не слишком пострадала от вас.
   Тесc   в   ужасе   возобновила   попытки   высвободиться.   Безумные,
беспорядочные движения внезапно закончились сильной болью  в  затылке  -
тяжелая тьма поглотила ее. Это человек в плаще нанес ей мощный  удар,  и
она без сознания жалко свалилась у ног  контрабандиста,  который  первым
схватил ее.
   - Не надо было так сильно бить девчонку. Вы, наверное,  убили  ее,  -
проворчал высокий человек, державший Тесc.
   Молнии осветили черное небо, и человек  в  плаще,  бесстрастно  глядя
вниз на бледное миловидное лицо, сказал;
   - Я этого и хотел. Нам не нужны свидетели,  особенно  когда  вы,  два
олуха, ежеминутно называете мое имя! Бросьте ее  где-нибудь  подальше  и
давайте выбираться отсюда. Мы и так уже потеряли слишком много времени.
   Подняв легонькую Тесc, высокий контрабандист исчез за живой изгородью
и положил ее под громадный дуб. "Если она жива, - подумал он,  -  у  нее
чертовски будет трещать голова, когда она очухается".
   Много  часов  спустя  Тесc  пришла  в  себя.  Ей  казалось,  что  она
наполовину мертва: голова разрывалась от боли, смертельно хотелось есть,
мокрая одежда прилипала к телу. Словно пьяная, она присела и  огляделась
по  сторонам.  У  нее  не  было  ни  малейшего  представления,  где  она
находится. Застонав, Тесc снова повалилась на землю, с горечью спрашивая
себя, стоит ли благодарить Бога за то, что осталась в живых.
   Тесc, сощурившись, смотрела на  серое  облачное  небо  и  на  светлое
бледное солнце над  головой.  После  полудня  прошло  уже  много  часов.
Взглянув на небо, девушка мрачно заключила,  что  надвигается  еще  одна
буря. С трудом сев. Тесc попыталась прийти  в  себя  -  густая  паутина,
казалось,  опутала  все  ее  мысли.  Она   осмотрелась   вокруг,   чтобы
разобраться, где находится. Живая изгородь и поля с  редкими  деревьями,
раскинувшиеся вокруг, ни о чем ей не сказали.
   Она сидела под деревом, и все  мысли  ее  крутились  вокруг  отчаянно
болевшей головы. Вдруг у нее появилось ощущение какого-то  беспокойства,
словно что-то мешало ей. Она поглядела на свою одежду, но вид ее  ничего
не добавил к чувству оцепенелого непонимания.
   Тесc не только не знала, где находится,  но  не  имела  ни  малейшего
понятия, кто она и почему лежит здесь, под дубом!
   Она закрыла глаза и отбросила ужас, пронзивший ее с головы до пят. Ну
конечно, она знает, кто она. Она... Зловещая пустота наполнила сознание.
Тесc проглотила ком. Может, это сон,  ужасный  сон?  Если  она  тихонько
полежит тут несколько минут,  странное  ощущение  пустоты  пройдет,  она
проснется, и все станет, как прежде. Тесc полежала, минуты шли  одна  за
другой, и она пришла к неприятному выводу, что вовсе не спит  и  ей  все
это не снится. Она не знает, где находится, кто она, как оказалась здесь
и почему лежит на земле средь бела дня.
   Желудок ее громко заурчал от голода. Судя по состоянию одежды, она не
хотела бы провести еще одну ночь под дождем. Лучше бы двинуться в  путь.
Вот только куда идти, она не знала...
   После болезненных попыток она все же встала на ноги, опираясь рукой о
дуб. Голова мучительно болела, и  несколько  секунд  она  раскачивалась,
пытаясь справиться с головокружением. Адская боль  немного  поутихла,  и
Тесc огляделась по сторонам; перед глазами уже не  так  мелькало.  Ясно,
что нельзя оставаться  здесь.  Она  стояла  и  неуверенно  озиралась  по
сторонам, в отчаянии пытаясь отыскать  хоть  какую-нибудь  зацепку,  что
возродит ее память,  пробудит  хоть  какие-нибудь  воспоминания.  И  тут
безудержное ощущение того, что ей необходимо  что-то  сделать,  овладело
ею. Бежать. Надо бежать - как можно быстрее и дальше.
   Она, как слепая, сделала шаг,  продираясь  сквозь  живую  изгородь  к
узкой тропинке, которая обнаружилась сразу за нею. Тесc едва тащилась по
грязной дороге, и ее подстегивало все возрастающее чувство, что ей  надо
идти,  что  какой-то  неведомый  ужас  преследует  ее  и  что  если  она
немедленно не выберется отсюда, то ей придется пережить кошмар, страшнее
которого вряд ли можно что-то представить.
   Не только Тесc проснулась в ту среду с ужасной головной болью.  Почти
в три часа в тот же день очнулся и  Эйвери,  которому  тетушки  накануне
вечером подсыпали в вино изрядную дозу снотворного. Язык у него  распух,
а голова, казалось, готова была расколоться  от  боли.  Пошатываясь,  он
выполз из кровати и нетерпеливо зазвонил Коулмену, своему лакею.
   Тот сразу же явился, держа в руках  серебряный  поднос,  заставленный
разнообразными, в угоду хозяину, кушаньями и напитками.
   Сжимая обеими руками больную голову,  Эйвери  уставился  на  лакея  и
прорычал:
   - Черт побери, что стряслось сегодня ночью? Что за пойло откопал этот
негодяй Лоуэлл в погребе и подал мне?
   Опустив поднос на  резной  столик  красного  дерева,  стоявший  возле
кровати с шелковым пологом, Коулмен мрачно произнес:
   - Не думаю, чтобы это было нечто, поданное вам Лоуэллом.
   Полагаю, прошлой ночью тут черт знает что творилось.
   Светло-голубые глаза Эйвери загорелись от ярости.
   - Ну да, конечно! Тетушки! Как же я не понял, что они догадываются  о
моих планах! Вот и попытались спасти своего одинокого цыпленочка.  -  Он
завернулся в богато вышитый шелковый халат и жестко сказал:
   - Возможно, им удалось отложить мои планы, но бесконечно защищать  ее
они не смогут. - Его красивое лицо передернулось. -  А  если  они  хотят
иметь крышу над головой, тогда, черт побери, пусть лучше не стоят у меня
на пути!
   Коулмен деликатно кашлянул, и Эйвери качнул головой в его сторону. Не
глядя в глаза хозяину, Коулмен сказал:
   - Гм-м, сегодня никто, кроме этой парочки старых  обезьян,  не  видел
девицы... Они говорят, что та себя плохо чувствует и никого, кроме  них,
не желает видеть у себя в комнате. - Он поколебался, а затем пробурчал:
   - В конюшне не хватает лошади - гнедого невысокого мерина, на котором
она всегда ездит.
   - Что? - возопил Эйвери, сжав руки в кулаки.
   Давно   привыкший   к   припадкам   гнева    у    хозяина,    Коулмен
предусмотрительно отступил на шаг.
   - Не думаю, что девчонка у себя. Скорее всего она  дала  стрекача,  а
тетки скрывают это, - угрюмо добавил он.
   Резким движением Эйвери  опрокинул  поднос  на  пол.  Еда,  фарфор  и
стаканы разлетелись в разные стороны. Тяжело дыша,  с  изуродованным  от
ярости лицом он тщетно пытался совладать с собой.
   - Эти суки потворствовали ей! -  наконец  прорычал  он.  -  Если  они
думают... - Он остановился, переводя дыхание, а потом бросил:
   - Разузнай-ка получше насчет пропавшей лошади и поосторожней, а потом
скажи дамам, всем дамам, что я через час буду ждать их в моем  кабинете.
Убери тут все и приготовь мне ванну, черт возьми!
   Радуясь, что ему удалось отделаться легким испугом, Коулмен  засновал
по комнате, проворно собирая осколки  посуды  и  остатки  еды  и  питья.
Закончив, он  быстро  скрылся,  поскольку  выражение  лица  Эйвери  явно
смущало его.
   Расхаживая  по  своей  элегантно  обставленной  комнате  в   ожидании
Коулмена, Эйвери мрачно раздумывал. Он не  сомневался,  что  его  жертва
удрала, и был уверен, что путь ее лежал  в  Лондон.  Бросив  оценивающий
взгляд в окно и заметив низкие темные облака,  он  сообразил,  что  даже
если выедет в течение часа, то все равно не догонит Тесc.
   Он окончательно убедился в  этом,  посмотрев  на  часы  из  золоченой
бронзы, стоявшие на каминной доске серого мрамора: сейчас четвертый час,
и если Тесc  уехала  в  Лондон  прошлой  ночью,  то  она  уже  там  -  и
недосягаема для него. Он поджал губы. Черт побери, лучше бы ему  прибыть
туда с подходящей легендой, чтобы опровергнуть россказни,  которыми  она
сейчас наверняка потчует своих дядюшек!
   Положение создалось ужасное. Необходимо было немедленно  опровергнуть
историю Тесc. Его финансы были в полном беспорядке,  а  со  времени  его
недавней поездки в Лондон, когда он проигрался  в  пух  и  прах,  ему  и
подавно грозило разорение. Женитьба на богатой наследнице, и чем скорее,
тем лучше, - вот что стояло между  ним  и  назойливыми  кредиторами.  Он
сморщился. Проклятая Тесc! И чертовы тетки!
   Вдруг лицо  его  прояснилось.  Ну  разумеется,  ведь  был  же  мистер
Браун... Он ощерился хищной улыбкой. Вряд ли мистер Браун будет счастлив
получить новое задание. "Однако ничего не попишешь",  -  мрачно  подумал
Эйвери. В таком случае мистеру Брауну либо придется выдать ему  изрядную
сумму, либо.., пенять на себя...
   Часом позже, вымытый и безупречно одетый, обдумывая  поспешные  планы
предотвращения катастрофы, Эйвери встретился с тетушками в кабинете.
   - О, дамы, - ласково произнес  он,  входя  в  аскетично  обставленную
комнату и решительно закрывая за собой дверь. -  Надеюсь,  вы  не  долго
меня ждали.
   Эстер и тетя Мег в  замешательстве  смотрели  на  него.  Несмотря  на
вежливые слова, едва скрываемая ярость, которую они  разглядели  на  его
лице, заставила их содрогнуться.
   Эйвери гадко улыбнулся.
   - Ну что же  я  такого  сделал,  что  вы  так  на  меня  смотрите?  -
промурлыкал он, но голубые глаза были жесткими и злыми.
   - Н-ничего, - дрожащим голосом  пролепетала  Этти  и  выпрямилась  на
обитом  черной  кожей  стуле.  -  Мы..,   мы   просто   удивлены   вашим
категорическим приказом встретиться с вами.
   Тонкая светлая бровь подпрыгнула вверх.
   - А почему бы мне не встретиться с вами? В конце концов, нам  есть  о
чем поговорить... Разве не так?
   - Что вы имеете в виду? - напрямую спросила Мег, крепко держа Этти за
руку.
   Оставив все претензии на вежливость, Эйвери выпалил:
   - Я имею в виду то, что вы подсыпали мне в вино  прошлым  вечером,  а
также  отсутствие  вашей  милейшей  племянницы.  Я  полагаю,   что   мое
приглашение касалось всех дам.
   - Тесc неважно себя чувствует. Она  не  может  встать  с  постели,  -
произнесла Этти.
   - Неужели?
   - К чему нам лгать? - храбро вопросила Мег.
   - Действительно, к чему, - сухо заметил Эйвери.  Не  обращая  на  них
внимания, он подошел к  веревочке  колокольчика,  висевшей  у  стены,  и
позвонил слуге. Почти мгновенно на зов появился Лоуэлл.
   - Вы выполнили мои просьбы? - без обиняков спросил Эйвери дворецкого.
   Малоприятная улыбка собрала в складки угрюмое лицо Лоуэлла.
   - Да, сэр. Выполнил. - Он поглядел на обеих женщин. - В  ее  комнатах
никого нет. Они пусты. Девчонки  нет  ни  в  доме,  ни  в  конюшне.  Она
убежала.
   - Вы позаботились об остальном?
   Лоуэлл резко кивнул:
   - Все слуги, кроме меня и Коулмена, собрали свои вещи и отправились в
отпуск, который вы им так любезно предоставили.
   На лице Эйвери показалась улыбка, от которой у обеих женщин по  спине
пробежали мурашки.
   - Благодарю вас, Лоуэлл. Это все.
   Эйвери подождал, пока за его прихвостнем захлопнется дверь,  а  потом
повернулся к дамам.
   - Ну а теперь, - холодно сказал он, - полагаю, вы расскажете мне, что
же именно произошло прошлой ночью и где спрятана Тесc.
   Этти посмотрела ему прямо в глаза.
   - Тесc уехала  в  Лондон,  к  своим  дядям,  -  вздернув  подбородок,
ответила она.
   - Понимаю. Весьма неожиданная поездка, не так ли?
   - Ну а чего же вы ждали? - поспешно отозвалась Мег. -  Вы  собирались
обесчестить ее, а потом принудить выйти за вас замуж!
   Но, хвала Господу, ей удалось сбежать от вас!
   - Ну в этом я сомневаюсь, -  елейно  произнес  Эйвери.  -  Какой,  по
вашему мнению, будет реакция барона Рокуэлла и  его  почтенного  братца,
когда я им расскажу, что мы с Тесc уже были в близких отношениях? И  что
этот ее дурацкий побег - не что иное, как размолвка влюбленных, а?
   - Но ведь это грязная ложь! - в ярости выкрикнула Этти.  -  Александр
никогда в это не поверит!
   - Да,  но  я  сомневаюсь,  что  остальное  общество  будет  столь  же
понимающим...
   В величайшем волнении Этти встала; грудь ее тяжело вздымалась.
   - Александр не позволит вам говорить такие вещи, - бросила она.  -  А
вы окажетесь на дуэли, если осмелитесь распространять подобные сплетни!
   Эйвери принял скучающий вид.
   - Но в таком случае придется объяснять причины дуэли, не так ли?
   Гнев Этти поутих, и она снова села. Лицо ее было мрачно.
   -  Вы  не  осмелитесь,  -  дрожащим  голосом  повторила  она.  -   Не
осмелитесь.
   - А почему бы нет? - чуть ли не весело осведомился Эйвери. - Как  раз
осмелюсь! Полагаю, вам, милые дамы, следует привыкнуть к тому факту, что
я, - при этом глаза его заблестели, - намереваюсь жениться на Тесc,  тем
или иным способом... - Он улыбнулся, вглядываясь в их расстроенные лица.
- Завтра рано утром я уезжаю и направлюсь к барону и  его  брату.  И  за
время моего отсутствия,  боюсь,  милые  дамы,  вам  придется  обходиться
услугами Лоуэлла и Коулмена. - Голос его зазвучал жестче. -  Разумеется,
вы будете заперты в своих комнатах, и я не позволю кому-либо  освободить
вас, тем более что Лоуэлл и  Коулмен  способны  отразить  нападки  любых
пришельцев. А теперь можете пожелать мне скорейшего возвращения.
   Фиалковые глаза Этти стали почти лиловыми от ярости. Она  вскочила  и
выпалила:
   - Я могу пожелать вам одного, сэр, - отправляйтесь к самому дьяволу!
 
*** 
 
   Тесc ничего не знала о событиях, происходивших в усадьбе Мандевиллов.
Оценив свое нынешнее положение, она нашла его отнюдь не приятным. Помимо
чисто физической, и весьма значительной,  боли,  ее  угнетали  ужасающая
пустота, провалы в памяти. Она продолжала упорно брести  по  тропинке  и
постепенно все же вспомнила самую малость: она убегает,  и  по  какой-то
причине ей необходимо быть в Лондоне. Но кого и зачем  она  должна  была
там разыскать, Тесc не знала.
   Она также поняла, что одежда,  которая  была  на  ней,  сшита  не  из
простой ткани, из которой обычно шьют  себе  платья  жены  фермеров  или
прислуживающие  в  тавернах  девушки.  Осмотрев  свои  руки  и  заметив,
насколько они нежные, мягкие, она пришла  к  выводу,  что  скорее  всего
принадлежит к высшему обществу или по крайней мере является гувернанткой
либо горничной дамы-аристократки. Амазонка ее была не новая, равно как и
ботинки из тонкой кожи, но материал был дорогой и  фасон  модный...  "Но
откуда же я это знаю?" - спрашивала  себя  Тесc.  Она  в  замешательстве
нахмурилась и сдвинула брови.
   Девушка вздохнула. Какой толк разбираться в качестве своего  туалета,
когда она не может даже вспомнить свое имя. Внезапно ей пришло в голову,
что  ее  длительное  отсутствие,  видимо,  вызвало  тревогу.  Интересно,
разыскивает  ли  ее  сейчас  кто-нибудь?  Отец?  Или   муж?   А   может,
возлюбленный? А из-за кого ей пришлось так поспешно бежать?  Откуда  это
неотступное ощущение, что  ей  грозит  опасность,  что  она  от  кого-то
убегает? Тесc  нахмурилась.  Друг  это  или  враг,  из-за  которого  она
оказалась на улице, - как ей теперь об этом узнать? Неразрешимый  вопрос
пугал ее. "Но верно, кто-то должен хватиться меня!" -  успокаивала  себя
Тесc.
   Она не обнаружила при себе ни ридикюля,  ни  писем,  ни  даже  клочка
бумаги или  какой-нибудь  вещицы,  которая  могла  бы  дать  ей  ключ  к
разгадке. "Кроме того, у меня нет ни гроша", - мрачно подумала она.
   Шло время, а несчастная Тесc все тащилась по  дороге.  У  нее  болела
голова, ныли ноги, и с каждым шагом желудок бунтовал все  яростнее.  Она
перебирала в голове всевозможные варианты, и от этого ей становилось все
тревожнее. В какой-то миг она даже подумала, а не  преступница  ли  она,
пытающаяся спастись бегством, но отбросила эту  мысль.  "Возможно,  я  и
бегу от чего-то, но виноватой себя не чувствую".
   День потихоньку склонялся к вечеру,  пошел  мелкий  моросящий  дождь.
Девушка мечтала только об одном - как  можно  скорее  найти  приют.  Она
сообразила, что прошла несколько миль оттого места, где пришла в себя, и
давно уже  оставила  позади  большую  деревенскую  дорогу.  Двигаясь  по
наитию, она много раз сворачивала по разным дорогам; которые встречались
на ее пути. И как только  дождь  зарядил  не  на  шутку,  она  вышла  на
широкую, хорошо утоптанную дорогу. Тесc не сомневалась, что  эта  дорога
была главной, ведущей в Лондон, однако не понимала, откуда знает это.
   Вдруг  Тесc  заметила  слабый  мерцающий  свет  в  темноте,  медленно
приближавшийся к ней. Девушку охватил ужас, она метнулась  к  обочине  и
спряталась в зарослях куманики. Через минуту ее отпустило: она  услышала
скрежет телега, проехавшей мимо ее укрытия, и разобрала  слова  фермера,
явно стремившегося попасть домой до ненастья:
   - Эй, Долли! Поехали быстрее,  девочка!  Тебя  ждут  теплый  сарай  и
сладкое сено. Еще немного осталось, Долли, милая.
   Тесc хотела бы заговорить с этим  добродушным  фермером,  но  все  же
подождала, пока свет фонаря на  телеге  не  исчез,  снова  выбралась  на
дорогу и упрямо продолжила свой путь Сломленная, голодная,  дрожащая  от
холода, она  не  могла  поверить  своему  счастью,  когда  за  поворотом
заметила огоньки таверны, приветливо мерцавшие сквозь пелену дождя.
   Вот они, примостившиеся сбоку от дороги теплые желтые огни,  льющиеся
из окон. Это  была  не  большая  гостиница,  в  которой  останавливались
почтовые кареты или аристократия, но маленькая, в которой  скорее  всего
часто гостил простой люд вроде фермера, который только что проехал  мимо
нее. Почему-то это обнадежило ее: в таком месте ей будет безопаснее...
   Тесc тревожилась, как бы ее не настигла непогода, и с  новыми  силами
устремилась вперед. Но за  десять  шагов  от  входной  двери  она  резко
остановилась, неожиданно осознав, что у нее нет денег, она не знает, как
ее зовут. Как же расплатиться за комнату и еду?
   Отдаленные зловещие раскаты грома придали ей решимости.
   Она побрела вперед, обошла здание кругом и  оказалась  перед  крепкой
дверью черного входа.  Дрожа  под  дождем  от  холода,  она  лихорадочно
спрашивала себя:  "Что  же  мне  сказать?  Вряд  ли  незнакомый  человек
поверит, что я проснулась, уже лишившись памяти. А вдруг  меня  узнают?"
Надежда  зародилась  в  ней,  и  Тесc   бросилась   вперед,   но   снова
остановилась, ибо вспомнила, что она от кого-то убегает.
   "А что, если  меня  узнают  и  отправят  записку  моему  неизвестному
преследователю?"
   Внезапно  таверну  осветила  яркая  вспышка  света.  Тесc  больше  не
колебалась  -  придется  молить  Бога,  чтобы  ее  приняли   за   бедное
заблудившееся существо, которое нуждается в помощи. Впрочем, ей не  было
необходимости  притворяться  таковым!  Придется  отдаться   на   милость
владельца таверны и надеяться на лучшее...
   Тесc не слишком высоко ценила свой план, но выбора не было.
   Глубоко вздохнув, она постучала в дверь таверны.
   Та открылась почти мгновенно, словно кто-то ждал ее стука.
   Тесc нерешительно стояла за  дверью,  в  отчаянии  пытаясь  подобрать
слова и обратиться к кряжистой пожилой  женщине,  которая  появилась  на
пороге и внимательно всматривалась в дождь.
   Космы седых волос выбивались из-под  гофрированного  чепчика,  полную
талию опоясывал белый фартук.  Увидев  Тесc,  она  собрала  свое  полное
недовольное лицо в морщины и брюзгливо изрекла:
   - Я же предупреждала тебя, чтобы ты пришла сюда вовремя!
   Ты опоздала, и, хочу тебе сказать, такое поведение мы не потерпим!
   С этой минуты мы будем распоряжаться твоим временем.  У  нас  тут  не
приют, хотя мой муж согласился взять тебя на несколько недель, пока этот
проходимец, его брат, уехал в Ньюгейт. Если хочешь работать на нас,  моя
девочка, то будешь здесь в то время, когда тебе полагается  быть,  иначе
снова отправишься в Лондон!
   Тесc открыла было рот, чтобы объяснить женщине, что та ошибается,  но
раньше, чем она заговорила, старуха втащила ее в теплую светлую кухню.
   Кухня таверны была большим  удобным  помещением  с  черными  от  дыма
разводами на потолке и  безукоризненно  вымытым  каменным  полом.  Глядя
поверх плеча женщины. Тесc  заметила  м