это необходимо, но не знаю, поможет ли это вам.
     К тому времени, как Фрэнк Эбботт явился в полицию Лентона, его уже ждало заключение об отпечатках пальцев Мэри. На страницах журнала их оказалось множество, они полностью совпадали с отпечатками из дома лесника.
     - Только один выглядит иначе,- инспектор показал Фрэнку большой нечеткий отпечаток.- Видите? Это отпечаток правой руки - часть ладони, мизинец, безымянный палец, остальных не видно. Отпечаток найден на панели в коридоре дома лесника - в пяти футах четырех дюймах от пола, как раз над тем пятном, которое действительно оказалось пятном крови, как мы и предполагали. Наверное, это след рукава пальто.
     Фрэнк кивнул.
     - Больше нам пока ничего не известно. Сотрудникам Скотленд-Ярда удалось разыскать мужчину, который, кажется, был другом Луизы Роджерз. Лишние подробности нам не помешают, А я тем временем предъявлю Мэри Стоукс эти отпечатки и расспрошу о них. Возможно, это подействует. Нам следовало бы осмотреть каждый дюйм поляны, переворошить все листья. Ну и работенка! Но если Луизу и вправду убили там, должны были остаться следы.
     В темноте он возвращался домой с чувством, что поиски иголки в стоге сена - пустяки по сравнению с задачей, которая ему предстоит.
     Когда все обитатели дома собрались в гостиной после ужина, позвонил Марк Харлоу. Трубку взяла Сисели и вскоре объявила домашним, что Марк зайдет навестить их.
     - Он говорит, что ему тоскливо. Миссис Грин и Лиззи в отъезде. Сегодня у них выходной, они отправились в Лентон, Бедняге Марку пришлось довольствоваться холодным ужином. Я пообещала напоить его горячим кофе.
     Вскоре прибыл Марк Харлоу - судя по всему, в наилучшем расположении духа. Он выпил три чашки кофе, сваренного самой Сисели, потом сел за пианино и исполнил блистательное попурри, которое оказало на полковника Эбботта такое впечатление, что тот был вынужден удалиться к себе в кабинет, где в тишине погрузился в разгадывание кроссворда.
     Сисели стояла, прислонившись к пианино, болтала, спорила, оживленная и миловидная в домашнем платье цвета спелой рябины. Марк заиграл одну из песен собственного сочинения, и Сисели запела с ним дуэтом, довольно ловко владея голосом.
     Моника вышивала, крепко сжав губы; ее щеки раскраснелись. Рядом лениво и удобно расположился Фрэнк.
     У камина сидела мисс Силвер, увлеченно читая "Мемуары о Дипинге и его окрестностях" преподобного Августа Грея. Этот томик, красиво переплетенный в коричневую кожу, оказался довольно легким - в отличие от содержания. Время от времени мисс Силвер отрывалась от чтения и посматривала на молодую пару у пианино.
     Марк Харлоу был сложен не так крепко, как Грант Хатауэй, и ростом был ниже примерно на дюйм, зато оттенок его волос и глаз был темнее, а брови - гуще. Лицо Марка казалось подвижнее: смеясь, он кривил губы, и выражение его лица мгновенно становилось то мрачным, то веселым. Он несомненно обладал обаянием и прекрасно играл на пианино - но на вкус мисс Силвер, современным песням недоставало мелодичности. Видимо, Марк прочел ее мысли, потому что вдруг засмеялся и заиграл "Голубой Дунай".
     Мисс Силвер улыбнулась, а Сисели захлопала в ладоши.
     - Потанцуй со мной, Фрэнк!
     Фрэнк покачал головой.
     - Лень.
     - Лентяй!- презрительно выпалила Сисели.
     Приподняв длинную широкую юбку, она принялась вальсировать в одиночку - легкая, как перышко или листок, грациозная, как березка на ветру. Не будучи красавицей, она была не лишена шарма.
     Мать несколько минут наблюдала за ней, затем снова занялась вышиванием. Именно так и полагалось выглядеть Сисели. Но не для Марка Харлоу. Что с ней произошло? Что она делает? Почему невозможно сделать так, чтобы дети всю жизнь были счастливы? Сонная головка на плече, "Господи, благослови папу и маму и помоги мне быть хорошей Девочкой"... Яркие шелковые нитки расплылись перед глазами Моники. Ей вдруг вспомнились где-то вычитанные слова - так отчетливо, словно она вновь читала их:
     Мной выношена, выкормлена - ты плоть моя и кровь моя, но ты ушла, ты выросла, судьба моя, любовь моя.
     Ты девочкой моей была - она теперь в ином краю.
     А в этой женщине чужой - в ней я тебя не узнаю.
     Мелодия смолкла, и Моника вздохнула с облегчением. Мисс Силвер снова углубилась в книгу и вскоре закончила читать подробный и утомительный отчет о привидении на церковном дворе, которое в конце концов оказалось заблудившейся овцой. Преподобный Август отличался многословностью. Закончив историю, он еще долго продолжал морализировать по ее поводу. Только в половине одиннадцатого мисс Силвер, перевернув страницу, поняла: она нашла то, что искала. Мистер Грей писал:
     Мой высокородный сосед, сэр Хамфри Пил, позволил мне переписать следующий интересный отрывок из дневника его деда Занимая пост мирового судьи, сэр Роджер Пил был самым уважаемым человеком округи и добрым и снисходительным другом бедных. Однажды к нему обратилась вдова из этого прихода - он пишет, что ее звали Фамарь Балл. Видимо, он перепутал имя и на самом деле ее звали Дамарь...
     В следующих абзацах священник изложил сведения о семье Болл, почерпнутые из церковной книги. Браки, рождения, смерти, могилы - все было описано очень подробно.
     Мисс Силвер стоически одолела этот текст, а потом с облегчением перешла к отрывку из дневника сэра Роджера Пила. Ее заинтересовало замеченное на странице упоминание о доме лесника. Предложение начиналось со слов: "Фамарь Болл сказала..." В этот момент дверь гостиной открылась, в комнату вошла горничная. Она была в пальто, ее щеки раскраснелись, манеры выдавали волнение.
     Моника Эбботт удивленно вскинула голову.
     - В чем дело, Рут?
     Ответом ей стал бессвязный и торопливый поток слов.
     - Там мистер Стоукс... можно ли ему поговорить с мистером Фрэнком? О племяннице... они не знают, что с ней. С ним Джо Тернберри. Я встретилась с ними на улице... о, миссис Эбботт!
     Фрэнк вскочил, едва она договорила первую фразу. Закрывая за собой дверь, он услышал голос Моники:
     - А теперь возьмите себя в руки!
     Джосая Стоукс ждал в холле, коренастый и неловкий в поношенном пальто. За его спиной стоял Джо Тернберри в штатском, его большое круглое лицо сморщилось, как у испуганного ребенка. Фрэнк провел их в столовую и закрыл дверь.
     - Что случилось, мистер Стоукс?
     - Мистер Фрэнк, мы ничего не знаем, и может быть, я зря отнимаю у него время, но если бы не слухи, которые ходят в округе, и не ваше присутствие, я бы вас не потревожил. Но моя жена взволнована...
     - Начните с самого начала, мистер Стоукс.
     Джосая провел пятерней по копне густых волос, самых густых в приходе. В юности желтые, как пшеница, они пышно кудрявились, а теперь поседели. Просто и обеспокоенно он ответил:
     - Сейчас я все объясню. Она уехала в Лентон и не вернулась.
     Фрэнк бросил взгляд на каминную полку. Стрелки часов на мраморной подставке показывали без двадцати одиннадцать.
     - Но ведь еще не так поздно.
     - И да, и нет. Я не с того начал. Мэри уехала к подруге в Лентон, чтобы сходить с ней на ленч. Джо видел их в Лентоне, они собирались в кино. В половине восьмого Мэри вернулась из Лентона автобусом и должна была прийти домой без десяти восемь - Джо проводил ее до фермы.
     - И что же?
     - Подождите, мистер Фрэнк. Джо, скажи ему, сколько времени прошло.
     Джо Тернберри покраснел.
     - Минут двадцать, может, двадцать пять.
     - Продолжай! Ради чего я привел тебя сюда? У тебя что, память отшибло? Расскажи мистеру Фрэнку то, что говорил мне!
     Джо покраснел еще больше.
     - Я сказал мистеру Стоуксу, что проводил ее до фермы, она попрощалась, вошла в дом и закрыла дверь, а я направился к миссис Госсетт, у которой я снимаю комнату.
     - Правильно,- подтвердил Джосая Стоукс.- Мы слышали, как хлопнула дверь. Кухонные часы показывали Двадцать минут девятого, а они спешат самое большее на пять минут. Моя жена крикнула: "Мэри, это ты?",- но никто не ответил. Пес поднялся, направился к двери, но не залаял. Незнакомого человека он встретил бы лаем, но Мэри и Джо он знает. Моя жена сказала: "Ладно, она спустится выпить чаю",- но Мэри не пришла. Через четверть часа моя жена поднялась и постучала в комнату Мэри, но ей никто не ответил. Мы подождали еще немного, а потом жена снова сходила наверх. Мэри в комнате не оказалось. Жена разволновалась, мы обошли весь дом, но Мэри не нашли. Я с фонарем обошел весь дом снаружи, звал племянницу, но она не отозвалась, и мы решили, что ошиблись. Может, хлопнула вовсе не дверь. В старом доме часто слышатся разные звуки - то половицы скрипят, то ставни. Я сказал жене, что Мэри наверняка приедет следующим автобусом, без десяти девять. В половине десятого я отправился в деревню к миссис Госсетт, где застал Джо Тернберри - он сидел в кухне и слушал радио. Джо сообщил, что привел Мэри домой в четверть девятого. Тогда я подумал: "Она куда-то опять ушла, вот в чем дело, и, похоже, до сих пор не вернулась". Прошли вместе с Джо по дороге, но Мэри не встретили. Мы подождали немного, а потом жена сказала: "Сходи-ка в Эбботтсли, к мистеру Фрэнку. Не нравится мне все это. Как бы нам потом не винить себя за то, что мы сидели сложа руки". Мы направились сюда, а по пути встретили горничную, выходящую из автобуса.
     Фрэнк быстро спросил:
     - На ферме есть телефон?
     - А как же, есть. Мы поставили его после войны.
     - Тогда мы позвоним миссис Стоукс и спросим, не вернулась ли ваша племянница. Здесь есть аппарат.
     Мэгги Белл услышала негромкий сигнал телефона, который заставил миссис Стоукс выбежать из кухни, где она сидела вместе с собакой. Все в деревне знали, когда кто-нибудь кому-нибудь звонил. Диван Мэгги по ночам служил ей постелью. Она спала плохо и подслушивала телефонные разговоры до полуночи, хотя после одиннадцати жители деревни редко кому-нибудь звонили. Протянув руку, Мэгги сняла трубку и услышала голос мистера Стоукса:
     - Это ты, мать? Мэри дома?
     Миссис Стоукс торопливо отозвалась:
     - Нет, нет. Где же она задержалась?
     Мистер Стоукс буркнул:
     - Не знаю,- и повесил трубку.
     Мэгги услышала щелчок и тоже положила трубку. Услышанное почти не заинтересовало ее. Без четверти одиннадцать - не такой уж поздний час. В Лентоне идет отличный фильм - многие уже ездили смотреть его. Горничным из всех домов округи обычно давали выходной в субботу, поскольку в этот день последний автобус из Лентона приходил поздно. В другие дни этот автобус не ходил, только по субботам, а что толку брать выходной, если приходится возвращаться домой еще до девяти? Мэгги задумалась, с какой стати Стоуксы так волнуются о Мэри. Мэри Стоукс из тех девушек, что не боятся возвращаться домой за полночь. Она вообще никогда не торопилась домой, и Мэгги не винила ее за это. Стоуксы просто паникеры с устаревшими взглядами. А все потому, что на ферме нет молодежи. Жаль, что двое их сыновей погибли на войне. А третьему нет дела до фермы - он помешан на самолетах. И хорош собой. Конечно, было бы лучше, останься он на ферме. Тогда эта гордячка Мэри не стала бы разгуливать по ночам. И старикам не пришлось бы беспокоиться за нее - никуда она не делась бы. "Не надо искать - вернется опять, хвост завернув колечком", как говорится в детской песенке.
     Но на пути домой Мэри Стоукс неожиданно столкнулась с препятствием.

Глава 13

     Ее нашли утром, под охапкой сена в заброшенной конюшне в дальнем углу двора. Со сломанной шеей.
     Мэгги Белл все утро слушала телефонные разговоры. Первым из них был звонок в Лентон. Инспектор Смит говорил кратко и резко, чему Мэгги не удивилась. Она похолодела, слушая заключение эксперта. Потом Фрэнк Эбботт звонил в Лондон, в Скотленд-Ярд, чтобы поговорить со старшим инспектором Лэмом. Но инспектора в это воскресное утро не оказалось на месте, пришлось передать ему просьбу, чтобы перезвонил.
     Мэгги не выпускала из рук трубку добрых два часа и наконец дождалась разговора инспектора и Фрэнка, который находился на ферме Стоуксов. Пусть в Лондоне он сержант Эбботт - здесь же он просто Фрэнк, и никто другой. Мэгги внимательно выслушала весь разговор.
     - Это Эбботт, сэр. Я решил сразу сообщить вам о случившемся: та девушка убита.
     В трубке послышалось ворчание.
     - Та, что сообщила о загадочном убийстве?
     - Да, сэр.
     - Думаете, ей заткнули рот?
     - Может быть. Или просто совпадение.
     - Такое иногда случается. Забавно. Пожалуй, я приеду. Встречайте меня в Лентоне днем. Позднее я перезвоню и сообщу точное время.
     На Томлинс-фарм продолжалась суматоха, какими обычно сопровождаются убийства. Прибыли врач, фотограф, эксперт, снявший отпечатки пальцев, и, наконец,- карета скорой помощи. Погибшей девушке скучно жилось на ферме, но ее смерть развеяла скуку.
     Миссис Стоукс с покрасневшими и опухшими от рыданий глазами готовила чай с домашним хлебом всем, кто появлялся в доме. Убийство - еще не повод пренебрегать законами гостеприимства. Джосая сопровождал целую толпу официальных лиц. Всякий раз, оставаясь наедине с мужем, миссис Стоукс утирала слезы и твердила одно и то же:
     - Не могу поверить, что Джо Тернберри способен на такое.
     Ответ Джосаи тоже был одним и тем же. Он ерошил волосы тупыми загрубевшими пальцами и спрашивал:
     - С чего ты взяла, что это был Джо?
     - А кто же еще? Пес не залаял. Чужого человека он не подпустил бы к дому.
     Джосая затеребил волосы.
     - Если это был не чужой человек, мать, то это еще не значит, что виноват Джо.
     Миссис Стоукс всхлипнула.
     - Я училась в школе с его матерью,- сообщила она и отвернулась, наполняя чайник.
     К вечеру у всех жителей Дипинга сложились свои версии убийства. Многие в округе были готовы поверить, что Мэри Стоукс зашла слишком далеко, раздразнила Джо Тернберри, и он не выдержал. Миссис Мэйхью, кухарка из Эбботтсли, не преминула прочитать наставление Рут и ее сестре Гвен.
     - Вы, молодые девицы, ведете себя так, что ничего другого и не заслуживаете! Терпению мужчин рано или поздно приходит конец. Так я говорила своей Эмми, когда Чарли ухаживал за ней. "Сделай наконец выбор, детка,- твердила я.- Если он тебе по душе - бери его, а если он тебе не нравится, скажи об этом прямо. Он весь на нервах, это даром не проходит. И не говори потом, что я тебя не предупреждала".
     Рут испуганно молчала, а Гвен хихикала и гримасничала. У нее был друг в Лентоне, она ловко держала его на крючке, но, конечно, доводить дело до убийства не собиралась.
     День продолжался. Фрэнк Эбботт встретил инспектора без четверти семь в Лентоне. Мисс Силвер закончила читать витиеватые мемуары преподобного Августа Грея. Сисели играла на органе на утренней и вечерней службе. Вечером ее слушал Грант Хатауэй; он покинул церковь вместе с Сисели и ее родителями на виду у всех собравшихся. Никто так и не понял, имел ли успех его жест. Грант беседовал с супругами Эбботт, они отвечали ему, Сисели не открывала рта. Если она и злилась на кого-нибудь сильнее, чем на Гранта, то лишь на себя - за то, что она послушно плелась домой вместе с родителями, до смерти боясь появляться на улице в темноте. Но если Грант надеется добиться чего-нибудь таким способом, он жестоко ошибается. Сисели даже не пожелала ему спокойной ночи.
     Воскресенье кончилось, наступил понедельник. Прошло девять дней с тех пор, как Мэри Стоукс с криком прибежала в деревню из рощи Мертвеца. Девять дней могут многое изменить.

Глава 14

     Старший инспектор Лэм сидел за столом в гостиной Томлинс-фарм. Два альбома и семейная Библия были убраны вместе с салфетками, на полированной ореховой столешнице расположились пресс-папье, чернильница, подставка для ручек и чемоданчик, набитый бумагами.
     Фрэнк Эбботт с карандашом и блокнотом сидел рядом, поражаясь гармонии шефа и окружающей обстановки. Этот крупный мужчина в просторном пальто, краснолицый, с вьющимися темными волосами, поредевшими на висках и макушке, очень походил на фермера в воскресной одежде. Родители миссис Стоукс с фотографий на стенах могли бы принять его за родственника - без особых стараний, деловито и просто. Большие ступни твердо стояли на старом ковре, широкие ладони лежали на столе, крупные черты лица и проницательные глаза не выделялись бы из толпы в любом английском городе. И в этом не было ничего удиви тельного: родители инспектора владели фермой, он закончил деревенскую школу. Об этом свидетельствовал и выговор Лэма.
     - Итак, что мы имеем?- заговорил он.- Первый подозреваемый - этот малый Джо Тернберри. Беда с вами, выпускниками колледжей: вы слишком образованны, чтобы замечать самое очевидное. Для вас это слишком просто - вы бросаетесь на поиски чего-то посложнее. Это все равно что французские слова, которые мне не по душе. Как будто простой и понятный английский язык недостаточно хорош для вас - вам подавай что-нибудь позаковыристее!- он фыркнул.- Не могу забыть вчерашний ужин в отеле - почти у всех дрянных блюд были французские названия!
     Фрэнк засмеялся.
     - Уверяю вас, сэр, они ужаснули бы и французов.
     Лэм хмыкнул.
     - Когда я вижу в меню захудалого отеля одни французские слова, я не знаю, что выбрать. Это же просто приманка для болванов, которые клюют на нее! Но вернемся к Джо Тернберри. Его допросим первым, как главного подозреваемого. Позовите его.
     Джо Тернберри вошел в комнату на негнущихся ногах, его руки дрожали, лицо лоснилось от пота. Очутившись перед известным лондонским инспектором, он попытался распрямить поникшие плечи. Лэм затягивал паузу, просматривая бумаги.
     - Вы Джозеф Тернберри?
     - Да, сэр,- с трудом выговорил Джо.
     - Хм... служба в полиции... уравновешенный характер... возраст... Вы местный?
     - Да, сэр.
     - Служили в армии во время войны?
     - Да, сэр.
     - Долго?
     - Два года.
     - Ушли в армию в восемнадцать лет... ясно. Итак, вы были знакомы с Мэри Стоукс?
     - Да, сэр.
     - Ухаживали за ней?
     - Нет, сэр.
     - А люди говорят иначе.
     Джо Тернберри поперхнулся.
     - Это неправда, сэр. Она и знать меня не хотела.
     - То есть вам она нравилась, а вы ей - нет? Но вы встречались с ней вчера днем. Расскажите, как это было. Вот вам стул, садитесь.
     Джо неловко сел, балансируя на краешке стула, и беспомощно свесил большие красные кисти рук между коленями. Сглотнув, он заговорил:
     - Мэри сказала мне, что уезжает в Лентон. Там у нее есть подруга. Я ответил: "Незачем возвращаться домой одной в темноте". Она согласилась, мы выпили чаю, сходили в кино, и я проводил ее домой.
     - В каких отношениях вы были с Мэри Стоукс?
     - Отношениях?
     - Вы же слышали. Вы ссорились?
     Кровь бросилась в лицо Джо - он покраснел до корней волос, но тут же лицо его приобрело прежний оттенок.
     - Ну? Ссорились вы или нет?- повторил Лэм.
     - Нет, сэр,- сдавленно ответил Джо.
     - Слушайте, молодой человек, ложь не принесет вам никакой пользы, так что лучше говорите правду. Вы встретились с Мэри Стоукс и ее подругой Лили Эммон и выпили с ними чаю,- он перевернул страницу.- Вот что показала Лили Эммон: "Мэри сказала, что Джо Тернберри выпьет чаю с нами, и он присоединился к нам. Она добавила, что он хочет проводить ее, а ей этого не хотелось. "Только этого не хватало",- сказала она. Она призналась, что он ужасно ревнив. Пока мы пили чай, он все допытывался у Мэри, не встречается ли она с кем-то. Не знаю, чем кончился этот разговор: я заметила в зале девушку, которая обещала мне узор для джемпера, и решила напомнить ей об обещании. А когда я вернулась, Мэри и Джо уже ссорились - говорили что-то об отпечатках пальцев и ее встречах с каким-то человеком, не знаю с кем. Джо твердил, что ее отпечатки там повсюду и спрашивал, с кем она встречалась. Она отвечала, что это его не касается. Тогда я заявила: "Ладно, меня ждет Эрни",- это мой приятель, и ушла". И вы по-прежнему утверждаете, что не ссорились с Мэри Стоукс?
     Горло Джо свела судорогой. Он издал негромкий звук, похожий на всхлип.
     - Я и пальцем