ероятно, до сих
пор не знал бы о смерти отца и о том, что Сара стала его мачехой.
   Пульсирующая боль в висках снова усилилась. Сара вернулась в комнату,
накинула старенький халат из зеленого бархата и  отправилась  на  первый
этаж. Девушка легко отыскала в темноте кабинет Сэма.  Переступив  порог,
она закрыла за собой дверь, быстро зажгла лампу, выдвинула  нижний  ящик
стола и вытащила бутылку бренди, которую Сэм держал  "исключительно  для
медицинских целей", как он часто говорил, лукаво  подмигивая.  Невеселая
улыбка тронула губы Сары. Это  Сэм  приучил  ее  к  бренди,  к  напитку,
обладающему удивительным свойством снимать  напряжение.  Она  не  видела
сейчас ничего странного в том, что пьет бренди в кабинете Сэма, где  они
провели столько памятных часов перед его смертью. Сара налила  в  стакан
из толстого стекла приличную порцию жидкости янтарного цвета, уселась  в
черное кожаное кресло Сэма и сделала первый глоток.
   Через  несколько  минут  приятное   тепло   растеклось   по   животу;
напряжение, сковавшее Сару в ту самую  минуту,  когда  она  узнала,  что
приезжает Янси, постепенно спадало. И все же  как  Сара  ни  храбрилась,
приходилось признать: Янси едва ли обрадуется, когда узнает новости.
   Конечно, на совести  Кантрелла-младшего  множество  грехов,  но  Сара
никогда не считала, что скупость - один из его недостатков. Скорее всего
он спокойно отнесется к тому, что Сэм оставил ей  половину  "Магнолиевой
рощи" и перед самой войной положил в один из нью-йоркских банков крупную
сумму на ее имя. К деньгам Янси  всегда  был  равнодушен,  но  с  "Домом
голубки" дело обстояло совершенно иначе. Это ранчо  принадлежало  многим
поколениям Альваресов, и семь  лет  назад  Янси  прямо  заявлял:  он  не
остановится ни перед чем - только бы "Голубка" не перешла в чужие  руки!
Сара не сомневалась, что Янси придет в ярость, когда узнает, кому сейчас
принадлежит земля его предков. По причинам, известным  одному  Сэму,  он
завещал "Дом голубки" ей, но сделал очень странную оговорку.
   В завещании имелся пункт, в котором говорилось, что она может  делать
с ранчо все что угодно, но  не  имеет  права  продать  землю,  поскольку
формально земля принадлежит ее детям!
   Сара сделала еще один глоток. Дети!.. И как такая мысль могла  прийти
Сэму в голову? Шесть лет у нее  был  муж,  однако  не  было  возможности
родить ребенка, а сейчас она овдовела. Сэм же оставил "Дом  голубки"  ее
детям!
   Откуда им взяться? Это казалось каким-то безумием!..
   Что касается "Голубки", то ясно было только одно: теперь ей можно  не
беспокоиться, что Янси убьет ее из-за ранчо.
   Если она умрет бездетной, то земля перейдет  к  Бартоломью  и  Танси.
Янси же может получить "Голубку" только в одном случае - если  отважится
убить всех троих. Правда, имелся еще один  бескровный  способ  завладеть
"Голубкой"...
   Янси  может  получить  ранчо,  если...  Сара  с   трудом   проглотила
подступивший к горлу комок. "Голубка" будет навсегда потеряна для людей,
в жилах которых течет кровь Альваресов, если только она не родит ребенка
от Янси!
   Господи, спаси и помилуй! Неужели это и было на уме у Сэма, когда  он
вписывал  в  свое  завещание  столь   странное   условие?   Неужели   он
рассчитывал, что она выйдет замуж за  Янси  и  родит  от  него  ребенка?
Неужели полагал, что желание его сына заполучить "Дом голубки"  окажется
настолько сильным, что Янси сделает все возможное и  невозможное,  чтобы
она  родила  ему  детей?  Эти  расчеты  казались   полнейшим   безумием.
Во-первых, Янси, может  быть,  уже  женат.  Во-вторых,  она  сама  может
полюбить какого-нибудь мужчину и выйти за него замуж.
   И тут ей в голову пришла еще одна, совсем уж неприятная  мысль.  Ведь
для того чтобы родить ребенка, вовсе не обязательно выходить замуж. Сара
сделала  изрядный  глоток  бренди,  и  размышления  ее   приняли   самое
фантастическое направление. А что, если Янси похитит ее и будет  держать
взаперти до тех пор, пока не сделает свое грязное дело?
   Сара задрожала, представив себя пленницей Янси,  представив,  как  он
насильно  овладевает  ею...  Щеки  девушки  залились  румянцем   -   она
вспомнила, как его губы прижимались к ее губам,  вспомнила  его  горячие
поцелуи. Сара никак не могла  отделаться  от  этих  воспоминаний;  и  ей
казалось, что та памятная встреча на  лестнице  произошла  не  семь  лет
назад, а всего лишь несколько минут назад. Она  помнила  вкус  его  губ,
помнила сладостное ощущение, когда ее груди прижимались  к  его  широкой
мускулистой груди. Сейчас, семь лет  спустя,  в  ней  вновь  пробудились
пережитые тогда чувства, возникшие тогда желания. Саре было неприятно  и
стыдно это признавать, но мысль о том, что  Янси  Кантрелл  заставит  ее
подчиниться своей воле, уже не казалась ей столь ужасной...
   Дрожащей рукой Сара осторожно  поставила  пустой  стакан  на  стол  и
нахмурилась. Конечно, все дело в бренди! В том, что в  голову  ей  лезут
такие безумные мысли, виноват  только  алкоголь.  Да  и  как  она  могла
вообразить, будто Сэм хотел, чтобы у них с Янси появились  дети?  Он  ни
разу даже не намекнул на это. В конце концов, он ведь  даже  женился  на
ней!
   Сара прищурилась,  по-прежнему  глядя  на  пустой  стакан.  Нет,  она
никогда не позволит, чтобы ею воспользовались точно племенной кобылой, и
плевать она хотела на то, что жеребец необыкновенно красив! Тут ей вновь
вспомнились удивительные поцелуи Янси, и Сара затрепетала. И все же  она
твердо решила, что ни за что ему не подчинится!
   Освещенная мягким светом настольной лампы, Сара еще  долго  сидела  в
черном кожаном кресле; она старалась расслабиться и  сосредоточиться  на
чем-то менее тревожном, чем  завещание  Сэма  и  неминуемое  возвращение
Янси. Сделать это было чертовски трудно, но  в  конце  концов  мысли  ее
приняли другое направление -  Сара  стала  думать  о  своем  отъезде  из
"Магнолиевой рощи", который, конечно же, был не за горами.
   Сара не сомневалась в том,  что  Янси  захочет  продать  "Магнолиевую
рощу". Поскольку же у нее не было ни желания, ни денег,  чтобы  выкупить
его долю наследства, она пришла к выводу, что скоро наступит день, когда
ей и всем прочим обитателям "Магнолиевой рощи" придется  перебираться  в
"Дом голубки".
   Подумав о переезде, Сара с решительным  видом  вздернула  подбородок.
"Дом голубки" будет принадлежать ей, пока она жива.
   Сара не сомневалась, что деньги, лежащие в Нью-Йорке, позволят  ей  и
остальным домочадцам  вести  в  "Голубке"  приятную,  хотя  и  не  такую
роскошную, как здесь, жизнь. Она собиралась разводить на  ранчо  скот  и
породистых лошадей.
   Сара не жалела, что придется расстаться  с  "Магнолиевой  рощей".  Уж
слишком много неприятных для нее воспоминаний было связано с этим домом.
Теперь, после смерти Сэма, ее здесь ничто не удерживало. Она с  радостью
оставит все неприятности в прошлом и постарается навеки их забыть.  Сара
с нетерпением ждала переезда в "Дом голубки".
   Ее манила новая, полная  волнующих  приключений  жизнь,  и  она  была
уверена, что в "Голубке" ее ждет именно такая жизнь.
   Сара сидела в кабинете Сэма, размышляя о будущем. Тишина,  царящая  в
доме, ласково обволакивала ее,  точно  пуховым  одеялом...  И  вдруг  ей
показалось, будто в коридоре раздались осторожные шаги...
   Сердце  гулко  заколотилось  в  груди;   Сара   замерла,   напряженно
прислушиваясь. Да, так  и  есть!  Шаги  медленно  приближались.  Наконец
затихли у самой двери. Сара затаила  дыхание,  глядя  широко  раскрытыми
глазами  на  хрустальную  дверную   ручку,   которая   начала   медленно
поворачиваться.
   Девушка машинально потянулась к тяжелому стакану. Оружие, конечно, не
самое грозное, но если воспользоваться неожиданностью и попасть...
   Дверь отворилась, и на пороге возникла высокая  широкоплечая  мужская
фигура. Незнакомец был в низко надвинутой  на  лоб  шляпе  и  в  грязном
черном пальто. Не успев разглядеть лицо ночного гостя, Сара изо всех сил
запустила в него стаканом. Затем,  не  теряя  ни  секунды,  схватила  на
всякий случай наполовину пустую бутылку, еще один стакан и приготовилась
защищаться. Почему-то ей даже в голову не пришла мысль о том, что  можно
закричать, позвать на помощь...
   Бросок Сары оказался не только сильным,  но  и  метким.  О  том,  что
стакан угодил прямо в  цель,  свидетельствовало  приглушенное  проклятие
ночного визитера - он схватился за щеку.
   Сара заняла за столом оборонительную позицию, ясно давая понять,  что
готова сопротивляться  до  последнего,  и  принялась  ждать  дальнейшего
развития событий. Однако незнакомец застал ее врасплох: Сара и глазом не
успела моргнуть, а на нее уже смотрело голубоватое дуло "кольта".
   - Поставьте бутылку и стакан на стол, - совершенно спокойным  голосом
приказал мужчина в черном. -  Если,  конечно,  вы  не  хотите,  чтобы  я
продырявил вашу нежную шкурку!
   Сара, сразу узнавшая этот голос, в растерянности поставила  стакан  и
бутылку на стол. Не сводя с девушки золотисто-карих глаз,  ночной  гость
поднял с пола стакан и прошел в комнату. Затем, прикрыв за  собой  дверь
ногой, приблизился к Саре. Теперь их  разделял  только  стол.  Осторожно
поставив на него стакан, Янси  залюбовался  Сарой,  такой  прекрасной  в
мягком свете настольной лампы.
   В  этом  желтом  свете  ее  растрепанные  волосы  сверкали   золотом,
струились волнами по плечам и груди... Янси хотелось  протянуть  руку  и
прикоснуться к этим золотистым прядям, убедиться, действительно  ли  они
такие мягкие, какими казались. Сара смотрела на него  широко  раскрытыми
глазами.
   Черные брови и ресницы девушки оттеняли белизну кожи.
   Взгляд золотисто-карих глаз надолго задержался на  изящно  очерченных
губах Сары, таких розовых, соблазнительных...
   Налюбовавшись лицом девушки,  Янси  окинул  восхищенным  взглядом  ее
фигуру. Судя по тому, как изумрудно-зеленая ткань  облегала  тело  Сары,
под халатом ничего не было.
   Они  долго   молчали,   разглядывая   друг   друга.   Потом,   словно
удовлетворившись осмотром, Янси сунул револьвер  в  кобуру  и  уселся  в
старое кожаное кресло, стоявшее рядом.
   Устроившись поудобнее, сдвинул шляпу на затылок и с  наглой  усмешкой
закинул ноги на угол стола.
   - Откровенно говоря,  я  и  не  рассчитывал,  что  вы  запрыгаете  от
восторга, когда я вернусь, - негромко проговорил  Кантрелл-младший,  как
бы с ленцой растягивая слова. - Но моя славная маленькая мачеха, неужели
необходимо встречать меня так негостеприимно?
   Сара наконец стряхнула с себя оцепенение. Она мысленно упрекала  себя
за то, что не сумела должным образом встретить Кантрелла.  Сердце  гулко
застучало у нее в  груди,  она  почувствовала,  что  в  ней  просыпаются
какие-то странные, дикие желания...  Сара,  нахмурившись,  взглянула  на
Янси и язвительным тоном проговорила:
   - Если бы вы не  передвигались  по  дому  тихо,  как  вор,  то  я  бы
встретила вас более гостеприимно. Если хотите знать, вы меня напугали!
   Кантрелл потрогал щеку, на которой алело кровавое пятно.
   - Я напугал вас? - изумился он. - Если так, то взаимно, дорогая леди.
Должен признаться, что оказанный  мне  прием  напугал  и  меня!  Что  же
касается моего пере движения по дому, то вы, наверное, забыли,  что  это
мой дом.
   В столь поздний час я, естественно, никого не хотел разбудить. -  Его
глаза сверкнули, и он добавил:
   - Если такова награда за деликатность и чуткость, то обещаю больше не
повторять подобной ошибки.
   Саре стало стыдно - упрек был справедлив.
   - Простите, - потупившись, пробормотала она, - но я очень  испугалась
и бросила стакан, прежде чем поняла, что это вы. Еще раз прошу прощения.
   - Вы просите прощения? - переспросил Янси. - Интересно... Надеюсь, вы
простите меня, если я позволю себе усомниться в вашей искренности?
   Сара поджала губы.  Девушка  пыталась  сохранять  спокойствие.  Решив
сменить тему беседы, она поинтересовалась:
   - Хотите, я  принесу  вам  что-нибудь  поесть?  Вы,  наверное,  очень
проголодались с дороги...
   Янси бесцеремонно оглядел ее стройную фигуру. Сердце девушки учащенно
забилось.
   - Верно, я проголодался, - с улыбкой проговорил Кантрелл. - Но думаю,
с едой можно подождать. - Он немного помолчал, с нескрываемым  интересом
наблюдая, как по щекам Сары разливается румянец. Затем сказал:
   - Между прочим, я бы не отказался от стаканчика  бренди  из  бутылки,
которой вы собирались в меня запустить.
   В этот момент Сара пожалела, что не бросила  в  него  бутылку,  когда
была такая возможность. Резким движением  она  налила  приличную  порцию
бренди в один из стаканов. Янси протянул ей через  стол  другой  стакан,
тот, которым она в него запустила.
   - Налейте-ка и себе, - неожиданно предложил он. -  Не  люблю  пить  в
одиночку.
   Сара не стала возражать, рассудила,  что  спиртное  сейчас  и  ей  не
помешает. Плеснув себе  немного  бренди,  она  вновь  уселась  в  черное
кожаное кресло и вопросительно посмотрела на Янси.
   Прошедшие годы сильно изменили Кантрелла-младшего.
   Он и семь лет назад был очень хорош собой; теперь же его мужественная
красота превосходила все мыслимые пределы. Годы придали ему твердость  и
решительность, стерли с его лица юношескую мягкость. Резкие черты  этого
смуглого лица казались высеченными резцом скульптора.
   И тут Сара невольно вздрогнула. Только теперь  она  сообразила,  что,
возможно, сидит сейчас в  обществе  убийцы  Маргарет  Кантрелл.  Девушке
захотелось вскочить и выбежать из комнаты, но она все  же  сумела  взять
себя в руки и осталась сидеть.  Сара  вглядывалась  в  красивое  смуглое
лицо, необыкновенно похожее на портреты благородных  испанских  грандов.
Линия губ Янси стала еще более резкой, чем семь лет назад. Изящный нос с
горбинкой придавал его лицу еще  больше  высокомерия.  Заметив  циничную
усмешку Кантрелла, девушка невольно заерзала в кресле.
   Сара почувствовала, что должна немедленно  что-то  предпринять,  -  и
сделала большой глоток бренди. Огненная жидкость обожгла ей горло, и она
тут же закашлялась. Несколько секунд Сара не могла  прийти  в  себя;  ее
щеки залились румянцем. Наконец, преодолев смущение, она подняла глаза и
увидела, что Янси не сводит с нее пристального взгляда. В  этом  взгляде
было что-то странное, настораживающее...
   - В чем дело? - спросила наконец Сара, не выдержав этого пристального
взгляда. - Почему вы так странно смотрите на меня?
   Янси пожал плечами и отхлебнул из своего стакана.
   - А вы похорошели за прошедшие семь лет. Правда, вашим очаровательным
губкам следовало бы почаще улыбаться.
   А глаза у вас все те же - огромные, зеленые...
   К своему удивлению, Сара почувствовала, что ей  приятны  слова  Янси.
Она вновь упрекнула себя в излишней мягкости и сентиментальности и резко
проговорила:
   - У меня нет причин улыбаться!
   - О, я бы  так  не  сказал!  -  весело  отозвался  Янси  Кантрелл.  -
Согласитесь, вам не приходится жаловаться на свою жизнь.
   Сара думала, что время, когда она обижалась на насмешки по поводу  ее
брака с Сэмом, осталось в  прошлом,  но  намек  Янси  доказал,  что  она
ошибалась. Его слова неожиданно задели ее за  живое,  и  Сара  с  трудом
удержалась от грубого ответа. Она с дрожью в голосе спросила:
   - Хотелось бы знать, на что вы намекаете?
   Янси улыбнулся, и Саре совсем не понравилась его улыбка.
   - Только на то, что, если мне не изменяет память,  когда-то  вы  были
бедной бездомной сироткой,  которую  приютил  мой  отец.  Сейчас  же  вы
хозяйка "Магнолиевой рощи". Надеюсь, вы  согласитесь  -  ваше  положение
сильно изменилось.
   Головная боль, мучившая час  назад  Сару,  вновь  вернулась.  Девушка
почувствовала, как кровь застучала у нее в висках, в глазах потемнело.
   - Не думаю, что вы имеете право судить меня, - процедила  она  сквозь
зубы, затем поднялась и вышла из-за  стола.  -  Поскольку  вы  прекрасно
знакомы с домом, то уверена, вы сумеете уютно расположиться и  без  моей
помощи. Извините, но сейчас я вынуждена вас покинуть.  По-моему,  больше
нам не о чем разговаривать!
   Сара с высокомерным видом направилась к двери. Янси  тоже  встал;  не
успела девушка сделать и нескольких шагов, как он  схватил  ее  за  руку
чуть повыше локтя и заставил остановиться. Потом рывком развернул  лицом
к себе. Пристально глядя ей в глаза, он  проговорил  обманчиво  ласковым
голосом:
   - Не смейте уходить от меня, пока я вас не отпустил! Уж позвольте мне
самому решать, о чем нам с вами говорить!
   Сердце гулко застучало в груди Сары. Она  пристально  вглядывалась  в
суровое смуглое лицо. Сейчас их с Янси разделяли  всего  лишь  несколько
дюймов,  и  девушка  почувствовала   запах   конского   пота   и   кожи,
почувствовала жар, исходивший от тела стоявшего перед ней мужчины.
   Они стояли глядя друг другу в лицо, и казалось,  время  остановилось.
Грудь Сары почти  касалась  мускулистой  груди  Янси.  Девушка  пыталась
убедить себя,  что  просто  испугалась,  что  только  от  страха  у  нее
подкосились ноги. Но в  глубине  души  Сара  сознавала,  что  лжет  сама
себе... Она так же остро чувствовала близость тела Янси, как и он -  ее.
Сара смотрела на него широко раскрытыми глазами и видела, что взгляд его
теплеет. Неожиданно обратив внимание на чувственную  нижнюю  губу  Янси,
она ощутила сухость во рту.
   Сара попыталась спастись бегством, но Янси обнял ее, удерживая  подле
себя. Она чувствовала его жаркое дыхание, чувствовала исходивший от него
легкий запах бренди.
   - Ax, chica, - прошептал он, - нужно кончать со всем Этим...  Господь
Бог не даст мне соврать, я часто  мечтал  об  этой  минуте.  -  С  этими
словами он прижался губами к ее губам.
   Поцелуй его оказался таким же сладостным, как и в  первый  раз,  семь
лет назад, только сейчас он был более  страстным  и  горячим.  Прошедшие
годы  словно  усилили  чувства,  дремавшие  в  них.  Жаркие  губы   Янси
прижимались к губам Сары, а грудь его столь же крепко прижималась  к  ее
телу.
   Девушка попыталась отстраниться, но Янси удержал ее, он  просто  брал
то, что хотел. Его губы с жадностью целовали ее уста. Когда же язык  его
проник в ее рот и погрузился в  сладкую  теплую  влагу,  из  горла  Янси
вырвался хриплый стон.
   Сгоравшая от желания, Сара позволила ему делать все, что он хотел. От
сладостных ощущений, вызванных его поцелуями, у нее закружилась голова и
подогнулись колени. Она чуть покачнулась; если бы не руки  Янси,  крепко
обнимавшие ее, Сара, наверное, не удержалась бы  на  ногах.  Она  обвила
руками  его  шею;  ей  захотелось  погладить  жесткие   черные   волосы,
почувствовать, как они скользят  между  пальцами.  Порывистым  движением
Сара сбросила с головы Янси широкополую шляпу и запустила пальцы  в  его
черную шевелюру. Янси принялся покрывать поцелуями ее шею,  а  рука  его
тем временем скользнула ей под  халат.  Понимая,  что  вот-вот  случится
непоправимое, Сара тихонько вскрикнула.
   Янси что-то пробормотал и снова  осыпал  ее  горячими  поцелуями,  от
которых закипала в жилах кровь. Он целовал ее снова и  снова;  когда  же
руки Янси легли ей на ягодицы и крепко сжали их, Сара наконец  очнулась.
Испустив крик,  в  котором  слились  воедино  стон  и  рыдание,  девушка
вырвалась из объятий Янси и с такой стремительностью бросилась к  двери,
словно за ней гнался сам дьявол!

Глава 6

   Той ночью Саре снова приснился Черный Всадник, приснился  впервые  за
последние семь лет. Сон как две капли воды походил  на  все  предыдущие.
Ощущение грозящей опасности, как всегда, было чрезвычайно острым, но  на
какое-то мгновение, когда Сара смотрела на темный силуэт, ей показалось,
что она узнала незнакомца. Даже во сне ей казалось,  что  в  его  облике
есть что-то знакомое...
   Сара проснулась с ужасным  сердцебиением.  Несколько  секунд  она  не
могла понять, где  находится.  Потом  губы  ее  растянулись  в  грустной
улыбке. Этого еще