в семье этого субъекта. У вас были такие возможности, которых нет у нас. Вы видели его, когда он не устраивает шоу, пытаясь произвести впечатление. Как он вам показался? Просто любит покрасоваться или тут что-то другое? Видал я таких говорунов. У них не всегда одна показуха. Иногда за этим что-то стоит.
     Аккуратное, с мелкими чертами личико мисс Силвер стало очень озабоченным и серьезным.
     - Вы сказали, инспектор, что я могу судить о мистере Крэддоке, потому что видела его в моменты, когда он не пытается произвести впечатление. Я сильно сомневаюсь, что хоть кому-то удается видеть его в таком состоянии.
     - Вы хотите сказать, он все время играет?- спросил Фрэнк.
     - Еще как. Рисуется. Возможно, даже сам верит в то, что изображает. Но едва ли. Сестры Тремлет буквально на него молятся. Дама, которая называет себя Миранда, его обожает, потому сюда и приехала. Мистер Ремингтон, как мне кажется, ему завидует, но вносит свою лепту обожания. Жена называет его не иначе как мистер Крэддок и заискивает перед ним. Ни разу не слышала, чтобы она назвала его просто по имени. Представьте, их комнаты находятся в разных частях дома. Старшая, Дженнифер, ей двенадцать лет, как мне сказали, когда-то обожала отчима, теперь ненавидит и боится. Она девочка очень чувствительная и нервная. Мальчики не такие, оба непослушные непоседы, и я думаю, им просто нет до него дела, как, впрочем, и до всех остальных. Он постоянно ратует за свободу самовыражения, но когда дети самовольничают, он очень с ними суров. Жаден в еде, не терпит возражений и донимает жену придирками.
     Инспектор Джексон сложил губы, как будто собрался присвистнуть, но передумал.
     - Ничего себе размах! Но это еще не означает, что он ограбил банк.
     - Нет, инспектор.
     - Кто-нибудь из детей - его?
     - Нет, всем троим он только отчим.
     - Инспектор Эбботт что-то говорил о перевернутой лодке и ядовитых грибах. Откуда информация?
     - От миссис Крэддок.
     - У нее есть деньги?
     - Да.
     - Как-то связаны с содержанием детей?
     - Насколько я поняла, это так.
     - Ей не кажется, что муженек приложил руку к этим случаям?
     Мисс Силвер ответила не сразу.
     - Трудно сказать определенно. Она была расстроена и очень взволнована. Она много раз уверяла меня и себя, наверно, тоже, что детям повезло, что у них такой выдающийся отчим. Пожалуй, больше мне нечего сказать.
     Джексон задумчиво сказал:
     - Если бы он был рыжий...
     Фрэнк засмеялся:
     - Но он не рыжий. Да и будь он рыжим, это бы ничего не значило.
     Мисс Силвер переводила взгляд с одного на другого, а Фрэнк продолжал:
     - Грабитель в Эндерби-Грине был рыжий, помните, я вам рассказывал? Там тоже был убит управляющий, как вчера в Ледлингтоне. Но в Эндерби восемнадцатилетнему клерку повезло больше, чем бедолаге Уэйну, его уже выписали из больницы. Единственное, что он точно помнит,- это что убийца был рыжий. Ничего другого не заметил, только рыжую шевелюру. Так что улика, которую все запоминают,- рыжие волосы, скорее всего, тоже маскировка, как вчерашние бинты, на самом деле он наверняка не рыжий. Еще этот клерк, Смитерс его зовут, сказал, что вокруг шеи У грабителя был дважды обернут шарф, который закрывал его по самые уши, так что нельзя сказать, имелась ли у него борода. Вот такая любопытная деталь.
     - Если он был так закутан, как же клерк увидел, что он Рыжий?- спросил Джексон.
     - Ему намеренно продемонстрировали шевелюру. Во всяком случае, Смитерс клянется, что видел рыжего.- Он вскинул руку.- Ладно, Джексон, идите раскалывать Крэддока. Постарайтесь выведать, где он был в три часа дня третьего января. Я приду, когда освобожусь.
     Инспектор Джексон опять повернулся к двери. ?Спасибо, мисс Силвер?,- сказал он и вышел из комнаты.
     Мисс Силвер помнила описание мистера Сандроу, данное мисс Гвинет Тремлет, что он рыжий и с рыжей бородой, и помнила, что она говорила об этом Фрэнку Эбботту.

Глава 25

     Когда дверь закрылась, Фрэнк ехидно посмотрел на нее.
     - Ну?
     - Ты меня о чем-то спрашиваешь, Фрэнк?
     - Спрашиваю, что у вас в рукаве.
     - Мой дорогой Фрэнк!
     - О, знаю, знаю, у вас там ничего нет, вы никогда не вынимаете кролика из шляпы и никогда, никогда, никогда ничего не скрываете от полиции. Или в данном случае иначе?
     - Только версия, которую еще надо обосновать, никаких фактов.
     Он вскинул бровь.
     - И где же грань между версией и фактом? Вам не кажется, что это напоминает ситуацию с европейскими границами? Итак, у вас есть версия. Может, поделитесь? Нет? Ну что ж, у меня тоже есть версия, и я хотел бы ее изложить. Что означает, что я хотел бы, чтобы вы со мной согласились. Это насчет девушки, которая ждала возле банка, пока убийца делал свое дело. Прекрасная блондинка и Забинтованный бандит, как их нарекли газетчики. Полагаю, вы ее не видели - так, как того мужчину?
     Он говорил насмешливо, но она ответила с полной серьезностью:
     - Нет, Фрэнк. Надо думать, кто-то ее и успел увидеть в то время, когда она ждала убийцу, я уверена, больше ее никто не увидит.
     - Вы хотите сказать...- Он на момент испугался.- Нет, вы так не думаете. Все-таки объясните. Я мог не так вас понять.
     Она сделала легкое движение.
     - О нет, я не имела в виду, что ее должны были убить, просто она никогда не существовала. Никто не отправится на грабеж и убийство в сопровождении эффектной блондинки. Да, полагаю, ее видели прохожие, на это и был расчет. Могу я спросить, что видели свидетели?
     - Что за вопрос! Мисс Муфин, компаньонка одной старухи, дала исчерпывающую информацию. Она сказала, что у дамочки ?были совершенно золотые волосы. То есть не перестаешь гадать, натуральные они или нет, хотя в наше время даже порядочные девушки такое проделывают над своими волосами... И еще - у нее брови чуть ли не на лоб вылезают! Очень нелепо, и вся размалевана, а чтобы добиться такого цвета лица, нужно потратить несколько часов! Зато одежда ничем не примечательная: темный костюм и шляпка, по-моему, черная, но может быть и темно-синяя. Было плохо видно, небо закрывали тучи?. Это самое подробное описание, хотя ее еще видели мистер Карпентер, молодой человек по имени Потингер и мальчишка из булочной. Мальчишку больше заинтересовала машина, но она оказалась украденной со стоянки на Рыночной площади, так что описание машины ничего нам не дает. Карпентер и Потингер эту девицу заметили. Карпентер вознегодовал, а Потингер просто остолбенел и хотел бы увидеть получше, но не удалось, она подняла руку к шляпе, как будто что-то с ней делала. Оба в один голос твердят, что она, как вы выразились, ?эффектная блондинка?. Я согласен с вами: эта раскраска - чистейшей воды маскировка, как бинты у убийцы. В результате нам придется искать обыкновенную серую мышку, на которую никто не оглянется, встретив на улице, таких девиц девятнадцать на дюжину в любом среднего размера городе; она пройдет в толпе, и никто не скажет, была она или нет.
     Мисс Силвер приподняла голову.
     - Думаю, ты прав. Однако имеется немалый задел для анализирования. Описание, данное мисс Муфин, очень для нас полезно. Как я знаю, машину они бросили в одном из переулков Ледстоу. Оттуда сообщнице пришлось уехать дальше, но перед этим она должна была изменить свою внешность. То есть снять парик и стереть макияж. Потом она, видимо, надела пальто или плащ. Небо было как раз пасмурное, а плащ хорошо скрывает фигуру. Уберите шляпу - и можно не волноваться, что вас кто-то узнает. Главное - побыстрее уйти с того места, где была оставлена машина. Мужчину она могла уже высадить, а может быть и нет. В любом случае им нужно было срочно расстаться и вернуться в обычное свое состояние и привычное окружение. Я думаю, они не рискнули воспользоваться общественным транспортом. Значит, им требуется мотоцикл или хотя бы велосипед. Не было ли в переулке, где они бросили машину, или поблизости такого места, где они могли прятать велосипед?
     Он кивнул.
     - Вы попали в точку. Там есть заброшенный сарай. В нем стоял мотоцикл, Джексон нашел следы масла. Видимо, таким образом отбыл мужчина. Шлем и защитные очки - отличная маскировка; он мог поехать в Ледстоу или обратно в Ледлингтон. Мог посадить сзади девицу, или же у нее был свой велосипед или машина другой марки, и она уехала в другом направлении, возможно, с добычей, которая составила три тысячи фунтов. Лично я считаю, что они при первой возможности разделились.
     - Мне тоже так кажется.
     Он оттолкнул свой стул.
     - Два сердца бьются как одно! Мы с Джексоном возвращаемся к поискам иголки в стоге сена. У него это получается лучше, чем у меня. Мне быстро надоедает.- Вдруг он наклонился к ней.- Послушайте, почему миссис Крэддок упала в обморок?
     - Она слабая женщина, Фрэнк.
     Он опять поднял пшеничного цвета бровь.
     - Ха, как я полагаю, она все время была слабой, но не грохалась в обморок. Почему ее слабость резко возросла именно в тот момент, когда мистер Крэддок заявил, что им нечего скрывать? Несколько драматично для случайного совпадения.
     Мисс Сил вер деликатно покашляла.
     - Это действительно было драматично. Больше тебя ничто не поразило?
     - А было что-то, что должно было поразить?
     - Я просто интересуюсь. Например, ты мог достаточно внимательно наблюдать за Джоном Робинсоном.
     Фрэнк был озадачен.
     - Ну не знаю. Он разыгрывал из себя дурачка. Иногда мне казалось, что он жутко красуется собой. Конечно, он вполне годится на роль подозреваемого, если вы на это намекаете. Личность эксцентричная, хобби тоже: наблюдение за птицами, что предполагает приходы-уходы в любое время суток; заколоченные окна; сад, практически невидный из-за забора. Но все это распространяется и на Крэддока. Он ведь изучает влияние планет на растения. Типа: выдерни пятый слева лепесток пятилистника через три минуты после полуночи в безлунную ночь при главенствующем влиянии того или другого светила, когда все остальные благоприятствуют. Исключительно удобно для джентльмена, желающего напустить туману. В обморок-то упала миссис Крэддок!
     Мисс Силвер чуть более пристально на него посмотрела.
     - Вернемся к Робинсону. Когда я спросила, не уделял ли ты ему особого внимания, я имела в виду его привычку цитировать.
     Фрэнк засмеялся.
     - А, вот как? Вряд ли его можно привлечь к суду за оскорбление. Мы с вами и сами грешны, любим поцитировать. Помнится, сперва он помянул Теннисона, потом прошелся по поводу этих его строк, надо сказать, не лучших из его наследия. Я посмотрел на вас в ожидании громов и молний, но вы пощадили этого нахала.
     Она слегка улыбнулась.
     - Он произнес две цитаты, обе из одного стихотворения, довольно известного. Первая цитата - две первые строчки, вторая - две последние.
     Он нахмурился.
     - Что-то про скалы. Он сказал...
     Мисс Силвер ему помогла:
     - ?Долгие линии скал, разрываясь, оставили пропасть, в пропасти пена и желтый песок?.
     Он посмотрел на нее без особого энтузиазма и покачал головой.
     - Боюсь, в этом ничего нет. Вторая, кажется, бьет на жалость: ?Маленький порт никогда не видал более пышные похороны?.
     Мисс Силвер поправила:
     - ?Редко?, Фрэнк, а не ?никогда?.
     Он расхохотался.
     - Ну, редко или никогда - какая разница! Или вы можете доказать, что есть?
     - И не подумаю ничего доказывать, Фрэнк.
     Он встал.
     - Ну, тогда я пошел искать Джексона. Я бы с удовольствием еще посидел и поиграл с вами в цитаты, но, боюсь, все эти чудаки из Колонии решат, что вы арестованы как главная подозреваемая.- Он мгновенно посерьезнел.- Послушайте, ваша затея с приездом сюда не нравилась мне с самого начала. Все эти преступления на редкость жестоки, а единственная наша зацепка - этот дом. Так вот вы должны быть очень осторожны. Обещаете?
     Мисс Силвер снисходительно улыбнулась.
     - Мой дорогой Фрэнк, я всегда осторожна.

Глава 26

     К тому моменту как инспектор Джексон закончил вежливые, но настойчивые расспросы, мистер Крэддок заметно приуныл. Он мог считать себя - и считал - образцом вежливости и философского спокойствия, но всякий, посмотрев на него со стороны, сразу бы понял, что он в дурном настроении. Он вошел в классную комнату, встал на прикаминный коврик и, обращаясь к спинке дивана, на котором лежала Эмилия, разразился речью. Куда катится мир, вопрошал он, к чему придет общество, если какой-то тип с замашками гестаповца смеет врываться в твой дом и требовать отчета о каждой минуте за целую неделю, о каждой прогулке и поездке.
     - Где я был в тот день и тот час! Какой дорогой приехал! Сколько там пробыл! Я сохранял предельное спокойствие. Я сказал: ?Мой дорогой инспектор, вы полагаете, я веду дневник своих отлучек из дому? Вы сами могли бы ответить на подобные вопросы? Если да, я могу вам только посочувствовать, ибо это означает, что вы так поглощены сиюминутной жизнью и ее приземленным материализмом, что не способны к более высокому уровню постижений... Что до меня, то я живу в мире мысли - я занимаюсь идеями. Я посвятил себя важной работе, влиянию планет, и я не в состоянии вспомнить, что делал третьего января в три часа дня. Может, был дома, а может, нет. Мог работать в кабинете, читать, медитировать. В Лондоне я точно не был. Я его презираю: шум, грохот, вредные вибрации. Единственный раз, когда я был в Лондоне за последнее время,- это когда ездил на предварительную беседу с мисс Силвер, которая, видимо, вспомнит дату, но это было не третье января.
     Он надменно взглянул на мисс Силвер, которая сидела на кушетке и вязала. Глядя на Эмилию, она видела, что та ошеломлена столь гневной тирадой, грозными раскатами в голосе мистера Крэддока. Перехватив его взгляд, она спокойно сказала:
     - По-моему, это было восьмого января.
     Краткая передышка закончилась, Крэддок продолжал:
     - Инспектору было буквально нечего сказать. Сохраняя безукоризненную вежливость, я сумел сделать ему строгий выговор. Люди столь низкого уровня малочувствительны, но я показал ему, что его нахальство меня совершенно не трогает.- В раскатистом голосе послышатся скрежет, когда он обратился к жене.- Если бы ты не потеряла самообладание, моя дорогая Эмилия, меня не подвергли бы таким неприятностям. Что на тебя нашло? В присутствии всех членов Колонии и двух офицеров полиции я заявляю, что мне нечего скрывать, и тут ты даешь волю своей непроходимой тупости и хлопаешься в обморок. Если ты не осознаешь, что из этой жалкой выходки могут быть сделаны, и, безусловно, уже сделаны определенные выводы, мой долг тебе на это указать.
     Бледное лицо Эмилии стало еще бледнее - это было в некотором роде чудо, поскольку в нем уже не осталось ни кровинки. Она, не глядя, протянула руку к мисс Силвер, и та опустила вязанье и сжала ее пальцы. Они были холодными как лед и дрожали.
     - Мистер Крэддок, ваша жена не в состоянии далее это выдерживать. У нее была бессонная ночь, изнурительное утро, она не завтракала. Я сообщила инспектору, что у нее слабое здоровье. Сейчас ей нужен покой, и я думаю, нет никакого смысла продолжать обсуждение того прискорбного инцидента, который был неприятен для каждого из нас.
     Она остановила на нем взгляд, как прежде не раз останавливала его на самых разных людях: на нервных, на молчаливых, на умных, на чванливых, на дерзких, непокорных, заносчивых. Для каждого в нем находилась определенная краска: ободрение тем, кто нуждался в ободрении, упрек тем, кто заслуживал упрека, властность для взбунтовавшихся, но во всех случаях - проницательность и понимание.
     Певерил Крэддок пережил ужасный момент: он не знал, что сказать! Слова теснились в мозгу, жужжали, как мухи, но он не мог их произнести.
     Мисс Силвер продолжала держать руку Эмилии и пристально не него смотреть. У него уже вспотел лоб, когда она смилостивилась:
     - Вас грубо оторвали от ваших исследований, не так ли? Я прослежу, чтобы у миссис Крэддок было все необходимое.
     Она его отпускала. И он поспешил принять это благодеяние.
     Когда он ушел, Эмилия отняла свою руку и прикрыла ею глаза.
     - Лучше бы я умерла,- тихо пролепетала она.
     Мисс Силвер снова взялась за свое вязание. Ритмично позвякивали спицы.
     - О нет, моя дорогая, вы не правы,- решительно сказала она.- У вас трое детей, им требуется ваша забота. Это ваш долг. Спасительный долг.
     - Я... делаю им... только хуже...
     Слова разобрать было трудно, но мисс Силвер не сомневалась, что все поняла.
     - Неправда,- сказала она.- Никогда нельзя сказать этого о человеке, который исполняет свой долг. Не подсчитывайте, что вы могли бы сделать или сколько от этого было бы пользы. Это неблагодарное и бессмысленное занятие. Делайте то, что можете сегодня, не жалея о вчерашнем дне и не страшась дня завтрашнего.- Помолчав, она добавила: - Вы очень нужны своим детям. Дженнифер сейчас...
     Эмилия разрыдалась.
     - Она так похожа на своего отца! Я не имею в виду внешне... характером. Мы с ним ссорились, уж не помню из-за чего.... он уезжал. Он писал статьи, делал зарисовки, а потом возвращался. Но на этот раз не вернулся. Он летел в Америку, самолет разбился, все погибли. Потом Фрэнсис оставил мне деньги... я вышла замуж за мистера Крэддока...- Ее голос становился все слабее и слабее, и на имени Певерила Крэддока она уткнулась лицом в подушку и замолчала.
     В комнате воцарилась мертвая тишина.

Глава 27

     Томазина не удивилась, когда, вернувшись с сестрами Тремлет домой, застала на пороге Питера Брэндона. Конечно, не буквально на пороге: он расхаживал взад-вперед с явным намерением их перехватить. Поскольку она ничего так не желала, как высказать все, что думает о его приезде в Дип-Энд, она молча приняла приглашение прогуляться, лишь сверкнула на него мрачным взглядом. Она вовремя повернулась спиной к своим хозяйкам и потому не успела остудить горячее сочувствие, которым они сопровождали отбытие ее и Питера. Элейн и Гвинет понятия не имели о ярости, кипевшей в тех сердцах, и провожали эту парочку умильной улыбкой.
     Как только их скрыла куща вечнозеленых кустов, Томазина устремила свирепый взгляд на своего спутника. Она увидела то, что и предполагала: перед ней был не кающийся грешник, а набычившийся молодой человек, такой же злющий, как она. Хуже того - если она не собиралась устраивать скандал, то Питер на это явно настроился, а в таких случаях с ним трудно справиться. Она провела смотр своего вооружения. Стремительная атака расставит все по местам. И пусть не думает, что она не станет нападать первой. Еще как станет. Лицо у нее разгорелось, и она устремила на него серые глаза, которые, по крайней мере, два молодых человека в стихах сравнивали со звездами, правда не особенно утруждая себя рифмами.
     - Ты зачем сюда явился?!
     Рост давал ему неоправданное преимущество. Питер мог смотреть на нее сверху вниз. Что он и сделал, выдвинув встречный вопрос:
     - А ты?
     - Послушай, Питер...
     - Не имею ни малейшего желания тебя слушать! И терпения! Ты затеяла эти идиотские розыски - я всегда был против! Эта твоя Анна могла иметь свои причины скрываться, и, если тебе удастся ее найти, я совсем не уверен, что она обрадуется. Нет же, ты под нее подкапываешься...
     - Я не подкапываюсь!
     Он повысил голос:
     - Ты наняла частного детектива, но только она приступила к работе, как заявилась ты, встала ей поперек дороги, вляпалась в бог знает какие неприятности. Этот прохвост Эбботт тоже здесь! А в Ледлингтоне - ограбление банка и двойное убийство! Ты это знаешь?
     Томазина вздернула нос.
     - Раз Фрэнк и местный инспектор приехали сюда, конечно, знаю.
     - А почему они приехали именно сюда?
     Она сказала уже не зло, а задумчиво:
     - Они хотят узнать, кто расплатился одной фунтовой банкнотой в магазине ?Все для рукоделия? в Дедхаме и не было ли в ней чего-то необычного. Спрашивали, кто вчера ездил в Ледлингтон - а они чуть не все ездили.
     - Кто?
     Легкая насмешка смягчила ее взор.
     - Не я. Жаль тебя разочаровывать, но я не ездила.