис Мейхью, и она сказала, что после смерти миссис Лесситер она убрала фигурки в шкаф в кладовке и достала их перед приездом мистера Лесситера, потому что они - часть кабинета, и ему бы их не хватало.
     - Понятно...- Мисс Силвер продолжала вязать.- Рэнди, что делал Лесситер, когда его убили? Он писал?
     Марч с любопытством поглядел на нее.
     - У нас нет уверенности. Понятно, что он разбирал стол, камин был набит горелой бумагой. На письменном столе лежал только один документ - то завещание, по которому он все оставляет Рете. Лист измятый, с одного края порван. Все ручки и карандаши торчали в карандашнице. Ящики стола заперты.
     - Что же он делал за столом?
     - Не знаю.
     Она очень серьезно смотрела на него.
     - Я думаю, важно это выяснить.
     - Вы думаете...
     - Я думаю, можно предположить, что какая-то бумага пропала. Если так, значит, она жизненно важна. Ее унес убийца. Она не исчезла сама по себе. Как известно, человек не сидит за письменным столом без дела. Он или пишет, или читает, или перебирает бумаги. Перед ним единственный документ - короткое завещание. Но и миссис Мейхью, и мисс Крей ссылаются также на другой документ. Мисс Крей говорила мне о нем.
     - Что за документ?
     - В отчете миссис Мейхью упоминает опись вещей, о которой она услышала из разговора Лесситера с мисс Крей. Как она утверждает, он сказал, что наткнулся на ее письма, когда просматривал бумаги в поисках завещания, оставленного матерью.
     - Из этого не следует, что оно должно быть на столе.
     - Не следует из слов миссис Мейхью. Но в разговоре со мной мисс Крей на него ссылалась. Я спросила, знает ли она, что в нем было, и она сказала, что, по ее мнению, там содержится информация об определенных распоряжениях, сделанных миссис Лесситер.
     - Она сказала, что эти бумаги лежали на столе?
     Мисс Силвер сосредоточенно подумала, прежде чем ответить.
     - Возможно. У меня сложилось такое впечатление.
     - Это может быть важный документ... очень важный. Не могли бы вы позвонить ей и спросить, лежал ли он на виду?
     - Да, я могу спросить. Телефон в столовой, пойдем со мной.
     Рета ответила своим низким голосом. По голосу нельзя было догадаться, как она напряглась, поднимая трубку. Она с облегчением услышала, что звонит мисс Силвер.
     - Надеюсь, я вам не помешала. Описывая ваш разговор прошлой ночью, вы упомянули некий документ. Вы действительно видели эту бумагу?
     Перед Ретой возникла сцена: Джеймс злобно улыбается и говорит о ее письмах: "Любовь-мечта моей юности... бумага, которую мне оставила мать... кое-кто, думаю, был бы рад, если бы этого документа не было... если бы он обратился в пепел, как и твои письма..." Голос Катерины по телефону: "Он нашел эту чертову бумагу".
     Ее уверенность сразу исчезла. В ней боролись два чувства - лояльность к Катерине и желание защитить Карра. Для Реты было типично, что она не подумала о себе. Она пыталась успокоиться и решала, что можно сказать.
     Мисс Силвер повторила вопрос.
     - Вы видели эту бумагу?
     - Да.
     - Вы можете ее описать?
     На это можно было отвечать без опаски.
     - Несколько листов. Они были сложены так, чтобы поместиться в конверт. Конверт лежал рядом, листы были согнуты пополам. Я узнала почерк.
     Мисс Силвер поблагодарила и повесила трубку. Повернувшись к Рэндалу, она спросила:
     - Ты слышал?
     - Да.

Глава 30

     Миссис Крук принесла чай и позже рассказывала своей подруге миссис Гроувер, что шеф полиции - такой симпатичный, такой вежливый джентльмен, но "у него никакого аппетита, он даже не попробовал мои чудные булочки". В сложившихся обстоятельствах чаепитие не затягивали. Когда Марч отказался от третьей чашки чая, мисс Силвер умоляющим тоном сказала:
     - Рэнди, я хочу попросить тебя об одолжении.
     Он улыбнулся.
     - Чего желаете - половину королевства?
     - Надеюсь, мне никогда не придется просить у тебя то, чего ты не можешь дать.
     - Вы меня пугаете! Я приготовился к худшему!
     Она улыбнулась самой обворожительной улыбкой.
     - О, это не такая уж сложная вещь. Я очень хотела бы посмотреть кабинет в Меллинг-хаусе.
     - Вы же понимаете... это вызовет лишние разговоры.
     - Мой дорогой Рэнди, неужели ты думаешь, что сейчас люди не разговаривают?
     - В настоящий момент нет. Но меня беспокоит, что станут говорить о треугольнике, состоящем из меня, вас и Реты Крей.
     - Сплетни удержать невозможно, особенно в деревне.
     - Что вы надеетесь там найти? Дрейк усердный малый, прошелся чуть ли не с микроскопом.
     - Не сомневаюсь в этом.
     Под ее неотрывным взглядом он отступил.
     - Ну ладно. Вы понимаете, я делаю для вас исключение. Я слишком беспокоюсь за это дело и должен быть уверен, что поступаю правильно.
     - Мой дорогой Рэнди...
     Он отодвинул стул и встал.
     - Всю грязную работу мы уже проделали,- сказал он.

***

     Через некоторое время Мейхью выглянул на их звонок. День был пасмурный, и в холле горел свет. Он хотел рассмотреть, кто сидит в машине, но не смог. Глядя на шефа полиции, он моргнул и спросил себя, что опять привело его сюда. Противно каждый раз, как звонят в дверь, подбадривать себя.
     Он привычно отчеканил: "Да, сэр?" - и снова постарался приободриться.
     Оказалось, что на него не обрушится стена. Марч был учтив.
     - Извините за беспокойство. Я хочу еще раз пройти в кабинет. Полагаю, там ничего еще не делали?
     - Нет, сэр. Суперинтендант Дрейк сказал, что они закончили, и можно убираться, но мы отложили это на завтра.
     - Хорошо, я ненадолго. Со мной дама. Наверное, ей холодно ждать в машине. Я спрошу ее, не желает ли она зайти вместе со мной.
     Марч сбежал по ступенькам вниз. До Мейхью донеслось:
     - Вам здесь холодно. Не желаете ли войти? Я постараюсь побыстрее.
     Мисс Силвер вылезла из машины. Мейхью ее сразу узнал - это та дамочка, что живет у миссис Войзи, похожа на гувернантку. Миссис Крук болтала, что она что-то вроде детектива. Может, ей взбрело в голову осмотреть место убийства. А может, и нет. Не его дело. У него хватает своих забот, чтобы думать еще и о чужих. К тому же ее сопровождает шеф полиции.
     Он провел их в кабинет, включил свет и задернул шторы. Потом удалился и через обитую дверь вошел в комнату домработницы, где его жена, утирая слезы, не сводила глаз с немытых чашек.
     Рэндал Марч дождался, когда дворецкий выйдет, и сказал:
     - Ну вот, вы здесь. И что с того? Пятно на столе указывает, где он лежал. Из этого ничего не извлечь. Камин был забит жженой бумагой, Дрейк все забрал, там ничего не осталось. Если ваш документ отправился этим путем, то с ним все кончено.
     Мисс Силвер покачала головой.
     - Не думаю, что убийца стал рисковать и дожидаться, когда он сгорит. Это был пепел от писем мисс Крей.
     Его лицо сохраняло невозмутимое выражение.
     - Видимо, вы правы. На полке много ее отпечатков пальцев, в других местах их нет. Если Карр здесь был, он не оставил следов. Отпечатки миссис Мейхью - на внешней ручке двери, ведущей в холл. Там она стояла и подслушивала. Рукоятка кочерги протерта, как и наружная ручка и край двери, ведущей в сад. Внутренняя ручка имеет отпечатки мистера Лесситера.
     - Да, он открывал дверь Рете Крей.
     - Я забыл сказать: поверх кучи пепла лежал полуобгоревший платок, испачканный кровью. Он принадлежит Лесситеру - видимо, это платок, который он дал мисс Крей, когда заметил царапину на руке. Это почти все, что я могу вам рассказать.
     Мисс Силвер подошла к окну и раздвинула шторы.
     - Когда мисс Крей пришла, эта дверь была закрыта. Она постучала, и мистер Лесситер ее впустил. Она уходила в спешке и могла оставить дверь открытой. Я буду рада, если ты поможешь мне в небольшом эксперименте. Я выйду, закрою дверь, а ты что-нибудь говори своим обычным голосом, стоя по ту сторону стола, хорошо?
     - Ладно... осторожно, тут ступеньки.
     Закрыв за ней дверь, Рэндал прошел через комнату и остановился возле пустого камина.
     - Вы этого хотели? Вы меня слышите? Чувствуешь себя круглым дураком, когда говоришь только для того, чтобы говорить.
     Дверь открылась, колыхнулись шторы. Появилась шляпка с желтофиолей.
     - Как и на всех общественных мероприятиях, мой дорогой Рэнди! Я тебя отлично слышала.
     - Тогда пойдемте остынем, моя дорогая мисс Силвер.- Последние слова он произнес с обезоруживающей улыбкой.
     - Пока еще рано.
     Мисс Силвер снова скрылась. От двери потянуло сквозняком. Он вышел за ней и увидел, что она стоит на мощеной дорожке и поводит вынутым из объемистой сумки фонариком.
     - Что вы ищете?
     - Вот это.
     После освещенной комнаты сумрак мешал что-либо рассмотреть. Она направила луч фонарика на кусочек земли, лежащий на самом краю нижней ступеньки.
     - Ну и что?
     - Он отвалился с чьего-то ботинка.
     - Наши люди ходили туда и сюда.
     Мисс Силвер покашляла.
     - Этот мягкий кусочек земли смешан с белыми частицами. Я думаю, это известь. Садовник, который работает у Сесилии Войзи, на этой неделе рассыпал известь под кусты сирени. Сирени требуется много извести. Я не садовник, но мне рассказывала Сесилия.
     - Да. Ну и что?- не понял Рэндал.
     - Дорожка, ведущая к ступеням, выложена камнем, но здесь, где кусты подходят к окну, растет сирень. Давай посмотрим, подсыпана ли известь под ее корни.
     Он подошел и раздвинул кусты. Фонарик высветил каждую веточку, затем забегал по недавно вскопаной земле. На перевернутых комьях белели мелкие частицы. И среди них фонарик высветил глубокие следы.
     Марч вскрикнул, обернулся и отобрал фонарик. Было совершенно ясно, что в кустах кто-то стоял. Самые глубокие следы оказались подальше. Там этот кто-то остановился. Всего было четыре следа - один туда, один обратно и два глубоких - под самой стеной. Следы женских туфель.
     Рэндал Марч попятился и выключил фонарь. Он помрачнел и ничего не говорил.
     Мисс Силвер его успокоила:
     - Ты напрасно терзаешься. У мисс Крей нога на два размера больше, чем у женщины, оставившей эти следы. Это была высокая женщина.
     Туман в его голове рассеялся.
     - Я дурак. Вы, видимо, догадались, что мне это небезразлично.
     Она приветливо сказала:
     - Да... Это важная улика, Рэнди. Она означает, что некая женщина, не мисс Крей, стояла в кустах и поднималась по ступенькам. Улика может указывать на то, что женщине вдруг пришлось спрятаться. Скажем, она шла к мистеру Лесситеру, услышала, что кто-то тоже направляется в дом, и отступила в кусты. Ее могла спугнуть мисс Крей. Далее можно предположить, что она поднялась на эти две ступеньки и стала подслушивать. В таком случае большая часть беседы мисс Крей с мистером Лесситером стала ей известна. У нас нет оснований считать, что у нее был мотив для убийства, но если - я подчеркиваю если - он был, то эта беседа могла навести ее на мысль. Она узнала, что мистер Карр Робертсон опознал в мистере Лесситере соблазнителя своей жены, что он ринулся из дома в таком состоянии, что мисс Крей встревожилась и пришла предостеречь мистера Лесситера. Она также услышала о существовании завещания в пользу мисс Крей. Если ты настроился совершить убийство, ты не мог бы рассчитывать на более благоприятную ситуацию, когда это можно сделать безнаказанно, не так ли?
     Рэндал нерешительно помедлил.
     - Видимо, так. Теперь, как я полагаю, вы дадите мне описание гипотетической убийцы?
     - Пока еще нет,- задумчиво произнесла мисс Силвер.- Сейчас мне лучше тебя покинуть. Ты ведь свяжешься с суперинтендантом, чтобы снять отпечатки, этих следов? К счастью, со среды не было дождя, но на постоянство погоды не приходится рассчитывать. Я думаю, при тщательном рассмотрении можно будет обнаружить частицы извести на верхней ступеньке и на ковре в кабинете, если этот человек входил в комнату. У тебя есть фонарик или дать мой?
     - Есть в машине.
     - Тогда я пойду. Воздух приятный, я с удовольствием прогуляюсь.
     Рэндал Марч вернулся в кабинет и позвонил в полицейский участок.

Глава 31

     Джонатан Мур поставил чашку и рассеянно сказал: "Нет, спасибо, дорогая",- продолжая затуманенным взором смотреть на племянницу и хмурого молодого человека, с которым она возобновила помолвку - по его мнению, несколько опрометчиво. Праздничного ощущения от помолвки не было. Возможно, он потерял связь с окружающим миром? Ему было приятно так думать, потому что многое его не устраивало в послевоенном мире,- но он стойко выдержал то, что Элизабет решилась на опрометчивый шаг. Взгляд, которым он удостоил Карра, напоминал тот взгляд, которым он рассматривает предмет сомнительной подлинности. Правда, он давно знает Карра, но вы только посмотрите, какую родословную он получил! Да взять хотя бы этот письменный стол Бухля! Пятьдесят лет в одной семье, счет от старого маркиза с гарантией на предшествовавшие сто лет. И все-таки эти сто пятьдесят лет - фальшивка! В жизни человека случаются времена, когда он становится обманщиком. Тяжелые обстоятельства надавят, совесть ослабеет - и вот честный человек оборачивается жуликом! Можно представить это в виде такой картины: самообладание внезапно дает трещину, и человек быстренько выстраивает защитную стенку, чтобы скрыть изъян.
     Элизабет словно читала его мысли, так что для нее было большим облегчением, когда дядя встал, покачал головой и вышел из комнаты. Слушая удаляющиеся шаги, Карр сказал:
     - Можно не сомневаться в том, что думает Джонатан.
     У нее всегда были блестящие глаза. Но на этот раз невыплаканные слезы придавали им дополнительный блеск.
     - О да, его одолевают сомнения. Если...
     - Прикажет, чтобы я здесь не появлялся?
     Она кивнула.
     - В этом роде. Официальный отказ от дома, и меня выталкивают встречаться с тобой по кустам.
     - А ты будешь?
     В ее голосе прозвучала вся нежность этого мира, когда она сказала:
     - Да, милый.
     Он опустился на колени возле ее кресла, без слов или поцелуев уткнулся головой в плечо и обнял ее. Оба замерли.
     Через какое-то время Карр поднял голову и сказал:
     - Хоулдернесс передумал. Он говорит, что мне придется давать показания на дознании, так что лучше не дожидаться, когда из меня все вытянут. Он считает, что я произведу лучшее впечатление, если сам пойду в полицию.
     - Пойдешь?
     - Не знаю. Я хотел поговорить с тобой. Мне кажется, как только я все расскажу, они арестуют меня... или Рету.- Его лицо стало твердым и бледным, когда он повторил: - Или Рету.
     - Карр!
     - Этот человек был мертв в половине одиннадцатого, через два часа после того, как я узнал его на фотографии и в ярости убежал. За эти два часа в Меллинг-хаусе побывали я и Рета. Где-то в этом интервале он был убит. Я унес плащ Реты, пропитанный кровью. То, что плащ не Ретин, а мой, только делит вину: Рета получает полмиллиона, а я - отмщение. Масштаб одинаков. Фифти-фифти - убийство из-за денег или убийство из мести.
     Он все еще стоял на коленях, но отодвинулся от нее. Она не сделала попытки приблизиться, лишь внимательно посмотрела на него и сказала:
     - Ты думаешь, это сделала Рета...
     Он отшатнулся, встал и стиснул руки.
     - Я ничего не думаю. Я не могу думать. Я только вижу факты, и ничего не могу с ними поделать. Если выложить эти факты тысяче людей, девятьсот девяносто девять из них скажут, что Рета не могла этого сделать, а значит, сделал я. Нам не придется собирать тысячу мнений, у нас их будет двенадцать. Они выскажутся единогласно.
     Ее мягкий безмолвный протест только раззадорил его.
     - Что толку? Выбор между нами двумя. Если не я, то Рета. Я не делал - значит, что?
     - Карр, но ты же не думаешь...
     - Я сказал тебе, что не могу думать! Как только начинаю, получается одно и то же: Рета или я, я или Рета.
     - А когда не думаешь, Карр?
     - Появляются обрывки разумных мыслей, что она не могла этого сделать.
     - Я рада, что ты называешь их разумными.
     Карр снова помрачнел.
     - Но кто из нас может считаться разумным, дорогая,- мы живем в страшном сне. A la guerre, comme a la guerre . Как назвать эту чертовщину, этот кошмар, где нет места разуму?
     Элизабет встала и подошла к нему.
     - Дорогой, я думаю, все будет в порядке.
     - Будет?
     - Да, будет.
     Он с такой силой сжал ее руку, что позже она обнаружила на этом месте синяк.
     - Если бы я был уверен насчет Реты, я бы обо всем рассказал и покончил с этим.
     - Я в ней уверена,- спокойно сказала Элизабет.
     - Почему?
     - Ну, потому что...- послышался не то смех, не то рыдание.- О, Карр, пожалуйста, проснись! Только в страшном сне ты мог подумать, что Рета может подкрасться к человеку со спины и ударить его по голове кочергой! Если бы ты не спал, ты ни на секунду бы