не хватало!.. Мало того что  она  унизила  себя  своим
возмутительным поведением, так теперь еще стала видеть его во сне!
   Поняв, что ей уже не уснуть, Сара  стала  наблюдать,  как  в  комнату
медленно пробираются первые золотисто-розовые лучи солнца. Она поднялась
с постели и провела первые утренние  часы  в  уютном  кресле,  обтянутом
выцветшим от времени розовым шелком.  Девушка  сидела  и  глядела  прямо
перед собой невидящими глазами.
   Забыв о сне, Сара снова  и  снова  вспоминала  отвратительную  сцену,
разыгравшуюся в кабинете Сэма, и  упрекала  себя,  называла  "развратной
женщиной, лишенной моральных устоев".
   Как она могла позволить Янси так целовать себя? Но еще хуже было  то,
что ей очень понравились его страстные поцелуи!
   Господи  милосердный!  Как  ей  теперь  смотреть  ему  в  глаза?  Она
понимала: подобное поведение еще ниже опустило ее  в  глазах  Кантрелла.
Если  она  хотела  доказать  Янси,  что  является  потаскушкой,  готовой
броситься ему на шею при первом же удобном случае, то ей  прекрасно  это
удалось. Сара безуспешно пыталась найти себе оправдание,  она  полагала,
что Янси вел себя ничуть не лучше. В конце концов, ведь это  он  целовал
ее, а не она его. Да что же с ней творится?  Что  она  за  человек?  Она
обвиняет его в убийстве Маргарет, а сама бросается ему на шею и чуть  ли
не тает в его объятиях!
   Себя Сара презирала за распущенность и отсутствие моральных устоев, а
Янси ненавидела за то, что  он  заставил  ее  забыть  о  сдержанности  и
приличиях. Наконец она поднялась  с  кресла  и  без  особого  энтузиазма
начала готовиться к наступающему дню. Когда в дверь тихонько  постучали,
Сара в испуге вздрогнула. В следующее мгновение она увидела стоявшую  на
пороге Танси - та принесла фарфоровый кувшин с теплой водой.
   - О, вижу, ты  уже  проснулась,  -  весело  проговорила  Танси  своим
мелодичным голосом. - Боялась разбудить  тебя,  ведь  еще  так  рано!  -
Служанка поставила кувшин с водой на деревянный умывальник.
   Как  и  Бартоломью,  Танси  была  мулаткой.  Ее  гладкая  кожа   была
восхитительного оттенка темного меда, а глаза - сочного орехового цвета.
Природа одарила ее лучшими  качествами  двух  рас  и  сделала  настоящей
красавицей, высокой, стройной, поразительно изящной и  грациозной.  Сара
втайне завидовала красавице мулатке, завидовала ее изумительной  фигуре.
Танси не знала своего отца; более двадцати лет назад, когда  Танси  было
всего четырнадцать лет, Энди Кантрелл купил молоденькую девушку и мать в
Новом   Орлеане.   Бартоломью   был    тогда    совсем    еще    молодым
двадцатидвухлетним парнем, но, несмотря на  молодость,  они  с  Танси  с
первого  взгляда  полюбили  друг   друга.   Поэтому   не   было   ничего
удивительного в том, что спустя три года Бартоломью попросил  разрешения
жениться на Танси. С тех пор супруги  жили  душа  в  душу.  Господь  Бог
подарил им огромное счастье, но, к величайшему сожалению, не дал детей.
   Сэм освободил Бартоломью и Танси задолго до того, как  отправился  на
войну. Сара же была благодарна  супругам  за  то,  что  они  остались  в
"Магнолиевой роще". Ее отношения с Бартоломью и Танси всегда были  очень
теплыми. В первые - самые тяжелые - месяцы после отъезда  Сэма  в  армию
генерала  Ли  Бартоломью  с  Танси  очень  помогли  Саре,   и   она   не
представляла, что бы без них делала. В "Магнолиевой роще" не происходило
ни одного события, о котором они бы не знали.
   Сару же они за эти годы прекрасно изучили. Супруги любили девушку и в
зависимости от ситуации или ругали  ее,  или  хвалили  и  баловали,  как
родную дочь.
   Сара не  видела  никакого  смысла  в  притворстве,  поэтому  спросила
напрямик:
   - Ты знаешь, что ночью вернулся Янси?
   Танси сверкнула ослепительной белозубой улыбкой.
   - Знаю, конечно! Он сейчас сидит у меня на  кухне  и  за  милую  душу
уплетает бисквиты с горячим кофе, а мой муженек с  открытым  ртом  ловит
каждое его слово.
   Уловив в голосе служанки добродушные нотки, Сара нахмурилась.
   Она всегда считала Бартоломью и Танси своими самыми верными  друзьями
и нередко, причем уже после войны, мечтала о том, как они  втроем  будут
жить вместе,  преодолевая  трудности  и  невзгоды.  Возвращение  Янси  в
"Магнолиевую рощу", несомненно, все изменит.
   Заметив, что Сара не в восторге  от  возвращения  Янси,  Танси  также
нахмурилась. Девушка же тем временем перелила воду  в  таз  и  принялась
умываться.
   - Почему у тебя такой вид, будто ты только что  проглотила  лимон?  -
проворчала мулатка. - Разве ты  не  рада,  что  молодой  хозяин  наконец
вернулся домой?
   - Он тебе никакой не хозяин, - пробормотала Сара. - Ты  что,  забыла?
Сэм давным-давно освободил вас с Бартоломью!
   - Старые привычки умирают очень медленно!  -  добродушно  рассмеялась
Танси. - Наверное, он всегда будет оставаться  для  нас  хозяином,  даже
тогда, когда мы станем глубокими стариками... Но ты так и не ответила на
мой вопрос. Ты не рада, что он вернулся в "Магнолиевую рощу"?
   Сара  закончила  умываться  и  принялась  рыться  в  шкафу,  в  своем
небогатом гардеробе. Впрочем, выбора у нее особого  не  было,  поскольку
она продолжала носить траур по Сэму. Сара с тяжким  вздохом  достала  из
шкафа черное платье, очень похожее  на  то,  в  котором  была  накануне.
Положив платье на кровать, она посмотрела на Танси.
   - А тебя не беспокоит то, что скорее всего именно он убил Маргарет? И
то, что он был так жесток с Сэмом, даже в последние дни его жизни?
   - Что касается Маргарет, то  потаскуха  получила  по  заслугам,  -  с
угрюмым видом пожала плечами служанка. - А насчет мастера  Сэма  я  тебе
могу сказать одно: они никогда не были особо близки. Да  и  к  тому  же,
откуда ты знаешь, дошли до него письма Сэма  или  не  дошли?  Может,  он
потому и не отвечал, что не получил никаких писем.
   Тебе не приходило это в голову?
   Сара часто задумывалась над тем, получил Кантрелл-младший письма отца
или нет, но сейчас она  находилась  явно  не  в  том  настроении,  чтобы
выслушивать оправдания черствости Янси.
   - Может, и не получил, - неохотно согласилась девушка.
   Но тут же добавила:
   - Но почему он не приехал повидаться с отцом перед войной?..  Кстати,
если у Маргарет был отвратительный характер, то это еще не  значит,  что
она заслуживала смерти. В любом случае не ему было решать, жить  ей  или
нет!
   Танси подбоченилась и с вызовом посмотрела на Сару.
   Глаза служанки воинственно сверкнули.
   - А ты, значит, уверена, что это он убил Маргарет? Янси был далеко не
единственным, кто ненавидел эту стерву! Если хочешь  знать,  я  тоже  не
очень-то ее жаловала. И я могу назвать еще с полдюжины людей, у  которых
имелись причины убить ее.
   На это Саре возразить было нечего, Танси сказала  сущую  правду.  Все
семь лет Сара была почти уверена в виновности Янси, и все  же  в  сердце
копошился червячок сомнения; она не до конца была  уверена  в  том,  что
убийца - Янси Кантрелл, но никак не могла понять причину своих сомнений.
Или ей просто не хотелось,  чтобы  убийцей  оказался  Янси,  или  у  нее
имелись действительно веские основания  сомневаться  в  его  виновности.
Однако Сара не  собиралась  обсуждать  эти  вопросы  с  Танси,  так  как
прекрасно знала,  на  чьей  стороне  симпатии  мулатки.  Девушка  тяжело
вздохнула и подумала о том, что теперь ее отношения с Танси и Бартоломью
скорее всего изменятся.
   Решив сменить тему, Сара попросила:
   - Пришли ко мне наверх Пегги с подносом, хорошо?  Что-то  не  хочется
спускаться вниз. Пожалуй, я позавтракаю у себя в комнате.
   - Вы что, ночью  поссорились  с  мастером  Янси?  -  В  голосе  Танси
послышались тревожные нотки. - Он сказал, что разговаривал с тобой.  Что
между вами произошло? Почему ты прячешься в своей комнате, как до смерти
перепуганный кролик?
   Щеки Сары залились краской.
   - Ничего не произошло! - резко ответила она. - И  я  ни  от  кого  не
прячусь!
   - Если не прячешься, - усмехнулась Танси,  -  тогда,  по-моему,  тебе
следует, как всегда, спуститься вниз и позавтракать вместе со всеми.
   Сара глубоко вздохнула, стараясь взять себя в руки. Она до сих пор не
могла  понять,  каким  образом  Танси  с  Бартоломью  всегда  ухитрялись
добиваться своего. Девушка строго посмотрела на темнокожую служанку,  но
та только весело подмигнула и направилась к двери.
   Взявшись за ручку, бросила через плечо:
   - А сейчас одевайся и спускайся  на  кухню.  Не  стоит  сердиться  по
пустякам.
   Как ни старалась Сара сохранить серьезное выражение лица, она все  же
не выдержала и рассмеялась.
   - Ладно, иди. Скоро спущусь, - пообещала девушка.
   Однако двадцать минут спустя Саре уже было не до смеха.
   Она спустилась по лестнице и направилась на  кухню,  расположенную  в
небольшой пристройке. При одной мысли о том, что через  несколько  минут
ей предстоит вновь увидеть Янси, у нее вспотели ладони, а сердце  начало
бешено колотиться. Сейчас Сара еще пуще ругала себя за то, что произошло
ночью в кабинете,  и  очень  жалела,  что  пережила  чудесные  минуты  в
объятиях Янси.
   Пройдя короткий коридор, отделяющий кухню  от  дома,  Сара  поправила
золотистый локон, упрямо не  желавший  держаться  в  "короне".  У  самой
кухонной двери она глубоко вздохнула и остановилась. Нет, ей не  следует
бояться этого человека!
   "Магнолиевая роща" принадлежит ей, и она здесь хозяйка!
   Решительно отворив  дверь,  Сара  смело  переступила  порог.  И  была
разочарована, увидев на кухне только Пегги и Танси.
   Она-то настроилась на схватку с  Янси,  а  его  здесь  не  оказалось.
Девушка подошла к сверкающему чистотой сосновому  столу  и  заняла  свое
привычное место.
   Почти сразу же после отъезда Сэма на  войну  Сара  перестала  есть  в
столовой.  Она  чувствовала  себя  слишком  одиноко  в  таком   огромном
помещении. Какое-то время Сара ела в маленькой комнате, расположенной по
соседству со столовой, потом перебралась на кухню.
   Бартоломью ужасно рассердился, впервые увидев Сару на кухне - девушка
попивала кофе и болтала с Танси, - но со временем он привык к тому,  что
Сара питается именно здесь.
   В годы войны в "Магнолиевой роще" почти забыли о строгостях  этикета,
установилась своего рода демократия.
   Сара нахмурилась, вспомнив время, когда в "Магнолиевую рощу" вернулся
Сэм Кантрелл и чуть позже переехали Шеллдрейки.  Энн  Шеллдрейк  наотрез
отказалась есть на кухне, словно какая-то простолюдинка. Она  так  долго
надоедала Сэму, что тот в конце концов  не  выдержал  и  потратил  часть
денег на приобретение приличного обеденного стола и стульев, которые тут
же поставили в роскошной просторной  столовой.  С  тех  пор  Том  и  Энн
питались там, а Сара, за исключением редких вечеров, на кухне. Здесь она
чувствовала себя уютнее, чем в столовой К тому же на  кухне  можно  было
укрыться от вечно чем-нибудь недовольной Энн Шеллдрейк.
   Сара машинально поднесла к губам чашку горячего  крепкого  кофе,  она
задумалась о своем будущем. Девушка нисколько не сомневалась в том,  что
вскоре в ее жизни наступят перемены,  и  была  почти  уверена,  что  эти
перемены едва ли придутся ей по душе.
   - Приготовить яичницу с беконом? - с ласковой улыбкой спросила Пегги,
стоявшая у черной железной печи.
   Пегги, сводной сестре Танси,  было  шестнадцать.  От  общей  с  Танси
матери она унаследовала такую же стройную, как у старшей сестры, фигуру,
высокий рост и очень красивое лицо.
   Кожа Пегги была потемнее, чем у Танси, - цвета  густого  шоколада,  а
глаза - черные, как самая темная ночь. Их мать умерла три года назад,  и
Танси стала для Пегги не только сестрой, но и матерью.  Она  без  устали
воспитывала младшую сестру,  веселую  и  добродушную,  стойко  сносившую
материнские заботы Танси. Сара любила Пегги и очень обрадовалась,  когда
та решила остаться в "Магнолиевой роще" вместе  с  Бартоломью  и  Танси.
После того как рабы получили  свободу,  все  они  покинули  "Магнолиевую
рощу" - за исключением одного старика с постоянно слезящимися глазами  и
его жены, которые следили за садом и конюшнями.
   - Нет, спасибо, - улыбнулась Сара. - Вполне достаточно одного кофе.
   Пегги налила и себе чашку кофе и уселась за стол.
   - Ммм... - пробормотала  девушка,  -  а  правда,  мистер  Янси  очень
красивый джентльмен? Я еще не видела таких красивых мужчин!
   Танси неодобрительно фыркнула.
   - Выброси эти глупые мысли из головы! - строго проговорила она.  -  Я
не хочу, чтобы ты строила в отношении мастера Янси несбыточные планы.
   Пегги надула губы.
   - А я не хочу, чтобы ты постоянно указывала, что мне можно делать,  а
чего нельзя, - заявила она.
   Сара открыла рот, собираясь предотвратить надвигающуюся грозу,  но  в
это мгновение  дверь  распахнулась  -  вошли  Бартоломью  и  Янси.  Янси
выглядел отдохнувшим и полным энергии. Сара,  нахмурившись,  подумала  о
том, как несправедлива судьба. Кантрелл, конечно же, прекрасно выспался,
поэтому и выглядел таким живым и энергичным, а она  всю  ночь  почти  не
сомкнула глаз и чувствовала себя вялой и разбитой.
   Янси был в белой  рубашке,  в  бриджах  из  оленьей  кожи  и  кожаных
сапогах. Длинные черные  волосы  волнами  спадали  на  широкие  плечи  и
красиво обрамляли смуглое лицо,  излучающее  бодрость  и  энергию.  Янси
олицетворял  собой  здоровье  и  жизненную  силу.  Сара  в   раздражении
подумала,  что  он   "красив   до   неприличия".   Стоило   ей   бросить
один-единственный взгляд на это прекрасное мужественное лицо - и она уже
могла  думать  только  о  нем;  сердце  же  запрыгало  в  груди,   точно
неприрученный дикий жеребец.
   Сара, стараясь взять себя в руки, поспешно допивала кофе.
   Она находилась в таком смятении,  что  почти  не  почувствовала,  что
обожгла язык. От Янси, однако, это не укрылось, о чем  свидетельствовала
его насмешливая улыбка. Сара с громким стуком поставила чашку на стол  и
поздоровалась нарочито любезным тоном:
   - Доброе утро! Хорошо выспались?
   Янси налил себе кофе, уселся  за  стол  напротив  нее  -  и  ошеломил
девушку своей прямотой.
   - Неужели вам действительно интересно,  как  я  спал?  -  ответил  он
вопросом на вопрос.
   Сара густо покраснела. Ей стоило немалых усилий, чтобы удержаться  от
резкости.
   - Я просто стараюсь быть вежливой...
   Янси улыбнулся, улыбнулся одними губами.
   - Мне кажется, - проговорил он, - что мы с вами уже давно  прошли  ту
стадию,  когда  следует  соблюдать  эти  глупые  и  никому   не   нужные
формальности. Вы так не считаете?
   Сара еще больше смутилась, заметив, что слуги  с  огромным  интересом
прислушиваются к их беседе. Она предприняла последнюю попытку  направить
разговор в другое русло:
   - Возможно, вы правы, но я все же не вижу причин грубить.
   - Вот как? - Янси  с  насмешливой  улыбкой  приподнял  густые  черные
брови. - Что-то я не припоминаю, чтобы прошедшей ночью вы были чрезмерно
вежливой!
   - Черт побери, а чего вы от меня ждали? - не  выдержала  Сара.  -  Вы
где-то пропадали семь лет, не соизволили  даже  приехать  попрощаться  с
умирающим отцом, который постоянно писал вам, а потом заявляетесь  среди
ночи и ждете, что я встречу вас реверансами!
   Янси Кантрелл улыбнулся, и Сара решила, что этот разговор,  наверное,
кажется ему забавным. Скрипнув от злости зубами, она процедила:
   - Не смейте смеяться надо мной.
   Янси неспешно отхлебнул  из  своей  чашки  и  только  после  этого  с
притворной робостью проговорил:
   - О Господи, какая же вы недотрога, дорогая мачеха. Вспыхиваете точно
порох! - Он посмотрел на Бартоломью и сказал:
   - Ты меня не предупредил, что у нее такой острый язычок... Интересно,
что случилось с той маленькой робкой девочкой, которую  семь  лет  назад
мой отец привез в "Магнолиевую рощу"?
   Сара  с  трудом  поборола  искушение  выплеснуть  Кантреллу  в   лицо
обжигающий  кофе.  Она  нарочито  медленно  поднялась  из-за  стола   и,
высокомерно взглянув на Янси, резким голосом проговорила;
   - Очень хочется надеяться, что нам все  же  удастся  некоторое  время
прожить в "Магнолиевой роще" без скандалов.
   После того как напьетесь кофе, приходите в кабинет Сэма.
   Нам следует поговорить.
   Губы Янси растянулись  в  улыбке;  в  глазах  его  вспыхнули  веселые
огоньки.
   -  Поверьте,  chica,  больше  всего  на  свете  мне  сейчас   хочется
отправиться в кабинет отца и продолжить то, что мы не закончили вчера.
   Щеки Сары залились жгучим румянцем. Она прекрасно  понимала,  на  что
намекает Янси. "Черт побери, - думала девушка, - каков мерзавец!.."  Она
вздернула подбородок и сказала:
   - Прекрасно! Жду вас в кабинете через несколько минут.
   Сара  собиралась  по-королевски  выйти  из  кухни,  но,   когда   она
направилась к выходу, дверь снова  распахнулась  и  на  пороге  появился
Хайрам Барнелл.  Бывший  управляющий  "Магнолиевой  рощи"  с  удивлением
уставился на Сару и Янси.
   Хайрам отправился с Сэмом Кантреллом на войну  и  доблестно  сражался
рядом с хозяином, но  в  отличие  от  Сэма  вернулся  домой  без  единой
царапины. Сэм Кантрелл  пообещал  Хайраму  место  управляющего,  хотя  и
понимал, что управляющему делать сейчас в общем-то нечего. После  смерти
Сэма  Сара,  желая  выполнить  волю  мужа,  попросила  Хайрама  остаться
помогать ей в "Магнолиевой роще". Она доверяла бывшему  управляющему,  и
он  всегда  относился  к  ней  с  подчеркнутой  вежливостью.  Правда,  в
последнее время Сара стала подозревать, что Хайрам питает к  ней  нежные
чувства, и старалась держаться от него подальше.
   Несмотря на это обстоятельство, Сара решила взять Хайрама с  собой  в
"Дом голубки". У нее были грандиозные планы - она  собиралась  возродить
ранчо, - и очень  нуждалась  в  надежном  помощнике,  таком  как  бывший
управляющий. Хайрам уже не раз доказывал свою преданность и  работал  на
совесть. Поэтому  Сара  решила:  до  тех  пор,  пока  он  не  переступит
невидимую черту, она будет рада его присутствию в "Доме голубки".
   Хайрам коротко кивнул Кантреллу, и Сара поняла, что  он  знал  о  его
возвращении. Кроме того, было совершенно очевидно,  что  приезд  Янси  в
"Магнолиевую рощу" не очень-то по  душе  бывшему  управляющему.  Барнелл
посмотрел на Сару, коснулся полей  своей  шляпы  и  с  вежливой  улыбкой
проговорил:
   - Доброе утро, миссис Сара. Я пришел сообщить,  что  мы  со  стариком
Ноем решили засадить поле кукурузой.  После  того  как  закончим  сажать
кукурузу, можем, если вы не возражаете, начать распашку северных полей.
   И тут Кантрелл поднялся из-за стола, медленно подошел к Саре и, к  ее
величайшему изумлению, положил руку ей на плечо,  очевидно,  желая  этим
жестом  показать  Хайраму,  что  обладает  правами  на   нее.   Как   бы
предупреждая возможные возражения девушки, Янси поспешно заговорил:
   - Боюсь, в последнее время память стала изменять мне, Хайрам. Но могу
поклясться: когда сегодня утром  мы  с  вами  говорили  о  хозяйственных
делах, я ясно дал понять,  что  хочу,  чтобы  вы  просмотрели  амбары  и
выбросили все ненужное. Я не прав?
   - Я выполняю распоряжения миссис Сары, а не ваши! - с вызовом ответил
Хайрам Барнелл.
   Рука, лежащая на плече Сары, напряглась, не  давая  ей  сдвинуться  с
места. Все на кухне с любопытством наблюдали за Сарой, гадали - как  она
отнесется  к  перепалке  между  мужчинами?  Девушка  мысленно  упрекнула
Кантрелла за  то,  что  он  поставил  ее  в  столь  неловкое  положение.
Обратившись к Барнеллу, она сказала:
   - Если мистер  Янси  уже  решил,  чем  вам  сегодня  заниматься,  то,
полагаю, вы должны почистить амбары. -  Сбросив  со  своего  плеча  руку
Янси, она резко повернулась  в  его  сторону.  -  А  вам  я  буду  очень
признательна, если вы будете советоваться со мной, прежде  чем  отдавать
распоряжения моим людям!
   Янси долго всматривался в ее хмурое лицо. Потом взял за  руку  повыше
локтя и вкрадчивым голосом проговорил: