к
поселилась неизбывная боль и разочарование. Он бросился прочь, но за порогом
попал в объятия своего дяди, который  благодушно  пригласил  его  в  местную
гостиницу, где они могли бы обсудить создавшееся положение. Тогда он еще  не
подозревал о связи  Роберта  с  Аннабель  и  послушно  дал  себя  увлечь.  В
гостинице его ждало крушение последней иллюзии: там он  был  жестоко  избит,
связан и принужден лицезреть Аннабель в  объятиях  Роберта.  Они,  словно  в
насмешку над его  наивностью  и  беспомощностью,  совокуплялись  у  него  на
глазах. Потом Аннабель встала, одернула платье и небрежно спросила:
   - Ну а теперь, когда он сыграл свою роль, как  нам  от  него  избавиться?
Роберт рассмеялся:
   - О нем не беспокойся. Завтра он будет уже на  службе  в  военном  флоте,
приведенный туда ретивым вербовщиком. Только твой муж и мой отец  ничего  об
этом не узнает. Пусть думают, что он сбежал от позора.
   Она одобрительно улыбнулась:
   - Какой ты умный, Роберт. Кому еще мог прийти в голову такой план? Теперь
все подозрения Адриана разрешились, и ему не остается ничего другого,  кроме
как ненавидеть  юного  паршивца.  Вот  только  что  будет,  когда  мальчишка
вернется?
   Роберт покачал головой:
   - А это, моя дорогая, крайне маловероятно. С флота просто так не убежишь.
К тому же не забывай, что мы находимся в состоянии войны  с  Францией.  Если
ему и удастся чудом остаться в живых и вернуться сюда, то кто ему поверит?
   - Надеюсь, ты  прав,  -  согласилась  она  и,  не  глядя  на  Кристофера,
удалилась.
   А менее чем через час он уже находился в полном распоряжении вербовщиков,
которые, как известно, не брезговали  никакой  возможностью  для  пополнения
рядов Королевского флота.
   Кристофер содрогнулся, охваченный вырвавшимися из-под контроля  эмоциями.
Прошлое не отпускало его, заставляя снова  и  снова  вспомнить  о  пережитых
страданиях. С трудом он взял себя в руки. Что было, то прошло.  Зато  теперь
его не проведешь. С тех давних пор он утратил наивную  веру.  А  сегодня  он
узнал, что коварной Аннабель нет больше в живых.  По  иронии  судьбы  в  его
руках теперь оказалась ее дочь. И он не откажет себе в удовольствии наказать
Николь за грехи ее матери!

ЧАСТЬ II

Кристофер

   Любовь слепа. Влюбленные не видят Тех безрассудств, которые творят.
   В. Шекспир

14

   Кристофер Саксон, с трудом удерживая на лице вежливую улыбку, вяло следил
за праздной болтовней гостей. И какого черта он принял  приглашение  на  эту
вечеринку! Ведь он  вполне  мог  предвидеть,  что  потратит  время  впустую.
Хозяева были люди пожилые, как и большинство их  гостей.  Когда  его  звали,
надо было отказаться. Но теперь уходить было  неловко,  и  он  маялся,  едва
скрывая скуку.
   Кристофер Саксон не был общителен. Напротив, он был сдержан,  молчалив  и
не проявлял никакого стремления сблизиться с теми, кто искал его дружбы.  За
глаза его иной раз называли бесчувственным и высокомерным. Пожалуй, таким он
и был. Это, однако, не означало, что он был непопулярен и отвержен.
   Наоборот! В те нечастые дни, которые он проводил в городе,  слуга  каждое
утро являлся к нему с серебряным подносом, на котором  стопкой  громоздились
приглашения в лучшие дома Нового Орлеана.  Благодаря  своей  привлекательной
наружности и в немалой мере своему огромному богатству он  являлся  объектом
пристального внимания тех семей, где были дочери на выданье. Большинство  же
мужчин находили его пусть немного отчужденным, но  весьма  приятным  молодым
человеком.
   Он не пренебрегал компаниями, но близкой дружбы ни с кем не заводил. Ведь
друзья так и норовят сунуть нос в твои дела, даже когда их о том не  просят!
Поначалу такая манера была обусловлена конспирацией, а со временем  вошла  в
привычку. Его вполне устраивало, что во всем городе не нашлось бы  человека,
который мог бы сказать, будто хорошо знает Кристофера Саксона.
   В обществе его просто принимали таким, каков он  есть.  Манеры  его  были
безупречны, родословная безукоризненна,  да  и  ничего  плохого  за  ним  не
замечали. Конечно, кое-кто из креольской аристократии помнил о тех не  очень
благовидных обстоятельствах, при которых он обрел свое богатство.  Хотя  все
понимали, что со стороны молодого Евгения Тибо было  безумием  поставить  на
кон в карточной игре всю свою собственность, тем не менее никто  не  осуждал
того, кому достался выигрыш.
   Реплика  пожилой  матроны,  сидевшей  по  соседству,  вернула  Саксона  к
действительности. Он подключился к беседе  и  скрепя  сердце  еще  некоторое
время ради  приличия  провел  в  кругу  гостей.  Наконец  он  с  облегчением
раскланялся.
   Вернувшись домой, он почувствовал, что еще совсем не хочет спать. Он было
собрался отправиться  на  поиски  развлечений  в  какой-нибудь  бордель,  но
отказался от этой мысли. Он распорядился подать виски, потом отпустил слугу.
Снял выходное платье и облачился в черный шелковый халат. С бокалом виски  в
руке он вышел на балкон и долго стоял там, глядя на ночное небо.
   Капитана  Сэйбера  больше  не  существовало!  Работы  на  плантации  были
отлажены  настолько,  что  почти  не  требовали  надзора.   Как   оказалось,
стабильность и благополучие были ему вовсе не  по  душе,  и  теперь  он  уже
начинал сомневаться, правильно ли поступил, продав шхуну.
   Наверное, он  не  был  создан  для  довольства  и  праздности.  Последние
несколько недель  оказались  вовсе  не  такими  приятными,  как  можно  было
ожидать. Недоставало риска и авантюры! Сегодняшний вечер был похож на многие
другие. Конечно, он никогда больше не  станет  капитаном  Сэйбером,  но  это
почему-то не радует. Ему скучно. Наверное, надо было взять с  собой  Николь,
подумал он вдруг. Вот уж с кем не соскучишься! И снова, уже в  который  раз,
он невольно вернулся в мыслях к ней. Эти воспоминания часто настигали его  в
самый неподходящий момент. Танцуя на балу с местной красавицей и глядя в  ее
карие глаза, он вдруг ловил себя на  том,  что  глаза  Николь  нравятся  ему
гораздо больше. В них было больше жизни.  Будучи  представлен  на  очередном
званом вечере племяннице хозяина, он отмечал про себя,  что  хоть  у  той  и
очаровательный ротик, поцеловать он предпочел бы  Николь.  Увидев  в  театре
ослепительную диву с роскошной прической, он вспоминал о золотистых  волосах
Николь.  Его  настораживала  собственная  привязанность  к  этой  непокорной
плутовке с янтарным взором. Он недовольно фыркнул и вернулся в спальню.
   Проснувшись на следующее утро, он постарался отогнать смущавшие его мысли
и  с  головой   окунулся   в   активное   времяпрепровождение.   В   течение
предрождественской недели он побывал на всех вечерах,  устраивавшихся  в  ту
пору в лучших домах Нового Орлеана. По временам ему казалось, что он наконец
обрел то, что искал. Так могло бы продолжаться еще долго,  если  бы  не  два
события, случившихся на рождественском балу в  доме  губернатора.  Кристофер
был приглашен туда наряду с  несколькими  сотнями  самых  уважаемых  граждан
Луизианы, и именно  там  произошла  встреча,  вдруг  оживившая  его  далекие
воспоминания.
   В толпе гостей его взгляд неожиданно упал на пожилую седовласую даму  лет
шестидесяти пяти. Одета она была  скромно  и  скорее  всего  исполняла  роль
дуэньи-при одной из знатных девиц. Поначалу он  ее  даже  не  заметил.  Кому
придет в голову обращать внимание на такую особу?
   Он и сам не сразу понял, чем она привлекла  его.  Ее  движения  и  осанка
показались знакомыми, и он стал внимательно приглядываться.
   Он был уверен, что прежде встречался с  этой  женщиной.  Наконец  он  был
представлен мисс Лейле Дюма, которая и оказалась  подопечной  пожилой  дамы.
Тут он узнал имя дуэньи - миссис Иглстон!
   При звуке  этого  имени  он  вдруг  снова  ощутил  себя  двенадцатилетним
пареньком, застенчиво принимающим угощение из рук жены полковника. Она  мало
изменилась с той поры, лишь голубые глаза утратили жизнерадостный блеск., Он
был польщен, когда, услышав его имя, она произнесла:
   - Рада видеть тебя, Кристофер, после стольких лет...
   Он улыбнулся и ответил:
   - И я рад,  мадам.  Но  скажите  ради  Бога,  какими  судьбами  вы  здесь
оказались?
   Она замялась,  и  он  отметил,  что  мисс  Дюма  сердито  поджала  губки,
недовольная тем вниманием, которое благородный месье Саксон оказывает не  ее
красоте, а болтовне какой-то дуэньи, почти прислуги. И его не удивило, когда
миссис Иглстон торопливо ответила:
   - Ах, это долгая история, я не стану вас утомлять. Не пригласить  ли  вам
мисс Дюма? Следующий танец у нее свободен.
   Кристофер не замедлил воспользоваться предложением и увлек расплывшуюся в
довольной улыбке мисс Дюма в залу. Но явная отговорка не удовлетворила  его,
и в ненавязчивой беседе во время танца он  постарался  выведать  недостающие
сведения.
   Выяснилось, что миссис Иглстон жила тем, что откликалась  на  приглашение
любой семьи, нуждавшейся в воспитанной женщине для  сопровождения  дочери  в
свет.
   После танца он любезно проводил свою партнершу к ее  дуэнье  и  терпеливо
дождался, когда мисс Дюма оказалась приглашена на  следующий  танец  молодым
креолом. В ходе недолгой вежливой беседы он  сумел  убедить  миссис  Иглстон
встретиться с ним в приватной  обстановке  через  пару  дней.  Она  поначалу
колебалась, но потом уступила его галантной настойчивости. Решив эту задачу,
он устремился туда, где уже вовсю шла карточная игра.
   Эта неожиданная встреча вызвала  у  него,  смешанные  чувства.  К  миссис
Иглстон он  всегда  относился  с  большой  симпатией  и  теперь  не  мог  не
огорчиться, оттого что она  всецело  зависит  от  прихотей  таких  никчемных
созданий, как эта куколка Дюма. В дни его  детства  она  всегда  была  очень
добра к нему, и воспоминания о часах, проведенных в ее  гостеприимном  доме,
наполнили его сердце умиротворением. Но саркастическая, натура все же  взяла
верх, и он  поторопился  отогнать  вдруг  ожившие  образы.  Ведь  так,  чего
доброго, снова придет на память образ другой женщины, а это сейчас некстати.
   Минуту спустя он присоединился  к  компании  игроков.  Мужчины  постарше,
довольные, что ненадолго вырвались из-под пристального ока жен, наслаждались
игрой в вист. Те, кто помоложе, в большинстве своем предпочитали  танцы,  но
Кристоферу не составило  труда  найти  троих  знакомых,  которым  требовался
четвертый партнер.  Сыграв  несколько  партий,  он  невольно  прислушался  к
разговору, который велся буквально в двух шагах от него.
   Его привлекло упоминание имени Лафита, и  он  как  бы  невзначай  перевел
взгляд с карточного стола в сторону группы мужчин, беседовавших  неподалеку.
Троих он едва знал, но  двое  других  были  ему  хорошо  известны  -  Дэниэл
Паттерсон и Джесон Саваж.
   Паттерсон  командовал  военно-морским  подразделением,  базировавшимся  в
Новом Орлеане. Именно ему были анонимно отосланы трофейные документы. Обычно
у Кристофера не возникало повода с ним общаться, но в свое  время  он  почел
своим долгом быть представленным такому солидному лицу.  Никогда  не  вредно
оказать знак внимания тому, кто  способен  причинить  тебе  беспокойство.  А
недовольство Паттерсона деятельностью компании Лафита было широко известно.
   С Джесоном Саважем Кристофер не был лично знаком, но из обрывков салонных
бесед он сумел составить представление о нем как о человеке, которого нельзя
игнорировать и с которым  лучше  не  противоборствовать.  Саваж  был  весьма
близок к губернатору Клайборну и чрезвычайно уважаем как американцами, так и
креолами. Несколько лет назад на балу Кристофер  был  представлен  его  жене
Кэтрин и с той поры разделял всеобщее мнение о ней как  о  первой  красавице
Нового Орлеана. Но интерес к Джесону подогревала не красота его жены, а  тот
неоспоримый факт, что он обладал чрезвычайным влиянием и властью.  Говорили,
что он постоянно держит руку на пульсе всей Луизианы. Поэтому неудивительно,
что Кристофер испытывал к нему интерес. Но  сейчас  его  внимание  привлекли
слова Паттерсона.
   - Поверьте, я сам ничего не понимаю! Ни как эти бумаги попали в штаб,  ни
кто из головорезов Лафита мог на такое решиться.
   Джесон небрежно заметил:
   - Наверное, он рассчитывал как-то поживиться на  этом.  Скажем,  получить
награду или прощение своих грехов.
   Паттерсон поморщился:
   - Нет, Джесон, дело не в этом. Бумаги были просто подброшены в штаб.  При
них не было никакого письма или записки. Я расспросил своих людей, но  никто
не смог мне объяснить, как эти бумаги к  нам  попали.  Если  б  человек,  их
пославший, рассчитывал на какую-то выгоду, то он бы, по крайней мере, как-то
заявил о своих притязаниях.
   - А вы уверены, что они подлинные? Англичанам было бы выгодно  подбросить
вам фальшивку. Либо они могли намеренно доставить вам лишь те  документы,  с
которыми, по их мнению, вам следовало ознакомиться.
   Джентльмены наперебой стали выдвигать свои версии, но Паттерсона это лишь
раздражало, а Кристофера забавляло. Наконец Паттерсон высокомерно бросил:
   - Мы не новички в своем деле и способны отличить фальшивку от подлинника.
   На том тема  была  исчерпана,  и  Кристофер  заскучал.  Он  уже  собрался
уходить, как новая реплика привлекла его внимание.
   - ..Нападут на Новый Орлеан!
   - Ах, оставьте! У англичан нет таких сил, чтобы  организовать  вторжение.
Они увязли на канадской границе, и им не до Нового Орлеана.
   Паттерсон промолчал, вероятно, не желая вдаваться  в  обсуждение.  Однако
Джесон поддержал разговор:
   - Не соглашусь с вами. Для  англичан  захват  Нового  Орлеана  явился  бы
крупной стратегической победой, которая дала бы им серьезное преимущество на
мирных переговорах в Санкт-Петербурге. Пока англичане отвергает  предложение
русского царя о посредничестве, они хотят прямых переговоров.  А  для  любых
переговоров им необходимо упрочить свои позиции внушительной победой. К тому
же не забывайте, что Новый Орлеан  сегодня  защищен  очень  слабо  и  весьма
уязвим. - Джесон перевел взгляд со своего собеседника на Паттерсона, который
внимательно его слушал. - Это точно; что планируется нападение на  город?  У
вас есть верные сведения или это лишь предположение?
   Паттерсон вздохнул:
   - Ничего определенного не известно. Есть лишь кое-какие намеки. Например,
в одной недавно перехваченной депеше содержится упоминание  о  южном  театре
военных действий.
   - Дэниэл, неужели губернатор, зная  об  этом,  ничего  не  предпримет?  -
воскликнул один из собеседников.
   Паттерсон  недовольно  пожал  плечами,  видимо  жалея,  что  завел   этот
разговор. Его  ответ  Кристофер  не  расслышал.  Тут  один  из  джентльменов
повернулся к Джесону и возбужденно заговорил:
   - Кажется, ваш дядя в Англии очень  близок  к  правительственным  кругам.
Нельзя ли что-нибудь выяснить через него?
   Джесон сардонически усмехнулся. В  этот  миг  его  взгляд  встретился  со
взглядом Кристофера, и тому показалось,  что  Джесон  хорошо  понимает:  его
заинтересованность  вызвана  не  праздным  любопытством.  Целую  минуту  они
глядели в глаза друг другу, потом Джесон, словно он был удовлетворен,  отвел
взгляд и продолжил беседу:
   - Роксбери стар и всецело предан британской короне.  Если  б  я  оказался
настолько  безрассуден,  что   отправился   бы   в   Англию   за   надежными
доказательствами, он ни на миг не усомнился бы в моих  истинных  намерениях.
Мне не только не  удалось  бы  ничего  выведать,  но,  уверяю  вас,  дядюшка
наверняка постарался бы, чтобы мое пребывание там оказалось  недолгим  и  не
слишком приятным. Поищите другого безумца для исполнения вашего замысла!
   В этот миг взгляд Джесона неожиданно снова устремился  на  Кристофера.  В
глазах Джесона играл вызов, и Кристофер невольно смутился. Когда  он  вскоре
покинул столик, ему показалось, что тот же пристальный взгляд проводил  его.
Вероятно, в ближайшее время Джесон станет наводить о нем справки.
   На самом деле Джесон Саваж знал о Кристофере Саксоне предостаточно. Когда
тот скрылся за дверью, он еще несколько секунд рассеянно глядел  ему  вслед,
потом встрепенулся и снова включился в беседу.  Но  вскоре  он  извинился  и
покинул собеседников. Со стороны могло показаться, что он  просто  вышел  из
накуренного помещения подышать свежим воздухом. Он прошел по тропинке сквозь
темный парк и, миновав неприметную калитку, очутился около сарая, где стояли
экипажи.
   - Джейк! - негромко окликнул он.
   - Тут я, - раздался голос из-за угла. Напряженное выражение сменилось  на
лице Джесона улыбкой облегчения,  когда  навстречу  ему  появился  неряшливо
одетый растрепанный парень, сплевывающий табачную жвачку.  По  виду  мужчины
настолько не походили друг на друга, что их встреча со  стороны  производила
странное впечатление.
   - Ну как, видели его? - поинтересовался Джейк.
   Джесон кивнул:
   - Да, только что. Этот парень умеет смотреть в глаза. Ты  уверен,  Джейк,
что ему можно доверять? Мне бы очень не хотелось,  чтобы  англичане  узнали,
насколько Клайборн озабочен возможным вторжением и сколь слабо защищен Новый
Орлеан.
   - Ради всего святого, Джесон! Или я не жил с  ним  бок  о  бок  последние
четыре месяца? - Он прервался лишь на  миг,  чтобы  сплюнуть  жвачку,  потом
снова убежденно заговорил:
   - Пускай Саксон пиратствовал под именем капитана Сэйбера, однако ж  любви
к англичанам у него нет  никакой.  Я  был  в  том  бою,  когда  он  захватил
секретные английские шифры. Не будь он американцем до  самой  глубины  своей
черной  души,  то  неужели  он  послал  бы  Хиггинса  передать  эти   бумаги
Паттерсону? Разве можно вообразить, чтоб так себя повел английский шпион?
   Джесон согласно кивнул:
   - Хорошо, я верю. За последние пять  лет  ты  меня  ни  разу  не  подвел.
Полагаю, ты и на этот раз знаешь, что говоришь.
   - Еще бы! - ухмыльнулся Джейк и с готовностью схватил  несколько  золотых
монет, которые протянул ему Джесон со словами:
   - Этого  тебе  хватит,  чтобы  некоторое  время  пожить  спокойно.  Я  бы
посоветовал тебе пока затаиться. А то, не приведи Господь...
   - Я никого не боюсь! - фыркнул Джейк. Улыбка исчезла с лица Джесона.
   - Знаю, мой друг! Но я не  для  того  сую  твою  голову  в  пекло,  чтобы
потерять ее на мирной улице.
   - Я сам отвечаю за свою голову, - огрызнулся Джейк.
   - Ладно. Поступай, как знаешь.
   - Ну, хорошо, хорошо. Я скроюсь на время, - послышалось в ответ.
   Джесон быстрым  шагом  вернулся  в  дом.  Ему  удалось  еще  раз  увидеть
Кристофера Саксона. Тот легко и грациозно вел даму в танце. Джесон  довольно
улыбнулся: да, Кристофер Саксон справится с намеченной для него ролью!

15

   На следующий день Кристофер после обеда удобно расположился  у  камина  и
собирался отдохнуть, когда вошел слуга и доложил:
   -  Сэр,  вас  желает  видеть  мистер  Джесон  Саваж.  Кристофер,   слегка
удивленный, встал с кресла, а Джесон Саваж уже входил в кабинет.
   - Хорошо, что сегодня  вы  остались  дома,  -  произнес  Джесон,  пожимая
Кристоферу руку. - Я собирался зайти пораньше, но дела...
   Кристофер вежливо улыбнулся:
   - Бывает. Выпьете что-нибудь? Шерри, портвейн или, может быть, бренди?
   - Лучше бренди.
   С бокалами в руках мужчины уселись в кресла у камина.
   Саваж с любопытством огляделся и заметил:
   - Вижу, вы кое-что изменили в обстановке. Я ведь бывал здесь, когда  этот
дом еще принадлежал семейству Тибо.
   Кристофер нахмурился:
   - Вы зашли осмотреть перемены в интерьере? Джесон ответил с улыбкой:
   - Вы же понимаете, что нет.
   - Так что же вас привело? Не хочу показаться негостеприимным,  однако  не
сомневаюсь, что вы зашли не ради светской беседы. Я  чем-то  могу  быть  вам
полезен?
   Такая прямота привела Джесона  в  замешательство.  Как  перейти  сразу  к
предмету его визита? Он надеялся начать издалека. Но Саксон, видимо, не  был
расположен к обмену любезностями и  праздной  болтовне.  Джесон  принял  его
ман