рыв дверь, выглянула в щель.
   Роберт стоял  к  ней  спиной  посреди  холла.  Неторопливыми  методичными
движениями он порвал записку и, довольно хмыкнув, бросил обрывки в массивную
медную урну. Прежде чем он повернулся и проследовал обратно,  Николь  успела
метнуться к креслу и занять свое место как ни в чем не бывало.
   Усилием воли она  заставила  себя  улыбнуться  Роберту,  когда  он  вновь
появился на пороге. В душе она корила себя за то, что доверилась тому,  кому
ни при каких обстоятельствах доверять нельзя.  Пристальным  взглядом  из-под
приспущенных ресниц Николь оглядела комнату. Ее внимание  привлекли  широкие
застекленные двери, которые прямо из гостиной вели  на  двор.  На  мгновение
Николь показалось, что снаружи из темноты кто-то  наблюдает  за  ней  сквозь
мутное стекло. Она тряхнула головой, отгоняя неприятное впечатление. Конечно
же, там никого нет. Просто у нее расшалились нервы.  А  вот  воспользоваться
этим выходом было бы заманчиво. Если двери не заперты, можно, улучив момент,
выскользнуть наружу  и  до  утра  затаиться  где-нибудь  на  берегу.  Пускай
попробуют ее найти в кромешной темноте!
   Тишину нарушил Роберт.
   - Дорогая моя, ты не представляешь, как часто я мечтал о  том  счастливом
дне, когда мы окажемся здесь вдвоем. И сегодня я  поистине  счастлив  видеть
твою ослепительную красоту в моем скромном пристанище.
   Николь судорожно сглотнула слюну, не зная, то  ли  расхохотаться,  то  ли
дать ему пощечину. Не глядя на Роберта, она томно произнесла:
   - Скорее бы лорд Саксон приехал! Я так устала и  скверно  себя  чувствую.
Боюсь, сэр, я сейчас просто не в состоянии оценить вашу любезность.
   Ее голос звучал настолько манерно  и  фальшиво,  что  если  б  ее  слышал
Кристофер, то наверняка съязвил  бы  по  поводу  того,  какая  она  неважная
актриса. Однако Роберт во всем, что касалось Николь, был слеп и наивен. Он с
готовностью произнес:
   -  Разумеется,   тебе   лучше   прилечь.   Я   распоряжусь,   чтобы   моя
домоправительница миссис Симпкинс проводила тебя в спальню.
   Николь имела в виду совсем не это. Спальня Роберта была  не  тем  местом,
где ей сейчас  хотелось  бы  оказаться.  В  отчаянии  она  окинула  взглядом
комнату, ища какое-нибудь средство защиты. Ее взгляд остановился на  тяжелых
боевых шпагах, висящих на стене. Но  Николь  понимала,  что  воспользоваться
одной из них она едва ли сумеет. Во-первых,  Роберт  успеет  остановить  ее,
прежде чем она дотянется до оружия. Во-вторых, даже со шпагой в руках  ей  с
ним не справиться: это была не изящная игрушка Эдварда, а настоящее холодное
оружие, с которым Николь управляться не умела.
   Что ж, в спальню, так в спальню.  Но  только  вместе  с  Галеной.  Николь
изобразила на лице самую томную  мину,  на  какую  была  способна,  и  вялым
голосом произнесла:
   - У меня ужасно разболелась голова. Наверное, от переживаний. Пожалуйста,
пришлите ко мне мою служанку. Никто лучше нее в таких случаях не  может  мне
помочь.
   Эта просьба была воспринята с легкостью, которая Николь  даже  озадачила.
Через несколько минут домоправительница проводила их с Галеной  по  лестнице
на второй этаж. Тоном избалованной барышни Николь заявила:
   - Оставьте нас, миссис Симпкинс. Моя служанка, как никто  другой,  сумеет
мне помочь. Когда меня мучают приступы головной  боли,  я  не  выношу  ничье
общество, только ее.
   Галена от изумления даже разинула рот. За все то время, которое она знала
Николь, та ни разу не испытала ни малейшего недомогания. Однако Галена  была
сообразительной девушкой и торопливо закивала в знак согласия.
   Миссис Симпкинс догадывалась, что  имеет  дело  с  будущей  женой  своего
хозяина. Работа  домоправительницы  в  особнячке  Роберта  была  не  слишком
хлопотной и щедро оплачивалась. Такое место миссис  Симпкинс  не  хотела  бы
потерять. Поэтому она в точности исполнила то, что ей было приказано.
   Как только дверь за нею закрылась, Николь бросилась к  окну  и  выглянула
наружу. Дом стоял на возвышении, и прыгать из окна  второго  этажа  было  бы
самоубийством. Впрочем, не обязательно прыгать, можно спуститься по веревке.
Разумеется, никакой веревки в  спальне  нет,  но  вместо  нее  вполне  могут
послужить простыни. В следующий миг  Николь  уже  сооружала  из  постельного
белья импровизированный канат. У Галены округлились глаза.
   - Мисс Николь, что вы делаете? Что  происходит?  Николь  бросила  на  нее
взгляд, преисполненный азартного возбуждения.
   - Мы бежим отсюда.  Быстро  привяжи  этот  конец  к  ножке  шкафа.  Ткань
прочная, должна нас выдержать.
   Видя недоумение на лице Галены, она нетерпеливо пояснила:
   -  Роберту  Саксону  нельзя   доверять.   По-моему,   он   намерен   меня
скомпрометировать так же, как это пытался сделать Эдвард. Нам надо побыстрее
убраться отсюда, у Галена принялась ей помогать, хотя на  ее  лице  все  еще
явно  читалось  сомнение.  А  когда  она  выглянула  в  окно,  то  в  испуге
отшатнулась и воскликнула:
   - Мисс Николь, я не могу! Я упаду и разобьюсь. Здесь так высоко!
   Николь сердито взглянула на девушку. Можно было бы дать ей затрещину,  но
этим делу не поможешь. Если Галена так боится упасть, то  наверняка  упадет,
да еще поднимет крик.
   - Ладно, - кивнула Николь. - Тогда я одна. Через  несколько  минут  после
того, как я спущусь, ступай на  кухню  как  ни  в  чем  не  бывало.  Скажешь
домоправительнице, что я заснула и меня ни в коем случае нельзя будить.  Это
даст мне кое-какое время, за  которое  я  постараюсь  с  кем-нибудь  послать
известие лорду Саксону.
   - Мисс Николь, вы не оставите меня!
   - У меня нет выбора, Галена. Делай, как я тебе  говорю.  Тебе  ничего  не
грозит. Притворись, что  ты  ничего  не  знаешь.  А  когда  обнаружится  мое
исчезновение, удивляйся вместе со всеми. Поняла?
   Растерянно моргая, Галена медленно кивнула.
   - Но мисс Николь! На вас же одно легкое  платье.  Ваша  накидка  осталась
внизу. Ночью на морском берегу вы наверняка простудитесь!
   Николь сердито передернула плечами.
   - Ерунда! От Роберта Саксона я готова бежать босиком по  льду.  Перестань
болтать и помоги мне.
   Спуск из окна занял у Николь меньше минуты.  В  конце  концов,  это  было
ненамного труднее,  чем  балансировать  на  шатких  снастях  шхуны.  В  окне
показалось  встревоженное  лицо  Галены.  Николь   ободряюще   кивнула   ей,
подхватила  юбку  и  бегом  пустилась  в  сторону   берега,   где,   по   ее
представлению, лежала проезжая  дорога.  Как  ей  было  известно,  деревушка
Роттингдин находилась не более чем в трех  милях  от  дома  Роберта,  и  она
рассчитывала за час туда добраться. А там наверняка найдется, кого послать с
запиской к лорду Саксону.
   Торопливо пробегая по берегу, Николь сумела  разглядеть  парусное  судно,
дрейфовавшее неподалеку. Перед  ее  мысленным  взором  живо  предстал  образ
стремительной "Ла Белле Гарче". Ей вспомнилось, какой она  в  ту  пору  была
наивной девчонкой, какие безумные планы они строили вместе с Аденом.  И  тут
она со стыдом подумала, что в последнее время даже не вспоминала про  Алена.
Кристофер обещал его освободить. Может быть, сейчас Ален уже  на  воле.  Дай
Бог, чтобы это было так!
   Однако Николь в ее нынешнем положении не могла долго думать  о  том,  что
происходит где-то у далеких берегов. Сейчас ее главная задача - вернуться  в
Брайтон. Рано или поздно она  туда  доберется.  Но  каково  же  будет  лорду
Саксону узнать о поступке его сына! А Кристофер? Он, наверное, вообще ей  не
поверит и заподозрит самое худшее. При мысли об этом сердце  Николь  сжалось
от отчаяния.

***

   Ни Кристофер, ни Саймон поначалу не придали серьезного значения сообщению
Твикхэма. Им показалось вполне резонным, что Роберт решил встретить Николь и
Эдварда с прогулки и сопроводить их домой в своем экипаже. Однако чем больше
Кристофер думал об этом, тем сильнее его  охватывала  озабоченность.  Роберт
уехал вместе с Галеной. Вчетвером в его экипаже просто не  поместиться.  Или
Николь оставила служанку у ворот парка? Такое казалось маловероятным.
   Пробило семь  вечера.  Кристофер  с  Саймоном  обменялись  встревоженными
взглядами.
   - Поезду в парк, - сказал Кристофер. - Если никого не найду, отправлюсь к
Маркхэму. Может быть, он  объяснит,  в  чем  дело.  -  С  этими  словами  он
направился к двери, но у порога остановился и добавил:
   - Еще, пожалуй, загляну к Роберту. Так что вернусь поздно.
   - Постой, Кристофер! Не кажется ли тебе, что это неразумно, если  принять
во внимание его отношение к тебе?
   Кристофер нахмурился.
   - Роберта я не боюсь. А только он знает  точно,  что  сказала  Галена.  И
только он может объяснить, что произошло с Николь. До его дома час  езды.  Я
рассчитываю вернуться не позже десяти.
   Хиггинс, когда Кристофер сообщил ему о  своем  намерении,  огорчился  еще
больше.
   - Ты с ума сошел! Николь сама в состоянии о себе  позаботиться.  Конечно,
надо было бы ей помочь, но нас ждет корабль. В полночь мы должны отплыть,  а
ты собираешься болтаться по проселкам в поисках этой неугомонной девчонки!
   - Заткнись! - оборвал его Кристофер. - Знай свое место. Вещи собраны?
   Хиггинс знал, что, когда Кристофер  в  таком  настроении,  ему  лучше  не
перечить.
   - Да, - нахмурившись, кивнул он. - Не так уж и много пришлось собирать.
   - Что ж, отлично. Поедешь со мной. Дом Роберта  находится  на  расстоянии
мили от места встречи. Возьмешь меморандум и будешь там ждать шлюпку.
   - Ты хочешь сказать, что я поеду один? Ты остаешься?
   - Нет! - сердито бросил Кристофер. - Я присоединюсь к тебе. Собираюсь, по
крайней мере. Но боюсь не успеть. Если случится  что-то  непредвиденное,  ты
сам доставишь меморандум в Новый Орлеан.
   Переубедить Кристофера было невозможно, хотя Хиггинс приложил к этому все
усилия, пока они  обшаривали  опустевший  парк,  безрезультатно  ломились  в
квартиру Эдварда, потом следовали в сторону дома Роберта.
   Слуга Роберта сообщил Кристоферу, что хозяина нет дома,  но  его  ждут  к
ужину. Кристофер не оставил никакой записки, а лишь сказал, что зашел по  не
слишком важному делу, которое вполне можно  отложить  до  завтра.  Он  также
прозрачно намекнул, что Роберту можно вообще не докладывать о его визите.
   Через некоторое время он оставил Хиггинса в маленьком домике, в котором в
свое время поправлялся  после  ранения.  Прощание  было  недолгим.  Стараясь
успокоить Хиггинса, Кристофер повторил:
   - Я постараюсь вернуться к полуночи. Если это у меня не получится,  плыви
один. Главное - доставить документ в Новый Орлеан. А  я  поступлю  так,  как
сказал деду: не задерживаясь  более,  отправлюсь  во  Францию,  а  оттуда  в
Америку. Я успею до вторжения и встречу англичан с оружием в  руках.  Обещаю
тебе.
   В Брайтон он добрался быстро. Саймон встретил его на пороге.
   - Ну, что ты выяснил?
   - Ничего. В парке ни души. Маркхэма нет дома, Роберта тоже, но  его  ждут
позднее, к ужину.
   Глубоко вздохнув, Кристофер исподлобья посмотрел на деда.
   - Что бы там ни было,  я  сегодня  должен  отплыть.  Исчезновение  Николь
ничего не меняет. Кажется, эта плутовка нарочно все подстроила. Черт, я  сам
не знаю, что говорю!
   Саймон сурово произнес:
   -  Да,  это  так.  Ты  все  принимаешь  слишком  близко  к   сердцу.   Но
действительно, тебе не  следует  менять  своих  планов.  Николь  обязательно
найдется, и я уверен, что ее отсутствие получит разумное объяснение. От тебя
здесь ничего не зависит.
   Кристофер глубоко вздохнул.
   - Да, раз я собрался уезжать, то мне  уже  пора.  Хиггинс  ждет  меня  на
берегу. До свидания, дедушка!
   Стемнело. Кристофер гнал коня по  пустынной  дороге,  если  все  окажется
благополучно, думал он, то уже через пару часов они  с  Хиггинсом  будут  на
пути в Новый Орлеан.
   Как ни странно, беспокойства за Николь в его  душе  не  было.  Он  хорошо
знал, что эта девушка способна за себя постоять. Но он сгорал от  нетерпения
выяснить истинную причину ее отсутствия. Объяснений ему в  голову  приходило
множество, и ни одно не вызывало удовлетворения. И чем дольше  он  размышлял
об этом, тем сильнее в его душе  закипал  гнев.  Скверная  девчонка!  Скорее
всего она морочит голову Эдварду или Роберту, или обоим сразу. Ну и  черт  с
ней! Пускай сами разбираются!

***

   Эдвард проследовал, за экипажем до самого дома и притаился неподалеку. Он
пребывал в нерешительности, как повести себя дальше.  Идею  убийства  он  не
отбросил, но в данных обстоятельствах она казалась все  менее  осуществимой.
Эдвард подкрался  к  дому  и  заглянул  внутрь  сквозь  застекленные  двери.
Оставаясь незамеченным, он наблюдал, как Роберт написал записку, как  Николь
подсматривала за ним, а потом удалилась. Злорадно усмехаясь, он нащупал свое
оружие.  Ну  и  плутовка  же  его  кузина!  Посмотрим,  что  она  попытается
изобразить, когда он приставит клинок к ее сердцу!
   Эдвард легонько потрогал двери и с удовлетворением обнаружил, что они  не
заперты. Он бесшумно проскользнул  в  опустевшую  гостиную  и  спрятался  за
портьерой.
   Через несколько минут вошел Роберт и, ни о чем не подозревая, опустился в
кресло перед камином. Еще секунда, и ему в затылок уперлась холодная сталь.
   - Не двигайся! Убью! Роберт узнал знакомый голос.
   - Это ты, Маркхэм? - спокойно спросил он, словно не придавал ни малейшего
значения престранным обстоятельствам их встречи.
   - Конечно, я! Кто же еще? Неужели ты  думал,  что  я  так  просто  отпущу
Николь? Мне послышалось там на дороге, что ты собирался со мной разобраться.
Что ж, разберемся, пожалуй. - Голос Эдварда дрожал от злорадного торжества.
   - Тогда мне, наверное, лучше встать, - хладнокровно заметил Роберт. -  Не
подобает джентльмену вести разговор, сидя спиной к собеседнику.
   После недолгого колебания Эдвард согласился. Он ощущал свою полную власть
над безоружным противником.
   - А теперь объясни мне, Маркхэм, чего ты хочешь?
   - Я хочу Николь, - выкрикнул Эдвард, опьяненный своим  превосходством.  -
Пусть она придет сюда!
   Роберт с отсутствующим видом небрежно  взял  со  стола  чашку  с  грогом,
который не допила Николь. Он  повертел  чашку  в  руках,  потом  сделал  шаг
навстречу  Эдварду  и  внезапно  плеснул  ее  содержимым  тому  в  лицо.  От
неожиданности Эдвард отшатнулся  и  принялся  судорожно  тереть  глаза.  Тем
временем Роберт с кошачьей ловкостью метнулся к  стене,  на  которой  висели
шпаги, и через секунду уже держал в руке оружие.
   В один миг ситуация кардинально изменилась. Клинок, который Эдвард прятал
в тросточке, не шел ни в какое сравнение с настоящей боевой шпагой. С равным
успехом Эдвард  мог  бы  выйти  с  зубочисткой  против  секиры.  Он  пытался
парировать выпад противника, но тонкий  клинок  лишь  беспомощно  звякнул  о
смертоносную сталь. Шпага Роберта вошла ему в горло. Эдвард умер  мгновенно.
Его тело обмякло, на лице застыло выражение недоумения и отчаяния.
   Роберт тщательно вытер шпагу и хмуро посмотрел на безжизненное тело. Куда
теперь его девать? Доносившийся издалека звук прибоя приободрил его.
   Конечно же, в море.
   Но в это мгновение до его слуха донесся другой звук. К  дому  приближался
всадник.

***

   Кристофер не собирался снова являться  в  дом  Роберта.  Но  в  последний
момент мысль о Николь буквально толкнула его к порогу.
   Он с недоумением взглянул на крупную лошадь, пасшуюся  неподалеку.  Таких
обычно запрягают в экипаж. Откуда она здесь взялась?
   Все это очень странно. Николь неожиданно исчезает, Роберт  бросается  из"
дому, не завершив важного разговора с Саймоном. Теперь у его порога  пасется
запряжная лошадь, на которой еще висят обрывки каретной сбруи.
   Кристофер огляделся по сторонам и заметил полоску света, струившегося  из
приоткрытой застекленной двери. Он прошел тем же  путем,  что  и  Эдвард,  и
после недолгого колебания решился войти в гостиную.
   Первое, что, как ни странно, бросилось ему в глаза, было не  ошеломленное
лицо Роберта, не тело Эдварда, а  накидка  Николь,  небрежно  валявшаяся  на
кресле. Он узнал ее сразу: ведь он сам  покупал  ее  еще  в  Новом  Орлеане.
Кристофер заскрежетал зубами. Он сделал шаг вперед и только тут заметил, что
он в комнате не один. Картина, представшая его взору, не оставляла сомнений.
Николь, очевидно, в гостях у своего любовника, а тот из ревности лишил жизни
соперника. Может быть, даже по ее наущению. Разумеется, Аннабель  повела  бы
себя именно так. Дочка ничуть не лучше!
   Роберт поначалу пришел в замешательство, но быстро взял себя в руки.
   - Ну вот мы и снова встретились! - с недоброй усмешкой проговорил он.
   Они не нуждались в объяснениях. Было очевидно, что эта встреча станет для
одного последней.
   - Шпаги или пистолеты? Здесь или на берегу? - только и спросил Кристофер.
   - У меня сегодня хорошо получается держать шпагу,  -  съязвил  Роберт.  -
Впрочем, не только сегодня, если ты помнишь.
   - А где мы сразимся? Прямо здесь?
   - Почему бы и нет?  Мебель  можно  пододвинуть.  С  ожесточением  мужчины
принялись сдвигать мебель к стенам, расчищая пространство для  схватки.  Еще
минута, и сверкнула обнаженная сталь.
   - Выбор оружия достоин восхищения. Шпага великолепная, - небрежно обронил
Кристофер.
   - Я всегда стараюсь выбрать самое лучшее, будь то шпага  или  женщина,  -
усмехнулся Роберт.
   В глазах Кристофера сверкнул гнев. Но он не  дал  ярости  ослепить  себя.
Наоборот, он не стал  бросаться  на  противника,  а,  ловко  парируя  удары,
уклонялся и выжидал. Роберт рассвирепел.
   - Будь ты проклят! Дерись же!
   - Непременно, дядя! - С этими словами Кристофер сделал неожиданный выпад,
и его  шпага  молнией  сверкнула  у  груди  Роберта.  Тот  в  последний  миг
увернулся, и, не попав в сердце, острие вонзилось в левое плечо.
   - За мной был должок, - процедил Кристофер и снова принял боевую  стойку.
Это была не обычная дуэль до первой крови. Оба понимали это  и  были  готовы
драться до конца.
   Мгновение противники выжидали, сверля друг друга ненавидящими взглядами.
   - Где она? - глухо спросил Кристофер. Несмотря на боль  в  плече,  Роберт
усмехнулся.
   - Наверху, в моей спальне.
   - Как она там оказалась? И при чем здесь Маркхэм?
   - Считай, что Маркхэм ни при чем. А Николь наконец оказалась там, где  ей
и положено быть.
   Последовавший за этим удар был столь стремителен,  что  Роберт  не  успел
даже поднять шпагу, чтобы его отразить. Клинок Кристофера пронзил его сердце
и навек поставил точку в многолетней вражде.
   Стоя над бездыханным  телом,  Кристофер  с  удивлением  осознал,  что  не
испытывает никаких сильных чувств. Долгие годы он ненавидел Роберта и теперь
должен был бы торжествовать победу. Но в душе было пусто.
   Он повернулся и, тяжело ступая, стал подниматься по лестнице. Что бы  там
ни было, он хотел видеть Николь. Но первым, кого он увидел, была Галена.
   - Ах, господин Кристофер! Я знала," что вы нас найдете!  Скорее  догоните
Николь! Она бежала через окно и сейчас совсем одна где-то на берегу.
   - Через окно? - недоуменно переспросил Кристофер. Понять что-либо он  был
уже не в силах.
   Он вернулся в гостиную и торопливо набросал на листке бумаги записку:

   "Дедушка,
   Я пишу второпях - мой корабль отплывает. Николь в  безопасности,  но  это
далось дорогой ценой.
   Кристофер".

   Потом он проводил Галену во двор, подвел к своему коню и вручил ей листок
бумаги.
   - Понимаю, что наездник ты неважный, но у нас нет выбора. Скачи в Брайтон
и передай эту записку лорду Саксону,  -  сказал  он,  подсаживая  девушку  в
седло.
   Галена  машинально  кивнула.  По  ее  выражению  лица  было  видно:   она
отказывается понимать, что происходит. Кристофер легонько хлопнул ладонью по
крупу коня, и спустя минуту необычная всадница скрылась во  тьме.  Кристофер
поспешил на берег. Времени найти Николь почти не оставалось, но он не  терял
надежды.
   А Николь те